***
Уже больше двух часов Чонгук, Намджун и Сокджин наблюдают за чёрным волком. За всё это время чужак ни разу не повернулся в их сторону. Когда вожак увидел, что волк внутри его истинного вернулся, то не на шутку испугался. Мало того, что волк проигнорировал его приказ и не перекинулся обратно, так ещё и рванул куда-то, куда глаза глядят. Конечно, все почувствовали боль этого волка, но ответов, почему тот страдает, до сих пор ни у кого не было. Когда альфа с друзьями практически догнал чужака и собирался было уже применить к нему ментальную силу, то неожиданно даже для самого себя услышал в своей голове голос Тэхёна. Омега сам вышел на связь. Значит, это хороший признак. Тэхён попросил его не вмешиваться в их разговор. По всей видимости, ему всё-таки удалось найти правильные ниточки к своей волчьей сущности. Но, пожалуй, важнее всего для Чонгука стала просьба истинного не уходить, не оставлять его. Вожак предвидел то, что разговор Тэхёна и волка может оказаться долгим, поэтому отправил омег и Хосока обратно в поселение. Правда, Юнги упирался и хотел остаться, но воле вожака подчинился. Намджун и Сокджин откровенно скучали и мысленно обсуждали друг с другом предстоящую свадьбу беты. Чонгук всё это время смотрел в сторону чёрного волка, предвосхищая какие-либо его действия, которые могли бы навредить его омеге. На улице уже стемнело, а на небе появилась яркая полная луна. Чужак встал на лапы и развернулся в сторону трёх серых волков. Те тут же подскочили с мест, выжидая, что будет делать черныш. В голове Чонгука снова слышится голос Тэхёна: — Чонгук, мы идём к вам. Не будь агрессивным. — Хорошо! — мысленно отвечает вожак и видит, как чёрный волк медленно, с опаской идёт к ним. Намджун и Сокджин, глядя на реакцию вожака, ведут себя спокойно. По всей видимости, Чонгук в контакте с Тэхёном. Чёрный волк взобрался на пригорок, подошёл к Чону и склонил голову. Это означало только одно: он подчинился Чонгуку. Волк Тэхёна поднял голову и посмотрел вожаку прямо в глаза, а затем альфа услышал голос, который до этого ни разу не слышал: — Я подчиняюсь тебе, альфа! Признаю в тебе своего вожака, но не своего альфу. — Что это значит? — спрашивает Гук. — Ты альфа Тэхёна, но не мой. — Я хочу услышать Тэхёна, — мысленно говорит Чон. — Я здесь, Гук! — отзывается сразу же омега. — Я хочу знать всё, — не выдерживает вожак. — Ты всё узнаешь, но не сейчас. — А когда? — Скоро! Я очень устал, Гуки. Пошли домой! Чонгук явно не ожидал услышать такое. Он кивает в знак согласия, а затем обращается к чужому волку: — Как нам тебя называть? Как к тебе обращаться? — альфа замечает небольшое замешательство в поведении чёрного волка. — Я знаю, что ты — не волк Тэхёна. Как тебя зовут? — Лукас, — произносит чужак. — Хорошо! А теперь все домой! Они идут не спеша. Впереди Чонгук и Лукас. Джин и Намджун идут ближе к чёрному волку. Всю дорогу идут в полной тишине. Возвращаются в деревню волки глубоко за полночь, замечая у дома вожака обеспокоенных Субина и Чимина в человеческом обличье. Чёрный волк останавливается у самого дома Гука и ложится на землю и перекидывается, освобождая Тэхёна. Вожак в ту же секунду тоже меняет облик. — Идите все по домам! — приказывает Чон. Он подходит к своему омеге и поднимает его с земли. Тот дрожит то ли от холода, то ли от эмоций. Тэхён обвивает шею Гука руками и утыкается носом ему в шею. Вожак чувствует слёзы на своей голой груди. Не медля, он относит истинного в дом. Тэ приходит в себя, уже сидя в наполняющейся ванне. Из крана льётся горячая, но комфортная для тела вода. Рядом на небольшом стуле сидит Чонгук и моет омегу мягкой пенной губкой. — Иди ко мне, — говорит Тэхён. Ванная не очень большая, но парень уверен, что они с альфой оба в ней поместятся. — Сейчас, только воду выключу, — отвечает Гук и идёт к крану. Он садится за омегой и прижимает его спину к своей груди. — Так хорошо, — шепчет Тэ. — Почему ты стал пахнуть по-другому? — неожиданно спрашивает омега. — В смысле, по-другому? Мой запах не изменился, — удивлённо отвечает вожак. — Нет, раньше твоя мята была другой. — Другой? — Да. Она была яркой, но не настолько. Я не могу надышаться тобой! Чонгук заулыбался, глядя на Тэхёна. Ему-то уже знакомы такие ощущения, а тот явно растерялся от реакции альфы. — Что? Почему ты так улыбаешься? — не понимает омега. — Посмотри мне прямо в глаза и ответь: ты чувствуешь, что я твой истинный? — Я знаю, что ты мой истинный. Сам мне постоянно об этом твердишь. — Хорошо! Тогда опиши мне свои эмоции сейчас. Как ты воспринимаешь мой аромат, мою близость. — Ну, мне очень хорошо сейчас и спокойно. Я словно подсознательно знаю, что ты даже убьёшь за меня. Чонгук продолжает улыбаться. Он обнимает истинного за талию и придвигает его ближе к себе. Тэхён не сопротивляется. Наоборот, ему это нравится и совсем не пугает, как это было совсем недавно. — Так! Что ещё? — А ещё я хочу постоянно тебя нюхать. Твоя мята сейчас такая сладкая. И хочу лизать твою шею. — Только шею? — Хей! — возмущается Тэ, но потом понимает, что альфа прав. Он хочет вылизать его всего. — Я не понимаю себя, — честно признается Ким. — Что-то поменялось. Чонгук, что это? — омега резко разворачивается к альфе лицом и смотрит, как кот из Шрека, своими большими карими глазами. — Ты не понимаешь? — издевательски спрашивает Чонгук и смеётся. — Нет! — А если подумать? — Хватить этих шарад. В чём дело? — Иди ко мне, — Чон кое-как полностью разворачивает истинного к себе и сажает его к себе на бёдра. — Уткнись в мою запаховую железу и дыши мной. Тэхён делает то, что ему велит альфа. Запах мяты реально изменился, омеге это не показалось. И как бы долго он ей не дышал, Тэхёну это не надоедает. А ещё он впервые чувствует запах тела Чона, и его это безумно возбуждает. Он закрывает глаза и начинает лизать железу альфы, обнимая его всё сильней и сильней. В какой-то момент он слышит, как вожак начинает урчать от удовольствия и большими сильными руками сжимать его ягодицы в воде. Тэхён отлипает от запаховой железы и смотрит на истинного, который лежит с закрытыми глазами и глупой улыбкой на лице. Такой красивый. Тэхён и раньше любовался альфой, но сейчас он казался ему самым прекрасным мужчиной на Земле. У него больше нет никаких сомнений, он хочет быть с Чонгуком. Его тянет к альфе, как магнитом. Омега наклоняет голову ближе, приближаясь своими губами к губам альфы, уже собираясь поцеловать, но тот резко открывает глаза, чем сильно пугает Тэ. — Напугал меня! — кричит Ким, а вожак понимает, что его омега собирался только что сделать. — Прости! — говорит томно альфа. Он трётся своим носом о нос Тэхёна. Тэ уже видел этот жест между Юнги и Хосоком, когда те были волками. По всей видимости, это какие-то волчьи штучки, но с волком Лукасом волк Чонгука такое точно сделать не сможет. Удивительно, но омеге такие тактильные и необычные ласки очень нравятся. Потерявшись в своих ощущениях, Тэхён вдруг чувствует, как их губы встретились в первом поцелуе. Вся вселенная словно пропала в этот момент, а время замедлилось. Только они одни сейчас в целом мире. Поцелуй нежный, неторопливый, без намёка на страсть и развязность. Чонгук проникает языком в чужой рот и, не найдя сопротивления, углубляет поцелуй. Тэ начинает стонать в губы альфы, одной рукой зарываясь в мокрые волосы Чона. Как же вкусно, оказывается, целовать Чонгука, ощущая сладкий мятный привкус. — Боже, ты словно земляничное варенье, которое варил мне папа, — говорит Чонгук, когда они разрывают поцелуй. Сладко и вкусно было не только Тэхёну, но и его истинному. — Что, так и не понял, что с тобой происходит? — Понял, — отвечает омега. — Это истинность, Тэхён! — шепчет Гук и снова целует своего омегу. — Ошибаешься! — говорит Тэ, прерывая поцелуй. — Это любовь! — Что? Ты? — Только так я могу это объяснить, Гуки! — Тэхёни! Мой Тэхёни! Он поднимается на ноги, удерживая омегу под ягодицами, и вылезает из ванной. Слегка обтирает Тэхёна и себя, замечая, что оба члена уже в возбуждённом состоянии. Всё это время покрывает лицо и тело омеги поцелуями и небольшими засосами. Тэхён с удовольствием подставляется под губы альфы. После обтирания Чонгук легко перекидывает омегу через плечо, покусывая его бедро и ягодицу, и несёт в свою спальню. Несмотря на то, что на дворе стоит август, ночи стали уже прохладными. Аккуратно положив свою пару на кровать, альфа быстро подкидывает дров в камин и поджигает их. Тэхён ёрзает на кровати, рассматривая обнажённое тело своего мужчины. Член сочится, между ягодицами тоже уже влажно. Тэхён никого и никогда так не хотел, как хочет сейчас Чонгука. Гладит себя, зажимая соски между пальцами, массирует их и стонет. — Боже, Тэ, — Чон уже сам на пределе, чуть ли не запрыгивает на кровать. — С ума решил меня свести? Гук оказывается у ног Тэхёна, разводя их шире. Пальцами скользит по влажному анусу, размазывая липкую смазку, которая уже очень обильно сочится от сильного возбуждения. Средним пальцем кружит около колечка мышц и аккуратно вводит его наполовину. Тэхён сладко стонет и сам двигается бёдрами. Он весь влажный там. Чонгук чувствует горячую узость и пульсацию стенок вокруг пальца, который входит глубже. Омега прогибается в спине, закусывает пальцы. Чонгук уже несколько минут растягивает его. Три пальца уже легко скользят в Тэхёне, а язык альфы кружит где-то рядом с входом, периодически проходясь по анусу. Терпение почти на нуле, поэтому пальцы начинают двигаться быстрее. — Я больше не могу, — сипит омега. — Войди уже! — не просит, а требует младший. Чонгук встаёт на колени и вытаскивает пальцы. Его собственный член уже болит от возбуждения. Он видит разморённого Тэхёна, у которого всё внутри пульсирует от желания ощутить член своего альфы как можно глубже в себе. — Давай, ложись на животик, — ласково говорит Чонгук и помогает Тэ, ставя его в коленно-локтевую позу. Он раздвигает ягодицы истинного, любуясь несколько секунд открывшейся перед ним картиной. Головка члена упирается в разработанную дырочку, а затем резко входит по самое основание. — Ах! — громко кричит Тэ. — Больно? — обеспокоенно спрашивает Чонгук. — Немного… У меня просто очень давно не было альфы. — Я буду аккуратней. Чон даёт время, чтобы Тэхён привык к такой заполненности, а затем начинает двигаться. Тэ стонет, скулит и начинает сам подмахивать. Шлепки кожи о кожу нарушают тишину спальни. Дыхание обоих учащается, как и сердцебиение. — Да! — кричит омега от первого толчка, который попадает по простате. — Ещё! И Чон повторяет толчок за толчком, наслаждаясь стонами своего истинного. Берёт его ещё и ещё, пока не кончают оба. Альфа выходит до сцепки и падает рядом с Тэхёном. Тот сам ныряет в чужие объятия, пристраиваясь головой на чужом плече. Омега не знает, как это всё называется — истинность, любовь, судьба? Какая разница, каким словом это назвать. Важно только одно: он теперь жить не сможет без этого альфы.***
Утром Чонгука почему-то будит яркое солнце, которое внаглую светит ему в окно сквозь деревья, а не его прекрасное солнышко Тэхён. Альфа морщится и открывает глаза, когда не может нащупать рядом с собой своего омегу. Сначала вожак пугается, думая, а не сбежал ли Тэхён после их совместной ночи. Но, уловив носом приятные ароматы еды, которые доносятся с кухни, спокойно утыкается лицом в подушку, чтобы ещё немного поваляться. Тэхён приходит в спальню примерно минут через двадцать. На нём лишь огромная хлопковая рубашка, которая доходит ему до середины бёдер, и пушистые тапочки. Войдя в комнату, он видит большую мощную спину Гука и атлетические ноги. Ягодицы слегка прикрыты простыней. Омега сбрасывает с себя рубаху и забирается на кровать, а вернее, на своего альфу, грудью ложась на альфью спину. Чон не спит! Лежит и глупо улыбается в подушку, когда чувствует чужие губы между своими лопатками. Омега целует спину, поднимаясь к шее, а когда достигает конечной цели, начинает лизать запаховую железу. Чонгук начинает урчать, и Тэхён наконец-то понимает, что всё это время его нагло обманывали: альфа-то, оказывается, не спит. — Ты… Я думал, ты спишь, — шепчет Тэ на ухо вожаку. — Я действительно спал, — смеётся Чонгук. — Но потом не нашёл тебя рядом с собой и проснулся. — Я готовил нам завтрак, — отвечает Ким, всё ещё лёжа на альфе. — Я понял это по запаху земляничного пирога. — Да, что-то захотелось сладенького. И мятного чая. — А больше тебе ничего не хочется, — рычит вожак и одним рывком скидывает с себя истинного и подминает под себя. Тэхён лежит абсолютно обнажённый, с хитрым взглядом, красными щеками и возбуждённым членом. — Хочется, — отвечает тихо омега. — Тогда я покажу тебе, что не успел показать ночью, — хищно облизывается Чонгук и располагается между его ног. За это утро Тэхён понял две важные вещи. Во-первых, он наконец-то может открыться Чонгуку и всем остальным, зная, что истинный никогда не допустит, чтобы его обидели. Во-вторых, Чонгук просто восхитительно делает минет и римминг.***
За завтраком Тэхён впервые за долгое время чувствует, что у него есть семья. С тех пор, как его родители погибли, одиночество буквально сжирало парня изнутри. Особенно, когда его бывший альфа бросил его, крикнув напоследок: «Мне не нужен больной омега. Мне нужен здоровый муж, а не такой немощный как ты». Тэхён спокойно допивает свой мятный чай, наблюдая за своим мужчиной. Он хочет всегда так любоваться Чонгуком за совместными завтраками, обедами и ужинами. Хочет только с ним засыпать и просыпаться. И ему почему-то кажется, что так и будет. Тем более после вчерашнего разговора с волком. Лукас! Его волка зовут Лукас. — Чонгук, — несмело начинает омега. — Я хочу рассказать тебе правду о себе. Чонгук замирает, так и не успев донести очередной кусочек ароматного земляничного пирога до рта. Наконец-то его Тэхён решился на этот разговор. — Конечно! Давай… Давай поговорим! Сейчас? — Нет! Если ты не против, я хотел бы, чтобы твои друзья тоже присутствовали при этом разговоре. Я не уверен, что смогу пересказать это дважды. — Ммм, хорошо. Под теми, кто должен присутствовать, ты имеешь в виду… — Всех, кто вчера был на ужине и видел, что случилось. — Я понял! Ты уверен, что готов к этому? — переспрашивает вожак. — Как никогда! — Тогда скажи день и время… — Сегодня вечером! — уверенно говорит Тэхён. — Сегодня вечером, — повторяет альфа. — Хорошо! Давай сразу после собрания? — Это во сколько? — В половину пятого. — Да! Да! Отлично! — Ну, вот и славно! — Чонгук встаёт из-за стола и подходит к омеге. Нагибается и шепчет в губы: — Мне пора, мой хороший. Тэ чмокает альфу в губы, а затем отвечает: — Будь осторожен. Между ними всё ещё чувствуется небольшая неловкость, но она даже придаёт их отношениям какой-то шарм и естественность. Уже в дверях Тэхён вдруг задаёт альфе неожиданный вопрос: — Гуки! Я хотел спросить. — Валяй, — отвечает вожак, натягивая лёгкие кроссовки. — Откуда у тебя те фотографии, которые были вчера на твоём столе? — Фотографии? Ты имеешь ввиду с аварией? — Да, — Чон замечает, как его истинный начинает нервничать. — Понимаешь, когда ты появился у нас, мы решили пробить тебя через друга Намджуна, который работает в полиции Пусана. — Понятно, — Тэхён не выглядит сердитым или разочарованным. — Только не злись из-за этого, — тут же говорит Чонгук и обнимает парня. — Я не злюсь, Гук. На твоём месте, имея такие связи, я бы сделал то же самое. — Я рад, что ты понимаешь меня. Только почему ты вдруг спросил про эти фото? — Почему тебе их отдали? — Мы решили проверить все странные аварии за последние полгода. Не знаю, почему нам пришла такая идея. — Понятно! — Тэхён, — Чонгук становится серьёзным, — ты как-то связан с людьми, которые на фотографиях? — Можно и так сказать, — задумчиво говорит Тэ. — Я расскажу всё вечером. — Ладно, мне пора! Чонгук сильнее вдавливает омегу в себя и целует в губы так страстно и вкусно, что у младшего ноги подкашиваются от ощущений.***
Днём Чонгук оповестил лично каждого из друзей о намечающемся разговоре с Тэхёном. Дома он изо всех сил старался не выдать своё волнение, чтобы оно не передалось Тэхёну, но с друзьями притворяться не было смысла. Сокджину и Субину история чужака была интересна не только чисто по-человечески, но и с медицинской точки зрения. Собственно говоря, как и Юнги. Он за всё это время чуть мозг себе не сломал, строя гипотезы и предположения, как же к обычному человеку мог прирасти чужой волк. Чимин был просто ужасно любопытный. Он любил всякие истории и байки не только слушать, но и пересказывать в виде сказок маленьким волчатам, с которыми возился в детском саду. Поэтому сегодня вечером он предвкушал услышать необычную историю, которая может стать новой легендой их стаи. Намджуну и Хосоку тоже была интересна история Ким Тэхёна. Но это было, пожалуй, не самое главное. Альфам хотелось видеть Чонгука счастливым и спокойным. Только пока между истинными есть тайны, это практически невозможно. В дом вожака они вошли все вместе. Тэхён сидел на диване посередине гостиной и держал в руках те самые фотографии, о которых расспрашивал утром. — Привет, — улыбнулся всем присутствующим Тэхён. — Спасибо, что пришли. Все расселись по кругу так, чтобы каждый мог видеть омегу. В какой-то момент Тэ растерялся, увидев семь пар глаз, которые ждут его рассказа. — Тэхёни, ты уверен, что хочешь рассказать нам всё? — спрашивает Чонгук. — Да, Гуки! Я уверен. Пора покончить с этими тайнами. Я не мог рассказать этого раньше, потому что боялся, что вы убьёте меня. — Убьём? — кричит Чонгук. — Ты с ума сошёл? Как ты мог такое подумать? — Когда вы гнали нас по всему лесу, и я увидел клыки твоего волка, поверь, я только об этом и думал. — Прости! — Я, наверное, начну с самого начала. С детства. Не перебивайте меня, хорошо? Все закивали в знак согласия. — Я родился и вырос в обычной семье. Родители были простыми людьми и никогда среди моих родственников не было оборотней. Мой отец был биохимиком. Всю свою жизнь он разрабатывал лекарства. От самой формулы до клинических исследований. Самым главным его пациентом был я. В три года я тяжело перенёс вирусную пневмонию и в результате этой вирусной инфекции у меня проявились генетические нарушения строения сердца. Я уже не помню, но папа рассказывал мне, что с трёх до шести лет я практически всё время проводил в больницах. Как только мне поставили этот диагноз, отец со своим другом начали разрабатывать какие-то препараты, чтобы спасти мне жизнь. Им это удалось. Вот только в ходе всех этих испытаний они крупно поссорились. Позже от папы я узнал, из-за чего это случилось. — Из-за чего? — не смог удержаться от вопроса Сокджин. — Они испытывали лекарства на животных. Одним из испытуемых был маленький волчонок, — Тэхён видит, как все напрягаются, услышав про волчонка. — Отец не знал тогда, что это был оборотень. Все переглядываются. Юнги становится не по себе, и он сжимает руку супруга. Он даже представить не может, чтобы его детей кто-то украл для опытов. Тэхён продолжает свой рассказ: — Когда отец всё выяснил, он убрал из проекта своего друга, и исследования продолжились на мышах и крысах. Тот комплекс лекарств, который создал отец, действительно помогал мне много лет. Я практически забыл о своём недуге, вспоминая о нём иногда. Мне была запрещена любая физическая активность: спорт, танцы и прочее. Родители окружили меня заботой и вниманием, поэтому я вырос очень домашним ребёнком. Вместо того, чтобы гулять с друзьями, которых, между прочим, у меня практически не было, я ездил в путешествия по Корее со своими родителями. Я прожил с ними всю жизнь до самой их смерти. В двадцать один у меня появился первый альфа, — Гук на этих словах сжимает кулаки. — Это был мой одногруппник. Мы встречались с ним почти три года. Родителям он не нравился. Особенно отцу. Два года назад я должен был поехать с ним на каникулы, но в последний момент я узнал, что мы будем там не одни, а с его друзьями. Я не хотел таких каникул и был зол, что он не предупредил меня изначально. Мы очень сильно поругались, и он уехал один. Родители уговорили меня поехать с ними. Это была наша последняя поездка, — все видят, как у омеги катятся слёзы. Чонгук сразу же подсаживается к своему истинному и обнимает, стирая пальцами солёные слезы. — Мы ночью возвращались из Пусана в Тэгу и на горной дороге столкнулись с другой машиной. Её вёл какой-то пьяный подросток. Он отделался синяками, а папа и отец погибли. Я выжил, но сильно ударился грудной клеткой. Два месяца провалялся в больнице. Отпустили только похоронить родителей, и то под присмотром лечащего врача. Мой диагноз оказался неутешительным, и я впервые пожалел о том, что выжил в этой грёбанной аварии. Лекарства мне уже не помогали, и моим единственным шансом на спасение стала пересадка сердца. Когда мой альфа узнал об этом, тут же бросил меня. Наговорил много всего, но самое страшное, что я услышал от него, было то, что у него нет денег хоронить меня, — Тэхён весь сжимается в руках Чонгука. Ему очень непросто даётся этот рассказ. Альфа целует его в висок, подбадривая. — Что дальше? — спрашивает Субин, и только сейчас Тэхён замечает, что плачет не только он, но и Субин с Чимином. — Никто не обещал мне, что донор найдётся быстро. Время шло, просто ускользало от меня, а его всё не было и не было. Я, если честно, уже был готов умереть и сам этого хотел, но неожиданно ко мне пришёл незнакомец и представился другом моего отца. Он был кардиохирургом и предложил помощь. Я тогда был настолько вымотан, что не сразу догадался, что это был именно тот человек, про которого мне рассказывал папа. — Тот, который ставил опыты над оборотнями? — Да. Я узнал об этом позже, практически на операционном столе, когда мне ввели анестезию. Он сам мне признался в этом. — Получается, донора для тебя нашли, — говорит Сокджин. — Шрам на твоей груди после пересадки сердца? — Да, нашли. И да, шрам после пересадки. — Быстро, однако! — шепчет себе под нос бета. — Меня это тогда тоже удивило. — Что дальше? — неуверенно спрашивает Чимин. — А дальше я очнулся после операции спустя одиннадцать дней пребывания в реанимации. Я до сих пор не знаю, что они со мной делали всё это время. — Пиздец, — не сдерживает эмоции вожак. — Не то слово, — кивает Тэ. — Удивительным образом, но все мои боли в груди прошли. Примерно через три дня я встал с кровати и был полон сил и энергии. Вот только когда я взглянул на себя в зеркало, то что-то щёлкнуло в моей голове, и я услышал чужой голос. Помню, как крушил всё вокруг, но это был словно не я. А потом… Потом я уже очухался и понял, что куда-то бегу, но я словно заперт в каком-то коконе. Вижу всё, но глаза будто не мои. И в какой-то момент я поворачиваю голову и вижу своё отражение в окне какого-то магазина, а там большой чёрный волк с белой мордой и яркими зелёными глазами. От шока и свалившихся эмоций я потерял сознание. Очнулся уже ночью и понял, что опять непонятно куда бегу, а во рту металлический вкус крови. — Твою мать! — кричит Сокджин и вскакивает на ноги. — Ты хочешь сказать, что ты перекинулся волком после операции на сердце? Твоим донором был оборотень! — высказывает свою догадку бета. — Да. Я понял это не сразу. Мы с волком не разговаривали нормально. Срались постоянно. До вчерашнего вечера я ничего о нём и не знал. — Погоди, Джин, а разве такое возможно вообще? — спрашивает Юнги. — Физиология человека и физиология оборотня разная. — Я не знаю, — честно признается Сокджин. — Но я хочу разорвать этого скота на месте. Уверен, что он погубил немало оборотней для своих опытов. — Я не знаю, — говорит Тэ. — Я больше не видел его. — Ты сказал, что ничего не знал до вчерашнего вечера про оборотня, сердце которого тебе отдали, — говорит Чонгук. — Что вчера произошло? Почему волк смог вырваться вопреки твоей воле? — Из-за этого! — омега поднимает фотографии и показывает их всем присутствующим. — Это альфа Ким Мингю, — показывает Тэхён на фото корейца. — А это Лукас Гласс, омега и законный супруг Мингю. — Лукас? — переспрашивает Чонгук. — Лукас! — кивает Тэ. — Ты хочешь сказать… — Что Лукас и стал моим донором. Мы вчера очень долго с ним обо всём говорили, без взаимных обвинений и обид. Он тоже наконец-то понял, что я ни в чём не виноват. А ещё он не верил, что Мингю погиб. — Они ведь были истинные, так? — уточняет Чонгук. — Да. — Почему он думал, что его альфа жив? — Нет, Чонгук, не так. Он не верил, что Мингю выжил, он не мог поверить, что его любимый погиб. Просто не мог принять этого. Точно так же, что он больше не принадлежит себе. Собственно говоря, как и я. — А сейчас? — Когда я вчера увидел их фотографии, то Лукас, естественно, тоже увидел их моими глазами. Его захлестнула боль, поэтому я не смог его контролировать. Поэтому он никого и ничего не слышал. Он так сильно страдал, что ему было наплевать на всё. Он всё увидел своими глазами. Их тела под простыней. Оказывается, он всё это время тоже пытался вспомнить, что с ним было до того, как он оказался в моём теле. — Он что-то рассказал тебе? — спрашивает Сокджин. — Не так много, как хотелось бы. Его на вертолёте доставили в клинику в Тэгу. Именно в ту клинику, понимаете? — А мог кто-то знать, что парни, которые разбились на мотоцикле, были оборотнями? — вдруг спрашивает Юнги. — Почему именно в ту клинику привезли этого Лукаса. — Я не знаю, — говорит Тэхён. — Лукас сказал, что какое-то время слышал всё, что говорили доктора и медсестры, когда он был в коме. Из услышанного он понял, что никто не собирается его спасать. Его привезли для того, чтобы распотрошить на органы. — И я так понимаю, что пациенты, которые нуждались в пересадке, были исключительно люди? — говорит Джин. — Блядь, это какой-то сюр, — не выдерживает Намджун. — Какой-то псих ставит опыты над оборотнями и людьми. Что это за Франкенштейн, мать его? Как зовут этого ублюдка? — Чан Дон Ук. Этого ненормального зовут Чан Дон Ук, — говорит Тэхён. — Что ещё рассказал Лукас? — спрашивает Сокджин. — Больше он ничего не помнит. Дальше воспоминания только о том, как он понял, что находится в теле чужого для него омеги. — Почему столько месяцев он не перекидывался и не выпускал тебя? — спрашивает Субин. — На самом деле всё не так просто. Сначала он бежал, потому что боялся, что нас поймают, и мы станем чем-то вроде лабораторных зверюшек. — Понятно! — зло хмыкает Чонгук, но злость направлена совсем не на чёрного волка, а на мясника-доктора. — А потом он почувствовал вкус свободы, к тому же для него я был самозванцем. — Как вы общаетесь сейчас? Например, сегодня? — спрашивает Юнги. — Неплохо. Знаешь, Гуки, Лукас объяснил мне, почему я теперь чувствую по-другому твой запах. — И почему же? — Он блокировал его. Не мог свыкнуться с мыслью, что больше не сможет насладиться запахом своего истинного, поэтому злился на меня и блокировал твои феромоны. Хотя полностью этого сделать он не смог. Потому что ты, видимо, слишком доминантный альфа. — Так вы это, — краснеет Чимин, — нашли общий язык? — спрашивает он у Чонгука и Тэхёна. — О, да! — довольно скалится вожак, а Тэхён отворачивается ото всех, дико смущаясь и стесняясь. — Тэхён теперь полноправно принадлежит мне. Я официально его альфа, а он — мой омега. — Как ваши волки будут взаимодействовать? — спрашивает Субин. — Никак, — отвечает Чонгук. — Он признал во мне вожака, но отказался признавать как альфу. Но я не особо страдаю по этому поводу. Он не моя пара. Так что, думаю, нам нужно попробовать строить отношения на уважении и, возможно, дружбе. — Думаешь, это возможно? — прижимается к альфе Тэхён, вдыхая аромат его кожи. — Мы постараемся! — А что мы будем делать с доктором Зло? — спрашивает Хосок. — Я предлагаю вынести этот вопрос на Совете стаи, — говорит Юнги. — Прости, Тэ, но твою историю нам придётся рассказать стае. — Я понимаю это, — тушуется Ким. — Я не дам тебя в обиду, — говорит Чонгук и целует омегу в губы. — Я знаю! — шепчет в ответ Тэхён. — Тогда решено, — говорит Чонгук. — Завтра же мы соберём Совет стаи. Но, я думаю, всем и так понятно, какое решение вынесет Совет. — Какое? — непонимающе спрашивает Тэхён, видя реакцию всех остальных. — Жизнь за жизнь! — спокойно говорит Намджун. — Вы собираетесь убить его? — испуганно переспрашивает Тэхён. — Да, — отвечает вожак. — Но это убийство, Чонгук! Это преступление! — Милый, ты теперь часть нашего мира и должен понять одно, что оборотни не убивают людей просто так. Но если кто-то из людей покусился на жизнь оборотня, то его ждёт то же самое. Людские законы нам не важны! У оборотней они свои. — Для меня это дико звучит! — признается омега. — Ты привыкнешь, — говорит Юнги. — Ты теперь омега вожака. К тому же ты теперь сам оборотень. Если ты научишься ладить с Лукасом, то ты многому у него научишься. Тебе придётся адаптироваться, Тэхён. — Последнее время я только это и делаю, — говорит Тэхён. — Но ты прав. Того Тэхёна, что был раньше, больше нет. И Лукаса больше нет. Теперь мы стали одним целым и должны научиться с этим жить…***
Ты стоишь в ванной комнате у зеркала и смотришь на своё отражение. Тёмные волосы зачёсаны назад и почти высохли. Оглядываешь своё обнажённое тело, подмечая, что очень даже хорош собой. Закрываешь глаза и вспоминаешь, как прошлой ночью вы с Чонгуком занимались любовью. Хочется повторить, что ты и хочешь сделать, выйдя из ванной. Сегодняшний разговор с парнями прошёл хорошо. Ты рад, что тебя выслушали и поняли. Внезапно ты слышишь голос Лукаса: — Тэхён, мы с тобой должны убить Чан Дон Ука. — Ты с ума сошёл, — говоришь ты мысленно своему волку. Хочешь ты или нет, но он теперь твой. — Я не смогу этого сделать. — Зато я смогу. Я хочу перегрызть ему шею за то, что он сделал с нами и другими. — Мне надо подумать, Лукас. — Думай! И ещё… Мы должны узнать, почему эта операция удалась? — В смысле? — В смысле, Юнги и Сокджин были правы, когда говорили, что физиология человека и оборотня разная. Я слышал, как один из ассистентов доктора говорил, что это будет восьмая операция по пересадке сердца. Все их предыдущие опыты провалились, понимаешь! — Если честно, не очень, — ты правда уже не понимаешь, что к чему и что от тебя хочет волк. — Дело именно в тебе, Тэхён. Моё сердце прижилось в твоём теле неспроста…