Храброе сердце: Хроники Сенджу.

Солнце близилось к полудню. В одном из гостиничных номеров, посреди раскиданных вещей, метательных орудий и свитков, сидела бледнолицая брюнетка с длинными, спадающими вниз по спине иссиня-черными волосами. Вытянутые зрачки глаз девушки внимательно вчитывались в строки блокнота. По сморщенному от неприязни лицу было видно, что написанное вгоняло ее в крайнее недовольство. Из груды вещей медленно, с тихим шипением выползла белая змейка и подобралась к ее ногам, выплевывая маленький свиток. Орочи нежно провела по ней пальцем и взяла в руки послание, а нужный листок блокнота смяла и отдала змейке. В листе были записаны имена наиболее потенциально опасных генинов из других деревень. Они являлись теми, на кого действительно стоило заострить внимание. Призывные змеи и информаторы хорошо постарались, но добытая информация ей не понравилась. Генины этого года, какими бы они не были, были действительно талантливыми и одаренными шиноби. Некоторые из списка даже знакомы ей, причем очень хорошо, но именно из-за этого она и начала испытывать смутные отголоски сомнений в темных закромах своей души. Знания тяготили её. Знания могут облегчить жизнь, но одновременно с этим имеют свойство тяготить, сомневаться – это она поняла ещё давно. Знания помогают достичь любых вершин и целей, а также заставлять сердце биться чаще из-за страха. Хитросплетения судьбы связывают, сковывают прочной цепью и окунают в водоворот событий, выбраться из которых зачастую бывает сложно. Ей порою хотелось перестать цепляться за свои идеи и просто отдаться воле судьбе. Но именно ее идеи и помогают ей двигаться дальше. За каждой судьбой человека в конечном счёте стоит смерть. Она неумолима и беспристрастна, может забрать с собой любого, будь человек хороший или плохой. Все свершения, идеи, мечты и достижения канут в лету, и со временем совсем исчезнут из мира, будто их и не было. Известнейшие в свое время люди постепенно забудутся и сотрутся из памяти людей по одной лишь причине – смерть. Орочи старается не поддаваться воле судьбы, противиться, но порой ей кажется, что она просто плывет по течению. Все её идеи казались полностью посредственными и в то же время сумасшедшими. Они вызывали отвращение, но ее прочно связывала их необходимость. Мысли о том, что её борьба и старания уже заранее предначертаны судьбой заводили и пробуждали глубоко сокрытую в глубине души злость и ненависть. Они туманят разум, сдавливают сердце колючими шипами. Но чем больше сопротивляешься, тем сильнее они хотят выбраться наружу. Коноха была не лучше. Она всегда была двулика. За ширмой позитивной, мирной и воодушевляющей Воли Огня скрывалась отвратительная изнанка. Успешная пропаганда связывала жителей Листа крепкими узами дружбы и любви, а иных – смертью. На другой, более темной стороне деревни работает холодный расчёт, несущий либо жизнь, либо смерть. Служба в АНБУ отчётливо показало ей это. Орочи всегда умела обнажать все скрытое. После службы в элитной части шиноби у нее появился и остался важный шпион в структуре Корня АНБУ. В лживых речах Шимуры Данзо о благополучии деревни скрывались личные, эгоистичные мотивы. Возможно, когда-то его речи были правдивы, но уж точно не сейчас. А позволивший ему втайне творить самовластие ее сенсей – Хирузен Сарутоби, многого недоговаривал. Она это чувствовала, ощущала, но не могла осуждать его за это. Пост Главы Деревни требует подобного, а Деревня требует изнанку. Корень пропитывает дерево жизнью, и вырывать его не стоит. Подобно всему этому, Орочи чувствовала себя такой же двуликой. Благо для одних всегда ведёт за собой беду для других. За все придется платить. Никто не останется в стороне. – Орочи-сенсей. – пришедший к ней Кара отвесил вежливый поклон, и с её позволения сел у окна. Она сидела у кровати в полном комплекте формы джонина, а номер перед приходом ученика был быстро убран. Доверительные и уважительные отношения с подчинёнными прежде всего строятся мелочами, а беспорядок и слабости, допускаемые лишь тогда когда она одна, не должны быть известны никому. Орочи считала, что доверие и уважение прежде всего строятся очень долго, и даже если они очень прочны, то все равно могут разрушиться из-за одной трещины. Они настолько же крепки, сколь хрупки. Поэтому нужно относиться к ним очень внимательно. – На комнату наложен барьер, так что можно не волноваться. – уведомила она на всякий случай, перед тем как протянуть ему немного скупое досье на одного из участников. – Куриаре Кушимару. – кивнула Орочи, и спустя пару секунд заметила, как в глазах Кары на мгновение мелькнуло удивление. Она незаметно вгляделась в него повнимательнее. Показалось, будто он знает кто это такой и осведомлен, и удивление было вызвано именно поэтому. Кара поджал губы и задумчиво вчитывался в досье, водя пальцем по подбородку. Орочи скосила взгляд в сторону. Ей всегда казалось, что он слишком серьезный и сознательный для своего возраста. Всегда взвешивает решения: риски, выгоды, последствия. Обычный девятилетний ребенок не станет действовать так разумно и осторожно. У него наоборот должна присутствовать наивность, излишняя самоуверенность и детское поведение, даже если он подготовленный шиноби. Та же Наори иногда действует слишком опрометчиво и становится понятно, что опыта в дисциплинах шиноби и просто в вопросах, касающихся обычной жизни, у нее не хватает. Но именно поэтому она поставила его на должность капитана команды. Он способен действовать разумно и беспристрастно. В случае, если нужно отступить, он это сделает, а если надо наоборот атаковать, момент не упустит. Часто новоиспечённые шиноби излишне самоуверенны и решение отступить принимают только в самом конце. В них присутствует желание достичь признания. Родительского, клана, Деревни, друзей или вообще всех вместе. Но вот в чем проблема: у Кары подобное отсутствует и это заставляет задуматься. Как его сенсей, она все это хорошо заметила. Кара задумчиво кивнул, опуская досье. Орочи внимательно следила за его реакцией. В досье упоминались сила Куриаре, его слава, прозвища, замеченные способности, а также то, что он убил своего одноклассника на выпускном экзамене академии Тумана. И к ее же удивлению, Кара ничего не сказал по поводу экзамена. Как Сенджу, первых последователей Воли Огня, и общества с пропагандой Конохи, он несомненно должен был воспротивиться убийству одноклассника и почувствовать отвращение и презрение. Воля Огня прежде всего учит патриотизму и единству листовиков. Орочи не поняла – то ли ее ученик хорошо контролирует свои эмоции, то ли просто он осведомлен обо всем этом благодаря бабушке, но спустя несколько минут раздумий Кара спросил только об одном: – Он сильнейший из всех участников или есть ещё другие, кого стоит особенно опасаться? Она не растерялась, даже пребывая в кропотливых размышлениях: – Мне удалось узнать лишь о Куриаре. – Орочи пожала плечами, соврав, даже не поведя бровью. – остальные мне не известны. Генины стараются не высовываться из своих номеров и попадать в конфликты, а он уже успел «столкнуться» с другими командами. Вы ведь и сам видели, думаю. – Да, но узнать его имя мне не удалось. – кивнул Кара, отложив досье в сторону. – за эти пару дней я общался только с нашими. Команды из других деревень мало с кем общаются, кроме как между своими. – он уныло вздохнул. – в первый же день некоторые команды чуть не подрались в столовке, что уж говорить… – Прошедшая война забрала много жизней. Порой мне кажется, что она ещё не закончена. – усмехнулась она, положив локоть на тумбочку у изголовья кровати. – нынешнее поколение шиноби является наследником этой войны, поскольку достаточно настрадалось ее последствиями. Орочи быстро опомнилась, кто перед ней сидит, и не стала дальше развивать тему. Ей прекрасно известно, что Кара слишком рано лишился родителей. Она решила, что не стоит давить на больное, особенно когда ему предстоит участвовать на экзамене. Нельзя допускать плохое расположение духа внутри команды. Сарутоби-сенсей лично проводил отбор команд на участие в этом экзамене. Орочи задумчиво постукивала пальцами по поверхности тумбочки. – Завтра уже экзамен, сбор будет к десяти часам. Хорошенько выспитесь и будьте готовы. – велела она, посмотрев на настенные часы. – кстати, как там Цунаде? Я ее уже давненько не видела. Собиравшийся уходить Кара остановился, повернувшись в ее сторону. – Ну, она немного занята клановыми делами. – слегка замешкался он. – Да, но ты ведь часто с ней видишься? Все таки делами, думаю, это ты ее напряг. – она весело улыбнулась. – я осведомлена о твоём интересном проекте. – Откуда? Орочи быстро поняла, что подобное заявление было несколько бестактно и глупо. Ей удалось заметить как ее ученик напрягся, хоть это было не так заметно. Пожалуй, следовало смолчать, но из-за интереса она не удержалась завести тему об этом. Создание медицинских учебных заведений Сенджу было вполне интересно, особенно если его инициатором и создателем являлся ее ученик. Кара действительно приятно удивляет. Не похоже, чтобы он спонсировал все это из своего кошелька, а значит ему удалось получить финансовую поддержку от клана. Если быть точнее – пожилых старейшин. Глава клана у них пока отсутствовал и кажется его не будет до тех пор, пока наследник не достигнет нужного возраста. И поэтому бразды правления в клане Сенджу находятся в руках старейшин. Им как-то удалось сместить Цунаде, несмотря на ее вспыльчивый, упрямый и гордый характер. А ведь она вполне могла выполнять должность временного главы. – Я работаю в Башне Хокаге, если ты не знал, и некоторые документы проходят к Хокаге через мои руки. Я совмещаю ее с должностью вашего сенсея. Лицо Кары вытянулось в удивлении. Этого он точно не знал и похоже это стало для него большой неожиданностью, если смотреть на то, как тот промахнулся с креслом и шлёпнулся попой на пол. На его лице появилось растерянность. – А чего ты так удивляешься? – усмехнулась Орочи, и отметила, что что-то было не так. Какое-то странное чувство появилось у нее при виде его лица. Удивление было каким-то нездоровым, как если бы она призналась в покушении на жизнь Хокаге. Но она быстро отмела лишние мысли прочь, признав их глупыми и показавшимися. Орочи подала ему руку, и Кара с той же растерянностью задумчиво поднялся, извиняясь. – А разве можно совмещать учительскую деятельность с работой в Башне Хокаге? Судя по всему, должно быть вы занимаете там не последнее место? – Почему нельзя? Можно конечно. – кивнула она, стряхивая «пыль» с его плеча. – я всего-то работаю с бумагами, ничего важного. – А, понятно… – Как тебе пришло такое в голову? – спросила Орочи, положив ладони на его плечи и стараясь не смотреть так пристально с расстояния вытянутой руки. – твой проект очень интересен и выгоден для деревни, поэтому я приятно удивлена, что Сенджу собираются такое открывать. В случае необходимости, можешь надеяться на мою поддержку. Я помогу всем чем смогу. Кара вновь замешкался, отводя взгляд в сторону. – Я благодарен за ваше содействие, сенсей. Я перечитал множество различной литературы, и когда я оказался ранен, вы смогли остановить кровотечение и оказать первую помощь. – он вежливо улыбнулся. – мне показалось, что полевых ирьенинов слишком мало. – Вот как? – задумчиво кивнула она, убирая руки. – что ж, тогда больше не смею тебя задерживать. Можешь быть свободен. Орочи проводила его с улыбкой на лице, но как только ученик вышел, улыбка тут же спала с лица. Она усиленно размышляла о чем-то, подходя к зеркалу и всматриваясь в свое лицо. Ее пальцы неспешно постукивали по тумбе. На ее лице внезапно появилась ухмылка. – Показалось, значит…