***
По какой причине Теодор решил провести весь день в обществе магглов, для Драко осталось загадкой. Он наивно полагал, что их пребывание в немагическом мире кончится на музее, и они наконец-то отправятся к Нотту домой, но вместо этого они теперь сидели в каком-то очень популярном и вычурном ресторане. Будь тот магическим, Малфой бы не имел ни малейших возражений — изысканная еда была одной из его слабостей — но в текущей ситуации он не мог полноценно расслабиться и как следует насладиться вкусом блюд. — Что ты задумал? Драко отправил кусок сочного стейка с кровью в рот и поднял непонимающий взгляд на друга, который смотрел так, словно застал его в Лютном с целым пакетом запрещённых товаров. — О, только не делай такое лицо. Все твои вопросы явно говорили, что твоя заинтересованность маховиком выходит за рамки праздного любопытства. — Я дал тебе обещание, что не стану предпринимать попыток создать артефакт. Почему ты вдруг засомневался? Нотт отпил из бокала, не отрывая пристального взгляда. — Потому что я чувствую, когда ты врёшь. И сейчас ты делаешь именно это. — Ха-а, — Драко отшвырнул вилку, которая слишком громко ударилась о тарелку, и несколько человек повернулись в их сторону, — мы действительно должны обсуждать это? — Будь мне плевать на тебя, я бы даже не заикнулся — делай что хочешь. Но это слишком опасная вещь, и я не хочу потерять тебя, — голос Нотта смягчился, и Малфой почувствовал лёгкий укол совести. — Что ты хочешь изменить? Спасти мать? Или, может, пойти ещё дальше и, например, сделать всё, чтобы Волдеморт не воскрес тогда на четвёртом курсе? Об этом Драко тоже думал, но возвращаться настолько далеко в прошлое он опасался. Это могло бы слишком сильно отразиться на будущем. — Только мать, — признался он. Какой смысл продолжать врать, когда Теодор и так обо всём догадался? Хотя всей правды он ему не мог рассказать. — Мерлин, Драко, я был уверен, что ты пережил это. Тот в ответ лишь повёл плечами, отворачиваясь к окну, за которым постепенно зажигались вечерние огни. — Ты вот пережил, что твой отец пожизненно заключён в Азкабане и вы больше никогда увидитесь? По мне, это даже хуже смерти. Нотт ничего не ответил. Он с невозмутимым лицом долил вино в бокалы и подозвал официанта, заказывая что-то ещё. — Я не говорю, что обязательно им воспользуюсь, — продолжил Драко, когда они вновь остались наедине, если так можно было сказать о наполненным людьми зале, — но хочется иметь что-то вроде подстраховки. — Если тебе действительно станет легче, то я попробую помочь. Но я всё равно не одобряю этой затеи. Если таки захочешь переиграть всё с Волдемортом, то уж лучше подбросить маховик Поттеру. Он-то точно не останется равнодушным, — непринуждённый смех Тео вмиг разрядил атмосферу, и они как ни в чём не бывало переключились на разговоры о всякой чепухе, которую так любил слушать Малфой. В такие моменты он особо остро ощущал, насколько же они действительно близки. — Как ты вообще узнал, что маховик в музее? — Увидел анонс выставки в новостях. Телевидение не такая уж плохая штука. Хотя да, не уверен, что твоему отцу понравится идея использовать маггловские изобретения. Кстати, а как там его друг? Он всё ещё у вас? Драко подозрительно сощурился. — Почему ты спрашиваешь? — Ну, — протянул Нотт, нарочито отстранённо ковыряя вилкой салат, — вдруг ты его уже затащил в постель. Вино тут же пошло не в то горло, вызывая приступ кашля. — Что за бред ты несёшь? — выдавил он, придя в себя. — Почему сразу бред? Разве он не твой типаж? Красивый, кудрявый, высокий… прямо как я, — расползшаяся самодовольная улыбка заставила губы дрогнуть, но Драко сдержал суровое выражение. Ясно, Нотт просто нарывался на комплименты. — Ладно, ты прав. А ещё у него умопомрачительные руки. С длинными, тонкими пальцами, ниточками вен на тыльной стороне ладони. Словно у античной статуи, — в этот момент он поймал себя на мысли, что действительно так считает. Руки Риддла всегда приковывали к себе внимание, и наблюдение за ними приносило даже какое-то истерическое удовольствие. — Видел бы ты, с каким изяществом они обхватывают палочку, колдуя, или… Нотт неожиданно подался вперёд, перегибаясь через стол, и почти прошептал: — Погоди, так ты что, действительно переспал с ним? Странный огонёк в глазах заставил на секунду задуматься, но Драко всё же решил продолжить свою игру. — И что, если так? — Покажешь? — выдал Теодор после небольшой паузы, нетерпеливо облизывая губы, и, заметив растерянный взгляд, добавил, давая подсказку: — в Мунго есть Омут. — Скажи, что у меня слишком больная фантазия, — Малфой отставил бокал от греха подальше. Он бы мог притвориться, что просьба Нотта касается рук Риддла, но мозг, конечно же, подумал совершенно о другом. — Она у тебя идеальная. Прямо как я люблю. И да, ты всё верно понял. Драко огляделся, проверяя, что никто не обращает на них внимания. Будто кто-то вообще мог их услышать или, что ещё хуже, прочитать мысли. — То есть, тебя не смутила бы картина того, как я занимаюсь сексом с кем-то ещё? — Мне нравится, когда кто-то или что-то доставляет тебе удовольствие. Я, другой мужчина или даже этот стейк. Нотт откинулся на спинку стула и небрежно отпил вина. Взгляд Драко задержался на губах. Чувственные, слегка припухлые, пленительного алого оттенка. Он отдал бы всё, лишь бы сейчас они обхватывали не тонкие стенки бокала, а его член. Не стоило им заводить этот разговор. Популярный ресторан, кишащий посетителями, не лучшее место, чтобы обсуждать эротические фантазии. Малфой уже отчаянно придумывал как незаметно сменить тему, когда почувствовал касание ботинка на своей лодыжке. В первую секунду он решил, что Нотт случайно задел его, но носок скользнул вверх, задирая штанину брюк. — Ты просто никогда не видел себя со стороны во время секса. Знаешь, мы могли бы посмотреть воспоминание вместе, чтобы то точно понял, о чём я говорю. Драко задохнулся и почувствовал, как жар обжигает лицо, представив себе эту картину. Лёгкое щекочущее чувство расползалось по ноге, а медленные движения сильнее подстёгивали его, приправляя ощущения приятной дрожью. — Я… — голос вмиг сел, начав отдавать хрипотцой, — откуда ты берёшь такие похабные идеи? — Но они же тебе нравятся. Вязкая слюна скопилась в горле, и он шумно сглотнул, слегка разводя колени. От пошлых разговоров и ненавязчивой, даже почти невинной ласки, член неумолимо начал твердеть. Карие глаза напротив стали совсем какими-то дьявольскими, и Драко изумлённо распахнул рот, едва успев зажать его рукой. Чёртов Нотт снял ботинок, и теперь его стопа беззастенчиво легла прямо на пах, надавливая на наливающуюся плоть. Тихий, сдавленный стон прокатился вибрацией по телу. Вокруг сновали официанты, посетители о чём-то шумно разговаривали, но Малфой мог думать только о чужой ноге под столом. О том, как она бесстыдно дразнила его, доводя до исступления. О том, как возбуждён сам Нотт и каких усилий ему стоит удерживать себя на месте вместо того, чтобы сейчас же аппарировать и трахнуть Драко самым непотребным образом. Однако его самоконтроль был идеальным. Ни один мускул не дрогнул на загорелом лице. Он продолжал есть, о чём-то говорить, словно не его пальцы ноги сейчас сжимались на влажной головке, подталкивая к краю. — Тео, пожалуйста. — Пожалуйста, что? Мне остановиться, — движение прекратилось, от чего доведённый почти до предела Драко чуть не взвыл, вцепляясь руками в край стола, — или ускориться? — пальцы побелели от напряжения, едва не сливаясь со скатертью. — Не… останавливайся, — только и смог выдавить он, облизывая пересохшие губы. Нотт лениво двинул ногой, возвращая прежний размеренный темп и с нескрываемым удовольствием наблюдая за муками. Это было похоже на самую сладкую пытку на свете. Хотелось двигать бёдрами, подаваясь навстречу, усиливая трение, открыто стонать в голос и ощутить прикосновение голой кожи к своей. Когда терпеть стало совсем невыносимо, Драко опустил руку под стол, делая вид, что поправляет салфетку на коленях. Ладонь обхватила чужую стопу, и он несколько раз судорожно в неё толкнулся, молясь, чтобы никто не заметил его странных движений и одновременно задыхаясь от возбуждения, представив, что их могли застукать. Мысль о том, что он сейчас прилюдно мастурбирует, заставила тугую пружину, скрутившуюся внизу живота, выстрелить, и Драко стыдливо уткнулся лицом в сгиб локтя, беззвучно всхлипывая и чувствуя, как в трусах становится мокро и липко. Нотт не дал ему времени опомниться, схватив за запястье, и потащил куда-то прочь из зала. Перед глазами мелькнула пара дверей, а потом он обнаружил себя придавленным к стене в туалете. Губы смял жёсткий поцелуй, больше похожий на укус, и Драко застонал в чужой рот, подставляясь под ласки умелого языка. Тело, всё ещё опьянённое отголосками недавнего оргазма, стало совсем ватным и податливым как пластилин. Нотт жадно оглаживал бока, стискивал ягодицы и развязно тёрся пахом о бедро. Звон пряжки ремня немного отрезвил, и Драко тут же опустился на колени, открывая рот и вбирая напряжённую плоть почти полностью. Терпкая, солоноватая, она ощущалась на языке приятной тяжестью и мягко толкалась в глотку под тихое шипение Тео. Пальцы вплелись в волосы, запрокидывая голову и сталкивая с потемневшими от желания глазами. Драко словно под гипнозом смотрел, как расширяются зрачки, как трепещут ресницы, и продолжал скользить по члену, лаская языком уздечку. С каждым движением дыхание Нотта становилось всё более рваным, а ладонь сильнее давила на затылок. Повинуясь ей, Малфой медленно насадился до основания, уткнувшись носом в гладко выбритый лобок, и сглотнул пару раз, заставляя стенки горла сократиться вокруг головки. Этого оказалось достаточно. Бёдра Нотта задрожали, а член дёрнулся, наполняя рот горячей вязкой жидкостью. Выпустив пульсирующую плоть изо рта, Драко широкими мазками слизал с кожи остатки семени и довольно улыбнулся. Всë произошедшее было чистым безумием, но от него так кружило голову, что по венам вместо крови разлилась упоительная эйфория. Тяжело дыша, Теодор кое-как застегнул брюки и осел на крышку унитаза, приглашающе похлопав по колену. — Не спал я с ним, — выдохнул Драко куда-то в макушку, наслаждаясь приятной истомой и тонким ароматом шампуня. — Я ведь говорил, что вижу, когда ты врёшь?***
— У меня есть идея, как снять защиту с кабинета Поттера, — сказал Драко, найдя Риддла на его излюбленной скамейке в саду. Тот оторвался от свежего выпуска «Призрака» и указал на место рядом с собой, но Малфой опустился на подлокотник. Ему надоело смотреть снизу вверх. — Точнее, это просто случай из моего детства, но я подумал, что вам не составит труда найти способ, как применить это в нашем деле. Он вспомнил об этом происшествии совершенно случайно, когда от делать нечего стал разбирать свои старые вещи и наткнулся на дневник, который вёл ещё ребёнком. В тот день у него случился первый серьёзный выброс магии. Он был настолько сильным, что на несколько минут в доме пропала вся магия. Погасли зажжённые Люмосом светильники, детская метла вновь превратилась в палку, из которой её трансфигурировал отец, а зачарованное пианино умолкло, погружая комнату в тишину. Это было похоже на что-то вроде перегрузки. Она длилась недолго, а когда магия вновь наполнила дом, всё стало как прежде. Сейчас Драко уже не помнил, что именно спровоцировало выброс. По записи из дневника он смог разобрать только, что его что-то сильно напугало, но в любом случае во взрослом возрасте провернуть этот трюк было невозможно. Настолько мощные стихийные потоки магии возникали только у детей. Он постарался пересказать историю максимально подробно, не упуская ни одной детали, и даже принёс сам дневник. — Хм, весьма интересно, — задумчиво протянул Риддл, выслушав историю и перечитав записи. — Думаете, это может оказаться полезным? — Драко поймал себя на мысли, что опять не сводит взгляда с изящных пальцев, постукивающих по кожаной обложке. Даже это простое действие оказывало на него гипнотический эффект. — Если я правильно разобрал твой ужасный почерк, то с этим можно поработать. Сейчас у меня, конечно же, нет готового решения. Драко возмущённо цокнул языком. — Нормальный почерк. Что вы хотели от ребёнка? Мне было лет 8. — Что я хотел от сына Люциуса, ты имел в виду? — Перестаньте постоянно приплетать отца. Я отдельный самостоятельный человек, а не его дополнение. Вас тоже всегда с отцом сравнивали? — У меня его не было. Драко разинул рот, не находя, что ответить на это неожиданное заявление. Он никогда не задумывался о прошлом Риддла и почему-то считал, что тот вырос в традиционной аристократической семье. Разве могло быть иначе у наследника Слизерина и того, кто с такой фанатичностью боролся за чистоту крови? — Я рос в приюте и никогда не знал свою мать. Именно она была волшебницей. А отец, — Риддл замолчал на несколько секунд, и Малфою показалось, что тот взвешивает, стоит ли продолжать свой рассказ, — мы виделись лишь однажды. Когда я появился в его доме, то он не сразу узнал меня, вероятно, приняв за посыльного. Но потом… о, сколько презрения появилось в его глазах в момент осознания. Всё то отвращение, что он испытывал по отношению к матери, теперь было направлено на меня. Впрочем, эти чувства довольно быстро сменились страхом за свою никчёмную жизнь. Риддл не сказал самого главного, но этого было достаточно, чтобы Драко понял, чем закончилась встреча. Равнодушный и даже холодный тон, которым было сделано признание, пробрал до самых костей. Казалось, что в груди застряла ледяная глыба, не дающая вздохнуть. Драко знал, что Тёмный Лорд не был святым, знал, что на его руках кровь не одной жертвы, но это откровение повергло в шок. Почему он вообще решил рассказать об этом? — И вы никогда не сожалели? — Малфой не хотел знать подробностей, но вопрос вырвался сам по себе. Риддл поднял удивлённый взгляд и неожиданно рассмеялся, глядя прямо в глаза. — В каком-то смысле. Он не был хорошим человеком, но едва ли меня это оправдывает, так ведь? — Сомневаюсь, что вам нужно моё снисхождение или что бы то ни было. — Вместе с его убийством я лишился части души и превратился в того, кого ты знаешь. Вот о чём я сожалею. Он словно специально напомнил о том, кем являлся. Драко не понимал, какой реакции от него ожидали и отвернулся, не в силах больше выносить этот пронзительный выжидающий взгляд. — Я не знал об этом. — Странно было бы трубить о своём происхождении на каждом углу, когда твоя идеология идёт вразрез с ним. Не все способны понять, что потомок Слизерина и простой полукровка не равны и стоят на разных ступенях. Ещё несколько лет назад он, несомненно, согласился бы с этим высказыванием, теперь же Малфой вообще не знал, имеет ли смысл чистота крови. Война всё перевернула с ног на голову. Большинство потомков знатных родов теперь сидело в Азкабане или влачило жалкое существование после обысков и судов, тогда как полукровки и магглорожденные медленно, но верно выстраивали жизнь из пепла. — Но в новом мире это не имеет значения. Всё слишком изменилось после моего поражения. Драко резко вскинул голову, натыкаясь на лёгкую улыбку, мягко тронувшую губы. Ему пришлось несколько раз усиленно зажмуриться, чтобы убедиться, что это не наваждение. — Меня не было всего день, а вас уже кто-то подменил. Или, может, вы случайно наложили Обливиэйт на самого себя? На втором курсе у нас был преподаватель, стёрший себе память — жалкое зрелище. — О, значит, я жалок? — Риддл облокотился о спинку и закинул на неё руку. Драко заметил, как чужая мантия слегка задела спину, но через тонкую ткань рубашки это показалось прикосновением к оголённым нервам. Пришлось усилием воли заставить себя не дёрнуться. — Из нас двоих жалок тут только я. — Мы ведь уже говорили об этом. Пальцы легко прошлись вдоль позвоночника, и Малфой прикрыл лицо руками, надеясь, что со стороны это выглядит так, словно он опечален, потому что на деле все силы уходили на то, чтобы не вспоминать дурацкий разговор с Ноттом. Он мысленно твердил себе, что Риддл уже не раз утешал его подобным образом, но подсознание откровенно смеялось над ним. — Ты хорошо постарался, — движения ладони были медленными, в такт тягучему, успокаивающему голосу. — Посмотри на меня. «Мерлин, ну почему именно сейчас?!» Он несколько раз глубоко вдохнул, очищая разум, и отнял руки от лица, невозмутимо встречаясь взглядом с Тёмным Лордом. — Благодаря этому, — мужчина кивнул на лежащий на скамье дневник, — у нас появился хороший шанс. — Почему вы так уверены? — У меня уже есть кое-какие идеи. Но потребуется время, чтобы проверить их. — Я могу чем-то помочь? — Драко встрепенулся, воодушевлённый новостью, и мысли, поселившие смуту в его душе, вмиг испарились. — Да. Ты продолжишь практиковать беспалочковую магию. Не кривись, со временем у тебя лучше станет получаться. Ты должен научиться управлять потоками магии, без этого может ничего не выйти. Несмотря на то что первое заклинание у Малфоя вышло неплохо, дальнейшее обучение никак не шло. Не сказать, что он занимался каждый день, — его хватило лишь на пару попыток, да и Риддла тогда не было рядом — но даже примитивные чары не получались как надо. Для Драко это было сильным ударом по самолюбию, поэтому он решил сделать вид, что и вовсе никогда не слышал про беспалочковую магию и забросил тщетные усилия. — Хорошо, но у меня есть условие, — рука на спине напряглась и замерла. Риддл ещё больше повернулся к нему, всем видом демонстрируя заинтересованность. — Вы будете сами меня учить. Когда Тёмный Лорд хмыкнул, Драко уже был готов услышать что-нибудь про свою наглость, но за этим последовал лишь короткий кивок. — Часа в день будет достаточно? — ладонь скользнула вверх, вслед за поднимающимся мужчиной, и вновь разворошила притихшее зудящее чувство внутри. — Вполне, — еле выдавил Малфой уже вслед удаляющейся фигуре.