Ошибка природы

Утро встретило меня не ахти. Ели подняв свою задницу с кровати, я отправился в душ. Но это был бы не я, если бы не упал с кровати и не задел бы тумбочку по дороге. Так весь злой но уже вставший я принимал душ. День начался фигово. Но пугало стойкое предчувствие беды. Ощущение что сегодняшний день принесет много дерьма в мою жизнь. Или может я себя накручиваю. Черт с этим. Поживем увидим. После душа я пошел завтракать. Папа оказывается ночью ушёл в больницу по срочному вызову, и завтрак готовил отец. Это значило лишь одно - завтрака не будет. Не подумайте, мой родитель ответственный, но криворукий. Он не будет отлынивать от работы, но сделанную им работу по дому, всегда приходилось переделать. Так я потерял надежду на завтрак и пошел к себе обратно переодеваться. — Сын, завтрак готов! — зовёт отец с кухни. Я лишь матерюсь тихо, но иду на кухню. Всё равно поймает и заставит съесть это. На завтрак было что-то отдалённо похожее на жареные яйца и сосиску. Точнее какая-то жёлтая масса, размазанная по тарелке, и две сгоревшие сосиски. — А ты? Завтракать не собираешься? — спрашиваю я, не видя его порции на столе. — Я уже съел то что осталось со вчерашнего ужина. Так что все мое творение остаётся тебе. — усмехнувшись произносит отец разгадав мои намерения. Он смотрит на меня прищуром зелёных глаз и завязывает галстук. Мол, не отвертишься, еда по-любому будет в тебе. Что же, надеюсь что я не отравлюсь хоть. — Никита просил заглянуть к нему в больницу после уроков. - произносит отец, надевая пиджак. — Ага — только произношу я и впихиваю в себя еду. — Иди в школу и купи что-нибудь по дороге. Знаю же, гад, ещё папе нажалуешься. — весело произносит отец перед уходом. К этому времени я уже всё съел. Думаешь твои слова тебя спасут? Неа, всё папе расскажу. Помыв за собой посуду, я беру рюкзак и иду к Антону. Поднявшись на два этажа, я стучусь и жду. Раздается ворчание и открывается дверь. На пороге стоит мама Антона. Альфа, с такими же светлыми волосами, но более светлыми глазами, чем у Антона. Она недовольно смотрит на меня, но все-таки впускает в квартиру. Она недолюбливает меня за частые драки. Я ее понимаю. Кто будет обожать мальчишку, из-за которого её сын часто попадает в передряги? Никто. Она меня любит, но часто ругает. Она мне как тётя. — Кто пришел? — раздается с кухни голос папы Антона, он тоже бета. Их семья необычна. Редко альфа девушка выходит за бету. — Заноза-Антона. — отвечает мужу Светлана Сергеевна. Она поворачивается к зеркалу и начинает краситься. На её слова я не обижаюсь. Знаю, что хоть и недолюбливает меня за драки, но все равно первая встаёт на защиту перед другими. Тётя Света нечто. Её эмоциональные качели не каждый вытерпит. Плюс её стальной характер и упрямство осла. Но думаю благодаря им, она открыла свою кафешку и стала расширять её. Дядя Олег, муж тети Светы, выходит из кухни и кивает в знак приветствия в мою сторону. Он был темноволосым кареглазым бетой. Работал в научной лаборатории и обожал свою работу и семью. Хоть и говорят что беты не эмоциональный народ, но думаю что мы такие только с чужими. Я же вижу, как дядя Олег смотрит на тетю Свету. Столько нежности нет даже у омег во взгляде. — Брось, Света, они же хотели как лучше. И вообще, я считаю что они - герои. — произносит дядя Олег и, улыбаясь протягивает супруге галстук. Тётя Света хмурит светлые брови и берет галстук в руки. — Не защищай их. Они вдвоем против пяти альф! Бета против одного альфы - это уже немыслимо! Силы неравны, мой дорогой, так что это не героизм, а глупость! — строго и жёстко произносит тетя Света пока завязывает галстук. А на последних словах вообще тянет галстук вниз, и дяде Олегу приходится наклонятся к супруге. Да их разница в росте была смешной. Хоть тётя Света была альфой, но рост у неё был низкий. А дядя Олег был высоким и худощавым. — Да, дорогая ты права, но они защитили ту девушку. — улыбаясь произносит дядя Олег перед носом тети Светы. Она только замечает насколько он близок к её лицу и, краснея быстро отодвигается. Как молодожены, честное слово. — Черт с вами. Но после уроков зайдите к Никите. — произносит смущённая тётя Света и нервно поправляет укладку. Любовь зла. Она превратилась за секунду из дикой львицы в смущённую кошку. Я усмехаюсь её метаморфозе, и это замечает тётя Света. — Не улыбайся так, Рома, а то напоминаешь глупую обезьянку. - сухо произносит тётя Света и усмехнувшись идет на кухню. Что я говорил про характер? Вот и доказательства. — Не бери в голову, Роман. — по-дружески хлопает меня по плечу дядя Олег. Антон наконец показывается. М-да, фингал на пол-лица - это нечто. — Здорова, — произносит друг одевая кроссы. Киваю другу и замечаю что друг сегодня какой-то хмурый. — Пока пап, целую мам, — произносит Антон и выходит из квартиры. — До свидания - быстро прощаясь, я следую за другом. Нам никто не отвечает. Наверное, увлечены друг другом. На улице догоняю друга и, приравнявшись с ним, начинаю шагать к школе. — Чё такой хмурый? — задаю вопрос Антону я. Он смотрит хмуро на меня, и видя мое спокойствие, лишь качает головой. — Серый ты дурак? Влад сегодня возвращается. - говорит обеспокоено Антон и ждёт моей реакции. — Ну и что? Думаешь он до сих пор страдает этой фигнёй? — произношу я смотря вперёд на дорогу. — Кто его знает. Я никогда не понимал его. - пожимает плечами друг. Это точно. Хоть мы и выросли вместе, этого парня мы не понимали. Так за пустыми разговорами мы и дошли до школы. Антон пошел в свой класс, а я в свой. Зайдя в класс я замечаю что все по-прежнему. Омеги обсуждают возвращение Влада, альфы готовят приветственную вечеринку, а беты, как всегда погружены в учебу. Я тоже сажусь и повторяю домашку. Слава богу, что первый урок - математика. С нею у меня проблем нет. Это заслуга Антона. Когда он узнал, что у меня двойка по математике, вместо компьютерных игр, мы стали решать примеры. Хотя вначале я бунтовал, но стоило ему напомнить мне о папе. Я тотчас же передумал. Папа очень переживал о моей успеваемости. Он хотел, чтобы я нашёл свою страсть в профессии и следовал ей. Я и нашел. Архитектура. Это было моей жизнью. Рисовать эскизы зданий и городов. Что могло ещё сравниться с тем чувством, когда смотришь на построенные здания, нарисованные когда то на листке. Этож воплощения фантазии. Можно построить город так, как хочешь ты. Но для этого надо приложить много усилий. - Эй, Волков, к тебе пришли! — раздается вдруг голос одной из наших омег. Поднимаю взгляд на дверь и удивляюсь. Там стояла та самая девушка. Те же длинные тёмные волосы и красивые голубые глаза. Я поднимаюсь с места, и не слушая насмешки со стороны других, улыбаясь, подхожу к ней. — Привет, — произношу я, став перед ней, — Как ты нашла меня? — Привет, — тихо произносит она, отводя глаза, — Я хотела поблагодарить тебя за тот случай. Это тебе! На последних словах она протягивает мне какой-то пакетик. Мне становится приятно, но я отказываюсь от пакета. — Прошу прими это. — Не стоит, правда, — улыбаясь произношу я протирая одной рукой шею - Я ж это сделал не ради этого. Она удивлённо смотрит на меня, но потом быстро всучив мне в руки пакет, убегает из класса, не продолжая разговор. Минут пять я смотрел на её след, держа в руках пакет и игнорируя все насмешки в свою сторону. Какая же она милая. А имя я так и не узнал. — Уйди с дороги, Волков. - этот голос приводит меня в чувство. Этот голос я узнаю среди тысячи. Тот же низкий и хриплый баритон. Поднимаю взгляд и встречаюсь с взором холодных голубых глаз. Я уверен температура на южном полюсе выше, чем холод в этих глазах. — Иди к черту. - произношу я рефлекторно, перед тем как вернуться на свое место. Влад лишь пожимает плечами. В следующую секунду я оказываюсь на полу. Этот ублюдок, только что пнул меня по спине?! Вижу перед собой рассыпанные на земле остатки некогда песочных пирожных и пакет. Перед глазами встаёт лицо девушки, что наверное долго готовила их. Встаю быстро и собираю остатки в пакет. — С моего ухода ты стал есть с земли. Наконец-то пёсик понял свое место. Эти слова приводят меня в бешенство. Я быстро встаю, и поворачиваясь, со всей дури бью ублюдка по высокомерной роже. Я ударил со всей силы. Но результатом было лишь немного повёрнутая в сторону голова Боярского. Он даже не шелохнулся. Он что человек-сталь?! Только сейчас я замечаю, насколько он изменился. Сзади него стоял Листопадов и даже тот уступал Боярскому. Боярский не был качком, но был высоким и широкоплечим. Атлетическое телосложение. — Щенок, совсем озверел, пока хозяина не было, — произносит грозно Боярский и смотрит на меня скосив глаза. Я вздрагиваю, когда встречаюсь с ним взглядом. Холодные, пугающие, ледяные глаза впиваются в меня. Я могу поклясться, что даже на южном полюсе температура выше, чем лёд этих глаз. Быстро беру в себя руки. Нельзя показывать врагу свою слабость. Даже мимолётную. — Боярский, купи себе собаку, а от меня отстань. - произношу я, крепче сжимая розовый пакет. — На колени, щенок, — приказывает Боярский. Не успеваю ничего ответить, как ощущаю на себе огромное давление, исходящее от альфы. Холод пронизывает кожу, а воздух становится настолько тяжёлым, что сделать вздох кажется задачей непосильной. — И-ди …в…зад, — тихо произношу я, ели-ели вздыхая через раз. В туже секунду ощущаю на себе ещё большее давление. Из-за него я слышу собственно сердцебиение и тупо перестаю слышать что-либо ещё. Все что происходит вокруг, доходит до меня будто сквозь воду. Чувствую как капли крови текут из носа. Но не могу ничего сделать. Пошевелить пальцем даже не могу. Я стою лишь только по силе воли и упрямства. Хотя, ощущение что несу на плечах - тяжесть гор. Колени дрожат, но ноги упрямо держат меня. Боковым зрением вижу, что некоторые омеги, не выдержав феромоны альфы, падают в обморок. Беты просят о пощаде и падают на колени. А альфы даже с их крепким телосложением хватаются за головы. Похоже этот гад вообще не контролирует свои феромоны и давит ими всех. — Волков, встань уже на колени, блять! — раздается отдаленно голос Листопадова. Но я дальше продолжаю держаться на ногах. Чувствую что с каждой секундой давление увеличивается. Ощущение что внутренности сжались. - Волков прошу… Я больше не могуу - плачет какая-то омега. В хор ей другие тоже начинают просить, меня встать на колени. И я не выдерживаю. Если бы этот гад давил только на меня, то я бы выстоял. Хоть если бы умер, но не стал бы на колени. Но из-за меня страдают невиновные люди. Я не могу дальше, из-за гордости, заставлять их мучатся. Никакая гордость не стоит мучений человека. Хоть я понимаю, что это конец моей мужской гордости, но продолжать мучения других не могу. Я сдаюсь и падаю на колени. Колени разбиваются в кровь. В ту же секунду давление исчезает. Все начинают кашлять и жадно глотать воздух. Кто-то бежит за помощью, для потерявших сознания, в медпункт. Все потихоньку приходят в себя. Все. Но только не я. Я так же продолжаю стоять на коленях, опустив голову. Жгучая ненависть давит грудную клетку не хуже феромонов альфы. — Хороший мальчик, — слышу я сверху и ощущаю на своей голове руку Боярского. Он гладит меня по голове, как собаку, и почесав за ухом, хочет убрать руку. Но что-то заставляет меня, в ту же секунду, вцепиться зубами в его руку. Что-то животное просыпается во мне. Я не разжимаю зубы и ещё крепче кусаю ребро его ладони. Во рту я чувствую железный привкус крови, но разжимать челюсти не собираюсь. Подняв на него свои глаза полные ненависти, я вижу его удивлённое лицо. Лишь секунду продлилось его замешательство. После, одной сильной пощёчиной он отправляет меня в нокаут. **** Просыпаюсь я в школьном медпункте. Не сразу понимаю почему лежу здесь. А когда воспоминания возвращаются, хочется кричать в голос. Только повернув, голову замечаю что не один. Рядом со мной сидит спящий Антон. Я аккуратно сажусь на кровать и вижу рядом с Антоном, на тумбочке, розовый пакет. Улыбаюсь, и тянусь к нему. Вижу что все-таки все пирожные сломались, но среди них есть и записка. Вытаскиваю её и отряхиваю от крошек. Развернув листок, вижу аккуратное и милое "спасибо" и номера телефона. На душе становится так тепло и уютно. **** Парень не замечал, что за ним следили. Он так был рад какой-то записке, что не видел, как из приоткрытой двери медпункта на него смотрели голубые глаза. Боярский не мог объяснить, почему находился здесь. Ровно также не мог объяснить, почему так зол. Он был в бешенстве от открывшейся перед ним картины. Щенок так радовался записке, той девчонки. Из-за её пакета он даже подрался с ним. Этот чертов розовый пакет привёл Влада в бешенство, как только он увидел его в руках Романа. К тому же слова одноклассников, о возможной свадьбе Романа и той девчонки, тоже сыграли не последнюю роль. Чтобы избавиться от этого подарка он специально пнул щенка, чтобы тот уронил пакет и содержимое сломалось. Но он не ожидал, что щенок выкинет такое. Удар был не сильным, но тот факт что щенок ударил его из-за неё, выбесил его окончательно. Тогда он и не сдержался, и выпустил свои феромоны. Все молили его прекратить, и только он стоял гордо и молча выдерживал давления. Хотя, альфа специально направлял большую часть именно на бету. Последний не думал даже сдаваться. Влад уверен, что он бы продолжил так стоять даже если бы умер. Тогда он поменял тактику и надавил на других. Альфа знал о высоких моралях беты. И точно знал, что последний не будет рисковать другими ради гордости. Так и произошло. Роман упал перед ним на колени. Только он думал что наконец победил, как этот бета вцепился в него зубами. А его лицо в тот момент было прекрасно. Проигравший, но не сломленный. Именно эта дикость Романа нравилось Боярскому. Он привык, что любая его прихоть будет исполнена. И только этот бета мог послать его. Только этот бета разгонял его скуку. И он никогда и ни за что не отдаст его кому-то. Пока интерес Влада к бете не исчезнет, эта бета будет его. Так считал Влад, сжимая кулаки и смотря на бету в палате.