Этот день не должен закончиться

      Первые весенние лучики золотого солнца застенчиво прогревают застылую землю. Широкими мазками тёмной краски проступают на снегу проталины, сияя первой травой: сочная, яркая, пушистая. Воздух в такое время ещё бывает холодным, но уже не кусающим за нос и щёки, падким на то, чтобы озорным порывом разметать по́лы одежды, забраться за шиворот. Это красивое время восхода, которое не спутать ни с чем остальным.       На фоне голубого неба поблёскивают увесистый меч, сверкающий слоями наложенных на него чар, и чёрная трость с тяжёлым набалдашником, лежащие на краю чёрного цилиндра, который был огромной шляпой, стоявшей на крыше магазина Надзирателей. На том же месте сидели два друга, подтянув ноги к себе. Между ними витает смех, будто сахарная вата в детском парке днём. Его можно потрогать и ощупать пальцами, ощутить на языке, а потом долго помнить вкус - дорожайшее сокровище.       У Пугода пальцы аккуратные, длинные, с овальной формой ногтями и чуть сухие. У Пугода пальцы сводит от холодного утреннего воздуха и закатанных рукавов тёмного пиджака. У Пугода волосы отросли и слегка завиваются от влажности на концах. У Пугода яркие звёзды в глазах, когда он сосредоточенно перебирает пальцами, а губы его дрожат. У Пугода руки в волосах друга. — Чего ты паришься? Ерунда же, - Модди ворчит, теребя между пальцами золотую серьгу. Его слова не пролетают мимо, заставляя сразу среагировать. — На твоём месте, я бы промолчал, - он отвечает тут же, хотя руки его на грани дрожи. Это было обычной шалостью, пока Модди шутливо дёргал отросшие пряди, выглядывающие из-под шляпы, которые, по его мнению, в последнее время стали непростительной длины. Теперь Пугод сидел тут, в шаге от того, чтобы сдаться, пытаясь повторить все те замысловатые движения с волосами, которые ему показал МоддиЧат.       Мелкая косичка на чужом затылке получается кривой и неровной до ужаса, его лоб почти взмок от усердия. Пучки волос рассыпались, не желая затянуться так, как ему нужно было. Но это время мягкое, спокойное. Строитель не нервничает так, как обычно. Всё спешит, но не в полную силу, заполучив один шанс углубиться в детали. Сейчас он не может увидеть лицо Модди, повёрнутого к нему спиной, но похоже, что он тоже улыбался по-дурацки. Тихо пыхтя, шляпник перевязывает вторую короткую косичку полоской тусклой ткани. Их почти не видно среди основной массы волос, но это по-своему смешно. — Ты выглядишь максимально странно, - хихикает тот, постукивая Модди по плечу. Друг поворачивает к нему, вскинув брови, садясь так, чтобы их колени соприкасались. Близко. — Пог. Похоже, что это модно, - МоддиЧат тянется к своей голове, чтобы на ощупь оценить проделанную работу. — Тебе не помешает немного практики. Без обид.       Пугод смеётся, не расстраиваясь вовсе. Внутри шевелится живое тепло. Юноша продолжает: — Ладно. Но одними благодарностями ты не отделаешься. Мне нужно, чтобы со мной кто-то накопал ещё побольше чернита, - он улыбается, когда Модди кладёт руку ему на плечо. — Чуть позже, - слова переливаются живым теплом.       Он мог не любить большие компании и слишком навязчивое общение, от которого болела голова. Однако, несмотря на все это, Пугоду и в голову не могло прийти сказать, что он предпочел бы, чтобы все было по-другому.       Он не хочет , чтобы этот день заканчивался...