Слишком поздно

Он больше не похож на человека. Кожа, уже чуть ли не сама отваливается с его бездыханного тела. Механические части, что до этого являлись лишь неким атрибутом, заполнили все тело парня, оставляя лишь следы в виде крови на пиджаке, от протечек неправильно выставленного "сосуда", или же неравномерного биения сердца. Это было убийство. Самоубийство. Длительное и болезненное, некрасивое и никчёмное. Он и позабыл, когда вместо трепетного чувства, что вырывалось из груди при виде новых механических частей, в нем осталась лишь жгучая боль и досада, что не успел остановится вовремя. Да и не пытался. Один, он никогда не мог справиться с этим, а поддержки, в коей он так нуждался, все не было. Тот огонек в глазах, что читался на всем лице парня. Та ослепительная улыбка, нежная и яркая. Он умудрялся сочетать в себе азарт и страсть, вперемешку с грустью и неуверенностью. В нем бушевало море из различных эмоций с примесью детского любопытства. Он был готов покорить мир своей искренностью и открытостью. И мир нежно принимал его в свои объятья, согревал как маленького птенца. Растил счастливого ребенка, учил летать и давал все самое лучшее. Нежно окутывал в одеяло, когда тот промок и кормил лекарствами если заболел. Но как ястреб скреб его спину своими когтями, пробираясь под кожу и срывая ее с него. Как кукушка откинул от себя в важный момент, подбросил его, уже ненужного никому мальца. Бросил одинокого ребенка, ни дав и шанса на надежду. А огонь в глазах потихоньку погасал. Незаметно для всех, искренность заменилась на недоверие, страсть и азарт на безумие и панический страх. Все то, что являлось его частью и строило в нем сущность человека потихоньку исчезало, оставляя за собой лишь чёрное, грязное, некрасивое пятно жгучей ненависти к себе. Переломных моментов было много. Было много досады и разочарования. Его не понимали. И не могли принять. Он не мог влиться в чужой коллектив. Не мог покорить чужое сердце, или занять хоть малую долю в нем. Он был другим. Не из этого мира. Они все были чистенькие и идеальные, красивые и словно из облака, такие нежные и добрые. Он же, слеплен из грязи и глины. Не для них. Не для их мира. Он им не нужен. Они нужны ему. И он старался показать себя, создавал то, что мир никогда не видел. Творил невозможное. Открывал новое. Казалось все в мире было открыто, но он умудрялся находить все больше и больше. Все лучше и лучше. Он кричал во все горло: "Смотрите, это я сделал! Я! Слышите, я сам! Я такой же как они. Я лучше их всех!" Его изобретения, его машины казались ему великолепными. Они были выше всяких похвал, они были идеалом. Каждый раз, в голове пролетала мысль: "лучше некуда..." Но ему было куда. Он не останавливался. Не мог остановится. Не мог и не хотел. И пересекал все новые и новые границы. Его познания со временем стали пугать. Машины не выглядели как обычные механизмы. Они были огромные, с примесью человеческих органов и различных веществ. Они заполнили его подвал, выбрались на базу и за ее пределы. Казалось, они оживали на глазах и словно в самых страшных кошмарах разрывали всех на своем пути. Он стал одержим всем этим, но разве это плохо? Разве плохо то, что он добился внимания других? Нет. Ещё не добился. Этого мало. Каждый раз перед зеркалом, он проклинал себя. Корил за неуверенность и слабость, за то что не может остановится. Он не хотел, но в какие-то моменты понимал, это убьет его окончательно. Но разве мог он остановится перед новым открытием? Разве мог он упустить ещё один шанс доказать, что он лучший? Конечно не мог. Срываться на всех стало обыденностью. Огрызаться на нелепые комментарии о его внешности, о его зависимости и вечной злобы. Все это стало привычкой. Как кофе с утра. Только вот он никогда не любил кофе. Железные протезы ног были первым из его творений, опробованных на себе. Это был прорыв. Он впервые использовал свои проекты на себе в действие. Это было великолепно. В тот день он появился в баре Джея, весь сияющий как в былые времена. Постепенная замена своего тела на металлические протезы начала вызывать напряжение, а вскоре и вовсе панику у окружения. Они не приняли его в таком виде. Но это ведь не конец. Будет лучше, гораздо лучше. Никто не понимает, почему он вдруг стал реже летать на элитрах. Почему вдруг активное строительство их совместной базы было резко остановлено, а сам парень вовсе исчез со всех радаров, не появляясь даже на спавне. Все приняли это за должное, со временем, ведь не найдя ответов, а когда даже Надзиратели не имели точного представления, что с ним стало и где он, смысл в поиске пропал. Он был им не нужен, и они лишь с радостью приняли это. Откинув все воспоминания о нем. То, ради чего он уничтожил себя, в надежде на лучшее, отодвинулось на задний план, было закинуть в дальний чулан несбытых мечт, и заперто на замок. Великие проекты, что так и остались на стадии зарисовок. База, что стоит без дела заброшенная, ведь для передвижения по ней нужны силы, которых у него нет. Все ради чего он сотворил с собой все это, теперь было ему не нужно. Он погубил себя ради мечты, а мечта ему больше и не понадобилась. Механические суставы скрипели, а сам парень выл при передвижении. Если бы он мог, он бы упал здесь же, на этих самых ледышках. Забился в конвульсиях и нечеловеческой боли и исчез. Но нет. Упадет, и больше не встанет. Механика гораздо хрупче органики. Сломать колени сейчас, гораздо легче нежели пару месяцев назад. Так он идёт, стиснув губы и скрипя зубами Снег летит в лицо, суставы забиваются снегом, становится все труднее и труднее передвигаться. Пиджак не спасает, хрупкое тело все ещё дышит, холодея с каждым шагом. В обувь забился снег, каждое движение все скованнее. Ещё несколько сугробов, и он не встанет. Не сможет. Силы покидают его, и так сломанное и почти безжизненное, тело. Счёт сходит на минуты, механизмы не предназначены для передвижения по снегу. Буря как назло, поднимается все сильнее, сталкивая куски снега прямо на парня. Ноги косятся, части механизма разлетаются в стороны, а большой камень, скрытый слоем снега, попадает прямо под колено. Бух. Тело почти все утонуло в снегу. Снег нежно обволакивает железные конечности, не давая им и доли движения. Слеза тихо катится по механике, скатываясь за воротник, пробираясь под одежду в самую глубь. Механизмы скрипели. Разрывались на части. Разлетались на части. Ещё одна слеза. Пальцы дотрагиваются до щеки, но он не чувствует ничего. Никаких прикосновений. Лишь глаза почему-то слезятся. Как давно он не чувствовал ничего. Тело дрогнуло, замирая на мгновенье. Осознание приходит слишком поздно. Слезы резко перерастают в истерику. Руки дрожат, хватаются за лицо. Он пытается найти хоть что-то, нащупать хоть что-то живое. Паника охватывает с головой. Он видит свои руки. Свои ноги. Свое тело. Одежда рвется на теле от грубых движений. Пальцы, не умея даже расстегнуть пуговицу протыкают ткань насквозь, отбрасывая в сторону. В порыве найти хоть часть живого организма. Нигде. Ничего. Нет. Ни единого живого места. Сердце бьётся тихо, почти затихая. Он слышит его, медленно осознавая. Нет. Не может быть. Это не может быть его единственным живым органом. Нет. НЕТ. Словно отойдя от транса, он кричит. Кричит, перекрикивая бурю. Вороны плавно слетают с веток деревьев, громко каркая, что до этого с интересом наблюдали за роботом. Природа, кажется, замолчала. Ветер начал медленно затихать, притихнув перед громкими, нечеловеческими криками. Разрывая себя на части, он пытается достать его. Он отрывает себе ноги, суставы и железные доработки. Ломает каждую механическую вставку. Срывает провода, что обволакли его грудную клетку. Стальные ребра с хрустом схлопнулись у него в пальцах. Он быстро откинул все в сторону. Снова прикосаясь пальцами к груди. Тому что осталось от груди. Что-то теплое толкнулось ему в руку. Он не мог чувствовать это, но почему-то он знал что это. Пальцы самовольно сомкнулись, резким движением выдергивая последний клочок жизни, в его теле. Он не на секунду не остановился, лишь все больше заливая свое лицо слезами, перекрывая огонь сумасшествия и паники в глазах. Последний оглушающий крик разлетелся по накрытому снегом полю и все затихло. Он слишком поздно все осознал. —Привет Модди. Как дела? Это не должно дойти до тебя, но если ты это слушаешь значит... Случилось не самое лучшее событие. — Слышно как ткань одежды трётся друг о друга, перебивая речь парня. — Кстати, сейчас я переодеваюсь! Хотелось бы, чтобы ты был здесь. — Тихий смешок. — Есть столько всего, что я хотел бы тебе рассказать. К примеру, я сделал новый прорыв! Представь себе. Я такой крутой, что превзошел сам себя! Хаха.. Жаль, что ты сейчас с Жирафом... Думаете о дизайне нашей базы. Я бы хотел присоединиться, но не могу. — Я буду откровенен, даже сейчас считаю глупым это занятие, записывать кому-то такое. Но сейчас я в полном осознании своих действий, а такое стало случатся довольно редко. И с каждым разом мое ментальное состояние ухудшается. Боюсь, следующего такого раза может и не быть. — Не вини себя во всем, что со мной станет..Кхм. стало. Ты не мог это предотвратить. В любом случае, это случается с каждым, не так ли? Так что выпей чаю, можешь даже поставить мою фотку у себя на полочке, разрешаю. Но, не плачь по мне. Прошу. Я тебя знаю и не хочу чтобы ты убивался из-за этого. — Давай представим что я злой и плохой гений, что своими же руками убил себя.... Эм, это похоже на реальность.. Не лучший пример. Забудем. — Короче. Я хочу чтоб ты знал, все что со мной случилось, случилось лишь по моей вине. Я..Эм...Мне стыдно за это. И я правда не хочу....Я.. Черт. — На фоне слышно, как парень бьёт пальцами о тумбу в нервном темпе. — Невозможно. Это была невозможно глупая идея! Как стереть все это? Я что, не придумал кнопку стирания?! Я твою мать гений, а до этого не додумался! Отвратительно. — Слышно, как диктофон трётся о пальцы парня, когда тот переворачивает его из стороны в сторону. — Какой я идиот, будто если я сойду с ума Модди с Жирафом не спасут меня. Пф.. Они меня завтраками пичкали несколько месяцев назад, из-за того что я похудел на два килограмма! Правда, в последнее время мы не так часто... — На фоне слышны шебуршания постельного белья и стук железа о деревянный пол. — Плевать! Модди, если ты не прискачешь ко мне на белом коне и не спасёшь, я обижусь. Ты ведь мой принц и мой парень, всё-таки... — Неразборчивое бормотание. — Сука, надо будет спрятать эту запись куда-нибудь подальше.. И постелить чертовы ковры, звук от новых частей для протеза до невозможности громкий, я не смогу привыкнуть к этому. ...