143

      — Ой. Стоило произнести Тони столь короткое слово, как из темноты в эту же секунду материализовались два красных глаза, а их владелец, щелкнув на маленькую белую кнопку, отчего около кровати стало светлее, встал рядом с Томпсоном, который приподнялся на локтях. — Что такое? Болит? Малыш пинается? — Рудольф уже нависал над животом. Его слегка подрагивающие руки держались в воздухе, совсем рядом с пупком. — Всё нормально, просто у кого-то, видимо, настроение плохое с самого утра. И это была чистейшая правда — ребёнок ещё даже не родился, но доставил немало хлопот, где началось всё с капризного меню: утром Тони хотел начать с груш, нафаршированных васаби с добавлением кусочков томата и отварной рыбой, обедом служил овощной суп с творогом и не крепкий чай, а вот ужин был наиболее лёгким и в его состав входил салат с курицей, морепродукты, что-то сладкое, а также различные фрукты. Обычно из сладкого — то есть сдобного, Томпсон отдавал предпочтение шоколадным круассанам. И именно из булочной, которая находилась на другом конце города. Из других магазинов выпечка уже через пару минут оказывалась в унитазе. Так же, к превеликому сожалению, токсикоз не обошёл стороной и Тони бегал в туалет не только по естественной нужде, но и, чтобы прочистить желудок. Порой это происходило с такой регулярностью, что Томпсон уже заранее знал, когда нужно держаться поближе к уборной. Настроение менялось скоротечно; и если сейчас будущий отец мог улыбаться и рассказывать о выбранной модели коляски, то уже через пару минут у того случалась настоящая истерика, ведь он не мог определиться с цветом или, к примеру, колёсики были слишком большими или маленькими. Однако Рудольф ни то что бы ни разу не поругался или повысил голос, даже о раздражении во взгляде речи никогда не шло. В начале, когда Томпсон только-только узнал о своём положении, то буквально выплакал себе все глаза за вечер, стараясь успокоиться ко сну, ведь знал, что Рудольф приходил каждую ночь. И вовсе не ради спортивного интереса: вампир оказывался в доме через окно, проверял свет — Тони часто забывал про него, а затем накрывал одеялом свернувшегося калачиком от холода парня, целовал того в лоб и удалялся. У Томпсона, пусть и получилось привести себя в порядок и уснуть, но бессмертный сразу же почувствовал неладное и прождал в кресле, что находилось в углу комнаты, до самого утра. Тони, открыв глаза и заметив Рудольфа, натянул улыбку, а ему к сожалению не поверили. Он решил не врать и сказать, как есть: что ребёнка оставит и ни о каком аборте и речи быть не может. Воспитает сам и ни цента не потребует в будущем. Рьяную речь прервал на удивление хриплый смех вампира, а Тони нахмурился, готовый защищаться и доказывать, что многие омеги и без альфы вполне в состоянии прожить долгую и счастливую жизнь. Но Рудольф, быстро оказавшись прямо перед Тони, заключил того в объятья, прошептав на ухо, что никуда он от него не денется и малыш будет расти в полноценной любящей семье. Томпсон на это неверяще поднял голову, сверкнув блестящими глазами, а после сам прижался к вампиру, глубоко вдохнув его запах. Он сам до одури не любил слушать о стереотипных альфах, которые берут, а затем забывают про омег, будто тех вовсе не существовало. Правда, когда с ним случилось то, что случилось, он готов был поклясться, что поверил во всё сказанное другими знакомыми омегами. Тем более, учитывая, что переспал Тони не с простым человеком, который явно не хотел тратить своё безграничное время на такие мелочи, как дети. Да, Рудольф был нежным и добрым по отношению к своей паре, что было совершенным контрастом с его стилем, коим бессмертный обладал — тот был схожим с байкерским, ведь гардероб состоял из чёрных футболок, кожанок, тёмных джинс и берц. А запах, что Томпсон почувствовал, когда впервые увидел Рудольфа, не мог сравниться с тем, чем обычно пахли все альфы, которых он встречал. Как правило из-за него омеги чувствовали себя подавленными, но вампир пах чем-то сладким, но не приторным. Вроде яблок в карамели. После их первой встречи Томпсон в этот же день прочесал весь инстаграм нового знакомого, удивляясь, что у того нет ни одной фотки ни с девушкой, ни с парнем. Рад был ли он? Разумеется, да. Учитывая, что Рудольф выглядел… Тони не являлся ценителем внешности, так как особо ни на кого не засматривался — просто желание не появлялось, ну а секс — что же, лучше потерпеть, чем поторопиться и потом жалеть, что переспал с кем-то из-за желания, а не возникших чувств. Но в этот раз, когда Тони подошёл к своему другу и отдал тому конспекты, которые просил на выходные — переписать пару лекций, то в начале даже не заметил вампира. Потом же, словив на себе изучающий взгляд, смутился. Такое внимание ему оказывали и раньше другие альфы, но в тех случаях он кривился на умелые (или нет) подкаты. — Рудольф, не смущай моего друга, — повернулся к тому Юджин, взяв большую тетрадь и убрал ту в рюкзак. — Тони, это… — Рудольф Сэквилбек, — представился бессмертный, протянув руку, а Томпсон, запоздало, но пожал её. — Ты тот самый Тони, получается, — звучало не как вопрос и парень вопросительно взглянул на друга. — Обмолвился, что ты прекрасно рисуешь. — А… — Нет, он мне не показывал твои работы, — руки вампира переместились в карманы кожанки. — Но он хотел бы взглянуть, — кивнул Юджин. После столь будоражащего знакомства, Тони впервые почувствовал тягу в паху из-за определённого альфы, хотя раньше такого не случалось. И когда юноша был уже готов на полноценную встречу, его несколько опередили, подловив, когда Томпсон выходил из колледжа, болтая с Юджином. Благо торопиться никуда не нужно было и тот охотно согласился прогуляться, на что его друг загадочно улыбнулся и, попрощавшись, вырулил в сторону своего дома. Рудольф удивился, поскольку многие скептически относились к вампирам, а он был к тому же альфой. Ни то и ни другое не напугало Томпсона, поэтому через месяц с лишним они начали встречаться. Тони был по-настоящему счастлив с Рудольфом, но совсем не хотел его обременять счастьем в виде малыша, однако, вот у него уже пятый месяц. А будущий отец ни на шаг не отходит, не пуская без него никуда, где может быть опасно. Все же друзья и родственники, наоборот, хвалят столь ярую опеку, мол, повезло же с парнем, а вот Томпсон готов был иногда выть — и вовсе не от счастья. — Точно всё хорошо? Может воды принести или ещё чего? Тони, улыбнувшись, положил одну руку на живот, а второй похлопал по месту, где должен был спать Рудольф, и кивнул вниз. — Хочешь потрогать? Этот вопрос вставал несколько раз в неделю, иногда чаще, но вампир каждый раз качал головой. Тони не понимал истинную причину такого поведения, но предлагать не уставал. — Не волнуйся. Ты ведь знаешь, что я тебе доверяю. И он, — Тони посмотрел вниз. — Тоже. А может и она. Учитывая, что у них уже далеко не раз был секс и Рудольф оказался эталоном нежности, когда дело шло не только о прелюдиях, но и про сам процесс, он всё же очень переживал за своего ещё не родившегося ребёнка. Боялся, что мог навредить ему. Да что уж говорить про него, если он Тони нормально обнять не мог и старался как можно реже спать рядом с ним? — Охренительно, — повалился на спину Тони, пытаясь отдышаться. — Просто невероятно. Рудольф же, стянув презерватив и бросив тот в урну около тумбы, повернулся к Томпсону. — Пойдём в душ. — О, ты готов на второй заход? — весело предположил юноша. — Если это намёк на мой возраст, — вампир поднялся, а Тони не упустив момент, задержал взгляд на ягодицах. — То, смею уверить, что меня хватит далеко не на один или два захода, — Рудольф обернулся и поймал Томпсона с поличным. — Боюсь представить тебя в гон. — У вампиров он проходит не так, как у людей и я не хочу сношаться со всем, что вижу у себя на пути. Давай, вставай, не гигиенично ложиться спать сразу после секса. — Не гигиенично ложиться спать сразу после секса, — передразнил Тони, за что его резко подняли и, словно невесту, взяли на руки, отправляясь прямиком в ванну. — Ну же. Из нас кусаюсь явно не я. — Вот не надо тут шутить, — бессмертный присел на кровать. Тема укусов не являлась запретной, но и забавляться над истинной природой вампиризма Рудольф совсем не любил. И когда Томпсон предложил ему свою кисть или шею, то он нахмурился и попросил больше так не делать, объяснив это так, что питаться тем, кто тебе дорог — это не интимный жест, который многие представляют именно данным образом из-за тех же стереотипов, а сигнал, что перед тобой еда. Никак не любимый человек. — Ладно, прости. — Всё в порядке. Я не злюсь. Лучше скажи, что это за… Альфа с тобой разговаривал около дома? — улыбка не слезла с лица, но Тони знал, когда Рудольф был максимально сосредоточен и сейчас был как раз тот случай. — Это Дэвид, наш новый сосед. Погоди, — облизнул губы Тони, понимая к чему клонил его парень. — Это же было вчера, а ты весь день в это время ещё не вернулся с работы. — Мне рассказал об этом Грэгори. Цитирую: «Там какой-то придурок с выщипанной причёской трётся около Тони. Мне ему сломать пару рёбер или лучше дождаться тебя?». — Это в его духе, — усмехнулся Томпсон. — Но, во-первых, не нужно контролировать каждый мой шаг, А, во-вторых… — Тебе же нравилась моя забота, — Рудольф звучал, словно маленький ребёнок, который не понимал, в чём провинился. — Мне она нравится. Только ты иногда чрезмерно опекаешь меня. Я не хрустальный, а малышу внутри ничего не угрожает. — Может произойти всё что угодно, — качает головой вампир. — Что там со вторым? — Во-вторых, — Тони легонько потянул вампира на себя, а тот, не сопротивляясь, разве что поставил руку на изголовье кровати для собственной опоры, уткнулся парню в шею. — Может займёмся чем-то более интересным, нежели промыванием костей? Рудольф улыбнулся. Удивительно, что инициатором близости чаще всего был именно Тони, а вампир в самом начале вообще боялся к нему даже прикасаться и на каждое своё действие спрашивал разрешения. — Я могу тебя поцеловать? Эту фразу Тони ждал на протяжении последней недели, пока они то гуляли, то были у кого-то из них дома, играя в приставку или смотря сериал. Услышав, что именно спросил Рудольф, Томпсон специально помедлил, растягивая удовольствие. Щёки залились румянцем, а губы резко пересохли, отчего те сразу же были смочены слюной. Сидя на диване в гостиной Тони и наблюдая за персонажами в каком-то драматичном фильме про апокалипсис, сейчас парень желал лишь одного — чтобы эти губы, наконец, примкнули к собственным. Естественно Рудольф сделал по-своему — целомудренно чмокнул в щёку. Сказать, что Томпсон был расстроен? Нет, совсем нет. Просто в этот же вечер проторчал в душе на минут эдак пятнадцать дольше, а его рука скользила с невероятной скоростью по члену, в то время как он издавал тихие стоны, представляя, конечно же, на месте руки рот своего альфы. — С удовольствием, но мне нужно уже будет скоро выходить, — вампир огладил скулу Тони. — Пять минут погоды не сделают, — пальцы юркнули под майку, невесомо пройдясь по прессу, а далее вниз, но у боксеров Тони остановила рука Рудольфа, мягко сжав. — Врач сказал, что всё нормально. Это даже полезно, учитывая, что от тебя грубости я никогда не чувствовал. Что-что, но это было заядлым пунктом в их интимной жизни — даже когда Тони просил быть немного жёстче, то Рудольф, в виду не только своей альфа-сущности, но и вампиризма, что сказалось на его физической силе, был намного сильнее. То есть переломить позвоночник ему ничего не стоило — бессмертный понимал все риски, поэтому всегда настаивал, чтобы он видел лицо Тони во время процесса, пользовался смазкой в больших количествах, а, учитывая, активную выработку физиологической у Томпсона, они могли и уменьшить применение геля. — Тони, солнце, отложим это до вечера, — бессмертный поднёс руку к лицу и поцеловал её, на что Томпсон раздосадовано выдохнул. — Хорошо, но учти, что после работы тебя будет ждать сюрприз. Такое начало определённо взбудоражило внутреннего альфу, что после принятия беременности своей омеги, малость разбушевался. К концу дня, когда вампир был нисколько не измотан и держал в руках пакеты с продуктами, к нему из кухни вышел Тони, одетый в один лишь халат. Тот видимо недавно проснулся. — Яблоки? Бананы? Груши? — поочерёдно перечислил Рудольф, обогнув своего парня и пройдя к столу, куда поставил ношу. — Для перекуса, пока буду готовить, — протянул вампир, давая Томпсону время на раздумья. — Карбонару с креветками в сливочном соусе. Только добавь туда мармелад, — подхватил Тони, садясь за стол. Пока вампир, уйдя переодеваться и мыть руки, Томпсон уже доставал всё для ужина, с улыбкой слушая, как Рудольф из ванной вещал о прошедшем рабочем дне. Как только Тони закончил, то, сев, сложил обе руки на животе, поглаживая и чувствуя, что малыш время от времени пинался. И одновременно думал, как бы преподнести новость, что он берёг на протяжении всего дня. — Тони, — мягко позвал Рудольф, нарезая бекон тонкими полосками. — Всё нормально? Юноша и не заметил, как его позвали несколько раз. — А? Да… Просто задумался, — он хотел встать и налить себе воды, но стакан был уже перед ним. — Спасибо, — кивнул Тони. — Рассказывай уже чего натворил. Опять виниловые пластинки Грэгори одолжил и какую-то из них поцарапал? — Нет, я с того раза больше ничего не трогаю, — вспоминал Томпсон, как откровенно чуть ли не попрощался с жизнью, пусть и мысленно, когда рассказывал о случившемся старшему брату Рудольфа, на что тот, к счастью, лишь поджал губы. Но дёргающийся правый глаз вампира выдал его пополняющийся в геометрической прогрессии словарный запас из нецензурной лексики. — Тогда в чём дело? — закончив с мясом, вампир достал креветки, закинув те вариться и параллельно начал обжаривать бекон, а после помешал варившуюся пасту, не забыв посолить. — Я… Если ещё минут десять назад Тони был готов прыгать от счастья, что узнал пол малыша, то сейчас откровенно стушевался. — Прости меня, — опустил взгляд на свои руки Томпсон и хотел было уже объясниться, как Рудольф, оказавшись сбоку от него, смотрел прямо на живот. — Эй-эй, давай рассказывай. — Понимаешь, твой… Наш ребёнок… Он здоров, но… Чёртовы гормоны, — всхлипнул Тони, на что вампир слегка нахмурился. — Не выражайся при детях, — серьёзный тон рассмешил Томпсона, и Рудольф улыбнулся уголком губ, затем неспешно встал и помешал содержимое сковородки. — Думаю, что она ещё многого наслушается от дяди Грэгори, — тихо сказал Тони и заметил, как рука вампира остановилась. Он знал, что тот разочаруется, понимал, что, пусть Рудольф был и против разного рода стереотипов, но ведь сын — это почётнее, нежели дочь. Любой альфа будет счастлив, что первым у его пары родится именно мальчик. — То есть из-за этого ты такой смурной? — движение кисти восстановилось, и парень развернулся. — А ты разве… — Нет конечно, — перебил бессмертный. — Мне не важно кто там будет, — указал вампир глазами на живот Тони. — Самое главное — здоровье, а оно в полном порядке, поскольку, если помнишь, то все копии анализов приходят мне на почту. Рудольф в миг оказался рядом, присаживаясь перед Томпсоном на колени, где последний широко распахнул глаза. — Ты — это всё, что мне нужно для счастья. И наш, слышишь, наш, ребёнок не будет страдать только из-за того, что появился на свет. Я люблю и тебя и её, — рука вампира отыскала чужие пальцы, легко сжимая их. — И что бы не случилось, никогда не нужно думать, что ты сможешь меня расстроить. — Не думаю, что она пойдёт в меня, — выделил последнее слово Тони, делая акцент на сущности. — Мы уже говорили об этом, — бессмертный поднялся и вернулся к готовке, доставая варёные креветки и отправляя их к поджаренному бекону. — Коль ты действительно захочешь провести со мной всю вечность, то я не откажу тебе в этом. И если малышка родится человеком, то я так же дам ей право выбора, — смешав всё и оставив жариться, Рудольф вновь помешал пасту. Тони верил своим ушам, поскольку разговор об обращении у них был и в начале отношений и как только стало известно про беременность. Тогда это не казалось столь важным вопросом, но сейчас… — Я готов, — решительно ответил Томпсон. — Мы обязательно вернёмся к этой теме, но после родов. К тому же в первый год твоему организму нужен будет покой, а обращение — процесс малоприятный и тяжёлый, — Рудольф начал натирать сыр, по окончанию достал яйца и, разбив, добавил туда отделённый от белка желток. — Давай помогу, — опомнился Томпсон и, вопреки взлетевшим бровям вампира, встал, забрал миску из его рук и, взяв венчик, начал перемешивать получившийся соус. Рудольф ухмыльнулся, но решил не останавливать своего парня. Он часто наблюдал со стороны как бессмертный готовил и шаги приготовления столь несложного блюда в стопроцентной вероятности запомнил. Поэтому вампир вынул из холодильника сливки, поставив те на стол, а сам взял пасту и слил воду, вернув всё в кастрюлю. Как только Тони закончил, то придвинулся к Рудольфу, залил смесью макароны и принялся размешивать. Вампир же снял с огня сковородку и, убедившись, что Томпсон закончил, добавил креветки с беконом в пасту, а Тони сразу всё тщательно смешал. — Ну что же, садись, а я пока вымою посуду, — Рудольф нагнулся, чтобы поцеловать Тони, но тот, закинув руки на шею, не дал тому быстро отстраниться, лаская чужие губы. — Тебе надо поесть, — бурчал вампир. — Не думаю, что креветки куда-то сбегут, — прервал поцелуй Томпсон, заглянув в красные глаза. — Я очень тебя хочу прямо сейчас, пойдём. Ну и как отказать, если Тони так смотрел, так целовал и так говорил? — Но потом мне нужно в магазин. За мармеладом, — сказал Рудольф и Тони рассмеялся, потянув того в спальню.