***
Ичиго и Рукия знали, что по возвращении из четырехдневного отпуска о них будут перешептываться, но откровенные взгляды, которые их встретили перед воротами тринадцатого отряда, превзошли все их ожидания. Рукия выпрямилась во весь рост и властно посмотрела на охранников, открывших им ворота, но это ничуть не помогло сдержать ухмылки. Она полагала, что этого следовало ожидать. Она никогда не чувствовала себя так расслабленно, да и Ичиго тоже — она ощущала это через связь, глубокий покой, поселившийся в его и её костях. Она гадала, есть ли что-то в озерной воде или это результат того, что большую часть последних четырех дней они провели в объятиях друг друга. Возможно, и то, и другое. — С возвращением! — Рукия обернулась, к ней бежал Сентаро, с энтузиазмом махая рукой, с Эгучи, не отстававшей от него. — Капитан Кучики, лейтенант Куросаки, — они поклонились, когда подошли к паре. — Как шли дела в отряде в наше отсутствие? — спросила Рукия. — Тихо и спокойно, — доложил Сентаро. — На столах куча бумаг, но всё спокойно. Лейтенант, вчера заходила капитан Котецу, искала вас, — добавил он. Рукия с любопытством посмотрела на Ичиго, и он слегка усмехнулся. — Насчет клиники, верно? Она оставила сообщение? — спросил он. — Она просто попросила, чтобы вы договорились с ней о встрече, когда у вас будет время, — пожала плечами Эгучи. Она внимательно смотрела на них обоих, плохо скрывая ликование. — Вы хорошо провели время в отпуске? Я слышала, что курорт, куда вы ездили, очень хороший. — Было очень расслабляюще, — сказал Ичиго, взяв Рукию за руку. Она чуть было не отказалась от такой демонстрации, но Сентаро и Эгучи уже знали о них. Небольшое держание за руки вряд ли повлияет на моральный дух отряда, когда неизвестно сколько людей ставят деньги на то, когда они обручатся. «Это может и вправду помочь моральному духу», — подумала Рукия, а рядом с ней Ичиго скрыл свой смех кашлем. — Сейчас мы разложим вещи и просмотрим документы. Вечером мы поужинаем с Бьякуей, но завтра утром я хочу получить отчет о том, как проходили тренировки, — добавил он. — Конечно, лейтенант, — быстро ответил Сентаро. Но при этом он бросил взгляд на Эгучи. — Мы будем здесь, если вам что-нибудь понадобится. Рукия безмятежно кивнула и позволила Ичиго провести её в офицерский корпус, а затем подняться в их покои. Они посмотрели на закрытые двери, и Ичиго сжал её руку. — Если ты хочешь вернуться к раздельному сну… — тихо сказал он. Она рассмеялась, громко и от души, и услышала, как смолкли разговоры внизу. — Ты такой джентльмен, клубничка, — нежно поддразнила она, а затем поднялась на носочки, чтобы поцеловать его. — Мм… — Ичиго обхватил её за плечи и притянул к себе. — Да, да. Я же говорил тебе, что хочу сделать все правильно. — А я говорила тебе, что с меня достаточно сна со стеной между нами, — тихо сказала Рукия, осознавая, что в кабинетах под ними всё ещё слишком тихо и что внизу на этой чертовой лестнице наверняка находятся по меньшей мере два или три офицера, которые подслушивают. Ичиго прижался поцелуем к её лбу. — Я тоже, — пробормотал он. Затем, усмехнувшись, спросил. — Ты предлагаешь мне переехать к тебе, Рукия? Она ткнула его в бок, и он преувеличенно вздрогнул. — Я говорю тебе, что если мы вернемся к раздельному сну, то Зангецу и Соде но Шираюки больше никогда не дадут нам нормально выспаться. Где хранить запасную форму — решать тебе. Ичиго тихо, но искренне рассмеялся и прижал её к себе. — Наверное, нет, — согласился он. — Тогда пойдем, разложим наши вещи. Наверняка лейтенант Исе прислала изменения твоих планов. Рукия застонала. — Наверняка, — согласилась она и отошла от него, чтобы открыть дверь в свои — теперь уже их — покои. Ичиго вошел следом за ней и посмотрел на узкий футон за простой откидной ширмой. Он был таким же, каким она пользовалась уже более десяти лет. Ичиго вздохнул. — Мы вдвоём на нём ни за что не поместимся. Он был прав. Ичиго был выше её более чем на сорок сантиметров, и он был просто… больше. — Какой размер у твоего футона? — Он длиннее, но для нас обоих он недостаточно велик, — он потер затылок. — Я позабочусь об этом, — предложил Ичиго. Затем он прикоснулся рукой к её спине. — Как тебе кровать в коттедже? Я могу купить футон побольше, но ты, кажется, хорошо там спала. Когда… мы действительно спали, — его щеки покраснели, как и её. — Морикава откуда-то доставал матрасы и каркасы для кроватей. Рукия оглядела свою комнату. Помещение было достаточно просторным, чтобы вместить кровать, а не футон. И это было очень удобно… независимо от того, спала она или нет. — Хорошо, — согласилась она. — Но не в качестве подарка для ухаживания. Это мебель, и я помогу за неё заплатить. — Конечно, — сказал он, пожав плечами. Через связь она почувствовала некоторое облегчение. Рукия не удивилась: курорт и Чаппи обошлись бы ему в копеечку, а ещё он платил за строительство клиники. Зарплата лейтенанта была неплохой, к тому же у него была стипендия от Укитаке, которая пролежала нетронутой десять лет (Рукия удивлялась, как она об этом не знала, учитывая, что она была вторым помощником Укитаке, а затем исполняла обязанности капитана в течение многих лет), но Ичиго был не совсем богат. — Думаю, сегодня нам придется спать на футонах, но в ближайшие дни я найду что-нибудь более постоянное. Рукия согласилась, и они разошлись в разные стороны, чтобы она могла убрать свои вещи, пока Ичиго шел в свои покои по соседству. Не успела она разложить свои туалетные принадлежности в ванной, как он вернулся, неся в руках свернутый футон и пару пакетов. — У тебя есть место в комоде или мне затащить свой? — спросил он, когда она моргнула. — Хм… — её щеки запылали. Они только что говорили об этом, и вот он уже переезжает в её комнату, вот так просто. Ей вдруг стало интересно, что подумают об этом в отряде, что подумает её брат. И вот он снова перед ней, сумки и футон отброшены, а его рука обхватила её плечо, и он прижался к её губам, таким мягким и податливым. И напряжение, которое нарастало в ней, исчезло. — Лучше? — тихо спросил Ичиго. — Ты не можешь просто целовать меня всякий раз, когда я напрягаюсь, — немного ехидно сказала Рукия, но Ичиго поцеловал кончик её носа. — Не всегда, но ты напрягаешься из-за того, что я могу помочь исправить. Большинство в отряде об этом не узнают, а тем, кто узнает, будет всё равно, — сказал Ичиго и ухмыльнулся, когда она покраснела. — Ты же знаешь, что им будет не всё равно, — возразила она. — Эх, только если на это тоже будет заключено пари. Сентаро и Эгучи, может, и не все равно, но не то чтобы они осудят. А Бьякуя не узнает, если мы ему не скажем. Рукия фыркнула и скептически посмотрела на него. — Брат всегда обо всем как-то знает. Ичиго притянул её ближе к себе и прошептал в волосы: — Скажи мне, чего ты хочешь, Рукия. Если ты хочешь, чтобы я остался в своей комнате, я так и сделаю. Если хочешь, чтобы я спал здесь, но на отдельном футоне, я так и сделаю. Она фыркнула. — Мы оба знаем, что это не сработает, — заметила Рукия. — Ты не можешь оторваться от меня с той первой ночи. — Ты тоже не можешь оторваться от меня, — поддразнил Ичиго. — Или это кто-то другой разбудил меня прошлой ночью и… — его щеки покраснели, и он наклонился, шепча ей на ухо. — Оседлал моё лицо, пока я не заставил тебя кричать? При этих словах её пронзила волна жара. Оказалось, что она может быть громкой, и Ичиго наслаждался тем, что выжимал из неё каждый стон и каплю удовольствия. Их навыки кидо пригодились и для того, чтобы размять больные мышцы, и для того, чтобы возвести барьер вокруг кровати, чтобы не обрушить весь коттедж. — Мы на службе, — прошипела Рукия и покраснела, когда Ичиго прижался поцелуем к её шее. — Технически мы не на службе ещё час, — пробормотал он. Ичиго прижал её к себе и провел губами по её шее. Она сжала бедра, смущаясь струйки влаги, которую чувствовала. — Технически внизу офисы, и полдюжины офицеров могут нас подслушивать. Он тихо хихикнул ей в ухо. — Для этого есть кидо. Или ты можешь просто быть очень… очень тихой, — рука Ичиго опустилась вниз, и Рукия тихо застонала, когда его рука обхватила её через ткань хакама, а ладонь слегка прижалась к её клитору. Её колени ослабли от его прикосновения. «Очевидно, нам нужно что-то делать с этой связью», — подумала она. Удержаться друг от друга было практически невозможно, и даже спустя несколько дней она всё ещё была готова после нескольких слов. Как же они собирались работать, если постоянно находились под таким напряжением? — Ах! Черт, Ичиго, — пробормотала Рукия и нахмурилась, услышав, как он рассмеялся. — Тогда это да? Рукия дёрнула бедрами и вздрогнула от того, как он в ответ мягко опустил на неё ладонь своей руки. — Закрой дверь, и я наложу кидо, — прошипела она. — Мм… — он протянул руку назад и щелкнул замком, не обращая внимания на полусерьезный протест Рукии по поводу заклинания кидо, когда его губы встретились с её губами, а затем опустились ниже. — Лучше наложи побыстрее, — посоветовал он, развязывая узел, удерживающий её хакама, а затем опустился перед ней на колени, когда они упали до щиколоток. Рукия поперхнулась словами, и её колени подкосились, когда его рот прижался к ней, а язык лизнул влажные складочки. — Как я должна использовать кидо, когда ты… а!.. делаешь это? — потребовала она, упираясь руками в его плечи, чтобы удержаться на ногах. Его рот чувствовался так хорошо на ней, и она не могла удержаться от того, чтобы не выгибаться, чтобы получить больше, чтобы заставить его лизать сильнее или даже сосать. — Мм… — его глаза наблюдали за ней, расплавленный янтарь с золотыми кольцами. — Не думал, что небольшое отвлечение остановит тебя, — поддразнил Ичиго, лизнув глубже и держа одну руку на её бедре, а другой скользя по внутренней стороне бедра. Толстый, тугой палец вошёл в неё, и Рукия зажала рот рукой, чтобы подавить стон. — Всё сущее склоняет головы в священном молчании, — выдохнула она, опустив руку, — рты связаны, а уши оглушены. Ни один звук не должен разрушить эти стены. Бакудо ннн… — Рукия дрожала, когда заканчивала заклинание и проводила пальцами по воздуху. Желтый свет выплеснулся из её пальцев и побежал по стенам, заглушая все звуки, пока Рукия не услышала лишь развратное причмокивание языка Ичиго на её коже. — Лучше, — выдохнул он и всосал её клитор в рот, в то время как Рукия вцепилась в ткань его шихакушо и выкрикивала его имя, ноги дрожали, а из киски текло. Его палец вышел из неё, а два вернулись, осторожно изгибаясь и вырывая из её горла ещё один придушенный стон. — Ичиго, — взмолилась она и почувствовала, как он улыбнулся ей. — Мм? — его язык двигался и надавливал так, как ей нравилось, и если бы не его вторая рука, поддерживающая её, Рукия бы упала. — П-пожалуйста. Низкий хихикающий звук пронзил её, заставив вздрогнуть. «Держись за меня», — услышала она сквозь связь, и рука, поддерживающая её, соскользнула. Рукия посмотрела вниз, обхватив руками его плечи и голову с волосами цвета заката, и увидела, как он развязывает хакама и сдвигает ткань вниз настолько, чтобы освободить свой член, твердый и готовый. Его губы и язык ласкали её, а потом вдруг его пальцы исчезли, и обе его руки обхватили её бедра, увлекая её к себе на колени. — Ты кончишь на моем члене, — вздохнул он, и рот Рукии раскрылся в низком, громком стоне, когда он одним движением вошел в неё, выкрикивая её имя, когда её бедра опустились на его. — Как? — задыхаясь, спросил Ичиго. Их глаза встретились, и Рукия кивнула, так же задыхаясь от того, что он заполнил и растянул её. — Трахни меня, — потребовала она, и губы Ичиго растянулись в голодной, дикой ухмылке. — Лучше держись, — предупредил он, и это было единственное предупреждение, которое она получила, когда он взял её за бёдра и вошёл в неё, медленно и осторожно, но затем сильнее и намного быстрее, когда она прижалась к нему крепче, и их рты встретились в столкновении губ и зубов. Она всё ещё чувствовала вкус себя на нем. Так быстро никто из них долго не продержится, и через несколько минут Ичиго уже дрожал под ней, требуя «потрогай себя» в её губы. Её пальцы погрузились между ними, и Ичиго пробормотал: — Рукия, я уже близко… — Да, — прошептала она, хотя ещё не была совсем рядом с ним. Но он знал это и обхватил пальцами основание своего члена, чтобы замедлить темп. — Ты выглядишь так сексуально, — прошептал он ей на ухо, когда она раскачивалась на нем и прижимала пальцы к своему клитору. — Ты трахаешь себя на мне. Ты ведь сейчас кончишь на меня, правда? — А-а-а-а, — вздохнула Рукия и предостерегающе сжалась вокруг него. Ичиго отдернул руку и сильнее погрузился в неё, когда она застонала. — Кончи для меня, — выдохнул он, и между его толчками и её пальцами она переступила край, кусая его плечо, чтобы заглушить стоны, она задрожала в его руках, сжимая его член снова и снова, пока он не застонал её имя и не сделал еще один мощный толчок, который вогнал его в неё до основания. Её бедра были мокрыми, и к тому времени, когда они пришли в себя, они уже намочили его хакама, а её голова покоилась на его плече, и его губы нежно прижимались к её шее. В конце концов, когда их дыхание немного выровнялось, она сдвинулась с места, испытывая дискомфорт и немного прижимаясь к нему. — Нам действительно нужно помыться, — пробормотала она. Ичиго рассмеялся. — Да, — согласился он. — И надо бы залечить этот след от укуса, — добавила Рукия. Он отстранился настолько, что смог дотянуться до неё, а затем усмехнулся. — Нет. Мне нравится, когда ты меня немного помечаешь. Щеки Рукии горели; ей нравилось отмечать его больше, чем она хотела признать. Но она возразила: — А что будет, если ты снимешь верхнюю часть своей формы? А ты часто это делаешь, особенно когда тренируешься перед окном моего кабинета. Его губы нашли её губы. — Наверное, стажеры будут знать, что я весь твой? — предположил он и снова рассмеялся, когда Рукия легонько шлепнула его по груди. — Пойдем, нам, наверное, нужно сегодня закончить кое-какую бумажную работу, — Ичиго снял её со своих коленей и поднял на руки, вставая. К счастью, то, что она возглавляла отряд, означало, что у неё была своя личная ванная, и Ичиго понес её туда. В ванной они в основном держали себя в руках, быстро, но тщательно вымылись, переоделись в свежую форму и, спустившись по ступенькам в свои кабинеты, обменялись ухмылками при звуке топота. Подчиненные действительно пытались их подслушать. И даже если она поставила кидо, Рукия знала, что возникнут предположения, что капитан и лейтенант решили напоследок развлечься перед окончанием отпуска. Ну что ж. Рукии не нравилось, что о ней сплетничают, но ничего не поделаешь. К тому же у неё была гордость за отряд; если уж кому-то и суждено выиграть в одном из пулов ставок, так это кому-то из тринадцатого. «Или Ханатаро», — вмешался Ичиго, и Рукия тихонько захихикала. — Пойдем в поместье в шесть? — предложила она, и Ичиго кивнул в знак согласия. Он прижался губами к её виску, прежде чем отпустить её в кабинет, и у неё не хватило духу протестовать против его привычного обращения. Сентаро предупредил её о накопившихся за время её отсутствия бумагах, и Рукия раздраженно вздохнула, увидев, что её стол, такой чистый, когда она уходила всего несколько дней назад, снова завален бумагами. Раздражение Ичиго отразилось, и она почувствовала, что он ожидал меньшего. Но ничего не поделаешь, она устроилась на стуле, разложила кисти и тушь и принялась за работу. Прежде всего, Ичиго оказался прав насчет её планов. Нанао прислала их обратно с пометками на трех листах. По другую сторону стены расположился Ичиго; Рукия чувствовала, как он перебирает бумаги и время от времени ворчит по поводу того, что видит. «Неужели все так плохо?» — спросила она и почувствовала, как он хмыкнул. «Могло быть и хуже», — признал Ичиго.***
— Котецу-сан, — Ичиго встал и кивнул головой в качестве приветствия, пока серебряноволосая женщина проходила через дверь его офиса. — Спасибо, что пришли в кратчайшие сроки. — Ханатаро убедил меня уделить тебе время, — сказала Исане с небольшой усмешкой на губах. Она села на мягкую подушку, которую Ичиго предложил ей, и смотрела, как он наливал зеленый чай из простого чайника в чашку с синей каймой. Она взяла её и отпила, когда он подтолкнул её к ней через стол. Ичиго сел, скрестив ноги, на другой стороне низкого стола и отпил из собственной чашки. Это был обычный чай, ничего особенного — но это было то, к чему он привык за долгие часы работы с бумагами. — Я хотел поговорить с вами о клинике, которую строю в Инузури, — сказал он без предисловия. Исане моргнула. — Ты строишь клинику? — её чашка с грохотом упала на стол. — Я знаю, что ты врач в Каракуре, но разве Рукия не держит тебя достаточно занятым? — затем она, казалось, осознала двойной смысл в собственных словах, когда её щёки покрылись румянцем, и она быстро замахала перед собой руками. — То есть, твои обязанности лейтенанта не держат тебя достаточно занятым? Он подавил фырканье и передал своё веселье Рукии. Слабый, смущённый стон раздался через стену, разделяющую их офисы. — У нас много работы, — согласился он. — Я уверен, как и в других отрядах. Но люди в дальних районах не имеют много доступа к медицине. Капитан Кьёраку и я обсуждали эту тему, когда я занял мой пост здесь. — Одна клиника с трудом решит все руконгайские проблемы, — отметила Исане. — Особенно — так далеко в Инузури. — Я знаю, но это начало, — возразил Ичиго. — В любом случае, я хотел узнать, не нужно ли кому-нибудь из ваших освобожденных офицеров — новичков — дополнительное время на обучение целительству, будь то кидо или то, чем я раньше занимался. У Ишикавы есть на примете несколько человек, владеющих базовыми навыками, и я буду выходить к ним пару дней в неделю. Но мне бы не помешали ещё несколько человек. Исане моргнула и медленно отпила чай. — Ты серьезно настроен, — тихо сказала она. — Настолько серьезно, что я встречусь с Кьёраку, чтобы поговорить о строительстве подробнее, — Ичиго пододвинул к ней небольшую тарелку с моти. Они были не так хороши, как печенье, которое готовил для них с Рукией повар отряда, и не так хороши, как шоколадный торт Хикифуне, но они были достаточно хороши для такой встречи. — Ваши люди будут в безопасности; Ишикава организовал добровольную охрану, а я буду ежедневно направлять туда пару ребят из тринадцатого. Она откусила один из розовых моти и задумчиво прожевала. — Ты был полезен на станции помощи, — задумалась Исане. — И ты не относишься к нам так, как некоторые другие отряды, как будто мои люди, как ты выразился, просто слабаки и чистюли. Ичиго фыркнул. — Я почти десять лет учился на врача. Лечить людей гораздо сложнее, чем размахивать мечом. В ответ на это он получил ухмылку. — Я могу дать тебе небольшую группу, — сказала Исане через некоторое время. — Три свободных члена на полдня, четыре дня в неделю. Ханатаро будет твоим контактным лицом. Слабое напряжение, нараставшее в его плечах, ослабло, и Ичиго склонил голову в знак благодарности. — Спасибо, капитан Котецу, — тихо сказал он. — Я слышала, что ты пытаешься найти шинигами в отставке, который мог бы обучать кидо, — сказала она, и Ичиго приподнял бровь. — До сих пор я об этом молчал, — заметил он. — Но да. В конце концов, я бы хотел, чтобы в клинике хотя бы частично работали местные жители. Исане кивнула и покатала чашку с чаем между ладонями, возясь с почти пустым сосудом. — Во втором южном округе есть пожилая женщина, которая, возможно, захочет помочь. Она ушла в отставку из моего отряда после войны, — выражение её лица потемнело, глаза стали стеклянными, и Ичиго молча сидел, пока она собиралась с мыслями. — Ты обеспечишь безопасность моих людей, Куросаки. — Настолько, насколько я смогу их обезопасить, — пообещал он. Исане встала, и Ичиго поднялся вслед за ней, слегка поклонившись. — Хорошо. Тогда я оставлю это в руках Ханатаро; к тому времени, когда ты заглянешь к нему на следующий сеанс обучения кидо, он будет в курсе, и ты сможешь спланировать с ним ротацию. — Спасибо, Котецу-сан, — тихо сказал Ичиго и, когда она ушла, вошел в кабинет Рукии, разглядывая бумаги, всё ещё разложенные на её столе. Часы, наполовину скрытые под ними, подсказали ему, что скоро им нужно будет на обед. Рукия подняла на него глаза и вздохнула, выглядя уже не так расслабленно, как ему хотелось бы. — Совет Сорока Шести хочет сократить мой бюджет на двадцать процентов, — сказала она и протянула ему горсть бумаг. Ичиго не успел остановить всплеск реяцу, но, усевшись на стул по другую сторону её стола, внимательно просмотрел документы. — Бюджет уже утвержден, не так ли? — спросил он после долгого раздумья. — Здесь говорится, что они хотят вернуть средства на возможный срочный ремонт. Она поморщилась. — Да, он был утвержден при переходе на новый год. Я собираюсь подать апелляцию, но, скорее всего, проиграю, и мне придется снова корректировать свои планы. — Разве они не отказывали тебе в капитальном бюджете в течение многих лет, потому что ты не была официальным руководителем? — спросил Ичиго. — И я знаю, что из-за этого у нас было меньше новобранцев по сравнению с другими отрядами. Кьёраку и остальные одиннадцать капитанов годами тянули время, и эта медлительность со временем привела к тому, что отряд Рукии хоть и не был ограничен в возможностях, но значительно отставал от других как в плане личного состава, так и в плане бюджета. Ичиго не знал, каковы бюджеты других отрядов, но у него были цифры — благодаря тому, что новобранцев годами отталкивал статус Рукии, тринадцатый отряд был почти на треть меньше следующего по численности отряда и вдвое меньше самого крупного. Иногда он жалел, что не избил главнокомандующего на холме Сокёку той ночью, что оставил Рукию убирать за собой такой беспорядок. — Да, мне удалось раздобыть обычные средства, — пробормотала Рукия. — Но я мало что могу сделать, если они хотят, чтобы я сократила расходы. — затем она подтолкнула его ногой под столом. — Как прошла твоя встреча с Исане? Ты, кажется, был очень доволен. — А, да, — Ичиго слегка прижался к её ноге и рассказал о разговоре с другом Рукии. — Это многое изменит, — тихо сказал он, закончив. — Мы сможем держать клинику открытой почти каждый день, а со временем, если будет спрос, возможно, увеличим время работы. — О, спрос будет, — заверила его Рукия. Их взгляды встретились. — По крайней мере, все дети-сироты будут приходить за водой и, может быть, за едой. А людей легко ранить в такой глуши. Ни у кого нет обуви, и люди постоянно дерутся за воду. Реацу Ичиго снова вспыхнула, и он как можно быстрее подавил её. — В Инузури много детей без семей, не так ли? — спросил он наконец. — Почти никто не находит свою кровную семью, — заметила Рукия. — Большинство людей, умерших в Мире Живых, отправляются в случайные районы. Иногда они создают свою собственную семью; детей берут души, которые хотят стать родителями. Но мои друзья в Руконгае… — она медленно вздохнула. — Мы впятером были сами по себе. Мысль о том, что Рукия в детстве была брошена на произвол судьбы в Руконгае, причиняла боль, а мысль о том, что Ичика или Казуи могли оказаться в такой же — нет, не думать об этом. Но… «Я могу все изменить», — подумал Ичиго, не давая Рукии договорить. Ведь оставались ещё шестой и седьмой подарки за ухаживание. И ему нужно было поговорить с Кьёраку. — Ты что-то задумал, — догадалась Рукия, но прежде чем Ичиго успел ответить, зазвенел денрейшинки. Она достала его из-под стопки на столе. — Это Исида, — быстро сказала она, и они обменялись обеспокоенными взглядами, прежде чем она ответила на звонок. — Исида-сан, — сказала она, нажав на значок ответа на звонок и включив громкую связь. — Со мной Ичиго. — Хорошо, — сказал голос на другом конце линии, слегка приглушенный. — Я хочу поговорить с вами обоими о том, чтобы привезти Казуи в Каракуру к Иноуэ-сан. Они обменялись взглядом, и Ичиго, не задумываясь, потянулся к руке Рукии. Она схватила её и крепко сжала. — Как ты думаешь, Исида, она… достаточно здорова для этого? — спросил Ичиго после долгого молчания. — Когда мы отправились в Каракуру, чтобы отправить Юзу, Киске сказал, что она ещё не готова. — Тогда она была не готова. Но она уже давно ходит к врачу и успешно работает в пекарне. Иноуэ-сан знает, что она ещё не готова к тому, чтобы Казуи вернулся к ней на полный день, но она очень по нему скучает. Ичиго сжал руку Рукии в ответ. — Я не уверен, что готов оставить Казуи наедине с ней, — тихо признался он. — Ты уверен, что она готова увидеть нас? — Я понимаю, Куросаки, и поэтому думаю, что тебе следует отправить Казуи с Мацумото-сан на время визита, если она согласна. Она может остаться с Иноуэ-сан, а я тоже приду на помощь, — в голосе прозвучало легкое колебание. — Я бы… тоже хотел его увидеть. Сердце Ичиго сжалось. Он услышал то, что Исида не сказал: переезд Казуи в Общество Душ, пусть и временный, означал отсутствие возможности узнать своего сына. — Думаю, это хорошая идея, — согласился он. — Я поговорю с Казуи об этом сегодня после ужина. — А Орихиме действительно стало намного лучше? — осторожно спросила Рукия. — Я действительно так думаю, Кучики-сан, — спокойно ответил Исида. — Несколько дней назад у нас состоялся разговор, который дал мне надежду на её дальнейшее выздоровление. Она даже подумывает о том, чтобы вернуться в колледж и стать медсестрой. — Это… это замечательно! — воскликнула Рукия. — Это так, — подтвердил Исида. — Мы с Арисавой-сан всё ещё помогаем, но всё уже гораздо лучше. — Очень приятно слышать, — тихо сказала Рукия. — Мы поговорим с Рангику и с Казуи, и я позвоню вам, если они согласятся, чтобы вы назначили дату визита. Они обменялись ещё несколькими словами, после чего Рукия повесила трубку, положила денрейшинки на место и внимательно посмотрела на Ичиго. — Ты не против того, чтобы Казуи навестил Орихиме? — спросила она. Рука Ичиго снова сжала её руку. — Я… — его горло и щеки покраснели от смущения. — Я почти позволил себе забыть на время, что его пребывание здесь должно быть временным. Но он её сын, и я очень хочу, чтобы у Исиды был шанс узнать его тоже. — Я знаю, — тихо сказала Рукия. — Я тоже позволила себе забыть на некоторое время.