История Би

      Проснуться в незнакомом месте в совершенно беззащитном виде для телохранителя – это не просто факап, это полный кошмар. Для любого нормального человека это, мягко говоря, не правильно как-то. Поэтому первые слова после осмотра светлой комнаты просторного номера были: «Ну ты идиот!» Если вчера все происходящее не то, чтобы казалось хорошей идеей, просто не было ни одной мысли в голове и желания что-то обдумывать. Сейчас я понимал, что это просто дно. Ведь, в принципе, старался не пить, так как возлияния всегда заканчивались полной потерей контроля. Сейчас все эти последствия были не просто очевидны, но и невероятны. Допиться до такого состояния, чтобы кто-то мог утащить в неизвестном направлении практически тело, да еще и позволить себе все это безобразие непонятно с кем после – «идиотизм» казался слишком лайтовым термином.       Я выполз из постели, еле разогнув поясницу, с пониманием, что мы с моим нечаянным любовником явно переборщили ночью. Еще бы понять, с кем! Но это сейчас не самый основной вопрос. Кое-как доковыляв до ванной и, наспех приняв душ, я заглянул в запотевшее зеркало. - Вот сукин сын! – из зеркала смотрело помятое лицо и огромное количество засосов! – Придется надыбать где-то водолазку, - многозначительно огладив шею, я рассмеялся.       Рубашка, конечно, ничего не прикрыла, но другого-то не было. Невпопад вдруг стало интересно, куда делись адские близнецы. Видели ли они, с кем я ушел из клуба? Снова возникло желание встретиться с ребятами и прояснить ситуацию. И чего вчера не прояснялось? Такой удобный случай проморгал.       Оказалось, что отель недалеко от клуба, да еще завтрак был оплачен заранее. Мило, но не актуально, потому что есть хотелось в последнюю очередь. В предвкушении выволочки за побег и ночевку вне высотки желудок завязался в узел. Всю дорогу думал о том, как выкрутиться, как незаметно проникнуть в комнату и переодеться, где взять водолазку или хотя бы шарфик. По дороге, как назло, ни одного магазина.       Искусав большой палец и губы, я вышел из такси на радость настороженного водителя и, стараясь изо всех сил проскользнуть незаметно, попался на глаза всем, кого даже в обычное время не встретил бы. Охранники у гаража, телохранители в фойе, в общей комнате, в лифте, в коридоре. «Да вы издеваетесь!» - думал я, прикрывая ладонью следы ночного безумия… не с той стороны.       В комнате, как на зло, не оказалось Кена, что совсем не радовало. Ведь водолазок там тоже не было. Единственный лучик надежды – заслать приятеля за водолазкой к Питу – погас, придется идти самому.       Собравшись с мыслями, я пошел, правда, недалеко. Буквально через пару шагов меня догнали и резко развернули, громко и злобно грохнув кулаком в стену в двух сантиметрах от лица. Таким сердитым Чана я еще не видел. - Быстро вернулся в комнату! – проорал старший прямо в ухо, и повторять дважды не было необходимости.       Если говорить по чести, я ожидал рукоприкладства от начальника, понимая, что это заслуженно, и эмоциональное состояние у него для этого самое подходящее. С другой стороны, последнее, чего хотел в этой жизни – выхватить от Чана. Только не от него. Не смотря на то, что в целом уже привык к такому к себе отношению, да и наказание от старшего уже имело место в моей жизни, это было другое. Ведь в прошлый раз речь шла о приказе босса, который не обсуждается. Но выхватить по личной инициативе – это совсем другое. Это та граница, которую не хотелось переступать ни при каких обстоятельствах. В принципе плевать, что это было за дело. Старший много лет оставался одной из немногих, если не единственной, зоной безопасности. Один удар, и больше не останется ничего, ни одной отдушины. Это как нырнуть в темноту, чтобы остаться в ней навеки.       Страх накатил внезапно, зажег огонь в висках, заставил сердце биться раненой птицей, попавшей в сеть. Паническая атака, каких не было раньше, вдруг сковала легкие мертвой хваткой, остановив вдох на входе. Я даже не сразу понял, как начал задыхаться, как задрожали руки и кровь хлынула к лицу горячим потоком. Чана не было около десяти минут, но за это время я уже почти начал терять сознание. Перед глазами сначала поплыли черные мухи, которых становилось все больше. Когда же дверь распахнулась, я подпрыгнул от неожиданности, и комната поплыла.              Следующее, что увидел, на удивление взволнованное лицо Чана, хлопавшего меня по щекам ощутимо, но аккуратно. Увидев открывшиеся глаза, он очень бережно усадил меня, удерживая руками, и стал уговаривать дышать в унисон с ним, положив мою руку на свою грудь. Я чувствовал его сердцебиение, горячую ладонь поверх моей, доверчиво глядя в глаза, полные участия. В какой-то момент почувствовал, как по щеке прокатилась слеза. Чан увидел это и обнял, крепко прижимая к себе, поглаживая по спине, успокаивая. - Тише, малыш, все хорошо, - повторял он. – Как же ты меня напугал, пьянь хроническая. Завтракал?       Я не сразу понял суть его слов, а когда дошло, меня вдруг осенило: почему не подумал, что это мог быть Чан? Вдруг именно он мой таинственный любовник. Откуда, например, он знает, что я пил вчера? Про завтрак тоже этот странный вопрос наводил на мысли. - Нет, не хотел, - неуверенно осипшим голосом ответил, вглядываясь в лицо старшего. И как вот разведать? - Сейчас хочешь? - Не особо, но, видимо, нужно. - Я попросил у Пита водолазку для тебя, не стоит выходить в таком виде, -заключил Чан, указывая на следы под воротником рубашки. Я только кивнул и поспешил не без его помощи встать, одновременно расстёгивая пуговицы. Сначала он смотрел, но потом отвернулся – всегда избегал вида им же оставленных шрамов на моей спине. Впрочем, особой реакции на засосы тоже не улавливалось. - Не спросишь меня? – вопрос в лоб. - А ты хочешь поговорить об этом? – говорить не хотелось, да и уклончивый ответ ничего не объяснял. Оставалось только временно сдаться. - Не особо. - Послушай, по поводу Кинна, - начал было он, но эта тема похоронилась еще вчера. - Не нужно. Я переварил, вроде. Просто будем жить дальше. – натянув водолазку и набросив пиджак, показал всем видом, что разговор окончен и вышел из комнаты.       С чего я так зациклился на Кинне, почему решил, что это должен быть именно он? По сути именно Чан всегда меня ласково называл «Малыш». У Кинна нет никаких причин извиняться передо мной, тем более за секс. Он за насилие ни разу не извинился, с чего бы сейчас начинать? Хотя Чан не стал бы оставлять следы. По крайней мере, я так думаю. В остальном, на него это больше похоже. - Ты в порядке, малыш? – тихий голос выдернул меня из размышлений, заставив резко повернуться и замереть в каком-то легком шоке. Позади меня стоял Кинн. - Вот черт, - вырвалось внезапно. «Да вы все просто издеваетесь!» - Доброе утро, господин, - я учтиво поклонился, переваривая. - У нас сегодня фэмели-стайл? – насмешливо добавил он, обходя меня и следуя в своем направлении без остановки. Только в этот момент я заметил, что он тоже в водолазке. Но, самое смешное, что совершенно неожиданно Чан стоял передо мной в легком свитере с высоким воротником. - Да бля!       Завтрак помог. Все же в отсутствие возможности глотнуть холодного пива куриный суп в купе с аспирином творят чудеса с похмелья. Сразу после этого позднего завтрака Чан послал нас с Кеном выслеживать итальянцев, чем мы и прозанимались до самого вечера. Впрочем, вполне успешно, так как стало, не без помощи Арма, ясно, что наш бухгалтер достаточно плотно общается с главой группировки. Настолько тесно, что выводит средства со счетов в пользу этих макаронников.       Кхун Корн был доволен результатом и повелел Кинну разобраться с этой ситуацией в стиле семьи. Другими словами, нужно было демонстративно покарать проштрафившегося клерка, показав наглядно, что бывает с любым, кто залезет в этот карман. Подробности этой операции мы обсуждали уже в кабинете Чана. Вроде все просто, если бы не постоянные странные взгляды старшего в мою сторону. Когда же все участники операции ушли, он попросил меня задержаться. - Это произойдет завтра. Знакомство Кинна и Порша. Локация, где вас высадят, выбрана не случайно. Ты должен будешь привести господина именно в это место, в тоннель метро. Оттуда только один выход…       Дальше я уже не слышал. В висках снова застучало, по спине пробежал озноб, а лицо опять горело синим пламенем. Попытки отчаянно взять себя в руки проваливались одна за другой, единственным якорем стала мысль о том, что я не должен показать все это Чану. – Ты все понял? - Да, все понял, готов исполнять. Можно идти, - максимально спокойным голосом выдал я и, не дожидаясь ответа, вышел за дверь.       По коридору шел на автопилоте, не разбирая дороги, лиц, слов. В голове стучала только одна мысль, что я войду в комнату и смогу спокойно выпустить эмоции в душе. Лифты, как на зло, оказались на верхних этажах, пришлось ждать, стараясь не расклеиться прямо в холле. Когда дверь открылась, я чуть не налетел на Кхуна Кима. Как всегда, в его присутствии я чуть не забыл, как дышать. Что за странная реакция? Догадался учтиво поклониться, но не отойти в сторону, за что получил толчок в плечо со словами «С дороги!» Просто сама доброта, блин. Почему-то этот жест оказался самым болезненным сегодня, и, войдя в лифт, я не смог сдержать слез обиды. Не дождался, чтобы дверь закрылась, не подумал, что все вокруг стеклянное и просматривается насквозь.       Дверь остановили дорогущим ботинком. Даже не понимаю, почему он вернулся. Не все ли равно высокомерному господину до какого-то телохранителя? Но он вернулся, нажал кнопку своего этажа, и я решил для себя, что, видимо, забыл что-то в апартаментах. Стараясь скрыть эмоции, наспех вытер ладонями слезы, опустил голову и спрятал за спину дрожащие пальцы. Боль стучала в висках, подкатывала тошнотворным комком, хотелось раствориться в воздухе, не показывать своей слабости, только не ему. К счастью Кхун Ким стоял спиной, не видел моей агонии. Как я сам о себе думал. Но, когда лифт остановился, он слегка повернув в мою сторону голову, скомандовал: - Иди за мной!       Меня как кипятком ошпарило. Выволочки теперь не избежать однозначно. Раньше я не получал оплеух от Кхуна Кима и не жаждал испытать эти новые сомнительные ощущения. Его холодность и какое-то высокомерное пренебрежение в отношении меня всегда так остро ощущалось, что я был уверен, если еще немного всего этого, меня просто растащит. И вот сейчас это и случится. Может быть от этого состояния волнения или боль на боль, но войдя в апартаменты, я не сдержал всхлипа. - Присядь, я принесу тебе воды, - совершенно неожиданно спокойным голосом заявил господин, от чего слезы сразу пересохли. Шоковая терапия в действии.       Он действительно принес бутылку холодной воды и стакан. Сам открыл и налил, после чего достал из шкафа какой-то пузырек и капнул в воду несколько капель. - Это успокоительное. Просто выпей, - я послушно осушил протянутое мне лекарство, вопросительно уставившись на Кима. – Теперь рассказывай, что произошло. - Не стоит внимания, господин, простая выволочка от начальника охраны, - дрожащим от волнения голосом сообщил я. - Сомневаюсь, что Чан мог устроить тебе выволочку. Тем более довести до такого состояния, - ушам своим не веря, пытался не думать, что тут вообще происходит, потому что от этого внезапного небезразличия вдруг снова подкатили слезы. – Дело в Кинне? Он опять позволил себе что-то? - Господин, я… - Не нужно! Дело всегда в нем, - в какой-то степени он был прав, конечно, но вряд ли мы говорили об одном и том же, и мне хотелось объяснить. Но что я скажу, с другой стороны? Что меня вот-вот променяют на другой такой же мусор с улицы? – Ты не должен позволять так с собой обращаться. - Чан тоже так говорит, - неожиданно для себя вдруг выдал я и осекся. – Правда, не стоит, Кхун Ким. Едва ли я заслуживаю Вашего внимания. - Может и нет, - вернув свой холодный тон, Ким неожиданно протянул руку и безошибочно отодвинул ворот водолазки на шее именно в том месте, где красовался засос. – Тебе стоит обратить внимание на тех, кто тебя действительно ценит и заслуживает места, вот здесь, - он отпустил ворот и указал пальцем на грудь.       Сказать, что я офигел от этой сцены – ничего не сказать. У него просто сканер вместо глаз! Или он заметил в движении, ведь воротник не лежит на шее как приклеенный. Или ему уже донесли, ведь сегодня почти все видели мой боевой раскрас. Этот его тон, без насмешки, без этого всего обычного льда, что это вообще такое? Может, он в курсе и тоже пытается меня утолкать в «чулан», чтобы не мешал «счастью» брата? Вряд ли это и правда то, чем кажется со стороны. Да и с чего бы участие от такого, как он, к такому, как я? Захотелось уйти из этой комнаты с этим его взглядом, со всей этой фальшивой заботой. - Я в порядке, господин. Спасибо за все. Разрешите идти? – не поднимая глаз с максимальной сдержанностью в голосе. - Иди, - как-то отстраненно бросил он, и я с радостью сбежал.       Успокоительное оказалось просто суперэффективным, потому что дойдя до комнаты, я уже не хотел ни рефлексировать в душе, ни обдумывать что-либо, ни даже общаться с Кеном. Молча раздевшись, просто улегся под одеяло и почти сразу провалился в сон.