Не на своих местах

      Будильник прозвенел ровно в шесть утра. Кое-как вытащив руку из-под подушки смогла его выключить. Может, сделать вид, что не слышала? В конце концов, это же суббота. Уже намеревалась откинуть все посещающие мысли и отдаться дрёме, но раздался телефонный звонок. Черт, аккуратно свесила ноги на пол, откинула упавшие пряди светлых волос назад. Поднесла телефон к уху.       - АлЁ, - раздался оттуда довольный голос Эрзы. – Ты уже проснулась!       - Ладно я, но как в 6 утра это смогла сделать ты, удивительно. – Прекрасно ведь знала, что её в это время и пушкой не разбудить, и под угрозой смерти она не встанет.       - Да как же, сегодня ведь такой важный день, мы должны многое успеть!       - Нет, Эрза, дорогая, не надо. Я сама съезжу в больницу. Если ты опять сбежишь с салона, тебя точно уволят.       - Они не уволят директора, а у меня есть с тобой дела гораздо важнее. Рассказывай, как там моя подружка? – по голосу было слышно, как она довольно улыбается. Пока надевала свои повседневные джинсы и свитер, она успевала записывать указания девочкам для работы. К слову, Эрза открыла свою сеть салонов по маникюру. За какие-то полгода смогла развить свой бизнес. Не без помощи Джерара, конечно.       - Ну, с чего ты взяла, что это будет девочка? – я улыбнулась, слегка огладила большой выпирающий живот. Осталось ещё три недели… Три… Лаксус…       - Я так чувствую, детка, - Эрза рассмеялась. – В общем жди меня через пару часов, пупс, хорошенько поешь. Тебе надо что-то по дороге взять? Цветы? Лекарства?       - Нет, спасибо, я всё приготовила заранее.       Эрза быстро попрощалась и повесила трубку. Я подложила подушки под спину и посидела ещё немного на кровати, свесив ноги и смотря куда-то в пустоту. Пошёл девятый месяц после той ужасной аварии.       Как только офицер сказал, куда подъехать, я бросила трубку. Джерар тогда помог не упасть на месте. Он быстро нашёл Эрзу с Джувией, рассказал, что случилось. Первая была единственной в нашей компании, кто не пил, кроме меня. Ухватив под руку, Эрза повела меня к машине, усадила на заднее сидение. Позже подошёл и Джерар. Мы поехали по указанному адресу. Эрза всю дорогу сохраняла ледяное спокойствие, каждую минуту бросала на меня взгляд через зеркало заднего видения.       Через полчаса мы оказались возле здания больницы. Нас встретил тот самый офицер, который говорил со мной по телефону. Выразил слова соболезнования и повёл в морг.       Дальше всё помню отрывками, вот принесли какие-то документы, коробку с личными вещами: портмоне, телефон (загорелся его экран – пришло уведомление о том, что отец пытался дозвониться, а на фоне - наша фотография), игрушка, висевшая на стекле машины, - отдельно лежала его одежда: разорванный пиджак, пятна крови на рубашке. Показали покалеченное тело…       - Удар был сильным, едва ли он успел осознать, что происходит, - прокомментировал офицер. Дальше вроде Эрза начала ругаться, как он смел так сейчас выражаться, а большего не помню.       Через неделю были похороны.       Спустя месяц я узнала, что беременна.       В один миг рухнуло всё. Я сидела одна в нашей квартире. Стены давили. Я не находила себе места, не знала, что делать. По ночам ревела в подушку, а днем за мной старались присматривать подруги.       Эрза предложила продать квартиру и исполнить давнюю мечту. Специально подобрала мне несколько вариантов хороших домов за городом, которые находились в приличных микрорайонах. Рядом были магазины с продуктами и товарами первой необходимости, медицинские пункты. Мы около двух недель ездили из одной части города в другую, подыскивая идеальный вариант. Но я ничего не помню из того периода. Всю ответственность Эрза взяла на себя. Она готова была полностью обеспечивать меня. Наконец мы остановились на окраине Магнолии, здесь располагался уютный тихий район. Дорога из щебня привела нас к дому коттеджного типа. На территории в восемь соток не было особого благоустройства. Лишь какие-то зачатки. Криво отделенные места, видимо, под цветники. Также была баня, какая-то хозяйственная постройка, а за домом - небольшой огород с садом. Мы зашли в дом. Всё было так по-домашнему обустроено в старых добрых традициях английского стиля.       - Продавец сказал, что оставляет всё как есть, с мебелью, - проговорила Эрза, заметив дольку интереса в моих глазах.       Слева от входа располагалась гостиная, переходящая в кухню, справа – гостевая спальня с отдельной гардеробной. Возле лестницы была дверь, ведущая в ванную комнату. На втором этаже расположились две просторные комнаты, одну, как сказала Эрза, удобно использовать под свой кабинет, а вторая подойдет как спальня для малыша. Она улыбалась, подошла и приобняла меня за плечи.       - Как тебе? Нравится?       - Да… - выдавила из себя я, продолжая осматриваться. – Думаю, Лаксусу бы тоже здесь понравилось, - я улыбнулась, но к глазам подступили слёзы. Эрза обняла меня, сама слегка вздрагивала.        Джерар нашёл риелтора, квартиру смогли быстро и выгодно продать. Через неделю были готовы документы купли-продажи. Я сразу же получила ключи от дома. Собирать вещи помогала и Леви. Я до сих пор чувствую себя перед ней виноватой. Она должна была через день после свадьбы улететь в путешествие, но вместо этого осталась, как и Гажил. (Скажу больше, они вместе сбежали с празднования своей свадьбы и приехали в морг).       - Сначала я должна убедиться, что с тобой будет всё в порядке, а после поеду отдыхать на острова, поняла? Они никуда без меня не денутся.       Леви аккуратно упаковывала посуду на кухне. Джувия же помогала с личными вещами, а Эрза собирала бытовую технику. Парни наняли машину, грузили заполненные коробки с кое-какой моей мебелью и выносили мешки с мусором. Мы справились с переездом за двое суток. Поэтому через пару дней вновь собрались все вместе уже отмечать новоселье.       Тётя положительно отнеслась к такому решению. Через неделю они тоже приехали ко мне в гости. Привезли много еды, это было забавно. У Мишель были каникулы, она захотела остаться со мной на некоторое время. Я не была против. Всё-таки мне было лучше находиться в компании.       Как ни странно, беременность протекала тихо и спокойно, не так, как было в рассказах Леви. Я сама часто задавала себе вопрос, когда мы успели зачать ребёнка. Скорее всего всё произошло в день перед свадьбой, после прогулки в парке.       Через пару месяцев отец Лаксуса привез детскую кроватку. Он всеми силами старался меня поддерживать. Звонил каждую неделю, интересовался здоровьем своего внука, а может и внучки. Тогда он мне рассказал, что в ту роковую ночь дедушке Макарову стало плохо, его увезли в больницу, и скорее всего это была бы последняя возможность внука его увидеть. Но случилось всё в точности наоборот. Дедушка после быстро пошёл на поправку, но случившееся сильно на нём сказалось, теперь он может передвигаться только в инвалидном кресле. Отец Лаксус - Иван - постоянно себя винил, он ведь мог в тот день…       - Уже ничего не исправить, - я слегка погладила мужчину по плечу. – Откуда вы могли знать, что водитель выедет на встречку? Такое могло произойти с кем угодно.       Такими же словами я пыталась успокоить себя и прекрасно понимала, что они не помогают. Винила ли саму себя? Да. В голове часто всплывали мысли о том, что должна была поехать тогда с ним. Тогда бы возможно не было так больно. Но тут же старалась прогнать это с головы. Мне надо жить ради своего ребёнка.       Каждую субботу после посещения в лечебнице мамы, я стала заезжать на кладбище. Говоря о маме… Она перестала меня узнавать. Каждый раз, когда я приезжала, мы с ней по-новому знакомились. Она встречала меня радостной улыбкой, рассказывала, что ей не нравится её соседка, с которой они вместе обедают, - уж больно болтливой та была. Мама и не знала, что сама стала такой. Меня она воспринимала как подругу и внимательно выслушивала каждый раз один и тот же подобранный для неё рассказ. Как сказал врач, её нельзя заставлять волновать.       - Да ты скоро станешь мамой, милая, - как-то сказала она мне, когда животик стал гораздо заметнее. – Уверена, у тебя будет замечательный ребёнок.       В тот момент мне очень сложно было сдержать слёзы.       - Да, я надеюсь, смогу стать малышу хорошей мамой, - опустила взгляд, слегка огладила живот, сердце защемило. – Такой же, какой когда-то была и моя.       - Ой, а что такое с ней случилось?       - Она… болеет, - словно ком в горле застрял. Подошедшая медсестра показала на наручные часы, время поджимало, ей пора было уходить на процедуры. – Но мы по-прежнему с ней близки, - я смогла поднять на неё взгляд и улыбнуться, - бывает, видимся и немного общаемся.       - Так это же прекрасно! – Она заулыбалась и накрыла мою ладонь своей, слегка погладив. Я не узнала прикосновения. Это было так давно, что уже и забыла какого это, чувствовать тепло маминой руки.       - Что ж… - я нашла в себе силы, встала с кресла, - мне пора, я приеду на следующей неделе, хорошо, ма.. Лейла?       - Конечно, Люси, приезжай ещё. Мне приятно с тобой общаться.       Кажется, я со скоростью света уносила оттуда ноги. У входа меня ждало такси. Едва я хлопнула дверью, как слёзы ручьем ринулись из глаз. Водитель забеспокоился, предложил поехать в больницу. Когда подъехали к дому, я смогла немного успокоиться.       Где-то через пару часов приехала Эрза, как и говорила. После рассказов о том, что происходило в больнице, она просила меня воздержаться от таких поездок. Как бы это не отразилось на здоровье малыша, но я не могла вот так оставить их. Маму…. Лаксуса… Так было каждый раз на протяжении всей половины года, что жила здесь. После долгих отговорок она согласилась отвезти меня. Когда мы подъехали, я немного посидела в машине. Боялась ли я идти? Да. Эрза достала из багажника букет, открыла мне дверь.       - Идем, дорогая.       Ноги уже сами шли по знакомой тропинке. Когда заметила ту самую ограду, сердце так противно сжалось. На мраморной плите было выбито его имя.       - С днем рождения, милый, - я смогла аккуратно присесть, не без помощи Эрзы, и положить цветы. Ему бы исполнилось только 24.

Be strong! So strong! Держись! Будь сильной! I know you can baby girl hold on Я знаю, девочка, ты справишься! Be strong! So strong! Держись! Будь сильной! Cause no your man baby girl, is gone Потому что сейчас твой мужчина, девочка, ушел.