Твои последние ромашки

Никита и Давид уже давно дружат - они друг другу как братья. ну, почти… Давид считает Никиту лучшим другом, он дорожит им, как никем другим. Ведь Никита делал для Давида много чего - помогал, защищал, верил в него. Давиду нравилась его дружба с Никитой. Ромашки, ягоды, гитара - все что нужно для встречи с Никитой. Но Никита уже не первый год не любил дружбу с Давидом. Нет, он не ненавидел его, он любил его. Поэтому дружба с ним казалась Никите тяжелым наказанием, а он был мазохистом. Ему нравилось времяпровождение с ним, но в то же время оно его душило. Ему нравились эти случайные прикосновения холодных рук к его, бледным как ромашка рукам. Они давали ему повод жить, улыбаться и надеяться, что в скором времени все это прекратится. И он не понимал что именно должно прекратиться - его мучения или жизнь. … Ромашки душат. Ромашки застревают в горле и легких не давая прохода воздуху. … - так, никита-ааа-ааа!! Тут полно зомби, давай другую пещеру найдем - перевел недовольный взгляд на блондина Давид, давая понять что ему не нравится этот вариант Никита на это лишь устало вздохнул и поправил доспехи. Они уже как полчаса выбирают пещеру в которую они полезут - Никите не нравилось что там мало полезных ископаемых, Давиду то что там опасно. Ни одна пещера их не устраивала. - с меня хватит. Либо идем в эту - либо будешь ходить в найденных в разрушенном портале золотых штанах. - сказал Никита с неким раздражением и указал на поломанные золотые штаны друга. На самом деле он ни капли не злился на Давида. Просто пытался скрыть свои настоящие эмоции. Давид взглянул на Никиту удивленным взглядом, который потом сменился на задумчивый. Обдумывал выбор, взвешивал все условия, хотя и выбирать нечего. Это блондин знал отлично. Он давно выявил эту черту у шатена - хорошо проверять условия перед выбором. Он знал это как свои пять пальцев. - хорошо. Давай, пошли. Но не разделяемся! - сказал Давид чуть жестче чем обычно. - Понял, пошли. - посмотрел и повернулся к Давиду блондин. Они зашли в неосвещенную сгенерированную майнкрафтом пещеру. Никита сразу же поставил факел, и разглядел орду зомби, которая сразу же направилась к нему. Блондин умело отбивался, пока Давид стоял рядом и наблюдал. Ему не очень хотелось марать свои полуполоманные золотые штаны кровью безмозглых уже неживых людей. Никите же это нравилось. «Бить тех кого ненавидишь - сплошное удовольствие», так думал Никита. Давид не раз замечал такую особенность Никиты - бить с азартом враждебных мобов. С одной стороны - рассуждал Роменский - это помогало при наступление ночных монстров. С другой - это было слишком опасно, и он волновался за Никиту. Ведь опасность никто не отменял. Никита уже добил оставшихся пару скелетов, и был готов достать свою кирку и приняться за работу, но перед этим он посмотрел на Давида - задумчивое положение: руки скрещены, взгляд направлен в нижнюю правую точку, корпус чуть наклонен. Это он тоже хорошо знал. Давид рассуждает про себя. Никита неосознанно наказал себя за то, что почти все знает о Давиде. Даже то, что он сам может не знать. Ведет себя как зимбер. Они спустились в пещеру, и сразу наткнулись на кучу железа. Они по быстрому его добыли, переплавили и сделали новые, прочные кирки. Никите такой расклад нравился. Они вместе пошли по одному туннелю, отбиваясь от зомби и скелетов при этом успевая добывать полезные ископаемые. Однако работа шла медленно и Никита предложил разделиться: - слушай Давид - произнес Никита и повернулся к своему товарищу. - А? - не отвлекаясь от добычи руды спросил Давид. - Давай разделимся, чтобы быстрее было. Чем скорее вернемся домой, тем лучше. - предложил Никита. - Уверен? А если потеряемся? - неуверенно спросил Давид и повернулся к Никите, направив свой взор на его глаза. - Да брось ты, быстренько все сделаем и вернемся домой. Давай, я направо ты налево - скомандовал Никита и направился к правому туннелю. Ему не хотелось оставлять Давида, но делать нечего. Надо было собирать ресурсы. Как только он отошел на достаточно приличное расстояние, его ноги подкосились, шахта вдруг увеличилась по длину. Никита упал на колени. Кашель. Чертов кашель. Тем временем у Роменского… Давид пошел по левому тоннелю. Пройдя немного он нашел пару руды железа, но больше ему не повезло. Особенно тогда, когда он наткнулся на орду криперов. Нелегко пришлось без топора, он достаточно долго отбивался от взрывающихся хреней. «Удар. Назад. Ждать. Удар. Назад. Ждать» - крутилось у него в голове пока он защищался от них. Спустя некоторое время он наконец то отбился, и уже был готов продолжить добывать, но он увидел свет. Первая мысль которая пришла в голову - там Никита. Он пошел к шахте в которой был свет. Ему очень хотелось увидеться с Никитой, не смотря на то что они недавно разлучились. Когда он пришел то никого не было, а на полу была свежая, алая, жуткая лужа крови, которая была явно не вытекшей. Роменскому стало плохо, он прикрыл рот рукой, чтобы его не вырвало. В багряной жидкости валялись несколько цветков, успевшие напитаться кровью. у Давида закружилась голова, ноги уже не держали. Он резко упал на колени, отвернув голову чтобы не смотреть. «Да что за проделки мифов?!» - Давид начал возмущаться про себя. Ему не нравилось когда его страхи вскрывают, а потом используют. Он чуял запах крови, который он не спутает ни с чем. Этот противный, ржавый запах просто душил его. Спустя минуту он не выдержал, и нашел в себе силы подняться, зажав себе нос и не смотря на кровь, он пошел дальше. Внезапно за спиной погас факел, и он повернулся. До него дошло, что запасного у него нет. Он не знал куда идти. У Никиты… Кровь брызнула прямо на пол, ромашки были пропитаны ею, бутоны медленно упали в лужу крови. Они раскрылись упав в багровую жидкость. У Никиты округлились глаза. Неужели их питательное вещество - его кровь? Он взял в окровавленные руки еще не раскрывшийся бутон, и он расцвел. Причем очень быстро. «Что за хрень?» - пронеслось в голове у Никиты, и не успев он подумать что то еще, как услышал шаги. Он бросил цветок в лужу крови и выбежал к другой шахте. Бежал он до тех пор, пока не понял что заблудился. Никита долго ходил по шахтам, отбиваясь от разных монстров, и переступая очередное озеро лавы он наткнулся на алмазы. «Вот так удача» - пронеслось в голове у Никиты. Он быстренько достал кирку, собирая алмаз. Лава журчала рядом с ногами. Никита засиял от счастья, что сможет порадовать Роменского. Он смотрел на алмаз как на частичку своей жизни, будто от бриллианта зависела вся его жизнь. Но он настолько засмотрелся, что его нога случайно соскользнула от построенного моста. Он поскользнулся. Его тело потеряло равновесие и он начал падать. Никита выронил алмаз в лаву и внезапно залагал, появился в темном лесу. «Ну в первый раз, мистика, ты помогла» - подумал Никита, но его мысли прервали чьи-то шаги. Он настороженно повернулся. Никого. Он поправил волосы и оглядел стороны, но там также никого. Он услышал шорох позади и не успел оглянуться как на него накинулись. Но не миф, а некто кого Никита называет «солнечный мальчик». На него с объятиями накинулся Роменский. Он туго сжал плечи другого, старясь прижать как можно ближе. Уткнувшись головой в грудь Никиты, он начал объяснять: - как хорошо что я нашел выход! Я так испугался, Никита, ты не представляешь. Там полно монстров, не было света и очень жутко. Мифы снова использовали мой страх против меня, я не знал что делать. - протараторил Давид и вдохнул, чтобы начать нормально дышать. Было слышно что его дыхание сбито. Он весь дрожал. Бергу хотелось защитить его от всего, что только ему пришлось пережить. Ему было искренне жаль Давида. - не переживай, солнце, все уже хорошо, мы сейчас придем домо- - Как ты меня назвал? - Со- а… - Никита тут же заткнулся. Он забыл что он с Давидом вместе только в его фантазиях. - Никит? - взволновано спросил Давид. - … - Никита молчал. Как только он собрался ответить Давиду, то об их ноги потерлось что то мягкое. Давид испугался и вскрикнул, отойдя от Никиты. Раздалось мяуканье, это был котик. - епт.. откуда он тут? - спросил Роменский. - Это Мимик.. или Лик.. - перевел взгляд на кота ответил Берг. - Ты так уверен? Давай возьмем его… и назовем.. ммм… Яша! - воскликнул Давид - пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! - Как маму уговариваешь, честное слово, Давид, - закатил глаза Никита - Хорошо, давай возьмем. Роменский на это лишь улыбнулся, и взяв кота в руки, поскакал к месту, где должен быть дом. Этот лес был им знакомый, поэтому Никита знал куда идти. И Давид тоже. Они дошли до дома, накормили котейку и начали что то обсуждать. - Да, я тоже так ду- Кхе… - Никита оборвал свою фразу кашлем. Он не знал что делать. Давид был рядом, он не понимал что происходит, а Никита сейчас сидит и выкашливает свои ромашки. Давид смотрит на него. С тревогой, с опаской и волнением. Он не знает что с Никитой. И Берг хотел чтобы это осталось тайной. Но Давид подходит к нему, помогает и вытирает кровь. Никита смотрит с непониманием. - Почему ты не сказал сразу? - Зачем? - Поверь, я приму тебя любым. - Давид подошел к Никите. - Никит, - начал он - пожалуйста, доверяй мне. - Никита стоял в ступоре. Давид был так близко, будто сейчас они поцелуются. Но это только в мечтах Никиты. - ложись спать. Прошу. - Хорошо - от такой боли в глазах, Никита сразу лег. Позже заснул. Только вот от чего, от усталости или от того что Давид попросил? Никита лежал на мягкой кровати. Его тело было готово умереть уже сейчас. Легкие пробирало болью, руки ослабли. Уже не получиться с азартом убивать безмозглых зомби. Никита притупив взгляд, смотрел в потолок. Роменский ещё не знает причину его мучений, значит наслаждаться его вниманием можно еще немного. Немного? Немного осталось Никите. На его теле прорастают ромашки. Прорываются сквозь кожу, разрастаются по всему телу. Бледные, как он сам. Никите нравились эти мучения. Но он не хотел чтоб о них кто-то знал, особенно Давид. Он знал что тот начнет волноваться и вообще попытается найти лечение, не зная что это он сам. И вот опять, кашель - едкий запах крови распространился по всему их дому. На полу красовались бутоны и несколько цветков. Они были до ужаса пропитаны кровью блондина, который сидел около кровати. Он глупо улыбался и смотрел на пол, разглядывая еще не раскрывшийся большой бутон ромашки. Ему хотелось подарить его Давиду. Он попытался сквозь боль и резь подняться, что, к слову у него получилось не с первого раза. Никита еле встав, взял цветок и подойдя к верстаку положил сверху этот бутон… Давид уже не первый час торчит в шахтах, у ведьм, в аду чтобы найти хоть какое то лечение для Никиты. Он не верил его словам. Он не верил что он скоро умрет. Он знал это, но старался отрицать - он не готов к такому. Он хоть к зимберу полезет, лишь бы Никита был жив. Он был готов убить человека, который отказал Никите, разорвав его жизнь в клочья. Но он не понимал, что этот человек - он сам. Спустя пару дней после ухода Давида, он наконец шел домой. Шел - мягко сказано. Скорее бежал, чтобы как можно скорее прийти к Никите, и помочь ему. Он нашел ингредиенты для зелья исцеления, чтобы попробовать дать это Никите. Вдруг поможет? Надежда все же оставалась. Как только он добежал до их дома, он открыл дверь и вся надежда пропала. Испарилась и умерла. Никита лежал на полу и чуть ли не дышал. На верстаке красовался кровавый бутон, рядом с Никитой была лужа крови с цветками. Мешочек с ингредиентами упал вниз, пузырек разбился. Голова опущена, а на глазах стали скапливаться слезы. Внезапно он услышал зевок. - Агх, о, Давид, привет! Аэ, что случилось? - проснувшись от звука разбившийся бутылки сказал блондин. - Никита! О святой херобрин, как же ты напугал меня! - переведя взгляд и подняв голову ответил Давид. Он кинулся с места и подбежал к Никите, обхватив того обеими руками за бледное лицо. Никита не понимал что происходит, но сопротивляться не стал. Давид заметил что Никита немного покраснел, но не стал придавать этому особого внимания. - чт-что случилось? - заикнувшись переспросил Никита. - Ты… спал? - вопросом на вопрос произнес Давид. - Да - сонно перевел взгляд в пол блондин, и показательно зевнул. - Хорошо… я уже испугался, тут рядом лужа крови с… ромашками? - Давид вопросительно взглянул на Никиту, после чего посмотрел в нижний правый угол и скрестил руки. Где-то он уже это видел… «…» Вот черт! Это началось раньше чем он думал. - Дави-и-ид! - протягивал каждую гласную Никита - тебя вызывает зимбер - Как давно это началось…? - нервно спросил Роменский - … - Никита молчал. Он не хотел что бы Давид волновался. - день-два назад - Никита солгал. Это началось месяцев 5 назад. - Ладно.. - Давид понял что это ложь, но что то доказывать Никите не стал. Он лишь устало прикрыл глаза. Роменский стоял над зельеваркой и мутил зелье исцеления. Благо на новый пузырек стекла хватило. Он изредка смотрел на Никиту, проверяя все ли хорошо. Тот уселся на кровати и махал ногами, как маленький ребенок. Давиду хотелось, чтобы это всего не было. Чтобы все было хорошо, и Никита был в порядке. Чтобы это беззаботное махание ногами не было просто нервным действием. В своих раздумьях он и не заметил, как засмотрелся. - все хорошо? - взволновано спросил блондин - Да-да, конечно - наигранной улыбкой сказал Давид На этом их разговор был закончен. Роменский добавлял последний ингредиент, и спустя какое то время налил зелье в пузырек. - все, готово! - воскликнул Давид с самодовольным видом, но позже лишь усмехнулся. Никита опять уснул. «Да он спит по ночам?!» - хотя не Давиду судить его. Тот сам не прочь час-два ночи посидеть около их любимого места. 6 месяцев назад « дневник, ты не представляешь что сегодня было! Я видел как Никита играет на гитаре. Он так прекрасно играет! Так легко и плавно. Не знал что он умеет играть на гитаре. Это была такая лирическая, живописная музыка. Хочу послушать еще, хорошо что Никита меня не увидел» 6 месяцев спустя Давид стоял над могилой самого дорогого ему человека. Уже мертвого человека. Мертвого от его рук. Он винил себя. И Никиту тоже, за то, что он ничего не сказал. Давид устал. Он ничего не хочет. Каждый день давался с особым трудом. Сад который они построили с Никитой уже зарос и стал похож на давно забытый лес. В пещеры больше никто не ходил. Под их любимым деревом больше никто не сидел. Никто больше не будет петь песни и есть ягоды, заботиться о котике Яше и строить ритуалы. Никто. Но он пытается, правда. Каждый день, он пытается встать с постели и перестать думать о Никите. О том, что бы было если бы он сказал сразу. О том, что бы было если бы Давида не существовало. Никита был бы счастлив, но с кем то другим. И такого бы не случилось. Теперь Давид опасается что такое повторится, поэтому больше предпочитает одиночество. Голова слишком тяжелая чтобы что то понимать. Глаза уже давно опухли и болят от слез, которые уже давно закончились. Дневник который вел Роменский перестал пополнятся новыми идеями, рассказами и мыслями. Он давно стал чужым, пустым. Все что было раньше - уже не он. Это был другой человек. Совершенно. Теперь он попросту не знал что туда записывать. Как у него нет мотивации жить? Как он не может встать с постели? День за днем, он продолжал рассуждать. Много. Голова трещала от мыслей, которые уже не вмещались в голову. Он начал сходить с ума. Он правда любил Никиту. Его пронзила тоска, тоска по любимому человеку. Он хочет умереть, он это знает.«Это больше не могло продолжаться. Нет-нет-нет-нет-нет!» Воспоминания терзали. Он вспомнил это сразу после того как нашел труп Никиты. 5 месяцев назад - Ахахах, да-а-а… слушай давид - Никита резко поменял свой дружелюбный тон на более серьезный - нам надо поговорить. - Что? - настороженно спросил Давид. - Я… я тебя.. - Никита нервно сглотнул. Ком подступил к горлу, Никита встал в ступор. Он не мог сказать ни слова. - … - Давид замер, казалось, перестал дышать. Он в ожидании посмотрел на Никиту. - Люблю… - Никита закрыл глаза, и отвернулся от Давида чтобы скрыть румянец. Он нервно кусал губы и перебирал пальцы, не пытаясь скрыть волнение. - … - Давид был в полном шоке. Нет, он конечно с первых слов Никиты догадался что будет, но удостоверившись в своей правильности он стоял в ступоре. Он не любил Никиту, но дорожил дружбой. Все эти случайные прикосновения, словечки, действия… - я.. мне правда очень нравится наша дружба, Никит, но… это не взаимно. Никита перестал кусать губы и теребить пальцы. Он замер. Глаза не моргали, на них скапливались слезы. Неужели… это конец? Тело пронзило режущей болью, осколки разбитого сердца впивались в организм со всей силой, разрывая кожу. Спустя 5 месяцев Веревка, мыло, и стул - все что нужно для встречи с Никитой. « здраствуй дневник. Сегодня будет долгожданная встреча! Спустя столько времени после гибели Никиты на моих руках, я смог найти в себе силы записать в тебя что-то. Перечитывая старые страницы, я понял, как ошибался. Ромашки что росли в нашем саду - приносили боль ему. Я правда виноват, но извинений недостаточно. Нужны поступки, а не слова. Прощай, дневник» Давид больше не будет мучаться от собственных мыслей. Теперь все счастливы.