***
—Госпожа Фазилет, хоть вы мне скажите, как Хазан? —Зять, что тебе рассказывать? Обе мои розочки завяли. Потухли девочки мои, несчастные. Хазан не отходит от Эдже. Сначала плачут целыми днями, потом ходят еле живые, не плача совсем. Я умаялась с ними, что мне делать? Ей очень плохо, и она запуталась. Вот всё, что понимал Ягыз о состоянии жены.***
Сегодня Хазан должна была приехать в больницу, она с сестрой появлялась там каждые три дня. Врач запретил ежедневное посещение, видел, что они только изводят себя. Озгюр был в коме уже месяц. Ягыз хотел её увидеть, попробовать поговорить. Поэтому он ждал, сидя у реанимационной палаты. Её реакция, наверное, должна была оттолкнуть. Хазан скривилась в страдальческой улыбке, в глазах промелькнуло сожаление. Но Ягыза не останавливали такие мелочи. Он соскучился, переживал за неё и единственное, чего желал - отнять у всех и защитить. Объятия получились неловкие и скомканные. Когда он отстранился, по бледной щеке Хазан катилась слеза. —Поговори со мной, пожалуйста. —Уходи. Уходи. Я не стану говорить, иначе сделаю тебе больно. —Зато твоя боль стихнет? Нет? —Она только удвоится, Ягыз. Уходи, оставь меня в покое.***
Странное помещение. В нём любая вещь не вызывает ни раздражения, ни симпатии. Мебель тёплых оттенков, мягкие кресла, никаких предметов, описывающих характер хозяина. Ни книг, ни фотографий, ни картин. Пусто. Сидя в кабинете семейного психотерапевта, Ягыз мог думать об окружающем интерьере, о погоде, о работе. А свои эмоции и чувства обсуждать даже сам с собой не хотел, вслух тем более. Слушал Хазан, которая пыталась разобраться, почему винит его в аварии. Слушал эту милую женщину, доктора Айлин. Но не слушал себя. Когда Хазан впервые объяснила своё поведение, его пугающие догадки подтвердились. Она считала его причиной всего кошмара последних месяцев. И её можно понять. Хотя он не понимал, как ни старался, не мог. Ягыз только злился. То ли на Хазан, то ли на себя, то ли на всех вокруг. И постепенно, чем больше Хазан прорабатывала свою травму, выходила из отстранённого от реальности состояния, налаживала отношения с собой и своими чувствами, тем больше загоняла Ягыза в полумёртвое психологическое состояние. Словно она питалась его жизненной энергией, чтобы вернуть себе баланс. Они до сих пор не съехались, редко разговаривали, не касались друг друга. Ягыз устал делать попытки наладить отношения, поэтому они застряли в какой-то противной неопределённости. Оба ждали чего-то, хоть и нечего было ждать. На посещении психотерапевта настояла Эдже. Она утверждала, что ей очень помогли проведённые сессии, и просила сестру тоже обратиться к специалисту вместе с мужем (Эдже немного винила себя в их разладе). И вот теперь по вторникам Ягыз проводил в этом кабинете несколько часов. Он не находил в таком мероприятии какой-то пользы, ни разу не сделал шаг навстречу терапии. Появлялся здесь ради Хазан. Он открыл ей дверь, пропуская вперёд. В глаза ударил яркий свет коридора. Хазан медленно пошла к выходу. —Подожди, - остановил за рукав куртки. Уже привычная отрешённость во взгляде неприятно кольнула. Она вопросительно изогнула бровь, торопя и не понимая, чего он хочет. —Поехали домой? Он сбился со счёта, в который раз произносит этот глупый вопрос. —Я не готова. Отнимает у него свою руку. Смотрит без ненависти, но слишком холодно. Ягыз опять начинает злиться. На улице становится легче дышать. Она ждёт такси. Он идёт к мерседесу. Бред. —Хазан! Хватит! Он повышает голос практически до крика, развернувшись идёт обратно к ней. —Поехали домой, ты нужна мне там, я устал, и тебе тоже плохо! Сколько же ты собираешься продолжать это? Всю жизнь будешь меня обвинять? Я для тебя кто теперь? Убийца племянника? Перегнул. Как только в порыве ярости Ягыз произносит эти слова, понимает, что сделал неправильно. Поздно. Она уже плачет. —Хазан! - шепот, её имя как мольба о прощении, как последняя просьба задуматься над его предложением. —Мой племянник жив. И всё. Отрезала. Не оставила ни единого шанса. Снова ушла.***
Как же он отвык жить один. Квартира давила на него своей тишиной и пустотой. Не хватало копошения на кухне, звука воды из душевой по утрам, мимолётных поцелуев, простых фраз ни о чём. То самое одиночество, от которого он устал убегать, когда появилась Хазан и спасла, сейчас догнало его и накрыло. Это было жестоко с её стороны. Вечер. Виски. Эгемен ловил дежавю. —Слушаю, - звонок из больницы. —Господин Ягыз, ваш племянник пришёл в себя. На секунду стук сердца заглушил все другие звуки. —Эдже уже в курсе? —Она едет. Озгюр справился. Этот мальчишка вернулся к ним. Облегчение, которого так не хватало эти месяцы, наконец, показалось на горизонте. Проснулась надежда.***
Эдже расцвела. Сын полностью поправился, хорошо ел, опять смеялся. Она обрела его во второй раз. Не знала, куда деть себя от счастья. —Сестра, возвращайся к Ягызу, а? Сёстры сидели в детской и наблюдали за мирной игрой Озгюра с бабушкой. Прошло около полугода, как Хазан уехала. —Я так сильно его обидела, Эдже. Не проходило и дня, чтобы Хазан не наказывала себя за тот холодный тон, за побег, за нелепые обвинения. Ей казалось, что муж никогда её не простит. Поэтому Ягыз даже не знал о том, как горько она сожалела, как терзала себя и как умоляла Всевышнего дать ей ещё один шанс. Он решил наконец оставить Хазан в покое и ждать, когда она будет готова вернуться. —Хазан, не глупи! Такие мужчины на дороге не валяются! Давай, дочка, не упусти мужа. —Мама! Хазан возмущалась этим намёкам матери, но иногда как будто втайне от себя, действительно сгорала от ревности, думая о том, что Ягыз давно не был с женщиной. Эдже не хотела вмешиваться в отношения сестры. Фазилет давно уяснила, что с господином Ягызом сладить может только Хазан. Никто не предпринимал попыток сблизить супругов.***
Она решила встретиться на нейтральной территории. Пришла к Ягызу на работу. Помнила, что около шести часов дел почти не остаётся, офис опустошается, и Ягыз завершает какие-то мелочи. Постучала. Он не ответил. Захотелось уйти, сделать вид, что её тут и не было. Но дверь открылась. Ягыз отпрянул от неожиданности. —Ты одна? - почему-то спросил муж. —А ты? —Проходи, присаживайся, - пришёл в себя и засуетился, - хочешь чая? —Нет. То есть, да. Хочу. Она вдруг поняла, что понятия не имеет, зачем пришла, что собирается говорить. Чёрт. Как будто и не женаты. Хазан чувствует себя глупой девчонкой, которая не уверена, что нравится парню и ведёт себя так, чтобы не выдать своей влюблённости, но выходит нелепо. Ей даже смешно. —Как твои дела? Он подаёт горячий чай. Хазан замирает. Очень простой, возможно, формальный вопрос. Как дела. А на глаза наворачиваются слёзы. Кажется, это именно то, что ей сейчас нужно было услышать. Смех пробивается сквозь поднимающуюся истерику. Искренний задорный смех. Заразительный к тому же. Оба смеются, долго и громко.***
Чаепитие ничем не кончилось, они не сказали по сути ничего, посидели как старые знакомые. Но сигнал был распознан. Ягыз знал, что Хазан вернулась. Через пару дней он приехал навестить племянника. Она ему улыбалась. А напоследок обняла. Сама. Все попрощались с дорогим зятем и незаметно исчезли. Хазан почувствовала, что непреодолимая сила тянет её броситься Ягызу на шею. Руки обхватили широкие плечи, она закрыла глаза от удовольствия, вдохнула родной запах, его нос зарылся в длинных волосах, вызывая у неё снова слёзы радости. Потом он позвонил ей и позвал гулять. Потом она приготовила ужин и позвала к себе. Потом было много разных потом.***
Одиночество отступило, не тяготило его больше. Ягыз проживал с женой заново весь период сближения. И влюблялся в неё заново. Ещё крепче. Стук в дверь. Так делала только Хазан. —Привет! Спортивный топ, обтягивающие джинсы мгновенно привлекли его внимание. Хазан прошла в их квартиру, осматриваясь после долгого отсутствия. —Я подумала, что хочу увидеть нашу спальню, соскучилась по ней. Она сейчас говорит серьёзно или издевается? —Пойдём. Оказавшись в заветной комнате, Хазан захлопнула дверь и уверенно посмотрела на мужа. Ягыз сразу же воспринял взгляд как руководство к действию. Будто изголодавшиеся дикие звери они накинулись друг на друга. Жадный поцелуй, резкие движения. Одежда рисковала разлететься в клочья. Хазан уже без топа на кровати. Он в одной футболке. Джинсы жутко мешают. Слишком долго стягивать. Её кожа горит от поцелуев и засосов. Любые прикосновения возбуждают невероятно. Сегодня им не до нежностей и прелюдий. Ягыз быстро входит, набирает темп, даря обоим сладостное наслаждение. Рычит. Хазан выгибается и стонет, нисколько не смущаясь. Оба скоро кончают. Она дремлет в его объятиях. Он рисует причудливые картинки на её ладони. И не было этих шести месяцев.***
Ещё долго Хазан, просыпаясь по ночам, прижималась к мужу сильнее. А Ягыз каждый раз, возвращаясь с работы, прислушивался к звукам дома, желая найти подтверждение того, что его здесь ждут.