Второе поражение

Их учили с самого детства, что битва имеет только два исхода – либо победа, что и нужно от них, либо поражение, что совсем неприемлемо. Суйгецу побеждал практически всегда, ведь он был учеником одного из семи мечников Тумана, он был братом одного из семи мечников Тумана, он был одним из нового поколения этих самых мечников. Они были беспощадны, все они проиграли лишь два раза в своей жизни – в тот день, когда решили стать шиноби Кровавого Тумана. И в тот день, когда погибли. Суйгецу, в отличие от них, проигрывал большее количество. Но в его поражениях всегда была доля победы, доля превосходства над ними, великими и мертвыми – он оставался жив. Да и поражения его были в основном мелкими и незначительными. Разлететься водными брызгами от ударов красноволосой сучки – вряд ли это можно было назвать поражением. Но статистика показывала – каждого мечника ждет два крупных поражения. Времена Кровавого Тумана прошли, но мечники не исчезли, но они все так же проигрывали только два раза. Первым большим поражением Суйгецу стала его встреча с Орочимару. Да, он долгие годы жалел о ней, сидя в большой банке, наполненной водой, пока над ним проводились различные эксперименты. Тогда он стал на шаг ближе к своей смерти. И с замиранием ждал второго шага, который однажды ему пришлось бы совершить. Ведь все те опыты, что над ним проводились, были отнюдь не для продления его жизни. Потом пришел Саске и освободил его, дал вздохнуть полной грудью. Жизнь продолжается, можно на некоторое время и позабыть о том роке, что был над каждым, кто осмеливался взять в руки один из семи великих мечей. Суйгецу был слишком легкомысленный, ведь он так толком и не познал настоящей жизни, сидя в той огромной колбе с самого детства. Те схватки, что были потом, не пугали. Да, в некоторых он проиграл, его даже в тюрьму упекли после того собрания Каге. Но все они были несерьезны, они стали просто предвестницами чего-то большего. Четвертой мировой войны шиноби. Вот тогда-то и стало страшно. Вот тогда-то и вспомнилось все. Суйгецу даже не удивился тому, что не смог выиграть этот поединок. Он принял свою смерть как должное – такова судьба всех мечников. Второе поражение. Первым, что увидел Суйгецу, когда очнулся – было лицо незнакомой ему девушки. Под глазами залегли темные тени, лицо осунулось и посерело, белокурые, немного сальные волосы выбились из хвоста. Ее руки и лицо покрывали порезы, синяки и царапины – еще легко отделалась. Некоторые, вон, вообще погибли. - Ай! – испуганно воскликнула она, когда Суйгецу дернул ее за руку и подмял под себя, сжав пальцы на тонкой шее, готовясь придушить ее, если что. - Где я? – злобно прорычал он, пристально всматриваясь в сине-зеленые глаза без зрачков, напоминавшие маленькие озерца в лесу рядом с логовом Орочимару. - В госпитале… Конохи… - просипела она, извиваясь под ним и пытаясь отнять его руку от своего горла. - То есть… я жив? – неуверено спросил у нее Суйгецу. - Жив… - Почувствовав, что его хватка ослабла, Ино выкрикнула ему в лицо: – Жив ты, жив, идиот! Суйгецу почувствовал, как безграничная волна радости накрывает его с головой, ослепляя, оглушая. Черт, а ведь еще чуть-чуть, и… Нет, лучше об этом не думать. Он жив! Его второе поражение отодвигается опять! Жив, жив, жив! - Ты же меня сейчас раздавишь, идиот! – прошипела Ино, которую мечник на радостях стиснул в своих объятиях. – Сейчас же пусти! Жизнь прекрасна. Так думал Суйгецу. И рассерженная девушка в его руках тоже прекрасна. Пока у него есть время, то можно насладиться и тем, и другим. Поэтому он решил ее поцеловать. И лишь годы спустя, Суйгецу, выслушивая брань своей жены по поводу того, что он опять с друзьями напился вдрызг и разнес половину Конохи, понял, что встреча с ней была его вторым крупным поражением. Смертью. Его смертью как свободного мужчины.