смазанные поцелуи

Комната была погружена в полумрак, освещаемый лишь розовой неоновой лентой и бликами старой настольной лампы, где за домашней работой корпела Кира. Вернее, очень старательно списывала её у Лизы. Андрющенко валялась на своей кровати, изредка поглядывая на спину подруги, ноги которой иногда подрагивали в такт музыке из тиктока брюнетки. Близился конец второго курса, и Лиза всё острее ощущала, что испытывала далеко не дружескую симпатию по отношению к блондинке. Она начала замечать, что подолгу смотрела на Медведеву, когда та занималась абсолютно бытовыми вещами; что глупо улыбалась, когда Кира эмоционально рассказывала Кристине какую-то историю со смены в баре; что отводила взгляд, стоило девушке обратить свой взор в сторону черноволосой; что соседка по комнате стала слишком часто преследовать её во снах, где творила невообразимые вещи, заставляя Андрющенко подскакивать среди ночи с тяжёлым дыханием и влажным пятном на нижнем белье. Больше всего выматывало то, что Кира никогда не позволила бы Лизе быть кем-то большим, чем просто хорошим другом. Она знала, видела, какие девушки нравились Медведевой — высокие, длинноногие, почти модели с обложек глянцевых журналов, с красивыми волосами и доброй улыбкой. Андрющенко с натяжкой подходила только под пункт с ростом, и то, это с какой стороны посмотреть. Поэтому оставалось довольствоваться лишь дружбой, игнорируя тупую боль в сердце. Как они вообще начали общаться — Лиза до сих пор толком не понимала. На первый взгляд казалось, что они были настолько диаметрально противоположны, что даже говорить им было не о чем. Андрющенко так и подумала, когда заселилась в общежитие в конце августа перед первым курсом. Она зашла в их небольшую комнатку, где уже раскладывала вещи девушка, больше смахивающая на гопника из района в Донецке, где выросла Лиза. Брюнетка даже на секунду подумала, что перепутала этажи и забрела в мужской корпус. Однако стоило ей обратить внимание на то, как блондинка раскладывала спортивные топы в свой шкаф, после закинув в ящик упаковку прокладок, — все вопросы отпали. Они неловко поздоровались, пару секунд оглядывая друг друга, а затем каждая начала заниматься своими делами. Лиза, по правде говоря, немного расстроилась в тот момент. В Новосибирске, где она заканчивала старшие классы, у неё была единственная подруга Юля, которая поступила в медицинский в Питере, и их пути разошлись, и девушка по имени Соня, ставшая первой для брюнетки во многих аспектах, в Донецке — два кореша, как всегда выражалась Андрющенко, с которыми она поддерживала связь в интернете после переезда. Не то чтобы девушка думала, что поступление в Москву перевернёт её жизнь с ног на голову, но обзавестись минимальными знакомствами всё же надеялась. Их общение, по сути дела, завязалось примерно через три недели после начала семестра. Учились они в разных группах, поэтому Кира чаще всего вставала к первой паре (что было удивительно даже для неё самой, но обещание, данное бабушке с дедушкой о том, что она будет учиться, Медведева планировала сдержать). Спустя несколько дней блондинка почувствовала что-то неладное, когда в очередной раз вернулась в общагу, где Лиза пластом лежала в своей постели, укутавшись тёплым одеялом по самую шею. — Кис? — Кира тогда подошла к соседке, укладывая ей ладонь на лоб. — Да ты же вся горишь! — Чего? — прошептала Андрющенко, находясь в полубреду из-за высокой температуры и толком не осознавая, что происходит. Блондинка сорвалась в соседнюю комнату, где жили Алиса с Гелей и притащила Новосёлову следить за больной Лизой, а сама отправилась в аптеку и продуктовый. Пока брюнетка отсыпалась под действием жаропонижающего, Кира успела сварить куриный бульон — спасибо бабуле, которая научила внучку готовить, — и после пробуждения девушки кормила Андрющенко с ложечки, поправляя периодически спадавшие на глаза чёрные пряди. Брюнетка, начавшая более-менее осознавать происходящее, тогда изрядно удивилась такой заботе со стороны, казалось бы, холодной соседки. Однако чем больше они общались, тем сильнее Лиза убеждалась в том, как была неправа. Медведева оказалась добрым, светлым и эмпатичным человеком, прятавшим за маской безразличия своё истинное лицо. Трудное детство, спортивный лагерь-интернат, провал в толком не начавшейся карьере и наркотики — жизнь, которую Кира хотела оставить в прошлом. Андрющенко внимательно слушала историю блондинки, стараясь поддержать, когда у той пробивались слёзы, а затем сама утирала глаза, рассказывая про своё детство — так две сломанные девочки нашли друг друга в комнатушке общежития на окраине Москвы. В данную минуту Лиза скучающе листала ленту тиктока, без конца натыкаясь на один и тот же тренд — девушка красила губы, якобы случайно промахивалась помадой, а её партнёр вытирал лишнюю косметику, показываясь в кадре со следами от поцелуев. Андрющенко, признаться, хотелось выть от того, как сильно она мечтала о таком же. — Чё у тебя один и тот же звук без конца играет? — фантазии брюнетки оборвал прокуренный голос Медведевой. Лиза кинула непонимающий взгляд, потому что пропустила мимо ушей последнюю фразу Киры. Блондинка закатила глаза и встала со стула, двигая лежащую Андрющенко и усаживаясь рядом. — Тренд красивый, — брюнетка протянула соседке телефон, где две девушки — одна из которых вся в красных следах от помады, а вторая с этой самой помадой на губах — целовались. — Снять бы. — Давай, — проговорила Медведева, особо не задумываясь, а у Лизы, кажется, остановилось сердце. — Ты серьёзно? — Лиза ошеломлённо уставилась на подругу, а Кира почти была готова засмеяться — Андрющенко иногда такая забавная. — Да. Почему бы и нет? — и Медведева совершенно не лукавила. По правде говоря, ей симпатизировала Андрющенко, пожалуй, ещё с первого курса, однако подобные мысли она всегда отметала — с братанами не встречаются, не по понятиям же. — У нас нет помады, — грустно вздохнула уже менее воодушевлённая брюнетка — кажется, Киру она сегодня не поцелует, даже если это ради видео, даже если это ничего не значит. — Пошли, кошка, — она поднялась на ноги, хватая Лизу за руку и буквально стягивая её с кровати. Андрющенко недовольно простонала, что ей пришлось встать с мягкого матраса — ортопедического, между прочим! И купленного за свои деньги. Надела на разноцветные носки белые кроксы и, не выпуская ладонь блондинки, пошла за ней в соседнюю комнату под номером двести пятнадцать. — А где Пчёлка? — в дверном проёме показалась Кира, а из-за её спины выглядывала Лиза, нервно постукивая ногой по деревянному полу. — Чего? — обернулась Алиса, снимая большие наушники и оглядывая вошедших. — А, вы Гелю потеряли? — блондинка кивнула на вопрос Куняшовой. — Так она на кухне с Амишкой что-то готовит, вроде как. — Супер, спасибо, — поблагодарила Медведева и уже собиралась развернуться и пойти в другую сторону, как Алиса проговорила: — Попросите её принести мне хавчика сюда. А то я, блять, приросла к креслу походу. — А ты в чё рубишься? — спросила блондинка, только сейчас замечая горящий экран компьютера темноволосой с какой-то непонятной игрой. — Хогвартс легаси, это по Гарри Поттеру, — ответила она, запуская пятерню в короткие волосы и надевая наушники обратно. — Вилка, блять, показала. Я уже неделю играю без остановки, меня такими темпами к сессии точно не допустят, — Алиса засмеялась и Кира подхватила — если бы не Лиза, Медведеву бы тоже давным-давно отчислили, хотя полгода на первом курсе она искренне пыталась учиться нормально. Ключевое здесь — пыталась. Ночные смены в баре не особо способствовали хорошей учёбе, что уж говорить. Она попрощалась с Куняшовой и потянула Андрющенко в сторону кухни, где приятно пахло каким-то мясом. — Вай, мои малышки покушать пришли? — первой их заметила третьекурсница Амина, которая по-доброму улыбалась, оглядывая девочек. — Нет, Амиша, мы за Гелей, — Кира приподняла уголки губ в ответ, наблюдая, как Усманилаева помешивала в сковородке закипающий соус. — Что такое? — розововолосая отложила шоколадку, которую ела вместе с Виолеттой и поднялась из-за стола. — Нам…э-э-э, — протянула Медведева, лихорадочно смотря в медовые глаза Лизы, ища безмолвной помощи. — Нам нужно кое-то у тебя попросить, — сказала Андрющенко, замечая, как у Новосёловой губы растянулись в ухмылке. — И Алиса попросила ей еды захватить, — добавила брюнетка, когда все трое почти вышли из кухни. Они зашли в двести пятнадцатую, где Геля поставила перед Алисой тарелку запечённой картошки с курицей. — Пчёлка, ты лучшая! — воскликнула Куняшова, принимаясь уплетать свой ужин за обе щеки, а Ангелина переключила своё внимание на двух других соседок. — Ну? — Новосёлова искренне наслаждалась смятением на лицах обеих девушек. — Нам нужна помада! — воскликнула Андрющенко, и даже Алиса, которая сидела в наушниках, отодвинула от себя тарелку и с интересом повернулась на девочек. — Красная, желательно. — Это вы что делать собрались? — хихикнула розоволосая, начиная копаться в своей, по всей видимости, бездонной косметичке. — Тренд в тикток снимать, — с важностью произнесла Кира, опираясь на дверной косяк. — И лампу ещё дай, эту…лучевую…нет, круговую, — пыталась вспомнить Медведева, и Лиза с Гелей громко засмеялись. — Кольцевую, Кирюш, — Ангелина закатила свои глаза с идеальными стрелками и протянула в руку Лизе помаду — мэйбилин супер стэй — так гласила этикетка. Однако Андрющенко не была сильна ни в косметике, ни в английском, так что подвоха не заметила. Зато Геля сверкала своими шоколадными глазами, находясь в предвкушении. Комнату девочек две юные тиктокерши покинули с помадой, которую в ладони сжимала Лиза, и с собранной лампой в руках Киры — брюнетка хотела помочь донести, а то как-то нечестно получалось, но блондинка отмахнулась — бывшая спортсменка всё-таки, для неё такой груз это несерьёзно. Пока Медведева быстро крутила винтики, Андрющенко вертела в руках предмет декоративной косметики и не знала, как к ней подступиться — она ж даже ресницы красила раза два в жизни от силы, какая к чёрту помада. Лиза глубоко вздохнула, пододвинула к себе небольшое зеркало, открутила крышку, посмотрела пару секунд на аппликатор и, мысленно помолившись Богу, аккуратно мазнула по губам. Потом сделала это более уверенно, очерчивая контур. — Я на проститутку похожа, — вынесла свой вердикт, повернувшись к Кире. Медведева внимательно оглядела её, всматриваясь в знакомое лицо, а затем улыбнулась. — Неправда, тебе идёт, — сказала девушка и поставила телефон на штатив, включив лампу. — Готово, кошка. Кира села на край собственной кровати, и она неприятно скрипнула — надо бы поменять матрас, да руки всё никак не доходили. Лиза по привычке чуть не облизала губы, но вовремя вспомнила, что те были накрашены. — По идее, сначала на тебе следы оставить надо, — на одном выдохе произнесла Андрющенко. Блондинку такая реакция соседки искренне забавляла. Она в очередной раз пригладила своё платиновое каре и подвинулась ближе. Брюнетка прикрыла глаза и втянув воздух в лёгкие, оставила первый невесомый поцелуй на щеке подруги. Кожу Киры словно обожгло это маленькое прикосновение — было приятно. Затем Лиза осмелела и принялась целовать скулу в нескольких местах, нос, подбородок, даже лоб, оставляя за собой следы липкой, ещё не засохшей помады. Когда красные отпечатки были оставлены почти на всём лице девушки, Андрющенко нехотя отстранилась, оценивая — ей, признаться, нравилось, как выглядела Кира. Она потянулась руками за баночкой, чтобы добавить новый слой и «промахнуться», однако её остановил низкий голос: — А в губы не будешь? — прошептала Медведева, и Лиза застыла, глупо смотря на соседку. — А надо? — также тихо спросила брюнетка, сглатывая вязкую слюну, скопившуюся во рту. — Мне бы хотелось, — блондинка сама положила руку на щеку подруги и аккуратно провела подушечкой большого пальца, наслаждаясь мягкостью кожи. Она, очевидно, ожидала, когда именно Лиза проявит инициативу. А Лиза Андрющенко не то чтобы была очень глупой, скорее даже наоборот. Она в секунду сократила расстояние между ними и робко прикоснулась накрашенными губами к устам Киры, тут же отрываясь. Медведева тяжело дышала, смотрела распахнутыми кофейными омутами прямо в самую душу и, поймав безмолвное согласие глазами, притянула соседку к себе. Лиза раскрыла рот, пуская раздвоенный язык блондинки внутрь, и не сдержала тихого, еле слышного стона, от которого Кире снесло крышу. Она прошлась кончиками по нёбу, обхватывая язык подруги, углубляя поцелуй. Ощущала, как уже засохшая помада смешалась со слюной и испачкала собственные губы — так наплевать. Кира с влажным звуком отстранилась от Лизы, смотря на неё совсем ошарашено. Кажется, только сейчас они поняли, что произошло. — Лиз, я…— начала Медведева и была грубо прервана. Андрющенко втянула девушку в новый, ещё более грязный — во всех смыслах — поцелуй, пару раз сталкиваясь с ней зубами от нетерпения. Просунула руки под бесформенную тёмную футболку соседки, оглаживая бока, отчего кожа Киры покрылась мурашками. Лиза отпрянула от губ, тут же переходя к шее, оставляя смазанные поцелуи на артерии девушки, будто помечая её всю. Красные следы распускали свои бутоны на молочной коже, а собственник, спрятанный глубоко внутри Андрющенко, довольно урчал, ощущая, что наконец-то получил своё. Девушка чуть приспустила футболку Медведевой, переходя алым пожаром на плечо, а затем недовольно вздохнула и потянула ткань за полы — Кира даже не думала ослушаться. Верхняя часть одежды полетела куда-то в сторону, открывая Лизе вид на подтянутое тело соседки. Она повела ладонями вниз, очерчивая вздымающуюся грудь, скрытую чёрным топом, оглаживая бока, и вновь принялась оставлять следы от помады на белоснежной коже. Кира уже не могла сдерживаться, но понимала, что шуметь нельзя — стены слишком тонкие, а Геля слишком умная. Блондинка откинула голову назад, открывая Лизе больше пространства, одновременно с этим прикусив собственную ладонь — нельзя издавать ни звука. — Блять, как бы я хотела тебя слышать, — прошептала Андрющенко, облизывая ушную раковину, играясь языком с сережкой в небольшом тоннеле. Кира на это закатила глаза, сильнее давясь стонами — она слишком чувствительная, и, кажется, Лиза это поняла. Брюнетка оставила короткий поцелуй на мочке уха и отпрянула от девушки. Медведева была вся в красных смазанных следах, с румяными щеками и возбуждением в глазах. Лиза прижала ладонь к своим губам в попытке стереть остатки помады и вновь поцеловала Киру, сплетаясь с ней языком, позволяя перехватить инициативу, пока сама потянула верхнюю часть белья. Когда грудь Медведевой лишилась последней преграды, Андрющенко припала губами к соску, облизывая ареолу, другой рукой сжимая вторую половинку. Блондинка не могла рационально мыслить, когда Лиза так откровенно игралась с её эрогенной зоной. Она оставляла слегка заметные следы от помады, которые почти въедались в кожу Киры, обжигая и распаляя. Когда брюнетка опрокинула девушку на кровать, придавливая собственным телом, мебель предательски заскрипела, и они обе засмеялись. — Может на твою? — прохрипела Кира, заглядывая в зелень чужих глаз. Лиза склонила голову набок и улыбнулась, приподнимаясь, подхватывая за собой Медведеву. Она уложила девушку на свои подушки, устраиваясь чуть ниже в ногах. Подцепила резинку домашних штанов, быстро снимая их с соседки, оставляя ту в одних трусах. — Это что, медведь? — Андрющенко указала пальцем на чёрное белье девушки, где по центру красовалась мордочка мишки. — Крутые трусы, чё ты, — засмеялась Кира, играя бровями. — У меня пара, у вторых на жопе медведь. Покажу потом, если захочешь, — блондинка закусила нижнюю губу, вгоняя Лизу в краску, довольствуясь её смятением. Однако в ответ брюнетка навалилась сверху на Медведеву, опираясь одной рукой на матрас, обхватывая другой её грудь, зажимая меж пальцев сосок, заставляя соседку выгнуться дугой. Андрющенко опустила руку ниже, проходясь по влажному белью, пару раз надавливая на чувствительную зону, наслаждаясь тем, как блондинка сдерживала стоны. — Теперь ты не такая разговорчивая, да? — продолжала делать движения рукой, шепча прямо в губы, после крепко целуя, забирая себе самые сладкие звуки. Внезапно Лиза отстранилась, оставляя разгоряченную Киру хлопать глазами в смятении. Андрющенко пригнулась, подбираясь к своей прикроватной тумбочке, где, слава всем богам, валялась почти пустая пачка влажных салфеток. Брюнетка стянула с себя кольца, откладывая их на обшарпанное дерево, и начала методично вытирать руки, заостряя внимание на пальцах, глядя прямо в глаза соседки. Медведева жадно следила потемневшим взглядом за действиями Лизы, уложив ладони ей на талию, поглаживая поверх цветастой футболки. Закончив, брюнетка откинула салфетку в сторону и приподняла ткань, снимая её, позволяя Кире очертить края татуировки на животе, забираясь выше. Медведева сжала небольшую грудь Андрющенко, скрытую тканью спортивного белья. Брюнетка вздохнула, прикрывая глаза, отдаваясь ласкам. Позволила девушке забраться под тонкую ткань и прокрутить набухший сосок. А затем в одно движение прекратила манипуляцию, убирая руку блондинки. Она притянула Киру за бёдра ближе к себе и потянула трусы вниз, оставляя подругу полностью обнажённой. Прикоснулась к промежности, слегка надавливая, кружа вокруг клитора, заставляя Медведеву закрыть рот ладонью. Раздвинула ноги девушки, покрывая кожу внутренней стороны поцелуями, оставляя еле заметные следы помады, помечая её. Ближе не подбиралась, лишь игралась на выдержке соседки, ожидая, когда плотину прорвёт. — Бля, кошка, я так больше не могу, — извиваясь на кровати, поистине как змея, сказала блондинка, ногами притягивая Лизу ближе. Андрющенко хмыкнула и наоборот отодвинулась от Киры, оставляя ту недоумевающе хлопать глазами. — Тебе нельзя шуметь, помнишь? — тихо проговорила на ушко, устраиваясь за спиной девушки прямо у стены. Положила горячие ладони на светлую кожу, ведя руками вниз, раздвигая ноги партнёрши, нежно целуя в плечо. — Поверни голову ко мне. Кира сразу же выполнила просьбу девушки, позволяя Лизе поймать первый стон, когда она прошлась пальцами по половым губам, разнося смазку по нежной коже. Андрющенко остановилась в районе клитора, кружа у чувствительного места, периодически надавливая, тем самым вырывая тяжёлые вздохи из груди девушки, которые тут же заглушались поцелуями. Когда брюнетка протолкнула первый палец во влагалище, проходясь по бархатным стеночкам, Медведева застонала особенно громко. — Тихо, малышка, нас не должны услышать, — проговорила в самые губы, целуя блондинку, одновременно с этим добавляя второй палец, наслаждаясь влажными звуками и тяжёлым дыханием. Кира закрыла глаза, почти не отвечая на поцелуй, лишь быстрее двигала тазом, стараясь насадиться глубже. Лиза улыбнулась, ускоряя движение, а затем, услышав слишком громкие вздохи, вытащила пальцы, переключая своё внимание на клитор, стимулируя его. Блондинка задрожала, впиваясь в уста Андрющенко, протяжно простонав и откинулась на подушки, приходя в себя после оргазма. Лиза последний раз провела рукой по половым губам соседки, заставляя ту вздрогнуть и, абсолютно довольная, быстро чмокнула Медведеву в губы, проводя ладонью по спутавшимся волосам. — Охуеть, — только и смогла выдавить блондинка, приводя дыхание в порядок. Андрющенко улеглась на голую грудь соседки, оглядывая красные следы на щеках, и подумала о том, как они наверно забавно сейчас выглядят. — Понравилось? — ухмыльнулась брюнетка, прекрасно зная ответ — свою бывшую она тоже всегда доводила до дрожи в ногах. Однако быть причиной такого состояния Киры Медведевой — прирождённой доминантки — вдвойне приятно. — Пиздец как, — Кира приподняла Лизу, вовлекая её в новый поцелуй, обхватывая ладонями лицо. — Моя очередь. Она быстро поменяла их местами, подминая Андрющенко под себя. Провела татуированной рукой по цветочным ключицам, спускаясь ниже, приподнимая спортивный топ, тем самым открывая вид на маленькую грудь Лизы. Кожа покрылась мурашками от прикосновений, и Медведева сжала правый сосок, вырывая из брюнетки первый вздох. Девушка чуть прикусила место над грудью, после всосав кожу, оставляя там свою отметку — уравнивала счет с Андрющенко. Быстро переключилась на левую грудь, посасывая розовую бусину, иногда намеренно задевая зубами. Брюнетка была не столь шумной, как её соседка, но сдерживать себя приходилось, особенно когда Кира решила спуститься ниже и провела языком по напряжённому прессу — Лизу бросило в жар, и табун мурашек пробежал по коже. — Эти твои блядские шорты, — прошептала Медведева, стягивая мешавший элемент одежды с девушки. — Ты знала, какие у тебя красивые бёдра? Я никогда не могла оторвать от них свой взгляд, — продолжала блондинка, поглаживая тазовые косточки поверх хлопковой ткани. Она потянулась рукой за пачкой салфеток, отброшенных в угол небольшой кровати. Вытянула последнюю, вытирая собственные пальцы, глядя прямо в глаза Андрющенко, которая уже сгорала от нетерпения. Кира сложила салфетку в несколько раз и провела по своим губам, стараясь собрать остатки помады — обе девушки ещё не знали, что это не поможет. Затем кинула её куда-то на пол и спустила трусы соседки, отправляя их вслед за салфеткой. Она развела ноги Лизы, закидывая их себе на плечи, устраиваясь удобнее, насколько это вообще позволяла односпальная кровать, и размашисто провела языком первый раз, заставляя Андрющенко вцепиться в пепельные волосы. Шарик пирсинга холодил слизистую, когда Кира обхватила ртом клитор. Половинки языка скользили по половым губам, посылая разряд тока по телу Лизы. Она рукой направляла Медведеву, сжимая светлые пряди у корней. Блондинка оторвалась от своего занятия, наблюдая, как на бёдрах Андрющенко остались красные следы — чёрт, она же не стёрла помаду с щёк. — Кира, похуй, — выдохнула девушка, притягивая соседку к себе, вовлекая её в поцелуй, ощущая во рту собственный вкус. Медведева хмыкнула, опуская руку вниз, проводя по мокрым покрасневшим складкам. Под громкий вдох Лизы, блондинка вошла в неё на одну фалангу, надавливая на верхнюю стенку, вместе с тем проходясь большим пальцем по клитору. — Бля-я-ять, — Андрющенко вцепилась в плечи Киры, зажмуривая глаза, пытаясь сдерживать громкие звуки. Она слышала как там внизу всё безбожно хлюпало, и это распаляло ещё сильнее. А Медведева наслаждалась розовыми щеками, закрытыми глазами, учащённым дыханием. Провела взглядом ниже, цепляясь за поднятый топ, под которым виднелась пара отметин, затем оглядела такую красивую грудь девушки, очерчивая взором напряжённый живот и наконец опуская глаза туда, где собственные пальцы погружались в нутро Лизы. Брюнетка была невероятно красива всегда, но сейчас, в момент наслаждения, когда она показывала свои истинные эмоции и желания, Кира осознала, как долго и упорно игнорировала чувства, бившиеся всё это время где-то в самом сердце. — Посмотри на меня, — властно прошептала, переводя свой взгляд вновь на лицо соседки, наблюдая, как та открывает медовые очи с расширенными от возбуждения зрачками. Блондинка добавила ещё один палец, усиливая движение, заставляя Лизу вжаться короткими ногтями в кожу Киры до красных царапин на спине. Медведева поймала губами протяжный крик Андрющенко, когда та дошла до своего пика, после растекаясь на кровати, словно желе. Кира вытащила пальцы, аккуратно поглаживая ноги девушки, успокаивая её, позволяя привести дыхание в порядок. Лиза тяжело дышала и думала лишь о том, что никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Медведева не донимала разговорами, лишь притянула ближе к себе, согревая теплом собственного тела. — Знаешь, — начала Андрющенко, проводя ладонью по груди Киры, перекатывая сосок между пальцев, — а видео-то мы так и не сняли, — блондинка подхватила её смех, целуя в чёрную макушку. — Ещё будет время, — прошептала она, постепенно проваливаясь в сон, наконец чувствуя себя умиротворённо.

***

Утром они стояли в общажной ванной у раковин, пытаясь оттереть следы вчерашней ночи, матеря себя, друга друга и, в первую очередь, Ангелину. — Сука, чтоб я ещё раз взяла что-то у Пчёлки, — хныкала Кира, когда Лиза с силой тёрла мягким полотенцем лицо соседки. — Не дёргайся, блять, — шикнула брюнетка, понимая, что все их попытки бесполезны и она скорее сотрёт Медведевой без того красную кожу, чем следы от помады. — Может, мочалку взять? — предложила Андрющенко, убирая ткань от лица блондинки, наблюдая, как у той глаза вылезают из орбит. Внезапно дверь открылась, и девушки в ужасе переглянулись, понимая, что не заперли её. Если их кто-то увидит в таком виде — насмешки будут преследовать их до конца обучения. Однако в ванную комнату зашла лишь ухмыляющаяся Новосёлова, держа в руках бутылочку какой-то прозрачной жидкости. — Кто ж знал, что вы друг друга с ног до головы оближете, — улыбнулась Геля, протягивая им бутылёк, — это мицелярка, я вам ещё гидрофильное масло сейчас принесу. — Чё, блять? — встрепенулась Кира. — У нас пары через два часа, а мы стоим и пытаемся отодрать твою блядскую помаду! Ты охуела вообще? — на эту фразу розоволосая лишь хмыкнула, ставя мицеллярную воду на раковину. — Мне нужно ещё лампу у вас забрать, ключи от комнаты давайте, — Медведева ошарашенно смотрела на соседку, пока Лиза со вздохом протягивала Новосёловой ключи от двести шестнадцатой. — Туда хоть заходить можно? Трусы на вас? — она выгнула бровь, оглядывая потрёпанных девчонок, стоящих в одних лишь футболках друг друга. — На мне да, — загадочно улыбнулась Андрющенко, заставляя Гелю посмотреть на Киру и скривить рот в отвращении. — Эта картина отпечается в моём сознании навсегда, — театрально вздохнула Ангелина, открывая дверь, — я расскажу об этом на вашей свадьбе! И не забудьте запереться, — хихикнула напоследок, слыша маты, вырывающиеся из уст Киры. Лиза закрыла за Пчёлкой дверь, притягивая бурчащую и красную Медведеву ближе к себе, крепко целуя её, пробираясь руками под футболку, оглаживая голые ягодицы. А Геля тем временем довольная шла в свою комнату за обещанным маслом. Не зря она подсунула им эту помаду — слишком долго ждала, когда эти две дурочки наконец признаются друг другу в чувствах. Да, Ангелина Новосёлова — своеобразный купидон, но ведь главное, что план сработал, верно?