Дарующая нежность

      — Этьен, это всего лишь тренировка, — усмехалась Леорио, видя, как начальник хмурится при взгляде на то, как она, имитируя прыжки на скакалке, слегка передвигается из стороны в сторону. Он согласился помочь с арендой спортивного зала, в котором они обычно занимались, когда девушка попросила помочь найти место, где она со своим наставником могли бы потренироваться. — Не беспокойся, мы не будем громить зал, а если что-то всё же сломается — всё возмещу.       — Меня больше волнует, чтобы тебя не сломали, — проворчал мужчина, понимая, что и без того сильная на фоне обычных людей Леорио будет тренироваться с человеком, превосходящим даже её. Это не могло не беспокоить. — У тебя конечно ещё есть в запасе пара дней отпуска, но не хотелось бы, чтобы он продлился больничным.       — Ну, если что ты же с девчонками будете навещать меня? — Хохотнула девушка, но видя, как посмурнел Этьен — виновато улыбнулась. — Всё будет нормально, моя специализация не для боя, так что я не пострадаю.       В том, что всё будет действительно так, Леорио несколько сомневалась, ведь дозвонившись до Диба и объяснив ему ситуацию, заикнулась, что в бою её Хацу применять невозможно — он ехидно протянул, что у неё просто не хватает воображения. Вот в результате и пришлось просить Этьена о помощи ещё и в тренировке нен для боя.       — Мне всё равно это не нравится. — Вздохнул Этьен. Глава охраны кабаре беспокоился за Леорио, прекрасно вписавшуюся в коллектив и ставшую чуть ли не родной. Он понимал, что девушке надо двигаться дальше, но всё что он знал об охотниках не радовало, и ему не хотелось, чтобы она стала такой же, как эти чванливые засранцы. — Уверена, что мне стоит уйти?       — Угу, — девушка кивнула, глянув на вход в зал, — не думаю, что Диб обрадуется присутствию ещё кого-нибудь. Наверняка ещё камеры потом подчистит…       — Мутный он какой-то.       — Есть такое, — улыбнулась Паладинайт. — А теперь иди, я его подожду.       — Береги себя.       — Само собой.       Стукнувшись кулаками с мужчиной, Леорио проследила за тем, как Этьен покидает зал и когда за ним закрылась дверь — тяжело вздохнула. Хоть она и пыталась заверить начальника, что всё будет хорошо, понимала, что раз Диб сказал подобрать место для тренировки поудобней и попросторней, то бить её наверняка будут, при чём не слабо. Оставалось только придумать, как ему противостоять, чтобы не показаться безнадежной и получить дельные советы. У неё конечно и у самой есть идеи для использования эмпатии в бою, но совет того, кто долго вращается в кругах охотников явно будет полезней её домыслов, особенно при практической реализации.       Вспомнив, что произошло в Йорк-Нью на их импровизированном аукционе, Леорио пришла к выводу, что для считывания нужен как минимум физический контакт, но тогда всё упиралось в факт того, что она ещё и толпу захватила, из-за чего её хорошенько так накрыло сенсорным шоком. Это наталкивало на мысль, что считка на расстоянии всё же возможна, но для этого надо ауру выпускать во вне, а это сложно, потому что более тонкими манипуляциями нен она не овладела. У неё даже Гё получалось раз через раз — после телефонного разговора с Дибом она всё же попыталась освоить этот приём. А ведь помимо более-менее освоенных Тэн, Зецу, Хацу и Гё есть ещё Рэн, Ко, Ин, Эн, Шу, Кэн и Рю, а там и свои собственные специальные техники на их основе, и не запутаться во всех этих терминах было довольно сложно, что уж говорить об их освоении. Но это нужно было сделать, хотя бы ради собственного благополучия, и чтобы не выглядеть совсем уж слабачкой на фоне мальчишек, иначе Киллуа со своими придирками не успокоится, а это всё же было неприятно, хотя она и старалась не циклиться на этом.       От воспоминаний о мальчишках улыбка сама собой растянула губы, особенно от того, что Золдик хоть немного, но пошел на контакт при прощании.       — Чего лыбишься? — Голос Диба выдернул из воспоминаний, Леорио не заметила, как он пришел и остановился в нескольких метрах от неё.       — Да так, отпуск вспомнила, — мягко улыбаясь, пояснила Леорио. — Спасибо, что согласился помочь.       — Ага, — отмахнулся мужчина, — шуруй на ринг, посмотрим, что там у тебя.       Паладинайт, бодро кивнув, поспешила к площадке и пролезла между канатами, ожидая пока Диб поднимается следом. Охотник не заставил себя долго ждать, всего лишь сбросил на скамью пиджак и последовал за ней.       — Я обдумывала твои слова, насчёт того что эмпатия может пригодиться в бою, и пришла к мысли, что это может помочь просчитывать действия противника. — Чтобы не выглядеть совсем идиоткой, не способной разобраться с собственными способностями и которой всё надо разжевывать, девушка решила сразу озвучить свои размышления.       — А говорила, тебе помощь нужна…       — Нужна, мысль хоть и есть, но вот на практике…       — Могла бы потренироваться на своих дружках, или мораль мешает, а меня не жалко? — Ухмыльнулся мужчина, закатывая рукава рубашки по локоть.       — Не преувеличивай, — буркнула Паладинайт недовольно. Ей действительно было сложно смириться с мыслью, что её способности, по сути, нарушают личное, скорее даже сокровенное, пространство человека. — Просто ты из моих знакомых больше всего понимаешь во всём этом, и если меня накроет, не испугаешься.       — Да-да, я так и подумал. — Хмыкнул Диб, подходя ближе и протягивая руку. — Начнём со считывания через физический контакт.       Леорио сосредоточилась и применила Тэн, прежде чем чуть дрогнувшей ладонью ухватиться за руку мужчины. Было немного страшно, она даже зажмурилась, не представляя, чего ждать.       — Ну что? — Уточнил Диб спустя минуту сосредоточенного молчания.       — Не понимаю… — Буркнула Леорио.       — Гё примени, — ухмыльнулся наставник.       — А… Ладно, попробую, — вздохнула Паладинайт, пытаясь сосредоточить ауру в глазах и когда ей это удалось — обижено поджала губы. — Это не честно.       — Ну, зато подтвердили, что если использовать Зецу, то даже через физический контакт у тебя ничего не выйдет.       Стоило ему закончить говорить, как он тут же развернул ауру, да так, что у Леорио дыхание перехватило — по нервам ударило с такой силой, что она еле устояла, захотелось то ли рухнуть на месте из-за задрожавших ног, либо убежать подальше от Диба и забиться в самый дальний угол.       — Что, страшно? — Ехидно поинтересовался наставник, распространяя вокруг себя жажду крови. — А так умеют все охотники. Владение эмоциями важно для любого пользователя ауры, это нас делает сильнее, и тебе придется учиться с этим работать лучше, чем кто бы то ни был, потому что жажду крови и направленное внимание может ощутить любой болван.       Леорио почти не слышала его слов, с отчаянием смотря на рукопожатие и понимая, что не может отдернуть ладонь — Диб держал крепко. Считываемые эмоции душили, их было слишком много, и они были слишком яркими.       — Посмотри на меня. — Жестко произнёс Диб, видя, что девушку кроет настолько, что её начинает трясти. — Живо.       Паладинайт подняла на мужчину затравленный взгляд, совершенно не представляя, что делать — разум метался от ужаса и паники.       — Не стой истуканом, делай что-нибудь. — Сурово произнес наставник. — Делай, или за каждую неудачу будет штраф.       Догадаться, что за штраф, Леорио смогла сразу — много ума не потребовалось, да и жажда крови ясно давала понять — цацкаться с ней не будут. Надо успокоиться, отстраниться, сосредоточиться и сделать хоть что-то. Всё равно, что, лишь бы Диб отпустил и в её голове больше не царили чужие эмоции. Если бы он только отпустил… Если бы… Она бы тогда остановила использование ауры, но он не отпускал, лишь сильнее сжимал её ладонь.       — Н-не могу, — дрогнувшим голосом произнесла девушка. Страшно, как же ей, черт подери, страшно. Даже осознание того, что её не убьют не помогало успокоиться, что это всего лишь обучение, что ей не угрожает ничего. Разум затопила паника. — Отпусти, пожалуйста…       — Ты ещё расплачься, — хмыкнул охотник, видя, как блестят глаза Леорио. Он смотрел на неё без малейшей доли сочувствия и жалости, продолжая давить жаждой крови. Она должна научиться сопротивляться чужим эмоциям, отгораживаться от них, иначе дальше двигаться будет невозможно. Охотник и так знал, что она слабая, да к тому же трусливая, но было в ней что-то, что цепляло. Он и помочь ей согласился лишь потому, что было любопытно, как она реализуется, учитывая её изначальные проблемы с аурой, а уж то, что она специалист, да ещё столь специфический, разжигало ещё больший интерес.       — Раз.       Леорио нервно сглотнула, услышав отсчёт. До скольки он будет считать? Как сильно ударит? Куда ударит? Или она ошиблась и Диб придумает что-то другое в качестве штрафа?       — Два.       Надо срочно что-то придумать. Что-то предпринять.       — Три.       Удар в живот выбил из легких весь воздух, а из головы остатки разума, отчего в глазах на миг потемнело. Леорио рефлекторно согнулась, захрипев и практически повиснув на руках у охотника. Удары, которые она получала на тренировках по кикбоксингу, даже на самых первых, когда ещё не умела укреплять тело аурой, ни в какое сравнение не шли с тем, что она только что получила. Тэн, которое она использовала, оказалось совершенно бесполезно против удара Диба.       Вцепившись свободной рукой в предплечье мужчины, девушка попыталась выпрямиться, тяжело дыша и чувствуя, как всё болит внутри при малейшем движении.       — Ты не должна бояться получит удар. — Словно сквозь вату донеслись до неё слова наставника, так и не прекратившего давить своей аурой. — Не должна бояться чужих эмоций. Бесконтрольный страх для охотника — верный путь к смерти.       Леорио и так это знала, но ничего не могла с собой поделать. Инстинкт самосохранения был слишком силён, а в такой ситуации и вовсе давил любые попытки сопротивления ему.       — Соберись.       Легко сказать, да вот сделать это как? Животный страх от ощущения чужих эмоций, излучающих угрозу, был не просто в голове, он был в теле, в ауре. Как другим удаётся этому противостоять? Насколько надо быть сильным, упрямым и жизнеспособным? Как стать такой же?       — Неужели ты думала, что мы с тобой будем играть в «определи эмоцию через ауру»? Ой, это радость, а это злость. — Не умолкал Диб, наблюдая за тем, как ведет себя Паладинайт. Если ей удастся преодолеть возникший страх, то толк будет, если нет, то среди охотников ей делать нечего, в особенности высококлассных. — Неужели это твой потолок? Уровень любого средненького охотника.       Леорио поджала губы, чувствуя, как внутри поднимается обида. Да, она слабая, у неё нет невообразимого потенциала, она труслива и вообще, её не должно быть здесь. Она до сих пор продолжала держаться лишь из-за мальчишек, и двигаться по охотничьей стезе не прекратила из-за них. Они стали её якорем в этом мире, благодаря им она не сдалась ни на одном этапе экзамена, и нен изучала чтобы от них не отстать, и продолжить изучать решила тоже из-за них, не желая отставать и быть обузой. Каждый её шаг был связан с ними.       — Я не хочу, — пробормотала Леорио, жмурясь и шмыгая носом в попытке сдержать подкативший к горлу ком, — не хочу быть для них обузой. Я хочу быть рядом… Хочу… Хочу, чтобы они могли на меня положиться. Пусть даже не в бою, но…       — Мне плевать, что ты там бормочешь о своих хотелках, — скривился Диб, чувствуя раздражение от этого душеизлияния. Он не нанимался в жилетки для слёз, он пришел чтобы помочь с нен. — Раз.       Паладинайт напряглась всем телом, чувствуя, как охотник отводит руку для нового удара. Она не ждала от него понимания, просто, держать всё в себе было невыносимо.       — Два.       Девушка особенно громко шмыгнула носом и через силу встала прямо. Даже если он вновь ударит, она примет удар с высоко поднятой головой. В конце — концов, она противостояла Хисоке и другим участникам экзамена, посетила дом Золдиков и выжила, выбралась из беспорядков у небоскрёба «Семетори», она добралась до сегодняшнего дня и хочет пойти дальше, чтобы увидеть, как мальчишки доберутся до вершин, добьются своих целей и станут настолько сильными, насколько это возможно. Хочет быть для них надежной опорой, на которую они могут положиться там, где будут бессильны.       — Три.       Диб не церемонясь заломил ей за спину руку, за которую держал, выворачивая в плече настолько, насколько было возможно. Ноги Леорио подкосились сами собой, и она рухнула на колени, закричав. Болезненное и унизительное положение.       — Может, стоит для начала выбить из тебя эту дурь? Чтобы ты не боялась боли и не вопила от малейшего урона? — Задумчиво произнёс охотник, продолжая выкручивать плечевой сустав. — Тогда может и чужих эмоций прекратишь бояться…       Леорио ощутила, как по всему телу разливается жгучая боль, словно каждая клеточка её тела разрывалась на части, а возможности закричать, не то, что пошевелиться, вовсе нет. Она поняла, что Диб использовал свою ауру, лишив возможности двигаться, но даже подумать не могла, что он способен ещё и боль причинять подобным образом. Только вот, даже понимание того, что это лишь воздействие ауры на нервную систему нисколько не облегчило ситуацию, напротив — ухудшило, ведь она всё это чувствует, а сделать ничего не может.       С каждым мгновением боль становилась всё сильнее, а всё что она перед собой видела, так это как крупные слезы капают на покрытие ринга. Ощущения превращались в одну сплошную агонию, ни в какое сравнение не шедшей ни с ударами, ни с укусами змей. Она всего лишь хотела получить парочку советов для практического применения своей ауры, а в результате всё обернулось какой-то пыткой, от которой даже ни сбежать, ни отдохнуть.       Неужели оно того стоит? Почему она, всего лишь желая стать сильнее, проходит через подобное? Каждый охотник проходит через такое? Или же достаточно быть просто готовым? А может, это ей так не повезло?       Диб отсчитывал про себя время, четко регулируя и постепенно увеличивая силу воздействия своей ауры на девушку. Конечно, можно было бы раз за разом наносить удары, но это долго и можно повредить тело, а замедлять обучение не хотелось — у него нет столько времени, чтобы возиться с ней. И так очень удачно сложилось, что он всё ещё был в Свардани и смог выкроить свободное время для этой встречи. К тому же, возможность за раз ощутить весь спектр болевых ощущений без летального исхода в его исполнении мало кто может себе позволить.       Через пять минут охотник прекратил использовать нен и отпустил Леорио, из-за чего она рухнула на ринг, дрожа всем телом и тихонько завывая, рефлекторно притягивая колени к груди и утыкаясь в них лицом. Боль не отступала, тело запомнило это ощущение и разум продолжал его считывать, а то и вовсе проецировать. Она даже не сразу поняла, что может двигаться, а темнота перед глазами от того, что она наконец-то зажмурилась.       — Так и будешь лежать? Вставай, — хмыкнул Диб через пару минут, когда Леорио притихла, став лишь иногда вздрагивать.       Паладинайт не ответила, лишь прикусила губы, да вцепилась пальцами в собственные плечи.       — Ладно, давай по-другому. Ты продолжаешь себя жалеть и ныть, и я, так и быть, оставлю тебя в покое, но даже не смей хоть раз набрать мой номер и плакаться о том, что просишь помощи. Или встаешь, и мы продолжаем тренировку. Выбирай.       Девушка прекрасно расслышала предложение Диба, и желание выбрать первый вариант, чтобы уберечь себя, буквально затопило разум. Она не хочет больше испытывать боль. Не хочет получать удары и тем более травмы. Не хочет, но…       Ей вспомнился Киллуа и то, как он тренировался. Он бил себя электрошокером, сам, вполне осознанно, чтобы освоить Хацу. Помимо этого он на Небесной арене выдержал сильнейший удар током. А до этого были тренировки в его семье… Он терпит любую боль, у него устойчивость к ядам и невероятные навыки. Как он смог выдержать всё это и не рехнуться? Она не способна выдержать даже кроху от подобных испытаний, а он это выносил годами. Может ли она хоть немного, хотя бы чуть-чуть приблизиться к подобному? Нет. Если она будет жалеть себя, опускать руки и ждать, что кто-то сделает всё за неё — не сможет.       А Гон? Он готов ко всему, терпит любую боль, сам готов расшибиться, лишь бы добиться желаемого. Он ничего не боится. Полез к змеям, чтобы спасти их на экзамене, упрямился до последнего в бое с Ханзо, пока ему не сломали руку и, в конце концов, просто не вырубили, вытерпел столько ударов от дворецкой Золдиков, что уж говорить про то, что о многих его превозмоганиях она просто не знает. Как, глядя на него, можно сдаться?       А Курапика? Ради своей цели поступается множеством принципов, терпит лишения, и наверняка так же много тренируется. Ни на что не жалуется и идёт выбранной дорогой, стойко перенося все тяготы.       Паладинайт разжала дрожащие руки и уперлась ладонями в ринг, медленно поднимаясь и то и дело вздрагивая.       Она не обладает целеустремленностью Курапики, упрямством Гона или самообладанием Киллуа, но она должна хотя бы попытаться. Её и так постоянно ведут вперед, пора бы уже и самой сделать хоть что-то для собственного развития.       Может, как сказала Сенрицу, Леорио действительно дорога мальчишкам, но это пока разница между ними не столь велика, дальше всё может перемениться, и терять эту связь ей очень не хотелось. И если для этого надо вытерпеть парочку тренировок… Она прошла экзамен на охотника, ничем не отличающийся испытания на живучесть. Прошла дурацкую тренировку, чтобы открыть ворота резиденции Золдиков, при чём справилась лучше Курапики и Гона. Научилась приёмам кикбоксинга и стала лучшей в зале, пусть и за счёт использования ауры. Основы нен освоила за каких-то полгода, при чём восстановив проплешины в своей ауре. Так какого черта она снова хочет сдаться? Не сдалась же в самом начале, приняла на себя отведенную роль, ещё и привязалась к мальчишкам не просто как к персонажам, а как к невероятно ценным для неё людям, найдя в них своё спасение и не желая его терять. К тому же, у неё есть ещё одно обязательное дело, навязанное ролью «Леорио», которое она с удовольствием выполнит по собственной воле, а для этого надо стать сильной.       — Эй, Диб… — Хрипло обратилась она к охотнику, вставая в полный рост, — сможешь натаскать меня так, чтобы я наподдала Джину Фриксу?       На лице охотника проступило удивление. Он не знал, чем конкретно охотнику-новичку насолил столь известный человек, но судя по уверенности во взгляде — причина не менее весомая, чем у других охотников, терпеть не могущих Джина.       — В блинчик его размажешь, — усмехнулся Диб, довольный тем, что Леорио не сдалась, заодно и ему добавив причину её потренировать — Фрикса мало кто любил в охотничьей среде. Уважали — да, но приязни почти не испытывали, и Диб был как раз в числе этих людей. Так почему бы потом с гордостью не заявить, что его ученица уделала этого зарвавшегося хама?       К вечеру Леорио казалось, что на ней живого места нет. Всё тело болело и пошевелиться не было сил, зато она больше не шарахалась от жажды крови и более того, начала ей сопротивляться. Это был маленький, но успех. А уж если учесть, что она поняла, как работает её эмпатия и какие это несло перспективы… Губы тут же растягивала самодовольна улыбка — она не будет в бою бесполезна, более того — противник из неё может выйти очень и очень проблемный, по крайней мере для тех, кто не успеет понять, в чём суть её нен. Главное, научиться пользоваться своими способностями, а для этого надо иметь хороший самоконтроль.       — Всё запомнила? — Надевая пиджак, интересуется Диб. — В зале с твоими слабаками больше никакой ауры для защиты, в остальное время активней всего развивай Рэн и учись через него считывать эмоции, разбирай их и пытайся уловить намерения, желания и мотивы, что до более серьезного взаимодействия… пока что не стоит экспериментировать, сначала разберись с тем, что есть, поняла? И не распространяйся лишний раз, говори, что эмпат и всё тут.       — Да… — Еле-еле отозвалась Паладинайт, упершись взглядом в потолок. Вспомнилось растерянное лицо Диба, когда он понял, что ей удалось перетянуть часть его ауры на себя, желая найти хоть какой-то способ сопротивления, правда, в результате его аурой она подавилась, не в состоянии справиться с передавшейся жаждой крови. Но главное, что они внимательней рассмотрели то, как работает её Хацу и выяснили, что эмоции можно не только считывать через ауру, и это совершенно меняло суть её способностей. Эмпатия была лишь сопутствующим навыком её специализации, по сути таким же как у других охотников, просто более развитым в результате особенностей ауры. Диб, разобравшись что к чему, назвал её воровкой ауры, а когда понял, что стоит ей начать перетягивать чужую ауру себе, как от неё даже Зецу не спасет из-за невозможности закрыть сёко, так и вовсе чертыхнулся. Не зря он считал её с самого начала проблемной, только сперва ему казалось, что она проблемная из-за проплешин в ауре, а теперь оказывается, что и противник из неё выйдет проблемным, когда она научится пользоваться своим нен, о чём он ей и заявил.       Вообще, просчитывая перспективы использования способностей, Леорио не ожидала, что Диб подтвердит практически все её догадки. В итоге получалось, что о своих способностях действительно лучше молчать, иначе на неё начнётся охота не хуже, чем на нен-экзорцистов, ведь велика вероятность, что она сможет делать то же, что и они, но с учетом того, что чужую ауру она тянет на себя… Лучше даже не пытаться проворачивать подобное, одним восприятием чужих эмоций она не отделается. Да и вообще лучше не пытаться перетягивать на себя чужую ауру, ведь если она превысит максимальное количество нен, которое способно выдержать тело, то опять же быть беде — хорошо хоть проверяя эту возможность, Диб нашел признаки, по которым можно определить пределы её возможностей. Хотя мысль о том, чтобы пускать чужую ауру для собственного усиления и при этом ослаблять противника ей очень понравилась, но Диб за это настучал по голове, напомнив, что последствия могут стать весьма плачевные, если она перестарается. Так что, оставив наказ развивать базовые техники нен, Диб ушел, пообещав сообщить, когда будет в Свардани снова.       Леорио тяжело вздохнула, услышав, как захлопнулась дверь в зал и принялась подниматься. Ещё надо сообщить Этьену, что они закончили, прежде чем отправиться домой и хорошенько отоспаться. О том, насколько сильнее будут болеть мышцы завтра девушка старалась не думать. Вместо этого, она, медленно передвигаясь по залу, стала выполнять намеченные задачи, радуясь, что нигде ничего не сломано и выплачивать компенсацию не придется, попутно прикидывая, как стоит выстроить свои тренировки.       Впереди ждало поступление в университет, а ещё стоило наладить мониторинг информации, чтобы знать, когда будет нападение муравьев-переростков и последующие за этим выборы нового председателя.       Вспомнив о председателе Нетеро, Леорио задумалась над тем, что, может, надо всё же как-то намекнуть ассоциации, что стоит подготовиться к грядущей угрозе? Ведь будет столько жертв…       Эти размышления поселились в её голове на довольно долгое время, от них не получалось избавиться, и в любой момент девушка могла задаться вопросом о том, может ли она взять на себя подобную ношу? Какой из выборов будет тяжелее? Оставить всё как есть и знать скольких людей она погубила своим молчанием, либо попытаться изменить всё и подвергнуть всех опасности неизведанности? Возможно, своими действиями она навлечет ещё большую угрозу, и понимание этого каждый раз склоняло чашу весов к невмешательству. К тому же, от этого зависят жизни мальчишек. Гон и Киллуа должны пройти это испытание, каким бы тяжелым оно ни было. Это сделает их сильнее, и без её вмешательства они гарантированно выживут. А их жизни для неё намного ценнее, чем тысячи тех, кто погибнет во время инцидента с муравьями.       О том, что она может ошибиться, вновь положившись на свои знания, она старалась не думать, искренне надеясь, что на третьем этапе экзамена был первый и единственный случай такого сбоя.       Так, Паладинайт проживала день за днём, работала в кабаре, оттачивая Хацу на людях, затыкая попутно совесть из-за вмешательства в чужое личное пространство. Посещала занятия кикбоксингом и честно пыталась научиться принимать болезненные удары, хотя довольно часто уже рефлекторно защищалась аурой, постепенно осваивая Кэн. Рэн Леорио тренировала, когда сидела за учебниками, готовясь к поступлению в университет.       Иногда своим присутствием осчастливливал Диб, проверял успехи, давал парочку советов и для профилактики устраивал сеанс боли. Осваивать перетягивание ауры других людей он по-прежнему не рекомендовал, аргументируя тем, что её тело недостаточно выносливо, чтобы выдержать такую нагрузку, да и психика ещё не готова. Леорио добросовестно выполняла его наставления, постепенно совершенствуясь в считывании чужих эмоций не только при физическом контакте, но и через Рэн, которое уже могла поддерживать пару часов без перерыва. И всё же, нет-нет, но она училась перетягивать чужую ауру на себя, чтобы больше ею не давиться, если вдруг потребуется использовать это умение.       Так, ближе к новому году, она заметила, что управлять своими способностями стало гораздо легче, и рискнула на одной из тренировок перетянуть ауру Диба. Сперва немножко, на что мужчина лишь усмехнулся, заметив это, а затем хапнула такой шмат, что подавилась — Диб намерено подставился, уплотнив ауру, а она, не проследив при помощи Гё, потянула этот участок на себя.       — Ну как, вкусно? — Хохотнул наставник, глядя на то, как Леорио начинает трясти и она обхватывает себя руками в попытке унять дрожь. — Теперь думай, что с этим делать.       Паладинайт раздраженно глянула на Диба изрядно посветлевшими в радужке глазами, злясь то ли сама на себя, то ли на него, то ли вообще поддавшись воздействию жажды крови, которую проецировал Диб на их тренировках.       — Вот поэтому я и говорил, что нечего замахиваться на кусок, который тебе не по зубам. — Продолжил охотник. — Будешь ещё экспериментировать без разрешения?       — Буду, — зло ответила девушка.       — Ну, раз будешь, то потом сама разбирайся с последствиями. А сейчас, раз уж так получилось, переваривай краденое. Разрешаю даже напасть.       — Вот спасибо! — Не скрывая негодования от сквозившей в голосе мужчины насмешки, Леорио всё же последовала его словам и попыталась его ударить. Конечно, ничего у неё не вышло, и вскоре она вновь оказалась на полу ринга, тихо чертыхаясь и разве что не подвывая от воздействия ауры наставника — он не скупился на причинение боли, утверждая, что после его тренировок довольно многое ей покажется не более, чем щекоткой. Может, так оно и было — удары во время тренировок по кикбоксингу действительно казались слабыми после таких сеансов, но что-то подсказывало, что, чтобы вынести удар охотника надо больше, нежели терпимость к боли. От способности Диба не помогал ни один из приёмов нен, которым она обучалась, и как ему противостоять до сих пор не представляла.       Смену тысячелетий Леорио встречала в компании таких же одиноких, как и она, коллег и посетителей кабаре. Грандиозная шоу-программа, уйма работы в плоть до закрытия, и последующий мини-корпоратив из тех, кого дома никто не ждал. В целом, было весело, а купаться в чужих эмоциях, искрящихся радостью и счастьем, казалось невероятным, от этого кружило голову даже сильнее, чем от алкоголя. И всё же, самый настоящий сюрприз ждал её недели через две после нового года.       Раздавшийся одним из январских вечеров звонок, которого Паладинайт не ждала, поскольку время было довольно позднее, да и звонил ей мало кто, сперва вызвал раздражение, но стоило увидеть имя звонившего, как сердце радостно ёкнуло.       — Киллуа? — Неуверенно уточнила Леорио, приняв звонок.       — Привет, — раздалось с той стороны линии, и Леорио засомневалась, точно ли это мальчишка — голос был каким-то странным. — Не спишь ещё?       — Нет, нисколько! — Обрадовалась девушка, не желая говорить, что уснула над атласом по анатомии — Золдику это ни к чему, ещё подумает, что отвлёк. — Я рада, что ты позвонил. У вас всё хорошо?       — Да, я это… По просьбе Гона звоню…       То, что он звонит из-за просьбы Фрикса нисколько не огорчило — девушка была так рада, что еле усидела на месте и сдержала радостный писк. Позвонил! Сам! Лучшее начало года из всех возможных!       — Как прохождение игры? — С улыбкой произнесла Леорио, действительно радуясь тому, что мальчишка решил с ней всё же связаться. — Уже справились?       — Ещё не прошли, Гон остался играть дальше, — кашлянув, отозвался Золдик. Он чувствовал себя крайне неловко из-за такой бурной реакции Паладинайт. Он не ожидал, что в её голосе будет столько радости, словно она только и делала, что ждала, когда он позвонит. Даже язвить не хотелось из-за того, что самому было приятно от того, как ему рады. — Я на экзамен выбрался…       — Точно, экзамен… — Леорио припомнила, какое число, и, учитывая, что экзамен обычно начинался первого января, сообразила, что мальчишка уже щеголяет с лицензией, ведь иначе и быть не могло. — Поздравляю с прохождением, ты хорошо постарался.       — А? Да, спасибо, — Буркнул Киллуа, совершенно не представляя, что говорить. Гон попросил позвонить, дать знать, что с ними всё в порядке. Вот он и позвонил. Конечно, был вариант попрощаться и всё на этом, но он отчего-то медлил и сам не заметил, как в следующие слова проникло ехидство. — Ты сразу поздравила, так уверена была, что я сдам?       — Нисколько не сомневалась. — Искренне заверила его Леорио, даже кивнула собственным словам. — Как экзамен прошел? Легче, чем в прошлом году?       — Да, совсем пустяковый, — коротко ответил Золдик, а потом подумал и решил добавить: — всё обошлось одним этапом.       — Да ну? — Леорио не сомневалась, что Киллуа не приукрашивает, и всё же не верилось, что всё закончилось так быстро. -Что же это за этап такой был? Или пришло мало людей?       — Тысяча четыреста восемьдесят девять вроде, — припомнил точную цифру Киллуа, и услышал, как Леорио закашлялась в трубку, судорожно переспрашивая, не послышалось ли ей. Киллуа самодовольно повторил цифру, вслушиваясь в то, как девушка начинает выспрашивать подробности. — Экзаменатор сказал: чтобы пройти — принести пять значков других участников. Ну, я все и принес.       — Все?       — Да.       — То есть прям все-все?       — Да! — Золдик не заметил, как закравшиеся неверие и восхищение в голосе Паладинайт развеселили его, избавляя от неловкости, которая была у него в начале звонка. Отчего-то стало так хорошо и тепло на душе. — Справился за полтора часа, и то больше времени потратил чтобы собрать значки. Вот и получилось, что прошел этот экзамен один только я.       — Невероятно… — Протянула Леорио. — Ты удивителен, Киллуа.       Мальчишка, вместо того, чтобы горделиво поддакнуть, ощутил себя очень странно. Так и хотелось сказать, что в этом нет ничего особенного, но это было так глупо…       — Это всё благодаря Биски, — потирая нос, всё же нашелся с ответом Киллуа, и не заметил, как через несколько уточняющих вопросов уже с азартом и праведным гневом рассказывал о тренировках с самопровозглашенной наставницей. — Она увязалась за нами в Масадору, хотя мы сказали за нами не идти, а она всё равно пошла.       Леорио, слушая, с каким пылом Киллуа рассказывает о Бискет Крюгер, не заметила, как улыбка намертво приклеилась к губам. Ей было так приятно слушать рассказ Киллуа, что было уже плевать вообще на всё, лишь бы вот так вот слушать об приключениях мальчишек.       — Ты представляешь? Она оказалась старухой! Но такой сильной! А прикидывается маленькой девочкой, я сразу думал, что она наша ровесница, а то и младше. Она такая раздражающая, ты бы знала! И занудная, ну точно бабка старая! — Рассказывал Киллуа, перескакивая с одного воспоминания на другое, лишь вскользь упоминая о самой игре, словно ему самому было жизненно необходимо поделиться впечатлениями, а то и вовсе просто пожаловаться.       — Что, занудней, чем я? — Усмехнулась Леорио, и Золдик на миг споткнулся в своём рассказе. Он невольно сравнил Биски и Леорио: обе странные, старше них, занудные и явно себе на уме, только вот, Леорио ему больше напоминала тетушку Гона — Мито. И всё же, даже сравнивая подругу с этими женщинами, он понимал, что они совершенно разные, и, если бы его вынудили назвать того, кто ему ближе всего, он не раздумывая назвал её имя.       Словив себя на этой мысли, Золдик поспешно добавил, что, конечно же, после Гона. К тому же, Гон его друг, первый и лучший, но Леорио не друг, а подруга, тогда можно назвать её лучшей подругой? Это было так странно осознавать, что он не сразу вспомнил, о чем вообще разговор.       — Ты на её фоне дилетант, — хмыкнул Киллуа после недолгого замешательства. — Так вот, оказалось, что она наставница Винга, и согласилась поднатаскать нас. Она сделала так, что мы на этом маньяке как на практическом пособии учились. Кстати, он очень любил есть двадцатилетних девушек, так что тебя бы там съели, если бы там оказалась. А нам вот повезло, и мы улучшили свои навыки за его счёт. — Киллуа всё же не удержался от небольшой шпильки, слетевшей с языка рефлекторно и без малейшего злого умысла.       — Ну, вы же с ним справились, значит мне бы ничего не угрожало, — усмехнулась Леорио, совершенно не замечая подначки и не став поправлять, что двадцати лет ей ещё нет.       — У нас ушло десять дней на то, чтобы победить его один на один, говорю же, если бы не эта старушенция — от нас бы мокрого места не осталось! Не будь он ранен и не подготовься мы к бою с ним, у нас не вышло бы даже вдвоём его победить! С первого раза точно ничего не вышло бы.       — Ну, сейчас то вы уже сильнее его, и будете ещё сильнее.       — Это да, но тогда мы бы и сами себя защитить не смогли бы, не то что о тебе ещё беспокоиться! — Выпалил Киллуа, и поняв, что ляпнул — побагровел, тихо кляня всё на чём свет стоит и радуясь, что девушка не видит его. Надо ж было так оплошать, стоило принять своё беспокойство о ней и попытаться быть мягче, как с языка слетало то, что ему было даже мысленно некомфортно произносить. — Так вот, она измывалась над нами как могла, называя это тренировками!       Леорио тактично сделала вид, что не заметила того, как осекся мальчишка, стоило ему сказать о том, что его волнует её безопасность даже в теории. Раз по-прежнему не хочет открыто признавать, что беспокоится о ней, то пусть и дальше так будет, может, ещё немного подрастет и прекратит быть столь колючим и сможет открыто признать, что они всё же друзья.       — Выдала лопаты с тачками, и сказала копать путь напрямую обратно до города!       — Очень оригинально. — Усмехнулась девушка, поняв, что хоть она тоже тренируется, но мальчишки ещё больше увеличили разрыв между ними за эти пару месяцев. От этого в равной степени как грызла зависть, так и теплилось восхищение. Она точно не сможет так, как они, ещё и Диб запрещает некоторые аспекты Хацу развивать… Но ничего, у неё тоже есть сильные стороны.       — Да что там! Камень над головой, привязанный к веревке — вот оригинально! Мы даже нормально отдохнуть не могли! Я словно домой вернулся! Мне конечно было легче, но слушать, как Гон то и дело ойкает — всё же раздражало! — Продолжал рассказывать Киллуа, постепенно помимо тренировок нен также вспоминая непосредственно и о самой игре, её правилах и квестах, которые они проходили, а также о встречах с другими игроками и стычках с монстрами.       Леорио, продолжая слушать рассказы Золдика, периодически задавала уточняющие вопросы, наслаждаясь тем, с каким запалом мальчишка рассказывает о том, что произошло, уже не замечая, как его голос периодически даёт петуха — подростковые изменения давали о себе знать, и так забавно было слышать, как ломается его голос, когда он рассказывает о чем-то особенно впечатляющем по его мнению. Слушала его, а сама думала о том, как же быстро бежит время. При следующей встрече Киллуа и Гон будут уже подростками, может даже ростом выше, чем она, и точно намного сильнее. От этих мыслей сердце предательски сжималось, а к горлу подкатывал ком. Они так быстро движутся вперед, растут, становятся сильнее.       — Так что мы на совершенно новом уровне, — горделиво завершил свою речь о тренировках Золдик.       — Вы такие молодцы, — мягко улыбаясь, похвалила Леорио, даже не замечая, сколь много нежности вкладывает в свои слова. Киллуа, услышав её, поджал губы, не находя в себе сил ответить, более того, в голове поселилась уверенность в том, что, если бы Леорио была сейчас рядом — сгребла бы в объятья или потрепала по волосам. И от этой мысли стало так тепло, что мальчишка словил себя на желании чтобы так действительно было. — Я горжусь вами.       — Скажешь тоже, — буркнул Киллуа, отчаянно борясь с желанием трусливо сбросить звонок, возникшим сразу, стоило лишь понять, что ему захотелось оказаться рядом с подругой. А ведь он был в Свардани, в штаб-квартире ассоциации, где ему вручали лицензию, но собрался с силами ей позвонить лишь когда вернулся в замок Баттеры и всё же взял в руки свой телефон, и то лишь потому, что надо было сдержать обещание данное Гону — тот бы наверняка душу из него вытряс, если бы узнал, что он не позвонил. И вот, сейчас в голове навязчиво крутилась мысль о том, что будет, если он спросит о том, могут ли они встретиться. Леорио ведь наверняка с радостью согласится, но вот проблема: зачем это всё надо ему? Ответа мальчишка не нашел, да и не желал искать — испугался.       — Киллуа, если ты до сих пор не понял, то скажу ещё хоть сотню раз: вы удивительные. Ты, Гон и Курапика. — Леорио прикусила язык, чуть не сказав, что они лучшее, что с ней случалось. Это было бы уже слишком. С другой же стороны… Может, это бы ещё немного смягчило отношение Золдика к ней? Всё равно она уже увязла в своей привязанности к ним по уши и поделать с этим ничего не может, так почему бы не побыть немного откровенной. — Встреча с вами –лучшее, что происходило в моей жизни. Я радуюсь каждому вашему успеху, и хочу, чтобы вы были счастливы. Так что, берегите себя.       Киллуа, слушая Леорио, покраснел не только щеками, но и ушами с шеей, да что там, стало очень жарко и захотелось если не заорать, то куда-нибудь на стену точно залезть. Опять она выбила его из колеи, и он не знает, как реагировать. Одно спасение — она далеко и не видит его реакции.       — Сами разберемся, мы — не ты, чтобы от какого-нибудь пустяка загнуться, — заворчал Киллуа, не найдя лучшего ответа, чем очередная колкость.       — Конечно, — усмехнувшись, согласилась девушка, забавляясь с того, как быстро Киллуа возвращается к ворчливому настроению, стоит лишь пару добрых слов сказать. Так и хотелось вывести поддеть его ещё больше, но ведь он обидится и опять какую-нибудь ерунду учудит, пройдя по тонкой грани от крупной ссоры. Поэтому Леорио не стала заострять внимание на колкостях, желая донести, что она всегда будет на их стороне. — Я правда беспокоюсь, и что бы не произошло, вы всегда можете рассчитывать на меня.       — Вот ещё, мы не беспомощная малышня, чтобы идти к тебе в случае чего, — не в силах справиться или хотя бы разобраться с эмоциями, Киллуа привычно начинает злиться. Отчего-то даже мысль закралась, что её слова звучат как-то странно, словно за ними стоит что-то более серьезное и глубокое, что ему не понять. — Тем более, что это нам придется в случае чего защищать тебя       — Знаю, вы намного сильнее меня. И всё же, береги себя и Гона.       — Без тебя знаю, — раздраженно рыкнул Киллуа, акцентируя внимание лишь на одной части её просьбы, — присмотрю за ним.       — Киллуа, ты тоже.       Мальчишке очень хотелось огрызнуться, но тон девушки и его попытки быть добрее к ней заставили поджать губы. Более того, сердце как-то предательски быстро забилось, от чего раздражение усилилось, но понять на что именно, Золдик не смог. То ли на слова Леорио, то ли на свою реакцию на них.       — Буду я осторожен! — Всё же цыкнул Киллуа, понимая, что молчание затягивается и из трубки слышится тихий смешок. — Если не я, то кто ещё тогда за Гоном присмотрит?!       Леорио всё же рассмеялась. Всё-то мальчишке надо извернуть, ни в какую не принимает её заботу. В этом даже своя прелесть есть.       — И вообще, у меня времени нет! Так что всё, пока! — Поспешил завершить разговор мальчишка, пока подруга не выдала ещё какую-нибудь несуразицу, от которой станет неуютно.       — Пока, — всё ещё посмеиваясь, ответила Леорио уже раздавшимся гудкам из телефона. Она понимала, чем обусловлено такое поведение мальчишки — издержки воспитания, да и разница в возрасте играла свою роль, но это нисколько не мешало считать его крайне забавным и даже милым. Было жутко интересно, каким он вырастет.       Так, с улыбкой, Леорио пошла на кухню заваривать кофе — у неё ещё было много дел.       Время неумолимо бежало вперед, тренировки, работа, учеба, и как-то незаметно наступил март месяц, а с ним её день рождения, проведенный с коллегами, и вступительные экзамены. Казалось, на работе переживали больше, чем она сама. И если по поводу знаний языка и биологии Леорио не переживала от слова совсем, то над химией тряслась, поскольку для неё этот предмет казался попросту неподъемным. И как на зло, именно химия при сдаче экзаменов стала решающей — на стоматологический факультет она не прошла, в педиатрию и профилактику не хотела, а поскольку больше выбирать особо не из чего — пришлось идти на лечебное дело. Не помогла даже попытка подправить лояльность приёмной комиссии с помощью нен, но парочка особенно добрых профессоров поделились информацией, что, если у неё будут высокие успехи и она приглянется кому-то из уважаемых специалистов, то могут помочь сменить специальность, но об этом, конечно, полагалось молчать.       Своё недовольство пришлось оставить при себе, уже хорошо то, что удалось поступить. Да и некогда было возмущаться, студенческие будни уплотнили режим до невозможности, учиться приходилось при любой возможности, как только начались занятия. Так что, количество рабочих смен пришлось снизить до минимума, и даже на них почти всё время Леорио сидела с каким-нибудь учебником. Хорошо хоть коллеги отнеслись к этому с пониманием, да и часть своих обязанностей она выполняла при помощи ауры — через равные промежутки времени сканировала зал при помощи Рэн, что давалось сложно, но имело отличный эффект для развития ауры. Тренировки в зале урезать было противопоказано — Диб пригрозил, что если она только задумается об этом, всё, что ей казалось болезненным, покажется не более чем щекоткой. Угроза была весомой, да и самой не хотелось бросать занятия кикбоксингом, поэтому пришлось строить свой график так, чтобы оставалось хоть немного времени на сон, отдых и свободное время остались лишь в мечтах.       Помимо важных вопросов вроде работы, учебы и тренировок, приходилось ещё уделять внимание и однокурсникам, ведь общение с ними являлось неотъемлемой частью студенческой жизни, и эмпатия в этом очень помогала. Леорио сразу приметила самых активных и смышлёных и наладила с ними контакт, а также старательно выстраивала общение с преподавателями. Сил всё это отбирало колоссальное количество, побольше, чем тренировки, и первое время она чуть ли с ног не валилась в попытках успеть всё, несколько раз даже задремав на ходу.       К счастью, в группе удалось довольно быстро занять своё место в негласной иерархии. Как свою её приняли и заучки, благодаря тяге к знаниям и упорству, и середнячки с шалопаями — курилка и сплетни сделали своё дело. Так что волей неволей она стала мостиком между этими двумя группами, с трудом находившими общий язык. Единственное, от чего она шарахалась как от огня, так это какая-нибудь должность вроде старосты или студенческого клуба по интересам: парочка рассказов о собственной занятости тренировками и подработками, закрепить это с помощью нен и вуаля — от неё отстали.       Через Жаклин, выдав ей взятку в виде парочки бесплатных коктейлей, состроив жалобные глазки и подтолкнув с помощью нен, удалось вызнать дни рождения мальчишек, которые она так и не удосужилась у них спросить, так что, четвертого апреля она добросовестно отправила Курапике поздравление. На то, что она получит ответ, Леорио не надеялась, и всё же, посчитала, что ему будет приятно, что о нём помнят даже несмотря на его подлое нежелание поднимать трубку или хотя бы перезвонить. Жаль, у неё не было даже номера Сенрицу, можно было бы конечно попытаться выцыганить всё у той же Жаклин, но наглеть она не решилась, информаторша всё же смышленая женщина, и вполне возможно, что один раз забавы ради спустила все на тормозах, а вот второй раз точно не простит. Конечно, был ещё вариант что она действительно не заметила маленькой махинации, но лучше перестраховаться.       Одногруппники, некоторые из которых сомневались в том, что она действительно занимается кикбоксингом на довольно хорошем уровне, считая, что она просто понтуется и набивает себе цену, откровенно охренели, когда она явилась в один из дней изрядно побитая. Пропускать занятия из-за разбитого носа и парочки синяков она не считала нужным, но эффект это возымело шикарный. В прочем, из-за того, что она нахваталась у Диба ауры, за что собственно и огребла в нос, особо прозорливые приметили что глаза девушки значительно светлее, чем раньше. Поделать с этим к сожалению, ничего не удавалось — чем больше ауры она хватала, тем светлее становилась радужка, практически желтея. Пришлось придумывать отмазку, что у неё глаза-хамелеоны, а сама задумалась об солнцезащитных очках и их полезности.       Когда же ближе к концу апреля раздался телефонный звонок с совершенно незнакомого номера, от желания сбросить его уберегло лишь одно — мог звонить кто-нибудь из одногруппников, таких же несчастных, как и она, готовящихся к проверочной по стенографии.       — Алло? — Недовольно протянула девушка, поднимая трубку и глянув на ещё не закипевший в турке кофе. Пару минут на разговор есть.       — Леорио? — Раздался смутно знакомый голос, полный затаённой надежды и радости, и девушка замерла. — Это Гон. Не спишь?       — Гон? — Как-то тупо и удивленно переспросила Леорио, словно не веря, а когда до неё дошло — разум затопила радость, вытесняя любые проблемы. — Гон! Господи! У тебя так голос изменился!       — Это ты ещё Киллуа не слышала! — Хихикнул мальчишка, и из трубки донеслось, как он стремиться подозвать Золдика, а тот упирается, мол, ему не о чем говорить с ней. Слыша такие возмущения, девушка тихо рассмеялась — а ведь в январе вполне мило побеседовали, и вот, снова капризничает. — Хотя бы поздоровайся!       — Да отстань ты! — Послышалось по ту сторону, прежде чем послышались звуки возьни — Гон явно подсовывал телефон другу. — Да что б тебя!       — Киллуа! Ну! Мы же потом вряд ли сможем связаться с ней! Киллуа!       — Достал! — На миг раздался лишь шорох, прежде чем всё ещё посмеивающаяся девушка услышала действительно изменившийся голос Золдика, более глубокий и низкий, хотя, когда он возмущался на друга ещё нет-нет, да проскальзывали по-детски высокие ноты: — Привет.       — Рада слышать тебя, Киллуа.       — Ага, — буркнул Золдик, тут же возвращая телефон Гону, недовольно уточняя: — Всё, доволен?       — Прости его, он немного не в духе, — Леорио не сомневалась, что на губах мальчишки была извиняющаяся улыбка.       — Да ладно, пусть ворчит. Лучше расскажи, как вы? Киллуа говорил, что вас тренирует сама Бискет Крюгер, — Леорио немного расспросила Жаклин об этой охотнице, а та за парочку дополнительных бокалов коктейля с радостью поделилась несколькими общеизвестными фактами и заверила, что она прекрасный наставник. Тем ни менее, девушке хотелось услышать впечатление ребят, обучавшихся у неё.       Фрикс с удовольствием принялся рассказывать, не скупясь на подробности. Правда, начал он с самого начала, а когда Леорио сказала, что Киллуа об этом немного рассказывал — возмутился, что Золдик об этом ни слова ему не сказал, и Леорио с хохотом выслушала то, как мальчишка отчитывал друга за то, что тот сократил суть январского звонка до лаконичного: «Да, позвонил, тебе привет, она как всегда занудствовала и говорила быть осторожней. Ну да, это всё, ничего особо интересного». Так что, выспросив что конкретно рассказал Золдик, Гон вздохнул и принялся рассказывать о том, что было дальше.       Имя Хролло Люцифера в книге, прохождение самых различных квестов для получения карт, встреча с Хисокой и противостояние бомбардировщикам, игра в волейбол против одного из создателей игры, тренировки, разработка плана и в конце — концов победа над теми самыми бомбардировщиками, посещение замка и хитростью вынесенные из игры ценные карты. Леорио слушала с искренним интересом и не скупилась на похвалу. Иногда, слыша о получаемых мальчиками травмах — журила за беспечность, но тут же добавляла, какие они сильные и смелые.       Леорио так заслушалась, что не сразу заметила, как позабытый кофе убежал из турки — она только плиту отключила, оставив уборку на потом, так не хотелось отвлекаться от восторженного рассказа Гона.       — Вот! А потом мы вышли из игры и, попрощавшись с Биски, использовали прихваченные карты. И ты не поверишь! Я думал, карта приведет нас к Джину, но мы встретили Кайто!       Леорио замерла, услышав имя, ставшее словно спусковым крючком — перед глазами всплыла картинка того, как под каким-то деревом сидела девушка-кошка с покоящейся на коленях беловолосой головой. На миг она даже испугалась, что голова принадлежала Киллуа, но довольно быстро сообразила, что это не так, что этот мужчина просто такой же беловолосый, как и Золдик. И всё же, страх сжал сердце и не желал отступать — битва с муравьями-мутантами не за горами, а она ничего не в состоянии сделать.       Гон, не заметивший молчания подруги, продолжил живописать встречу с учеником Джина и их путешествие с группой исследователей, и что их пригласили осмотреть часть какого-то редкого насекомого, возможно, новый вид муравьев-химер, и вот, они готовятся к путешествию в автономный район Новой Зеленой Жизни, поэтому решили прежде чем отправятся туда — связаться с ней, поскольку там не будет связи, и кто знает, сколько времени займет это путешествие.       — Вы такие умницы, — постаралась как можно мягче произнести Леорио, забравшись на стул с ногами и обхватив колени рукой, попросту впившись в кожу короткими ногтями. Она старалась не выдать того, что её откровенно трясёт. Столько смертей, столько опасностей и мучений, и в эпицентре всего этого два маленьких ребенка. Не важно, что они сильнее многих, они дети, которые дороги ей, о которых она беспокоится и за которых боится. Боится настолько, что даже не смеет вмешаться, лишь бы не сделать хуже. — Я горжусь вами.       — Леорио, всё в порядке? — Аккуратно уточнил Гон, всё же заметив, что тон подруги изменился, было в нём что-то отчаянное.       — Да, всё хорошо, — как можно беззаботней ответила Паладинайт, честно пытаясь в это верить и не выдать себя. Гон порой слишком проницателен. — Просто думаю, сколько мне предстоит работать, чтобы догнать вас.       — Ну что ты! Не надо так переживать, мы тебя не оставим, мы же пообещали, что всегда будем друзьями! Вот увидишь, как только станешь доктором, мы соберемся все вместе и будем путешествовать, познакомишься с Кайто, Биски и другими! Уверен, они тебе понравятся!       — Конечно, Гон, не сомневаюсь, — Леорио на миг прикусила губу, сдерживая подступающие слёзы. Нельзя плакать, не перед мальчишками, пусть даже и по телефону. –Проведете экскурсию по самым интересным местам, в которых побывали.       — Да! И обязательно сыграем в Остров жадности!       — Обязательно, — кивнула Паладинайт, ощущая себя беспомощной и бесполезной. Захотелось что-нибудь соврать, чтобы мальчишки бросили всё и уехали оттуда, лишь бы им не довелось столкнуться со всеми испытаниями, которые их там ждут, но чертов страх сделать ещё хуже… Да даже если она отправится к ним, то что сделает? Правильно тогда Киллуа сказал — они не смогут ещё и о её защите беспокоится, сами бы выжили. А если она начнет отговаривать их, то могут упереться и потребовать аргументов, и что она тогда скажет? «Я знаю будущее?» Так это навлечет ещё большую беду, ведь они понадеются на её знания и могут невольно сделать хуже. — Я очень по вам скучаю, берегите себя.       — Само собой! Мы тоже соскучились по тебе и Курапике! И стали сильнее, ты даже представить не можешь, насколько! Столько нового узнали! Уверен, на Небесной арене с нами мало кто смог бы сравниться!       Леорио нервно хохотнула. Действительно, они удивительные, способные и замечательные. Им всё по силам.       — Кстати, Киллуа у тебя ничего не спросил, и я тоже дурак не спросил! У тебя как дела? Ты ведь уже учишься, да? Интересно? А что на счет тренировок? Разобралась с Хацу? — Засыпал вопросами мальчишка, и Леорио была искренне благодарна за смену темы.       — Да, да, и ещё раз да, — подтвердила девушка. — Учиться интересно, столько нового, и мой наставник помогает мне с использованием нен, так что, думаю, при встрече мне будет чем вас удивить.       — Правда?! Тогда, может, устроим спарринг? Мы с Киллуа часто отрабатываем приёмы вместе! Уверен, и ты, и мы, сможем новому научиться друг у друга!       — Только если вы немножко будете поддаваться, всё же я в сражениях полный профан. — Рассмеялась девушка, даже мысли не допускавшая о том, чтобы выйти на спарринг против кого-то из них. И не потому, что она слабее, а потому что просто рука не поднимется хоть как-то им навредить.       — Ты себя недооцениваешь! — Важно заявил Фрикс, и Леорио рассмеялась несмотря на до сих пор стоящий в горле ком.       — Гон, Киллуа, идите ужинать! — Послышалось из трубки.       — Ладно, бегите, — мягко улыбнувшись, произнесла девушка, — и будьте осторожны, я жду встречу с вами.       — Мы тоже! Может, как закончим с поисками этого муравья-химеры, приедем повидаться!       — Замечательно, я буду очень ждать нашей встречи. Кстати, раз вы уходите… Гон, с наступающим днем рождения!       — Спасибо, — смущенно пробормотал Гон, а потом и вовсе виновато спросил: — Леорио, а когда у тебя день рождения?       — Третьего марта исполнилось двадцать, — улыбнулась Паладинайт и принялась выслушивать его поздравления и попытки уговорить Киллуа так же поздравить.       — Мальчики! Ужинать! — Раздалось снова, и Леорио посмеиваясь принялась и сама их подгонять.       — Киллуа! Иди попрощайся! И поздравь с днем рождения!       — Отстань! Не хочу! — Уперся Золдик, но ему опять всучили трубку. — Да что б тебя…       — Киллуа, я же не кусаюсь. — Усмехнулась Леорио, и услышала, как мальчишка зафыркал себе под нос.       — Гон хотел, чтобы я поздравил и попрощался, так что вот: поздравляю и пока! –И сбросил звонок.       Послышавшиеся гудки рассмешили девушку наравне с ворчливостью Киллуа и мыслью о том, какую же взбучку ему устроит Фрикс за самовольство, только, веселье продлилось недолго. Она несколько мгновений посмотрела на экран телефона, прежде чем отложила его на стол и обняв себя — разрыдалась.       Отчаяние и боль рвались наружу слезами, но сколько бы Леорио не плакала — легче не становилось. Девушка кляла себя за трусость и слабость, за то, что не может найти в себе силы изменить хоть что-нибудь, хоть как-то облегчить участь ребят, за то, что решила ничего не менять и по сути бросила их один на один с проблемами, побоялась даже просто рядом быть. Кляла себя за то, что привязалась и теперь поступает столь лицемерно, меняя сотни, если не тысячи, жизней, в обмен на две ценные для неё. Обменяла, и страшилась того, что это может оказаться не верный путь.       Она не знает, где Курапика и что с ним, и способов связаться нет, ведь он опять не отвечает, а значит и ему она помочь не в состоянии даже морально. Она знает, что будет с ребятами, но ничего для них не делает, только оплакивает свою беспомощность и бесполезность, тешит себя надеждой, что всё обойдется. Ей было тошно от самой себя, потому что друг из неё явно паршивый, как, в прочем, и человек.       Мысль о том, что нен у неё крайне удачное для столь гнилого и лицемерного человека — рассмешила, и слезы вперемешку со смехом ещё больше добивали. Воровка и лгунья, самое оно для неё.       Плакала Леорио ещё долго, про выкипевший кофе и вовсе забыла, а мучавшие оставшуюся часть ночи кошмары измотали окончательно, так что отправившись на утро в университет — никого не удивила красными глазами, половина группы была такой из-за недосыпа, да и было как-то плевать — в душе было пусто и всё ныло и болело, даже проваленная проверочная работа не заботила. В голове, казалось, не осталось вообще ничего кроме какого-то таймера, отсчитывающего мгновения до жутких событий.       Попытки сосредоточиться на учёбе и тренировках, да вообще хоть на чём-то помогали мало. Она пыталась создать видимость того, что всё в порядке, и это вполне удавалось, но ровно до момента, пока она не оставалась одна. В голову сразу лезли ужасные картины, страх и беспомощность сковывали сердце, а тренировка в середине мая с Дибом лишь усугубила ситуацию, лишний раз давая повод убедиться в собственной беспомощности. Да, она развивается, но этого недостаточно. Всех её способностей недостаточно.       Звонок, раздавшийся в ночь с двадцать девятого на тридцатое мая разбил окончательно. И так не высыпающаяся из-за нагрузок и кошмаров девушка не глядя подняла телефон, сонно пробормотав в трубку «алло».       — Леорио? — Уточняющий вопрос несколько сбил с толка, и пришлось поднапрячься, чтобы сообразить, кто это и почему голос довольно-таки напряжен, но она всё же узнала его. –Ты… Спишь, да? Прости…       Паладинайт показалось, что кровь в жилах застыла, настолько ей стало страшно от интонаций позвонившего Золдика. В голову сразу закрались самые страшные мысли. Неужели с Гоном что-то случилось? Может, она ошиблась и всё же должна была вмешаться? Может, зря она в очередной раз доверилась своим скудным знаниям? Ведь, иначе, Киллуа не позвонил бы, его голос не был бы таким тусклым и вопрошающим, и он точно не стал бы перед ней извиняться.       — Нет, нет, я не сплю, — постаравшись взять себя в руки, как можно увереннее отозвалась она, усаживаясь в постели, — всё в порядке, я тебя слушаю, Киллуа.       Киллуа молчал, и от этого молчания было всё страшнее, но и спросить она боялась, опасаясь услышать жуткие вести. Да что там, они в любом случае будут жуткими, вопрос лишь в том — на сколько.       — Помнишь… — Мальчишка вздохнул, собираясь с мыслями. — Помнишь, Гон говорил, что мы отправляемся в НЗЖ на поиски муравья-химеры?       — Да, конечно, — сердце, казалось, застучало где-то в горле.       — В общем… Мы… — Киллуа замолк, не зная, с чего начать. Леорио не знала Кайто, не знала всей ситуации, и, возможно, даже не сможет понять о чём он, но ему так хотелось, чтобы хоть кто-то его понял, потому что он уже почти сутки изводит себя.       — Киллуа… Я не знаю, что случилось, но судя по всему что-то серьезное. И что бы это ни было — я выслушаю и пойму.       — Кайто умер. — Два слова, а сердце девушки сжалось от боли. Она не знала этого человека, но то, что он был важен — прекрасно понимала, и помнила, насколько жестока была его смерть и посмертие. Он не заслужил подобного. Никто не заслужил. И может, если бы она предупредила, если бы не побоялась…       — Вот как… Мне жаль, он стал вам дорог. — Единственное, что сорвалось с губ. Ей действительно было жаль. Жаль Кайто, жаль привязавшегося к нему Гона, жаль Киллуа отчаявшегося настолько, что даже позвонил ей, и предательски жаль себя.       — Нет. То есть… Да, но… Проклятье… — Мальчишка был подавлен, а его голос полон горечи и смятения, и Леорио понимала, что всё, что она может — это выслушать. Что бы там ни произошло, как бы всё плохо ни было… Единственное, что давало надежду на лучшее — Гон жив, ведь случись с ним что, Киллуа об этом наверняка сказал в первую очередь. — Он был дорог Гону, а я…       Золдик не может признать, что он испугался, что ему было чертовски страшно, что он бросил дорогого для Гона человека из-за того, что был беспомощен. Его до сих пор бросает в дрожь от воспоминаний той чудовищной ауры, безжалостной, чуждой всему человеческому.       — Киллуа… — Леорио не знала, что сказать. Что всё в порядке? Это такая банальщина, которая хорошо, если не сделает хуже. Может, будь она рядом, это бы звучало не так плохо, но по телефону…       — Гон меня не простит. — И столько отчаяния в этих словах, словно мир рухнет, если это окажется правдой. Словно Киллуа действительно виноват в случившемся.       Леорио прикрыла глаза, совершенно не представляя, что делать. Она не знает всей ситуации, а основываться лишь на том, что ей известно и заверять, что Фрикс простит — как минимум глупо. Гон конечно умный, добрый мальчик, но будучи на эмоциях любой может ляпнуть то, о чём пожалеет. В конце — концов, он так стремился спасти Кайто…       — Ты можешь рассказать, что конкретно произошло? — Не найдя слов для утешения и поддержки, тихо спрашивает Леорио, хотя вопрос больше напоминает утверждение. Киллуа молчит, и ей начинает казаться, что зря она вообще рот раскрыла, что надо было проявить сочувствие, убедить, что Гон всё поймет, и когда она уже собирается добавить, что если ему тяжело или он не хочет об этом говорить — не надо, он всё же отвечает.       — Мы нашли несколько муравьев-химер, некоторых убили с легкостью, и направлялись к предполагаемому гнезду, но… — Мальчик говорил холодно и отстраненно, словно отгораживаясь от неприятных воспоминаний, и пауза, повисшая в середине его слов, лучше всего давала понять, как ему тяжело. Он не желал признавать собственную слабость, его учили другому: если враг сильнее — отступи, а если надо кем-то пожертвовать — пожертвуй, это нормально, только вот, он не хотел. Ему нравились эти путешествия, изучение нового, их компания. Да, он спас Гона, но бросил дорогого для него человека, трусливо сбежал, даже не попытавшись сделать хоть что-нибудь. — Та тварь, что мы столкнулись, она была сильна, и Кайто приказал отступать. Гон хотел помочь, а я… Я вырубил его и… Отступил. — Он так и не смог произнести «сбежал».       — Кайто сильный охотник? — Стараясь не обращать внимания на всё, что творится у неё в душе, задала очередной вопрос девушка. Она и так слышит в голосе Киллуа плохо скрытые эмоции, и, может, будь она рядом, она бы смогла помочь. Может, для таких моментов её Хацу и предназначено, но она даже не в соседней стране, а на чертовом другом континенте.       — Он ученик Джина и опытный охотник, Гон им восхищался.       — Гон слышал, как Кайто сказал отступать?       — Да…       — Значит, ты всё сделал правильно, — как можно спокойней утвердила Паладинайт, прекрасно понимая, что взрослому и опытному человеку гораздо проще оценить обстановку, и раз он сказал отступать, значит, сделал это по какой-то причине. Либо, чтобы они не мешались, либо, чтобы дать возможность спастись.       — Я бросил его! — Всё же сорвался Киллуа, и его голос дрогнул, отчего он тут же прикусил губу и зажмурился, не желая расплакаться. — Я испугался…       — Киллуа, ты всё сделал правильно, — вновь повторила девушка, только гораздо тверже, убеждая и его и себя в истинности слов, — Гон это поймёт. К тому же… — Леорио не хотела врать. Она не хотела давать ложную надежду. Но если хотя бы немного это поможет… — Ты же не видел, как Кайто умер, правильно?       — Да, но… Ему отрубили руку, а сражаться с такой раной против того чудовища… Он до сих пор не вернулся. Прошло уже больше суток.       — Может, он победил? Может, прямо сейчас он зачищает это гнездо муравьев? — Ком в горле мешал говорить, но Леорио держалась, мысленно твердя, что так будет лучше. Она ведь не утверждает, всего лишь предполагает, основываясь на словах Киллуа, и не важно, что на самом деле… На самом деле Кайто уже мертв.       Как бы ни было жаль этого мужчину, всё, что могла Леорио, это быть благодарной ему за то, что он сказал отступать, что обеспечил ребятам возможность бежать, что он их спас. Его жертва не напрасна.       — Может ты и права… Когда я с Гоном покинул НЗЖ, туда прибыли старик Нетеро с ещё несколькими охотниками. — Сердце ёкнуло, услышав, что председатель уже там. Она видела его лишь на экзамене, но, всё же, зная, что он тоже умрёт… Как же тяжело давался этот разговор, с каждой фразой чувство вины грызло всё больше.       — Ну вот, — Леорио постаралась улыбнуться, чтобы её голос звучал обнадеживающе. — Так что, Киллуа, всё может быть не так плохо. И Гон, возможно не сразу, но придёт к таким же мыслям, что и я, а значит ты ни в чём не виноват. Ты прислушался к словам более опытного охотника, а он наверняка знал, что будет лучше в той ситуации.       Золдик молчал, боясь, что если откроет рот, то разрыдается то ли от облегчения, то ли от понимания, насколько крохотна возникшая надежда. И всё же, в тишине номера, ожидая, пока очнется Гон после его сильного удара, голос девушки успокаивал, давая ощущение, что всё не так плохо, что он не один, что даже если Гон его не простит — она всё равно поймёт и примет. И это он ещё считал, что у неё есть дурные намерения? Что её тянут за собой из жалости? Как же глупо, не желал видеть простого человеческого отношения, хотя гнался за ним уже давно.       — Спасибо и… Прости меня, за всё, что я… За всё, что я наговорил, пожалуйста. — Мальчишка всё же всхлипнул, понимая, насколько жалко должно быть выглядит, и действительно сожалея, что всё это время отталкивал подругу, относящуюся к ним с теплом и заботой. Он так сопротивлялся её доброте, но при этом сам же примчался за поддержкой, оставшись один на один с самим собой.       — Всё хорошо, Киллуа, — улыбнулась Паладинайт, понимая, что и сама сейчас разрыдается, если так продолжится.       — Расскажи что-нибудь, пожалуйста, — попросил Киллуа, не желая оставаться в тишине номера, попросту боясь, что снова будет думать о произошедшем и накрутит себя. Он понимал, насколько эгоистична его просьба, что Леорио вовсе не обязана выполнять эту просьбу, но он так надеялся, что она всё же не оставит его в этот момент.       — Конечно, — согласилась девушка, не заботясь о том, что уже поздняя ночь. Что рассказывать, она не представляя, считая, что ничего особо интересного у неё в жизни не происходит, и тем ни менее, о чём-то надо было говорить. Обдумав немного, она решила рассказать о своей работе и о том, как ей учеба в университете, посчитав, что, возможно не знакомому с этой частью мира Золдику будет хоть немного интересно. Хотя, ему наверняка всё равно, о чём слушать после такого стресса.       Леорио рассказывала о шоу-программах в кабаре, о своих коллегах и их причудах, о забавных случаях с посетителями, о занятиях, одногруппниках и преподавателях. Обо всём, что могло хоть как-то отвлечь. И радовалась, когда Киллуа хотя бы немного, но посмеивался над чем-то или задавал вопросы, уточняя, правильно ли он понял. Он оказался хорошим слушателем, и рассказывать ему даже самые пустяки было интересно, при чём настолько, что разговор затянулся до самого утра, и ближе к рассвету Леорио поняла, что в горле уже изрядно першит от беспрерывной беседы. Тем ни менее, если бы потребовалось, она и дальше продолжила рассказывать о всякой ерунде, если это поможет мальчишке хоть немного.       Опомнился Золдик, что позвонил-то он среди ночи, а девушка не может так же, как и он, не спать сутками, лишь, когда услышал наверняка не первый, но на сей раз неудачно замаскированный, зевок.       — Тебе надо отдохнуть.       — Всё нормально, — улыбнулась Леорио, пытаясь взбодриться. В сон клонило до жути, и она даже не заметила, с какой виной и заботой прозвучали слова Золдика. — Надо просто заварить кофе.       — Нет, лучше ложись спать. Прости, что я так… — Мальчишка, почувствовав вину за свой эгоизм, даже не понял, за что извиняется. За то, что вынудил Леорио выслушивать его? Или за то, что попросил не оставлять его один на один со своими страхами? Может, за то, что доставил ей неудобства?       — Киллуа, говорю же, всё хорошо. Если тебе легче от того, что я тут несу всякий бред о себе, то пусть так и будет. Всё равно поспать мне осталось недолго, скоро вставать на пары. Так что, составишь мне компанию?       — Да, — чуть помедлив, робко согласился Золдик, а Леорио, поднявшись с постели, поплелась на кухню. Кофе ей был просто необходим, и, кажется, перед выходом стоит заварить его в термос. Мысли о кофе тут же натолкнули на воспоминания об экзамене и о том, как Киллуа возмущался, как вообще возможно пить эту бурду, и недолго думая, она решила заодно просветить мальчишку о прелести напитка и о том, насколько много его вариаций существует. К собственному удивлению, Киллуа заинтересовался, особенно когда услышал про кофе глясе.       Ближе к семи утра, когда солнце уже полным ходом светило в окна, Гон наконец-то подал признаки активности, а значит, должен был скоро проснуться, о чём и поспешил её оповестить Киллуа.       — Тогда, пора сворачиваться. — Мягко улыбнулась Паладинайт. — Вам надо поговорить.       — Ага… — Как-то растеряно подтвердил Киллуа, внимательно отслеживая состояние друга и опасаясь того, что будет дальше. Казалось, он готов ещё очень долго говорить с Леорио, лишь бы не услышать о том, что Гон его винит и презирает за произошедшее.       — Всё будет хорошо. Помни — Гон твой друг. И даже если вы поссоритесь, всегда можно помириться. А если… Если всё будет совсем плохо, просто позвоните мне. Я помогу, а если надо — вообще приеду.       Золдик тихонько засмеялся.       — Спасибо, но не приезжай, здесь может быть опасно.       Леорио прикрыла глаза, чувствуя, как по позвоночнику пробежала липкая дрожь. Опасно, и всё равно они там, а она… Она здесь, будет ждать, когда они вернутся.       — Передавай привет Гону. И… Берегите себя, вы для меня очень важны.       — Ты… Ты тоже, — Как-то скомкано и смущенно произнёс мальчишка. — Тогда… Пока?       — Да, пока, — с улыбкой произнесла Леорио и, убрав телефон от уха, сбросила звонок.       Сил не было совершенно, казалось, она полностью истощена, а в голове было пусто. О посещении занятий не могло быть и речи, спать хотелось до ужаса, поэтому, недолго думая, она отправила сообщение старосте, что сегодня её на занятиях не будет и, закрутившись в одеяло, словно в кокон, уснула неспокойным сном из-за очередного кошмара.