~~~
Резко вскакиваю в кровати, жадно заглатывая ртом воздух, будто только что вынырнул из воды. По лицу течёт холодный пот, сердце бешено колотится в груди, руки дрожат. Сон. Очередной сон. И всё тот же сюжет. Сегодня ровно месяц, как нет тебя. Сегодня ровно месяц, как каждую ночь мне снится один и тот же сон. Устало откидываюсь на подушки, пытаюсь успокоиться. Отпусти, отпусти, отпусти! Я устал! Весь этот месяц я не желал принимать факт твоей гибели. Ну не мог я так просто поверить, что в том злополучном разбившемся боинге летел ты. Столько раз вместе летали, сотни авиарейсов за спиной, но именно тебя у меня забрали. Я верил, что в том закрытом гробу был не ты, просто тебя не нашли среди других останков, что ты обязательно скоро вернёшься, как и обещал тогда, в аэропорту. – Как там в стихотворении? «Жди меня и я вернусь»..? Таковы были твои последние слова. И что теперь? Где ты? – Ты же обещал! – слышу свой голос, отскакивающий от стен спальни, топлю громкие всхлипы вновь накатившей истерики глубоко в одеяле. Я устал, я устал надеяться и ждать тебя! Я устал видеть тебя во снах, я устал от каждодневных истерик, думать, что ты всегда рядом, прислушиваться к каждому шороху в доме и надеяться, что это ты. Я больше не могу! Резкий подъём, открываю шкаф, одеваюсь в первое, что попалось на глаза. Хватаю телефон, вбегаю в прихожую, надеваю куртку, беру ключи от квартиры и машины. Я не был на твоих похоронах, не хотел быть там. Думал, приду к тебе, когда осознаю всё. Неделя прошла, вторая, месяц. И только сейчас я взял себя в руки и мчусь к тебе. Возможно, хоть так я избавлюсь от ночных кошмаров и истерик. На часах половина четвёртого утра, когда я подъезжаю к кладбищу. Надеюсь, охранник на посту спит, а не работу свою выполняет. Выхожу из машины, тихо блокирую её, перелезаю через забор. Среди множества могил неуютно. Это были такие же люди, когда-то жившие и ходившие по этой земле. Холодок прокрался по спине. Мне нужна лишь одна могила. Не знаю, сколько я бродил по тропинкам среди плит с разными именами и датами, но всё-таки тебя нашёл. Шастун Антон Андреевич. Фото, даты жизни и никакой подписи. На парапете рядом стоят маленькая свечка, затушенная ветром и дождями, и несколько увядших цветов. Сажусь на колени перед твоим камнем, оглаживаю выгравированные буквы и цифры. Теперь я понимаю всё в полной мере. Тебя больше нет. Раньше это были просто слова, в которые мне совсем не хотелось верить. Тебя больше нет и не будет. Ты не вернёшься, хоть и обещал. Мы больше никогда не встретимся с тобой. Я не увижу твоей улыбки, твоих красивых зелёных празиолитов. Никогда не услышу твой голос, твой смех, как ты зовёшь меня по имени. От тебя остались лишь небольшие лоскуты кожи на обгоревшем скелете, и те, скорее всего, уже сгнили и разложились. Посидев с тобой ещё несколько минут, шмыгая носом и утирая слёзы, ухожу обратно к машине, стараясь не оборачиваться. Зайдя в квартиру, даже не раздевшись, ухожу в спальню и падаю на кровать, сразу же засыпая. Это была первая ночь за этот месяц, когда мне не снился тот сон.{}
13 марта 2023 г. в 22:06
Едкий дым щиплет, въедается в глаза. И опять эта серость вокруг, пепел, крики, огонь. Пахнет палёным, хотелось бы верить, металлом.
Я оглядываюсь в поисках тебя. Вижу знакомый силуэт. И снова в огне. Ты не кричишь и не валяешься по земле, стараясь затушить огниво на своей одежде, нет. Ты выглядишь как один большой факел, выгорая с головы до ног. Спокойно подходишь ко мне, улыбаешься, хватаешь за руку. Твоя ладонь холодная, почти ледяная, пусть на всей её поверхности бушует пламя.
– У тебя опять руки холодные, – констатирую я, обхватывая твоё запястье обеими руками, стараясь согреть.
– Они всегда холодные, – продолжаешь улыбаться ты, освобождая руку из моего хвата.
Где-то вдалеке раздаётся душераздирающий женский крик и в окне иллюминатора появляется горящий обугленный скелет. Кожа постепенно сгорает, принося нестерпимую боль когда-то, наверняка, красивой девушке, что теперь сгорит в этом чёртовом самолёте, не оставив после себя и пепла. Мы вместе смотрим на это и никак не реагируем. Она одна из трёхсот таких же мучеников, ни в чём не виноватых людей, не по своей воле погибших данным образом, в данной ситуации. И ты в их числе.
– Она летела домой, – говоришь ты, – я разговаривал с ней иногда во время полёта. У неё там дочка маленькая осталась и мать-инвалид. Мне искренне жаль их троих. Не заслуживают они такой судьбы.
– А ты? А мы заслуживаем?
– И мы не заслуживаем, – вздыхаешь, вглядываясь в землю, усыпанную пеплом, затем поднимаешь голову, снова смотришь на обломки разбившегося боинга и медленно направляешься к нему.
Я хочу позвать тебя, попросить не уходить, но голос как будто забрали: вместо отчаянного крика лишь нелепо открываю и закрываю рот как рыба. Ты уходишь, не оборачиваясь, сгорая до тла.