***
Джихун ничего не сказал, когда они оба были в комнате, ничего не сказал, когда они вышли из туалета или когда спускались по длинной лестнице. Джихун просто молчал, и Джонхана это немного беспокоило. Позволит ли он ему уйти? У него не было бы сомнений? В комнате было так тихо, что Джонхан мог слышать, как маленький сверчок выводит новую мелодию каждые три минуты. — Ты проверил? — спросил Джонхан со своей кровати, Джихун кивнул. — Что ты думаешь? — Учись. Вот что я думаю. Джонхан скривил губы. Он ненавидел, когда с ним так разговаривали. Каким бы холодным и сухим ни был разговор всех на улице, Джонхан всегда ожидал каких-то эмоций или хотя бы небольшого раздражения, когда к нему обращались. В любом случае он взял книгу наугад и открыл ее на любой странице. Он не был очень убежден в идее учебы. Он ненавидел учебу. — Здесь нет, — сказал он. Нет, в комнате не было ничего странного. Он убедился в этом, как только ступил внутрь. Он был внимателен и сдержан. Зачем быть таким осторожным даже в разговоре? Тишина убивала его. На самом деле всё убивало его. Он хотел быть дома со своими родителями и братом. Он хотел тусоваться со своими друзьями и на время забыть об этом мире. Он ударился головой о книгу, а затем стал смотреть. Он посмотрел на Джихуна и на то, насколько очарователен его рост, насколько очаровательны его маленькие глазки. Джонхан любил наблюдать за людьми. Не имело значения, красивы они или нет. Это было что-то вроде хобби — просто наблюдать и узнавать каждую их мелочь. Особенность Джихуна заключалась в его маленьких глазах. Они были милыми и темного цвета. Внезапно Джихун посмотрел на него, и Джонхан улыбнулся ему в ответ. Внимание Джихуна длилось две секунды. Ах, это был настоящий стресс. Он знал, что Джихун был осторожен. Слишком осторожен, поэтому они мало что могли сделать, запершись в комнате. Джонхан сел на свою кровать и начал осматривать это место. Он нашел что-то полезное и встал, направляясь к радио. Им не разрешали иметь телевизор, сотовый телефон или компьютер, но радиоприемники не были полностью запрещены. Он включил прибор и убедился, что все в порядке, потому что если он был слишком высоким, они нарушали правила. Наконец-то шум. — Тебе нравится музыка в лифте? — спросил Джонхан. — Или из супермаркета... — Нормально, — ответил Джихун. — Я думаю, ты нравишься моим родителям. — Джонхан подошел к кровати Джихуна и сел на край, не сводя с него глаз. — Они обо всем с тобой договорились, у тебя даже уже есть дом, они думают, что когда вы поженитесь, вам и Сынчолю понадобится место. — Его дом очень просторный. — Видимо, недостаточно. Они хотят двух внуков, одного альфу и одного омегу. — Я собираюсь записать это, чтобы не забыть. — Не спеши его заполучить, я ненавижу делить своего брата и родителей, — Джонхан был честен, любил свою семью и любил так, как они любили его. То, что он был единственным омегой в своей семье, сделало его немного жадным, поскольку всё внимание всегда было направлено на него. Он даже завидовал тому, что Джихун стал их частью, или тому, что он забрал его брата, или внимание его родителей. Внезапно Джихун посмотрел на него. — Могу я тебя кое о чем спросить? — Джонхан кивнул, слегка опираясь на Джихуна, приближаясь. Джонхан хотел, чтобы Джихун прошептал ему. — Почему тебя не выбрали альфой? Его разум был пуст. Откинувшись слишком близко к Джихуну, решив проигнорировать вопрос, Джонхан вернулся к своему первоначальному плану; иметь возможность говорить с уверенностью, что их никто не услышит. Он почувствовал, как тело напряглось под ним, и решил игнорировать его, пока не оказался в нескольких дюймах от него. Мог ли кто-нибудь их так услышать? — Камеры... — пробормотал Джонхан. — Какого черта в ванных есть камеры? — Мы не должны здесь об этом говорить... — Джихун пробормотал так же или чуть тише. Они были всего в нескольких дюймах друг от друга, Джонхан почти лежал на Джихуне, пытаясь оттолкнуться от стен, он бы даже оттолкнулся от кровати, если бы мог плавать или что-то в этом роде. В ванных комнатах были камеры, и Джонхану повезло, что он заметил это благодаря вспышке света, исходящей из трещины в кирпичах. Это вызывало беспокойство, и его можно было бы сжать, если бы он только не старался держать их в секрете. Это было странно. И Джонхан знал, что камеры должны быть так скрыты по какой-то причине. Он знал, что они не должны понимать, что они там были. И если они не для поддержания порядка, то для чего они были? Потому что когда Джонхан открыл каждую лейку, никто не стал его упрекать, и даже снаружи никто не упомянул об этом. Они вышли, как будто ничего не произошло. Разве камеры не были предназначены для поддержания порядка? Разве это не было сделано для того, чтобы никто не сделал ничего плохого? Так почему же их никто не упрекнул? Было ли это чем-то неважным, что можно было игнорировать? И даже если бы они проигнорировали это, почему они это сделали? В месте, где звук был контролируемым, такая деталь вызывала беспокойство. Что больше всего тревожило, так это то, что в комнате, казалось, не было камер. — Здесь, кажется, нет камер, почему в туалетах есть? — Он постарался прошептать еще тише, приближаясь, пока не наткнулся на Джихуна. — Камеры в коридорах полностью видны, те, что снаружи, тоже, что отличает их друг от друга? И они не хотят, чтобы мы знали об этом, если бы всё было иначе, нас бы сейчас ругали или что-то в этом роде. — Они пропустили это? — Голос Джихуна звучал странно, и на его щеках появился легкий румянец. Джонхан проигнорировал это. — Я бы в это поверил, если бы он не ругал нас за то, что мы не поднимаем планку, или бегаем по коридорам, или говорим слишком громко. Единственная причина, по которой нас не отругали из-за Минхао, заключалась в том, что мы быстро оттуда удрали. Они даже не упомянули, что мы пропустили урок. — Хорошо, это странно, но мы ничего не можем с этим поделать. Ты собираешься жаловаться или что-то в этом роде? — Я не думаю, что это хорошая идея. — Итак, мы скрестили руки. — Джонхан вздохнул и уронил голову на грудь Джихуна. Хорошо, они ничего не могли с этим поделать, но собирались ли они просто игнорировать это? Забыть, что это было там и сейчас? Джонхан собирался сильно пожаловаться на это своим родителям. Он попытался перестать думать и забыть обо всем. Он закрыл глаза. Он заснул, убаюканный прерывистым дыханием Джихуна.Глава 3
19 апреля 2023 г. в 17:00
3.1
— Я действительно твой поклонник! Мне нравится, как ты танцуешь, и я даже знаю немного хореографий твоих танцев! — Сынгван не переставал кричать Минхао в ухо, и бедный парень всерьез уже начал терять сознание. — Я тоже слежу за Джуном!
— И что ты здесь делаешь? — спросил Джихун, помогая Минхао надеть какую-то херь на шею.
Он ненавидел эту штуку. Если они были так уверены, что подавитель работает, то зачем им прикрывать шеи? Кроме того, защитит ли эта тонкая ткань их от укуса? Носить его было абсурдно. Настолько абсурдно и обязательно, что если бы их увидели без него, они получили бы выговор и даже наказание. Он закончил завязывать его, оставив пучок сзади, а затем посмотрел на Джонхана, который внимательно рассматривал стены ванной.
— Я пришел по собственному желанию, — сказал Минхао, глядя на грязную униформу, которая осталась лежать сложенной на полу. — Боже, она будет очищенной?
— Ну, он сделает это не один.
— Думаю, мне лучше поторопиться.
— Уверен? Через час уже начнется урок.
Минхао вздохнул, и Сынгван снова извинился. По крайней мере, Минхао был добр к парню, не беспокоил его и не привлекал к ответственности, согласился с тем, что это был несчастный случай, и даже позволил Сынгвану постоянно сопровождать его. Да, Минхао выглядел неловко, но Джихун подумал, что если бы это был он, то меньше всего он хотел бы видеть слюнявого парнишку, испачкавшего его форму в первый же день. И то, что он был его поклонником, кстати, усугубляло ситуацию, потому что Сынгван, похоже, не хотел отпускать его.
— Я... — Минхао скривил губы.
— Я уберу, иди в свой класс. — Сказал Джонхан с легкой улыбкой. — Не беспокойся об этом.
— Ты это будешь делать Джонхан? — Умела ли омега, у которой есть всё, стирать? Джихун должен был это зрелище увидеть.
— Конечно, давай, иди в свою комнату
— О! У меня тоже теперь есть такая же комната! — взволнованно воскликнул Сынгван. — Пойдем вместе!
— У всех нас сейчас есть такие комнаты. — Сказал Вону почти раздраженно.
Что ж, Минхао нравился ему, потому что он был добрым. Парень все это время вел себя хорошо, но у Вону все время было недовольное выражение лица. Минхао не переставал отпускать саркастические или обидные комментарии. И хотя Джонхан решил игнорировать его, Сынгван всегда реагировал на него. Джихун мог с этим смириться. Он не в первый раз сталкивался с капризной омегой. Кроме самого себя. Но если серьезно, Вону идеально подходил на роль злой блондинки из Русалочки Диснея.
— Спасибо, мой номер комнаты 331. Если тебе что-нибудь понадобится, просто найди меня там, — сказал Минхао, забирая свои вещи, Сынгван подражал ему, как и Вону.
— Наша — 520-я, — ответил Джонхан.
— Ты уверен, что с этим все в порядке? Ты можешь заблудиться.
— Совершенно уверен. Джихун останется со мной.
На самом деле он не претендовал. Он уже думал остаться с Джонханом, прежде чем тот принял это как должное. Минхао снова поблагодарил и после этого исчез за дверью вместе с Сынгваном и Вону.
Его взгляд снова упал на Джонхана, который улыбался ему. Джихун никогда не понимал, с какой легкостью люди улыбаются.
Было невозможно, чтобы каждая улыбка, которую он бросал, была настоящей. На самом деле большую часть времени Джихун думал, что улыбка вежливости или из вежливости - самая фальшивая из улыбок. Но омеги делали это. Они улыбались каждый раз, когда их альфа просила об этом, или каждый раз, когда кто-то делал им "комплимент". У омеги были самые фальшивые улыбки, но на самом деле это никого не волновало. Никого, кроме Джихуна.
— Ты умеешь стирать? — спросил Джонхан.
— Нет. Но я сомневаюсь, что это будет сложно.
— Тебе нужно учиться, моему брату нравится омега с инициативой. — Что-то вскипело в Джихуне. Он впился глазами в Джонхана, и его желудок сильно сжался под его взглядом. Джонхан мог быть прекрасным ангелом, но в нем было что-то еще, что доставляло Джихуну неудобства. — Не ожидай, что все сделает кто-то другой, омега, который умеет вести домашнее хозяйство, лучше, чем тот, кто сидит дома и ничего не делает.
— Как скажешь, — раздраженно сказал Джихун, он не хотел спорить с Джонханом. Он одел форму и открыл кран с водой.
— Ты понял, не так ли? Чем быстрее ты займешь свое место, тем лучше, — Джихун думал, что Джонхан хорош собой. Он ошибся. Типично для омеги.
— Ты можешь заткнуться? Я занят.
— Я просто хочу поговорить.
— Ну, говори со стеной, я не хочу тебя слушать.
— Хорошо, — Джонхан повернулся лицом к стене. — Мои родители сказали мне не беспокоиться о женихе моего брата, но я беспокоюсь, знает ли он, как вести себя с альфой? Я имею в виду, мой брат милый, но его жених, кажется, не такой уж и плохой, я беспокоюсь, что его жених — один из тех... "безмозглых омег", которые ничего не умеют делать, кроме как красиво выглядеть...
— Ах! Властные омеги! Это самое худшее на этом свете! — прорычал Джихун.
— Хорошо, я хочу поговорить, но ты не хочешь слушать, — Джонхан прошелся по комнате, заглядывая в каждую кабинку, он поворачивал каждую ручку, через которую пропускалась вода. Звук падающих на землю капель был пронзительным. — Я ... эдо... ха...! — Джихун слушал. — Эй!
— У нас будут проблемы из-за твоей глупости! — крикнул он в сторону Джонхана.
Прошла секунда, прежде чем Джонхан схватил его за руку и потянул за собой. Это была секунда, когда он притянул его так близко, что он почувствовал, как его дыхание коснулось его щеки. От Джонхана хорошо пахло. Он услышал шепот Джонхана, и мир остановился. Секунда, которая длилась слишком долго, как он помнил, в то время как голос Джонхана проложил собственный путь к его разуму. Он никогда еще не чувствовал никого так близко. Возможно, поэтому по его позвоночнику пробежал холодок. После этого он упал на пол.
— Ты серьезно не умеешь стирать! — сказал ему Джонхан, ополаскивая рубашку Минхао.
Джихун в конечном итоге устроил катастрофу Джонхану.
Они молча вышли, идя по коридорам, никого не было. Надеюсь, им ничего не сделают за то, что они потратили воду. И Джихун всерьез ожидал этого упрека.
— Я старался быть осторожным, но поверь мне, я искал даже под камнями. С тем немногим, что ты мне сказал, я ничего не могу поделать, все уверяют меня, что нет таких стойких и одобренных подавителей. Я так устал! — написал Минхао Джуну.
Минхао никогда не был хорошим учеником. Он все время отвлекался на что-то, и всё время в его голове проходило по-другому. Он мог провести в своей голове пять минут, и к тому времени, как он пришел в себя, урок закончился. Но в тот раз все должно было быть по-другому. Минхао старался изо всех сил и должен был воспользоваться своим шансом. Поэтому он закрыл дверь, открывающую его мыслям, и сосредоточился на своем учителе.
Его учитель. Он был милым. Милым настолько, чтобы быть альфой. Слегка раскосые маленькие глаза в сочетании с милой улыбкой разрушали все, что характеризовало Альфу. Даже его светлые волосы противоречили стереотипу. Как его звали? Минхао на несколько секунд сосредоточился на форме своих губ. Как альфа мог не выглядеть как альфа? Он осознавал каждую свою мысль и ненавидел себя. Он не рассматривал людей как альф и омег. Он видел в них людей, не более того. Почему его так интересовало, похож ли его учитель на альфу? Кого это волновало?
Внезапно его взгляд остановился на правой руке его учителя, и он впился в нее глазами. Это было бесполезно. Альфа был одет в костюм, закрывающий его руки, как и любой другой костюм, только он выглядел лучше, чем кто-либо другой. Минхао ударился головой о книгу.
У него не было причин сомневаться в Вону, но было сложно думать, что такой престижный универ пойдет на такой риск просто так, как будто это не имеет значения. Солгал бы университет? Возможно, они использовали другие средства подавления в своих учителях. Возможно, они были несколько другими. Или, может быть, учитель физры просто как-то выгнал подавитель, как это сделал Вону. Причин может быть тысяча. А может и нет.
Может, не было веской причины для такого пренебрежения.
— Молодой Сюй, вы с нами? — спросил профессор, подходя к кафедре. Он не выглядел рассерженным, когда Минхао поднял взгляд. Он выглядел обеспокоенным. — Вам нужно в лазарет?
— Нет... я в порядке. — Отвечает он, не в силах отвести взгляда от его лица.
— Вы уверены? — Минхао кивнул. — Хорошо, тогда давайте продолжим урок...
После этого он не мог думать о многих вещах. Его мысли были сосредоточены на профессоре, о котором он даже не помнил ни имени, ни фамилии, и его мысли также были сосредоточены на руке, покрытой тканью, и ему не терпелось узнать, найдется ли под всем этим средство подавления, равное его собственному или нет. Как насчет того, чтобы ничего не было? Что он имел в виду?
Джун сказал ему, что никто не знал о предполагаемом подавителе. А если никто не знал, то откуда они его взяли? Он появился из ниоткуда? Было ли он импортным? А что, если он приехал из другой страны? Из далекой страны, которая была немного более продвинута в медицине. Это было бы логичным объяснением. Объяснением, которое он мог бы принять, если бы только немного не отказывался в него верить. Престижный университет Pledis был единственным, кто использовал такой подавитель, о котором почти ничего не было известно.
Когда все покинули класс, было уже слишком поздно. Вону уже подошел к нему и слегка замахал руками, чтобы привлечь его внимание. Он пытался вести себя нормально, вставая и собирая свои вещи, однако его нервы отреагировали, когда подошел профессор.
— Профессор Квон, моему другу нужно в лазарет. — Немедленно сказал Вону. Минхао в замешательстве посмотрел на него, когда его "защитно" обняли. — Он плохо себя чувствует, но никто из нас двоих не знает, как добраться до лазарета, не могли бы вы пойти с ним? У меня другой класс.
— Тебе плохо? — спросил Сынгван. — Я могу его...
— Сынгван, сейчас я провожу тебя в твою комнату, я знаю, что ты такой же потерянный, как Минхао, — прервал его Вону, говоря сквозь зубы, как будто хотел ударить его. — Почему бы тебе не подождать меня снаружи?
— Но я могу...
— Уходи, Кванни. — Вону улыбнулся, как будто он был приятным человеком, и, черт возьми, это было не так. Он подошел к Минхао и прошептал ему. — Убедись сам. УВЫ, МОЙ БЕДНЫЙ ХАО ПОТРЯСЕН!
— Не волнуйтесь, я отнесу его в лазарет, — ответил профессор Квон, беря Минхао за руку, чтобы помочь ему встать, хотя Минхао не нуждался в помощи. — В конце концов, у меня нет другого занятия... следите за своим расписанием, не беспокойтесь о своем друге. — Квон улыбнулся, и у него была прекрасная улыбка.
В коридоре было тихо, и Минхао не знал, что делать. Чего ожидал Вону? Что заставило его снять костюм прямо здесь, просто чтобы убедиться, что там ничего нет Или что-то есть? Это было безумие. Минхао плохо соображал под давлением. Он даже не соображал нормально. Он даже не умел лгать. Он был чертовски плох, когда лгал в таких вещах! Он мог спрятать сотовый, мог прятаться и время от времени убегать, но он не мог смотреть кому-то в глаза и лгать. Что я тогда собирался делать? Как притвориться больным?
Его ноги так сильно дрожали, что ему действительно потребовалась помощь профессора, чтобы удержаться на ногах. И он понял, что берет его за руку. Можно ли было почувствовать подавитель под одеждой? Нет. Может быть, нет. Определенного нет. Он поднял руку чуть выше, пытаясь дотянуться до него, и отвел взгляд на пол, не желая, чтобы Квон это заметил.
— Как прошел твой первый день? — спросил Квон. — Должно быть, это захватывающе, я никогда не был в универе-интернате. Это тоже мой первый день.
— Вы здесь новичок? — спросил он, немного отвлекаясь от своей цели, это было хорошо, потому что он мог поднять на него взгляд.
— Верно... они объявили об этом на церемонии.
— Да, я надеюсь, что все сделал правильно. Как ты думаешь, я хорошо провел свой урок? — Он очень нервничал. Минхао кивнул в ответ, и Квон улыбнулся ему. — Мне был выделен только один час в день, у других учителей расписание заполнено.
— Это хорошо, — сказал он, не задумываясь. — Медленное обучение может быть утомительным, но важен каждый шаг. У вас будет время поэкспериментировать, в то время как другие будут следовать только тому, чему они научились за эти годы.
Он внимательно наблюдал за лицом Квона, таким добрым и понимающим, что это почти растопило Минхао, когда он снова улыбнулся. Он завидовал ему. Каждая улыбка, которую дарил Квон, казалась такой искренней и полной эмоций. Не такая, как его, которая всегда была из-за работы или доброты, настолько фальшивая, что была просто копией предыдущей. "Твоя улыбка стоит тысяча долларов", сказал бы Джун, если бы услышал это.
— Ты прав. Оно также дало мне время выучить все ваши имена.
— Помните моё?
— Сюй Минхао. — И профессор снова улыбнулся так же искренне, как и в первый раз, Минхао ревновал и злился на себя. Почему он думал о человеке как об альфе, а не как о том, кем он был? Это отталкивающее чувство, что ты не видишь дальше поверхностного. — Мы прибыли.
Минхао отпустил Квона и посмотрел на дверь лазарета, а затем перевел взгляд на майора. Он не мог понять, был ли под этой одеждой подавитель, и даже сомнения оставили его на несколько мгновений. Он вздохнул, проклиная себя несколько секунд, прежде чем поблагодарить.
— Профессор Квон... — он начал говорить, готовый задать вопрос, вопрос, касающийся подавителя. Их глаза встретились.
— Зови меня, Хоши. Профессор Квон очень формален, у меня мурашки по коже, так они говорили моему дедушке. — Легкий голос и очаровательные глаза Хоши заставили Минхао улыбнуться.
Хоши подходил ему идеально.
— Хоши... — Прежде чем он успел заговорить, дверь открылась. Минхао немного пошатнулся, но сумел удержаться, его грудь сдавило, легкие чуть не ударились о ребра, это было странно и страшно, почти как если бы его тело пришло в боевую готовность. Он положил руки Хоши на плечи и почти спрятался у него за спину. Почти.
— Профессор. — Глубокий, пугающий мужской голос заставил его повернуться и немного наклонить голову. — Что-то не так?
— Один из моих учеников плохо себя чувствовал, поэтому я отвез его в лазарет. — Ответил Хоши, сохраняя самообладание, и хотя он все еще улыбался, ощущение этого было другим. — Это первый заход.
Хоши держал его, и Минхао искренне поблагодарил его. Если бы не он, он бы стоял на коленях перед этим человеком. На коленях, показывая свою шею, как какое-то животное. Это чувство было навязчивым, оно проникало в каждую пору его кожи и заставляло его дрожать. Оно было отвратительным, таким сильным дискомфортом, что он был в том состоянии, от которого даже невозможно убежать. Это был Альфа.
— Я позабочусь об этом. — Ответил альфа, протягивая руку к Минхао, однако Хоши немного оттолкнул его.
Минхао возненавидел этот поступок, как будто Хоши защищал его. Он сделал глубокий вдох и выпрямился перед ними обоими, поднял голову и, не колеблясь, наблюдал за ними. Хотя его ноги все еще дрожали, они оставались устойчивыми, и через несколько секунд им удалось устоять на ногах. Минхао пришел в себя и даже противостоял этому человеку.
— Сейчас я в порядке, думаю, я просто немного волновался. — Было приятно говорить свободно, как будто я не чувствовал страха.
Мужчина осмотрел его с ног до головы. Минхао отказался отступать и отказался дрожать, он не собирался казаться слабым, он не нуждался ни в чьей защите, какими бы благими ни были намерения Хоши, он не собирался позволять, чтобы его видели беспомощным. Ему не нужно было укрытие, где можно спрятаться, или кто-то, кто о нем позаботится, он мог сделать это сам.
— Тогда возвращайся к своим занятиям.
— Я возвращаюсь в свою комнату, мой последний урок сейчас заканчивается. — Осмелился сказать он под пристальным взглядом мужчины. Он повернулся и оттолкнул своего учителя, чтобы уйти. Его шаги были твердыми. Наконец-то.
Он услышал несколько слов, которые решил проигнорировать, и просто пошел своим путем. Завернул за угол, давая себе время опереться о стену и перевести дух. Хотя он никогда за всю свою жизнь не испытывал такого страха перед человеком, он также не был таким твердым. Его голос даже изменился. Это было по-другому. неловко и по-другому. Он вздохнул, глядя на длинный коридор, ведущий к лестнице, и надеялся, что его ноги останутся такими же твердыми, как и раньше. Он шел.
— Эй! — Он остановился, как только услышал, как Хоши бежит за ним. — Ты в порядке? Ты дрожал. Ты уверен, что не хочешь идти в лазарет?
— Я в порядке. — сказал он, начиная раздражаться из-за ненужного беспокойства Хоши. Он был милым, но Минхао он не был нужен в этом. — Я вернусь в свою комнату.
— Хорошо... — Хоши опустил взгляд и слегка скривил губы, как щенок. — Если тебе что-нибудь понадобится, найди меня, у меня есть офис, я думаю, ты найдешь его, он находится рядом с классной комнатой, где я преподаю... или ты можешь найти Сокмина, он префект*.
— Спасибо. — улыбнулся он в ответ.
Он повернулся и пошел к лестнице. Повернулся, чтобы проверить, все ли еще там Хоши. Он был милым. Минхао встретил много добрых людей. На самом деле он знал много и много добрых людей, но они и близко не вызывали у него такой нежности, как Хоши. И это было странно. Как учитель мог быть таким? Возможно, это было вызвано неопытностью, но все же вызвало у Минхао некоторое любопытство.
Он нравился Хоши.
Он уже почти обернулся, когда столкнулся с тем человеком, который шел за ним. Он выругался и попытался сбежать, поднимаясь по лестнице, внезапно охваченный паникой. Он поднялся так быстро, как только мог, желая, чтобы у этого человека был другой путь. Возможно, он поднялся на пять или шесть ступенек к тому времени, когда почувствовал, как рука схватила его за плечо. Он повернулся. Нет, его заставили повернуться.
— Мы пойдем в лазарет. — Глубокий голос заставил его вздрогнуть.
Приказ был ясен и выполнен. К тому времени, как Минхао осознал это, он уже сидел на каталке, а врач проверял его температуру и рефлексы. Там был еще один парень. Он спал или потерял сознание. Его едва прикрывала простыня от пота он блестел, а под глазами были фиолетовые круги. Минхао не отводил от него глаз, потому что если бы он посмотрел в другую сторону, он столкнулся бы с неназванным префектом, охранявшим его.
— С ним все в порядке, — объявил доктор, не глядя на него прямо. — Ничего нет. Есть проблемы или сомнения? — Минхао вздохнул.
— Ничего.
— Подавитель вызвал зуд или раздражение?
— Нет.
— Это правда? — спросил префект.
— Зачем мне лгать? — Минхао наконец посмотрел на него. — Я сказал, что все в порядке.
Взгляд, который мужчина бросил на него, был нехорошим, но Минхао не отступил. Какого черта с этим парнем?
— Тогда ты можешь вернуться в свою комнату, — объявил врач.
— Проверьте его руку, — сказал альфа.
— Для чего? — спросил Минхао. — В этом нет необходимости.
— Пожалуйста, позвольте мне просмотреть её, это никогда не помешает.
Минхао снова вздохнул: Почему так настойчиво используют подавитель? По какой-то причине он подумал о Джуне. "Если что-то повторяется много раз, то это основная тема. Вот почему я хочу быть в каждом журнале". И хотя это была немного глупая фраза, Джун был прав. Если бы они так сильно подчеркивали, что это было главной темой, и пытались понять это, то с омегой в жару было бы проблематично.
Но почему? Если у альф также был подавитель, который контролировал эти инстинкты, о чем так беспокоиться?
— Покажи.
И это был голос альфы, который пробрал его до костей. Он уступил.
3.2
— Как ты думаешь, Минхао действительно плохо себя чувствует? Я волнуюсь, уроки закончились, а его здесь нет.
Сынгван болтал, говорил, говорил и все такое. У этого парня не было кнопки выключения, которую мог бы нажать Вону. На самом деле у парня, похоже, вышла из строя кнопка настройки, потому что Вону сказал ему уйти, велел ему заткнуться, сказал, что не хочет его видеть. А Сынгван этого не сделал. Когда Сынгван даже немного понизил голос, это раздражало. Что ж, по крайней мере, он нашел работу для парня. Он отправил его распаковывать вещи.
Вону лежал на своей кровати и наблюдал, как Сынгван складывает одежду в ящики. И ему было скучно. Скучно было смотреть, скучно было слушать, как он говорит. Он серьезно скучал по видеоиграм. Как насчет того, чтобы его сняли с должности? Что, если глупые дети поверили, что могут сохранить свою империю только потому, что он не вернулся? Вону серьезно хотел поиграть, чтобы оставаться на вершине. Но в этом месте даже не было Интернета. Было скучно.
Он был убежден, что Бохёк занял его комнату. Возможно, он уже продал все его вещи, включая свой мобильный телефон, компьютер, планшет, ноутбук. Всё, на что ему потребовались годы, чтобы всё это заполучить! Боже, он ненавидел его, когда был близок к тому, чтобы уехать далеко от дома. Родители поймали его. Если бы не его брат, он оказался бы далеко, очень далеко от этого места.
— У тебя есть парень. — Он слышал, как говорил Сынгван. Он сел и увидел, как парень читает письмо, о существовании которого он не знал. Он вырвал это из его рук. — Ты действительно собираешься пойти посмотреть на него?
— Увидеть его? Где? — он посмотрел на него, и это был почерк Мингю... Уродливый почерк Мингю. — Ты это читал?
— Вот для чего я распаковывал вещи для тебя. — Сынгван говорил нормально, как будто это было очевидно. — Я думаю, это несколько романтично, даже когда он говорит, что по дороге сломал твой ноутбук.
— Что?! — Вону начал поиски.
— Мне очень, очень жаль, я попытался починить его, но он больше не включается, я знаю, что мне не следовало брать его, но я подумал, что ты захочешь вернуть его, так что я пошел к тебе домой и забрал твои вещи, я думаю, твои родители заметят это.
— Мингю, ты идиот... — он улыбнулся.
— Ну и что? — спросил Сынгван. — Ты собираешься пойти посмотреть на это? Сегодня такой день.
— Что? Я... я это не читал. — Он снова посмотрел на письмо, а затем поднял взгляд. — Я должен это прочитать.
— Ты хочешь, чтобы я ушел? В некотором смысле это несколько неудобно... я не знаю, любит ли он тебя слишком сильно или просто хочет тебя съесть. Есть ли у него какие-нибудь фетиши, связанные с поеданием людей? Или с укусами?
— Не знаю.
— Я пока побуду у тебя в шкафу! Ты дашь мне знать, когда закончишь! — Сынгван исчез из виду, но не из комнаты. — Я помогу тебе выбрать что-нибудь красивое, чтобы надеть! — Вону начал читать.