Твои глаза сияют ярче звёзд Пустыни

- Дэхья... Ты ведь когда-нибудь целовалась? Дэхья вздрогнула от этого вопроса, едва не выронив кисточку. Вместо ровной стрелки над левым глазом получилась кривая загогулина, напоминающая червяка. - С чего такой вопрос? - грубовато отозвалась наёмница. Голос Дуньярзады, ранее звучавший неприлично мечтательно, показался вдруг робким. - Ну... Я... Дэхья наконец обернулась посмотреть, как Дуньярзада сидит на постели всё ещё в ночной рубашке и прячет взгляд за прядями распущенных волос. - Просто... Я часто вижу молодых людей на Большом Базаре. Они держатся за руки, улыбаются друг другу, вместе выбирают продукты на ужин. И в книгах часто пишут о... Обо всяком. А я даже не целовалась никогда, да мне и не грозит. Кому нужна больная жена? Ты не подумай, что я жалуюсь. Мне просто интересного, каково это - целоваться с кем-то? Было бы здорово попробовать. Хотя бы однажды... Дэхья вздохнула и снова обернулась к зеркалу, чтобы стереть чёрного червяка с лица. - Романтика в отношениях преувеличена, - припечатала наёмница и, взяв себя в руки, в несколько быстрых, как взмах меча, движений, завершила макияж. - Собирайтесь, госпожа Хомаяни, иначе мы останемся без завтрака. - Много ты знаешь об отношениях! - вспыхнула Дуньярзада. - Да уж побольше вашего. - Кто в тебя с твоим острым языком влюбится? - Именно за острый язык меня и любили. Дуньярзада не нашлась с ответом и принялась выбираться из-под одеяла. - Позвать горничную? - лениво спросила Дэхья, беззастенчиво наблюдая за тем, как её подопечная выныривает из ночной рубашки и в раздумьях замирает перед открытым гардеробом. - Не нужно, я в состоянии сама надеть одежду. - Надеть-то да, а вот выбрать... - Дэхья обречённо закатила глаза. Дуньярзада наконец выудила из шкафа два наряда и повернулась к наёмнице. - Голубое или лиловое? Какое тебе нравится больше? Дэхья проглотила очевидно пошлый ответ. - Л... Лиловое. Да, оно тебе идёт. Дуньярзада улыбнулась совершенно очаровательно и скрылась за расписной ширмой, чтобы одеться. С лица Дэхьи моментально сползло всякое выражение. Да что эта девчонка себе позволяет? - Я готова! - Не совсем. Подойди, госпожа Хомаяни. Дэхья умела выглядеть угрожающе даже с кисточкой в одной руке и баночкой цветной пудры в другой. - Что ты... - Ты ведь когда-нибудь красилась? - хмыкнула Дэхья, надвигаясь на свою подопечную. Та непроизвольно попятилась. - Д-да... А почему ты спрашиваешь? - Хочу кое-что сделать, - улыбка Дэхьи стала похожа на голодный жищный оскал, и она так чудовищно не связалась с приторной сладостью в голосе, что Дуньярзада почувствовала себя маленьким напуганным слаймом в руках митачурла. - Закрой глаза, госпожа Хомаяни, и не открывай, пока я не разрешу. Всё, что оставалось девушке, - это подчиниться. Она прикрыла глаза, подставляя Дэхье лицо. Ощущения были странными. Дэхья взяла её за подбородок, приподнимая. По коже пробежал холодок от украшавших пальцы наемницы металлических когтей. Кожи лица коснулся мягкий, щекочущий ворс кисти. Новый вдох - и девушку окутал нежный аромат падисар и роз. Каждое движение было таким приятным, что пальцы слегка немели. Дуньярзада не сдержала улыбки. - Сама Пламенная Грива решила сделать мне макияж? Ожидаю снега в Пустыне, - пошутила она и вдруг ощутила, как губ коснулось что-то тёплое. Тёплое, мягкое и живое. Кисточка куда-то пропала, а вот пальцы на подбородке держали всё так же крепко. Сердце забилось быстрее, когда Дуньярзада поняла, что происходит: Дэхья целует её. Поцелуй был мягким и осторожным, её губы касались губ Дуньярзады так, будто они были лепестками нежнейшего цветка. Ласковые прикосновения так контрастировали с образом Пламенной Гривы, что Дуньярзада вздохнула от удивления. Её губы приоткрылись, и Дэхья воспользовалась этим, чтобы углубить поцелуй, коснуться языка девушки, сладко погладить его своим. Только Дуньярзада пришла себя достаточно, чтобы попытаться ответить на поцелуй, как вдруг всё закончилось. Поцелуй оборвался, волосы Дэхьи перестали щекотать лицо. Разгоряченные, влажные губы обдало прохладным воздухом. - Можешь открывать глаза, госпожа Хомаяни, - голос Дэхьи звучал неожиданно низко, с лёгкой хрипотцой. Первым, что увидела Дуньярзада, стало её собственное отражение в зеркальце. Дэхья держала его перед собой так, что её собственного лица за ним было не видно. Лёгкая лиловая дымка падисаровых теней обрамляла глаза Дуньярзады, а щеки алели от совершенно естественного румянца. - Ну, как тебе? Здорово, правда? Этот оттенок теней подходит к твоему наряду. - Да... З-здорово... Вот только, кажется, Дуньярзада имела в виду не макияж.