Дневники К'Аджо: Путь Воина

      Я знал, что здесь нас уже ждут, однако пока никого не было не видно, не слышно. На руку разбойникам сыграла метель. Вой ветра и снегопад сильно затрудняли ориентацию в пространстве. Если не держаться вместе, легко можно потеряться. Не доверяя при таком стремительном ветре луку, я взял в лапы топор и имперский меч. Одновременно со мной из ножен достал своё оружие Фендал. Железный кинжал скромно чиркнул о короткие ножны. По качеству он уступал даже моему первому кузнечному творению.       — Ну уж нет. Этим ты драться не будешь, — строго заключил я. — Таким ножом только и можно, что тушки свежевать, но уж никак не сражаться с бандой матёрых разбойников.       — Есть что-то на выбор? — мягкий голос эльфа затухал в вое ветра.       Я порылся в рюкзаке и с сожалением признал, что, в общем-то, ничего лучше стального кинжала предложить ему не мог. Всё тяжёлое бандитское оружие я продал Алвору, оставив только топор Гуньяра и имперский меч, которым совершил первое самостоятельное убийство. Фендал с грустью наблюдал за моими отчаянными попытками отыскать вокруг что-то толковое.       — Ладно, — обречённо выдохнул я, пуская ртом облачко горячего воздуха. — Сражайся кинжалом, но только вот этим и в крайнем случае. Держись за моей спиной. Как только я убью одного — забери у него оружие помощнее.       Я отдал Фендалу длинный стальной кинжал, хрустнул лунным сахаром на клыках, поправил шлем, вооружился и пошёл к широкой каменной лестнице, ведущей в руины выше по горе. Ступени еле различались, припорошённые рыхлым снегом, под которым скрывалась тонкая корочка льда. Я чуть не грохнулся, но ловкий эльф успел меня подхватить. Лапы и хвост дрожали от мороза, кусающегося за открытые участки тела. Я старался двигаться максимально осторожно, вслушиваясь в шёпот метели, и сохранять полную боевую готовность, но любопытство сводило моё внимание на сами руины. За снежной пеленой трудно различалось, чьи именно фигуры венчали конёк недостроенной крыши, но мне мерещились многочисленные головы ревущих драконов. Сквозь падающий снег виднелось тёмно-красное небо, на фоне которого эти фигуры смотрелись особенно зловеще.       Рёбра руин угрожающе нависали над нами. Лестница постепенно расширялась всё больше, демонстрируя во всей красе останки монументальной постройки. Казалось, что я брожу по окаменевшему скелету некогда живого существа. Несмотря на то, что выточено это место из камня, у него имелась своя душа. Пока мы поднимались, меня не покидало чувство какого-то подвоха. За спиной я слышал только тихие шаги лесного охотника и больше ничего вокруг. Но чуйка била тревогу не зря. Стоило ступить на заснеженную площадку, как из-за обломков руин рявкнул мужицкий голос:       — Убью!       Через шум ветра и снегопад я не сразу сообразил, откуда приближалась опасность. Разгоняя снежинки, я судорожно вертел головой и крутился в поисках агрессора. Я обернулся, чтобы убедиться, что с Фендалом всё в порядке, но мне в плечо вонзился тяжёлый двуручный меч.       — Агш! — шикнул я от пронзительной боли, тут же отпрыгивая в сторону и разрывая рану об скользящее по моей плоти обжигающее холодом лезвие.       Кровь зашипела на снегу, расплавляя его своим жаром, и тёплыми струями потекла мне под доспех. Я ткнулся спиной в обломок колонны, оскалив клыки. Норд двинулся на меня, сжимая оружие. Очень хотелось зажать лапой плечо, пульсирующее алыми реками, но надо было атаковать. Стиснув зубы, я приготовился нанести громиле подсекающий удар топором по ногам, чтобы повалить на землю и добить.       — Я тебя закопаю! — крикнул мне в спину уже другой бандит, и я в последнюю секунду сумел отвести удар его зазубренного топора.       Смуглый разбойник со щитом прижал меня к поваленной колонне с другой стороны, отрезая путь к отступлению. Рожу бородатого редгарда разрывала хищная ухмылка.       — Порву тебя… — норд полоснул мне живот двуручником. — Пополам!       Я рухнул на колено, получил топором по спине, и понял, что если сейчас не воспользуюсь шансом, из меня действительно сделают коврик. Собрав последние силы, рыча от разрывающей боли во всём теле, я воплотил в жизнь свой изначальный план, подцепив топором колено ближайшего ко мне бандита. Гора мышц в кожаных обмотках грохнулась, с воплем ударяясь спиной и незащищённым затылком о каменные плиты. Я кинулся на норда, стремясь вонзить топор ему между глаз, но взбесившийся редгард надавил сапогом мне на хвост и с лязгом впечатал в лопатки железный щит.       Оглушённый, я обмяк на теле норда, уронив разрывающуюся от боли голову ему на грудь. Виски надрывно пульсировали, в глазах потемнело. В нос ударил омерзительный запах пота разбойника. Тело разрывала жгучая боль в плече, ноющая ломота в костях и спазмическая резь внизу живота. Добивало тупое головокружение. Однако это далеко не самое худшее, что доводилось мне чувствовать за всю жизнь. Всё-таки это не так мучительно, как поджариваться от ударов грозового атронаха, настигающих меня в луже собственной крови. Что же сейчас? Я не мог победить обычных воров, а ведь хотел податься в рекруты и участвовать в гражданской войне вместе с Ралофом. Злость придала мне сил. Выдохнув, рывком я перевернулся на спину, и мы с редгардом сцепили топоры. Я слабел, но продолжал пинаться и сопротивляться, сжимая топор обеими лапами. Вернувшийся в чувство норд принялся душить меня рукоятью моего же оружия, и я наверняка бы помер, если бы не меткий выстрел Фендала.       Стрела вонзилась редгарду точно в открытый низ живота, моментально обезвреживая темнокожего разбойника. А эльф действительно отличный стрелок! Оттолкнувшись ногами от тела упавшего редгарда, я проскользнул к лицу норда и ударил его в нос гребнем офицерского шлема. Рядом с нами свистели стрелы. Похоже, Фендал пытался помочь мне, но всё никак не мог прицелиться ровно по светловласой башке и пару раз чуть не попал в меня. Я выпрыгнул из объятий смерти и впился клыками в глотку скулящему бандиту.       Пока мы кувыркались в кровавом снегу, буря немного утихла, и изящный силуэт охотника уже был хорошо различим. Я слизнул с губ тёплую кровь, не знаю, только нордскую или ещё и свою, но её вкус немного взбодрил меня. Тяжело дыша, я поднялся с четверенек, взял свои меч и топор и, используя двуручник бандита в качестве костыля, поковылял к своему другу. Похоже, у Фендала возникли какие-то проблемы с луком. Он стоял на краю площадки и всё пытался зарядить лук стрелой, но та то и дело выпадала у него из рук. Бедный. Должно быть, пальцы замёрзли. Я испугался, что он поскользнётся и повалится с горы вместе с обломками древних руин, поэтому крикнул ему:       — Можешь идти ко мне, я их убил! — но мой хриплый голос растворился в завывании ветра.       Фендал даже не глянул в мою сторону и продолжил ковыряться с неверным оружием. Я медленно приближался к нему контуженной походкой, терзаясь догадками, что у него случилось. Каждый шаг отзывался саднящей болью чуть ли не во всём теле. Я полз к другу, рыча и оставляя за собой кровавый след, тут же припорашиваемый новым снегом. Эльф ещё долго возился, прежде чем наконец-то вставить стрелу и поднять лук на меня… Осознание накрыло холодной волной: это не мой друг.       — А ну… — пропищал полуголый юный бандит. — Умри!       Его стрела отлетела от округлой груди моей имперской брони и скрылась за краем обрыва. Это оказался просто перепуганный пацан, тощий имперец, невесть каким ветром затесавшийся в бандитскую шайку. Судя по тому, как он обращался с оружием, этот малой недавно начал сражаться, и первым его серьёзным противником оказался я — тёмношерстный каджит с обгоревшей половиной морды, длинными клыками, пронизывающими зелёными глазами, жутким скрипучим голосом и перепачканный в крови его бесчестных «друзей». Мне стало жалко его убивать. Мы были похожи неопытностью и неуклюжестью, и, кажется, он был мой ровесник.       — Йа-а! — жалобный крик Фендала, донёсшийся откуда-то издалека, вправил мне мозг.       Парень дрожащими руками пытался пустить мне в морду стрелу, но снова промазал и попал в охотника. Я голой лапой вырвал у юнца лук и толкнул им же его в грудь, отправляя в свободный полёт с горы. Мне не хотелось смотреть, как он расшибётся в мясную лепёшку, потому поспешил отвернуться, но крик парня звучал эхом в моей голове даже после его кончины. Я залпом опустошил пузырёк слабого зелья лечения и быстро поковылял на помощь лесному эльфу. Не успел я сделать пары шагов, меня тут же встретил второй лучник, вынырнувший из-за колонны. Я с плеча рубанул топором по силуэту с колчаном стрел за спиной.       — Эй! Я на твоей стороне!       Голос принадлежал Фендалу. От моего топора его спасла отличная реакция. Он уже успел переодеться в более тёплую броню редгарда, и я принял его за очередного бандита.       — Прости, — хрипнул я в ответ и протянул эльфу красный пузырёк с зельем. — Вижу, тебя тоже задели. Подлечись.       Фендал подошёл ко мне ближе, и его загорелая кожа вмиг стала на тон бледнее.       — Ты скверно выглядишь. Тебе бы лучше прилечь, — только и смог выдать босмер.       Сначала я хотел заверить его в обратном, но понял, что вынужден был признать его правоту.       — Я тоже так думаю… Пойдём-ка в сами развалины. Может, там нам удастся устроить привал. Кстати, я подобрал тебе оружие.       Через боль улыбнувшись, я отдал эльфу разбойничий двуручник. Заместо него теперь у меня было дружеское плечо Фендала. Мы поднялись по очередной широкой обледенелой лестнице, на этот раз не разглядывая красоту древних руин. За каждым обломком и столбом мы ожидали засаду. Но наступило затишье.       Вход укрывался от ветра под огромной аркой, выдолбленной в горе. Прежде, чем войти внутрь, я оглянулся назад ещё раз, убедиться, что за нами никто не идёт. Лишь снег летал меж чёрных рёбер руин. Босмер кашлянул, и я соизволил занести свой хвост внутрь, с силой отворяя, тяжёлые скрипучие двери, украшенные причудливыми узорами, которые толком рассмотреть не успел.       Внутри разруха виднелась ещё отчётливее. Старые обломки прикрывались лишь мхом и плесенью. Снег задувало только через пролом в левой части свода, откуда проливался и лунный свет. Теплее тут не было, разве что ветер шерсть не косматил. Фендал присел, и я вынужден был опуститься на холодные замшелые камни вместе с ним. В конце длинного зала на стенах мерцали языки пламени, облизывающие тени как минимум двух разбойников. Их костёр трещал за мощной колонной посреди зала, которая мешала нам видеть точное количество бандитов.       Мы не могли сейчас сражаться и прилегли за нагромождение валунов недалеко от входа. Зал был завален только обломками руин, и каждый звук эхом отражался от стен. Я боялся, что разбойники услышат шипение зелья на наших ранах, но, к счастью, бандиты увлеклись личными разговорами настолько, что не обратили внимания даже на скрип двери, когда мы вошли. Нас с Фендалом заинтересовала их беседа, но я смикитил, что надо бы двигаться, пока они нарушали тишину болтовнёй. Эльф кивнул в ответ на мой взгляд. Мы разделились и покрались вперёд мимо дохлых злокрысов, передвигаясь от одного обломка к другому.       — Будем просто сидеть тут, пока Арвел не вернётся с золотым когтем? — недовольно вопросил женский голос.       Как ни странно, здесь валялся и мёртвый разбойник. Интересно, кто его убил: злокрысы или свои? Я не стал проводить расследование, а лишь отрезал кинжалом злокрысий хвост. Пригодится для ядов.       — Тёмный эльф хочет идти вперёд — пусть идёт! Нам же безопаснее, — ответил ей равнодушный мужской.       Упоминание его расы меня не на шутку напрягло и заставило остановиться. Похоже, что Арвел и был тем тёмным эльфом, но в голову всё равно лезли параноидальные мысли. Напряжённо махнув хвостом, я пересилил себя и продолжил идти.       — А что, если Арвел не вернётся? — едким тоном выказывала недоверие бандитка. — Я хочу получить свою долю.       В её словах звучала явная угроза, и я понял, насколько же хрупок их союз. Наверное, всё-таки не злокрысы загрызли того бандюгана.       — Заткнись и поглядывай вокруг! — рыкнул мужик на неё.       Они замолчали. Теперь красться стало сложнее, но делать было нечего. Я осторожно достал из-за пояса топор и прошёл ещё немного вперёд, огибая колонну. Разбойников оказалось всего лишь двое. Фендал кашлянул в левой части зала.       — Тут кто-нибудь есть? — с надеждой спросила бандитка, видимо надеясь, что их Арвел вернулся с добычей.       Но её напарник-норд был более здравомыслящим. Он сразу схватил стальную булаву и двинулся к источнику звука, на пути к которому лежал мой хвост. Я не успел спрятаться и в открытую вдарил ему топором в светловласую башку. Он отвёл мой удар, но не намного дальше — моё оружие вонзилось ему в ключицу.       — Пора покончить с этой глупой игрой! — крикнула бандитка, устроившая перестрелку с Фендалом. Мой друг её явно обыгрывал.       Похоже, мой противник недавно перепил медовухи. Действовал он очень вяло и как-то лениво. Я рубанул его второй раз, уже попадая по цели. С его трупа я взял булаву и золото. Фендал увёл нордку почти к самым дверям и там без труда застрелил метким выстрелом в глаз. Та издала жалобный стон и свалилась на холодные камни. Ветер выл через проломленный свод. Мерно потрескивали поленья в костре.       Разбойничьи спальные мешки оказались довольно удобными. Лишь когда мой хвост с болью начал оттаивать в теплоте костра, я осознал, насколько сильно замёрз. В бандитском сундуке, помимо нордских перчаток, теперь изящно прилегающих к моим предплечьям гравированными стальными пластинами, мелкого пузырька с ядом и горстки золота, отыскалась ещё бутылка нордского мёда. За пазухой у бандита обнаружилась вторая, и мы с Фендалом, сидя на мягких спальниках, распивали согревающий тело напиток. Души мы грели разговорами.       — Смотрю, вы уже познакомились с Камиллой Валерией, — с нескрываемой теплотой в голосе заметил эльф.       — Да, я зашёл к ним в лавку продать вещи, но сразу услышал, как эта храбрая девушка сама вызвалась пойти расправляться с ворами! Пламенная особа. Она принесла с собой в эти земли тепло юга.       — Это точно, друг мой. Прекрасней здешних мест во всём Скайриме не найти, точно тебе говорю, — Фендал расплылся в глупой улыбке, влюблённым взглядом уставившись на танцующие языки пламени.       Не знаю, сколько ему было лет. Его голос звучал молодо, но волосы белы, как укрывающий гору снег, на смуглом лице виднеются морщины, а глубокие чёрные глаза хранят в себе мудрость накопленного жизненного опыта. Однако когда он вспоминал Камиллу, казалось, тяжесть прожитых лет спадала с него. Любовь — вот он, эликсир молодости. И для тела, и для души. Эльф томно вздохнул.       — Ах, если бы только Камилла ответила на мои чувства. Или хотя бы о них узнала… — от осознания несбыточности таких мечтаний у него даже поникли уши.       — Может быть, вместо того, чтобы сбегать в лес при первой же возможности, тебе стоит больше времени проводить с ней? — предложил я, причёсывая когтями хвост. — Принеси ей какого-нибудь жирненького фазана в качестве подарка.       — Хах! У вас, каджитов, всё так просто. Я бы проводил с ней больше времени, если бы не этот бестолковый норд, который вечно вьётся вечерами в таверне рядом с Камиллой. Да и к ним в лавку он ходит чаще меня, — Фендал не на шутку разошёлся, но я дал ему возможность выговориться. — Он, видите ли, бард! Иногда, правда, снисходит до работы на лесопилке. Думает, что его баллады и сонеты помогут ему завоевать Камиллу Валерию. Как будто она пойдёт за него. Красивая и умная женщина никогда не купится на эти глупости… Надеюсь.       Его чёрные глаза снова наполнились привычной грустью. Он сжал бутылку мёда, погружаясь в мрачные думы.       — Надеешься? — удивился я, взмахивая хвостом. — То есть, ты всё ещё не уверен?       — Ну, ты же знаешь… — он немного замялся, не желая озвучивать неприятную правду. — В Скайриме не очень любят чужеземцев, особенно таких, как мы с тобой — остроухих.       В этом он был прав, и по его глазам я понял, что он тоже успел подвергнуться дискриминации со стороны местных жителей. Вот почему он и сбегает в леса при первой возможности. Я недовольно хлопнул хвостом, тревожа застарелую пыль.       — Камилла не такая! — возразил я. — Да, многие к нам относятся с недоверием, но не она. Когда я общался с ней, она была очень мила и терпелива ко мне. Уверен, что и тебя она тоже любит. Хотя бы как друга… Поступок Свена её очень расстроил. Дай время ей всё обдумать, и она обязательно тебя заметит.       Я не был уверен, что девушка действительно выберет эльфа. Мне показалось, она сама больше симпатизировала молодому голубоглазому блондину, но я хотел поддержать Фендала. И мне удалось. Взгляд его тёмных глаз потеплел, и эльф даже улыбнулся.       — А ты, каджит? Как насчёт тебя? — лукаво глянул на меня охотник.       — Эм, я… Я тоже думаю, что сестра Лукана благотворно влияет на здешний климат, — я сделал вид, будто не понял, к чему он ведёт, сморозив какую-то дичь.       — Я не про Камиллу, — не поддался на отвлекающий манёвр Фендал. — Ты когда-нибудь любил кого-то?       Я уставился на мерцающий огонь. Шади. Мне вспомнились её рубиновые глаза… К сожалению, это не красочное сравнение. Данмер в самом деле вставил ей драгоценные камни вместо глаз в наказание за увиденное. Я сделал большой глоток обжигающего напитка. Когда её только доставили в лабораторию, она была просто прекрасна… Именно взгляд живых пламенных проницательных глаз пленил меня во внешности этой девы. Он выдавал в ней смекалистый ум и крепкий дух. В сочетании с чёрной, темнее ночи, чешуёй и белыми пятнышками, рассыпанными по всему её телу, будто звёзды, красно-жёлтые глаза по привлекательности уподоблялись Секунде и Массеру. Для меня она была таинственной, заманчивой частью недоступного и опасного внешнего мира. Но мой хозяин назвал её просто «Тёмный ящер».       — Да… — не разгоняя пелену воспоминаний, прошептал я. — Думаю, да. Я любил её.       — Когда любят, не думают, — мягко улыбнулся мне эльф, на что я лишь хмыкнул. — И что же ты делал, когда был влюблён?       Фендал терпеливо ждал моего ответа, но я не мог вымолвить ни слова. Что я делал, когда был влюблён? Я относился к своим чувствам как к болезни, и самой важной моей задачей было утаить свою симпатию от хозяина. Я с ней не справился. Я знал, что если не оборву свои воспоминания, то сброшусь с вершины этой проклятой горы.       — Ничего я не делал… — хриплым голосом выдал я эльфу в ответ.       Он, видимо, понял, что вряд ли у раба могла быть счастливая история любви, и не стал больше допрашивать. Фендал предложил мне ещё глоток мёда, но я отдал предпочтение зелью лечения. Если бы я сделал ещё хоть один глоток медовухи, то окончательно бы разомлел и свернулся клубком тут на ночёвку. Соблазн сбежать от проблем в забвение снов и так был довольно велик, но уже минула полночь. Времени мало. Мы должны вернуться к рассвету. Я чиркнул заметку в дневнике, пока отвар чеснока и ягод можжевельника затягивал мои раны. Ноющее сердце. Хруст лунного сахара. Мы собрали вещи и продолжили исследование руин.              20-е месяца Последнего Зерна, 4Э 201 Миддас       Мы юркнули в сужающийся туннель, спускаясь по полуразрушенным каменным ступенькам. На усы и хвост налипла паутина. Коридор выглядел так, будто по нему давно никто не ходил, но раз разбойники уже успели обчистить большую часть погребальных урн, значит, стоило отдать должное трудолюбию местных пауков. Я поудобнее перехватил меч. Мощные корни неведомых растений ползли по полу и стенам. По такой поверхности неудобно красться. Приходилось идти, выпрямившись в полный рост, хотя инстинкты так и тянули припасть к камням. Фендал молчаливо следовал за мной. Сумрак прерывался огненными чашами. Мерный пещерный гул настораживал и давил на уши. Катакомбы часто меняли своё направление и время от времени радовали нас погребальными урнами, в которых золотые монеты и украшения дожидались мои заботливых лап.       — Похоже, бандиты в самом деле нашли нечто невероятно ценное, раз не обчистили всё так тщательно, — шёпотом заметил я.       — А может, они решили, что шариться в дарах умершим не очень почтительно? — спросил эльф с лёгким укором.       — Да ладно! — мои уши взметнулись. — Тебя это напрягает? Не знал, что ты такой моралист. Думаешь, духи умерших на нас обозлятся?       — Мешать не буду, но я бы на твоём месте не брал это золото, — Фендал отвёл взгляд, не желая вступать со мной в конфронтацию.       — Хорошо, — поддержал я его миролюбивый настрой. — Тогда я обчищаю погребальные урны, а ты — сундуки и карманы убитых бандитов.       — Пойдёт.       В дальнейшем пути мы часто спотыкались о драные тушки злокрысов разной степени сохранности. Звери не хотели без боя сдавать свою территорию. Сбор их хвостов я тоже поручил Фендалу. Проход то сужался, то расширялся, и, несмотря на то, что мои мешки ещё не успели раздуться, я то цеплялся ими за лозу, то сшибал пустые кувшины, вызывая самодовольную усмешку на смуглом лице быстрого и бесшумного охотника.       За очередным поворотом шёл пологий спуск в большую комнату. В тусклом свете костровой чаши виднелся силуэт разбойника. Он нас заметил не сразу, и прежде чем пойти к нему, я пару раз взмахнул клинком в воздухе, прикидывая, как лучше ударить. Свист моего меча заставил его обернуться. Норд кинулся на меня с традиционным бандитским «Убью!». Враг был один, и мне безумно хотелось одолеть его самому, но, несмотря на хлипкий одноручник разбойника, я не осмелился к нему приблизиться. Во второй руке он сжимал факел. Огонь вновь угрожающе на меня рыкнул, чуть ли не опаляя усы, но слава Фендалу! — он убил норда одним метким выстрелом, пронзая череп насквозь. Факел скатился в тень развалин и безвольно затух, как и жизнь в глазах его бывшего обладателя.       Мы перешагнули через обчищенное тело и вошли в зал. Меня сразу заинтересовали две вещи: опущенная решётка, перекрывающая вход в следующую комнату, и две крупные мужские усатые морды, смотрящие в никуда каменными глазами с замшелой стены, нависающей над закрытым проходом. Меж длинных усов под носом серых лиц висели таблицы с незатейливыми изображениями змеи и рыбы. Я подошёл поближе, чтобы рассмотреть их, но запнулся лапой о рычаг, торчащий из пола перед решёткой. Механизм щёлкнул, и мне в броню застучали десятки свистящих игл. Фендал стрелой ринулся мне на помощь.       — Не с места! — успел рыкнуть я, и эльф замер в двух шагах от меня. — Назад!       Шаги за моей спиной отдалились. Я замер и задержал дыхание. Воздух вокруг меня рябил ядовитыми испарениями. Примитивнейшая ловушка, но как легко я попался… Иглы не пробили доспехи, но парочка вонзилась в загривок и беззащитный хвост. Как только обстрел прекратился, я медленно вышел из едкого облака к эльфу. Мне не было страшно. Спасибо хозяину.       Яд уже тёк в моих венах, и чем спокойнее билось сердце, тем выше становился шанс обойтись без печальных последствий. Я аккуратно запустил лапу в мешок с травами и вынул чертополох. Моя запасливость спасла мне жизнь. Чертополох не мог заменить полноценного зелья сопротивления ядам, но это было лучше, чем ничего.       — В следующий раз будь осторожнее. Нордские гробницы всегда полны ловушек, — наставлял меня Фендал, но я вместо ответа протянул ему веточку чертополоха.       — На всякий случай.       Не думаю, что он успел вдохнуть яд, но лучше перестраховаться. А ещё мне просто не хотелось жевать кислую траву в одиночестве. Я выпил второй пузырёк пшеничного зелья лечения, а половину чесночного вылил на хвост и шею.       Ядовитое облако не спешило рассеиваться, и меня привлекли напольные конусообразные камни в небольших нишах у боковой стены. Рыба на среднем точь-в-точь повторяла барельеф под каменнолицым мужиком над решёткой. Я тронул камень лапой и почувствовал, как легко он вращается. Изображение рыбы сменилось орлом. Толкнул ещё раз — змеёй. Я понял, как открыть дверь. Сквозь ядовитую дымку проглядывали настенные таблички. Их было две, а крутящихся камня — три. Я присмотрелся. Среднее серое лицо затерялось среди обломков руин рядом с решёткой. Отсюда было не разглядеть. Надо подойти ближе.       — Фендал, мне от тебя кое-что нужно.       — Хорошо, что именно? — тут же отозвался послушный эльф.       — Я поднимусь по лестнице и назову тебе последовательность фигур. Выстави так эти камни.       — Ладно.       Я прикрыл нос лохмотьями, оставшимися от домашней одежды, и вскочил по полуразрушенным ступенькам к каменным лицам, по пути прихватив из шкафа красный пузырёк. Третья морда скрывала под своими усами змею. Итого:       — Змея — змея — рыба.       Камни заскрежетали. Теперь была моя очередь действовать. Я спрыгнул к злосчастному рычагу и дёрнул его на себя. Механизм сработал, и решётка поднялась. Фендал быстро пробежал сквозь рассеивающееся ядовитое облако ко мне, и мы перешли в новую комнату, где опять же на каменном столе лежала пара ценных вещиц, незамеченных ворами, и кое-что поинтереснее бирюлек. Книга под названием «Вор». Художественная литература! Для меня это было самым главным сокровищем. Пока Фендал копался в сундуке и распихивал вещи по мешкам, я запрыгнул на стол и, не удержавшись, прочёл историю, похрустывая лунным сахаром.       Я всегда восхищался книгами и уважал их, как настоящих товарищей или учителей. Правда, они ведь тоже, как и все живые существа, разные. Библиотека тёмного эльфа пестрила самыми разнообразными экземплярами. Знания, захватывающие воображение, сплетения букв, затягивающие в иные миры, слова исцеляющие душу и описывающие лекарственные зелья — настоящие друзья, что успокаивают и делятся своей мудростью. И в то же время это знания опасные, содержащие в себе то, о чём, может быть, лучше и не стоило никогда знать. Описания пыток и экспериментов, от которых шерсть вставала у меня дыбом, а тело пронзала фантомная боль, тёмные факты из прошлого, заклинания, наделяющие смертоносной силой любого, кто их прочтёт, и самое ужасное — истина, сводящая с ума. Самым кошмарным чтивом за всю историю моей жизни были дневники моего хозяина. Но сейчас не о них. Вор.       Автор книги предупреждал, что не стоит читать его творение, если не ознакомился с предыдущим томом под названием «Нищий», но разве такое предупреждение остановит голодного читателя? Конечно, нет. Тем более автор сам привёл краткое содержание первого тома, суть которого сводилась к тому, что нынешний вор — это бывший нищий. Надо сказать, жизнеописание главного героя меня тронуло за душу. « …Он был сиротой, нищим неудачником и бежал прочь от своего дома через дикие леса Скайрима… » Мы с ним похожи. И ход его дальнейших рассуждений мне знаком и понятен. Вот только была одна большая разница между нами. Уж лучше я буду падальщиком и нищим, но только не вором — вот моя установка. Уж лучше отгрызть собственный хвост, чем вырвать кусок из глотки другого. С другой стороны, если бы я не ел ничего в течение двух недель, а рядом со мной стоял бы торговец с полными карманами золота и ящиками с яблоками, валящимися через край, наверное, не было бы преступлением забрать у него всего лишь одно. Я не имею права осуждать главного героя, ведь хоть и походил на него, но никогда не сидел в его шкуре. Книга закончилась захватывающим сюжетным поворотом. Следующий том должен называться «Воин». Теперь мне есть за чем охотиться. Я захлопнул книгу и убрал её в рюкзак. Может ли тот, кто рождён быть подлым вором стать храбрым воителем?       — Интересуешься ворами? — вырвал меня из размышлений Фендал. — Тогда тебе стоит пойти в Рифтен и вступить в их Гильдию.       Он сказал это без капли осуждения, скорее в шутку, но меня его слова оскорбили.       — Ни в коем случае, — отрезал я, от возмущения распушив хвост. — Я подобным не занимаюсь.       Фендал посмотрел на меня с лёгкой улыбкой, как на наивного ребёнка, а после добавил:       — Ты прав. Какой из тебя вор с твоей-то неповоротливостью.       — Сзади! — крикнул я Фендалу, только подняв на него взгляд.       Эльф увернулся, чертя двуручником смертельную для злокрыса линию. Маленькая тушка, разлетелась на две и, издав жалобное пищание, испустила дух. Мне казалось, что со смертью каждого следующего животного умирает какая-то часть меня самого. Снизу доносилось возмущённое хрюканье собратьев крысёнка. Я предоставил это Фендалу. Не хочу их убивать. Охотник устремился по деревянной винтовой лестнице вниз, а я задержался у стола. Фендал не заметил или же не оценил по достоинству камень душ, переливающийся в всполохах пламени бело-лиловыми бликами. Ужасный и одновременно прекрасный предмет. Один такой кристалл может слить воедино несколько душ живых существ, объединить в себе их силу и после передать энергию оружию или одежде.       Мой хозяин всегда очень внимательно относился к наполнению этих камней, но в его коллекции все кристаллы были чёрные. Только они подходили для сбора человеческих и высокоранговых душ. Когда подопытные сражались оружием, все они имели при себе две обязательные вещи: печально известный камень, подвешенный на шее, и клинок, зачарованный на захват душ. После смертельной схватки с шеи выжившего подопытного я снимал камень с душой убитого и относил в специальное хранилище душ. Я поражался этой способности моего хозяина: одновременно обезличивать своих жертв, называя их объектами, и в то же время находить индивидуальный подход работы с каждым, чтобы понять, для чего лучше использовать их души — для заклинаний восстановления, разрушения или иллюзий.       Пока я спускался по скрипучей винтовой лестнице, меня чуть не стошнило от обилия кругов, которых мне пришлось пронестись, прежде чем вывалиться к Фендалу. Босмер уже успел собрать всё ценное с несчастных животных и рассматривал предметы на столе посреди просторного коридора. Всю мебель здесь опутывала разросшаяся паутина, и я боялся, что она воспламениться от чаши с огнём и подожжёт лежащие на столе свёртки ткани и бумажный свиток. Кстати, сам свиток содержал в себе заклинание тоже связанное с огнём. Вряд ли я его использую сам, но деньги лишними не будут, а продать такие знания можно очень дорого. Я также прихватил со стола яд паралича в изящном жёлтом флаконе, и мы продолжили путь, снова спускаясь по извилистому проходу. Я уже почти перешёл на бег, как вдруг:       — Кто… кто идёт? — остановил нас дребезжащий голос невидимого мужчины. — Это ты, Харкнир? Бьорн? Солинг?       Фендал не сказал мне ни слова, но в его сощуренных чёрных глазах я увидел подтверждение своих мыслей. Говорил тот самый данмер. Арвел. Мы замерли, боясь издать лишний шорох. Потом всё-таки присели и прижались к выступающим рёбрам туннеля, вляпавшись в паутину. Мы ждали, когда вор подойдёт к нам, но голос зазвучал вновь на той же дистанции.       — Я знаю, я убежал с когтем, но… Мне нужна помощь! — переступив через гордость, взмолился тёмный эльф.       Мы с Фендалом переглянулись и осторожно покрались дальше, сворачивая в мрачное ответвление, из которого кричал своим воображаемым друзьям вор. Похоже, Харкнир, Бьорн и Солинг — это имена тех трёх бандитов, которых мы недавно прикончили внутри руин. Что ж, пришло время познакомиться вору с новыми «друзьями». Мы планировали подкрасться к нему незаметно, и послушать, что ещё интересного он расскажет своим мёртвым знакомым, но оба прохода в главный зал, где ждал помощи данмер, были плотно заплетены лозой и паутиной. Без меча было не обойтись, а следовательно, и без шума. Я рубанул имперским одноручником и сквозь рассыпающуюся паутину вошёл в зал, чей главный хозяин тут же захотел обнять меня всеми восемью конечностями. С потолка спрыгнул морозный паук, размером с пещерного медведя. Мы оказались в гнезде.       — Нет! только не это… Помогите! — из зарослей паутины взвыл попавшийся вор.       Я не сразу определился, на чьей стороне мне сражаться: помочь многодетной матери приготовить еду для голодных паучат или же защитить позор всего данмерского рода. Решив, что паучиха всё равно не оценит моего доблестного поступка, я кинулся на неё с мечом, за что сразу же получил смачный плевок морозного яда в морду.       — Не подпускай его ко мне! Помоги! — истошно вопил несостоявшийся ужин паучьей семейки, пока я оттирался от вязкой голубоватой слюны суровой мамаши.       Фендал оказался более сообразительным, чем я, и атаковал паучиху стрелами издалека. Я заметил, что она стояла прямо на большой решётке, открывающейся вниз, но никак не мог отыскать в суматохе рычаг, который её активировал, поэтому лишь отбивал мечом и топором стремительные удары шипастых лап глазастого чудища.       — А-а, убей эту тварь! Убей! — обращаясь уже не ко мне, а к более толковому Фендалу, рвал горло данмер. — Убери это чудище от меня! Убери!       Если бы не лесной эльф, я бы точно стал очередной замотанной в паутину куколкой, пополнив коллекцию паучихи. Морозный яд полностью меня обессилил. И я уже готов был валиться с лап, когда Фендал сразил паучиху поющей стальной стрелой. Членистоногое жалобно застрекотало и скорчилось, поджав под себя лапки.       — Отлично. Чудище мертво. А теперь вытащи меня отсюда, пока ещё кто-нибудь не появился. Ты. Сюда! — тут же отдал вор следующую команду, но никто из нас не спешил её выполнять. — Вытащите меня отсюда!       Я залечивал раны горьким зельем лечения, а Фендал вырывал свои стрелы из паучьей туши. После мы с тем же спокойствием обошли все обсосанные тела и почистили украшенные паутиной урны от лишнего золота. Хоть босмер никак не выдавал своего удовольствия внешне, я понял, что ему явно нравилось издеваться над заносчивым данмером, смотрящему на своего смуглокожего сородича как на особь низшего рода. Я же из личных соображений не горел желанием смотреть в лицо представителю серой расы. Осматривая каждую кладку, я максимально растягивал время и даже взял пару паучьих яиц для ядов. Фендал демонстративно зевнул, пока вор продолжал отчаянно взывать к нашей помощи.       — Не бросай меня здесь, Аркеем прошу! Помогите, на помощь!       Такая формулировка звучала пусть и не идеально, но уже повежливее, и я сжалился над тёмным эльфом. В конце концов, его бренное тело было вплетено ни больше ни меньше в следующий проход древних руин. Я продрался сквозь белые липкие заросли и взглянул, наконец, в костлявое серое красноглазое лицо. Его скромная борода и усы меня немного расслабили. Хозяин никогда не допускал пышной растительности на своём аристократическом лице. Однако в красные глаза вора я смотреть всё равно не мог. Пытаясь просверлить взглядом дыру в его гребенчатом шлеме, я спросил Арвела о самом важном:       — Где Золотой Коготь?       — Да, коготь! Я знаю, как он действует, — оживился тёмный эльф. — Коготь, отметины, дверь в Зале легенд. Я знаю, как это всё связано друг с другом! Помоги мне, и я всё расскажу. Ты не представляешь, какую силу здесь укрыли норды.       Я глянул на Фендала. Охотник недоверчиво помотал головой. Данмер пытался разжечь во мне любопытство своей воровской тягой к наживе и накрутить его жизни повыше ценности, но я знал, что на такие уловки поддаваться не стоит. Урок хозяина: человеческие слова лживы. Но с другой стороны, мне так хотелось начать новую жизнь, избавиться от глупых стереотипов и сухой классификации на чёрных и белых, что я решил довериться вору. Вдруг, на самом деле мир не такой? И этот тёмный эльф… Вдруг, он хороший? Я же не знаю, что именно заставило его стать вором, и настолько тяжела была его судьба. В конце концов, если бы Ралоф тогда не доверился бы мне, сразу поставив клеймо «бандит», «контрабандист», «воришка», я бы так и зажарился под пламенным дыханием дракона. Но норд помог мне, и вот теперь я тоже могу спасти чью-то жизнь.       — Ладно. Попробую разрезать паутину.       — Благостное дыхание Аркея! Спасибо тебе, — тут же тепло отозвался пленник.       Я с максимальной осторожностью срезал железным кинжалом белые путы, стараясь не ранить данмера.       — Что-то подаётся. Я чувствую, — докладывал взбодрившийся духом Арвел.       Я обрезал оставшуюся паутину, но не успел вытащить кинжал из липких нитей, как вор развернулся и побежал, крича:       — Дурак! Зачем мне делиться сокровищем?       Я хотел было побежать вместе с ним, но хвост вляпался в липкие сети. Фендал достал лук и приготовился выстрелить в Арвела.       — Постой! Что ты делаешь? — остановил я эльфа, надавливая ему на плечи и вынуждая опустить оружие.       — Пытаюсь подстрелить обманщика. Я не прав? — Фендал взглянул на меня непонимающе и даже раздражённо.       — Не атакуй его, — мы продолжили разговор уже набегу. — Может, он так пошутил? Он ведь ведёт нас к сокровищам.       — В очередную ловушку он нас ведёт! — вынес вердикт босмер, но заменил оружие полным осуждения взглядом.       — Я в этом не уверен. Постой! — крикнул я уже данмеру. — Я не хочу тебя убивать!       Я вырвался вперёд и нагнал Арвела в круглой комнате, где среди погребальных урн вор остановился отделаться от оставшейся паутины. Я подошёл к нему вплотную, и снова заговорил с ним дружеским тоном.       — Рад, что ты всё-таки остановился, — пытаясь выровнять сбившееся дыхание, сказал я. — Ну что, пойдём обследовать руины вместе?       Тёмный эльф вылупился на меня округлившимися красными глазами, как жители Хелгена на дракона. Он даже перестал снимать с лица паутину, и я сделал это за него, бережно проведя подушечками пальцев по его впалым щекам.       — Точно дурак, — заключил вор и снова припустил в следующий проход.       Я снова побежал за ним, петляя по непредсказуемым катакомбам и продолжая взывать его к благоразумию:       — Ну постой же ты! Вдруг там ещё попадутся пауки? Кто тебя тогда спасать будет?       — Уж точно не я, — Фендал нагнал меня и на этот раз не собирался убирать оружие. — Каджит, не будь идиотом. Убей его!       — Но…       — Что если он сейчас куда-нибудь свалится? — уже отставая от меня, крикнул выбившийся из сил босмер. — Что мы скажем Камилле и её брату?       Фендал был прав. Как и хозяин, твердивший, что художественная литература запудривает ясность разума. Этот вор мало чем отличался от тех бандитов, которых мы уже убили, на подходе сюда. Наша главная задача — вернуть коготь Лукану, а не пытаться сделать из разбойников благочестивых людей или найти нордские сокровища. Всем угодить не получится. Я снял с пояса топор Гуньяра и имперский меч.       — Последний раз предупреждаю, Алвор.       Услышав своё имя, он дрогнул, но всё равно продолжил бежать. Данмер свой выбор сделал. Одного удара топора в спину хватило, чтобы повалить уставшего эльфа на землю и выколоть из него мечом последний протяжный вопль.       — Га… — выдал вор сорванным голосом, и его тело покатилось вниз по очередному пологому спуску тоннеля.       Я не сразу побежал его обыскивать, тупо пялясь, как катится данмер, будто безвольное бревно на лесопилке. Его тело укутал сумрак катакомб.       — Ну что, ты взял коготь? — догнал меня Фендал.       Я лишь покачал головой и потянулся за сахаром, хотя плохо мне было вовсе не из-за ломки. Хотя, один человек — не показатель, но всё равно в душе остался неприятный осадок от осознания собственной наивности.       — Чего же ты ждёшь? Пойдём скорее, посмотрим, — Фендал дёрнул меня за хвост, и я побрёл к серому телу.       Золотой Коготь торчал у вора за поясом, и, думаю, в случае необходимости вполне мог послужить каким-никаким оружием. Вещица, в самом деле, выглядела дорого и необычно. Она напоминала трёхпалую лапу дракона с очень тонкой локтевой костью. Размером с крупный круг сыра, раскорябый коготь не влезал ни в один из наших мешков. В итоге мне тоже пришлось зацепить его за пояс. Сыромятную броню мы брать не стали, так как опять же стесняли накладки с местом.       Из интересного у Арвела за пазухой нашёлся его дневник. Самое сокровенное — к сердцу. Впрочем, писал он там о довольно приземлённых, своих воровских проблемах и радостях, воспевая на все лады ненаглядный Золотой Коготь. Ещё он назвал Лукана болваном и заявил, что это украшение — ключ к Ветреному пику, и что решение какой-то там тайны в Зале историй лежит у тебя на ладони при наличии когтя. Звучало всё это очень захватывающе, но наши мнения с Фендалом разделились.       — Золотой Коготь у нас, нам больше нечего здесь делать. Пошли назад, — строго сказал мне эльф, но я был иного мнения.       — Мы прошли уже такой путь! Глупо будет уйти отсюда, не обследовав всё до конца, — стоял я на своём.       — Мы можем погибнуть, попав в очередную ловушку или паучье гнездо. Вещей уже много, мне тяжело нести, — пытался укротить охотник мой юношеский пыл.       — Я готов взять на себя часть твоего груза, — когда я принял из его рук три длинных железных клинка, то чуть не согнулся пополам от тяжести. — Ну… Думаю, это можно и выкинуть. Не самые ценные вещи. Зато представь, как обрадуется Камилла, когда ты принесёшь ей какое-нибудь дорогое украшение из древнего Зала сокровищ, или как его там… Не суть. Мы можем принести им ещё больше ценностей, помочь их лавке разбогатеть и тогда уж Камилла точно предпочтёт тебя Свену, увидев, что ты не только сильный, умный и смелый, но ещё и в состоянии её обеспечить, — бессовестно играл я на чувствах эльфа, зная его уязвимое место. — Ну что, пойдём?       Фендал опустил взгляд, хмуря брови. Внутри босмера мозг отчаянно боролся с сердцем. Это было трудное решение для нас обоих, так как инстинкты тоже советовали мне уносить свой хвост в тёплый Ривервуд, а совесть твердила о Вайтране. Но право выбора я оставил за Фендалом, который лишь устало покачал головой и тихо сказал:       — Не нравится мне всё это, ой не нравится…