Осознание

      У Не Минцзюэ внутри все полыхало от гнева, он совсем не понимал, как можно даже пытаться оправдывать этого человека, когда главной его ошибкой было пойти по темному пути! Не выдержав, он яростно произнес:       — Уважаемый князь демонов, на что нам смотреть? Мы и так все знаем, что этот Вэй Усянь вместо праведного пути заклинательства выбрал скользкую темную дорожку, которая была просто легче! Он такой же, как и все эти проклятые Вэни, использовавшие гнусные приемы!       Хуа Чэн, приподняв бровь и окинув взглядом Не Минцзюэ, холодно ответил:       — Легче? Интересно. Господин Не, а вам как, сильно легко в вашем нынешнем состоянии? Почему-то мне кажется, что ваше тело на пределе. — Улыбнулся Сань Лан.       — Мне… А причем здесь мое состояние? Я никогда не использовал темный путь! — Гневно выкрикнул Не Минцзюэ.       — Хм… Правда? А вот ваша ци говорит об обратном. — Продолжал улыбаться Хуа Чэн. — И самое интересное заключается в том, что единственный человек, который смог бы вам помочь был именно Вэй Усянь.       Не Минцзюэ весь покраснел от клокочущей в нем ярости, услышав слова князя демона.       — Я лучше бы умер, чем принял помощь этого ничтожества!       В глазах Хуа Чэна сверкнул лед, от которого кровь застыла в жилах. Тоном, не предвещающим ничего хорошего, он сказал:       — Выбор ваш. — Вздохнув Хуа Чэн продолжил. — А теперь попрошу всех замолчать и продолжить суд. Так как причин тому, что Вэй Усянь пошел по темному пути было несколько, шар будет показывать урывками эти моменты.       Юй Цзыюань не решилась что-то сказать, видя, что князь демонов явно не в настроении. Но от мыслей, что Вэй Усянь не только убил ее дочь, но и опозорил весь их клан, пойдя темным путем заклинательства, она зло посмотрела на мужа. Ведь если бы он ее послушал в самом начале и вышвырнул мальчишку из Пристани Лотоса, то сейчас они бы не выслушивали это все!       Цзян Фэнмянь стоял, немного покачиваясь с опущенной головой, не обращая на жену никакого внимания. С глазами полных печали он, наконец, понял, почему Вэй Ина так все ненавидят, но почему его бедному мальчику пришлось выбрать этот путь. Фэнмянь был уверен, что А-Ин никогда бы не отказался от пути меча без веской на то причины. Ведь он всегда был одним из лучших молодых заклинателей среди своих сверстников, зачем же ему было идти темным путем, который разрушает тело и душу…       Усянь нервно дернулся в объятиях Ванцзи, понимая, что дальше будет показывать Хуа Чэн.       — Нет-нет, они не должны узнать, Цзян Чэн не должен узнать… — Развернувшись в объятиях Ванцзи, Усянь посмотрел тому в глаза и совсем беспомощно произнес:       — Лань Чжань, помоги мне, это надо остановить, если все откроется… — Запнувшись и не зная как продолжить, Вэй Ин вновь посмотрел на шар, который уже был готов показать новый отрывок из его жизни.       — Вэй Ин, что случилось с твоим ядром тогда? Чего ты так боишься? — Задал вопрос Ванцзи, подозревая, что все произошло именно из-за потери золотого ядра.       Усянь, распахнув глаза, вновь перевел взгляд на Ванцзи.       — Лань Чжань, почему ты спрашиваешь о нем?       — Разве причина не в нем? — Уточнил Ванцзи.       Пока Усянь собирался с мыслями для ответа, зал вновь озарился светом, где и прежде появилось изображение, откуда сразу же послышались голоса.       Вэй Ин с Лань Чжанем как и все остальные заклинатели обратили внимание на изображение.       На нем были Цзян Чэн и Вэй Усянь после сожжения Пристани Лотоса.       Цзян Чэн шел с опущенной головой, прижимая цзыдянь к своей груди прямо над сердцем, снова и снова касаясь того единственного, что осталось от семьи. Он часто оглядывался назад, в сторону, где осталась Пристань Лотоса, смотрел туда, где раньше был его дом, и где теперь поселились проклятые Вэни. Его глаза были наполнены слезами.       Так как они убегали в спешке, то еды конечно с собой никто из них не смог захватить, а с последнего приема пищи прошло уже больше суток. Вэй Усянь посмотрел на Цзян Чэна и, увидев, что тот устал и явно не желал двигаться, предложил: «Посиди. Я найду что-нибудь поесть».       Цзян Чэн никак не отреагировал. Вэй Усянь еще не раз повторил, чтобы Цзян Чэн не двигался, и наконец ушел. Набрав съестных припасов, он спешно вернулся к тому месту, где оставил брата. Которого к большему ужасу Вэй Ина там не оказалось.       Вэй Усянь пробормотал: «Он ушел… Ушел…»       В голову сразу закрались пугающие мысли «Он, наверняка, отправился в Пристань Лотоса, чтобы выкрасть тела дяди Цзяна и мадам Юй!». Словно безумный Вэй Усянь тут же сорвался в том направлении, откуда они пришли.       Юй Цзыюань с неподдельным страхом смотрела на изображение, понимая, что ее сын отправился в Пристань Лотоса совершенно один, где еще находились проклятые Вэни. Но вспомнив, что Цзян Чэн сейчас стоит рядом с ней совершенно здоровый, она немного успокоилась, внутренне опять обвинив паршивца Вэй Усяня в том, что тот оставил ее сына в такой момент совсем одного.       Вэй Ин бежал из последних сил, не обращая внимания на головокружение и поднимающуюся панику. Ноги раз за разом подкашивались, отчего он падал на землю, утыкаясь лицом в грязь. Наконец, добравшись до Пристани Лотоса к ночи, Вэй Усянь издалека посмотрел на ярко освещенную Пристань Лотоса. Попытавшись отдышаться, он уперся ладонями в колени. Как бывает после продолжительного бега, из груди к горлу словно подступила кровь. Ее ржавый привкус ощущался во рту, а перед глазами резко потемнело.       Цзян Фэнмянь, видя, как его детям было тяжело, грустно произнес:       — А-Чэн, А-Сянь…       Цзян Чэн внимательно смотрел на действия бывшего брата, так как после того как его схватили Вэни, он не знал, как Вэй Усяню удалось его вызволить.       Вэй Усянь двигался вдоль стен, и в душе его не умолкал голос, умоляющий почти с отчаянием: «Пожалуйста, пусть на этот раз никто не будет разговаривать о трупе Цзян Чэна на тренировочном поле. Иначе… Иначе я…»       Иначе что? Иначе что он смог бы сделать?       Ничего. Он был бессилен. Пристань Лотоса разрушили, Цзян Фэнмянь и мадам Юй погибли, а Цзян Чэн исчез. Вэй Усянь остался один, и даже меча у него не было. Он ничего не знал, не мог ничего сделать!       Впервые Вэй Усянь осознал, насколько бессилен. Перед лицом чего-то настолько чудовищного, как орден Цишань Вэнь.       — Никогда не думал, что Старейшина Илина может быть таким беспомощным…       — Вэй Ин, — с волнением произнес Ванцзи, притягивая любимого к себе еще ближе, виня себя за то, что тогда его не было рядом, и он не смог помочь и защитить.       Чей-то женский голос из зала произнес:       — Мне так жалко Старейшину Илина, он так любил свою семью, что готов был идти даже к Вэням с голыми руками, только чтобы спасти брата, с которым даже кровными узами не был связан.       — Но разве он сам не защищал Вэней, после сожжение Пристани Лотоса?       — И правда, как он мог, после всего случившегося им еще помогать…       Услышав девушек, Юй Цзыюань как будто облили ледяной водой.       «Защищал Вэней? Этот негодник еще и защищал людей, которые уничтожили весь их клан?», мадам Юй готова была вытащить Вэй Усяня из Преисподней, чтобы вновь убить.       — Да что там говорить, он не просто им помогал, он хотел восстановить клан Вэнь! А всех нас сделать своими слугами, которых можно убивать, когда ему вздумается!       Юй Цзыюань не выдержала и, толкнув рукой в грудь мужа и чуть ли не плюясь от гнева, выкрикнула:       — Ты слышал, Фэнмянь, чем занимался твой любимчик Вэй Ин? Спасал клан Вэнь, который сжег наш дом и убил всех адептов нашего клана и нас! Если бы я знала, что этот гаденыш такой, я бы оставила его в тот день в Пристани Лотоса, чтобы он умер еще тогда!       Цзян Фэнмянь продолжал игнорировать жену, все также не собираясь верить в пустые слова, он знал, каков был Вэй Ин и тот бы никогда не пошел против совести.       Вэй Ин весь напрягся, а его глаза сверкнули красным.       — И когда же это я хотел восстановить клан Вэнь? — Затем поразмышляв пару мгновений, Усянь ухмыльнулся, а его глаза вернули себе прежний цвет. — Хотя, наверное, тогда же когда и пил кровь девственниц, заедая младенцами.       Как бы Вэй Ин не отшучивался от всей этой ситуации, Ванцзи чувствовал, как тот нервничает и злится.       Глаза Вэй Усяня так горели, что снова чуть не полились слезы. Он завернул за угол, когда ему навстречу вдруг шагнул кто-то в солнечно пламенных одеждах. Вэй Усянь подобно молнии метнулся вперед и скрутил этого человека. Левой рукой он сжал незнакомцу оба запястья, а пальцы правой сомкнул на шее. Понизив голос, Вэй Усянь безжалостным тоном пригрозил: «Не шуми! Иначе я мигом сломаю тебе шею!»       Крепко прижатый к земле человек поспешно произнес: «Молодой господин Вэй, это я!»       Голос для Вэй Ина был незнакомым.       Вэй Усянь сильнее сжал руку: «Не пытайся провести меня!»       Юноша прошептал: «Я… Я и не пытаюсь вас провести. Молодой господин Вэй, просто посмотрите на мое лицо».       Развернув того лицом к себе. Усянь был уверен, что совершенно точно не знает этого юношу.       Он снова развернул мальчика лицом от себя и, не отпуская его шею, тихо и требовательно спросил: «Кто ты?!»       Мальчик, казалось, несколько расстроился: «Я… Я Вэнь Нин».       — Разве это не призрачный генерал? Он такой милый! — В зале опять послышался чей-то голос.       Вэй Усянь нахмурился: «И кто такой Вэнь Нин?»       Вэнь Нин тихо заговорил: «Я… Несколько лет назад во время Совета кланов в Цишани я… я стрелял из лука…»       От такой медлительной речи Вэй Усянь исполнился нетерпения. Он вскипел:       «Ты что, заика, что ли?!»       Вэнь Нин так боялся, что вздрогнул под руками Вэй Усяня, словно хотел свернуться в клубок, прикрыв руками голову. Он прошептал: «Да… Да».       — Не знал, что призрачный генерал был таким слабаком, который даже заикался!       — Ага, — подхватил кто-то из зала.       Вэй Усянь промолчал. Глядя на робкого, жалкого и запинающегося юношу, он, казалось, наконец, что-то вспомнил. Совет кланов в Цишани два года назад… Совет кланов… Стрельба из лука… А, точно, был кто-то такой!       Вэй Усянь спросил: «Так ты тот… Вэнь… Вэнь чего-то там, который неплохой лучник?»       Лицо Вэнь Нина просияло, и он быстро кивнул: «Эт-то я! Вчера… Я видел вас, молодой господин Вэй, вместе с молодым господином Цзяном, вот и подумал, что вы можете вернуться…»       Вэй Усянь удивился: «Ты видел меня вчера?»       Вэнь Нин кивнул: «Я… я видел».       Вэй Усянь спросил: «Ты видел меня, но никому не сказал?»       Вэнь Нин зачастил: «И не скажу! Я никому не скажу!»       — Что? Почему он никому не сказал? — Опять удивился кто-то из зала.       — Очень странно, — задумчиво произнес Лань Цижэнь, оглаживая свою бородку. Хоть он и разрешил остаться Вэням у себя в клане, но он никогда не думал, что они помогали в период войны.       Вэнь Нин добавил: «Молодой господин Вэй, вы здесь, чтобы найти молодого господин Цзяна, да?»       Вэй Усянь вскинулся: «Цзян Чэн внутри?!»       Вэнь Нин покорно ответил: «Он…»       Мадам Юй на этих словах вся сжалась от страха, хоть Цзян Чэн и был сейчас рядом, какая-то внутренняя тревога не давала ей покоя.       Мысли Вэй Усяня закрутились вихрем: «Раз Цзян Чэн внутри, значит, мне придется войти в Пристань Лотоса. Как? Взять Вэнь Нина в заложники? Не сработает. Скорее всего, Вэнь Чао не слишком-то любит этого юношу. Тогда брать его в заложники бессмысленно! Лжет он на самом деле или нет? Разве он не из ордена Вэнь? Вчера он действительно нас видел и никому не донес. Если отпустить его, не предаст ли он меня при первой возможности? Как среди псов Вэнь может быть кто-то настолько хороший? Чтобы обеспечить свою безопасность, мне придется…»       В голове его промелькнула мысль об убийстве.       Несколько людей в зале удивленно ахнули, — он и правда хотел убить призрачного генерала?       Цзян Чэн, слушая мысли брата, хмурился и не мог поверить в то, что тот хотел убить Вэнь Нина. Ведь он всегда так яро защищал Вэнь Нина, а теперь оказывается, что ради его спасения он был готов убить своего пса?       Пока Вэй Усянь размышлял, Вэнь Нин заговорил: «Молодой господин Вэй, вы собираетесь спасти молодого господина Цзяна?»       Пальцы Вэй Усяня чуть сжались. Он холодно спросил: «А ты как думаешь?»       Вэнь Нин почему-то нервно улыбнулся. «Я так и знал. Я… я могу помочь вам вызволить его отсюда».       Вэй Усянь сильнее сжал руки: «Ты правда можешь?!»       Вэнь Нин ответил: «Могу! Я… я ведь тоже адепт ордена Цишань Вэнь.       Самое страшное заключалось в том, что в глубине его сердца зарождался отчаянный восторг.       Вэй Усянь мысленно строго отругал себя — бесполезный, нелепый глупец, все происходящее странно. И все же сейчас он один, без меча и каких либо подручных средств, а по другую сторону стены находились тысячи заклинателей ордена Цишань Вэнь.       Вэй Усянь не боялся смерти. Его страшило лишь то, что, погибнув, он не сможет спасти Цзян Чэна и предаст доверие Цзян Фэнмяня и мадам Юй.       Цзян Фэнмянь повернулся к жене и холодно произнес:       — Смотри тот, кого ты так ненавидишь, боится предать твое доверие и не спасти брата, совершенно не волнуясь о себе.       Юй Цзыюань сжала руки.       — Если бы он не оставил НАШЕГО сына одного, то сейчас ему бы не пришлось его спасать! Ты вообще не волнуешься о своем настоящем сыне, который сейчас один с псами Вэнь?       — Я волнуюсь, но Цзян Чэн сейчас жив и здоров и находится рядом с нами, а А-Ин… — Запнувшись, Фэнмянь не стал дальше продолжать разговор, одна только мысль, что двое его детей сейчас мертвы, больно отозвалась в сердце.       Цзян Чэн весь помрачнел, слова отца звучали как упрек ему, за то, что он убил Вэй Усяня.       Но Цзян Чэн не считал, что он поступил неправильно, даже если и здесь Вэй Ин пытается его спасти, то что он сделает позже было непростительно!       Он облизнул потрескавшиеся губы и сухо сказал: «Тогда… не мог бы ты… не мог бы ты помочь мне… забрать тела главы ордена Юньмэн Цзян и мадам Юй…»       Юй Цзыюань хоть и ненавидела всеми фибрами своей души Вэй Усяня но, услышав, что он просит у этого мальчишки, невольно почувствовала слабый укол совести. Когда она умирала она была уверена, что их тела скинут в общую кучу и сожгут. А оказывается Вэй Ин позаботился о том, чтобы упокоить их как следует.       Отпустив юношу, Вэй Усянь выжидающе на него посмотрел.       Вэнь Нин развернулся и серьезно сказал: «Я… Я постараюсь».       Вэй Усянь остался бестолково ждать, проведя взглядом удаляющеюся фигуру Вэнь Нина.       Не прошло и получаса, как Вэнь Нин и вправду тихо вышел обратно, неся кого-то на спине. Неподвижный человек был весь в крови. Его лицо цветом сравнялось с пеплом, а глаза были закрыты. Это и в самом деле был Цзян Чэн.       Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань ужаснулись от увиденного.       Цзян Чэн не мог поверить, что этим мужчиной был именно он. Он больше походил на мертвеца, чем на живого человека.       Вэй Усянь прошептал: «Цзян Чэн?! Цзян Чэн?!»       Он коснулся Цзян Чэна — тот дышал.       Вэй Усянь неуверенно пробормотал: «Спасибо».       Вэнь Нин ответил: «Пожалуйста… А насчет тел господина и мадам Цзян — я уже приказал их перенести. Я передам их вам позднее. Э это не самое лучшее место. Для начала…»       Затем продолжил: «Когда Вэнь Чао вернется и все это обнаружится, он наверняка начнет искать вас по всему Юньмэн… Молодой господин Вэй, если вы мне верите, я могу отвести вас в безопасное укрытие».       Цзян Чэн был серьезно ранен. Он срочно нуждался в лекарствах и отдыхе, так что они явно не смогли бы снова сбежать, не зная, когда в следующий раз удастся поесть. Положение казалось безнадежным. Им некуда пойти. Еще день назад он и предположить не мог, что они с Цзян Чэном попросят помощи адепта ордена Вэнь, чтобы сбежать. Они бы скорее умерли, не желая сдаваться. Сейчас же Вэй Усянь мог сказать лишь: «Спасибо!»       Вэнь Нин замахал руками: «Не… Не за что. Молодой господин Вэй, идемте. У у меня есть лодка…»       Изображение ненадолго исчезло, а затем вновь появилось, но уже действие происходили в какой-то маленькой комнатушке.       Теперь Цзян Чэн лежал на кровати, а Вэй Усянь нервно смотрел на Вэнь Нина.       Неожиданно входная дверь распахнулась, после чего послышался женский голос: «Тебя-то я и искала! Объясни-ка мне, что…»       Несколько секунд все трое стояли неподвижно, но тут с улицы послышались торопливые шаги. Вэй Усянь собрал смелость в кулак и приготовился напасть, но девушка, опередив его, быстро вышла наружу и захлопнула дверь.       Снаружи послышался голос: «Глава надзирательного пункта Вэнь, что случилось?»       Девушка равнодушно ответила: «Ничего не случилось. Мой брат вернулся и снова нехорошо себя чувствует — не будите его. Идем. Можем поговорить на ходу».       Люди снаружи ответили согласием и последовали за ней. Вэнь Нин облегченно выдохнул и объяснил Вэй Усяню: «Это… это моя старшая сестра».       Вэй Усянь недоуменно спросил: «Вэнь Цин — твоя старшая сестра?»       — Смотрите, сама Вэнь Цин ему помогла! Разве она не была одной из самых приближенных к главе Цишань Вэнь. Она что предала его ради того, чтобы помочь им?       В зале послышались шепотки:       — Подождите, а не этих ли Вэней защищал Вэй Усянь?       — Да-да, этих!       — Разве Глава Цзян не должен был тоже тогда их защищать? Они же ему жизнь спасли, да еще и тела родителей забрали, рискуя тоже быть убитыми.       Цзян Чэн не выдержал и громко крикнул:       — Заткнитесь!       Хуа Чэн довольно улыбнулся, видя сердитого Цзян Чэна, у которого начал просыпаться стыд. «Что ж, Цзян Чэн, а ведь это только начало, посмотрим, как ты дальше запоешь»       Вдруг на лежанке пошевелился Цзян Чэн. Он слегка нахмурился. Вэй Усянь тут же обернулся к нему: «Цзян Чэн?!»       Вэнь Нин заторопился: «Он очнулся. Ему нужно принять лекарство, пойду приготовлю снадобье».       Цзян Чэн отвесил ему пощечину. Удар был таким слабым, таким бессильным, что Вэй Усянь даже не вздрогнул, но все же произнес: «Бей. Что угодно, лишь бы тебе стало лучше».       Цзян Чэн спросил: «Ты ее почувствовал?»       Вэй Усянь помедлил. «Что? Что почувствовал?»       Цзян Чэн ответил: «Ты почувствовал мою духовную силу?»       Вэй Усянь удивился: «Какую духовную силу? Ты никакой духовной силы не использовал».       Цзян Чэн тихо произнес: «Использовал».       Внутри Юй Цзыюань все похолодело, «Не может быть…»       Недоумение Вэй Усяня стало еще сильнее: «Да что ты такое… говоришь вообще?»       Цзян Чэн повторил, чеканя каждое слово: «Я сказал, что использовал. Когда ударил тебя, я использовал всю свою духовную силу. И спрашиваю: ты хоть что-нибудь почувствовал?»       Вэй Ин молча смотрел на него.       «Вэй Усянь, ты знаешь, почему Сжигающего Ядра так называют?»       Сердце Вэй Усяня тяжелым камнем ухнуло вниз.       Лань Сичэнь удивленно смотрел на происходящее, ничего не понимая, «Как такое возможно, если его ядро было разрушено, как он мог все это время использовать свои духовные силы?».       Лань Цижэнь задумчиво посмотрел на главу Цзян пытаясь найти объяснение.       Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань потерянно смотрели то на изображение, то на сына.       Внезапно мадам Юй обратилась к сыну внутренне страшась услышать не то:       — А-Чэн, твое ядро разрушено?       Цзян Чэн, выныривая из одних из самых ужасных воспоминаний в своей жизни, немного раздраженно произнес:       — Нет, с ним все в порядке.       Нахмурившись, Цзян Чэн недовольно посмотрел на князя демонов. Как это вообще все касается темного пути его бывшего брата? Зачем надо было это всем показывать?       Цзян Чэн всегда болезненно относился, когда его считали слабым, а тут все видят его в таком ужасном состоянии.       Цзин Лин смотрел на своего дядю, и ему было того очень жаль, он даже боялся себе представить, какие чувства испытывает заклинатель при потере золотого ядра.       Мэн Яо в свою очередь хмыкнул, в его голове, наконец, начал складываться паззл, коварно улыбнувшись, он вновь посмотрел на изображение, предвкушая реакцию господина Цзяна на дальнейшие события. Он уже понял, что суд здесь начали неспроста и в скором времени и его все действия будут освещены перед всеми, но теперь зная, что не он один будет виновным во всех грехах, он даже немного порадовался.       Не дожидаясь ответа, Цзян Чэн продолжил: «Потому что он своими руками разрушает золотое ядро, после чего тебе уже ни за что не удастся создать его вновь. Твоя духовная сила рассеивается, ты становишься обычным человеком. А обычный человек, происходящий из ордена заклинателей, — это всего лишь калека. Всю свою жизнь ты посвятишь суетным делам. Можно сразу отбросить любые мечты о том, чтобы снова забраться на вершину. Вэнь Чжулю сначала сжег золотые ядра матери и отца, чтобы они не могли сопротивляться, а затем убил их».       Эмоции в душе Вэй Усяня хаотично смешались. Он не знал, как поступить, и лишь бормотал: «Сжигающий Ядра… Сжигающий Ядра…»       Цзян Чэн с холодной усмешкой перебил его: «Вэнь Чжулю, Вэнь Чжулю. Я хочу отомстить, очень хочу, но как же теперь смогу это сделать? У меня больше нет золотого ядра. Я никогда не смогу сформировать его вновь. Как теперь мне искать мести? Ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха-ха-ха…»       Вэй Усянь осел на пол. Глядя на, казалось, сошедшего с ума Цзян Чэна, он не находил, что ответить.       Все зале опять зашептались, не понимая, как у главы Цзян сейчас могло быть ядро.       Юй Цзыюань решила убедиться самостоятельно в наличии ядра в теле ее сына. Взяв руку Цзян Чэна, она проверила его духовные каналы. И то, что она почувствовала, невероятно ее удивило. Духовные силы непросто были в его сыне, они просто переполняли его тело, раньше, когда она проверяла насколько увеличивалось золотое ядро ее сына, она никогда не чувствовала такой силы. Ядро было очень большим и невероятно сильным. Посчитав, что все это из-за того, что Цзян Чэн неустанно тренировался все это время, она с гордостью посмотрела на сына и немного успокоилась. Чтобы не случилось тогда, сейчас уже все хорошо.       Фэнмянь, увидев, что жена успокоилась, облегченно выдохнул, ведь если бы и с Цзян Чэном сейчас было бы не все хорошо, он бы точно пожалел, что его вернули к жизни.      Изображение, которое не так давно потухло, появилось вновь.       События, которые сейчас были показаны, явно происходили уже через какое-то время. Цзян Чэн выглядел намного лучше, а его раны на теле понемногу стали затягиваться.       Вэй Усянь спросил: «Ты в самом деле хочешь умереть?»       Цзян Чэн ответил: «Я не смогу отомстить, будучи живым. Почему бы мне не умереть?       Вэй Усянь еще какое-то время сидел возле кровати и смотрел на него. А потом, хлопнув ладонями по коленям, встал и занялся делами. С наступлением вечера он, наконец, закончил готовить и, поставив еду на стол, заявил: «Вставай. Пора ужинать».       Цзян Чэн, разумеется, его проигнорировал. Вэй Усянь уселся за стол и взял палочки. «Если не восстановишь силы, как мы сможем вернуть твое золотое ядро?»       — Вернуть золотое ядро? Разве это возможно? — Кто-то удивился.       Лань Цижэнь хмыкнул, он точно уверен, что восстановить золотое ядро невозможно, что же этот мальчишка придумал.       Лань Сичэнь же все больше и больше чувствовал свою вину по отношению к Вэй Усяню и брату.              Услышав слова «золотое ядро», Цзян Чэн, наконец, моргнул, и Вэй Усянь продолжил: «Вот именно. Не сомневайся. Ты правильно расслышал. Я сказал «вернем тебе золотое ядро».       — Дядя, — удивленно позвал Цзинь Лин, — твое ядро помог восстановить Вэй Усянь?       Цзян Чэн решил проигнорировать племянника, он вообще не хотел все это обсуждать.       Губы Цзян Чэна дрогнули, а в горле пересохло. «Тебе известен способ, как это сделать?»       Вэй Усянь спокойно ответил: «Известен».       В сердце Юй Цзыюань начинало, что-то предательски давить.       А потом развернулся к нему и добавил. «Ты же давно знаешь, что моя мать, Цансэ-Саньжэнь, была ученицей Баошань-Саньжэнь?»       То была короткая фраза в несколько слов, но она смогла разжечь огонь в безжизненных глазах Цзян Чэна.       Голос Цзян Чэна дрожал: «Ты имеешь в виду… То есть…»       Вэй Усянь отчетливо произнес: «Я имею в виду, что знаю, на какой именно горе живет Баошань-Саньжэнь. А это значит, что я могу отвести тебя к ней».       Цзян Чэн скатился с кровати и бросился к столу. Вэй Усянь подтолкнул к нему тарелку и палочки. «Ешь».       Цзян Чэну оставалось только сесть на табурет. Схватив палочки, он принялся набивать рот. Вэй Усянь продолжил: «Я отведу тебя туда через пару дней».       Цзян Чэн воскликнул: «Сегодня!»       Вэй Усянь спросил: «Чего ты боишься? Что прожившие больше века бессмертные вдруг исчезнут за пару дней? Мы пойдем позже. Существует множество запретов, о которых тебе необходимо знать, прежде чем отправиться в путь. Иначе же, нарушь ты хоть один — разозлишь наставницу — и для нас с тобой все будет кончено».       Цзян Чэн уставился на него, в надежде услышать что-то еще. Вэй Усянь продолжил: «Когда поднимешься на гору, нельзя открывать глаза и смотреть вокруг. Тебе нельзя запоминать местонахождение горы, нельзя видеть живущих там людей. И помни, что бы тебе ни приказали делать, ты должен будешь подчиниться».       Цзян Чэн воскликнул: «Хорошо!»       Лань Чжань внимательно посмотрел на Усяня и со слабо скрываемым страхом спросил:       — Ты и правда знал, где живет Баошань Саньжэнь?       Усянь, выпутавшись из объятий Ванцзи, резко отрезал:       — Это не имеет значения. Почему вообще это все показывают! Лань Чжань, я должен это все остановить.       — Вэй Ин! — Золотые глаза полыхнули. — Что случилось с твоим ядром? Ты отдал его Цзян Чэну?