Сюрприз

Им пришлось перенести встречу уже во второй раз. Сначала Джули́ извинилась за то, что не сможет прийти на ужин из-за внезапного срочного заказа, а вчера Пато получил срочное сообщение от менеджера и был обязан явиться на встречу для интервью. Им катастрофически не хватало друг друга, поэтому те редкие дни, когда они могли проводить вместе, оба очень ценили. Их тайные отношения длились уже полгода, оба были счастливы, и ни у одного из них не возникло ощущения, что что-то неправильно. Если бы назойливые журналисты узнали о том, что сердце Пато занято, тихий и уютный мир Джули́ был бы нарушен. Пато нежно оберегал её от лишнего стресса, связанного с нетактичными папарацци, и от фанатов, жаждущих изучить девушку их любимого гонщика. Они познакомились на выставке, посвящённой искусству в мире гонок. Джули́ представляла там несколько своих картин, посвящённых любимой команде Arrow McLaren. На одном полотне контурными линиями был изображён болид с номером «5». Фирменный стиль Джули́ всегда узнаваем: она любила играть с тенями и светом изображения, создавая контрастную композицию. Зритель мог проследить за линией и увидеть смысл, заложенный художником. Он стоял спиной к ней, внимательно изучая болид с его номером, проводя пальцем по воздуху вдоль оранжевой линии. Пато был настолько заворожён красотой, изображённой на полотне, что слегка вздрогнул, услышав позади себя женский голос. — Нравится? — Привет, — с растерянной улыбкой сказал он, обернувшись. — Это восхитительно! Я бы хотел купить этот шедевр и повесить у себя дома. Ещё бы отыскать среди всех этих людей человека, который поможет мне заполучить это великолепие. Пато осмотрелся вокруг — на выставке действительно был большой ажиотаж. Среди СМИ, художников и известных личностей находились и пилоты, чьи болиды вдохновили на создание произведений искусства. — Дарю, — ответила она, вернув ему милую улыбку. Он замешкался на миг, ещё раз взглянув на холст, затем на девушку перед ним. Она была чуть ниже его ростом, с русыми волосами до плеч, в которых были вставки из розовых прядей. А ещё она скромно улыбалась, будто это не её великолепие красовалось на выставке. — Джули́, — представилась девушка. — Это моя работа. Пато тут же отыскал подпись на полотне и, увидев внизу красивый витиеватый автограф с её именем, понял, что ему действительно повезло познакомиться с автором. — Ну, а я… — Пато, — закончила она. — Я знаю. В этот вечер они не смогли пообщаться дольше, чем хотелось бы обоим, но обменялись номерами и договорились о том, чтобы как-нибудь встретиться за чашкой кофе. Спустя неделю он позвонил, чтобы ещё раз поблагодарить за подарок, который теперь красовался на белой стене в его доме, и спросил, что она думает о том, чтобы встретиться в ближайшей кофейне. Уже после первого неофициального свидания Пато и Джули́ почувствовали невероятную ментальную связь. Они много общались в переписках, находили общие интересы, кроме гонок и искусства, и встречались, чтобы выпить любимый ванильный латте и поболтать о разных вещах. Оба перешли черту спустя месяц после их знакомства. Он пригласил её на ужин с друзьями по команде, представив её своей девушкой. В тот вечер Джули́ немного смутилась, хотя ни на секунду не возражала против такого своеобразного предложения стать парой. Они были счастливы и неразлучны до тех пор, пока у Пато не начался новый сезон. Ему пришлось много путешествовать и уделять огромное количество времени тренировкам, а она не могла быть рядом, так как преподавала в местной художественной школе. Каждую свободную минуту они разговаривали по видеосвязи или переписывались в мессенджерах, но им чертовски не хватало друг друга. Оба скучали, но понимали, что не вправе требовать чего-то большего, довольствуясь отношениями на расстоянии. В водительской комнате Пато настраивался на гонку в Техасе, которая стартует завтра, и на интервью, назначенное через двадцать минут. Он был в отличной форме и хорошо замотивирован на победу, ничто не должно было ему помешать. Его Джули́ будет внимательно следить за трансляцией, мысль о ней заставила его улыбнуться и открыть диалог. Пато: Скучаю по моей Джули́ и думаю о завтрашней гонке. Надеюсь, смогу тебя впечатлить. Джули́: Любовь моя, я верю в твою победу. Жаль, что завтра не успею посмотреть трансляцию. Мне поставили два дополнительных занятия в школе искусств. Пато: Оу. Окей. Тогда завтра после гонки созвонимся? Джули́: Конечно. Узнав, что завтра она будет занята, Пато расстроился, хотя прекрасно понимал, что Джули́ не обязана следить за прямыми эфирами. В конце концов, она просто сможет увидеть итоговую таблицу, чтобы понять, насколько успешно прошла гонка. Выдавив из себя подобие улыбки, он вышел из комнаты, чтобы отправиться в зал для конференций. — Как вы оцениваете шансы на победу? — задал свой вопрос журналист из AutoSport. — Всегда настроен на победу, — с оптимизмом ответил Пато. — Стартовать с третьей позиции на решётке весьма неплохо. — А у вас есть какие-то ритуалы перед гонкой? — спросила девушка во втором ряду. — Ничего особенного, — после недолгих раздумий ответил пилот. — Просто в тишине настраиваюсь на результат и концентрируюсь на трассе. На самом деле он подумал о Джули́. За час до начала гонки она всегда звонила, чтобы сказать, как сильно его любит. Это было лучше, чем пожелания «удачи». Ему не нужна удача. Но рассказывать о ней Пато не собирался. Не сейчас. Ещё не время. — А можно ещё вопрос для Пато? — Журналист из правого сектора взяла микрофон. — Скажите, у вас есть девушка? Ну вот. Конечно, они хотели знать. Ему нужно что-то ответить, но сказать «нет» не позволяло его сердце. — У него есть любовь к еде и скорости, — выкрикнул кто-то из зала, заставив рассмеяться присутствующих. — Да, это правда, — подтвердил Пато, радуясь тому, что можно уйти от прямого ответа на вопрос. Следующий журналист уже взял микрофон, чтобы пообщаться с другими гонщиками. Перед сном он и Джули́ проговорили около сорока минут по FaceTime, обсудив все события за день. Она подтвердила, что завтра не сможет следить за гонкой, но мысленно будет с ним рядом. Они всё так же скучали друг без друга, и эта разлука с каждым днём становилась всё более невыносимой. День гонки. Пато с утра чувствовал себя слишком напряжённым. Ему снился кошмар, в котором из-за одной провальной гонки с ним разорвали контракт в McLaren. Он слишком нервничал, хотя особых причин для этого не было. Всё шло по плану. Он открыл мессенджер, когда услышал вибрацию телефона. Джули́: Улыбнись, любовь моя, и гони до финиша прямо на подиум! Сделай их всех! Пато: Без твоего волшебного заклинания ничего не получится. Позвонишь перед стартом? Джули́: Не сегодня. Прости. У меня как раз начинаются занятия в это время. Пато: Бросаешь меня, да? Джули́: Нет, что ты! Так вышло, прошу, не обижайся. Мне больно, что я так поступаю с тобой. Пато: Всё хорошо, милая. Просто с утра что-то не так с моим настроением. Джули́: Если скажу, что люблю тебя, станет лучше? Пато: О, нет. Я не доверяю буквам на экране. Мне нужно слышать твой голос. — Я люблю тебя. Он резко обернулся и тут же был заключён в крепкие объятия. Джули́. Его Джули́. Она была рядом. Пато вдохнул запах её волос, чтобы убедиться, что это не сон. — Ты прилетела в Техас, — прошептал он на ухо. — Но как? А занятия в школе? — Сюрприз, — с улыбкой ответила она. — Моя маленькая лгунья. Разговоров было достаточно, у них в распоряжении ещё несколько часов до старта гонки, чтобы сполна насладиться друг другом. Нежные поцелуи постепенно уступили страсти и нахлынувшим эмоциям. Сейчас они как никогда чувствовали жажду, которая измучила их расстояниями. Их не беспокоило то, что в любой момент кто-нибудь мог войти в комнату гонщика, оба обожали риск. Этот адреналин мог сравниться только с борьбой на трассе, когда до последней секунды идёт сражение за первое место. В этот день Пато вышел победителем на всех фронтах. Техас покорился ему, и Джули́ с гордостью обняла его после того, как он завершил гонку. Это было ни с чем не сравнимое чувство, и она пообещала себе, что будет почаще прилетать к нему. К своему номеру пять.