К звёздам и к безднам, Курама!

      Неизвестная деревня в лесах Натлана горела. А виной было спланированное нападение племени что живёт далеко отсюда и отличается от местных жителей своей одеждой. На них были меха с чёрной шерстью, большинство варваров с другого племени методом прижигания наносили с потрясающей точностью рисунок орла летящий расправив крылья. Никто не знал причин такого зверства на них. Что ещё примечательно, так это они действовали заодно с народом Итцтлапойоуа, который на их древнем языке, означает «Отрешенные во тьму», это дикое племя которая за пределами царства Мураты называли — «Хиличурлами».       На место резни и кровавой оргии было больно смотреть. Такие же люди, как в этом племени, только с разной одеждой, более лучшим оружием, глазами Бога — сейчас загружали выживших пленных, кто знает для каких целей. В основном это были женщины, подростки обоих полов и другие. Они брали длинные палки и завязывали руки людям, которым удалось уцелеть и интересовали захватчиков. Хиличурлы насиловали женщин, отодвигая их накидки и вонзя свои мерзкие чёрные детородные органы в лоно людских самок. Вдоволь насладившись женской плотью, они без зазрения совести убивали жертву на месте, проводя вдоль от сокровенного места до шеи своими клинками из костей. Некоторые издевались над ними сжигая живьем и басистым и грубыми голосами смеялись над слабым полом которые кричали как в Аду. Дикари населяющие даже Натлан — королевство которое закрыто мощной Эйтомоземой, даже тут нашли себе дом и скооперировались с людьми одной из племён. Похоть занимал первое место у хиличурлов, а вторым местом гордо принадлежал инстинкту защите собственных территорий и жесткой иерархии.       Сами захватчики недалеко ушли за хиличурлами. Мужчины, которые боги знают когда, ищут деревню и следы других людей, сами напоминали на голодных по женской ласке хиличурлов. Те, у кого нет морали, те кто действовал исключительно по животному инстинкту тоже придавались к похоти, дабы снять напряжение от долгого путешествия. Были кто жаждал крови, нежели насилие над слабым полом, поэтому они резали всех кто попадается, слабые или сильные — без разницы. Под кинжалами, под томагавками, под силой элементов — никто не вечен. И захватчикам повезло, деревня почти беззащитна, имели только воинов без милости богов, на стороне нападающих были хиличурлы, которые сильнее обычных людей.       Населенный пункт жил у устьев реки, там где, с востока собиралась вода преступаемая рекой. Обилие деревьев маиса, изобилие дичи и многое другое — было окутано кровавой баней. Лежали трупы которые больше никогда не двинуться, горели их дома, сделанные из этого вида древесины, способная выдержать сезоны дождей. Были видны все прелести человеческой жесткости: оторванные головы, вспоротые животы, кучу тел валяющихся по всей деревне. Не щадили даже младенцев, которые только познавали этот мир, беднягам что родились в этой Архонтами забытом месте... казалось что даже закат был неестественно красным, означая конец этому племени. Что уже говорить о криках, которые заставляли покрыться мурашками и осознавать одно: человек — самое опасное существо, а если с ними скооперируется хиличурлы, то это стагнация, эволюция в обратную сторону.       Старики и старухи плакали, видя закат этой деревни, смерти молодых и матерей. Они прижимали выживших детей к себе, защищая от захватчиков. Те кто пытался бежать, постигла ужасная кара. Шамачурлы имея власть над землей, возводили смертельные ловушки и острое колья гео стихии, которые вонзились в плоть бежавших, отсекая их попытки спастись. С их рта без остановки текла кровь и после нескольких попыток, они навсегда замолчали оставшись подвешенными. Жители этой деревни верили в духов в каждом проявлении природы и молились каждому что бы этот кошмар закончился. Их мольбы были услышаны Ветрами, самим посланником Барбатоса, который сейчас защитил мать с двумя дочерями от хиличурла.       Неизвестный защитник, предстаёт им как последняя надежда на спасение. Для этих людей, которая природа не одарила их силами элементов — он был подобен могучему духу что пришёл к ним на помощь. На спасителе была странная одежда из металла, это сильно разнилось с жителями, которые больше предпочитают дерево Маиса, которая их кормит и дарит свою защиту.       — ... Вы ещё будете завидовать мёртвым! — Те кто уцелел и находился в близи появления человека, заметили так же ещё двоих. Расы которые этот народ не видел, это кицунэ в форме человека и инсектоид. Но им сейчас было не до этого... ведь всю деревню накрыл очень могущественный ветер, будто природа была под контролем этого человека. Его крик начинается как звук страдания и отчаяния, но по мере того как он преображается, становится все более пронзительным и диким. Звуки его голоса переплетаются с шумом дрожащих деревьев и криками ужасающихся жителей. Он со странной одеждой из стали, падает на четвереньки и превращается в демона с шестью хвостами, с его диким ревом, захватчики закрывают свои лица от могущественного ветра с примесями, которые заставляют их испытывать отчаяние.       Жители смотрят на защитника смешанными чувствами изумления и страха. Его превращение в демона с шестью хвостами внушает им ужас и трепет. Некоторые видят в нем последнюю надежду на спасение, героя, который пришел освободить их от угрозы. Они восхищаются его силой и решимостью, но в то же время они испытывают страх перед его нечеловеческой природой. Для других он становится олицетворением зла, худшим кошмаром, который они могли себе представить. Они видят в его превращении не спасение, а новую угрозу, новую опасность, которая грозит им. Его крик, пронизывающий их души, наполняет их ужасом и отчаянием, заставляя их понять, что мир, в котором они жили, больше не существует.       Уцелевшие неподвижно смотрят, взгляды их устремлены на страшное превращение, которое происходит перед их глазами. Они никогда раньше не видели ничего подобного: демон, который уже казался непобедимым, теперь меняется, его форма и природа раскрываются перед их глазами. Когда скелет начинает появляться внутри этого монстра, ужас и удивление захватывают жителей. Они видят, как кости медленно прорываются сквозь его плоть, создавая образ, полный ужаса и страха. Теперь он обретает более звериные черты, его лицо становится более искаженным, а его глаза светятся адским огнем. Взгляды захватчиков наполняются недоумением и тревогой, они не знают, что делать. Превращение демона в более страшную форму лишь подчеркивает безнадежность их положения. Они осознают, что столкнулись с чем-то, что превосходит их силы и понимание.       Секунды молчания наполняются напряжением и неопределенностью. Захватчики с дальних земель чувствуют что пора убегать! Бежать не оглядываясь! И когда неопределенный шаг назад заставил листик маиса хрустнуть, демон увидев это движение, моментально оказался перед виновником. Секунда и зверь вонзает свои клыки в его глотку, без остановки течёт кровь человека с пепельными волосами и глазами цвета изумрудов. Он пытается на последних силах оттеснить от себя джинчуурики, но вместо этого, падает без сил и монстр выплёвывает на землю его трахею и щитовидную железу вперемешку с кровью. Резня начинается именно из-за этого робкого шага. Демон, превратившийся в существо с шестью хвостами и звериными чертами, атакует со всей своей необузданной яростью.       Захватчики, хотя и обладают силой и оружием, чувствуют, что они уже не так круты, как раньше. Их уверенность и агрессия начинают уступать место страху и отчаянию, когда они сталкиваются с более мощным противником, чем они ожидали. Каждый удар, каждое движение демона наполняет воздух ужасом и кровавым хаосом. Джинчуурики режет каждого захватчика, в его зрении — чёрные цвета и хиличурлы, это спусковой механизм его жесткости. Звуки боя пронзают воздух, напоминая о безжалостности войны. Вопли раненых и крики отчаяния переплетаются с ревом демона и ударными звуками его атак.       В Наруто что-то щёлкнуло, он и так злился видя эту кровавую бойню и насилие, а вот сцена когда девушка пытается защитить двоих дочерей, его глаза нарисовали только одного человека. Кокоми, которая была в таком же ужасе и эта девушка словно поменялась местами с Верховной Жрицей. А дети которые прижались к ней, это ещё не родившиеся Вергилий и Данте, тогда и ярость охватил разум Узумаки, тогда он и сошёл с ума. Его руки превращённые в лапы, как по маслу входят в череп митачурла, которому не посчастливилось оказаться у него на пути. Хвосты догоняют бежавших, игнорируя людей в белых одеяниях, трогая только чёрных захватчиков.       Рыцарь джинчуурики, догоняет свою очередную жертву и пленник оказывается пригвоздённым к земле. Как бы он не старался брыкаться, мощные челюсти зверя вошли в его спину, отрывая плоть за плотью. Демон тут же выплёвывал куски мяса с жиром, а оно покрывшись ядовитым огнём, сгорала уже до того, как падала на землю. Очень скоро, ранее крутой вояка уже лежал мёртвым, его спина была обглодана, текла кровь рекой. Один человек с другого племени, который видел это зверство над своим сослуживцем, отважился настолько сильно, что вонзил этому монстру копьё в район шеи.       Зверь тут же зашипел от боли, тюремщик Девятихвостого, ударил его сильно, что тот аж отлетел к дереву. Еле как придя в себя, мужчина у которого была лысая голова, где только на затылке виднелись пепельные волосы завитые в хвост, увидел чудовище перед последними мгновениями своей жизни. Демон ходил на четвереньках, покрытый броней, костями поверх плоти, воин увидел что его копьё уже горит в пламени этого монстра. Хрустели кости за каждым движением, он оставлял следы из огня и сейчас будто намеренно оттягивал смерть своего вредителя. Шесть хвостов двигались в такт каждому шагу, он рычал, глаза горели адским пламенем.       Сейчас, плененный тяжело дышал, его грудь покрытый одеянием племени, поднималась в такт глубокому дыханию. С лба шёл без остановки пот, его изумрудные глаза выражали страх с безнадёжностью. Руки тряслись, он не был в силах что-то сделать и воин прошептал...       — Кукулькан... кажется мы потревожили силы намного страшнее тебя... — Любая фраза заставило джинчуурики девятихвостого зареветь как гром среди ясного неба. В глотке Узумаки, появился шар который моментально превратился в смертный луч, оставивший от вояки только тело лишённое головы. Луч немного пробил и дерево, которое потихоньку побагровело от действия хвостатого и крови с мозгами жертвы.       Сражение подходит к своему волнующему концу, когда демон, в ярости и необузданной силе, наносит разрушительные удары по захватчикам. Его могучие атаки раскалывают землю, разрывают воздух и превращают врагов в мясо и кровь. Сила шиноби с другого мира, уносит жизни захватчиков, оставляя лишь тлетворные следы исчезнувшего существования. В их последних моментах, они осознают свою беспомощность перед этим невиданным ужасом, который они вызвали на свои головы. Каждый из них жалеет о том моменте, когда решились напасть на это поселение, кажется даже Кукулькан оставил их...       А тем временем, Тереза вместе с Курамой, пытаются помочь раненным. Королева, сложила несколько печатей, её платье как водоворот раскрылся, выпуская тонну пыльцы оранжевого цвета. Сила, неизвестная и загадочная, начинает охватывать жителей деревни, внезапно окутывая их тела теплым оранжевым светом. Вначале они испытывают страх и недоумение, но вскоре осознают, что это что-то невиданное и необъяснимое. Раны на их телах, будто оживая под действием этой силы, начинают заживать прямо на их глазах. Ткани сливаются вместе, кожа затягивается, а боль постепенно уходит, оставляя лишь ощущение приятного тепла. Оранжевые точки, как маленькие искры исцеления, медленно парят по всей деревне, словно невидимые лекарственные стрелы, нацеленные на раненых. Они проникают в кожу жителей, словно оживляя их внутренние силы и запуская процесс исцеления. Это чудо приносит надежду и облегчение тем, кто оказался в самом центре ужаса и разрушения. В этом мире смерти и разрушения, эта таинственная сила является лучом света, который наполняет их сердца надеждой на спасение.       Старый лис поймал нескольких захватчиков, которым чудом удалось уцелеть от ярости его тюремщика. Он их заковал в свою чакру, превращая её наподобие кандалов, заковав вместе ноги и руки. Трое лежали лицом к земле, боясь сделать шаг. Курама оценил их хитрость, что даже в таком хаосе, эти трое быстро смекнули, что лучшая тактика выживания — это отбросить свои одежды по которым Наруто и узнавал «плохих парней», но у этого плана был существенный недостаток. В отличие от джинчуурики, хвостатый заметил эту эмблему орла которая у них прижигалась на коже и по этому признаку, он их и вычислил.       — Если двинетесь, эти наручники мигом вас испепелят. — Биджу наклонился к ним и сказал это. После этого, он оценивал масштаб разрушений, деревню словно сравняли с землей, лишь только пару домам удалось уцелеть. Жители в панике и боятся сделать хоть шаг и всех их взор обращен с ужасом в конец поселения, где за деревьями творится ужас к захватчикам. Периодически возникает рёв джинчуурики, Курама вздохнул, пора его тюремщику успокоиться, больше ненужно лишних жертв.       Затем перед Курамой оказывается Тереза, которая грустно тоже оценивает пространство, она неловко сжимает обе руки и губы у неё дрожат. Спасением от отчаяния стал Девятихвостый, который мигом обнял её и показывал что он рядом в этом Аду. Маленькая дорожка слёз течёт в глазах матери улья, её антенны ловят плачь матерей лишившись ребенка и это заставляет её вспоминать как Королева осталась одна, похоронив всех своих детей...       Но внезапно, такая трогательная сцена обрывает звериный рёв. Он настолько громкий и могущественный что начинается сильный ветер. Двое возлюбленных разных видов и природы, взглянули друг на друга и кивнули. Пора человеку, который соединил их вместе, успокоиться и они направились туда. За секунду до этого, Тереза к троим пленным, что сейчас ещё сильнее сжались от рёва, бросила свою чешую, которая моментально вошла под землю и соорудила клетку из этого же материала, лишая возможности бежать или навредить жителям.       Наруто лишённый своего разума, откусил часть лица ещё одному бедняге. Треснул череп у захватчика, ранее который без раздумий резал местных обитателей. Челюсти парня в этой форме, достигали огромных размеров и этого хватило что бы за один мах откусить лицо негодяю, душегубу среди людей. Рыцарь выплюнул часть его лица и траве на которую оно упало окрасилось в цвет крови. Узумаки пыхтел, уши джинчуурики пытались найти ещё жертв, волосы двигались будто они находятся в воде с соответствующей грацией. Он молниеносно схватил мёртвого за шею своей лапой и метнул в другую сторону.       А тем временем, на другом конце этого побоища мальчик маленького роста, лет шести, сидит сжатый под листвой дерева. Его тонкие пальцы закрывают ему его губы, а дыхание неровное, как птица, пойманная в клетку. Глаза цвета яркой зелени, широко раскрытые от страха, настороженно оглядывают окружающее пространство, но он не решается издать и звука. Он закрывает свои глаза и от них течёт слеза, которая падает его на руки, но как назло, листва шевелится когда ребёнок от страха, дёрнул головой...       Узумаки лишённый разума, вглядывается в источник звука. Когда их взгляды встречаются, что-то меняется. В глазах этого маленького существа, демон видит не только страх, но и чистоту, невинность, отсутствие зла. Это зрелище останавливает его, вызывая странные чувства в его груди. Как растворяющаяся тьма, гнев зверя постепенно уходит, уступая место чему-то иному. Страх, который он видит в глазах ребёнка, отзывается в его душе, и вместо него появляется отвращение к самому себе...       Среди мрачных теней и холодного воздуха поднимается зловещий образ. Демон, который только что вспыхнул в ярости, теперь медленно начинает преображаться. Черная шкура демона трескается и исчезает оставляя за собой лишь пустоту. Он встает на задние ноги, и в это мгновение раздаются ужасные хрусты костей, сопровождаемые шепотом мрака. Пламя и хвосты, которое окружало его, поглощается, и в его месте возникает образ человека. Алые длинные волосы, словно кровь, сияют на голове, а на обоих щеках видны три темных отметины, скрытые под густой бородой. Его одежда, как тень — чёрная рубашка с неряшливым воротником, штаны тоже черные, усыпанные пылью и землей. На его ногах лакированные туфли, словно части антуража ада. Он носит кольцо с сине-жёлтым металлом на левой руке, и его серьги в виде медузы с пурпурным камнем на шляпке морского создания, будто символы его безжалостной сущности...       Пока тьма медленно рассеивается, и Наруто оставляет позади облик демона, он начинает осознавать ужас произошедшего. В его уме мелькают образы разрушения, страдания и смерти, которые он принёс этой деревне. Чувство вины и отвращения к самому себе захлестывает его, словно тёмный океан, поглощающий его разум. Его сердце сжимается от ужаса при мысли о том, что он совершил. Кровь, которая ещё не успела высохнуть на его губах, напоминает ему о жертвах, о бессмысленности этой бойни. Он осознает, что, хотя эти люди могли и совершить грехи, они не заслуживали такой кары. Смешанные эмоции - отрешение, ужас и отвращение - наполняют его душу, заставляя его смотреть на себя с отвращением и страхом. Он понимает, что возвращение к своему человеческому облику не освобождает его от вины за те страшные моменты. Узумаки до сих пор не теряет зрительного контакта с этим мальчиком, который палитрой цветов напоминают ему на друга с родного дома — Беннета, где они вместе с Фишль разделили первое золотое поручение у гильдии.       Затем шиноби расширенными глазами от собственных деяний, увидели и других людей, которые смотрели на него так же. Курама и Тереза оказались рядом, Рыцарь на вялых ногах не придумал ничего лучше, кроме как бежать самому, скрываясь в чащобе леса.       — Стой! — Кричит Курама, но тюремщик его не слышит. Узумаки из своего воротника вытаскивает кулон с глазом Бога и та поддавшись на манёвры хозяина, дарует ему власть над ветром и он скрывается от жителей, от биджу и матери улья. — Наруто, прекрати этот цирк!       — Убежал... — Говорит Тереза, видя как призыватель скрылся за листвой дерева. Курама не собирался стоять на месте и погнался за ним. Учитывая совершенное, старый лис должен быть рядом с Наруто. Тереза тоже поспешила за ним и они помчались к человеку, который является мостом среди двух возлюбленных, связывая вместе.       Узумаки бежит сквозь мрак леса, его дыхание перехватывается, и сердце бьётся так громко, что кажется, его услышат на весь мир. Ноги, словно оглушённые страхом и изнеможением, несут его вперёд, пока, наконец, силы иссякают, и он падает на землю, как марионетка, потерявшая своих проводников. Лежа на мягком лесном опаде, он обнимает колени, погружаясь в свои мрачные мысли. Слёзы смешиваются с каплями дождя, коснувшись его лица, словно нежелательные напоминания о его содеянном. Он ненавидит себя за то, что стал чудовищем, за то, что не смог сдержать свой гнев и разрушительную силу.       Чувство ужаса и отчаяния сжимает его грудь, заставляя сердце биться с бешеной скоростью. Наруто чувствует себя быком который реагирует злобно на любую красную ткань. В глубине его души бурлит буря чувств - стыд, вина, и отчаяние, замешанные на горечи и самобичевании. С любыми противниками так было: Тарталья который лапал Ванессу, заставило Узумаки сразу принять демоническую сторону. Двалин... Райдэн Сёгун... и даже Дотторе! Шиноби слишком сильно полагался на силу Курамы, которая с каждым использованием, лишал его человечности. Он чувствует, как внутренние демоны разрывают его душу на части, как пламя, поглощая его внутреннее "я". Но в этом огне нет тепла, только ледяной удар реальности, пронизывающий каждую клетку его существа.       Стоя в тишине леса, он внимает шепоту ветра, но его разум наполнен лишь пустотой и отчаянием. Теперь аловолосый бежит от самого себя, пытаясь уйти от того, кем стал. Подняв глаза к небу, он видит суету деревьев, столпившихся вокруг, как свидетелей его падения. Слёзы смешиваются с дождём, а боль в его сердце становится ещё более непереносимой. Он тонет в собственной пустоте, стремясь к искуплению, которого может уже никогда не достичь. Наруто вспомнил тот день, когда его господин говорил о том, что он хочет собрать всех Архонтов и кто его за язык тянул? Узумаки просто мог промолчать и не рваться доказывать и отплатить Ветру за своё спасение из мира Шиноби...       Он мог и дальше наслаждаться своей жизнью, если бы Курама не активировался, то сейчас, Наруто был бы обычным ребёнком который бегает вместе с Кли и радуется своему ребячеству. Слишком много всего наложилось на него, Узумаки возненавидел Натлан, не зная этого королевства, парень прожил бы свою жизнь в неведении, что за континентом случаются жесткости...       «Посланник Ветров»? Это смешно. Такой титул он дал самому себе, в тропических лесах Натлана во время встречи с энтами из племени Ка'ананы. Весь его путь в это царство, всё то что он пережил по пути сюда — сейчас ему казались максимально бредовыми и лишёнными смысла. Шиноби подумав захотел только одного — оказаться дома. Внезапно он ощутил себя дураком, который оставил беременную девушку одну, а сам ушёл в путь за идеалы чужого мира, за просьбу Барбатоса, которому он благодарен...       — Вот ты где. — Место где он лежал под покровом дождя, пришёл старый лис. Наруто с апатией сидел и безмолвно плакал, ненавидел себя за произошедшее, мысли его дурманили. Девятихвостый подошёл близко и сказал. — Вставай, надо допросить тех троих.       — Курама, пошли домой. Я провалился...       — Ох... — Биджу застонал и схватился за своё лицо, вытирая свои глаза. — Так вот как ты запел...       Зверочеловек с рыжими волосами, вцепился в него так крепко, словно пытаясь вернуть его к реальности. Его руки крепко держали шиноби, не давая падать дальше. Взгляд друга был суровым, но в его глазах блеснуло что-то, что говорило о том, что он заботится.       — Теперь слушай сюда, мелкий засранец. — Курама был максимально злым и он воскликнул. — Ты видел кровь, видел все эти зверства и изнасилования которые они творили вместе с теми дикарями. Они изверги и не заслуживают шанса!       — Каждый достоин шанса! — Кричит Наруто, несмотря на то, что его сейчас душили в крепких захватах Девятихвостого, он брыкался ногами, Курама держал его подвешенным. — Нет ничего... хуже... убийства...       Хвостатый скривившись бросает его землю. Он ходит кругами вокруг него, пока тюремщик кашляет от нехватки кислорода.       — Ты думаешь что ты такой весь такой чистенький? — Спрашивает явно с издёвкой Лис. — Думаешь что без убийства можно достичь цели? Ответ неверный. Ты до сих пор не понял что ли? Тейват и мир Шиноби жестоки, жизнь это сука и в конце мы все умрём. Если бы ты остался в селении Листа, то тебя готовили бы как оружие массового поражения, в тебе бы оттачивали навыки убийства...       — Не желаю слышать подобного от тебя. — Наруто вставал и отряхивал грязь с тканей своего наставника. Затем он со всей ненавистью посмотрел на хвостатого. — Если тебе нечего сказать по сути дела, пошёл ты к чёрту...       — Только после тебя. — Узумаки не желая ничего слышать, ткнул своим плечом, плечо биджу. Курама страдальчески вздохнул, пока его тюремщик двигался в обратную сторону. — Ну и куда ты?       — Иду домой, заебал этот Натлан. — Наруто топал в сторону деревни, что бы вернуться тем же путём как и пришли.       — А как же всё то, что мы пережили? Как же твоё поручение от Барбатоса, которого ты лелеешь? — Старый лис говорил ему в спину, пока он удалялся. — Не играет роли?       — Он вполне способен призвать кого-то более жестокого, а я устал быть мальчиком на побегушках. — Махнул он рукой. — Получилось однажды, получится ещё раз...       Биджу разозлился и удержал его хвостами, которые появились у него на поясе. Наруто пытался вырваться, но понял что, что-то его удерживает. Хвосты крепко впились ему в руки и ноги. Но что более его удерживало, так это конечности Терезы, хозяйка которой сейчас стояла на ветке дерева и не мешала джинчуурики и хвостатому. В таком состоянии, он даже не был в силах использовать ветра и Изобилие.       — Ты что, действительно собираешься просто так сдаться?! — Крикнул в гневе Курама, оказавшись рядом с ним, продолжая удерживать хвостами. Он взглянул в его голубые глаза которые были слишком упрямыми, что бы принять одну реальность. — Да когда ты наконец поймешь что ты не всегда будешь чистым, что руки рано или поздно нужно испачкать.       Шиноби оказался на распутье, ощущая тяжесть противоречий, которые разрывали его душу на части. С одной стороны, он осознавал, что стал убийцей, пролив кровь пусть и виновных. В этом противном свете, его деяния выглядели как непростительные грехи, загрязняющие его душу и сердце. Он ещё клялся именем Барбатоса! А он ведь Рыцарь который является другом общества! С другой стороны, он спас жителей... ну тем, кому удалось уцелеть от судьбы быть порабощённым. Внутри него боролись две силы: одна, пытаясь убедить его в том, что он преступник, а другая, говорящая о том, что он герой. Ему казалось, что он врывается в бездонный океан моральных дилемм, где нет ясного ответа, только пустота и тьма.       — Подумай вот над чем. Кокоми – она правительница своих земель, персона пережившая гражданскую войну, видавшая голод и конфликт ставшей частью их истории... — Курама всё так же давил, что бы тюремщик мог наконец решиться. — Ты наивен если думаешь что такая личность, не повидала ужасы, от её решений зависела судьба королевства. Политика она грязная, а крысы везде есть и что бы держать всё в стабильности, нужно пресекать подобных.       Склонившись над безднами своих раздирающих душу мыслей, Наруто искал ответы, но лишь встречался с тишиной и пустотой. Шиноби чувствовал себя виноватым, но и сознавал, что в его действиях была необходимость. Курама был прав, Наруто никогда не интересовался политикой, но зерно правды всё таки было и это давало ему такую тяжесть на душе...       — А твой мастер Дилюк? Думаешь он чистый? Аха-ха-ха! Нет! — Узумаки удивлённо посмотрел на хвостатого, что мог скрывать его формальный отец, опекун по бумагам. Старый лис улыбался в своём стиле, пришло время рассказать о тёмной стороне, Тёмного Рыцаря. — Помнишь тот день, когда твой наставник позвал меня на приватную беседу?       Так вот, он рассказал многое, что желал бы силы для победы над Фатуи. А ты знал что детей с Мондштадта, подвергали ужасным пыткам и экспериментам? Дилюк после смерти своего отца и похищения детей от ослабления королевства, пошёл по их следам и наткнулся на лабораторию в Гюробаде... всех детей... склеили и там была тварь созданная из плоти этих детей! Твой мастер говорил что шёл по следам Фатуи, которые были ответственные за лабораторию и оно привело его к Приморью, в Снежной. Твой наставник как и ты впал ярость и вырезал там всех, исходя из чувства мести и справедливости. Как он говорил «Во мне что-то вспыхнуло, я видел что эта тварь с улыбкой встречает свою семью, творя бесчеловечные эксперименты за рубежом...»       Наруто молчит и воспринимает эту информацию со смешанными чувствами. Осознаёт что история его наставника добавляет сложности в его собственное понимание мира и моральных норм. С одной стороны, шиноби удивлен и шокирован, узнав о том, что его мастер — Дилюк Рагнвиндр также был убийцей и совершил резню. Это открывает перед ним новую сторону личности его наставника, которую он не ожидал увидеть. С другой стороны, его вполне можно было оправдать, ведь «они» виновны в смерти отца наставника и похищению детей Мондштадта, а так же с последующим ослаблением королевства. Действия его мастера были мотивированы желанием мести за жестокие опыты, проводимые над соотечественниками. Узумаки начинает видеть, что понятия "добра" и "зла" не всегда являются четкими и однозначными, а иногда сливаются в одно, создавая серую зону, где каждый поступок может иметь свои обоснования и последствия. Наруто чувствует, что сталкивается с выбором между своими собственными убеждениями и пониманием правосудия.       А что вообще значит быть Рыцарем? Для него, который ни разу не открывал устав, это было громкое прозвище. Узумаки только учил этикет, как нужно вести себя за столом и только! Чувство стыда окружил разум, ведь он причислял себя к Ордену, который намного сложнее устроен чем он себе представлял...       Наруто осознает, что его поступки не всегда могут быть оправданы морально, и что он убийца в глазах других и, возможно, в собственных глазах. Однако он также понимает, что его действия были направлены на защиту и спасение других людей, что добавляет сложности в его внутренний конфликт. А ведь тогда, с Вельзевулом, Узумаки имел веские причины убить Архонта, но не сделал этого...       Шиноби осознает, что понятие "убийца" может быть относительным и что контекст его действий играет важную роль в оценке его поступков. В своем внутреннем диалоге Рыцарь, борется с чувством вины и страхом быть осужденным другими за свои деяния, но одновременно ощущает уверенность в правильности своих решений в трудных ситуациях.       — Расслабь хвосты...       На закате который уже переходил в ночь, деревня погруженная в мрачную тишину после страшной схватки, трое захватчиков лежат лицом к земле, закованные в наручники из огня, их молитвы нарушают эту мрачную тишину, наполняя воздух смутным тревожным жужжанием. Взгляды их направлены к матери земле, к Кукулькану, богу ветров, молясь о прощении и оказании милости. В их глазах читается смесь страха и надежды - страха перед неизвестным будущим, которое они теперь несут на своих плечах, и надежды на милость высших сил.       Их души наполнены тревогой и сожалением за свои прежние поступки, за их роль в нападении на эту мирную деревню. Они осознают теперь, что их судьба теперь находится в руках богов, и лишь милость может ослабить оковы вины, гнетущей их души. В своих молитвах они признают свою вину и ищут прощения, надеясь на снисхождение высших сил. Но под этой надеждой тлеет огонь страха и тревоги, неизвестно, что ждет их впереди. Кровь на земле пытается тихо убежать в трещины, а разрушенные стены и дома стоят в молчании, будто отражая внутренний страх и тревогу обитателей.       Жители, уцелевшие после нападения, собираются вокруг разрушенных домов и улиц, с отчаянием взирая на обломки и следы крови, вспоминая ужасы, которые им пришлось пережить. Некоторые выражают свой гнев и скорбь, видя масштабы разрушений и утраты, в то время как другие собираются вместе, чтобы обсудить планы восстановления и помощи нуждающимся. Несколько жителей собрались у развалин, обсуждая следствия нападения. Они пытаются понять, как такое могло произойти, и что им предстоит делать дальше. Некоторые из них осматривают раны и оказывают помощь тем, кто пострадал во время битвы.       — О духи... за что вы так с нами?! — Женщина престарелых лет лишенные былой яркости в глазах, сейчас плакала. Её исцелили но лишили родных ей людей и она упав на колени перед их телами проронила все свои слёзы. Её зятю прокололи живот, кровь чернела, родной дочери вырвали голову, предварительно изнасиловав. Внучку так и вовсе швырнули в стену, где она оттуда разбила свою голову. Но она слышит настолько родной голос, что её лицо в неверии поворачивается к источнику звука.       — Бабушка... — Тот мальчик остановивший демона сейчас смог убежать и сразу направился домой. Его родители погибли, не пожалели даже младшую сестру, которая была ещё младенцем. В этот момент ребёнок ощутил себя одиноким, но среди всего этого хаоса была она, бабушка что уцелела.       Мальчик одетый в белые ткани с босыми ногами мигом побежал к бабушке и они обнялись моментально. Только они остались друг у друга и теперь они вместе должны продвигаться дальше от картины разрушения и смертей.       А тем временем, взрослым которым удалось уцелеть собирались у окраины деревни, там где путь ведёт к пустыне Катасопадро, там и были захватчики что сейчас молились Кукулькану. Ещё только вчера это была община которая процветала: они выращивали маис и его деревья, озеленили леса и охотились на дичь, имели представление о хрупком балансе природы. Давали земле отдыхать после урожая маиса, дробили кости дичи и кормили таким образом мать-землю. Это деревня была сплошь из людей лишённых милости богов, высшие создания их оставили и им приходилось рассчитывать на себя...       Женщины находили в себе силы дальше проливать слёзы и бросаться камнями к захватчикам. Многие пытались сделать самосуд, но сын главы — Куаутемок, пресекал подобное. Странные путы из огня, а ещё клетка которая намного прочнее древа маиса было что-то из ряда выходящее. Несмотря на смерть своего отца, Куаутемок находил в себе силы двигаться дальше и заботиться о каждом, как и отец. Жители уже понимали что этот юнец который ещё учился за спиной отца — мигом повзрослел и семьи лишенные своих глав, теперь ловили каждое слово от него. Поняв что опасности от захватчиков не будет, он поспешил к нему.       Отец... он лежал на земле, мухи и черви тихо красились к телам. Нападающие с племени «Воздушных перьев» раздробили ему череп топором. Глава всей деревни спал, с его организма перестала течь кровь, виднелись его мозги. Сын видя безжизненные глаза родного человека, тихо закрыл ему веки и забрал бусы из зубов королевского тапира с его шеи. Этот предмет в человеческий палец был достоянием отца, ведь завалив этого зверя, народ пировал три дня и три ночи... Парень одел аксессуар означающий вождя и черкнул зажигательными камнями факел, затем направился обратно к троим из другого племени. Уже во всю люди обсуждали произошедшее...       Для многих жителей деревни эта ситуация становится объектом восхищения и одновременно тревоги. С одной стороны, спаситель предстает перед ними как богоподобное существо, способное справиться с угрозой и принести им спасение. Его силы вызывают в них глубокую благодарность и уважение. Они видят в нем нечто сверхъестественное, выражение небесной милости, которая спасла их от гибели. Однако, несмотря на благодарность, у некоторых жителей остается чувство неопределенности и тревоги. Они видят в жестокости, проявленной спасителем при расправе с захватчиками, некое зловещее предзнаменование. Багровый закат и ночь, поглощающие события, придают этому ощущению особую мрачность и загадочность. Некоторые вспоминают древние предания о божествах, проявляющих свою силу во время заката, и это заставляет их испытывать беспокойство относительно будущего.       Отношение к его спутникам вызывает смешанные чувства. Их добрые поступки, исцеление ран и пленные для суда, могут быть восприняты как проявление милосердия и справедливости, но также и как повод для беспокойства о том, что может произойти дальше. Куаутемок отрезал их спор.       — Хватит. Кем бы они ни были, мы должны показать нашу благодарность. — Двое бугаёв уже хотели подраться, но сын вождя пресёк подобную возможность. Глава сам был настороже, такая сила напоминала на основную ветку племени Тлальока, но чужаки вовсе не были на них похоже, демон больше походил на муратанца своими алыми волосами, его путники и вовсе не были людьми...       — Да что ты вообще такое говоришь Куаутемок? А вдруг они пришли добить нас? — Вперёд вышел старший, ровесник его отца. Они вместе шли на охоту и он тоже спасся. В свете факелов, его лицо было уставшим и грязным. — А что если у них собственные мотивы?       — Мой муж прав, мы должны бежать, пока демон не вернулся! Нам его не одолеть... — Поддержал старшего его жена, она благополучно спряталась и избежала участи быть изнасилованной народом Итцтлапойоуа. — Мы найдём новый дом и постараемся забыть о демоне. — Она указала на троих что так же лежали лицом к земле. — А эти мерзавцы пускай умирают от голода...       — Поймите, мы были бы убиты племенем «Воздушных перьев» и если спасители вернуться, то деревня просто обязана до сыта накормить этих богов... — Сын вождя оглянул собравшихся и его взгляд остановился на жене старшего, осуждая эту женщину. — Довольно смелые слова учитывая исцеление...       — Ублюдки! Разве вы не понимаете?! — Вдруг заговорил среди толпы, пленный. Учитывая шум и прочее, его голос был подобен грому среди ясного неба. Люди уставились на это, наручники из огня и клетка из фиолетовых как черника клеток лишали их возможности вредить. Кажется захватчик сходил с ума. — Скоро нам всем придёт конец! Исцеление это лишь сладость перед концом! Демон из чрева Тепехуанатля вырвался на свободу! Это конец всей нашей цивилизации!       В деревне разгорелся живой спор между двумя лагерями, чьи взгляды на ситуацию резко отличались друг от друга. Первая группа, обеспокоенная тем, что демон и его спутники представляют собой нечто неведомое и потенциально опасное, собралась вокруг старшего, чтобы выразить свои опасения. Они говорили о том, что их способности выходят на невиданный ранее уровень, и это вызывает у них страх и недоверие. Они призывали к осторожности и принятию мер для защиты деревни от возможной опасности, которую, по их мнению, представляют демон и его спутники. Вторая группа, в благодарность за спасение от захватчиков, выразила свою признательность демону и его спутникам. Они утверждали, что без их помощи деревня была бы уничтожена, и что демон и его спутники были источником спасения и защиты. Этот лагерь подчеркивал значение сотрудничества с ними, утверждая, что только вместе они могут обеспечить безопасность и процветание деревни.       После слов пленника из Чакитзаны, многие ощущают волнение и панику, когда слышат слова захватчиков о чреве Тепехуанатля и демоне, выпущенном из него. Слухи о чудовище, распространяются среди жителей, вызывая панику и недоверие. Некоторые начинают сомневаться в своих давних убеждениях, опасаясь, что все их молитвы могли быть напрасными. Другие считают, что это предвестие конца света и бессмысленно сопротивляются силам зла. Они же не понимали, что природа пришельцев с другого конца Эйтомоземы — это другой мир, совершенно не похожий на них...       — Мы не знали что эти леса священы... — Поддержал истерию своего соплеменника, выходец Чакитзаны. Теории о Тепехуанатля разрасталась на фоне ужасов пережившие эти фанатики и жители деревни. — Кажется мы пробудили ото сна демона кровью ваших и наших... мы виновны! Даже великий Кукулькан не спасёт нас!       Тем не менее, среди паники и страха есть и те, кто отказывается верить в истории захватчиков и решает собраться вместе, чтобы искать способы защиты и спасения. Возле очагов, те, кто еще сохраняет надежду, собираются вместе, чтобы обсудить планы действий и молиться за милость и защиту.

***

      — Наигрались, мальчики? — Спросила Тереза с оторванными конечностями. Но через мгновение, руки подобно бумерангу вернулись к хозяйке и звучали звуки стыковки костей. Курама, приступил к своей терапии, а именно смачно врезал в лицо своему тюремщику, который вздумал сдаться. Щека Узумаки было красным от удара, но он не думал противиться, ведь сам дал слабину, позволив утопиться в самобичевании. Ему предстояла многое обмозговать, но не сейчас.       — Да. — Сжав свои руки ответил Курама, но помимо перевоспитания своего тюремщика, старому лису понравился этот тон Королевы, такой властный... но он отодвинул эти мысли и сосредоточился на деле.       — Иди сюда, Наруто-кун. — Тереза после того как Призыватель подошёл максимально близко, она заключила его в объятия. Это было настолько крепко, что Узумаки сначала был шокирован но решил поддаться крепким рукам чешуекрылой. Курама хмыкнул, он ощущал себя строгим отцом в воспитании а теперь черёд ласковой матери успокоить ребёнка. — Я знаю ты чувствуешь, трудно смириться с тем, что ты собственноручно лишил жизни. Но знаешь... смотри на это с другой стороны: не окажись рядом ты, мы бы увидели руины и тела. Именно ты впал то состояние, ведь даже мои ветра не услышали зов о помощи...       В его глазах отражается горечь и печаль за то, что он был вынужден пролить кровь, даже если она принадлежала мерзким захватчикам. Он понимает, что жизнь каждого существа имеет цену, даже если они погрязли в зле. В этот момент герой чувствует, что может открыться перед ней, руки Узумаки крепко хватают за спину Терезы и они дрожат. Наруто был ниже Королевы и зарылся в её объятиях, безмолвно ощущая тепло. Внезапно нежные крылья чешуекрылой оказываются ещё дополнительными подушками безопасности и Рыцарь успокаивается.       — Помни – мы рядом. Курама, все бабочки, включая меня и Ванессу поддержат и будут рядом, даже если весь мир отвернётся от тебя. — Она убрала свои крылья и разжала жест, глядя в глаза Призывателя с улыбкой. Узумаки покраснел и ответил с искренней улыбкой, не нужно больше думать об этом, ведь у них поручение не абы от кого, а от самого Барбатоса. — А теперь пошли к деревне, а вдруг они имеют информацию о Мурате?       Наруто и Курама кивнули и затем при помощи ловких прыжков, двигались в сторону деревни, предлагая свою помощь. Старый лис хотел допросить троих заключенных, ведь они могли владеть нужной для них информацией. И вот когда показались крыши домов и дым который уже потух от дождя, они спустились очень тихо. Троица из мира шиноби были мокрыми и медленно шли туда, откуда пришли — на южную часть деревни, где оставили пленных.       Когда жители увидели троих необычных пришельцев, их сердца заполнились смешанными чувствами. Среди них был демон, который стал палачом, но сейчас стоял перед ними в обличии обычного человека. Они заметили его черные одежды, слегка неряшливую рубашку и алые волосы, что придавало ему загадочность и принадлежность муратанцам. Жители, ранее испытавшие его ярость, теперь смотрели на него с изумлением и недоверием. Они задавались вопросом: "Кто он на самом деле? Следующая пришедшая была женщина-инсектоид, ее прекрасные, но странные черты лица вызывали удивление и недоумение среди жителей. Волосы песочного цвета, переходящие в фиолетовые концы, и оранжевые глаза с глубоким голубым оттенком делали ее еще более загадочной. Некоторые жители чувствовали дискомфорт при виде ее усиков, которые напоминали о ее истинной природе, но в то же время они чувствовали благодарность за ее помощь в борьбе против захватчиков. Казалось даже дождь не смел очернять столь благородное создание, истинный союз человека и природы который стал этой женщиной...       Наконец, третий пришелец - мужчина средних лет с ушами зверя - вызвал особый интерес и удивление. Его усыпанные отметинами щеки и длинные ногти делали его облик еще более загадочным. Жители пристально рассматривали его белое кимоно с золотым ремнем, украшенным изображением лиса, и гольфы с тапочками гэта. Они не могли скрыть своего удивления от такой диковинной внешности, но в то же время они чувствовали уважение к его внутренней силе и мудрости. Они никогда раньше не видели таких одежд и аксессуаров, что вызывало у них недоумение и любопытство, даже после всего хаоса натворенных племенем Чакитзаны. Жители чувствовали себя неуютно при виде чужих и необычных нарядов, они не могли понять смысл и значения тех или иных элементов одежды. Им казалось, что эти предметы сделаны из какого-то неизвестного материала и имеют непонятное назначение. Для них это было нечто совершенно новое и загадочное... однако среди жителей также были те, кто видел в этих необычных нарядах что-то привлекательное и интересное. Они обращали внимание на цвета, необычные узоры и аксессуары, которые придавали облику пришельцев загадочность и изысканность.       Наруто, Курама и Тереза ощущали себя в не своей тарелке. Оно и понятно, учитывая что произошло. Эти люди не успели убрать тела, но были предельны спокойны к смертям. До какого коленья надо опуститься что бы так реагировать на усопших? Представители Мондштадта были тут как диковины, они должны быть предельно осторожными. Все сохраняли молчание, многие собрались на этой стороне деревни, что бы посмотреть на выживших захватчиков. Девушка с двумя дочерьми видели превращение своими глазами, как он извергал собственные кости, расправив хвосты и как откусывал головы Чакитзане мощными челюстями. Девочки по три года, которые избежали расправы от хиличурла, вспомнили слова сына Вождя, мать им дала сваренную в воде кукурузу, что бы они поели несмотря на кошмар. «Если спасители вернуться, то деревня обязана накормить их досыта» — эти слова чётко въелись в голову одной девочке и та шепнув своей сестре, кивнули друг другу.       — Тецкоматл! Тоакипа! Нет! — Несмотря на крики матери, девочки решили действовать. Женщину мигом сдержали другие представители деревни, боясь гнева пришельцев. Детский разум, быть может, не осознавал полностью опасности, но их сердца были полны решимости исполнить слово сына Вождя. Девочки побежали к демону в человеческом обличии, протягивая ему кукурузу.       Наруто и его компания были поражены этим простым, но величественным актом доблести. В глазах этих маленьких девочек они увидели не только отвагу, но и чистоту души, несмотря на все ужасы, которые они пережили. Жители наблюдали затаив дыхание, а мать этих девочек упала на колени, уже не в силах плакать и молилась духам и богам, что бы этот демон не лишил их жизни. Узумаки видя такие чистые глаза цвета изумрудов, улыбнулся настолько тепло и присел на колени, что бы взять что они предлагают.       За это мгновение, когда он взял злаки то увидел помимо этого ещё и безмолвный взгляд этих детей. Видя бегающие глаза, он смекнул что надо съесть эту еду. Подняв злак к губам, герой ощутил тонкий, но приятный аромат, который наполнил его ноздри. Он был удивлен искренней свежестью этого растения, которое до этого было ему совершенно неизвестно. При контакте с его губами зерна оказались невероятно сочными и ароматными, вызывая у него приятное ощущение утоления голода. Одна из девочек после того, как Наруто вкусил кукурузу, заметила на его лице кусочек и с улыбкой вытряхнула маленькой ручкой. Узумаки удивился.       — Послушайте, мы не причиним вам вреда! Мы из далёких земель и нас интересует всего лишь информация! Вам нечего боятся! — Тереза пыталась успокоить их, она видела эти глаза страха и нарастающей паники, которая усилилась от жеста этих девочек. Наруто всё так же держа ранее невиданный для него еду, потрепал по волосам двух отважных девочек и улыбнувшись указал на мать, которая опустилась на колени и смотрела на это. Все в этом племени были как Беннет, с его палитрой цветов... что прямым языком говорилось о его происхождении, о его словах как его нашли в жерле вулкана...       — Мы можем поговорить со старейшиной или главой этой деревни? — Наруто встав со своих коленей и видя как радостная мама прижимает двух девочек, оглянул остальных.       Узумаки видел их одежды: мужчины, имея голые торсы, демонстрировали свою силу и выносливость, одеваясь в белые шкуры в качестве штанов. Шкуры были изящно обработаны, женщины, наоборот, предпочитали сохранять свою скромность и демонстрировать свою защищенность, но при этом не утрачивать грации слабого пола. Их белые шкуры были украшены пластинами из дерева, что придавало им атрибуты защиты и безопасности. На их головах можно было увидеть тонко сплетенные косы, украшенные яркими перьями и узорами из натуральных материалов. На ногах обоих полов были крепкие башмаки из чёрной шкуры с дырками, это позволяло ногам дышать и обеспечивать комфорт при передвижении по деревне и окрестностям. Эти образы жителей показывали приспособленность к жестоким условиям окружающей природы.       На слова Наруто, вышел парень, примерно двадцати лет. Мужчины этой деревни, в отличии от женщин не носили аксессуары, но этот тип — да. Трое пришельцев сразу смекнули что перед ними глава, но почему-то молодой...       — Я Куаутемок, сын погибшего вождя...       Жители, несмотря на свои опасения и тревогу, проявили готовность принять незнакомцев. Внутри каждого из них горело желание собрать как можно больше уцелевшей еды, оценить ущерб, причинённый нападением, и обеспечить безопасность своим близким и себе самим. Сын вождя, понимая, что теперь ему придётся взять на себя ответственность за своё племя, взял инициативу в свои руки и решил встретиться с чужаками. Собрав их вокруг костра, он показал свою готовность к диалогу и сотрудничеству, проявив своё лидерство и решительность. Некоторые с опаской поглядывали на чужаков, ожидая картины куда хуже нападения...       Куаутемок повёл их к костру и они присели на поваленных пеньков в качестве сиденья. Сын вождя имел атлетическое телосложение со средним ростом. Выделялись мускулы и кубики на животе голого торса. На его лбу были две синие точки с полумесяцем по середине и на шее были бусы из зубов неизвестного млекопитающего. У него были пепельные волосы только на макушке собранный в тугой хвост, затылок и виски были гладко выбриты. Парень смотрел на горящий костёр, ведь ему даже не пришлось использовать зажигательные камни, а всё сделал этот человек с чертами зверя с рыжими волосами. Просто по щелчку пальцев...       — Мы одно из ветвей племени Тлальока. — Сказал он, временами бросая взгляды на чужаков, он до сих пор считал их богами, ведь подобная сила была за гранью даже при наличии элементов. Демон смотрел на него, насекомочеловек тоже смотрела на него, только этот мужчина с чертами зверя поедал маис, кажется его одолевал голод. — Мы были изгнаны с ветки племени ещё давно, ведь не владели милостью богов. Если в нашем племени кто-то обретал их, то уходил на запад. К побочным племенам состоящий из них. За долгие сезоны дождей, мы привыкли к такой жизни, мы едины с природой и делаем всё что бы мать-земля была горда нами...       — Слушайте, а вот эта штука очень вкусная. — Маис пришёлся по вкусу старому лису. Сваренная, она не теряла своих витаминов и полезных функций. Сын Вождя смотря на это, улыбнулся, маис по их поверьям, сближал людей и это было лишним доказательством. «Протяни ближнему маис и он откроется тебе» – так говорил ему отец в детстве, во время его первой охоты в лесах...       — Кушайте, чужаки. Это маис сваренный парами кипящей воды, у нас их много и растёт на этих деревьях. — Сказал Куаутемок, показав дерево с длинными, острыми листами а потом поочередно склонил голову перед чужаками. — Мы изгои племени Тлальока, в долгу перед вами. Мы никогда не видели таких чудес и пусть вы отрицаете, но для нас – вы боги. — Наступила тишина обрываемое пламенем, сын Вождя не видел никогда такого огня, оно не горело от дров, костёр совершенно пуст, но огонь шёл по своим законам и поражал воображение. Он видел и раньше, как руками призывали огонь, но это требовало концентрации, а чужак спокойно ел и даже не бросал взгляд на костёр. Если бы эти чужаки пришли на день раньше, то его отец увидел бы эти чудеса своими глазами, прежде чем закрыть свои веки навсегда...       — Всё таки, кто напал на вас? — Задал вопрос Узумаки после некоторой паузы. — Ведь вы совсем не отличаетесь друг от друга, а они действовали заодно с этими хили... — Что бы не создавать путаницу и долгие разъяснение, Рыцарь решил сформулировать хиличурлов по-другому. — Дикарями. В жизни не видел что бы человек и дикарь сотрудничали вместе.       — У племени Тлальока есть глава. Она самая высшая и её почитают все, даже мы – изгои. Она рассказывала о яростных племени на востоке, что приносят жертвоприношения великому Кукулькану. Племя «Воздушных перьев» – Чакитзана, Глава говорила: «Воины со знаменем орла летящий в небе – символ гибели целого поселения», Глава говорила, примите смерть достойно, ведь от них нет спасения и управы...       — Жертвоприношения? — Переспросила Тереза, ведь идея проливать кровь невинных ради насыщения божественной сущности была чересчур дикой. — А кто такой Кукулькан?       — Это Бог Ветров. Чакитзана называет себя «Детьми неба», но настоящих кто владеет ветром их мало и все они занимают высшие места в пантеоне племени...       Наруто, верный своим религиозным убеждениям в Анемо Архонта, встревожен и озадачен, когда сказали о существовании Кукулькана, Бога ветров. Его убеждения укоренились глубоко в его сердце, и представление о Барбатосе как верховном божестве, дарующем свободу и власть над Ветрами, было для него неотъемлемой частью его жизни и идентичности. Мондштадт сам по себе религиозен и занимает первое место по преданности к Архонту. Узумаки пусть и с другого мира, но он на себе испытал милость этого ангела протянувший руку в красивый мир Тейвата. Его вера и преданность Барбатосу, сталкиваются с новыми знаниями о другом божестве, что вызывает у него чувство раздражения и недоумения.       — Настоящий Бог Ветра, никогда бы не одобрил жертвоприношения. — Он чувствует себя оскорбленным, верность к своему Архонту в нём воспитывали сестры церкви Фавония, магистр Джинн, госпожа Лиза, мастер Дилюк и все с кем контактировал джинчуурики Девятихвостого в Мондштадте. Сын Вождя испугался не на шутку, кажется он оплошал упомянув Кукулькана и это следовало исправить, мужчина сидел сжатыми руками, ведь если он разозлил демона-бога, то о будущем можно и забыть. С расширенными от страха глазами и трясущими ногами он смотрел на то, как голубые зрачки в свете костра, принимают демонический вид. — Бог Ветра один и это Анемо Архонт!       — Успокойся идиот! — Смачно врезал по его тупой башке, Курама. Наруто вытирал место удара и тем самым спас сына Вождя от упоминания Кукулькана. Молодой человек вздохнул с облегчением. — Не позорь нас! — Старый лис, вернулся к своему месту. — А ты многое знаешь Куаутемок. — Похвалил он парня, что сейчас держался молодцом. Но их интересовало совершенно другое. — Ты случаем не слышал про Мурату?       — Мурату? Слышал. — Биджу растянул губы в улыбке, Узумаки попытался на время забыть о Кукулькане. — Старшие рассказывали, что на круге пяти великих вулканов, расположился город в небе, называемый Натлан. Оно там, на севере и жители в ней прямые потомки Мураты, некоторые из племён Тлальока, пытались заполучить защиту, но для них мы всего лишь дикари. Она божество, но мы не верим в Мурату, ведь это божество ничего не сделала для нас...       — Справедливо... — Как-то это было правильно что-ли? Курама согласился с ним. Наруто принялся думать. — А что вы сделали с пленными?       — Ничего. Они в вашей клетке и...       — Надо их привести сюда. — Узумаки перебил сына Вождя и тот взглянув на спасителя, пожал плечами и встал со своего места. За мгновение он скрылся в листве деревьев, оставив чужаков одних.       — Что ты задумал? — Старый лис спросил у своего тюремщика. Верность Архонту достойна похвалы, не хватало ещё бзика на почве религии. Они достойны верить в своих богов, со своим уставом в чужой монастырь не лезут.       — Можете не идти со мной, но я намерен разобраться и проучить Чакитзану. — Наруто повернулся к матери улья и биджу, замечая в них вопросительные взгляды. — Останьтесь здесь, помогите местным. Я приду и направимся на север, к пяти великим вулканам.       — Ты же понимаешь, что они вправе верить в своих богов, даже если это оскорбление Барбатосу. — Курама покрутил пальцем у виска когда закончил свою речь, прямым жестом показывая кто его тюремщик. Затем видя его глаза, покачал головой. — Забудь, я с тобой.       — И я тоже. — Тереза внесла свою речь.       Трое захватчиков были защищены стенами клетки из тёмно-фиолетового металла, которое казалось почти непроницаемым. Местные не знали, что это чешуя другого мира, которая только Королева способна изменять их форму. Руки и ноги были связаны кандалами из огненного пламени, но несмотря на видимую опасность, оно не причиняло им вреда. Издали можно было увидеть, как они напряжённо пытались освободиться от оков. Четверо сильных мужчин из деревни взяли на себя непростую задачу переноса захватчиков к костру. Они вонзили длинные палки в решётку клетки и аккуратно подняли её, стараясь не позволить упасть клетке. Впереди них шёл сын Вождя и отсекал попытки самосуда над «Детьми неба»       Их лица отражали страх и изнеможение, их глаза искали выход из этой ситуации, но безуспешно. Каждое движение было ограничено жесткими оковами, их тела были слабы от истощения и стресса. Когда они подошли к костру, трое захватчиков почувствовали жар огня и поняли, что их переправляют к месту казни. Их лица искажались от страха перед неизвестным, их сердца бились сильнее от ожидания неизбежного. Они понимали, что их ждет суровая участь, и надеялись только на чудо, которое спасет их от смерти.       — Мы привели их! — Кричал сын Вождя. По центру сидел Узумаки и он попросил Кураму и Терезу не вмешиваться. Поэтому он встал и направился к клетке.       Представители племени Чакитзана, ощущали, что приближается неизбежное: столкновение с тем, кто вырвался из чрева Тепехуанатля. Их сердца забилось быстрее, когда они увидели его - бородатого мужчину в человеческом облике, которого они назвали демоном. Он стоял перед ними, излучая некий таинственный магнетизм, их страх перед ним лишь усиливался. Для троих пленников смерть от костра казалась бы менее страшной, чем столкновение с этим необъяснимым существом, которое они видели перед собой. Они осознавали свою беспомощность и бессилие перед ним, и это заполняло их сердца ужасом. Они молились о спасении, но в их душах звучали лишь тихие шепоты утешения перед неизбежностью.       Жители, стоявшие вокруг, напряженно ожидали, как решит Узумаки, им не терпелось, чтобы суд над ними был свершен, чтобы завершился этот зловещий эпизод их жизни. Взгляды жителей были наполнены тревогой и нетерпением, в то время как их сердца бились в ожидании решения судьбы троих незваных гостей.       Парень с алыми волосами и тёмной одеждой подошел к клетке, наполненной трепетом и ожиданием. С уверенностью в каждом движении он протянул руку и схватился за чешуйчатые прутья. Сила его рук была поразительной, и он с лёгкостью начал сжимать стержни, искажая их форму, словно они были из засохшей грязи. Звук треска и скрипа раздавался по окрестностям, когда клетка начала покоряться его силе. С каждым мгновением металл гнулся и искажался под его властью, пока, наконец, не разломился, освободив захваченных внутри. Они падали на мокрую землю от дождя и со страхом кричали.       — Демон!       — Вы, мерзавцы и вправду легли под выкидыша Тепехуанатля! Вы поддерживаете гибель нашей с вами цивилизации, чертовы предатели! — Кричал второй, а третий без остановки шептал имя Бога ветров.       — Молчать! — Внезапно весь шум и гомон, который наполнял воздух, словно растаял под властью Узумаки. Жители деревни, захваченные волнением и тревогой, моментально замерли, внимая его словам. Это был приказ, который нельзя было проигнорировать. — Я задам вопросы и вам лучше отвечать.       Наруто согнул ноги и присел, оказавшись с ними на одном уровне. После того, как их выпустили с клетки, но оставив им кандалы, уцелевшие бугаи деревни, держали на их шее копья и дополнительно вязали им веревки.       — Это правда, что вы приносите жертву во имя Кукулькана? — Рыцарь убирал непослушные локоны за ухо, оба молчали, но третий тот, который шептал имя Бога, громко воскликнул.       — Да! — Жители начали перешептываться. Двое из захватчиков сильнее сжали свои зубы и заставляли молчать его.       — Молчи Эхоатль! — Но был перебит слабым колом копья из костей тапира. Вкупе со взглядом демона, он заткнулся.       — И вы его почитаете? Он и правда Бог ветров? — Захватчик с именем Эхоатль, закивал головой. Ему было страшно за свою жизнь, никогда он не видел демона во плоти. Они втроём были почти на первых рядах зрелища, превращение человека в существо из костей и мерзкой крови. — Вы проведёте нас к Чакитзане?       И он снова закивал. Двое из них, закрыли глаза, это точно конец их цивилизации. Этот выкидыш сравняет их дом с землей... это закат. Потом, сын Вождя что-то шептал этому демону и он подумав некоторое время, закивал и направился обратно за костёр, пламя которого предвещал конец Чакитзане. Через некоторое время, чужаки спрыгнули куда-то далеко и от их присутствия не осталось и следа. Кандалы из огня на руках и ногах заключенных пропали, но они всё ещё крепко были связаны с верёвками, а их глаза Бога были изъяты.       Перед ними оказался сын Вождя. Он почесал свою щеку и обратился к бугаям, которые приставили копья к ним, но его глаза не теряли контакта с «Детьми неба». Жители наблюдали за теперь уже Вождём этого поселения.       — Чибали. — Назвал он имя бугая. — Сколько гонцов понадобится, что бы доставить богов-чужаков в Чакитзану?       — Один! — Крепыш задумался на секунду и ответил с великим энтузиазмом. Жители деревни собрались вокруг двух захваченных, поднимаемых на свои ноги. Шепот, переговаривание, и звуки утешения наполнили воздух, как вздох облегчения после долгого страха. Взгляды жителей полны были жажды справедливости, их крики отражали надежду на то, что этот кошмар, наконец, завершится. Казнь - это единственный способ наказания захватчиков за их преступления.       — Предатели! Грядет конец! — Кричали преступники, но бугаи загрузили вели их к костру, остался только самый говорливый. Некто с именем Эхоатль, он закрыл свои глаза, но не уши и совсем скоро, двое воинов с его племени кричали от сжигания живьём в самом мощном пламени, в огне самого Девятихвостого демона Лиса...