Проигранная игра

В полутьме бара Яко казалась старше себя раза в два. Возможно, даже старше самого Сасадзуки. Свет ломал её лицо и худое тело, создавая пугающую иллюзию. А может, дело было ещё и в том, с каким жалобным, страдальческим выражением она сидела. И, кажется, при виде его самого выражение это стало на порядок несчастнее. Её ладонь была немного холодной, но всё ещё мягкой. И поднять Яко на ноги оказалось легче простого. — Инспектор! Как я рад вас видеть! — подержать её за руку долго не удалось: Ногами-сан подлетел ураганом и попросту отбросил свою коллегу в сторону. Эйши ограничился кивком. — Как продвигается расследование? — Если не считать, что в баре нет камер… — неуверенно начала Шизука. — Да в принципе не очень, — закончил за неё Ишигаки. Задумчивое молчание не успело повиснуть надолго — Мори-сан, до этого стоявший за спинами, вмешался в разговор. — Прошу прощения, а вы кто? Сасадзука-сан привычным движением достал значок и лениво окинул мужчину перед собой взглядом. Помощи от него можно было не ожидать, скорее наоборот — одних проблем. Стандартный сомнительный делец и владелец серого бизнеса. Можно было воспользоваться лазейкой и поднажать, выковорив из его несчастного бара всю дрянь, но… Эйши глянул за спины колег, туда, где были раскиданы домики-номерки с уликами. Ни камер, ни сведетелей. Им явно было не до этого проныры. Мало того, Эйши не питал к нему какого-то сильного презрения или злобы. Просто… он так удачно подвернулся под горячую руку. Как жаль, что нельзя было нанести удар. — Инспектор Сасадзука Эйши, прибыл, чтобы помочь с расследованием и проконтролировать своих подчинённых. — Пф, ну да, ну да. Очень ожидаемая рекция. И всё же, она смогла задеть Ишигаки. Тот, словно вскипающий чайник, шумно втянул ноздрями воздух, грозясь «засвистеть», но вмешалась Яко-тян. — Боюсь, Мори-сан, без полиции мы мало что можем сделать. Сасадзука-сан поможет нам получить доступ к ближайшим камерам, чтобы мы могли найти свидетелей. Иначе дело не раскрыть, — и она с надеждой посмотрела на инспектора. Тот не смог сдержаться и приподнял бровь. Что это было? Да, Яко-тян всегда была достаточно вежлива, всегда благодарила за помощь, но этот взгляд… Она словно боялась, что он откажется помогать. И это был совсем другой страх, не такой, как мог проскользвуть раньше. Он был сильнее и… реальнее. Мори-сан, всё ещё надутый не меньше Дзюна, стал постепенно успокаиваться. Ему, Сасадзука знал, не было дело до трупа. Как и не было дела до преступника. Он думал лишь о том, чтобы они не вынюхали его секреты, а ещё о том, чтобы поскорее вновь открыть бар. Поэтому Эйши сказал то, что говорил всегда таким людям: -По статистике, раскрытие дела в большинстве случаем занимает меньше времени, чем закрытие из-за недостатка улик. Если, конечно, есть хоть что-то — мотив, пара следов. Чем быстрее мы сдвинимся с мертвой точки, тем быстрее это место снова наполнится посетителями. Мужчина в ответ хмыкнул, но больше ни разу за этот день не высказал недовольных слов. *** В баре они не провели много времени. Шиндо Камамото — такое имя значилось в его водительском удостоверении, — не таил в себе никаких секретов, доступных обычному глазу. Его ждала судмедэкспертиза, и лишь после неё можно было делать какие-то выводы. Отправление, приступ или действительно такое странное самоубийство — никто из присутствующих не занимал этим голову сейчас. Они вновь обсудили произошедшее, Яко отдельно, сама, даже без Ногами-сана, поговорила с Мори-саном, а затем инспектор с коллегами по службе собрал улики и первая часть, можно сказать, была завершена. — Я позвоню вам, как только получим результаты вскрытия или — если всё пройдёт гладко, — когда получим данные с камер. Это оставьте на нас. — Спасибо большое, инспектор! — демон ответил ему своей человеческой маской. Возможно, это было лишь его воображение, но Эйши упорно казалось, что это дело не слишком интересовало его. Странное явление, особенно при том, как активно он носился по месту преступления. Сасадзука позволил себе порассуждать об этом ещё пару секунд, затем кивнул на прощание, зная, что, стоит ему отвенуться, демон исчезнет. И повернулся к Яко. Если кто-то и мог прояснить ситуацию, то это она. Тем более, это был неплохой предлог завязать разговор и вытянуть лакомку на небольшую прогулку. — Твой ассистент сегодня необычно активен. И, при этом, не сильно питает интереса. Яко, немного дернувшись, повернулась в его сторону. Шизука уже забрала улики и, прихватив Ишигаки, садилась в служебную машину. Эйши успел бросить ей, что он остаётся. Тодороки отличалась завидным, местами даже пугающим пониманием. Она не задала ему ни одного вопроса и посмотрела так, будто обо всём знала. — Я тоже заметила, — девочка кивнула и нахмурилась. — Я пока не поняла, в чём причина. Вас это беспокоит? — Разве это не беспокоит тебя? Яко-тян бросила на него тот самый убийственный взгляд, который умела бросать совершенно неосознанно, — но всегда добивалась нужного эффекта. Перебрасывание вопросами ей явно не понравилось. В этот раз Эйши выдержал гневный «выстрел». Сделал вид, будто ничего не понимает. — Я встречаюсь с подругой, так что меня не нужно сегодня подвозить, — с нажимом произнесла Кацураги. И тут Сасадзука удивился. Она открыто показывала, что не рада его компании. Впервые, за всё время их знакомства. Впервые… впревые, кажется, в своей жизни. Он никогда не видел, чтобы она хоть на кого-то смотрела такими глазами. Со злостью — да, однажды. Никому не столо забирать её еду, и он совершил ошибку, покусившись на святое. Но презрение… — Ты… — он чуть склонил голову, размышляя, не слишком ли грубо это будет; не спровоцирует ли он конфликт, — недовольна мной? — Что? Её глаза раскрылись широко в удивлении, став ещё ярче. Эйши еле успел дервуть головой, скрывая сами собой взлетевшие уголки губ — всего пару миллиметров, но Яко-тян точно бы заметила. То ли ей слишком шло это удивлённое выражение лица, то ли он просто был рад, что она ненарочно повела себя так пару мгновений назад, но он не смог сдержать разлившейся по груди теплоты. — Ты выглядишь не слишком довольной, — всё-таки продолжил мужчина, чтобы пауза не выдала его смятение. — Словно хочешь, чтобы я ушёл. — Я не… меня не сковывает ваша компания. Я просто не хотела, чтобы вы предлагали меня подвезти и не подумали, что я отказываюсь из вежливости. Я имею ввиду, не стали настаивать, подумав, что я отказываюсь из вежливости. Тогда мне пришлось бы согласиться, — она нервно затораторила, и Эйши с легкой печатью отметил, что она всё-таки скована. Это утро не прошло мимо их обоих. И теперь всё стало ещё сложнее.

***

Когда Ишигаги-сан и Тодороги-сан убирали улики в машину и собрались уезжать, вновь так забавно препираясь, Яко внезапно задумалась о любви. Несмотря на недолгое время, что она провела на месте преступления, она чувствовала себя ужасно вымотанной (во многом, сегодняшним утром и тем, как внезапно Сасадзука-сан возник в том же месте), и в такие моменты обычно она думала ни о чём. Ватная пустота осеала в её голове плотными хлопьями, выметая все мысли и приглушая реальность. Сейчас же она почему-то вновь вернулась к этой болезненной теме. Предположим, она завидовала. Предположим, она была готова ввязаться в эту авантюру, — не потому, что желала ощутить бабочки в животе, подержаться с любимым за руку или… провести ночь. Если раньше всё было логично и размерено, в 16 лет матрица мира дала сбой. И все прошлы парадигмы больше не внушали ей доверия. Она привыкла, что лучшая подружка — та, с кем они треплются обо всё и ни о чём и проводят почти каждый день в школе. Она привыкла, что мама — та, кто всегда рядом, даже если задерживается на работе или уезжает в недлинные командироваки. Она привыка, что демонов нет, а смерть — это лишь новостные заголовки и сюжеты книг и сериалов. Но всё это оказалось не более чем самовнушением. Нейро мог быть жесток, нелогичен по человеческим меркам, он мог бесить, бить её и оскорблять, но он всегда был рядом. Даже когда был за километры от неё. Яко признавала — только за это она готова была вытерпеть всё и даже больше. Когда-то был ещё Годай-сан, так привычно занимающий весь диван или угрожащий ей ножом, но в конце концов и он «исчез», сменив место работы. Это звучало постыдно, глупо и даже абсурдно, но, поджимая губы, Яко принавалась сама себе, — ей жизненно необходим был тот, кто всегда рядом. Просто чтобы вернуть то зыпкое равновесие, в котором она прожила все 15 лет. И одного Нейро при всех его нечеловеческих достоинствах не хватало. Ей необходим был кто-то ещё. Люди каждый день засыпают и просыпаются в своей квартире, идут на одну и ту же работу, в школу, в детский сад, ведут быт, вообще никуда не ходя. Яко даже с первым пунктом не справлялась, засыпая, где попадётся. Она даже начала тратить свой скудный бюджет на мотели, просто потому что не имела ни сил, ни времени иногда добираться до дома или офиса. Когда-нибудь она дойдёт до того, что начнёт ночевать на улице… «Ну уж нет, это уже бред, ” — одёрнула себя в рассуждениях Кацураги. Зато она уже начала ночевать у того, кто первым предложит. И это было не то чтобы достижение. Именно на этом моменте Сасадзука-сан выдернул её из рассуждений. И, пожалуй, в этот раз она была почти ему благодарна. Даже не смотря на то, что сейчас совершенно не хотела с ним говорить. Сасадзуки-сана было слишком много в этом дне. И он, кажется, не собирался останавливаться. И так поселившись в её голове, он намеревался занять и её разговоры. «Этот день вынул из меня душу, ” — вновь подумала Яка перед тем, как ответить на вопрос. Нейро… Да-да, она заметила, но если, честно, ей было совсем не до этого. И мужчина, что стоял перед ней, был прямым виновником такого расклада. — Разве это не беспокоит тебя? Усталость весьма быстро сменилась раздражением. Сейчас она была не намерена выслушивать обвинения. Ко всему прочему, она была не такой уж и глупой. Она догадывалась, к чему Эйши-сан клонил. Сейчас он завяжет с ней разговор, а потом невзначай уведёт куда-нибудь, так, чтобы по дороге им попался ресторан или кафе, — поймает её на удочку голода и вот таким нехитрым способом усадит рядом с собой за стол. Не сегодня. — Я встречаюсь с подругой, так что меня не нужно сегодня подвозить. Яко никогда не умела отказывать. Каждый раз ей было и стыдно, и тяжело. В их битве она всгеда проигрывала. Может, в ней таилось достаточно упрямства, но его количество вдоволь перебивалось тем, что называлось «правильным воспитанием». Произнося эти слова, Кацураги изо всех сил старалась дать понять, что она ни на что не согластна и никуда не пойдёт, но, в конце концов, она перестаралась. Конечно же, она не хотела, чтобы Сасадзука-сан уходил. Она не хотела чтобы он приходил, это верно, но она никогда бы так нагло и бесцеремонно не прогнала его. Как бы инспектор не потрепал её нервные клетки сегодня да и вообще (и речь шла не только про его внезапные чувства к ней), они всё ещё были близкими знакомыми коллегами. Яко сгорала от стыда, оправдываясь за свои же слова, но видела — Сасадзука-сан ей не сильно то верит. Тогда, на кухне, она задела его своим молчанием, теперь — задела тоном. И он вряд ли это вот так просто отпустит, не с его злопамятностью. Иногда Яко забывала, что если для неё это просто неприятная ситуация, для него — удар по влюбленному сердцу. «Как же сложно всё стало. Почему нельзя просто отмотать всё назад?» — Простите, — третий или четвертый раз повторила девочка, с каждым разом всё ниже и ниже склоняясь. Мужчина не ответил ни на одной из её извинений. В конце концов он лишь достал сигарету, пару раз перекатил её между пальцами, пристально рассматривая девичье лицо, и сказал: — В таком случае, я уйдут. И незамедлительно покинул её. Яко осталась стоять рядом с баром. Полицейская машина уехала, Нейро исчез, Сасадзука-сан уходил всё дальше и дальше по улице. Она была одна и чувствовала себя ужасно. С утра она была напугана, потом недовольна мужчиной, а теперь всё закончилось тем, что она была недовольна сама собой. Кацураги не была влюблена, но уже сходила с ума от эмоций и чувств. Ещё и совершала одно опрометчивое действие за другим, усложняя жизнь им обоим. Ей было до жути стыдно. Так посмотри, это она вела себя так, словно потеряла контроль от любви, а не Сасадзука-сан. Едиственное, что не дало лакомке ещё глубже погрузиться в самобичевание, — это усталось. Голова уже гудела, хотя она особо ничего не сделала, и детектив приняла решение поспешить домой, пока не стало ещё хуже. Тем более, ей выдавался свободный вечер. Можно было поучиться, убраться, приготовить что-нибудь вкусное… Кацураги постояла ещё недолго, ожидая, пока инспектор точно исчезнет из вида, и лишь затем двинулась. В конце концов, как бы абсурдно это не было, ей было туда же — ближайшее метро находилось в одной стороне.

***

Когда Яко вернулась домой, день уже клонился к вечеру. Дневное солнце менялось закатным, снижая градус продуктивности (которой и так у девочки особо не было) и уводя настроение в совершенно другую сторону. Наспех переодевшись в домашнюю одежду, Кацураги силой удержала себя от падения на кровать и, собрав остатки воли в кулак, заставила усесться за рабочий стол. Как бы она не рассуждала о «потерянных людях» в своей жизни, Канаэ-тян было чудесной подругой. Для лакомки, систематически прогуливающей школу, она создала отдельный чатик (довавих ещё одну их одноклассницу, невылезающию из больничных), куда скидывала все домашные задания, а также темы будущих контрольных. То, что было сделано, Кацураги отмечала улыбающимся эмодзи, то, что не успела — разбитым сердцем. Все темы контрольных — рыдающим смайликом. Сейчас количество новых неотмеченных сообщейний в сумме с разбитыми сердцами в чате казалось пугающим даже ей, — забывшей о том, что учеба, вообще-то, важна, и вспоминающей об этом только перед годовыми экзаменами. Ни список того, что нужно было сделать, ни список того, что уже улетело в копилку её долгов, не казался «просто списком». Внезапно Яко поняла, что очень влипла. «Канаэ, скажи пожалуйста, что нужно сделать кровь из носа??? Я не могу сделать всё…» Напечатав сообщение, детектив нервно уставилась в экран, словно ожидая мгновенного ответа. Подруга её ожидания оправдала: «Математику и физику, как обычно. Ещё биология, но с ней ты уже опоздала» А затем дописала: «Тебе повезло, глупышка, я сделала литературу за нас двоих. С тебя поход завтра в кафешку! <(•̀ᴖ•́)>» На радостях Яко не сдержалась, и карикатурно прикрыла рот рукой. У неё была лучшая подружка. Лучшая из лучших и плевать, что виделись они пару раз в месяц. «Канаэ, ты лучшая! Завтра плачу за двоих!» Вообще-то, походы по кафе не совсем вписывали в её планы — как и в бюджет этого месяца, но отказать сейчас Яко просто не могла. Неглядя открывая тетрадь, она уже думала о завтрашнем дне, представляя, как отблагодарит Канаэ оплаченным счётом. Она, конечно, была должна не только за домашку… Но вернуть те проеденные долги Яко пока была не в состоянии. Все заработки уходили то на покрытие кредитов, что на неё вешал Нейро, то на успокоение её желудка. Что ж, кафе попадало во второй список, так что… — Всё, хватит рассуждать, — встряхнув головой, одёрнула себя Яко. Её ждал вечер учебы, включающий в себя чуть больше, чем просто решение задачек. Для начала ей нужно было самостоятельно пройти несколько тем… Три, четыре? Яко нервно полистала учебник. Тем было пять. И это она села только за один предмет. — Ну, приступим, — стараясь не впадать в уныние, подподрила себя девочка и с головой ушла в формулы. Если что-то могло принести ей большее страдание, чем любовные приключения и бесконечные убийства, то это, определённо, была школа. И всё же, почти рыдая над учебником математики, она ни разу не вспомнила про Сасадзуку-сана и его настойчивые проявления внимания. А когда под ночь она встала из-за стола и добралась до постели, сон накинулся на неё незамедлительно, стоило ей коснуться подушки.