Fragrance of your love

      Начало дня выдалось хуже некуда. Новость о смерти владельца парфюмерной компании Charmer потрясла коллектив, но, как оказалось, это было лишь верхушкой айсберга, который надвигался на них. Его место быстро занял любимый сын Кристофер, который мгновенно решил установить свои порядки. В первый же день он занялся бухгалтерией, до поздней ночи задержав работников и лично проверяя каждый документ. К утру стало известно о увольнении 2 бухгалтеров и финансового директора, которые тянули деньги из компании, заметно преуменьшая её доходы. Не оставалось сомнений, что Крис будет гораздо более строгим, нежели чем его отец и не потерпит некомпетентности со стороны кого бы то ни было.       Минхо устало потёр виски, зарываясь затем пальцами в волосы, слегка оттягивая пряди. Неумолимая проверка начальника, что дошла и до отдела парфюмеров, закончилась увольнением всего коллектива, который кроме базовых и скучных ароматов ничего не мог предложить. Единственным, кого Кристофер оставил, был Минхо и последний называл себя не иначе, как "мальчик, который выжил". Не сказать, что исход событий его неудовлетворял. Ему надоело работать с плоскими придурками, которые даже не рассматривали толком его идеи, отмахиваясь от них и оправдывая собственную творческую импотенцию консерватизмом и желанием создавать классику. Конечно, ради приличия, он поддержал возмущение бывших коллег, пока они рассыпались в угрозах и проклятиях, буквально выплевывая яд в адрес начальника, но внутри Хо ликовал. Сочетания, над которыми он трудился, порой часами не выходя из лаборатории, по достоинству оценили на собрании. Минхо не был из тех, кто начинал зазнаваться после успеха, но горящий взгляд Кристофера заметно поднимал самооценку, заставляя Лино смущённо благодарить за похвалу и прятать улыбку от кислых лиц остальных сотрудников. Но среди океана радости он не уловил оазис проблемы, которая появилась вместе с уходом работников. На их место Крис должен был отправить новичков, которых лично находил среди резюме из отдела кадров и одобрял после собеседования. Не то, чтобы Хо был интровертом, но мысль о том, что придётся заново привыкать к, возможно, потенциальным идиотам, его не радовала. Если бы Минхо был героем фанфика, он сказал бы, что минуты шли мучительно долго, но на самом деле он был не против одиночества, пока новички получали инструкции от Кристофера. В конце концов Хо помнил, что как последний идиот (хотя почему «как» ?) согласился учить будущих коллег и знакомить их со всеми тонкостями их профессии. Лино не был дилетантом в своём деле парфюмера, но быть учителем ему не улыбалось. Он искренне полагал, что невозможно научить человека искусству ароматов. Это либо дано изначально, либо нет. Сам же Минхо отучился в университете исключительно ради официального подтверждения своих навыков. Сколько себя помнил, Хо всегда относился к ароматом вокруг с большим трепетом, чем остальные. Он всё и всех запоминал благодаря неповторимым сочетаниям, которые ловило его чуткое обоняние. Каждый человек в его окружении, каждое место, которое он посетил хотя бы однажды, прочно засели в его памяти исключительно в комплекте с собственным ароматом. И это восприятие мира полностью устраивало Хо. Он мог скучать по своей маме в долгом нахождении вдали от дома, но почувствовав где-то на улице нотки жасмина и цитрусов, он мгновенно улыбался, вспоминая её любимые духи и ненадолго усмиряя свою тоску. Мог бесконечно долго видеть во снах свою первую любовь, которая так нелепо закончилась, но придя в кинотеатр и вдохнув неповторимое сочетание запахов попкорна, сладкой ваты и чего-то уникального для этого места, он погружался в тот день, когда пошел (о, боже) на своё первое свидание, и как они соприкасались голыми коленями в полумраке кинотеатра, набив рот попкорном и бросая друг на друга смущенные взгляды. Все эти драгоценные вещи Хо хранил в себе лишь благодаря ароматам, чувствуя их больше сердцем и не находя этому объяснения. Так как он мог научить другого человека видеть мир так, как он сам? Пока Минхо размышлял об этом, подыскивая нужные слова для новичков, дверь распахнулась и Хо окутал целый вихрь ароматов, от которых легко кружилась голова. Несколько человек во главе с Крисом, от которого всегда пахло сандаловым деревом, натуральной кожей и крепким кофе, который тот пил литрами, буквально влетели в кабинет, смущённо остановившись перед старшим и уважительно поклонились, приветствуя его. Хо поклонился в ответ и, пока Кристофер представлял его новым сотрудникам, пробегал глазами по их лицам. Его сомнения уходили по мере того, как он замечал в глазах новичков огонь и страсть к своей работе. Он невольно улыбнулся, вспоминая тот день, когда он впервые переступил порог компании, застыв в изумлении и не зная, куда себя деть. Он казался себе ужасно неловким и потерянным будучи среди более опытных и профессиональных людей, но внутри него так же горели любовь к парфюмерии и желание сохранить в причудливых флаконах особенную историю.       Минхо снова и снова вглядывался в новые лица, не замечая и тени фальши на них, как внезапно его взгляд остановился на паре чистых и немного настороженных глаз, которые смотрели прямо на него. Лино «прошёлся» по всему образу парня, мысленно окрестив его Зефиркой. Уж слишком мило тот был одет. Большой свитер небесного цвета с вышитыми облачками, плюшевые штаны и, самое забавное, беретка белого цвета. Да и сам парень выглядел больше как маленький щеночек с большими умными глазами. Минхо мысленно ухмыльнулся от этого сравнения, после чего пригласил новичков на экскурсию по лаборатории, рассказывая им суть их работы и негласные правила компании. К концу дня Хо валился с ног. Малыши, как он назвал новеньких, буквально закидали его вопросами, что старший удивлялся, откуда в их голове столько всего, а самое главное, откуда в них столько энергии. Но эта усталость была приятной. Минхо был доволен тем, как горячо его новые коллеги обсуждали свои идеи и как судорожно записывали пришедшие им в голову сочетания во время знакомства с целой коллекцией компонентов в лаборатории. Пожалуй, сейчас ему стоило отправиться домой и хорошенько отдохнуть, но Хо не торопился уходить. Не так давно он перекрасил волосы в фиолетовый и сейчас ему необходимо было доработать свой новый образ, а именно, создать для себя особенный аромат. К счастью, компоненты были в свободном доступе и он мог пожертвовать своим отдыхом ради последнего штриха в имидже. В лаборатории уже было тихо, все работники отправились по домам, и Минхо мог спокойно перебирать скляночки, прикидывая, каким именно он хочет сделать свой новый аромат. Но от размышлений его отвлекло лёгкое шуршание сбоку. Он повернул голову к «нарушителю» и обнаружил ту самую Зефирку, который сейчас, не замечая старшего, перебирал на другом столе коробочки с сухими ингредиентами, что-то помечая в блокноте. Лино хотел окликнуть его, но на минуту замешкался, вспоминая имя новенького. Сонхун? Сонмин? Мин... Сынмин. Точно,Сынмин.       - Хей, Сынмин-щи, почему ты ещё не ушёл домой? Уже поздно, - Минхо тихо смеётся от того, как парень подпрыгнул от неожиданности, чуть не роняя из рук блокнот.       - Простите, сонбэ, я не заметил Вас. Мне хотелось ещё немного изучить содержимое лаборатории и прикинуть сочетания, - Сынмин прижал к себе блокнот и только сейчас Хо заметил, что на нем нарисован щеночек. Вспомнив своё недавнее сравнение, Минхо еле сдержал очередной смешок.       - А Ваш рабочий день разве ещё не закончен? - поинтересовался младший.       - Закончен, но мне нужно было кое - что доделать здесь, - Минхо позабавило то, как Сынмин немного надул губы от неопределенного ответа.       - Хорошо, тогда я не буду Вам мешать, - Мин вернулся к ревизии столиков с ингредиентами, что в свою очередь сделал и Лино. Хотя по большей части он поглядывал на то, как Зефирка усердно что-то записывает, периодически поднося к лицу разные коробочки. Почему-то этот парень вызывал у Хо тёплую улыбку и тот решает завязать разговор. В любом случае им ещё работать вместе, а значит нужно познакомиться.       - Сынмин, - негромко зовёт старший. Минхо готов снова рассмеяться от вопросительного взгляда Мина, который выглядел и правда как ребёнок.       - Что тебя привело в парфюмерию? Сынмин немного мешкает с ответом, но потом поднимает глаза на Хо, отвечая с лёгкой улыбкой :       - Мне всегда это было интересно. Я плохо запоминаю вкусы, тактильные и визуальные ощущения, но ароматы - всегда. Только это остаётся в моей памяти и я хочу дарить такую память другим людям. Видно, что младший стесняется своего ответа, боясь, что Минхо посмеется над ним, но сталкивается лишь с доброй улыбкой и понимающим взглядом, которые придают ему уверенности.       - Я тоже воспринимаю полноценно только ароматы. Это так странно, но так... очаровательно что ли? - риторически спрашивает Хо. Младший, ободренный ответом своего сонбэ, начинает рассказывать о том, когда впервые осознал значение ароматов в собственной жизни, а Лино слушал и всё больше отмечал их схожесть. Стоит ли говорить, что аромат он себе так и не придумал, проведя добрых 2 часа в компании Сынмина и проговорив о парфюмерии и их взглядах на неё. И только по пути домой Хо задумался, что не помнит аромат младшего. Это всегда было первым наблюдением при знакомстве с людьми, но с Мином вышло совсем не так. Лино помнил его одежду, голос, причёску и даже щеночка на обложке блокнота, но как ни старался, аромат не хотел всплывать в его голове. В любой другой день Хо подумал бы о этом дольше, но из-за усталости он решил оставить размышления о аромате младшего на более удобное время. Утром Лино с трудом разлепил глаза, отчаянно желая остаться в кровати и выспаться. Даже привычная рабочая обстановка не смогла взбодрить его, пока он зевал, ожидая сотрудников в их первый полноценный рабочий день. Он сонно потирал глаза, когда неожиданно перед ним возник бумажный стаканчик, источавщий потрясающий аромат кофе. Лино удивлённо поднял голову, увидев перед собой Сынмина, который мило улыбался ему:       - Доброе утро, сонбэ. Простите, я не знал, какой кофе Вы предпочитаете, поэтому взял американо. Думаю, Вы плохо выспались. Минхо немного покраснел от внезапной заботы младшего. Находясь вдали от родительского дома он привык заботиться о себе сам и не замечал от других тёплых жестов в свой адрес.       - Спасибо, Сынмин-щи, этот кофе вернёт меня к жизни, - драматично восклицает Хо, на что Мин весело хихикает и идёт на своё рабочее место. После совещания Крис даёт задание разработать несколько ароматов для новой коллекции и согласовать с дизайнерами форму флаконов, к большему удовольствию Хо назначая его руководителем всего рабочего процесса. Они возвращаются в свой отдел и Лино интересуется у коллег, над каким парфюмом они хотели бы поработать. Большинство сотрудников уже имеют предпочтения, выбирая более свежие, цветочные или сладкие ароматы. Хо согласно кивает, поворачиваясь затем к Сынмину и ожидая его ответ.       - Я не хочу сейчас выбирать что-то конкретное. Мне нужно поэкспериментировать с ингредиентами, - пожимает плечами младший. Минхо кивает и отпускает всех, дав указания по поводу первых этапов работы. День проходит быстро, сотрудники наперебой подлетают периодически к Хо, оповещая о своих успехах, чем несказанно радуют последнего. Определённо, его новые коллеги нравятся ему гораздо больше прежних и работа снова приносит колоссальное удовольствие. Немного задержавшись в офисе он собирается уже выходить как замечает на стуле Сынмина его рюкзак, а это означает, что младший всё ещё не ушёл домой, и Лино точно знает, где его искать. Как и предполагалось, Мин занят в лаборатории, что-то активно записывая и перебирая компоненты. Сегодня стиль Сынмина по - прежнему подходит прозвищу Зефирки. Теплый вязаный кардиган и новая беретка вызывают улыбку у Лино и он позволяет себе немного понаблюдать за ним, прежде чем привлечет к себе внимание деликатным покашливанием.       - Сонбэ? Вы ещё не ушли? - Мин теребит ручку, неловко остановившись перед Хо.       - Я как раз собирался, но твой рюкзак заставил меня немного сменить маршрут. Как твои успехи? - Лино облокачивается на стену, наблюдая, как младший листает страницы своего блокнота.       - Я сделал много пометок насчёт того, что неплохо сочетается, но не совсем уверен в некоторых моментах, - глаза Мина пробегают по записям, когда Минхо тянется к его блокноту.       - Могу я посмотреть? Сынмин неуверенно кивает и отдает блокнот Хо. Проходит, кажется, целая вечность, прежде чем старший улыбается и отдаёт записи обратно.       - Я ещё не встречал таких сочетаний, Сынмин~ни, теперь мне не терпится ощущить эти ароматы, - тепло улыбается Минхо, после чего младший смущается, опуская глаза, и бормочет, что ему нужно доработать некоторые сочетания. Только после этого Лино замечает небольшие синяки под глазами Мина.       - Ты не спал сегодня? - Сынмин удивлённо смотрит на Хо, тут же опуская глаза:       - Мне.. не спалось.. я думал о.. мне нужно было записать идеи, - неловко оправдывался младший.       - Вот что, Сынмин, сейчас я отвезу тебя домой и ты выспишься, а завтра мы хорошо поработаем с новыми силами, - и пока младший не начал отнекиваться, берет его за руку, таща за собой. Ладонь младшего тёплая в отличие от рук Минхо, которые всегда были холодными. Из-за этого контраста Мин немного дёргается, но не отпускает ладонь Хо, слегка сжимая её. Они едут в полной тишине, каждый занят собственными мыслями, и Хо внезапно вспоминает о своих вчерашних наблюдениях. Даже сейчас, когда младший сидит так близко, Лино не чувствует никакого аромата, который бы принадлежал ему. Разве не странно, что человек их профессии, пусть и новичок, не пользуется никаким парфюмом? Минхо не решается спросить об этом Мина, который расслабленно откинулся на переднем сидении и смотрит в окно. На очередном светофоре Лино позволяет себе чуть дольше обычного зависнуть на младшем, пробегая взглядом тёмные пряди волос, выглядывающие из - под беретки, большие немного грустные глаза. Мин кажется настолько уютным, что Хо чувствует себя максимально комфортно рядом и не может вспомнить, когда в последний раз испытывал покой рядом с едва знакомым человеком. Следующие две недели проходят в активном рабочем режиме, в ходе которого Минхо и Сынмин сближаются, допоздна засиживаясь вместе и доводя свою работу до идеала. Каждое утро младший покупает им кофе и французскую выпечку, а во время перерыва Хо зовёт его вместе пообедать и, не смотря на препирательства Мина, платит за них обоих. Хо называет младшего "Сынмо" и "Минни", а тот, в свою очередь, зовёт его хеном вместо сонбэ. После работы же он подвозит Сынмина домой, наслаждаясь треками из его плейлиста. На удивление, даже вкус в музыке у них сходится. Вот и сейчас в машине звучит нежный голос Ланы Дель Рей, Сынмин, прикрыв глаза, наслаждается лёгкой музыкой, а его хён при каждом удобном случае бросает на него взгляды, смущенно улыбаясь. Они одновременно тянутся к телефону, чтобы снова поставить этот трек и замирают от почти невесомого касания пальцев. Хо давно заметил, что этот милый парень, похожий на щенка, странно действует на него, заставляя старшего замирать с глупой улыбкой, когда он наблюдал за работой Мина. Младший, кажется, получал удовольствие, смущая своего хена, поэтому заваливал того комплиментами, хихикая от того, как краснеют уши Лино. Эти и другие мелочи часто крутились в голове Минхо, но он не решался признать самому себе, почему так реагирует на всё, что связано с Сынмином, хотя прекрасно знал ответ. Очередной рабочий день давно подошёл к концу. Лино наконец выключает компьютер, на котором просматривал материалы от дизайнеров, отбирая самые креативные флаконы для парфюма. Сынмин умчал сразу по окончанию его рабочего времени, торопясь на день рождения старшей сестры и Минхо впервые чувствовал себя немного одиноко без своей Зефирки. Но он быстро нашёл, чем заняться, направляясь в лабораторию. За всеми делами он совсем забыл о новом аромате для себя и теперь мог спокойно потрудиться над этим. Подбирая компоненты он опять подумал о Мине и о том, как тот отреагирует на новый парфюм своего хёна. Мысли об этом вызывали улыбку Лино, который предвкушал восторг младшего. Через 3 недели аромат был готов. Минхо даже специально взял выходной на один день, когда парфюм «созрел» , чтобы «примерить» его и окончательно убедиться, что это именно то, что задумывалось. Остаток дня он провел в томительном ожидании, так не терпелось ему услышать мнение Сынмина. В который раз Хо вертел в руках незамысловатый флакон, наполненный мягкой чувственной композицией лаванды, мяты, корицы и амбры. Лино вдохнул уточненный аромат парфюма, но, словно из ниоткуда появившийся образ Мина в мыслях, обухом ударил старшего по голове, выдергивая из плена «нот сердца» , которые уже начали раскрываться. Изначально Минхо планировал свежую и более жёсткую игру запахов, желая подчеркнуть свою уверенность и твёрдый характер. Но в бесконечных воспоминаниях о Сынмине его руки сами выбрали сначала лаванду, в тон одного из свитеров младшего; затем мяту, потому что Сынмин любил заказывать во время их совместных обедов чай с мятой; корицу, которой были начинены булочки, что Мин покупал им часто к утреннему кофе. Хо делал это неосознанно, но лишь сейчас понял, что почти в каждом компоненте его парфюма был Он. Зефирка, щеночек, Минни. Можно назвать как угодно, но от этого суть не изменится. Минхо впустил Сынмина в самую драгоценную часть своей жизни, в парфюм, который станет неотъемлемой частью его самого на протяжении неопределённого времени. Значило ли это, что Минхо впустил Сынмина в своё сердце? Сомнений больше не оставалось. Утром Хо проснулся по первому же звонку будильника, подрываясь с постели так, будто вовсе и не спал. Никогда ещё он не ждал встречи с младшим настолько сильно. Помимо того, что он ждал оценки от Мина, он гадал, поймёт ли тот, почему именно такое сочетание выбрал Минхо. Поймёт ли, что этот парфюм фактически признание? Робкое, осторожное, но признание. Лино ещё на парковке заметил Сынмина, выходящего из такси, но догнать его смог только в фойе на первом этаже их офиса, громко окликнув его и поспешив подойти к остановившемуся младшему.       - Привет, Минни, ну и быстро ты бегаешь, - в попытке отдышаться он не заметил, как тёплая улыбка Мина медленно сползла, а лицо побледнело.       - Прости, хён, - еле как вымолвил Сынмин, стараясь не смотреть на Минхо, - я не заметил тебя и шёл проверить парфюм, который сейчас на созревании.       - Отлично, мы можем пойти вместе. Не терпится узнать, кто из нас был прав и с чем нам лучше сочетать хвою, чтобы не получился освежитель, - Хо весело хохотнул, прежде чем немного наклонился к Мину, от чего тот едва не отпрыгнул подальше, - Кстати, ничего нового не замечаешь? Сынмин задержал дыхание, опустив глаза в пол и пытаясь унять бешеное сердцебиение.       - Прости, хён, я вспомнил кое - что. Иди в лабораторию, я догоню, - на одном выдохе протараторил Мин, убегая в противоположном от их отдела направлении и оставляя старшего в полном недоумении. Минхо какое-то время ещё смотрел в ту сторону, куда умчал Сынмин, но, вздохнув, решил заняться работой, делая пометку в голове о том, что обязательно спросить у младшего, какая муха его укусила. Сынмин опустился на пол, закрывшись в уборной, и пытался сдержать рвущиеся наружу рыдания. Он закрывал рот тыльной стороной ладони, кусая до крови кожу, но даже это не помогало совладать с накатывающей истерикой. Лаванда. Чёртова лаванда, аромат которой Сынмин ненавидел и хотел стереть с лица Земли. Аромат, который приносил почти физическую боль и безжалостно сдирал в кровь едва зажившие раны на сердце. Аромат, который снова и снова напоминал Мину ублюдка, который со смехом растоптал все чувства младшего и вышвырнул того, как бесполезную игрушку. А ведь Сынмин действительно любил его. Сначала убивался долгих два года, отчаянно пытаясь получить внимание от парня, в которого влюбился без оглядки. Кажется, Мин был на седьмом небе от счастья, а его душа в раю, когда объект воздыхания ответил взаимностью. Год отношений прошел как в сказки и Сынмин с каждой секундой сильнее любил своего парня, мечтая провести с ним всю жизнь. На своё совершеннолетие он решился на важный для себя шаг, отдаваясь без остатка в руки любимого. После волшебной ночи, полной любви и нежности, его ожидала расплата за счастье в виде громкого отвратительного смеха некогда близкого человека, мерзких слов о том, что Мин был лишь игрушкой и ни о какой любви не может быть даже речи. И Сынмин никогда не забудет как возненавидел каждой клеточкой своего тела и запах лаванды, и его владельца. Не забудет, как задыхался от слез, остервенело пытаясь стереть под душем каждое прикосновение к коже, стереть гребанный аромат, который приклеился к нему, подобно ярлыку, и напоминал о его наивности. И вот теперь, когда спустя долгое время его сердце перестало истекать кровью, а внутри всё снова стало наполняться теплом (Сынмин соврал бы, что причиной этого был не Минхо), судьба рассмеялась ему в лицо, связывая старую боль с новой надеждой и убивая напрочь хрупкое душевное равновесие младшего, бесцеремонно сбивая его с ног и наблюдая, как он катится в бездну своих страхов и отчаяния. Слёзы уже давно закончились. Сынмин всё ещё сидел на полу, уставившись пустым взглядом в одну точку. Почему из всех сочетаний в мире Минхо должен был выбрать страшный сон Мина. Конечно, в знаки судьбы младший верил с трудом, но что это тогда, как не сирена, предупреждающая о надвигающейся катастрофе. Может он снова слишком наивно доверяет кому-то? Слишком опрометчиво ныряет в незнакомый омут, делая себя лёгкой добычей для обитающих там чертей. Они знакомы с Лино чуть больше месяца, так почему он не может оказаться тем, кто причинит ему боль, если даже тот, кто целый год клялся в любви, смог это осуществить. Теперь открытость Сынмина перед едва знакомым человеком кажется ему глупым поступком, особенно после пережитого предательства и он решает немедленно исправить свою ошибку, закрыв все чувства и мысли на замок и выбрасывая ключ с обрыва сознания. Он приводит себя в порядок и возвращается к работе, крайне удачно избегая встреч с Лино и проводя время в компании своих экземпляров парфюмерии. Пока Сынмин отвлекается работой, Минхо не находит себе места, пытаясь хоть на минуту освободиться и найти младшего, но как назло, буквально весь офис обращается к нему с чем-то «нетерпящим отлагательств» и Хо, тихо выругавшись под нос, принимается за очередное дело, ни на секунду не забывая о Мине и его странном поведении с самого утра. Он надеется встретить Сынмина в конце рабочего дня, но из-за доработок в "черновиках" парфюма, задерживается, узнав после у охранника, что младший давно уехал. Всю дорогу до дома Минхо звонит Мину, но тот не отвечает, всё глубже погружая старшего в переживания о его состоянии, которые Хо старается не раздувать, а убеждает себя, что, возможно, у Сынмина было плохое настроение и завтра всё наладится. Но ни завтра, ни послезавтра и даже не через неделю «плохое настроение» Мина не изменилось. Он коротко кивал Минхо в знак приветствия, в одиночку пил двойный эспрессо, хотя Лино не помнил, чтобы раньше Сынмин выбирал его, отказывался от совместного обеда и сразу по окончанию рабочего дня покидал офис. Не было больше разговоров обо всём, что только придёт в голову, не было небольших препирательств о сочетании тех или иных компонентов, не было взглядов, которыми они обменивались незаметно для окружающих. Не смотря на то, что Сынмин был рядом, его не было. Хо сбился со счета, сколько раз пытался узнать причину такой отрешенности, но младший говорил, что всё в порядке и он просто немного занят, одаривал Лино холодной улыбкой, от которой тот весь съеживался, и возвращался к своей работе. Внешне Сынмин и правда казался холодным, твёрдо стоящим на ногах, но только ему одному было известно, сколько раз он хотел упасть и разрыдаться. Сколько раз задерживал дыхание, когда Минхо подходил к нему или просто был неподалёку, чтобы не вдыхать чёртов шлейф лаванды, который черной вуалью тянулся повсюду за старшим и своей тьмой скрывал душу младшего от света. Сынмин не меньше Минхо страдал от необходимости держаться подальше, но сделать с собой ничего не мог. После долгого рабочего дня Сынмину вовсе не хотелось ехать домой. Всё, что ждало его там, это тишина, давящая на плечи непосильным грузом и холод, который забирался под одежду, разрывал кожу и пробирал до костей. Мысли, подобно урагану, носились в голове, и Мин понял, что свихнется, если не найдёт способ забыться хотя бы на один день. Выбор лекарства от дерьма на душе и в голове пал на алкоголь и через полчаса он уже был у первого попавшегося ночного клуба. Неприятная громкая музыка не помогала чувствовать себя лучше, но крепкий абсент справлялся с задачей на все сто, заставляя отступить всем страхам и тревогам. Сынмин не помнил, сколько выпил, когда дошёл до той стадии, когда люди листают телефонную книгу и набирают чьи-то номера, чей покой хотят нарушить. Младший по большему счету перебрал список бесцельно, пока не дошёл до контакта, подписанного как Лино - хён. Внезапная злость начала захлестывать его изнутри. Какого чёрта вообще он должен бегать от кого-то, бояться сделать лишний вдох? Почему в каждой истории он жертва и трус? Он не будет уступать тем, кто делает его уязвимым и он был полон решимости поменяться ролями, прежде чем с ним сделают нечто ужасное. И вот Сынмин уже набирает знакомый номер, хладнокровно прокручивая план в голове.       - Алло, - сонный голос на другом конце провода выдергивает Мина из размышлений.       - Хён, я разбудил тебя?       - Сынмо? Нет, нет, всё хорошо, - Сынмин ухмыляется растерянности своего хёна, - Что-то случилось? Где ты? - Минхо напрягается, услышав в трубке громкую музыку.       - В каком-то клубе. Хён, пожалуйста, забери меня, - Сынмин придаёт голосу жалобливый тон и, получив утвердительный ответ, диктует название клуба, вешая затем трубку. Минхо приезжает меньше, чем за 20 минут и всего на мгновение Мин сомневается, стоит ли осуществлять свой план, но он отгоняет эти мысли, прежде чем они возьмут над ним верх. Сынмин буквально виснет на Лино, борясь с самим собой, чтобы не отпрянуть от ударившего в нос аромата лаванды. В этот раз он будет сильнее. Они выходят на улицу и Хо помогает младшему устроиться на переднем сидении, застегивая его ремень. Они едут в звенящей тишине. Минхо раздумывает, стоит ли спросить у Мина о причине его пьянки или лезть в душу без приглашения слишком грубо. Когда машина останавливается на светофоре, Лино чувствует на своём колене руку, и в удивлении смотрит на младшего. Тот оставляет красноречивый взгляд хёна без внимания и наклоняется к нему, оставляя лёгкий поцелуй на губах.       - Что.. Что ты делаешь? - Минхо еле в состоянии связать слова.       - Тебе не нравится, хён? - Сынмин перемещает руку выше, располагая её на бедре и наблюдая за реакцией Хо. Бедный Минхо, казалось, его сердце сейчас выпрыгнет из груди. Он не в состоянии поверить, что это происходит наяву, а не в его больной, помешанной на Сынмине, фантазии. Не дождавшись ответа Мин снова наклоняется к Лино и целует более настойчиво, покусывая нижнюю губу парня. Зелёный свет светофора заставляет его оторваться от поцелуя с громким чмоком, но он не торопиться убирать руку, пока Минхо дрожащими пальцами заводит машину и трогается с места. Сынмин сжимает бедро старшего, ощущая крепкие мышцы и вырывая тихий стон из уст Лино.       - Я хочу тебя, - нисколько не смущаясь Мин смотрит прямо на Минхо, осторожно задевая пальцами его пах.       - Сынмин, - Лино с шумом втягивает воздух, пытаясь сосредоточиться на том, что хочет сказать, - Ты пьяный, я не хочу пользоваться твоим состоянием.       - Я знаю, что делаю, - Мин приближается к старшему и проводит носом по его шее, заставляя себя вдохнуть полной грудью аромат его парфюма.       - Сынмин, - голос Минхо дрожит, но он пытается сохранять самообладание.       - Хён, пожалуйста, позаботься обо мне. Я так нуждаюсь в тебе. Голос Мина звучит почти отчаянно и кто такой Хо, чтобы отказывать этой пылкой просьбе, когда ему самому сносит крышу. Они практически врываются в квартиру Минхо, ни на секунду не прекращая целоваться, жадно сминая губы друг друга, пока руки изучали каждый сантиметр чужого тела. Сынмин первым прерывает поцелуй, ухмыляясь тому, как Лино разочарованно стонет и неосознанно тянется за ним. Мин быстро стаскивает футболку старшего, припадая к его ключицам, проводя по ним языком и оставляя лёгкие укусы. Минхо одним рывком притягивает его к себе, впиваясь в пухлые от поцелуев губы, и осторожно ведет младшего в направлении спальни. Эту ночь Сынмину будет сложно стереть из памяти, свалив всю вину на алкоголь. Да и как он может забыть горящий взгляд, который прожигал каждый миллиметр тела; губы, что искусаны в кровь, но ни один из них даже не думал разорвать поцелуй, лишь сильнее прижимаясь друг к другу; тихие стоны Хо, граничащие с рычанием, и его собственные громкие крики, которые бесконтрольно рвались наружу с каждым толчком старшего. Они выдохлись лишь под самое утро, засыпая в горячих объятиях друг друга. И если один из них засыпал с надеждой на нечто большее, то второй точно знал, что это будет точкой в болезненной истории, которая больше не посмеет перевернуть его мир с ног на голову. Назойливые лучи медленно подбирались всё ближе и ближе к лицу мирно спящего парня. Его губы тронула лёгкая улыбка, предназначенная тому, что он видел во сне, но яркие лучи заставляют недовольно зажмуриться, возвращаясь из царства Морфия. Минхо медленно распахивает глаза, обнаружив пустой вторую половину кровати и стараясь привыкнуть к свету, который подозрительно яркий для утра. Хо смотрит на время и вскакивает с кровати, как ужаленный. Впервые за долгое время он опоздал на работу. Теперь понятно, почему Сынмина нет рядом, но почему тот его не разбудил. Эти мысли крутились в голове Лино, пока он стоял под душем и, прикрыв глаза, восстанавливал в голове события ночи. Конечно, у Хо были сексуальные партнёры, которые помогали снять ему напряжение без обязательств друг перед другом, но как же это отличается от ощущений, пробуждающихся лишь с человеком, которого любишь. Минхо хотел навсегда сохранить в голове образ раскрасневшегося Мина, с затуманенным от оргазма взглядом и хриплым голосом, которым он выстанывал имя старшего. Теперь Хо почти не сомневался в взаимности своих чувств. Сынмин не был похож на того, кто будет спать по пьяни с первым попавшимся человеком, тем более, что для этого ему не нужно было звонить Лино, а достаточно было найти кого-то в клубе. Минхо в приподнятом настроении быстро доехал до офиса, желая как можно скорее увидеть Мина и поговорить с ним. Сынмин как раз заканчивает разговор с дизайнером, когда на горизонте появляется Хо и подходит к нему.       - Доброе утро, Минни, - Лино немного смущается, заметив на шее младшего засосы, неумело замазанные тональником, - Мы можем поговорить?       - Доброе утро, сонбэ. Простите, я сейчас немного занят, давайте отложим это на более позднее время, - Сынмин почтительно улыбается и уходит, оставляя Минхо в полнейшем шоке. Он уже и не помнит, когда Мин в последний раз обращался к нему, называя «сонбэ». И особенно неуместно это было сейчас. Какого чёрта только что произошло? Минхо нервно кусает губы, всё время поглядывая на часы. Прошло уже 2 часа, а Сынмин всё не торопился появляться в своём отделе. Но когда Хо уже собрался отправиться его искать, младший появился и прошёл к своему рабочему месту, не удостоив Лино даже мимолетным взглядом,который, наоборот, прожигал дырки в его в спине. Рабочий день тянулся невыносимо долго и, как назло, им не удавалось остаться наедине, где Хо мог спокойно расспросить Сынмина о таком резком откате в их общении. Но, кажется, всё это волновало только старшего, Мин сохранял абсолютно бесстрастное лицо, не давая и малейшего шанса разгадать свои мысли. Так проходят дни, бесконечное множество раз Минхо пытается поговорить с Сынмином, но тот меняет свой маршрут, едва замечает старшего и даже в лабораторию прихватывает с собой кого-то из сотрудников, лишь бы Лино не смог застать его там в одиночестве и потребовать объясниться. Минхо лежит на кровати, бесцельно уставившись в потолок. Покой, царящий в его спальне, приятно успокаивает напряжённые до предела нервы. Хо всегда любил тишину. Не нужно было быть телепатом, чтобы прочитать сейчас его мысли, всё и так лежало на поверхности. Он думал о Сынмине. Минхо боролся, не позволяя себе упасть в водоворот воспоминаний, но молчание младшего само толкало его туда. Только сейчас Лино перестал сопротивляться, погружаясь в события прошлого. Его первая любовь была яркой, чувства обоих горели пламенем. Минхо сравнивал их с бабочками, ведь сердца двух юношей трепетали подобно её крыльям, а глаза сияли, переливаясь яркими цветами их чувств, как причудливые узоры на этих самых крыльях. Они познакомились, когда ещё не были испорчены жестокостью реального мира, а мысли их были чисты и невинны. Свидания, больше похожие на встречи друзей, но не менее очаровательные; первый робкий поцелуй, после которого сердца грозилось вот - вот выпрыгнуть из груди; клятвы на берегу моря о вечной любви и горячие слёзы от тоски расставания. Им пришлось разъехаться после школы, но они дали друг другу слово вернуться на каникулах после первого курса университета, чтобы не дать своей любви погаснуть, потеряться в суете взрослой жизни. Сначала сообщений в их чате было огромное множество,но постепенно их количество уменьшалось, потом и вовсе сходя на односложные ответы. И всё же они сдержали своё слово, встречаясь на том же самом месте спустя год. Оба удивительно повзрослели и теперь сидели на песке, не решаясь нарушить тишину. Судорожно восстанавливали в памяти мелкие детали, желая вспомнить, как любили друг друга и как получилось, что сейчас им неловко, будто они совсем чужие. Хо первым это понял, как только увидел взгляд парня напротив, и сейчас сидел рядом, наблюдая за волнами и слушая их тихий шум. Никто не оправдывался, не пытался объясниться или попросить прощения. Только молчание. Даже ушли они, не проронив ни слова, в последний раз посмотрев друг другу в глаза, которые забудутся в толпе тысячи других таких же. Минхо соврал. Он не любил тишину. Он ненавидел её за то, как она забирала дорогие сердцу моменты, оставляя вместо них своё бездушное молчание. Многие люди называли Хо слишком громким за то, как он беспардонно хохотал, кричал и бурно реагировал на всё вокруг, но никто из них не знал, что всё это было от отчаянного желания разорвать тишину, которая липкими скользкими лапами забирала его к себе. Он ненавидел тишину не только снаружи, но и внутри. После нелепого расставания Лино никого не впускал в сердце, стараясь держаться отчужденно и не давая себе привязываться ни к одной живой душе. Но потом в его жизни появился Сынмин. Человек, который не спрашивал разрешения, перед тем, как нарушить покой старшего и заполнить его внутреннюю пустоту своим тихим смехом. Рядом с ним Минхо не боялся даже тишины, которая внезапно стала уютной, словно окутывая их обоих тёплым шарфом и связывая вместе. Впервые он не чувствовал холода и страха от мысли о том, что может таиться в ней. Наоборот, он краснел от осознания, о чем молчала их тишина и не спешил приоткрывать дверцу к ответам, позволяя себе чуть дольше насладиться томительным ожиданием и предвкушением. Неужели он ошибался и после Сынмина тишина останется прежней циничной тварью, переворачивающей всё внутри. О, нет, в этот раз она была ещё более жестокой. Если в память о прошлом ему всегда оставался неповторимый аромат, то в этот случае кто-то сверху громко смеялся над беспомощностью Лино, оставив ему кроме тишины ещё и абсолютную пустоту, не давая никак отпечатать младшего в памяти нестираемыми чернилами. Минхо сжимался, становясь всё меньше и меньше перед лицом собственного страха забыть глаза Сынмина, потерять их в толпе. Боялся не вспомнить тепло его рук и нежный голос. Боялся забыть мягкие губы и молочный цвет кожи. Всё это Хо мог сохранить навсегда, но ему нужен был чёртов аромат. Хоть что-то, что помогло бы ему закрыть образ Мина в одной из комнат своего сознания. Впервые в жизни Минхо ненавидел своё восприятие мира, а тишина безжалостно насмехалась над ним, ломая кости, осколки которых вонзались в сердце, оставляя его кровоточить. Сынмин, сам того не зная, нанёс удар по душевному синяку Хо, искусно сделав его ещё больше, настолько, что старший не был уверен, сколько времени ему потребуется для того, чтобы залечить новую порцию боли. Этой ночью подушка Минхо была неприятно влажной.       Он почти потерял надежду ещё хоть раз заговорить с Сынмином, пока случай не предоставился сам собой. Лино зашёл в лабораторию, ни на секунду не отрывая глаз от своих записей, но его внимание привлёк звук разбившегося стекла. Хо поднял взгляд и его глаза медленно расширились. Сынмин стоял перед ним совершенно один, а под его ногами лежала разбитая склянка с эфирным маслом, которую тот выронил от неожиданного появления Минхо. Они стояли напротив, не в силах отвести взгляд и Лино впервые заметил на лице Сынмина следы беспокойства, страха и чего-то ещё, что он никак не мог понять. Первым от оцепенения отошёл Мин, делая неуверенный шаг в сторону выхода, но Минхо тут же схватил его за руку, крепко сжимая запястье и вырывая из младшего жалобный стон.       - Сонбэ, - едва слышно произнёс Сынмин, осторожно пытаясь освободить руку, - пожалуйста..       - Какого хрена, Сынмин? - Хо грубо перебивает младшего, сильнее сжимая его руку.       - Я не понимаю, что Вы имеете в виду, - лепечет Мин, весь съёживаясь под взглядом Лино.       - Не понимаешь? Может мне напомнить тебе, что ты сделал? - Минхо с трудом сдерживает гнев, не особо разбирая, на кого именно. На Сынмина за то, что так просто выкинул его из своей жизни, или на себя за то, что был недостаточно осторожен в своей привязанности.       - Сонбэ.., - начинает было Мин.       - Не называй меня так! - Минхо окончательно срывается на крик, тут же осекаясь из-за того, как это заставило вздрогнуть младшего, - Не называй меня так, Сынмин. Не разговаривай так, будто мы чужие, будто между нами ничего не было. Что с тобой случилось? Я сделал что-то не так?       - Нет, - тихо произносит Мин, не поднимая головы и сейчас он ещё больше похож на щеночка. Минхо беспокойно всматривается в каждую черточку образа младшего и буквально всё в нем кричит от любви и желания никогда не отпускать этого парня.       - Тогда объясни, что это всё значит? Почему ты игнорируешь меня и не подпускаешь к себе? Сынмин наконец-то поднимает взгляд на Хо и пытается придать себе безразличный вид, прежде чем отвечает на вопросы старшего.       - А что, разве мы должны бросаться в объятия друг друга, раз переспали? Это ничего не значит, нам обоим нужна была разрядка , вот и всё. Минхо охотно поверил бы в подобное отношение Мина, если бы не дрожь в голосе младшего и мольба о помощи на дне тёмных глаз. Лино был далеко не идиотом, чтобы верить в этот бред.       - Неужели? Что-то ты не похож на тех, кто трахается только по зову инстинктов, - Минхо откровенно насмехается над Сынмином и тот понимает это.       - Откуда тебе знать, похож или нет? Может ты тоже один из них, поэтому так хорошо осведомлён? - с вызовом в голосе отвечает младший. Для Хо это уже слишком. Он никогда не был легкомысленным и даже мимолетные знакомства сводил к минимуму, не желая делить постель с случайными людьми.       - Знаешь, что, Сынмо, не я бросил тебя после совместной ночи, ни разу не задумавшись о том, что ты чувствуешь. Не я избегал тебя и вёл себя так, будто ты пустое место. Не я, - обида, которая сидела в старшем всё это время, сейчас рвалась наружу.       - Да, не ты, но ты пахнешь, как тот ублюдок, который сделал это со мной, - из глаз Сынмина хлынули слезы, от чего Минхо буквально застыл, - Я ненавижу.. Ненавижу это.. Я поступил так же, как он.., - как в бреду повторял Сынмин, всё ещё пытаясь вырвать руку из хватки старшего, чтобы в очередной раз позорно сбежать, находясь перед лицом своего страха. Хо отпускает запястье Сынмина лишь для того, чтобы осторожно взять его ладони в свои, ловя на себе удивлённый взгляд. Он нежно обнимает младшего, не встречая никакого сопротивления, и невесомо проводит носом по его шее, разочарованно выдыхая от отсутствия хотя бы лёгкого аромата самого Мина, но гонит эти мысли, стараясь взять себя в руки.       - Тише, щеночек, скажи мне, кто посмел обидеть тебя. Что с тобой случилось? - от мягкого шёпота шея Сынмина покрывается мурашками и он прячет покрасневшее от прозвища лицо в плече старшего. Мин не торопится с ответом, лишь поднимает руки, обнимая Минхо и какое-то время они стоят в объятиях друг друга, не осмеливаясь нарушить такой хрупкий момент.       - Минни, - тихо зовёт Хо, слыша в ответ глухое мычание, - Ты расскажешь мне, что имел в виду? - он отпускает Сынмина, из глаз которого всё ещё текут слёзы, что, подобно острым ножам, режут сердце старшего. Он ни на секунду не отпускает руки Мина, осторожно поглаживая их большими пальцами.       - Он был моим первым парнем, хён. Во всех смыслах. Я так сильно любил его, что готов был умереть, если это нужно было бы для его счастья. И я верил, что меня любят так же. Но он бросил меня после того, как мы.. стали близки, - Сынмин отвёл глаза, смущаясь смотреть на Лино, - Он сказал, что я никогда не нужен был ему и он просто хотел добавить моё имя в список влюбленных в него идиотов. Он сказал, что не думал, что со мной так затянется, но ему было жалко уже потраченное время. Понимаешь, хён? - Мин наконец-то поднял голову, заглядывая в глаза Минхо, - Ему было жалко собственное время, но мои чувства он ни разу не пожалел. Сынмин расплакался с новой силой и Лино притянул его ближе, снова сжимая в крепких объятиях и позволяя выплакаться, пропитывая рубашку Хо слезами.       - Ты сказал, что я пахну, как он? - когда младший немного успокоился, Минхо задал этот вопрос, нежно поглаживая того по спине.       - Он всегда выбирал парфюм с лавандой. Я ненавижу её. Каждый раз она напоминает мне, каким жалким я был, умоляя не бросать меня. Минхо не отвечает и Сынмин прижимается к нему сильнее.       - Поэтому я не использую парфюм. Я не хочу становиться чьим-то страхом и чей-то болью. Прости меня, хён, - младший всё ещё содрагается от рыданий, - Прости за то, что заставил чувствовать себя ужасно. Пожалуйста, хён, - Мин цепляется пальцами за плечи Лино, пытаясь прочитать в его глазах хоть что-то.       - Я не злюсь, Минни. Хотя, конечно, ты после этого не щеночек, а самый настоящий пёс, - Минхо улыбается тому, как стыдливо Сынмин опускает глаза, и двумя пальцами поднимает его лицо за подбородок, заставляя снова посмотреть на себя. Медленно приближается к нему, останавливаясь в паре сантиметров от его губ, будто спрашивая разрешения и Мин сам подается вперёд, теряясь от нежности, пока старший мягко сминал его губы, вкладывая все свои чувства в этот поцелуй. Они отрываются друг от друга только когда заканчивается воздух. Сынмин тут же смущённо прячет лицо в изгибе шеи Минхо, вызывая его смех.       - Раньше ты был смелее, Минни, - дразнит Хо и смеётся от того, как младший стонет, сильнее пряча лицо.       - Сынмо?       - М?       - Ты чувствуешь что - нибудь ко мне? Мин отрывается и внимательно смотрит в глаза старшего, смаргивая остатки слез.       - Да, хён. Я думаю.. Ты нравишься мне. Даже больше, чем просто нравишься. Но мне страшно, - сейчас Сынмин открыт перед Лино, и тот понимает, что по - настоящему обнажённым видит Мина только сейчас.       - Дай мне шанс, Сынмин~ни. Я могу показать тебе настоящую взаимную любовь, только не отталкивай её и я сделаю всё, чтобы ты был счастлив рядом со мной, - Минхо большими пальцами стирает дорожки слез, которые ещё блестят на щеках младшего и берет его лицо в ладони, заглядывая в глаза в ожидании ответа. Сынмин оставляет лёгкий поцелуй на губах Хо и очаровательно улыбается, от чего сердце старшего пропускает удар. Они выходят, крепко взявшись за руки и с неохотой отпускают друг друга, не желая расставаться ни на минуту.       С тех событий прошло уже больше месяца. Мин падает на кровать в позе звёздочки, раскинув руки и ноги, не прекращая глупо улыбаться. Сегодня у них был выходной и он провел весь день в компании Минхо, дурачась, скупая безделушки и новые вкусы любимых пудингов. Сынмин смотрит на своё запястье, на котором красуется браслет с блестящей буквой М и вспоминает о таком же, но уже с буквой С, браслете на запястье Хо, которые они сегодня купили друг другу. Мин чувствует себя героем сопливой мелодрамы, вспоминая все события минувших дней. Он слукавит, если не признается, что Лино не дал ни единого повода усомниться в искренности своих чувств. Каждый взгляд, каждое слово были пропитаны насквозь любовью и Сынмин терял голову, не боясь упасть, зная, что крепкие руки старшего удержат его. Всё время, когда они были рядом, любящий взгляд Хо, осторожные касания и невесомые поцелуи находили младшего и заставляли сердце трепетать от любви. Парфюм Минхо сменил на следующий же день, чему Мин был безмерно благодарен,но старший взял с Сынмина обещание, что когда тот будет готов остаться с ним, тоже подберёт себе аромат. Даже их совместные ночи теперь были полны любви и заботы друг о друге. Сынмину было сложнее решиться на это без глупого плана и изрядного количества алкоголя, Минхо это совершенно не волновало, он был счастлив просто быть рядом с младшим, даже если тот не подпустит его к своему телу так близко. Но Мин решился и эта ночь была лучшей в его жизни. Теперь громкие слова о любви от его бывшего парня кажутся такими ничтожными по сравнению с горячим шёпотом Минхо, а боль от аромата лаванды сменяется эйфорией от аромата красного вина, который преобладает в парфюме старшего. Внезапно Сынмина будто озаряет. Он в спешке обувается и схватив куртку выбегает из квартиры. Ещё 2 недели проходят в полной любви и гармонии. Минхо сидит на рабочем месте и перебирает между пальцами ручку, всё время поглядывая на дверь. Сынмин убежал от него как только они вошли в здание офиса и до сих пор не появился на своём рабочем месте. Хо задумывается о их отношениях, гадая, получается ли у него подарить Мину сполна ту любовь, которая сидит в нем самом. Он ни разу не пожалел о своём решении и был абсолютно счастлив рядом с младшим, но он хотел быть уверен, что делает его таким же счастливым. Внезапно свежесть уличного воздуха, который проникал в помещение через открытые окна, прервал незнакомый для Минхо аромат. Он изумленно оглянулся, увидев перед собой довольного Сынмина, который с нежностью в глазах улыбался ему. От неожиданной мысли, которая прошибла сознание током, Хо удивлённо моргает, уставившись на Мина. В кабинете никого нет, кроме них, и Сынмин раскидывает руки, приглашая старшего обнять его. Лино поднимается на ватных ногах и несмело обнимает младшего, едва ощутимо касаясь носом его шеи. От Мина пахнет персиками с чем-то цветочным и Минхо глубоко вдыхает сладкий аромат, почти сразу теряя от него голову.       - Я люблю тебя, хён, - от нежного голоса Сынмина перед глазами появляется пелена и Минхо крепче сжимает парня,зарываясь носом в его шею, не имея возможности надышаться ароматом младшего.       - Я тоже люблю тебя, Минни, чертовски сильно. За несколько лет своей карьеры Минхо иногда задумывался, какой аромат может быть у любви. И теперь он точно знает: любовь пахнет вином и персиками.