Колючка

      Тадеуш театрально закатил глаза и тут же отвернулся к миловидной однокурснице, на что я нахмурила брови. Как обычно. Конечно, я привыкла к тому, что он умел находить общий язык абсолютно со всеми, но мне хотелось больше внимания от него. Даже если мы находимся в обществе, как сейчас, среди толпы других выпускников.       Я раздражалась, обижалась каждый раз, когда Тадди заигрывал с девушками, хотя знала, что кроме меня никто ему был не нужен. Ему нравилось внимание, а еще нравилось видеть, как я ревную. Что ж, я и не скрывала от него этих чувств, ведь потом всегда получала большое количество поцелуев и теплых объятий своего брата. Слушала его шёпот на ухо о том, что любит.       А я любила его, так сильно, что сердце в данный момент разрывалось на кусочки от мысли, что скоро я оставлю его здесь одного, отправляясь в Англию. Мне не хотелось расставаться с ним, но исследования меня манили тоже не меньше. Мой брат стал мне ближе всех на свете, ближе немногочисленных друзей, ближе отца, которого видели так редко. Тадеуш для меня — целый мир и все вселенные за его границами.       Раньше я удивлялась, как два близнеца могут быть такими разными по характеру. Тадеуш всегда был вхож в компании, сотни людей становились мгновенно друзьями, в то время как я сторонилась. Принимала лишь компанию книг или брата. Мы не заметили, как наши близкие родственно-дружеские отношения переросли во что-то большее. Точнее, не заметила я, как в одно мгновение Тадди стал для меня кем-то большим. Более важным, более любимым. Как стала смотреть на него иным взглядом, позволяла себе чаще и дольше обнимать или получать теплые объятия в ответ. Будто его любовь к тактильности в один момент перешла ко мне.       Тадеуш не был глупым парнем — он, как рассказал после нашего первого поцелуя, стал замечать всё постепенно. И взгляды, и иные ощущения от моих прикосновений. Видимо, связь близнецов была очень сильна, но, Геката, я надеялась, что Тадди не узнает об этом. Я думала: пройдёт, отпустит. Временное помешательство, даже считала, что проклятье поймала на себя. Да только всё опроверглось, а мои изменившиеся чувства остались.       Я даже на секунду себе не позволяла помечтать или представить, что брат мог ответить взаимностью на это безумство, ведь это было неправильно. Нас, ведьм и ведьмаков, и так недолюбливали в народе, а если б ещё и порочная связь брата и сестры — точно прямая дорога в костёр.       Но всё закрутилось очень быстро, что я иногда не успевала запоминать легкие поцелуи от Тадди, скрытые от других глаз. Всё должно было оставаться в тайне, пусть из-за этого и находили меньше времени побыть вдвоем. Я не хотела, чтобы у него возникли проблемы из-за этого, ведь он так старался в учёбе, чтобы стать здесь преподавателем. Но даже наши чувства, наша близость не были весомым аргументом к тому, чтобы мне остаться рядом с ним. Я хотела исследовать пустоши, хотя бы несколько лет.       Из быстро сменяющихся воспоминаний за последний год меня отвлекло мягкое сжатие руки. Я повернулась к Тадди, смотря на него в профиль. Совсем не заметила, как появился Ворон на галерее. Улыбнулась и сжала его ладонь в ответ, большим пальцем касаясь запястья. Нам, близнецам, всегда вместе было проще. Может, именно поэтому Тадеуш в моих глазах стал любовным интересом, а может, меня просто манило что-то запретное, порочное?       Мой брат был очень привлекательным: не просто так ведь ему знаки внимания оказывали другие девушки. И пусть мы близнецы, похожи как две капли воды, но ко мне такого внимания никогда не было. Но я из-за этого никогда не расстраивалась, не нуждалась в комплиментах со стороны, когда получала их от родного человека.       И даже несмотря на то, что мы были полными противоположностями с Тадди… любили друг друга. Правда, теперь эта любовь была другой, но не менее сильной.       — Мы сделали это, сестрёнка, — и вновь из мыслей вывел голос брата.       Я моргнула и заметила, как скрывался в коридорах Ворон. Всё закончилось, и мы стали полноценными ведьмой и ведьмаком.       — Тадди, мы справились! — я не смогла сдержать всколыхнувшиеся эмоции и схватила Тадеуша за другую руку, обе сжимая в своих.       И мне было все равно на укоризненный взгляд от профессора Санторо, о том, что с шепота я невольно перешла на писк. Мне был важен лишь взгляд брата, направленный в мою сторону. Тадеуш с восхищением и искренней радостью смотрел на меня. Он лишь смотрел, а я уже ощущала его теплые руки на своём теле, губы, которые коснулись бы моих. Но я так же замечала, что в его глазах плескалось волнение, о котором он умалчивал.       Но вскоре причину этих переживаний я узнала и была немного расстроена тем, что Тадди не поделился со мной этим. Или мой брат и правда позволил себе подумать, что я захочу вместо него преподавать, оттолкнуть его от мечты? Тадеуш знал, что преподавательство меня не интересует, лишь исследования. А потому, отказав профессору Санторо в её предложении, я поспешила уйти. Поймала взволнованный взгляд брата, но тут же посмотрела в сторону, бросив тихое:       — Буду ждать тебя у Флориана.       Мне стоило бы поддержать его перед разговором с профессором, дать понять, что всё хорошо, но мне было немного обидно. Я надеялась, что ошибаюсь, что Тадди не смел даже подумать о том, что я отберу его желания. Надеялась, что это просто дурные мысли, от которых будет легко избавиться, когда Тадеуш назовет меня глупой, и мы посмеёмся вместе.       Заказала нам два кофе, думала, что отвлекусь за наблюдением обычных людей, но почти сразу за мной в кафе появился брат, делая заказ на печенье. Тадди коснулся моей спины и помог сесть за столик, а сам опустился напротив. Я видела, как он сдерживает широкую улыбку, строя угрюмое лицо, хотя в глазах так и искрило счастье. Невольно улыбнулась.       — Могу поздравить? — улыбнулась ещё шире, когда Тадди гордо расправил плечи. — Ты будешь прекрасным преподавателем.       Не удержалась и протянула руку, положив на его сверху. Время летело незаметно, и от этого становилось всё тоскливее, ведь предстоящая разлука была всё ближе. А мы так и не обсуждали это… Лишь наслаждались каждой минутой.

***

      Вернувшись в обнимку к академии, Тадди остановился и увлек меня в тени деревьев, аккуратно прижимая спиной к широкому стволу. Он нервно выдохнул и коснулся своим лбом моего, закрывая глаза. Руки мягко обвили меня за плечи, прижимая ближе.       — Я так за тебя испугался… — прошептал Тадеуш, качнув головой из стороны в сторону. — Я не хочу, чтобы ты уезжала, Колючка.       — Ты же знаешь, что я буду в порядке, — прикоснулась к его щеке, и брат сразу же коснулся ладони губами. — Мне тоже не хочется с тобой расставаться, Тадди. Но я обещаю, я буду писать тебе письма перед каждым походом на пустоши. Там будут координаты, куда я собираюсь, — подняла руку и дотронулась до его волос. — Ну, а если что-то пойдёт не так, то…       — Не смей даже произносить это, — он приложил палец к моим губам и хмуро посмотрел на меня, хотя в глазах бушевало волнение, особенно после недавней встречи с докерами. — Мы ведь… Мы ведь никогда не были так далеко друг от друга, Эстер, так долго…       — Я обещаю, что приеду к тебе на Йоль, — слабо улыбнулась, убирая пряди волос с его лба.       Он притянул меня в свои крепкие объятия, в которые я с удовольствием нырнула и вдохнула родной запах лавандового мыла, который пропитал его одежду. Мой любимый запах.       — Я люблю тебя, Тадди, — прошептала ему куда-то в плечо и почувствовала, как сильнее сомкнулись его руки за моей спиной.       — А я тебя, Колючка, — шепот в макушку и едва уловимый поцелуй. — Давай, я провожу тебя.       — Ты ведь собирался в бар? — я ухмыльнулась, отстраняясь от брата.       — Подумаешь, задержусь на пару минут, — он пожал плечами и приобнял меня, увлекая за собой ко входу в академию. — Не хочу, чтобы с тобой по пути что-то случилось.       — Но ведь ты сам собираешься в Уголок Данте, а после сегодняшнего… — я поморщилась и поджала губы. — Если что-то по пути случится?       Тадеуш остановился и лукаво взглянул на меня.       — Так идём со мной. Будешь меньше переживать.       — Мне нужно собираться, Тадди, — я грустно улыбнулась и отвела взгляд в сторону.       — Я знаю, Колючка… Знаю, — он наклонился и оставил поцелуй на моей щеке. — Пойдём.       Мы молча зашли в здание и направились к лестнице, так же тихо поднимаясь. Тадди придерживал меня за талию, поскольку ноги совсем не слушались. Видимо, весь адреналин сошёл на «нет» после того, как мы вернулись в академию. Довольно быстро приблизились к дормиториям, остановились около моей двери. Я повернулась к Тадеушу лицом, встречая весьма серьёзный взгляд брата.       — Ты ведь попрощаешься со мной завтра, Эстер?       Я бегло посмотрела по сторонам и сделала шаг к нему, вставая вплотную. Взяла за руку, переплетая пальцы, и коснулась поцелуем подбородка.       — Не уходи сегодня, Тадди. Останься со мной, ведь… — «…не знаю, встретимся ли мы еще раз, зная о всех рисках и опасностях, что ждут впереди».       Ему не нужно было произносить окончание фразы, что промелькнула в голове, вслух. Он всегда понимал всё лишь по взгляду, по эмоциям, что могли пробежать на моём лице. Тадди коснулся лица ладонью и приподнял мою голову, вынуждая посмотреть в глаза. Ласково улыбнулся и толкнул дверь в мой дормиторий. Так и не оборачиваясь, доверяя его рукам, сделала шаг назад. Потом ещё один, и ещё, пока мы вдвоем не оказались в помещении. Дверь тихо закрылась, щелкнул замок.       Тадеуш взял меня за плечи и поменял нас местами так, что я прижалась к стене. Встал вплотную, что моя грудь прижалась к его, и поцеловал в лоб. Следом оставил поцелуй на каждой щеке, но только я потянулась вперед, чтобы поцеловать его так, как хотелось, он отстранился.       — Как же я буду здесь, без тебя, моя душа? — Тадди наклонился и прижался губами к моей шее, вынуждая меня выгнуться навстречу и судорожно выдохнуть от такого желанного прикосновения. — Оставляешь меня, — ещё один поцелуй. — Убегаешь прочь, в опасности, зная, что я буду каждый день волноваться о тебе, — он спустился поцелуями ниже, опаляя горячим дыханием кожу.       — Тадди… — я прикусила губу и мягко оттолкнула брата, смотря в его яркие глаза. Подошла ближе, проводя руками по его груди снизу вверх, приподнялась и обняла за шею, шепча в губы: — Поцелуй меня… Сейчас этот поцелуй волнует меня больше всего на свете, сильнее, чем проклятья.       — Эстер, — он шумно выдохнул и посмотрел в сторону.       Но это продлилось от силы несколько секунд, как тут же он впился в губы жадным поцелуем, с привкусом тоски за этот день. Со вкусом отчаяния и животного переживания за меня, за предстоящую разлуку. Его рука опустилась на талию и сжалась, даже сквозь одежду я чувствовала его тепло.       Сегодня мне не хотелось получать. Мне хотелось отдавать — дать так много, чтобы он не смел ни на кого смотреть, пока меня не будет рядом. Чертова эгоистка. Но не позволю ему забыть всё, что между нами происходило, в надежде на то, что ещё случится. Оттолкнулась одной рукой от стены, шагая на него, заставляя отступить, призывая сдаться на мою волю, на мои желания.       Чтобы после сегодняшней ночи, последней для нас, по крайней мере, пока, брат не смел думать ни о ком другом в таком плане. Только обо мне. Я хочу, чтобы он ждал меня. Отстранилась, оставляя нежный поцелуй на его щеке, и стала неторопливо расстегивать пуговицы на его форме, губами касаясь каждого сантиметра на шее. Услышав его тихий вздох, едва удержалась, чтобы не заглянуть в глаза, продолжала смотреть за своими пальцами.       Я не спешила, ведь у нас была впереди целая ночь. Наша ночь. Медленно раздевала его, открывая себе вид на подтянутое тело. Но едва взялась руками за ремень на брюках, Тадди положил свои ладони сверху и отстранил, вынуждая посмотреть в глаза.       — Колючка, тебе не кажется, что ты, — он коснулся пальцем ключицы и повел его ниже, в вырез блузки, — слишком одета?       — Мне нужна помощь, — я потянулась к нему, нежно кусая за шею, а после потерлась носом.       К черту форму и все остальные одежды. Стала сама расстегивать жакет с блузкой, чтобы поскорее увидеть его взгляд. Тот самый, каким он смотрит на моё обнаженное тело каждый раз, когда мы можем побыть наедине. Вот так, как сейчас.       Тадди встал за спиной, снимая с меня блузку, и медленно потянул молнию на юбке. Я повела бедрами из стороны в сторону, позволяя ей упасть на пол. Тадеуш притянул меня к себе, прижимая к груди. Даже в таком положении я слышала, чувствовала, как всё быстрее билось его сердце. Откинула голову ему на плечо и прикрыла глаза, когда он руками провел по животу и выше, обхватывая ладонями грудь.       Повернулась к нему, чтобы поймать губы своими, а руки положила поверх его, сжимая вместе с ним грудь сильнее, и тихо застонала. Тадди тут же отстранился и подтолкнул к постели, смотрел на меня жадно, любяще, но в то же время так нежно, что в этой нежности я готова утонуть с головой навсегда. Быстрыми движениями стал полностью освобождать себя от одежды, откладывая её на стул. О своей я совсем не беспокоилась, даже пусть бы порвалась, ведь это был последний день в качестве студентки.       — Безумно красивая, — Тадеуш схватил меня за талию, и мы вместе повалились на постель, оказываясь на боку друг перед другом.       Я протянула руку к его лицу, нежно проводя пальцами по скулам, коснулась губ. Он улыбнулся и поцеловал каждый палец на моей руке, вызывая ответную улыбку. Я приподнялась и толкнула его на спину, тут же забираясь на бедра сверху. Довольно прищурилась, когда Тадди опустил руки на мои бедра, и плавно повела ими. Его поджатые губы и напрягшееся тело были лучшей реакцией на мою маленькую провокацию. Но хотелось ещё больше.       Наклонилась к нему, целуя в губы коротко, и спустилась к шее, оставляя влажные следы. Я хотела расцеловать каждый сантиметр его тела. Я хотела его всего, без остатка. И хотелось бы так надолго, как это было бы возможно.       Не переставала медленно двигать бедрами, даже сквозь ткань белья, что разделяла нас, чувствовала его желание. Тадди то сжимал, то разжимал руки на моих бедрах, будто не знал, куда ещё их деть. Выгнулась в спине и оставила дорожку поцелуев на его грудной клетке, но не удержалась, коротко и быстро коснулась языком его сосков. Одно из его слабых мест, о котором знаю только я. И только мне позволено так делать.       Он тихо простонал и зажмурился, а губы призывно раскрылись. Его тактильность и чувствительность к ласкам убивали меня, сжирали изнутри: так сильно мне хотелось дарить ему их постоянно. Чтобы слушать стоны, видеть румянец на щеках, а не ухмылку популярного парня. Чтобы, как сейчас, он лежал здесь и наслаждался, таял и млел от моих прикосновений.       Съехала ниже, ближе к его коленям, чтобы поцелуями спуститься на живот. Тадди напрягся и опустил руки на постель, сминая одеяло. А я прикрыла глаза и с огромным желанием расцеловывала его кожу, по памяти надолго задерживаясь на родинках губами. Мне нравилось растягивать эту прелюдию, целовать, целовать его. Потому что эти тихие стоны, которые брат пытался сдерживать, ласкали слух неимоверно.       Он не стеснялся при мне своей реакции, лишь попросту пытался казаться сильным молодым мужчиной. Но для меня эти звуки были сродни самой прекрасной игры оркестров. Они побуждали действовать напористее, ярче, сильнее.       Как сейчас.       Я выпрямилась на коленях и полностью оголила своё тело, не переставая смотреть в глаза Тадди. А после наклонилась, дразняще языком провела по его губам и схватилась за белье, стягивая вниз. Он смотрел на меня, казалось, совсем не моргал. Расширенные зрачки и желание, что так явно виднелось в них. Но в нашу последнюю ночь я не хотела всё заканчивать так быстро.       Опустилась на его бедра и выдохнула, запрокинув голову. Даже без полного контакта вот так ощущать его, ощущать то, как он хочет меня, ждёт, это было… до безумия хорошо. Тадди приподнялся и взял меня за затылок, притягивая к себе. Его губы с нетерпением завлекли в жадный поцелуй мои. Безумно горячий, влажный, показывающий всю его страсть.       Он взял меня за бедро другой рукой, надавливая, двигая к себе ближе, и обратно. Я невольно застонала ему в губы и сжала его волосы в ладони, прижимаясь к нему грудью. Провела языком по его губам и наклонила голову, кусая шею слева. Ещё одно слабое место рядом с артерией.       — Эстер… — хрипло застонал Тадди и обеими руками вжал меня в себя, что даже ни сантиметра свободного пространства между нашими телами не осталось. — Колючка, позволь…       Да к Гекате мои желания поддразнить его подольше. Я прикусила губу и жарко выдохнула ему в шею, когда брат вскинул бедра мне навстречу. Отстранилась и обхватила его лицо ладонями, жадно всматриваясь в глаза. Смахнула с его лба капли пота, убирая волосы назад. Так и не разрывая зрительного контакта, приподнялась, давая своё безмолвное согласие на всё, что он захочет дальше. Любое желание, любые просьбы.       Тадеуш опрокинул меня на спину, нависая сверху. Отрывистыми поцелуями прошёлся по моему лицу, шее и остановился на плече, прижимаясь губами. Я запрокинула голову с громким стоном, скрывшемся в стенах комнаты, когда он вошёл в меня. Его хриплый стон заглушился моим плечом.       Мы замерли, удерживаясь от того, чтобы не сорваться в безумие. Я чувствовала, как сильно был возбужден Тадди, чувствовала, как было напряжено его тело. И я знала, что он чувствовал во мне то же самое.       — Эстер… — прошептал он и поцеловал меня, одновременно с этим начиная двигаться.       Наши стоны и хриплые выдохи тонули в поцелуе, заглушались, чтобы не сбежались находящиеся в дормиториях студенты и преподаватели. Я нежно гладила его по плечам, спине, подаваясь навстречу бёдрами. Наслаждалась его неспешными движениями, рукой, что мягко сжимала за талию, иногда спускаясь к ягодицам.       Я зажмурилась и отвернулась в сторону. По щеке скатилась слеза. И от переизбытка любви к нему, от нежности, что ощущалась в его действиях, прикосновениях. И от предстоящей разлуки — о ней думать и знать, что она вот-вот настанет, было невыносимо.       Тадди большим пальцем стёр влажный след и внимательно посмотрел на меня, замирая внутри.       — Я люблю тебя, Колючка, — прошептал он и улыбнулся, коснувшись моих губ. — Я только твой, моя душа.       — И я тебя, Тадди, — прошептала в ответ и обняла его за шею, вынуждая прижаться телом.       Провела носом линию по его виску и схватила зубами мочку уха, слушая в ответ рваный выдох. Он толкнулся сильнее, будто наказывая за это действие, но лишь сделал до безумия приятно. Я тихо простонала ему в ухо, подаваясь навстречу, прося ещё, прося больше, сильнее, быстрее.       Хотелось слиться с ним воедино, стать одним целым, но куда ещё ближе? Хотелось вцепиться в него руками и ногами, чтобы никогда не разлучаться, всегда быть так же близко. Всегда чувствовать его тепло, ласковый шепот на ухо, нежные поцелуи и красивый смех. Касаться его, чтобы убеждаться — он только мой. Во всех смыслах, которые только могут существовать во Вселенной.       Я выгнулась в спине и уперлась ладонями в его плечи. Тадди непонимающе посмотрел на меня, тяжело дыша, но я толкнула ещё раз, приподнимаясь. Перевернула его на спину и ловко забралась сверху, перекидывая ногу, и тут же опустилась на него сверху. Сжала в ладонях свою грудь и качнулась вперед, а потом назад, раз за разом двигаясь всё быстрее.       Тадеуш взял меня за талию, удерживая на месте, и вскинул бедра вверх, толкнувшись под другим углом. Я сжала губы, удерживая почти вырвавшийся вскрик из груди, и упала на него. Уткнулась лбом в его, вцепилась в плечи сильно, а взглядом умоляла сделать так ещё. И он дал мне всё, что хотел. Всё, что я просила. Удерживал меня в том же положении и двигался глубоко, сильно, из-за чего я периодически сжималась на нём. Дышала прямо в губы отрывисто, чувствовала, что слишком долго не продержусь.       — Тадди… — прошептала тихо-тихо, ощущая дрожь по телу и от подступающего оргазма, и от его движений.       Геката и все остальные боги, это слишком прекрасно, чтобы удерживать себя на грани. Уткнулась в его шею губами и задрожала, протяжно застонав ему почти под ухом. Сдерживать себя совсем не могла, а перед глазами видела лишь вспыхивающие искры одну за одной. Брат уткнулся носом в мои волосы и, толкнувшись в последний раз, замер во мне, тихо простонав моё имя.       Я чувствовала, как быстро билось его сердце, часто и тяжело вздымалась грудь, но продолжала лежать на нём. Сил и желания не было, чтобы опуститься рядом на постель. Он провел ладонями по моей влажной спине и обнял, не отпуская. Двигаться, идти в купальни… Ничего не хотелось. Я наслаждалась его объятиями и отголосками уходящего оргазма, негой, что разлилась по всему телу. Мне было до сумасшествия хорошо. Больше ни о чем другом думать сейчас не хотелось.

***

      — Доброе утро, Колючка.       Я лениво улыбнулась, не открывая глаза. Брат поцеловал меня в плечо и погладил по бедру, прижимаясь со спины. Добравшись вместе до купален, мы весьма быстро вернулись обратно в дормиторий и, сплетая руки и ноги, уснули. Тадди нарушил все свои планы, остался со мной, крепко обнимая всю ночь. И продолжал обнимать сейчас.       — Солнце уже поднялось высоко? — тихо прошептала я, переплетая пальцы с его рукой, что находилась под моей головой.       — Завтрак уже прошёл, но я принёс нам перекусить.       Что ж, видимо, я слишком долго спала. И, что удивительно, не слышала, как Тадеуш уходил. Хотя, обычно, сплю весьма чутко.       Он отстранился в сторону, позволяя мне перекатиться на спину. Видеть эту любимую улыбку с самого утра — как благословение богов. Я протянула ладонь, прижимаясь ею к его щеке. Говорить не хотелось, хотелось наблюдать, хотелось целовать. Но…       Я перевела взгляд на стоящие у стены сундук и платяной шкаф. Улыбка мгновенно померкла, ведь я еще не собрала вещи. А вечером через портал я отправляюсь в Англию.       — Колючка, — Тадеуш вернул мне жест и повернул лицом к себе, покачал головой. — Не думай сейчас об этом. У нас с тобой ещё есть время, сестрёнка.       Он прав. У нас ещё есть немного времени, чтобы побыть вместе. И с этой мыслью я потянулась к его губам.