Письмо любви

Однажды меня спросили: «Что изменилось в моём мире?» Почему я изменился и полностью перевернул свой мир. И я просто ответил: «Ко мне пришла любовь» Любовь, стала столь незабываемым моментом, навсегда изменившим реальность, что существовала в моей жизни. Но к самой любви я пришёл не сразу, ведь это не лампа Джина, где желания исполняются по щелчку пальцев. Конечно, частично мой мир является волшебным, но к волшебникам я себя не могу отнести. Существует и другая часть магического общества, которая делится на хороших и плохих, и как вы поняли, я был из второй категории. Злой и страшный серый волк, хотя я не серый, но волк, это важная деталь и уточнить её просто необходимо. Я не тот волк из сказки, что съел бедную Красную Шапочку. Человечина на вкус ужасна, то ли дело кролики, свежепойманные и запечённый или тушёные с овощами, что-то я отвлёкся. Это всё виноват Стайлз, который готовит на кухне ужин, а меня заставил писать это письмо. Так вот, людей мы не едим, но они действительно могут умереть. Если не переживут укус или же станут оборотнями, как и я. Природа решила создать нас, волков, чтобы чистить мир от слабых. Но что-то пошло не по плану, и теперь мир надо спасать от нас. Это письмо маленькому волчонку, что живёт в животе моей любимой искорки. Случилось чудо, я стану папой. Всю жизнь я думал, что этого никогда не случится. Семья, это ответственность, от которой я всю жизнь бежал. Однако не смог убежать от человека, как бы я не был силён физически, его глаза притягивали магнитом. Недоразумение, стало смыслом моей жизни. Невозможно жить без личного наркотика, свой я нашёл, и зовут его Стайлз Хейл. Да, именно моя фамилия, ведь прошлая ему безумно не подходила. Мой любимый ребёнок, я не знаю, кем ты будешь, но знай! Папы тебя очень любят, особенно я. Мой волчонок, который сможет бегать вместе со мной по лесу и ловить кроликов на ужин. И творить магию, как самый очаровательный мужчина на свете, зажигать искру неординарной семейки. Стая не понимает, что происходят, но они уже тебя очень любят. У тебя самые замечательные дяди и тёти, которые могут быть во вселенной. Когда ты родишься, я расскажу тебе историю твоей семьи, где много боли и неожиданной смены сюжета. Покажу тебе бабушку и величество Хейлов. Наша стая не похожа на те, о которых ты прочитаешь в книгах. С нами охотники, банши и кицунэ. Это ещё не все, но данную часть истории ты познаешь самостоятельно. И письмо будет частью истории из жизни стаи Дерека Хейла, то есть меня. Твой отец попросил меня рассказать тебе, как мы познакомились. Я же хочу поведать тебе иную историю. Историю о волке, не знавшим, что такое любовь и радость. Никто его не заколдовывал и не накладывал проклятий, он это сделал сам. Однажды, волк встретил человека, который был безумно неуклюжим. Человек оказался сильнее любого существа, которого видел волк. И тогда победила любовь, она всегда выигрывала у судьбы. Естественно произошло это не сразу, понадобилось время, много времени. Не испугавшись злого волка, человек улыбнулся и протянул руку: — Давай дружить, Хмуроволк? — Ты, идиот, — волк не понимал, что происходит, ведь все всегда уходили, — Твоя улыбка меня бесит. — Тогда я буду ходить за тобой везде, и улыбаться, — смело заявил человек, — Пока не дождусь твоей улыбки. Зови меня Стайлзом, Хмуроволк. Время шло, Стайлз стал частью стаи, несмотря на все угрозы альфы. На то ещё время Стилински каждый день бросал вызов судьбе, приходя в лофт со своим лучшим бро Скоттом, завлекая в диалог хмурого альфу. Честно сказать, альфа, то есть я, Дерек. Не знал, что делать с кучкой подростков, которые были волками и не только, и что среди всех сверхъестественных существ делал человек. Человек, что выживал и ещё умудрялся учить жизни. Заткнуть твоего папу было невозможно, сейчас это тоже трудно сделать. Есть один вариант, но он не для детских ушей и глаз. Я отвлёкся, прошу прощения. Заставить Стайлза замолчать было моей мечтой, словно я желал восьмое чудо света. Странные слова и выражения цеплялись ко всей стае, как магнитом. В один из киновечеров, которые тоже придумал твой второй папа, чтобы сплотить стаю. Мне казалось, что вокруг меня только Стайлз, каждый стал его неотъемлемой частью, говорили, двигались, смотрели, как он. Ощущение дурдома в моей голове стало напоминать бомбу, что вот вот взорвётся. Я не мог и двинуться, чтобы не увидеть Стилински, и тут и там. Он был везде, я хотел кричать на каждое его отражение и звук, что издавал Стайлз. Прибить его в лесу, казалось прекрасной идеей. И труп не найдут, если только волк, но и то не точно. Я точно знал, что ненавижу Стайлза, моей целью стало его уничтожить, изгнать из стаи. И зажить спокойной жизнью альфы, обучая подростков, каково это быть волком, и как выжить. Стайлз Стилински стал моим врагом номер один. Задеть парня было не сложно, я издевался, заводя, самые больные для него темы. В стае не все знали историю Стайлза, поэтому периодически мне помогали, за это я любил подростков. И я видел боль в глазах, от каждой сказанной фразой. Да, он всегда шутил в ответ или же кидал порцию сарказма, но я видел, как ему было больно. Словно вампир, я питался его болью и самобичеванием. Оно росло с каждым днём, и казалось, что вот он сейчас уйдёт и не вернётся, но он всегда возвращался со своей глупой улыбкой на лице. Только сейчас я понимаю, как ему это было сложно. Каждый день переступать через себя и идти к существам, что ломают его вновь и вновь. Он словно феникс восставал из пепла, становясь, каждый раз слабее, но сдаться, не позволяла внутренняя сила. Находя в себе силы подниматься над своей болью, он сам себя ломал, чтобы не дать голосам в голове волю. Не сломаться, на зло всему миру и доказать мне, что он всегда будет рядом. И в одну из битв, которые были частые на тот период. Мы победили ведьму очень быстро и просто. Я тогда не звал Стилински и запретил волчатам, те не имели права ослушаться и тоже считали, что это опасно для единственного человека в стае оборотней. Но перед своей смертью ведьма прошептала: — Ты не понимаешь, что ты потерял волк. Если искра исчезает, то вы умрёте. Вы сами убиваете его, поэтому я помогла. На тот момент я не понял смысла слов, но на всякий случай записал на подкорку и собрал прах ведьмы, которую мы сожгли. Вернувшись в лофт, мы увидели Ноа, шерифа. Он ждал кого-то около дома. Твой дедушка был молчалив и печален, он искал Скотта: — Скотт, я знал, что найду тебя здесь. — Здравствуйте, что-то случилось? — не обращая внимание на нас, парень подошёл к шерифу, — Мама прислала? — Стайлз, — почти прошептал мужчина, но мы его отчётливо слышали, в тот момент у меня в первый раз защемило сердце, — Он молчит и ничего не ест. Пьёт только кофе, забыл про моё правильное питание и поощряет вредную еду. Он стал собственным привидением. — Я с ним поговорю, — МакКолл кивнул, — Мама говорила, что вы уезжаете на две недели. — Да, и я не могу отказаться, — мужчина тяжело вздохнул, — Присмотри за ним и помоги, вся надежда на тебя. — Конечно, — естественно Скотт согласился, но этот разговор я запомнил надолго и до сих пор его вспоминаю в кошмарах. Я не думал, что смогу сломать этого жизнерадостного мальчишку, его боевой задор был опорой. Но я этого не понимал, Стайлз был частью стаи, а я его проклинал. В тот вечер Ноа уехал из города, а Скотт привёз в лофт тряпичную куклу. Наступала самая страшная неделя в моей жизни, внутри меня навсегда останется в памяти пять дней ада. Я тебе это рассказываю, чтобы ты знал, что все могут совершать ошибки, главное их во время исправить. И что твой папа очень хрупкий, каким бы сильным он не казался, его необходимо беречь и защищать, даже от него самого. Понедельник. Я проснулся в шесть утра, думаю о вкусном завтраке, который обычно готовил Стайлз. Да, я его ненавидел и хотел выжить из стаи, но он был незаменим. Окружая каждого заботой и вниманием, что решало многие конфликты в нашем маленьком коллективе. Спустившись вниз, я увидел пустоту и парня на диване, что смотрел в пустоту. Волк внутри меня взвыл, при виде такой картины. Безусловно, внутри сначала я был горд собой, но сам не осознавал, что я наделал. И увидев в живую, мне захотелось отмотать время и избить себя за содеянное, лишь бы снова увидеть жизнерадостного мальчишку. Не чувствовать его боли, что сочилось отовсюду. И за всё время, я в первый раз подошёл к нему и искренни сказал: — Хочешь кофе? — Сейчас я сварю вам кофе, сэр, — лучше бы он просто промолчал, внутри меня всё рухнуло, — Что желаете на завтрак? — Я сам его сделаю, и тебе сделаю, — я почувствовал себя твоим папой, который хочет порадовать человека, — Могу сделать оладьи с черникой, будешь? — Хорошо, сэр, — я увидел пустые глаза, — Сейчас я сделаю, что вы просили, через двадцать минут завтрак будет подан. Стайлз действительно встал и пошёл делать завтрак, как бы я не пытался его остановить, меня, словно не видели. Я стал призраком для твоего отца или же кукловодом, что было ещё ужаснее. Позже спустился МакКолл, но с ним и не с кем другим, Стайлз не разговаривал. Это был мой личный ад. Завтрак прошёл в тишине, ели все, кроме Стилински. Он даже не притронулся к еде. И молча, незаметно для всех мне поклонился, словно отчитываясь о своей работе. Всё, что я мог сделать, это кивнуть и тогда он исчез за дверью гостевой спальни. Отправив волчат в школу и клятвенно пообещав, что присмотрю за Стайлзом и не как обычно. Я направился в гостевую комнату, на стук мне не ответили и я вошёл. Картина, что стояла перед моими глазами, представляла собой пустоту. Он сидел напротив окна и смотрел неизвестность, не реагировал на движение и звуки вокруг, словно его тут не было. Я предпринял попытку дотронуться до него, но мою руку обожгло невидимое пламя, и я взвыл от боли. Ко мне повернулся человек, но внутри него я видел ведьму, она громко смеялась мне в лицо, сгорая заживо: — Я тебя предупреждала, что вы умрёте, когда погибнет искра. Ты мне не поверил, теперь наслаждайся, ты ведь этого так желал. И мёртвая тишина, глаза закрылись, и снова я увидел Стайлза: — Вы что-то желаете, сэр? Я молча вышел из комнаты, оставив дверь открытой. Моя рука перестала гореть, но сердце сгорало заживо вновь и вновь. Я виноват, во всём виноват я. Снова, снова погубил семью, семью, что создавалось таким тяжёлым трудом. Трудом человека, которого я никогда не ценил и даже не пытался рассмотреть и понять. В тот день я обратился за помощью к человеку, к которому раньше не пошёл, даже под угрозой смерти. Питер, был моим дядей, который выжил и стал опорой для нас с сёстрами, как бы мы этого не хотели признавать. И сейчас он единственный, кто может мне помочь вернуть Стайлза, и я сделаю всё, что от меня требуется. На моё удивление, дядя ничего не попросил за помощь, но я увидел боль в его глазах. Стае мы решили ничего не говорить, ведь они этого не видят. Я должен был сам помочь единственному человеку в стае, как альфа, защитить и оберегать. Два дня твой дядя Питер искал информацию во всевозможных источниках, а я жил, как в дне сурка. Стайлз на моих глазах становился бездушной куклой, и я ничего не мог сделать. Волчата каждый день пытались достучаться до друга, но он словно не видел никого, кроме меня. На третий день, мой волк выл от боли и невозможности исправить случившееся. Каждый день я обращался в волка и просто ложился рядом с мальчиком, чтобы слышать его дыхание. Я так боялся, что в одну секунду оно остановится и больше не начнётся вновь. Ночами я караулил сон, видя, как тускнеют волосы и кожа становится всё прозрачнее. Я терял его, терял и был бессилен. Хорошо, что сейчас я в нашей комнате и Стайлз внизу готовит, болтая с Лидией о беременности, он не слышит и не видит, как мне больно от воспоминаний, но я должен. Для тебя, для себя и для Стайлза. На четвертый день в лофт залетел Питер, впопыхах кидая на пол огромный том, полностью заполненный закладками: — Решение есть, ты можешь его спасти. — Как? — тогда я был готов на любой способ, но услышанное меня уничтожило, — Не тяни, времени не осталось практически. — Любовь, — тыкнул дядя в книгу, — Его спасёт твоя любовь и поцелуй, истинный поцелуй любви. — Но я его не люблю, — какой, же я был тогда идиот, — Как я могу спасти того, кого не люблю?! — Загляни внутрь своего волка, там ты найдёшь ответы, — после этого старший Хейл удалился, а я ушёл в комнату к твоему отцу. Весь день и всю ночь я провёл в форме волка, охраняя тебя от самого себя и себя. Волк скулил, но позволил заглянуть в сердце, которое с первой встречи трепетало при виде Стайлза. Я незаметно для себя ловил его взгляды и движения, любовался каждым смехом и сдерживал желание улыбнуться в ответ. Утопал в заботе, что дарил только он. Я полюбил его с первого дня, мой волк полюбил его с первого взгляда. Выйдя из воспоминаний, я почувствовал слёзы, нескончаемая боль выходила. Обратившись в человека, я сел рядом на кровать и прислушался к дыханию, оно было редким, почти не ощутимым. В моих глазах зародился страх, что я навсегда потеряю твоего отца. Поцелуй вышел чувственный, сквозь пелену нашей боли, я почувствовал живое сердце. Оно бешено билось и горело ярким светом. Тогда дыхание твоего отца стало ровным, я успел, а цвет кожи и волосы приобрели обычный цвет, здоровый. Тогда я понял, что как раньше уже не будет. Больше я никуда не отпущу от себя человека, искру, которого я люблю. Данное обещание я выполняю по сей день. Так я и уснул, в обнимку с твоим отцом, а в пять утра меня разбудил поцелуй: — Ты спас меня. — А как же иначе, — я был самым счастливым на свете, глаза снова сияли и в них бегали искорки надежды на счастливое будущее, — Не делай так больше никогда, ты меня напугал. — Я верил, что ты сможешь, — твой голос, пусть это был и шепот, звучал, как мелодия, — Я верил, что ты поймёшь. Я люблю тебя. — И я тебя, моя искра, — тот поцелуй был особенный, — Мой человек. — Мой альфа. Ну а дальше были радостные визги стаи, вкусная еда и нежные объятия. Волчата стали шутить, что тебя вылечила любовь, а ты вылечил злого альфу. Хорошо, что они не знали, что это правда. Знаешь, Стайлз попросил меня написать письмо, и я его перепишу. Этого никто и никогда не увидит. Оно получилось слишком личное, но если тебе будет интересно, я тебе потом расскажу в живую, опустив некоторые подробности. Но я скажу самое главное, что даже самого злого волка — может изменить любовь, главное поверить. Это не я спас твоего папу, а он спас меня. Спасибо, что ты скоро появишься на свет. Я люблю тебя, мой волчонок.

***

Стайлз вошёл в комнату, хорошо, что Дерек успел спрятать письмо и лечь на кровать. Сделав вид, что он только проснулся: — Прости, я уснул, — Дерек уткнулся носом в живот Стайлза, — Как там еда? Пахнет восхитительно. — Не подлизывайся, — строго буркнул Стайлз, — Вместе потом напишем, нашим детям. Я люблю тебя, Хмуроволк. — И я тебя, моя искорка.