Обещанные принцы

Дорога домой казалась Элианте мучительно долгой, и дело не только в том, что ей пришлось ехать в повозке, ведь больная нога лишала возможности насладиться верховой ездой, так еще любопытный взгляд Элии, досаждал своей навязчивостью. Она ехала рядом, вероятно пользуясь тем, что сестра не может от нее убежать, но все же молчала, рассматривая ее так пристально и внимательно, словно изучала муравья под лупой. Вот только на стекла начинает падать солнечный свет, и муравьиные усики подгорают, прямо как его терпение. — Ты хочешь что-то спросить, дорогая сестра? — раздраженно проговорила Лео. — Какие могут быть вопросы? Я всего лишь увидела, как вы с Эймондом спали в обнимку, прислонившись к дереву. Вполне обычная картина, — пожала плечами двойняшка. Лео вздохнула. Она не помнила, как вырубилась на плече у друга, и уж точно не помнила, как оказалась в его горячих объятиях, зато помнила, как проснувшись среди ночи, предпочла остаться на месте, еще крепче к нему прижавшись. Ну он теплый, и пахнет божественно, зачем менять локацию, если можно не менять? Правда утром, их пробуждение было максимально неловким. Не сказать, что лицо Эймонда светилось от счастья, когда он увидел, как она слюнявит его рубашку. Да еще и наверняка тело затекло от неудобной позы. Очевидно, в мягкой постельке рядом с какой-нибудь леди Касвелл проснуться было бы гораздо приятней, чем со взъерошенной, растрепанной подругой, которая всю ночь использовала его в качестве подушки. Она подняла голову, чтобы рассмотреть всадников маячивших впереди, и стало немного завидно. Ребята, в отличии от нее могли наслаждаться утренней прогулкой, а не трястись по кочкам и ухабам в компании ехидной сестры. Джейс ехал рядом с Рейной, что-то увлеченно с ней обсуждая; Эленда пыталась отбиться от общества лорда Старка, который кружил вокруг нее подобно павлину, распушившему хвост; Эймонд переговаривался с Дейроном, совершенно не обращая на нее внимания. Лео вдруг ощутила беспричинную злость. Что с ней такое в самом деле? «Тебя покусала Эленда» — вынесла вердикт вымышленная Элоиза, которая, как и настоящая умела забираться в головы, — «на лицо все признаки утреннего бешенства». Да, Элоиза так бы и сказала. Мудрая, маленькая сестра. — Твой взгляд слишком тяжелый, сестренка, боюсь мне с ним далеко не уехать, уж точно не на этой телеге, — ответила Элианта, все еще чувствуя пристальный взор принцессы. — Сначала он носит тебя на руках, потом мажет твою ногу, потом весь вечер не отлипает от тебя, словно банный лист, а под утро я нахожу вас спящими в обнимку. Тебе не кажется, что это слегка выходит за рамки дружбы? — выпалила Элия, искренне поражаясь невнимательности сестры, такими темпами Лиа однажды станет его женой, родит десятерых детей и по-прежнему будет уверять, что они — всего лишь друзья. — Почему? Для тебя я бы сделала тоже самое. Ну разве что тащила бы на спине, а не на руках. Силенок все-таки маловато. — Он влюблен в тебя. — Что? — Лео замерла. Что за бред. Эймонд влюблен в нее? Глупости. Будь это так, он бы сказал, и уж точно не терся бы рядом со всякими непонятными вдовами. — Это видно. — Элия, — девушка вздохнула. — Ты не понимаешь наших с ним отношений. Порой, Лео сама ощущала и искреннюю любовь, и щемящую нежность, и отчаянное беспокойство глядя на принца. Но он ведь не просто приятель, товарищ, друг. Он — Эймонд. Человек, который вошел в ее жизнь и слился с ней воедино. Со стороны действительно может померещиться всякое, но их чувства гораздо глубже, чем банальная страсть и глупая романтика. Они связаны, переплетены крепкими корнями, и обоюдная забота — это лишь малая часть того, что они готовы сделать, ради друг друга. Рисковать таким нельзя. А дурацкие намеки и необоснованные предположения только все портят. — Так расскажи, раз я не понимаю, — выгнула бровь Веларион. Элианта закусила губу, действительно сложно уместить свои чувства в одно предложение. — Это как встретить родственную душу, как узнать саму себя в его глазах, как прыгнуть в пропасть и знать, что тебя поймают. — Пока ты описываешь любовь. — Возможно, но ведь тебя я тоже люблю. Однако отбивать у Джейса не намерена. Элия слегка нахмурилась. Пожалуй, давить тут не стоит. Интересно, Эймонд думает точно также? Судя по тому, как он смотрит на Элианту, кажется, принц более близок к осознанию своих истинных чувств. Видимо придется ждать момента, когда они наконец поймут все сами. «Надеюсь, им не понадобиться для этого шестнадцать лет, как тете Элле и советнику Яносу». * Эймонд ощущал взгляд Элианты, но не мог обернуться. Боялся, что если останется с ней сейчас, если окунется в зелень ее глаз, то выбраться просто не сможет. Его прорвет, и он все испортит. Обнимать ее, вдыхать ее запах, чувствовать ее тело своим было изумительно. И хоть поза для сна оказалась совершенно неудобной, а спину сейчас ломило, так словно он решил полежать на гвоздях, это определенно того стоило. Пекло! Казалось бы, после подслушанного разговора, он должен был понять, что ему ничего не светит, но вместо того, чтобы остыть, принц воспылал с новой силой. Скорее всего, то обстоятельство, что он провел в обществе Лео последние двое суток, буквально, и дни, и ночи, сыграло в этом бедствии довольно весомую роль. Нужно отвлечься. Вероятно, дела Малого совета подойдут, как нельзя кстати. И компания леди Касвелл… Он понимал, что постель столь желанной когда-то вдовы, выглядит попыткой приложить подорожник к огромной ране на животе - вряд ли после этого вывалившиеся внутренности вернутся обратно, но хоть можно будет умереть с мыслью, что сделал все возможное. **** Прошло 25 часов 32 минуты и … Эйгон посмотрел на стрелку часов 50 секунд с того момента, как в его рту побывала капля прекрасного борского. Настроение было ужасным. Хотелось вина или чьей-нибудь смерти. Эйгон настолько привык, что в его организме присутствует алкоголь, что даже забыл, какая жизнь на самом деле паршивая штука, когда ее не скрашивает легкий туман в глазах. Всего сутки, а кажется он варится в этом котле трезвости целую вечность. Он встал, принявшись ходить по комнате. Зачем ему вообще все это? «Ты можешь хоть раз посмотреть на себя не глазами разочарованных родителей, а своими собственными?» «У тебя почти идеальная жизнь, а ты предпочитаешь смотреть на нее сквозь пьяную дымку.» «Не хочу марать руки о такого жалкого неудачника.» Гребаная Овчарка, засела в голове. Ее писклявый голос эхом звенит в ушах, как будто ему мало страданий. Но стоит признать, она не далека от истины. «Страдаешь от равнодушия отца, а сам не лучше, чем он, даже хуже…» Эйгон остановился, вспомнив, как провел вчерашний день. Мейлор был прекрасен, он не знал сколько времени просидел около его колыбельки, любуясь миниатюрным личиком и крошечными кулачками, однако созерцание было прервано пронзительным плачем. В тот момент уровень умиления, который зашкаливал, начинал стремительно падать вниз — дети плачут невыносимо противно и громко, аж уши закладывает, хоть кляп в рот клади, но стоило взять малыша на руки, как тот мгновенно успокоился. Он смотрел слегка непонимающе, но все же доверчиво, от этого в груди вновь потеплело. — У тебя не плохо получается, — улыбнулась Хелейна, пробудившись от детского плача. — Это он от неожиданности замолчал, или может перепутал меня с тобой, мейстер сказал, что у младенцев плохо со зрением. — Я не против, чтобы он иногда нас путал, если это его успокаивает. Рада, что ты пришел. Эйгон застыл. Хелейна все-таки невообразимо добрый человек. После того, как он себя вел и что делал, она умудрялась искренне радоваться его присутствию. Он сам себе был не рад, и, если бы мог - выдворился бы в ближайшее окно. Но похоже кишка оказалась тонковатой, жизнь может и мерзость, но раньше времени расставаться с ней не хотелось. Особенно после тирады Овчарки. В тот раз, когда острие кинжала прижалось к его горлу, он ощутил облегчение, чувство, которое позднее его испугало, заставив осознать, что не так уж и безразлична ему собственная судьба. — Благодари Овчарку, она грозилась притащить меня за уши, — он помолчал. — Я тоже рад. Эйгон посмотрел на часы. Две минуты. Прошли гребаные две минуты! Ааааа. Он взглянул на пустой графин, и вздохнул. Может пойти в Драконье логово, проверить не зачах ли Солнечный огонь в своей пещере? * Солнечный огонь не зачах, однако при виде наездника неприязненно фыркнул. — Да, знаю приятель, я давно не приходил. — Эйгон сел напротив золотистой морды, внимательно вглядываясь в желтые глаза. Однажды он заявился сюда, прямиком из борделя, в стельку пьяный, но зато абсолютно счастливый, и попытался вскарабкаться на дракона, которого, вероятно крайне оскорбил внешний вид и запах товарища, поэтому он чуть его не поджарил, справедливо решив, что запах гари, гораздо приятнее запаха перегара и блевотины. С тех пор драконоблюстителям приказали не пускать в логово Таргариенов, чье содержание алкоголя в крови превышало допустимую норму. Иными словами, путь для Эйгона был закрыт, ведь недолго думая, он всегда выбирал бутылку. — Я скучал, — говорить на валирийском было так естественно, оказывается не все навыки можно пропить. Принц вспомнил, как отчаянно и страстно учил в детстве древний язык, чтобы общаться с Солнечным огнем, а потом делился полученными знаниями с маленьким Эймондом. В ответ брат смотрел на него с таким восхищением и обожанием — в четырехлетнем возрасте, он был довольно покладистым ребенком. И уж точно не таким раздражающим, как сейчас. — У меня родился сын. Дракон издал глухой рык. — На самом деле это уже третий ребенок. «Семеро, похоже я действительно долго не приходил» — Мы обязательно полетаем. Я буду стараться. Вдруг он услышал шум, чьи-то голоса оживленно спорили, один показался ужасно знакомым. — Я вернусь. Принц встал и побрел по направлению к возгласам. — Ты издеваешься?! — возмущалась Джолисс. — Я притащилась в эту дыру, а ты говоришь «нет миледи»? Засунь свою миледи знаешь куда? Эйгон усмехнулся, доброжелательность Овчарки, как всегда, выше всяких похвал. Напротив стоял темноволосый молодой человек — один из драконоблюстителей, он выглядел крайне оскорбленным нахальством девушки и ее неподобающим тоном. — Осторожнее, парнишка, если она тебя покусает, то непременно заразит бешенством. Тогда придется тебя пристрелить. Что случилось? Джолисс закатила глаза, однако рычать сразу на двоих она не могла физически — слишком распалилась, поэтому выбрала того, кто в данный момент больше всех злил. — Этот идиот отказывается отдать мне яйцо. — Я уже объяснял вам, миледи, я не могу отдать яйцо не поверенному лицу, — ответил парень, так словно говорил с полоумной. — Обычно принцы сами приходят за кладкой. — По-твоему, принцесса Хелейна, которая еле ходит из-за того, что ваш маленький принц оказался слишком головастым, должна была прийти сама?! У меня письмо от нее, чего тебе еще нужно?! — Простите, миледи, но нет. Письмо легко подделать, а здесь не рынок, чтобы раздавать драконьи яйца всем подряд, — он снисходительно посмотрел на Джолисс, отчего та еще больше закипела. — Тогда отдайте мне, — произнес Эйгон, который с усмешкой наблюдал за эмоциями девушки, вот значит, как, не любит, когда ее принижают. — Вам? — с сомнением в голосе переспросил брюнет. — Ты либо очень смелый, либо очень тупой. Я, конечно, давно здесь не был, но не настолько же, — он провел ладонью по серебряным волосам. — Быстро пошел за яйцом, пока я не приказал дракону превратить тебя в прожаренный ланч. — Простите, ваше высочество! — испуганно пролепетал парень. — Я мигом. Он бросился бежать, едва не спотыкаясь о собственные ноги Хм. Приятно. — Вот видишь, дорогая Овчарка, всего лишь капелька моего обаяния способна покорить кого угодно. — От твоего обаяния мухи дохнут, — буркнула Джолисс недовольно. — Что ты тут делаешь? Здесь что, разливают пойло? — Ха-ха. Почему Хелейна отправила тебя? Решила, что тебя примут за безумную дракониху и отдадут яйцо? — Дракониха, овчарка, ты всегда людей животными обзываешь? Или это потому, что ты сам тот еще баран? — Милая, я не в том настроении, чтобы терпеть твои насмешки. — О, меня повысили, теперь я «милая»! Эйгон собирался что-то ответить, но запыхавшийся парнишка с голубым яйцом в руках отвлек его внимание. — Вот, ваше высочество. Это из кладки Тессарион. — Отлично, — он аккуратно взял яйцо. — Пойдем, милая Овчарка, я познакомлю тебя со своим другом. — Надеюсь, ты не про того, что в штанах? — Не сегодня, дорогуша, такое зрелище ты еще должна заслужить. Джолисс презрительно фыркнула, однако Эйгон все же заметил, как уголки ее губ поползли вверх. **** Первое, что увидела Элианта вернувшись домой — это кружащийся вокруг ее окна Полночь, крайне возмущенный тем, что его не впускают внутрь. Крики «зерррно» и «черррешня» разносились по двору с таким негодованием и гневом, что Лео заподозрила, а не заменяет ли ворон ими бранные слова, которым не был научен, но которые интуитивно рвались наружу? Просто очень похоже, особенно интонацией. Поэтому позабыв о своей больной ноге, которая, к слову, уже выглядела гораздо лучше, она бросилась навстречу пернатому другу, предложив в качестве посадочной площадки свою руку. — Черрррешня!!! — громко каркнул ворон в самое ухо, прежде чем протянуть ей лапку с посланием. — Прости, дружок. Я завалю тебя черешней. — Слава богам! — воскликнула леди Мариана, вышедшая встречать дочерей. — Я уж думала попросить отца пристрелить эту наглую птицу. — Стеррррва! — возмутился ворон. А нет, парочку ругательств все же знает. — Чтооо? — глаза леди Марианы готовы были выпрыгнуть из орбит. — Ай-ай-ай, Полночь, клюв с мылом надо вымыть. Где вообще таких слов нахватался? — удивилась Лео разворачивая письмо. «Приветствую Вас, леди Беркли! С сожалением сообщаю, что ваше сердечное послание не застало своего адресата, лорд и леди Конрад вместе с сыном покинули Снежные врата. Они не уведомили о своих дальнейших планах, поэтому я не могу сказать, когда именно стоит ждать их возвращения, но как только это произойдет, я обязательно отправлю Вам весточку. С уважением, мейстер Кирус.» — Мейстер пишет, что Эльвира с семьей уехали из поместья. — Куда? — изумилась матушка, позабыв о желании свернуть шею крылатому нахалу. — Разве Джон выздоровел? Элианта пожала плечами. Новости не были плохими, хотя тот факт, что мейстер так и не ответил на ее вопрос о здоровье племянника настораживал, вероятно он действительно поправился, иначе бы его не потащили неизвестно куда. Но почему-то тревога не отступала. Неприятное чувство, скребущееся в дальних уголках души, беспричинное, но при этом все равно досадное, она почти забыла о нем в лесу. * Приезду девушек обрадовались не только родители и сестра, но еще и Мартин Хайтауэр. Он заявился в гости к Беркли ближе к обеду, купаясь в любопытных и крайне многообещающих взглядах леди Марианы, которая немедленно приписала парня в поклонники Элоизы, ведь тот пришел по ее приглашению. К тому же в фантазиях, старшая дочь уже вовсю щеголяла в цветах дома Таргариенов, а значит была закрыта для предложений всех, кроме драконьего принца. Однако, ей пришлось испытать горькое разочарование, когда она узнала, что никто не собирается забирать Элианту во дворец. Жаль. Леди Мариана уже раздумывала над тем, как обставить комнату дочери, и в воображении с удовольствием избавлялась от множества странных, непонятных книг, попросту захламлявших пространство. Мартин же наоборот испытал облегчение, граница дружбы осталась неприкосновенной, а значит у него имеются все шансы превратить зеленоглазую леди Беркли в леди Хайтауэр. Мартин ждал в саду, рассматривая, разумеется, лилии. Не то, чтобы он разбирался в цветоводстве или маниях, но похоже семейство Беркли было помешано на этих растениях, иначе как объяснить такое огромное количество белого и жемчужного? Даже внутри дом был уставлен вазами с этими цветами. Интересно, Элианта тоже их любит? Если да, то он с удовольствием и Высокую башню превратит в оранжерею. Несмотря на то, что в глазах начинает рябить, а запах, хоть и приятный подозрительно щекочет ноздри. Раздался громкий чих. — Будьте здоровы, милорд! — послышался за спиной веселый голос Лео. Она вышла составить компанию гостю в то время, как матушка хлопотала над обеденной трапезой, Элоиза лихорадочно бегала по своей комнате, почему-то решив поменять свой наряд, а Эленда ей помогала, наверняка рассказывая, как осточертели ей намеки лорда Старка. — Благодарю, леди… — он испугался, увидев прихрамывающую девушку. — Ты в порядке? В самом деле, чем там занимался его племянник, раз позволил подруге так покалечиться. — Да, все хорошо, небольшая неурядица, — с улыбкой ответила Беркли. — Уже практически зажило. Слава архимейстеру Лоису — первоклассному ботанику. — И мейстеру Дорвелу? — улыбнулся парень. — Ему в первую очередь. Я слышала вы с Элоизой неплохо провели время в особняке у Тиреллов? — Настолько неплохо, что она решила растянуть удовольствие и позвать нас всех сюда. — Сир Лорент тоже будет? — Нет. — Мартин слегка нахмурился. Ей нравится Тиррелл? — Я пообещала найти ему невесту, но сваха из меня никудышная, — вздохнула Лео, которая ни на йоту не приблизилась к выполнению своего обещания. Похоже придется просить помощи Элоизы. Было бы неудобно выглядеть пустословом. — Он в порядке? — Да. Вполне. Я хотел спросить, может ты поможешь мне освежить знания в медицине? Не хочется ошибиться в госпитале… — он чуть затаил дыхание, ожидая ответа. — Конечно! Мы можем заниматься до работы или после. — Я бы хотел и то, и другое, не против? — Нет, с радостью. Мне и самой не помешает повторить некоторые вещи. Мартин улыбнулся. Совместить приятное с еще более приятным, что может быть лучше? ***** События последних двух дней оказались довольно насыщенными, по крайней мере, для Эймонда. Вернувшись во дворец, он узнал сразу несколько отличных новостей. Первое и самое радостное — Хелейна родила здорового мальчика, и чувствует себя превосходно. Насколько превосходно может чувствовать себя женщина, которая после родов не может сидеть и ходит так, словно пережила нападение монстра, он решил не уточнять. Второе — дела Совета таки погребут его под собой на ближайшие несколько суток, что, учитывая обстоятельства, как нельзя кстати. И третье — самое невероятное, — трезвый Эйгон. Сначала, Эймонд решил, что ему померещилось. Он и не помнил, когда видел брата без бутылки или бокала. Что здесь произошло за эти два дня?! Даже ощущается легкое беспокойство. Однажды Хелейна пошутила, что, если Эйгон откажется от вина, нужно бояться краха Стены и нападения грамкинов и снарков. Возможно, стоит готовить оружие. Ближе к вечеру, Эймонд решил, что оружие можно применить и против самого Эйгона, ибо желание выпить вскрывало в нем не самые приятные черты характера. Однако и Эймонд не был полевым цветочком, поэтому не скупился на колкости. Он сидел в кабинете, примыкающем к залу заседания, штудируя законы и ветхие соглашения. Малый совет пытается продвинуть новые пошлины и налоги для торговых кораблей из Вольных городов, что сделать оказалось непросто, ведь им сковывает руки пакт столетней давности. Очевидно, когда Эйгон Завоеватель подписывал договора, он не брал в расчет инфляцию и другие прелести нестабильной экономики. Заставляя своих потомков корпеть над хитрыми планами по обхождению неудобных пунктов. Что, собственно говоря, и пытался сделать Эймонд. Увлеченность работой была сейчас жизненно необходима, ибо помогала избежать разных мыслей о подруге, с которой он так и не поговорил с утра, если не считать короткого «До свидания, леди Элианта!». «Итак доход, облагается налогом в том случае…» Ерзанье на противоположном кресле, а также тяжелые вздохи, отвлекали от чтения. Эйгон, оставшийся здесь после прошедшего семейного собрания, где матушка объявила о подготовке пира в честь рождения внука, не находил себе места. Уже близится ночь, а он до сих пор ничего не пил, казалось, внутри кто-то выворачивает его наизнанку. Хочется вина, хочется прекратить думать о вине, хочется что-нибудь сломать, хочется выпрыгнуть в окно, хочется выкинуть в окно Эймонда. Почему? Потому что он не страдает подобно Эйгону. Потому что он, вероятно, потрахивал Джолисс. Почему его волнует осознание этого факта, принц не имел понятия. Какая разница, с кем сношается его брат? Тупость! — Может ты прекратишь дергаться? — с раздражением произнес Эймонд. — Бесит. Иди уже к себе. — Что так? Не по душе мое общество? Помнится в детстве тебе нравилось со мной так сидеть, — далекие воспоминания пробивались сквозь дымку злости. — Мне? — удивился Эймонд, усталость и попытка загнать чувства поглубже совершенно не оставляли пространства для понимания. — Вероятно, я тогда еще не научился ходить, и сидел от безысходности. Или не научился говорить, чтобы послать тебя в пекло. Эйгон усмехнулся. — А ты чего такой хмурый брат? Лесная поездка пошла не по плану? — О чем ты там бормочешь? — О твоей леди Беркли, конечно, — предвкушая бурную реакцию, принц подался вперед. — Она что не захотела дать тебе… шанс? Не позволила войти… в ее жизнь? Отказалась раздвинуть… границы вашей дружбы? Эймонд вскочил, ударив кулаком об стол. — Еще один подобный намек и будешь выплевывать собственные кишки, — зашипел он гневно. — Даром из твоего рта одно дерьмо льется. — А что так? Задел за живое? — ухмыльнулся Эйгон. Он сам не понимал до конца, зачем злит брата, может его организм слишком долго отравлялся ядом, и теперь он спешит избавиться от него выплескивая на всех вокруг? А может полученная от избиения боль станет хорошим поводом чтобы принять обезболивающее борское? — Не переживай братик, тебе просто не нужно слушать отказы, а взять ее так, как хочется, иначе твоя необъезженная кобылка может встретить подходящего всадника, который не будет церемониться. Эймонд подлетел к нему, схватив за воротник, так, что Эйгон даже приподнялся. — Не смей даже смотреть в ее сторону, понял?! И если еще раз услышу, как ты говоришь о ней — отрежу язык и пальцы по одному за каждое упоминание, все равно они тебе не нужны, так зачем оставлять? — Какие мы грозные. Уух, — поднял руки вверх Эйгон, зашевелив пальцами, и тут же получил удар под дых, после чего его, как нашкодившего щенка вышвырнули за дверь, причем так сильно, что он ударился об стену. Стало ли ему лучше? Нет. Вероятно даже паршивей. Но зато теперь страдает не он один. Утешает? Эйгон вздохнул. Жизнь без алкоголя полная мерзость. Эймонд ходил по комнате не в силах успокоиться, надо было сломать ему руку, ну или хотя бы палец, совсем размяк. Больше всего сейчас хотелось увидеть Элианту. Поговорить с ней, послушать ее рассказы, не важно о чем, о больничных делах, о том сколько весит печень человека, и как достать сердце из трупа не залив все кровью. Да, порой она делилась подобными знаниями с таким энтузиазмом и блеском в глазах, что, если не знать ее лично, можно решить, что она испытывает удовольствие потроша людей. Хотелось любоваться ее улыбкой, насладиться ее смехом, просто ощутить ее присутствие. Похоже его сердце Лео тоже изъяла и оставила себе на память, а он даже не заметил. Парень стиснул зубы. Захотелось побиться головой об стену. Но вчерашнего дуба уже хватило. Эйгон ошибся. Эймонд может и равнодушен к алкоголю, однако испытывает не менее тягостное влечение к тому, что считает запретным. *** Алисента решила устроить пир на седьмой день от рождения принца Мейлора, как знак того, что малыш благословлен богами и находится под их защитой. Учитывая довольно напряженный график мероприятий, ведь завтра ожидается последняя часть турнира, послезавтра бал в честь победителя, а через день само пиршество — дел было невпроворот. Королева чувствовала себя безумной пчелой, которая носится по цветам, от клумбы к клумбе, без остановки, будто боясь, что не успеет собрать нектар к началу зимы. И тем не менее она нашла время для разговора с отцом, который с утра-пораньше решил позвать ее на террасу, где хорошо виднелся дворцовый сад. — Хотел поговорить? — И тебе здравствуй, любимая дочь. Я вижу, ты скучала. Последняя беседа, где Отто поделился своим видением королевства, мнением о Джекейрисе Веларионе и планами на Эймонда, которые вызывали подозрения, отбила у королевы всякое желание тесно общаться с отцом. Теперь, когда увидев, что сыну нравятся порученная работа, она немного смягчилась, однако все равно не могла избавиться от мысли, что десница просто использует его, переставляя фигуры на шахматной доске. — У меня много дел. И … я рада тебя видеть. Отто улыбнулся. — Я хотел поговорить о Дейроне, — он указал рукой вниз туда, где среди аккуратно выстриженных кустарников и деревьев гулял младший принц в компании Рейны Таргариен. — Дочь Порочного принца, не лучшая для него компания, не находишь? — Нахожу, — ее саму очень тревожила увлеченность сына. — Есть предложения? — Мы можем женить его на одной из девиц Баратеон, или Тирелл. Кому-то из внуков нужно выбрать жену из великого дома, а лучше обоим. — Я займусь этим. Она вздохнула. Неужели ее сыновья не понимают, как обстоят дела? Почему один трется около дочери возможного врага, (даже если между ними никогда не вспыхнет конфликтов, о чем королева молилась денно и нощно, видеть в качестве тестя Деймона Таргариена не было никакого желания, их родственные связи, итак, слишком запутанные и тугие, куда еще? Так и задохнуться можно, в самом деле), а второй крутится рядом с… Алисента поморщилась. Беркли довольно влиятельны в Просторе, однако очевидно, что они хранят верность Рейнире. Создавалось неприятное впечатление, что семья бывшей подруги наступает со всех сторон, загоняя ее в угол. «Нельзя позволить Рейнире испортить жизнь моим мальчикам. Видимо пора взять все в свои руки.» * Принц и принцесса с удовольствием бродили по саду, вспоминая недавнюю вылазку и свои тренировки. Дейрон, как и обещал, принялся обучать девушку азам фехтования, и с изумлением и гордостью отмечал, что она довольно талантливая ученица. — У тебя послезавтра день рождения?! — принц в изумлении остановился. — И ты не сказала? Бал должны открыть в твою честь! — Нет! — Рейна покраснела. — Я не отмечаю свой день рождения. И не хочу, чтобы другие знали о нем. — А как же Джейс и Элия? — Они в курсе причины. — И в чем причина? Разве тебе не хочется слышать поздравления, получать подарки? — пожалуй он впервые видел девушку, которая могла отказаться от положенного ей внимания и подношений. Рейна сжала губы. Будь на месте Дейрона кто-то другой, она бы попыталась отшутиться: «Я непременно умру от смущения и стыда, и день моего рождения, станет днем моей смерти. Спасите принцессу, не устраивайте в честь нее празднеств!» Но с ним не хотелось притворяться. — Моя мама умерла в этот день, десять лет назад. Если бы все прошло хорошо, наш брат отмечал бы праздник вместе с нами, со мной и Бейлой. Но они погибли. С тех пор, мы не празднуем. Я не праздную. — Но ведь это твой день рождения… — Для меня, это день ее смерти. Дейрон, сжал ее ладонь, а затем посмотрел в печальные темные глаза. — Я никому не скажу, обещаю. Еще хотелось пообещать, что отныне ее память будет полниться только радостными переживаниями, но он решил приберечь эту клятву для более подходящего случая. **** Последний день турнира собрал рекордное количество зрителей. Все хотели прикоснуться к победе, и воочию увидеть триумф славного рыцаря. Кем будет этот рыцарь никто не сомневался. Принц Эймонд Таргариен уже показал себя отличным бойцом, который вполне ощутимо превосходит соперников в мастерстве, если, конечно, Кейн Хорнвуд, которого он одолел однажды, не научился новым приемам и техникам, чтобы взять реванш. В подобное верилось слабо, а потому господа охотнее ставили на побочные бои, где все еще можно было испытать предвкушение и азарт. А вот дамы, которые не были столь прагматичны, с нетерпением ожидали выхода принца, чтобы в последний раз полюбоваться тем, как мужественно он размахивает мечом, как потрясающе выглядит в черных доспехах, как плавно двигается и нападает. Словом, набраться впечатлений для нескромных мечтаний, где благородный черный рыцарь, пусть и одноглазый, спасает их из лап злодеев, а затем страстно целует и уносит на руках в свой огромный замок. Ох! Элианта, как и большинство мечтательных леди, оглядывалась по сторонам, всматриваясь в отдаленные уголки арены, чтобы отыскать того самого черного рыцаря. Не то чтобы она желала быть поцелованной и доставленной в его замок, простого разговора было бы вполне достаточно. Целых два с половиной дня прошло с тех пор, как они проводили время вместе. Девушка ощущала тоску. Ей хотелось увидеться с ним, поговорить, послушать, посмотреть, как он улыбается и смеется. Конечно, она понимала, что Эймонд вероятно занят. Принц упоминал дела Совета, которые потребуют много времени и усилий, кажется, именно в тот момент она и отлетела в царство снов. Политические дела всегда казались ей скучными, а когда очень хочется спать, то вообще лучшей колыбельной не придумаешь. Да и голос, такой успокаивающий, бархатистый… девушка подумала, что с удовольствием слушала бы его каждую ночь. Она поджала губы. Дурацкие мысли. Разумеется, прошедшие дни не были заполнены исключительно заботами о друге, она довольно много общалась с Мартином Хайтауэром и в очередной раз убедилась, насколько он милый, смешной и умный. С ним было очень легко, а то, что они обсуждали множество медицинских тем, делало его компанию только приятней. * Два дня назад После весьма вкусного и сытного обеда, который так любезно организовала леди Беркли, наполненного живым общением и смехом, молодые люди перебрались в сад, для легкого чаепития. Мартин старался уделять внимание всем собравшимся леди, а их тут довольно много — две сестры Тирелл и три сестры Беркли, но его взгляд то и дело обращался к Элианте. Сложно на нее не смотреть, когда кажется, что нет на свете никого милее и прекраснее. С этим утверждением мог бы не согласиться лорд Старк, который таким образом думал об Эленде, и лорд Тарли, который не давал проходу Лиане, и даже застенчивый сир Блэквуд, который тайком любовался шумной Элоизой на балах, но их здесь нет, так что оспаривать мнение Мартина было некому. Лорд и леди Беркли решили не мешать своим дочерям веселиться и кокетничать, поэтому с легким сердцем оставили их с подругами, отправившись по своим делам. Напоследок лорд Беркли сочувственно взглянул на парня понимая, чем может для него обернуться подобное чаепитие. Хайтауэр был окружен одними дамами, конечно, при других обстоятельствах подобная сцена, наоборот, вызывала бы зависть, но Эдмон прекрасно знал, что преобладающее большинство решительно настроенных леди, превращает джентльмена в предмет охоты и соперничества. Это походит на игры соколиц, которые кружа над землей, пытаются вырвать из когтей друг друга несчастного зайчика, что уже и не мечтает отбиться. Отчасти так и было. Ведь сестры Тирелл не собирались уступать Элианте еще и своего зятя. Ей что мало их брата? И принца? Элоиза тоже производила попеременный обстрел глазками, очаровательно взмахивая пушистыми ресницами, однако она понимала, что Мартин не тот человек, которого можно взять напором или флиртом. И как спрашивается к нему подступиться? Подобно Элианте заняться врачеванием? Да уж, перспектива не радужная. Эленда, как обычно, предпочитала оставаться в сторонке, устраивать охоту ради веселья, она не видела смысла. Порой, как и отец, она посматривала на беднягу с жалостью. Холостяку остаться в компании незамужних барышень… Наблюдая весь месяц за социальными взаимоотношениями на балах и приемах, она усвоила то, что леди готовы сражаться не на жизнь, а на смерть ради возможности пойти под венец. Так что в развернувшаяся сейчас сцене, проглядывается сходство с печальной картиной, где бедный ягненок забрел на территорию львов. Точнее львиц. Берегись дружок, выкрутиться будет крайне сложно. Однако Мартин держался достойно. Он отвечал без налета заигрывания, как если бы общался с друзьями. Говорил прямо, и порой даже делал вид, что не понимает намеков. — Мартин, я слышала Старомест — прекрасный город, — со вздохом пролепетала Лиана, — было бы так здорово там побывать! — она покрутила пальцем прядь, и слегка закусила губу. Мартин с улыбкой посмотрел на Лео. Вот кто знает настолько этот город прекрасный. Девушка встретила его взгляд и улыбнувшись кивнула, она очень любила Старомест. Этот молчаливый разговор не остался незамеченным и дамы заерзали. — Вы правы, леди Лиана, там здорово, — ответил он очень любезно. — Вам стоит приехать, уверен леди Оливия будет рада вас видеть. Лиана хотела бы отправится в Высокую башню не как гостья сестры, но попытка засчитана. — Я давно хотела спросить, — нерешительно заговорила Олена, однако посмотрев в синие глаза собеседника, почувствовала себя уверенней и не обращая внимания на вспыхнувший румянец продолжила, — вы ведь увлекаетесь медициной, скажите, глядя на вас у меня учащается сердцебиение, что это могло бы значить? Она невинно улыбнулась, наслаждаясь тем, как соперницы, удивленно округлили глаза, а Элианта вообще чуть не выплеснула чай на свое милое дурацкое платье. Мартин, однако, совсем не изменился в лице, он посмотрел очень серьезно, а затем произнес: — Вероятно у вас аритмия, вам нужно срочно показаться семейному врачу. Элианта поспешила спрятать улыбку за чашечкой чая. Либо Мартин не понял намека, что очень мило, либо прекрасно отыграл роль, что заслуживает уважения. Полезный навык, стоит поучиться. — Леди Элианта может помочь, — с усмешкой заметила Лиана. — Она мастерски разбирается в сердцах. Элоиза чуть напряглась, почувствовав укол. Похоже история с Лорентом, так и не будет забыта. — Не только в сердцах. Во всех внутренностях, — ответила Лео будничным тоном, решив пропустить мимо ушей небольшую колкость. — Элианта, — позвала вдруг Эленда. — Скажи, как понять, что в организме слишком много желчи? — Ты имеешь в виду застой? Эм, боль в правом подреберье, горечь во рту, нарушение стула, сонливость, — перечисляла Элианта, видя перед глазами учебник и темно-зеленый орган, который много раз держала в руках во время вскрытия. — Знакомые симптомы? — обратилась Эленда к Лиане, бросив на нее выразительный взгляд, отчего та с вызовом прищурилась. — Мартин! — воскликнула громко Элоиза. — Вы собираетесь жениться в этом сезоне? Этот вопрос мгновенно отвлек девушек от надвигающейся ссоры. Мартин слегка опешил, но все же оценил попытку погасить возможный конфликт. Он бросил быстрый взгляд на Элианту, заставив Элоизу горько выдохнуть. — Я не думал об этом. — А ваши племянники? Может быть принц Эймонд наконец сделает шаг? Занервничала уже Элианта. — К сожалению, принц не делился со мной подобными планами. — Жаль. Кто-нибудь вообще нашел себе пару на этой ярмарке? Кроме Эленды, конечно, — улыбнулась младшая Беркли. — Эленда не нашла на ярмарке ничего, кроме головной боли, — ответила Эленда. Девушки захихикали, почувствовав спад напряжения. * Рыцарский турнир мало интересовал Эленду, как и дураки, которые в нем участвуют. Поэтому, пока остальные леди пытались рассмотреть глупых рыцарей, включая их любимчиков — драконьих принцев, Эленда томилась, безразличным взглядом проходясь по лицам присутствующих. О том, что среди многочисленных зрителей она пытается отыскать одно конкретное лицо, девушка предпочитала не думать. Однако все же нахмурилась, когда поняла, что его здесь нет. Может он вернулся на Север? Неделя прошла, и … Какая разница?! Несмотря на, что под панцирем из самодовольства и наглости, потихоньку начал проглядываться человек, ее мнение осталось неизменным. Старк желает ее заполучить, только из-за уязвленного самолюбия. Вряд ли лорду-хранителю Севера приходилось в своей жизни часто слышать отказы, а от девушек и подавно. Они небось сами прыгали в его объятия стоило только поманить пальцем и улыбнуться. Поэтому ее упрямство и цепляло. Но Эленда не собиралась становиться охотничьим трофеем, уж точно не его. Пускай женится на леди Корбей, которая слюной течет при его появлении, и укатывает в свой дурацкий Винтерфелл! Больно ей надо становиться женой этого невозможного остолопа. — Леди Эленда, — раздался над ухом глубокий голос северянина. — Рад вас видеть, — его губы растянулись в обаятельной усмешке. — Вы по мне скучали? Девушка против воли улыбнулась. — Нисколечко. * Эймонд наблюдал за Элиантой из своеобразного укрытия. Ему бы поразмяться перед поединком, а не пялиться на подругу, но он ничего не мог с собой поделать. Она была такой прекрасной, манящей, восхитительной… Внутри собиралась буря. Эймонд надеялся, что компания леди Касвелл, которая так радушно принимала его прошлой ночью, облегчит его муки. Все просто. Он мужчина. У него есть потребности. Потребность удовлетворена, так какого лешего он опять зависает, глядя на своего лучшего друга? Он выехал на арену, словив лучистую улыбку Элианты, и стало так хорошо… Может стоит попросить у нее знак расположения? Нет, глупость. Хотя, если присутствующие здесь благородные господа увидят, как открыто он проявляет интерес к леди Беркли, то наверняка десять раз подумают, прежде чем попытаться ее увести. Особенно после того, что стало с Тиреллом. И что вскоре станет с Хорнвудом. Эгоистично ли это? Да, пожалуй. Остановит ли это его? Пфф, конечно, нет. Он подъехал к трибуне на лошади, а затем громко озвучил свою просьбу. Элианта выглядела немного удивленной, но затем все же очаровательно улыбнулась и протянула платок, который прятался у нее в рукаве. — Мой принц, — произнесла она покорно. Когда их пальцы соприкоснулись, Эймонд ощутил, как по телу пробежался заряд, словно внутри расползались тысячи молний. Девушка вздрогнула. Ах, если бы она чувствовала, то же что и он! С трудом оторвав взгляд от ее прелестного личика, он склонил голову и поспешил спрятать платок под нагрудником. Он был прав, платок пах сиренью, как и ее кожа. Едва уловимый аромат, который успел стать его личным проклятьем. * Мир вновь обретал краски, мутные и расплывчатые, похожие на неумелую акварель, но все же краски. Эйгон прищурился. Там кажется его брат вьется около своей ненаглядной Беркли. Он чуть засмеялся. Видимо не зря заставил его позавчера понервничать. Принц поднес к губам наполненный кубок и глотнул сладкую жидкость. На самом деле, после небольшого перерыва, он уже не так охотно наслаждался ее вкусом, а чувство того, что он опять сорвался вызывало даже легкую горечь, но к счастью, состояние опьянения с успехом отметало мысли о собственной никчемности, так что можно было немного расслабиться. После ссоры с Эймондом, он вернулся в свою печальную обитель, намереваясь и дальше заставлять себя страдать без капли живительной влаги. Было поздно, поэтому он решил уснуть — сложная задача, когда все мысли сводятся к одному. Может отправиться в Драконье логово? Нет, лучше завтра. Начать новый день на спине у дракона было бы прекрасно. Для этого, пожалуй, следует набраться сил и поспать. Закрыв глаза, принц тоскливо вздохнул. Только после того, как он принялся считать всех барышень, которые побывали в его постели, не путая с барышнями, которые встречали его в своих, он погрузился в сон. Проснулся Эйгон весь в поту, тяжело дыша, чувствуя, как кожа покрывается противными мурашками. Ему приснился кошмар. Кошмар, который преследовал его с детства. Он не помнил, что именно видел, не помнил почему так сильно пугался, помнил только холод и зловещие синие глаза, которые взирали на него из тьмы. Этот взгляд, пробирающий до костей, заставляющий все внутри сжиматься - был самым большим его страхом, иррациональным и глупым, но таким, от которого волосы вставали дыбом, а сердце сжималось от ужаса. Только вино всегда помогало забыться. Эйгон вновь отпил борского, усмехнувшись. Глаза. Дурацкий сон. Он наблюдал, как бойцы сменяют друг друга, вот и Дейрон появился. Младший брат сражался с сиром Блэквудом, хм, весьма неплохо, пожалуй, у него были все шансы победить в турнире, если бы не Эймонд с Хорнвудом. Эти двое казались двумя переростками, решившими поиграться с детишками от скуки. Тем не менее более рослым оказался, конечно же Эймонд. Он одолел противника, и хоть сделал это не так легко, как обычно, все же выглядел гораздо лучше северянина. Ну, по крайней мере Хорнвуд сумел нанести несколько смачных ударов. Хоть это радует, Эйгон потер лоб, который от столкновения со стенкой (спасибо, одноглазый братик) обзавелся шишкой. — Да здравствует победитель турнира! — громко воскликнул принц, подняв вверх кубок с вином, а затем под громкие аплодисменты, залпом его осушил. * Элианта смотрела бой Эймонда вцепившись пальцами в край кресла. Они сражались на равных, а девушка помнила, чем окончилась такая битва в прошлый раз. Глупый турнир! У нее что нет других поводов для переживаний?! Почему она должна тратить нервы, наблюдая за тем, как ее другу наносят увечья? Эймонд превосходно двигался, и чаще всего уворачивался от ударов, но некоторые все же прилетали по бокам, и хоть ран не прибавлялось, Лео была уверена, что на память ему останутся синяки и ссадины. Главное, чтобы ребра уцелели, со стороны кажется, что прилагаемая сила слишком огромна, кости от такого должно быть просто трещат. Но Эймонд победил. А Хорнвуд, хоть и не пострадал так сильно, как Лорент, все же выглядел не лучшим образом. Лео выдохнула. Наконец-то поединок закончился. Наконец-то турнир подошел к концу. — Победитель турнира должен выбрать королеву любви и красоты! — объявил глашатай, вручая Эймонду венок из белых роз. Девушка, которой посчастливится получить признание первого рыцаря, должна будет открыть вместе с ним бал первым танцем, не говоря уже о том, что подобное звание, хоть и весьма заурядное, вызовет зависть множества дам и внимание множества кавалеров. Элианта занервничала. Ей бы не хотелось принимать участие в таком грандиозном событии, как и не хотелось стать предметом обсуждений и сплетен в каждом благородном доме на ближайшие несколько дней. Однако Эймонд так подозрительно на нее поглядывал, что девушка решила подать знак. Она слегка покачала головой, надеясь, что он заметит, и не станет подкидывать ей лишней мороки, но он лишь насмешливо улыбнулся, очевидно предвкушая веселье и направился к ней. — Леди Элианта, позволите? — он оказался рядом слишком быстро и неожиданно, несмотря на то, что его подъем по лестнице Беркли видела слегка замедленно. Девушки вокруг заохали, заставляя Лео покрыться румянцем. Не то чтобы она страдала застенчивостью, но сотни глаз, пристально разглядывающие каждое ее движение, кого угодно могли заставить смутиться. Кого угодно, кроме Эймонда. Лео подумала, что он и ванну может принимать под взором благодарной публики, совсем не заботясь о скромности и приличиях. Она присела в реверансе, дав ему возможность одеть благоухающий венок на голову. — Теперь вы — моя королева, — произнес он, отчетливо выделяя последние слова. Сейчас она действительно выглядела, как лесная нимфа. Эймонд сглотнул, любуясь ею. До чего прекрасна… Элианта ощутила, как сбилось дыхание. Она не знала какое именно слово выбило ее из равновесия «королева» или «моя». Моя… Она подняла голову, встретив его серьезный, пронизывающий взгляд и почувствовала, как гулко забилось сердце. Удары заглушали шум вокруг, который только усилился, дамы восторженно и завистливо охали, господа бодро хлопали, переговариваясь, наверняка уже оценивая, насколько верен или неверен выбор принца, но Элианте казалось, что никого из них нет. Только Эймонд. — Кхм кхм, — покашливание Элоизы выдернуло ее из оцепенения. — Благодарю, ваше высочество! — произнесла она учтиво. — Для меня это большая честь! Эймонд смотрел внимательно, блуждая волнующим взглядом по ее лицу, а затем склонив голову, ушел, даже не оглянувшись. Когда о произошедшем узнала королева Алисента, то чуть не упала со стула, предварительно поперхнувшись чаем. Когда узнала Мариана Беркли, то комнату огласил такой восторженный визг, что птички, сидевшие на ветках за окном, испуганно взметнулись вверх, а лорд Беркли едва не стал жертвой удушения, так крепко его стиснули в объятиях.