Эх, ебучие пироги... Кто же тебя за язык тянул-то, Серёжа?!

      Тусклый свет настольной лампы, всюду кромешная темнота, абсолютно рабочая теснота.       Совсем потеряв счёт времени, Харитон даже не заметил, что стрелка часов была уже за двенадцать и стоило бы покинуть свою работу и лечь спать. Но тот не жалел своего здоровья. Словно он робот, что может пережить хоть конец света и не перестанет выполнять то, что положено и заложено в его программе. Глаза слипаются, он щурится, лишь бы прочитать мелкий текст в документах. Харитон позабыл вовсе, что Серёжа должен уже вернуться с задания и при первой же возможности, направиться в комплекс «Павлов», к своему напарнику.       Мелкая дрожь в руках и ногах начинается в самый неподходящий момент, при заполнении документации. Глаза задрожали, не могли сориентироваться на одной точке и началась отдышка. Сердце заколотилось.       «И почему именно сейчас?» — тревожный взгляд окинул свои руки, на левую, за тем на правую из пальцев которой он выронил ручку, лишь сильнее задрожали.       После уже закололо в груди, нарастающая паника охватила трезвый ум профессора и тот, резко оттолкнувшись на кресле от стола, обратил на дверь, где мог бы быть Серёжа. Но его всё ещё не было. На черепную коробку начало что-то настырно давить, по лбу стали стекать первые капли пота. Учёный осознавал, что это типичные признаки панической атаки, но не мог их принять. Накрыв голову ладонями, по телу прошлась волна дрожи, он морщится и надрывисто дышит из-за ростущей боли в грудной клетке.       Было страшно. Тревожно... В темноте было ужасно страшно, даже не глядя на ту же настольную лампу, что до сих пор освещала рабочее место заведующего нейробиологии.       Ему нельзя просить помощи...       Он думает, что и сам справиться...       С панической атакой бороться в одиночку - это то, что идти к Жеводанскому зверю на встречу без ружья с серебряными пулями. Хотелось забиться куда-то в угол, лишь бы найти там спокойствие...       Харитон вновь и вновь дёргается от дрожи по телу и фантомных прикосновений. Казалось, что если неправильно сделать вдох или начать пускать слёзы по щекам - он задохнётся или умрёт от отказа сердца. Невольно глаза намокли. Становилось ещё страшнее, тревожные мысли и чувства уже приелись в душе и не намеревались куда либо уходить.       — Хорь, ты чего? — резко и так неожиданно прорвался в разум голос Сергея. — Эй! Ответь что-то! — Харитон поднял свой взор на товарища, что стоял в проёме двери.       Захаров не знал, что говорить, тёплый тусклый свет осветил его напуганные, дрожащие и мокрые глаза. Серёжа не сразу понял, что толком происходит. Только подойдя ближе, он видит эти карие глаза, что тревожно бегали по нему, словно сейчас Сергей причинит ему несусветную боль.       — Ты в порядке? — неуверенно спрашивает он. — Эй, ХРАЗ? Может что-то скажешь?       Харитон опускает голову, начиная медленно качаться из стороны в сторону, его сбитое дыхание, казалось, ходило едва ощутимым слухом эхом по кабинету. Ощущение, что он сейчас задохнётся. Его грудная клетка просто сдавливается и судорожные выдохи слишком дрожащие.       — Ёпрст... Хоря, ты чего?! — Нечаев подходит к нему чуть ли не вплотную, нарушая личное пространство, и присаживается на корточки.       Сергей растерянно бегает глазами по напарнику, а тот просто напросто начинает плакать... Его слёзы стекают мелкими каплями на брюки. Серёжу это убивает. Мужчина аккуратно берёт его дрожащие руки в свои мозолистые ладони и старается смотреть ему только в дрожащие глаза.       — Харитон, посмотри на меня... — майор говорит тихо и спокойно. — Послушай...       — Серёж... Уйди... — единственное, что выдавил из себя Харитон.       — Ну уж нет. Задохнуться тут своими соплями решил что-ли? Ха! Не дождешься! — с ноткой злости произносит мужчина и притягивает его к себе в объятия. — Не уйду. Ни за что.       — Уйди... — голос профессора был настолько растерянным и дрожащим, что едва можно было подумать, что это вообще Захаров.       — Нет, Харитон. Если бы ты слушал меня или Дмитрия Сергеевича... То сейчас мог лежать на диване и спокойно отдыхать, а не ловить паничку. — с усмешкой говорит майор. — Ну всё-всё... Я не буду больше так говорить. Знаю, что по-идиотски звучит, но так оно и есть. Стресс и его игнорировать - это полный пиздец. — тихо скачал Серёжа.       — Уйди, Серёжа...!       — Нет. Не уйду, Харитон. Не уйду. — покачал головой Нечаев и взяв его лицо в свои ладони, он вытирает его мелкие горячие дорожки слез. — Всё хорошо, Харитон. Спокойно... Я рядом и никуда не уйду.       — Я же прошу тебя уйти...! — вскрикнул истерично Харитон.       «— Долбаеб что-ли...? — думает Нечаев.»       — А я сказал, что не уйду. Ты ведь этого не хочешь. Ты просто боишься, что покажешься... Слабым. — говорит тот, снова притягивая его к себе. — Такой холодный человек имеет свой конфликт в душе, который решил поставить на замок... Но он всё ещё растет и растет переростая в стресс...       — Да... Да...! Серёжа, да, заткнись ты уже! — вжался он в него сильнее.       — Как скажете, доктор Захаров. Только не выгоняйте меня из своего кабинета.