***
Все бы ничего, да только его «главная головная боль» сегодня отсутствовала на своем месте, а то есть в классе. Последний день рабочей недели, а его нигде не найти – что за беспредел? Если он и на ночевку не явится, то Сенку сам наведается к Мидзуно домой. На данный момент Сенку развлекал себя созерцанием полупустого кабинета Сэйю, где оный не нашелся. Самое главное, что вещи были на месте, а вот их владелец – нет. Прошлым уроком у их класса прошла вторая физкультура на неделе (слава Ньютону, что не совмещённая с паралелью. Сенку уже один раз хорошо получил от Сэйю). Раздевалка и спортзал обысканы, но поиски тщетны. Вот теперь он и караулил засранца под дверью. Было пару теорий насчет странностей Мидзуно. Если Сэйю всё-таки регрессор, то они связаны с его непониманием происходящего. Мол «что за херня, я ведь должен умереть?» и подобное. В первую жизнь у Сенку была реакция, а то и похлеще. Хотя это работает и с попаданчеством, значит как аргумент в сторону чего-то одного не катит. Однако это значит, что Сэйю оказался здесь впервые, а это грустно. Стоит ли тогда вообще допрашивать его? Помрёт от страха ещё. — Сенку, привет! — со стороны послышался детский голос, принадлежащей Юдзурихе, — как дела? Сэйю ищешь? Я тоже! Вот найти не могу, запропастился где-то. Ни в раздевалке, ни в классе нет. Поищем вместе? Пойдем! — И тебе привет, Юдзу, — кивнул Сенку и последовал за подругой. Юдзуриха даже не нуждалась в диалоге, понимала все с одного взгляда. То ли она слишком хорошо знала Сенку и предугадывала его ответы, то ли это и называют высоким уровнем эмпатии, когда человек улавливает каждое изменение мимики и эмоций человека. Замечал ли он такое за своей подругой в детстве? Нет, её стеснение сыграло свою роль. Во взрослой жизни Юдзуриха хорошо понимала людей без слов, особенно демонстрируя этот навык при шитье одежды. Неужто опять влияние Сэйю? Сколько всего он уже поменял? Стоило дойти до первого поворота, как из-за угла вылетела их потеряшка, явно убегая от кого-то. Растрёпанный Сэйю едва не врезался в Юдзуриху, а затем быстро спрятался за спину Сенку. Следом за ним выскочил Морино с.. ручкой от двери? Похоже на то. Ситуация становилась все страннее. — Сюда иди, тварь голубоглазая! — Да нормально же общались! Морино явно был не в себе. У Сенку сразу же всплыл вопрос: что уже успел натворить Сэйю? Однако сейчас размышлять над ответом было опасно для жизни – Мидзуно спрятался за его спиной, а Морино угрожающе замахнулся своим «оружием». И что делать? Увернуться, попытаться заблокировать или подставиться под удар? — Морино, кто двинется, тот голубоглазый! — вдруг отчаянно прокричал Сэйю, выглядывая из-за спины Сенку. Эта неожиданная фраза ввела в ступор всех. — Чего? — Морино задал вопрос, смотря на Сэйю как на идиота. И, к слову, очень даже справедливо. На лице Сэйю же выступила веселая ухмылка. Увидев, что Морино опустил руку с «оружием», он аккуратно встал рядом с Сенку. — Ты разве не помнишь, кем назвал меня за то, что я обладатель прекрасных голубых глазок? Совсем недавно ведь было, ты чего? — Да ты... Около их небольшой компании начала собираться толпа зевак. В основном первые и вторые классы, которые учились на этом этаже. Начинало казаться, что в школе больше не на что смотреть, кроме как на конфликты первоклассников. Долго это, конечно, не продлилось, и народ быстро разогнал грозный голос сенсея, приближающесего к месту ссоры. — Что тут происходит? — в сенсее Сенку узнал Юрайсо, лицо которого сразу прояснилось, когда он заметил Сэйю, Юдзуриху и Морино, держащего дверную ручку, — а, невзаимная любовь... Морино-кун, послушай, если ты расправишься с кем-то из своих любимых, то твои чувства все равно останутся. Пошли ко мне в кабинет, выпьешь чаю и расскажешь о наболевшем. Убийство – не выход. Все присутствующие, кроме звёздной тройки испытывали муки негодования. Как бы Морино не пытался отбиться от Юрайсо – все тщетно. Попробуй отвязаться от школьного психолога, ага. Пока Сэйю трясся от смеха, держась за плечо Сенку, дети вокруг успели разойтись от греха подальше. Шоу закончилось, так зачем время тратить? Ещё и взрослый пришел. Хотя многих тоже интересовало, что же значит эта «невзаимная любовь» со стороны Морино. — Я тебе это припомню, — прошипел Морино, кинув Сэйю дверную ручку, а затем скрылся с психологом за углом. По его лицу было видно, что он сгорал со злости и стыда одновременно. И, Сенку был готов поклясться, что Юрайсо весело подмигнул им, когда уходил за угол. Может, он тоже шутки шутит? Эх... Крик души номер два: Почему поведение людей так быстро и непонятно меняется? Где стабильность в этом мире? — А я-то думал, что с финального босса что-нибудь поинтереснее выпадет, — погрустнел Сэйю, — ой, а она острая! Мидзуно себе не изменял – такой же дурак, как и прежде. Юдзуриха вместе с ним изучала трофей от (не)честного боя с Морино, а Сенку не мог понять кто же перед ним стоит. Взрослый человек или просто слишком умный ребенок? Он уже раз сто возвращался к этому вопросу, но никак не мог успокоиться. Очевидно, что первое, но... Сэйю иногда ведёт себя слишком по-детски. Конечно, Сенку не отменял того факта, что могут быть несерьёзные взрослые люди, но чтобы настолько? Даже немного раздражало. Сенку сразу вспоминал себя при первой регрессии. Немного зашуганный, боящийся повтора того ужаса, с пустым взглядом. Он не сразу осознал, что его вторая жизнь это далеко не сон. Уверенность в завтрашнем дне и новая цель появилась примерно через год, если не больше. В момент зелёной вспышки Сенку оказался слишком готов к смерти, но все сложилось хуже некуда. Возвращение во времени. То, что раньше могло восприняться, как райское благословение, стало его персональным адом. Сэйю же вообще не казался каким-то беспокойным. И тут без разницы, регрессор он или попаданец. Мидзуно просто наслаждался жизнью и все. Сенку всегда замечал за собой странные мысли, когда смотрел на Сэйю. «Хочу так же». Неприятные слова, колющие прям под ребра. Да, Сенку смеялся, испытывал радость, источал уверенность, но все это где-то терялось, стоило остаться наедине. Тревожные мысли о будущем съедали изнутри, и улыбаться даже самому себе в зеркале становилось просто невозможно. Спасением становились книги, но так ли они помогали? — Сенку, просыпайся-я! Тебе разве неинтересно узнать, что же у меня произошло с Морино? — поток очередных плохих мыслей прервал Сэйю, трясший Сенку за плечо уже какую минуту. — А? Да, интересно. Рассказывай, — махнул он, поддавшись во слух. Потихоньку идя к своему кабинету, Сэйю начал рассказ про свои увлекательные приключения. — Ну вот помните, как в прошлый раз меня Морино зажал в спортзале, да? — слушатели кивнули, — так вот! Сегодня его зажал я. Сказано это было настолько гордо, что Сенку не сдержался от аплодисментов. Он немного не понимал, как надо на такое реагировать. Они в первом классе, а эти полуфабрикаты уже кабэ-дон в спортзалах устраивают. Ну и поколение растет, конечно... Сэйю лишь шуточно закатил глаза и пригрозил ему дверной ручкой. Аргумент. — Зачем? — додумалась спросить Юдзуриха, с опаской поглядывая на ручку. — Он первый начал, ничего не знаю, — замахал руками Сэйю, — мы опять остались одни в спортзале, он начал смеяться над моими волосами. Типа они взъерошенные и все такое. Понимаете весь абсурд? Волосы, Карл! Чем они его не устроили? Я решил действовать так, как он – просто придавил его к двери, а затем открыл её. А Морино от неожиданности схватился за дверную ручку и вот, — он в который раз помахал своим трофеем, — разозлился на меня и начал гоняться. Ну я ему припомню за свои волосы! Налысо побрею его. Пусть знает наших. На самом деле, Сенку уже все вокруг кажется абсурдным, после знакомства с Сэйю, однако об этом он решил тактично промолчать. Мало ли, что может сделать эта дверная ручка. Но придирка к волосам действительно была бессмысленной. Взъерошенные и взъерошенные. У Сенку куда хуже. — Мне даже становится жаль Морино... Сэйю, может, всё-таки не стоит? Ненависть порождает ненависть, — попыталась вразумить друга Юдзуриха. — Юдзу, если мы сейчас не порешаем все с Морино, то он вырастет и породит маленьких Морененышей с ненавистью к голубым глазам, — ага, тщетно, Юдзуриха, — Сенку, согласись же! — Глупости. Морино до конца своей жизни будет страдать от неразделённой любви к тебе и Юдзурихе, какое ещё размножение? — возразил Сенку, на что получил одобрительный смех Сэйю и снисходительный взгляд Юдзу. Дойдя до класса, Юдзуриха конфисковала дверную ручку и убежала к подружкам пересказывать сегодняшнюю историю Сэйю и Морино. Местное СМИ, не иначе. А вот Сенку тем временем метался от одного вопроса к другому. Стоит вообще расспрашивать Мидзуно про эти странности? А помнит ли он про них вообще? Мелкий же был. Если даже в садик перестал ходить, то должен, но тут дело в другом – расскажет ли? Сэйю та ещё загадка, попробуй пойми. Ну, Сенку ещё никогда без боя не сдавался, так что попробовать определенно стоит. Да и куда уже отступать? Каким-то слишком аккуратным он стал в отношении Сэйю, надо исправлять. — Сэйю, у меня тут пара вопросов есть, — Сенку остановился около кабинета паралелльного класса и оперся плечом на стенку, сложив руки на груди. Сэйю же стоял напротив, уже собираясь уходить, но не тут-то было. Сенку же предпочел не замечать, как Сэйю почти неразборчиво прошептал «янехочуумирать», а затем по его щеке скатилась трагичная слеза. Как все запущено. — Не думаю, что смогу их избежать, так что я слуша-аю, — встав рядом, согласился Сэйю. На секунду его лицо выразило напряжение, однако оно быстро скрылось под маской беззаботности. Актерище. Немного помедлив, Сенку все-таки смог сформулировать свои вопросы наиболее кратко и ясно. Таким образом, чтобы нельзя было уйти от ответа. Хотя в голове все ещё стояла мысль о том, что этого делать не стоит. — Почему ты ходил к психологу в детстве? И из-за чего перестал ходить в детский сад? Сенку специально выбрал слова «в детстве». В настоящем детстве, ведь сейчас Сэйю точно старше ребенка. Может, подросток, но сути не меняет. К слову, на этой почве могут возникнуть проблемы. Если Сэйю регрессировал в разгар пубертата, то те вещи, которые он творит в спортзале с Морино не такие уж и удивительные. Тогда вопросы появляются только к самому Акацу, начавшему это. — Не помню, это давно было, — честно пожал плечами Сэйю, после небольшой заминки, — а ты откуда об этом узнал? Губы Мидзуно слегка поджались, а между бровями залегла морщинка. Он явно не понимал о чем речь. Или же стрессовал от своей очередной лжи. Серьезно, хоть кто-нибудь из окружения Сенку умеет говорить правду? Впрочем, с этим он разберётся позже. — Да так, Бьякуя нашептал, — махнул рукой Сенку, с лёгкостью сдавая своего информатора. Пусть знают своих врагов в лицо. — Я спрошу об этом у Ёшино, — с сомнением протянул Сэйю, пряча глаза в пол, — что ж, скоро урок, встретимся на ночевке! И все же он ушел от вопроса.***
Сэйю не помнит. Он вообще редко говорит о своих детских воспоминаниях, старых друзьях, ситуациях, в отличии от того же Тайджу или Юдзурихи. Это напрягало Сенку, так ещё и не придавало доверия к версии с регрессией. Однако при отсутствии детского мировоззрения, у Сэйю были другие странные (кажется, это слово уже прочно прилипло к Мидзуно, слишком уж часто оно используется в его отношении) навыки, которых быть не должно. К примеру, знание иностранного языка, а ,может, и не одного. Кажется, он слышал пару словечек на... русском? Сенку не уверен, но это определенно было из группы славянских. Судя по той ситуации, в которой Сэйю употребил то слово, оно было не очень хорошим. Да и чего только стоит этот взгляд, понимающий, что он сделал что-то не так. У Сэйю вообще все на лице написано. Перед тем, как соврать, он проходит весь мыслительный процесс, который нетрудно прочитать по его жестам, мимике, положению тела. Конечно, вряд ли это замечает каждый второй. Сенку перенимал мышление Гена не одну жизнь, но все равно понимал немногое. Так что понять, где Сэйю напортачил, а где и правда ничего не делал – проще простого. Сэйю почти всегда напряжён, когда находится рядом с Сенку один на один. Неестественно ровная спина, крепко сжатые пальцы рук, хмурые брови без причины. Перечислять можно долго. Страх Сэйю перед юным учёным обострился после тех вопросов с констекстом «а ты случайно не..?». Хотелось надеяться, что после этих он не отдалится от Сенку окончательно. Покачивая ногой в такт тиканья библиотечных часов, Сенку перелистнул страничку книги, название которой гласило «Медицинская генетика. Мутации». Немного не то, что требовалось, но это тоже не помешает. Кроме мыслей о Сэйю, Сенку часто думал о кое-чем другом. Несколько жизней назад появилась странная болезнь, начавшая активно распространяться по деревне Ишигами и не только. Случилось это сразу после конца войны с Цукасой, что даже не дало деревне нормально восстановиться. Все произошло настолько быстро, что Сенку успел дважды умереть от этого мутировавшего вируса. Сначала начиналась интоксикация организма, состоящая из сильной температуры, болей в суставах, тошноты, головной боли. Через примерно два дня все переходило в разные сыпи по телу, обширные гематомы, а заканчивалось неконтролируемыми кровотечениями внутренних органов. Зрелище было так себе. Куча больных. Он видел, как умирал Хром, Касеки, другие не менее важные жители деревни. Эти две смерти оказались самыми запоминающимися. Да и самому ему удалось испытать болезнь на себе, однако его все мучил один вопрос – почему все так изменилось? Изначально не было никакой болезни, все шло своим чередом. Он ведь и не менял ничего толком, что могло повлиять на такой поворот событий, а две последние жизни все равно наполнены страданиями. Неизвестный вирус, неизвестный мальчик-регрессор-попаданец-черт-знает-кто... Так не хочется думать обо всем этом, но именно на Сенку лежит будущее всего человечества. И это будущее он профукал уже целых семнадцать раз. Ужасно. — Хей, Сенку-кун! Ты хотел что-то спросить у меня? — за библиотечной стойкой появилась молодая девушка с самой обычной японской внешностью. — Да, Мезуми-чан, — именные суффиксы убивают, но Сенку упорно притворялся хорошим ребенком перед Мезуми, чтобы ему давали читать «взрослые» книги. Такие жертвы ради одного лишь научного чтива, — вам что-то известно про жанр попаданцы? Про что там пишется, рассказывается? Как это работает? Обычные карие и пустые глаза заполнились небольшой искрой. Такое часто бывает, когда спрашиваешь у Мезуми что-то про книги. Как-никак она видит их каждый день и просто живёт ими. — Попаданцы вообще тема интересная. Есть разные виды попаданцев – те, которые умирают в своем мире и переходят в неизвестную им паралелльную реальность и те, которые перемещаются после смерти в сюжет любимой книги или сериала. Второй тип встречается намного чаще, чем первый. Есть те, кто старается вообще не вмешиваться в ход сюжета, а есть очень активные, ломающие весь мир и получающие все, что только можно, — Сенку нравилось, что Мезуми говорила быстро и по делу. Слушать было одно удовольствие, — мне больше второй тип по душе. Бывают истории, где попаданцы перемещаются в другой мир просто потому что, а есть те, где все проходит через посредника и оно обычно объясняется. Интересная штука. Для ознакомления можешь прочитать эти книги. Мезуми шустро начиркала на маленьком листочке названия пары книг и отдала Сенку, вновь теряя искры в глазах. Сенку кивнул в знак благодарности и потопал к нужному стеллажу. «Плот-твист», «Мой двойник должен умереть», «Система любви: Найти вторую половинку в магическом мире!»... Названия доверия не внушали. Впрочем, а чего ожидать от романтики? А этот стеллаж просто ломился от нее. «Это все только ради культурного просвещения» – успокаивал себя Сенку, беря все три книги в корзину и неся к стойке библиотекаря. Завтра его точно ждёт увлекательный день за этими ущербными книгами.***
Попаданцы. Тема запутанная и сомнительная. Естественно, что доказательств существования и попаданцев, и регрессоров в реальном мире нет. Про последних он вообще однажды узнал случайно – спасибо Юдзурихе и ее любви к странным любовным романам. Он даже одалживал почитать эту сомнительную литературу, но в итоге о регрессии узнал не очень многое. Всего-то название причины своих страданий и то, что ждет его в будущем. А в тех романах, которые читала Юдзуриха, герой-регрессор чаще всего сходил с ума. Такого Сенку не хотел. Зря старался жить все эти жизни что ли? Был, конечно, один особенный роман, где главному герою в итоге пришлось сношаться с какой-то богиней времени, чтобы остановить весь этот кошмар, но о его психическом здоровье все равно нельзя утверждать точно... Боже, зачем Сенку вообще вспомнил этот ужас? Уж кому-то таким бредом страдать не придется. Он надеялся. Так, обратно к попаданцам. По словам Мезуми, попаданцы чаще всего путешествуют по мирам сериалов, фильмов, аниме и так далее. И вот это уже напрягло Сенку. Если Сэйю действительно попаданец, то значит, что он пришел из другого мира. На самом деле звучит не так уж и бредово. Есть действительно много теорий о существовании паралелльных вселенных, однако ни одна из них не может быть доказана. Сэйю на удивление хорошо приспособился к жизни в незнакомой обстановке. Или же тут всё-таки замешана регрессия? При теории о Сэйю-попаданце, Сенку даже не рассматривал вариант с перемещением в мир сериала или что-то подобное. Только паралелльные вселенные. Допускать тот факт, что мир, в котором живет сам Ишигами, кем-то придуман, было более чем странно. Да и кто мог быть в нем главным героем? Сенку замер. А ведь он и мог бы быть. Не то чтобы Сенку нарцисс, однако все события его жизни так и указываеют на него самого. Гениальный пацан, который застаёт мировую катастрофу, а затем «просыпается» чуть ли не единственным человеком во всем мире. Дальше удачи через неудачи и, внимание, переломный момент! Регрессия. Во всех книгах обычно главный герой и оказывается регрессором. Все, кажется, сходится, но Сенку все равно что-то не даёт покоя. Это «что-то» на уровне бредней о том, что каждый человек главный герой своей жизни. А если Сенку просто выдумывает? Ведь о существовании регрессоров он знает абсолютно точно, а вот в попаданцах не может быть уверен. Всё-таки в проблеме Сенку речь идет о непроизвольном перемещении во времени, а не о путешествии по мирам. Или же его регрессии могут быть разными разветвлениями вселенных? Кроме того, прошлая встреча с Сэйю тоже оставила след на мыслях Сенку. «Система». Что это могло означать? Одно слово вообще ни о чем не говорило. Однако при ее упоминании у Сенку неприятно кольнуло что-то внутри. Он так и не понял, что именно, но отчётливое чувство запомнилось не на один день. Неужели странности Сэйю начали переходить и на Сенку? Зараза какая-то. Так, надо по порядку. Система – это множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которое образует единство. Определение Аристотеля из метафизики. Вообще ни о чем не гово... Хотя погодите. «...есть те, где все проходит через посредника и оно обычно объясняется...» Услышать от Сэйю такой вопрос, как тот, было более чем странно. Особенно после того, как они решили начать «игру». Система без уточнения чего именно. Возвращаясь к теории о попаданцах, может ли быть, что Система – посредник, ее множество элементов – другие миры, а сам Сэйю – попаданец. Имеет место быть, но очень сложно рассуждать, не имея обо всем этом никакого толкового представления. А вдруг он вообще что-то другое имел в виду? Выглядел нервным, когда спрашивал. Обычно он нервный, когда заходит разговор о том, что может раскрыть его настоящего. Сходится. Однако паралелльная вселенная или мир сериала? Или временная петля с разветвлениями? С этим так и не разобрались, зато проблем в виде какой-то Системы стало только больше. Короче говоря, Сенку Ишигами конкретно запутался. А нужно ли вообще понимать, кто такой Сэйю на самом деле? Все равно он ничегошеньки не расскажет, так не достаточно ли того, что Сенку знает о его «взрослости»? Это ведь уже можно использовать в своих целях, да и париться меньше. Да, кажется, действительно не стоит забивать себе голову лишними мыслями. Всё-таки думать о том, чем обычно ты никогда не увлекался – трудно. Вот только жажда узнать больше о такой интересной личности, как Сэйю, никуда не делась. Она лишь будет подавляться и подпитываться новыми ситуациями с мелким засранцем, это Сенку знал точно.***
— ...смотрите, а вот тут такой стежок и все! — Вау, Юдзуриха, ты настоящая волшебница! — захлопал в ладоши Сэйю, совсем не наигранно поражаясь таланту Юдзу к вышивке. — Реально, Юдзу! С твоими объяснениями даже у меня получилось! — поразительная вера в себя, Тайджу. Эти трое сидели около настольной лампы в квартире Ишигами, держа в руках белую ткань и нитку с иголкой. Кажется, вышивают какой-то узор. Юдзуриха слегка покраснела от комплиментов в свою сторону, вымолвив что-то вроде «это все практика». Ночёвка проходила до смерти весело. Сенку грыз ириски на диване, а остальная малышня развлекалась за рукодельничеством. Книги у него отобрали под страхом запрета на походы в библиотеку. Мелкую моторику развивать в этом теле хоть и надо, но вот возможности представляются не самые лучшие. Просто кое-кого тканью обделили, вот он и сидит, думает о всяком. Мысли, к слову, дельные, как и всегда. Смотря на Тайджу, вспоминалась одна ситуация из прошлого детства. Такой же первый урок физкультуры, им по шесть лет, разные команды, но без Мидзуно. В тот день и произошел небольшой переломный момент для Тайджу. Сильный не по возрасту, он играл в вышибалы на полную и, о чудо, попал мячом прямо в лицо Сенку. Естественно, что силы в бросок Тайджу вкладывал намного больше, чем тот же Сэйю, из-за чего рана оказалась в разы серьёзней. С тех пор он отчего-то и вбил себе в голову, что не должен никому навредить. С одной стороны это верно: когда владеешь такой силой, то надо уметь её контролировать. С другой же: необходимо понимать, когда её действительно стоит использовать. Насилие пусть и не выход, но в целях самообороны полезно. Тяжело было бороться с такой установкой Оки, но, наверное, это одна из черт характера, которая отличала Тайджу от всех остальных громил. Сейчас же ситуация изменилась. Переломного момента не произошло, и вместо Тайджу, мячом попал Сэйю. Честно говоря, на мгновение у Сенку произошел диссонанс. Будучи готовым к одному, он получил немного другое. Сразу же после осознания последовала надежда, что Мидзуно не станет заложником тех же установок, что и сам Тайджу ранее. Впрочем, этого не наблюдалось, учитывая то, как он издевается над Морино, так что все даже хорошо. Тайджу остался без обременительных обещаний самому себе, а Сенку отделался более лёгкой травмой, чем в прошлый раз. Неплохо. — Опять зави-ис! — застонал Сэйю, тем самым выводя Сенку из своих мыслей. Слишком задумался, — о, отвис! О чем думал? — О тебе, — честно признался Сенку, не успев отойти от своих мыслей. Бровь Сэйю тут же поползла вверх. Осмыслив фразу, Мидзуно сразу натянул на лицо маску наигранной печали, от которой Сенку моментально закатил глаза. Рефлекс. Что с Геном, что с Сэйю одна и та же ситуация. — Ах, Сенку, я осознаю свою очаровательность, но, к сожалению, должен отвергнуть твои чувства. Мы не можем быть вместе. Прости и... Прощай. После этих трогательных слов, актер погорелого театра подхватил пустую тарелку из-под ирисок и убежал на кухню. — Захвати воды ещё! — крикнул Сенку ему вдогонку, откидываясь на спинку дивана. После ирисок начинала мучить жажда. — Сэйю надо не на хирурга идти, а на актера, — хихикая подметила Юдзуриха, усаживаясь рядом с Сенку на кровать, — или в модели, как говорил Рюсуй. Необычная внешность там ценится же, да? — А у Сенку ведь тоже внешность необычная, — задумался Тайджу, лёжа на полу рядом с лампой и теребя в руках ткань, — почему бы ему не пойти в модели? Сенку скривился. Нет, в таком он точно участвовать не хочет. Ему хватило той фотосессии для бутика Юдзурихи в каменном мире, где его по ошибке нарядили в платье. А сейчас наряды у некоторых дизайнеров будут и похлеще того сладко-конфетного ужаса. И вообще, его сердце целиком и полностью занято наукой. Моделинг точно не для него. — Он не из тех, кому понравится заниматься таким, — заметив то, как поменялся в лице Сенку, ответила Юдзуриха, — а вот Сэйю в самый раз. Он не такой фрик, как Сенку. Фрик? Сенку хмыкнул. Надо признать, что слово подходящее, пусть его «необычность» редко замечали в прошлых жизнях. Да и не то чтобы он прям зацикливался на ней. — Да, у Сэйю ещё глаза такие... такие,— закивал Тайджу, приподнимаясь на локтях, — он ещё любит их использовать, чтобы у взрослых что-то просить, я видел! — Ага, я тоже видела! Но у него это никогда не получается, — захихикала Юдзуриха на пару с Тайджу. С кухни послышался грохот и злой голос Сэйю «я все слышу», отчего хихиканье стало только громче. Затем разговор зашёл за телевизионные передачи для детей, где Юдзуриха смогла потрясти всех новостью, что отныне Ген будет сниматься в какой-то утренней передаче. Асагири довольно активно двигался по карьерной лестнице для своих девяти лет, что вызывало на лице Сенку улыбку. Те моменты, которые они пережили вместе с ним, с теплотой отзывались в сердце. — В июне же еще дадут выращивать растения! — вдруг вспомнил Тайджу, перескакивая с одной темы на другую, — поскорее бы. В начале лета и правда обещали каждому выдать по растению для выращивания. На каникулах надо будет его забирать домой и следить, чтобы не завял. Муторно, но у Сенку по этому проекту всегда стояла отметка «отлично». У Юдзурихи и Тайджу, кстати, тоже, так что они могли даже не беспокоиться. Повезло в том, что их школа имеет уклон в точные науки, так что обязательного музыкального предмета нет. Вот это Сенку точно бы не перенес. — Немного волнуюсь из-за этого. А вдруг завянет? Оценку плохую поставят, — поджала губы Юдзу. Вот уж кто точно не должен беспокоиться об этом. — Да у тебя с ним точно все отлично будет! — возразил Тайджу, — а если ты получишь плохую оценку, то я тоже! Специально. Вдвоем не так грустно. Юдзуриха тихо засмеялась. — Спасибо, Тайджу, но мне хочется, чтобы хотя бы ты получил зачет. Мне хватает твоей поддержки. — Значит, я буду стараться! Ради тебя, Юдзуриха! — подскочил Тайджу с пола, будучи полным энергии. Сенку улыбнулся. Уже в детстве взаимодействия его друзей были крайне милыми. Теперь он ценил это время больше, чем раньше. Ему не хватало вот таких комфортных посиделок втроём, разговоров ни о чем, да и просто радости, получаемой от общения с Юдзурихой и Тайджу. Без какого-то там Мидзуно. — А где Сэйю? Его долго уже нет, — вдруг спохватилась Юдзуриха. Вовремя же. Он и правда где-то запропастился, уже минут пятнадцать прошло с его ухода. С кухни даже никаких звук не доносится. Чего он там засел? — Схожу посмотреть, — слезая с кровати, вызвался Сенку. Он все равно в диалоге не участвовал, а так хоть разомнется немного. Пропажа обнаружилась на кухне, лежащей на столе и тихо посапывая. Теперь сходство кота и Сэйю были видны ещё больше – оба найдут место, где можно поспать. На соседнем стуле стояла пустая чашка из-под ирисок, на что Сенку поджал губы. Он устроил такую драму, чтобы пойти спать? Тут надо либо восхищаться, либо поражаться тупости предлога свалить. Только сейчас Сенку разглядел, насколько Сэйю бледный. Под глазами залегли темные круги, крича своим видом о недосыпе, а губы что-то неразборчиво шептали. Брови то и дело хмурились, а сам Сэйю иногда затихал, но ненадолго. Через несколько минут все повторялось. И чего это у него такой беспокойный сон? Впрочем, это Сенку не касается, так? Кошмары ведь и ему часто снятся. Больше всего Сенку удивляло то, что Сэйю смог заснуть на таком месте. Стул жёсткий, столешница тем более, а ему хоть бы хны. Настолько устал что ли? При Юдзурихе и Тайджу казался довольно резвым. И почему Сенку продолжает об этом думать? — Чего смотришь? — Сенку и не заметил, как Сэйю уже проснулся и так же пристально смотрел на него в ответ. — Думаю о том, как ты мог заснуть на такой поверхности, — честности не занимать. В глазах Сэйю отражалось все и одновременно ничего. Вроде пустой взгляд, а вроде такой живой, выражающий слишком много эмоций сразу. Непонятный, прям как и его обладатель. На цвет Сенку не обращал внимания, ему больше хотелось залезть в саму голову Сэйю, переворошить абсолютно все воспоминания, понять, что он за человек. Что скрывает, зачем, почему и как. Смотря в эти завораживающие глаза, желание изучить его только возрастало. — Эй, вы чего тут? Оба пропали, мы аж испугались немного, — со стороны дверного проема послышался голос Юдзурихи, — Сэйю, тебе плохо? Ты чего на столе лежишь? За Юдзурихой пришел и Тайджу. Таким образом их компания переместилась на кухню, где делать особо ничего, но дети ведь и здесь найдут себе занятие. — Да так, поспать захотел, — Сэйю растянулся на столе, сладко зевая. Зрительный контакт разорван, Сенку спокойно уселся на соседний стул, убирая чашку для ирисок. Потом разберется с этой ересью. Юдзуриха села рядом, а Тайджу опять приглядел для себя пол, хотя места все ещё были. Его причуды Сенку никогда не поймет. Повисла тишина, но уже очень скоро она прервалась подозрительно бодрым Бьякуей. Под вечер его настроение всегда поднималось выше некуда, словно он был под градусом. А, может, так и есть. Кто знает, что употребляют будущие астронавты. — Чего сидим, народ? — весело пропел Бьякуя, заходя на кухню и едва не спотыкаясь о Тайджу, лежащего на полу. Он вернулся с работы совсем недавно, но уставшим совсем не казался. Даже наоборот. Работа с детьми очень вдохновляла Бьякую, вот кто действительно был замечательным учителем. Он умел располагать к себе людей одним лишь своим видом. Харизма, оптимизм и человечность – вот что сразу привлекало в Бьякуе. О его внутреннем стержне можно и не говорить – он до сих пор восхищал самого Сенку. Так что понятно, почему у Ишигами-старшего на рабочем месте конфликты случались крайне редко даже с неугомонными детьми. У них не было ни шанса перед обаянием Бьякуи. На его фоне Сэйю казался тем ещё зомби. — Будим Сэйю, он заснул, — ответила Юдзуриха, тоже кладя голову на стол и зевая. Сенку невольно задался вопросом о том, почему всем так хочется поспать на их столе. — О-о? — Бьякуя удивленно наклонился к Сэйю, заглядывая прямо в сонные и уставшие глаза, — а вроде не спит. — Это он уже проснулся, — махнул рукой Сенку, — ты бы знал, как он на меня смотрел после пробуждения. Бьякуя хмыкнул, выдав короткое «представляю», пока Сэйю недовольно сверлил взглядом висок Сенку. У кое-кого настроение было и правда ни к черту. Из-за неспокойного сна или незапланированного пробуждения – непонятно. Однако таким Сэйю нравился Сенку больше, чем его сторона с голимым притворством. Такой настоящий, что ли. — Какие-то вы вообще вялые, — критично осмотрев персональный детский сад, подметил Бьякуя, — что насчёт того, чтобы испечь печенье? А то вижу, что вам наскучили детские занятия. Игровой дух детского сада моментально поднялся. Тайджу и Юдзу сразу же согласились на авантюру, а вот Сэйю и Сенку с этим не торопились. У одного глаза слипаются, а другой просто с готовкой не дружит. Мало ли какими жертвами она обойдется на этот раз. Никого сжигать Сенку сегодня не планировал, настроение хорошее. — Ну давайте-е! Будет весело, — потянула Юдзуриха Сенку за рукав, — а потом сразу спать пойдем. Сэйю пробурчал в стол что-то невнятное, но все приняли это за согласие. Сенку же сомневался дольше. Эти печенья сколько готовиться будут, а потом надо и трапезничать ими... Ему вообще такие десерты не нравились, а тут их готовить надо. Был ли у Сенку выбор? Конечно нет. — Что ж, вижу, что все согласны, — мнение малолетних гениев не учитывается, ага, — так что делитесь на команды по два человека! Будет соревнование! Тайджу только хотел повернуться к Юдзурихе с очевидно какой просьбой, но та уже тормошила Сэйю, чтобы завербовать к себе в команду. Сенку хмыкнул – ну что за ситуация? Они ведь даже не влюблены друг в друга как следует, возраст не позволяет, а уже такая драма на глазах разворачивается. Впрочем, Тайджу не расстроился от слова совсем, а лишь так же энергично повернулся уже к Сенку. — Мы с тобой в одной команде, Сен! — весело проголосил он, поднимаясь с пола. Искренняя улыбка все никак не уходила с лица Тайджу, а становилась только заразительнее. — Ага, — отвечая другу лёгкой ухмылкой, кивнул Сенку. Может, это будет весело.***
— Сэйю, осторожнее! По кухне прокатился грохот бьющейся посуды. Тихое «ой-ёй» Юдзурихи разбавило гнетущую атмосферу. — Ты не поранился? — спохватился Бьякуя, беря Сэйю на руки и переставляя в более безопасное место в помещении, подальше от осколков. Пока Бьякуя осматривал Сэйю на наличие боевых ранений, а тот рассыпался в извинениях, Сенку шустро прибрал пол от осколков и рассыпавшесего крахмала. Ничего серьезного, просто кое-кто запутался в собственных ногах и в попытках удержать равновесие, выронил чашку. Ну хоть без ран обошлось, на том спасибо. Мидзуно после своего короткого сна казался чуть более рассеянным, чем раньше. Вроде как всем отзывался, активно участвовал в беседе, шутил, но быстро уходил в свои мысли, стоило оставить его хоть на минуту. С помощью коллективной готовки он немного приободрился, даже взгляд стал ясным, однако это не помешало ему разбить посуду. Наверное, Сенку тоже так выглядит со стороны. — Крахмал ещё есть, так что ничего страшного! — осмотр завершён, пациент здоров, можно продолжать движ. Бьякуя дал довольно лёгкий рецепт рассыпчатого печенья с кокосовой стружкой, так ещё и помогал его готовить. Кажется, что он запланировал совместную готовку заранее, так как все ингредиенты волшебным образом оказались на кухне, когда их и быть там не должно. Проблема лишь одна – слишком поздно он взялся за приготовление. Уже и Тайджу начали глаза слипаться, а они, между прочим, в одной команде! Не хотелось бы готовить эти злосчастные печенья в одиночку. Не Сенку ведь согласился. Для печенья нужны всего-то желтки, сахарный песок, крахмал, сухое молоко и кокосовая стружка. Должно получиться тесто, из которого можно слепить что угодно. Тут-то Сенку и проявил свой талант строителя. Цель «слепить из теста ракету» сначала показалась сложной, но затем Сенку вошёл во вкус. Все равно скучно, а так хоть как-то себя развлечет. Он аж забылся, пока «строил» её, настолько сосредоточился на таком, казалось бы, неважном занятии. В итоге вышла кривая, косая, но ракета. Самое главное – с любовью и старанием. Такую и съесть жалко, столько сил вложено. — Вижу, что ты любишь бить посуду, — вдруг подметил Сенку, стоя около лепящего звёздочку из теста Сэйю. — Гравитация меня не люби-ит, — пожаловался Сэйю, затем покосившись на волосы друга, — чего не скажешь о тебе. — Она вообще о нем забыла, — вклинился в разговор Бьякуя, — обделила. Юдзуриха, стоящая рядом, захихикала, чего не могли себе позволить Бьякуя и Сэйю. Унижать Сенку ещё и своим смехом они не хотели, поэтому оставалось лишь дрожать подобно припадочной стиральной машинке, сдерживаясь от хохота. Вот уж кто был на одной волне. Всё-таки шутки про волосы Сенку актуальны всегда. Они сплочают людей. — Природа вообще хотела сделать Сенку капустой, но передумала, — бережно выкладывая печенье на противень, вдруг произнесла Юдзуриха. — Он был единственным, кто решил эволюционировать, — даже слишком эпично добавил Сэйю, — однако как бы он не пытался скрыть свое родство – все тщетно. С этими придурками Сенку скоро побьет рекорд по закатыванию глаз в минуту. Он уверен, что скажи им это, они ответят что-то по типу «мы способствуем твоему развитию» и подобный бред. К слову, Юдзуриха, ты должна была противостоять злу, а не примкнуть к нему! А где Тайджу вообще? Вот он точно не должен принять сторону этих одноклеточных... Взгляд Сенку наткнулся на спящего друга. Отличная командная работа, ничего не скажешь. — Звучит, как типичный громкий заголовок для новостей, — задумчиво закивал Бьякуя, — Сэйю, зачем тебе медицина? Иди в журналисты, будешь востребованным! Сегодня Сэйю прям засыпали предложениями о работе. То модель, то журналист. Как бы он и правда не ушел в другое направление от медицины. Влияние Бьякуи огромно, если его не ограничивать. Сэйю, на радость Сенку, скривился. — Я с людьми разговаривать не умею, а на камеру тем более! — Гены отца-а, — Бьякуя шутливо щёлкнул Сэйю по носу, — зато насколько я знаю, в классе у тебя нет проблем с социализацией. Сенку даже оборачиваться не нужно, чтобы увидеть, как Сэйю стыдливо отвёл глаза. Их сенсей не раз звонил их родителям по поводу неподобающего поведения, да и отработки стали уже обыденностью. Бьякуя, конечно, немного ругал Сенку, но в итоге смягчался при одном взгляде в невинные (только для самого Бьякуи) глаза сына. Думаю, теперь вопросы к воспитанности младшего Ишигами должны отпасть. — У Сэйю нет проблем ни с чем! — выпалила Юдзуриха, отпуская последнюю печеньку на противень, — кроме японского. — А вот с этого момента поподробнее, — включился в разговор Сенку, не обращая внимание на потуги Сэйю заткнуть Юдзурихе рот руками. Это явно было не то, о чем Сенку должен знать. — Он ужасен в иероглифах! Ошибок тьма! И ничего не поня-я.. Сэйю! — вырываясь из рук Мидзуно, отвечала Юдзуриха. Она больше смеялась, чем возмущалась поведением своего друга. Не то чтобы Сенку имел в планах учить Сэйю и нормальной письменности. Читать умеет – уже хорошо. Однако мысль о прибавлении страданий для Сэйю казалась очень привлекательной. Помучить-то хочется. Отомстить за все оставленные собой ребусы, так сказать. — Мы поговорим об этом позже, Сэйю, — Сенку тоже закончил делать печенье и вместе с Юдзу запихал противень в духовку. Осталось подождать примерно пятнадцать минут и можно идти спать. — Юдзуриха просто пошутила-а, — дёргая Сенку за руку, слезно доказывал Сэйю. О методах обучения Ишигами он знает не понаслышке, повторять прошлый опыт не хочется. — Я вообще-то не шутила, — нахмурила бровки Юдзу, а Сэйю в ответ лишь шикнул на нее. На лице Сенку невольно выступила лёгкая улыбка. Почему-то резко стало так комфортно. Лишь на мгновение. Опять вспомнились их старые посиделки, но без Мидзуно. Какой это раз за вечер? Сенку пора перестать ворошить прошлое, но это казалось невозможным. Они были такие же хаотичные и забавные, по-детски добрыми и просто прекрасными. Ненавязчивый аромат свежеприготовленного печенья разлетался по помещению, а теплый свет ламп только прибавлял уюта. Компании лучше и быть не могло, несмотря на присутствие Мидзуно. Давно Сенку такого не ощущал. Как-то он расчувствовался под вечер, аж тошно стало. Можно же себе такое позволить раз в год, да? Почему бы и нет.***
И вот, в доме утих аромат печенья, погас свет в окнах, задорные детские голоса сменились тихим сопением в полутемной комнате. Небольшое помещение с раскладным диваном, где прекрасно помещалось четверо детей, освещала лишь луна на небе. Сенку лежал позади всех, около стенки, наблюдая за спящими друзьями. Тайджу занимал больше всего места, находясь в позе звездочки. Сэйю и Юдзуриха вообще свернулись клубочками лицом друг к другу. Выглядело мило. Смотря на своих живых друзей, Сенку одновременно испытывал тоску и радость оттого, что они рядом. Он может дотронуться до них, обнять или же, в конце концов, рассказать обо всем. Однако это будет более чем странно. Они слишком малы, не поймут. А потом станут слишком взрослыми для таких сказок. Сенку не сомневался в их способности хранить тайны, но не хотел обременять простых подростков подобными открытиями. Они ведь могут помогать и без знания его секрета, значит надо ли так утруждать себя объяснениями своей регрессии и остальных странностей? Допустить смерть Тайджу и Юдзурихи – вот чего он не хотел. Они тоже входили в число погибших от болезни. Одни из первых, испытавшие на себе ее жестокость и погибшие в этой неравной схватке. Видеть то, как угасает всегда энергичный и жизнерадостный Тайджу, и рыдает от боли солнечная Юдзуриха, казалось адом. Хотелось просто стереть тот период из памяти. Добивало то, что они оба умерли с улыбками на лице, а самое главное – вместе. До последнего верили в своего друга-ученого. Или скорее недо-ученого? Он ведь не смог спасти их. В любом случае, в этой жизни он не позволит им умереть. Он найдет способ спасти всех, как и всегда. Взгляд непроизвольно упал на того, кто никак не связан с его историей. Сэйю Мидзуно. Он должен окупить все старания Сенку, иначе зачем появился в его жизни? К Сэйю Мидзуно Сенку никак не привязан, так что использовать в своих целях его будет куда проще. Однажды ему придется понести бремя регрессора вместе с Ишигами. Сенку уже все решил, и вернувшийся контроль над ситуацией хоть как-то успокаивал бурю внутри него. На этот раз все должно получиться.