El Omega Real chapter 2

20.1 Вону проснулся посреди ночи из-за резкого холода, его колени причиняли ему странный дискомфорт, который он вскоре связал с дракой с Уджи. Хотя синяки начали исчезать, они все еще были головной болью, особенно когда ученики следили за его взглядом, а первокурсники набрасывались на него, чтобы спросить, что случилось. У Вону не было времени что-либо им отвечать. Он ворочался в своей постели, прислушиваясь к храпу Сынгвана и стуку ветра в дверь. Все было спокойно, но ничего не было в порядке. Хотя Джонхан разговаривал с Уджи, он всегда старался держаться подальше, и Уджи, казалось, был настолько встревожен тем, что плащ заставлял его искать днем и ночью, Минхао уже потерял надежду и только напомнил ему, какой же он дебил, что надо уметь ценить подарки других. Сынгван держался немного оживленнее вместе с Уджи. Но он избегал ходить в храм. Вону тоже избегал кое-чего. Мингю не появлялся несколько недель, и он начинал беспокоиться, если альфа устал от Вону, тогда Чон хотел встретиться с ним лицом к лицу, хотел поговорить с ним и раз и навсегда обсудить будущее, которое они выберут. Вону больше не нужно было знать никакого прошлого, он просто хотел иметь возможность говорить лицом к лицу, не будучи трусом. И он хотел увидеть Джонкван. Его малышка слишком много времени проводила одна с несовершеннолетними, вдали от родителей, и ей вот-вот исполнился год. Он сел на кровать и глубоко вздохнул. Если бы я мог все исправить одним щелчком пальца, я бы это сделал, без сомнения, я бы это сделал. Он, встав на ноги, и потянулся всем телом, чувствуя боль в конечностях. Уджи показался ему таким маленьким и хилым, но на самом деле он обладал превосходящей грубой силой, чем он мог себе представить. Он много раз хотел спросить его, но после драки ему стало неловко. Его разум просто помутился, как только он увидел его, и он сразу бросился на него. Уджи наносил ему каждый удар в ответ, но на самом деле омега не дрался. Уджи дрался не для того, чтобы причинить вред другим, он дрался, чтобы положить конец угрозе. Вону хотел рассмеяться, когда заметил, что он избегает этого говорить. "Уджи атакует, чтобы убить" шло больше, если вспомнить, что он сделал с одним альфа-первокурсником. Он тогда чуть не убил его. Уджи обычно не думал о последствиях, когда была опасность, он просто защищался, надеясь на хорошее. Мингю однажды сказал ему, что тактика драки у Уджи и у Вону отличается в том, что, он не готов убить, а Джихун может убить. В этом заключалась разница. "Если бы ты был кем-то другим..." — подумал он, и по его спине пробежал холодок. Должен ли он был быть благодарен за то, что Уджи не убил его? Он хотел рассмеяться. Нет, Вону должен был быть благодарен, что Уджи остановил драку. Легкий храп Сынгвана заставил его взглянуть на него. Он взял подушку и бросил ее в соседа, убедившись, что прошло две секунды, прежде чем омега убрал ее самостоятельно, пока он спал, он перестал храпеть, но начал дышать громко и Вону вздохнул. Сынгван всегда был громким, но с тех пор, как он учился у Хеджин, он стал спать мертвым сном, дыша громко. Он вышел из комнаты в поисках тишины и вздохнул. — Не спишь? — голос Уджи заставил его обернуться, омега сидел прямо перед дверью его спальни. — Да Сынгван мешает, — лениво ответил он, делая пару шагов к Уджи. У омеги были синяки на лице и на некоторых частях тела, на его руках были шрамы, и, возможно, это был не лучший образ, который у него когда-либо был, но Вону уже давно не разговаривал, что было странно и неудобно. В любом случае он сидел рядом с ним. — Через несколько дней у Джонкван будет день рождения, — приглушенным голосом сказал Уджи. Вону кивнул. — Младенцы не помнят своих ранних лет. — Я помню большинство детских воспоминаний, когда мне был год, — он смотрел в потолок, вытянув ноги, боль в коленях не позволял ему многого. — Я помню мягкую игрушку серого кота. Я любил его. Спустя годы моя мать выбросила его, потому что сказала, что он очень старый. Наступила небольшая тишина. — Мои самые давние воспоминания связаны с моим отцом. Он протягивал ко мне свои руки... Вроде, он учил меня ходить. — Уджи издал тихий смешок. — Я падал, прежде чем добирался до него. Вот и все. — О, черт, я не хочу пропустить первые шаги моей девочки, — мягкий смех Уджи заставил его посмотреть на него. — Я должен услышать, как она начнет говорить. А если ее самые ранние воспоминания связаны с храмом или с Дино? Я не хочу, чтобы его самые ранние воспоминания были о Дино. — Тогда тебе следует вернуться к ней как можно скорее. Если майор не захочет вернуть ее тебе, мы украдем ее. — Я уже однажды украл ее, но это не сработало. — Ты сделал это в одиночку, на этот раз мы сделаем это вместе. Вону удалось рассмеяться. Самое смешное было в том, что он не знал, говорит ли Уджи правду или лукавит, хотя его голос был легким и немного жизнерадостным, в нем было что-то, что заставляло Вону поверить, что он поможет ему. Или эта была просто своеобразная улыбка. Он смотрел на него несколько секунд, и синяки вернули его. — Мне очень жаль, что я ударил тебя, но ты это заслужил, — он извинился первым. — Мне очень жаль, что я нанес тебе ответный удар, но я должен был что-то сделать, — извинился Уджи. — Хорошо, а теперь скажи мне, почему ты сказал это дерьмо о Джонхане? Лицо Уджи полностью изменилось, и он сделал долгий вдох. Вону пытался сохранять спокойствие, крики и удары ничего не решали. У него уже было два плохих опыта, и он не хотел повторяться, поэтому на этот раз он был терпелив. Долго молчал столько времени, сколько потребовалось Уджи, чтобы перевести дух. — Джонхан попросил меня пометить его, — признался омега, и Вону кивнул. — Я был в растерянности, а потом узнал, что он тоже просил об этом Джису. — Ты был расстроен, потому что он попросил тебя пометить его? Я думал, ты расстроен из-за Джису. Джихун кивнул. — Что меня беспокоило, так это... — Уджи запнулся, и Вону пришлось сделать глубокий вдох, чтобы не попросить его поторопиться. — Я собирался его пометить. Мне было все равно, что он страдал потом. Он был расстроен, потому что попросил меня... и потому что я этого хотел. — О, я думал, ты просто чертовски ревнив, но ты также чертовски собственник. Джихун выдохнул, пряча лицо. — Я знаю. Я не хочу причинять боль Джонхану, но я также не хочу, чтобы он уходил... Вону наблюдал за ним несколько секунд. Что делать с человеком, который не понимает чего он хочет? Уджи, очевидно, было ясно, что он находится в затруднительном положении по отношению к самому себе, не зная, что он чувствует или чего хочет, но он вел себя как дурак, от того, что говорил Джонхану обидные вещи, до желания пометить его, не заботясь о будущем омеги. А Джонхан был глупцом, будучи настолько преданным Уджи, что не мог заметить опасности, которой подвергал себя. Вону плохо разбирался в проблемах, ему даже не удается свои проблемы решить. Он протянул руку и уронил ее на спину Уджи, слегка ударив его. Что он должен ему сказать? Что все было бы хорошо? Конечно, это ни в чем не помогло бы. — Ты идиот, — это были его блестящие слова. — Хорошо, ты хочешь пометить свою омегу, ты говоришь как гребаный альфа. — На его месте мне бы не пришлось иметь дело с этим дерьмом, — вздохнул Джихун. — Один... я чувствую себя дерьмово. — Ты чувствуешь себя чертовски ревнивым. — Уточнил он, искоса взглянув на него. — Тебе когда-нибудь нравился кто-нибудь еще? Знаешь, если это твоя первая любовь, я не буду тебя бить, — Джихун покачал головой. — Хорошо. Поговори об этом с Джонханом, скажи ему, что ты чертовски ревнив и вообще ужасный собственник, скажи ему, что, если он продолжит отдавать себя таким образом, то ни к чему хорошему это не приведет. Но разговаривай нормально, как нормальный человек. — Я что, похож на тебя, черт возьми? — уныло спросил Джихун. — Каждый раз, когда я хочу заговорить, у меня появляется большой ком в горле... — Это твоя омега мстит, потому что ты никогда ее не слушаешь. — Пошутил Вону. — Да-да, я прям звучал как Хеджин. Как бы то ни было, — он поднялся с пола и отряхнулся, — говори, прежде чем вся эта ситуация станет хуже. Он больше не слушал Джихуна, а просто ушел оттуда, вернувшись в свою комнату.

***

Врата Вельда были только входом, внутри был темный и холодный проход, по которому можно было ориентироваться только с помощью лампы.  Это был первый раз, когда Джонхан читал книгу, пожелтевшие страницы заставляли его бояться переворачивать страницу за страницей, поэтому он прятал ее, стараясь, чтобы никто не увидел. По какой-то причине он не мог перестать думать об этом с тех пор, как Минхао показал эту книгу как сказку на ночь. Комната идеальной омеги была не совсем удобной, но это было единственное место, где его не беспокоили другие парни. Хотя он был благодарен за их внимание, ему было неудобно, что они были из-за него слишком напряженными. Вону не мог войти в храм, и Сынгван избегал младшего и Дино избегал омегу, а что касается Минхао... Минхао следовал за Уджи, следя за тем, чтобы он искал плащ да амулет. Он глубоко вздохнул, пытаясь забыть о прошлой неделе. — Тепло — это отсутствие холода, холод — единственное, что существует в этой природе, все остальное — иллюзия, которую он оставляет, когда уходит, — он прочитал ту же строчку и остановился. Почему от этой фразы возникало ощущение, что она не такая как все? Хотя шрифт был таким же, было что-то, что выделялось в ней. Он провел пальцами по буквам, чувствуя небольшую, едва заметную выемку, а затем провел теми же пальцами по другим, и лист был настолько гладким, насколько позволяли его собственные складки. Эта фраза была написана безупречным и устрашающим почерком, но, несомненно, человеком, а не машиной. — Тепло — это только отсутствие холода... — прочитал он вслух. — Холод — единственное, что существует... — Что ты делаешь? Он закричал от удивления, случайно ударив по книгам позади себя и масляной лампе позади себя. Он поднял взгляд, встретив большие любопытные глаза Джуна, и в качестве подтверждения нанес ему легкий удар по голове. Он расстроенно вздохнул и снова уставился в книгу. — Я читал ее, — ответил он, все еще глядя на книгу. — Минхао одолжил мне эту книгу. — Врата вельда? — спросил Джун, наклоняясь, чтобы посмотреть. — Мне нравится эта часть. Там тени преследуют ребенка. Я запомнил всю эту часть! Хочешь послушать? Моя мама всегда говорила, что это наполняет мой мозг часто запоминает херь, а вспомнить тексты песен я уже не могу. Джонхан слегка вздохнул и посмотрел на Джуна. Бета ему нравился, но иногда он был настолько гиперактивным, что удивлялся, что Минхао мог терпеть его все время, иногда Джонхан выматывался всего за несколько минут. Он снова заглянул в книгу, посмотрел на эту фразу из-под пальцев и указал на нее. — Только жара — это отсутствие холода, холод — единственное, что существует в этой природе, все остальное — иллюзия, которую он оставляет, когда уходит, — прочитал он вслух. — Ты понимаешь, что это значит? — Это означает, что это другое время, — ответил Джун, глядя в книгу. — Вся книга рассказана в прошедшем времени, эта фраза в настоящем, разве это не выглядит немного странно? И зачем ему говорить о холоде и жаре, когда его преследуют тени? — Джун прищурился. — Это похоже на секретное сообщение. Джонхан кивнул, еще более убежденный в этом. Всё, кроме холода было иллюзией... Нужно сжечь книгу или положить в морозилку?  Заморозить? Намочить ее? Нет, он, несомненно, уничтожил бы ее за считанные секунды, и что тогда? Он взял пожелтевший лист и внимательно посмотрел, пытаясь найти что-нибудь еще. Это была слишком старая книга, возможно, ей было около двадцати или тридцати лет, она лежала в пыли, как будто ее никто не трогал, на том же столе в потайной комнате, прямо между архивами и старой масляной лампой. — Жара — это отсутствие холода, — повторил он эти слова. — Холод — единственное, что существует в этой природе. Почему? Все остальное — иллюзия, которую он оставляет, когда уходит. Он взял газовую лампу, которую зажег, просто чтобы создать спокойную атмосферу, и осторожно поднес ее ближе к страницам, Джун издал тихий стон, пытаясь остановить его, но, казалось, он понял и не двинулся с места. Теплый свет от огня осветил страницу, которая приобрела более насыщенный цвет. И из ниоткуда, как будто это была иллюзия, начала появляться странная линия, проходящая над буквами. Они были прямыми и конкретными, тонкими, а некоторые — толстыми, как будто это была своего рода Moderna Paint. И в маленьком уголке, прямо под этой дополнительной фразой, появились цифра и буква. "3С" — О, вот почему страницы такие желтые. — Сказал Джун, и Джонхан преуменьшил его значение, переходя к другому. Он сделал то же самое, но ничего не нашел, и повторил процесс с тремя другими страницами, но все равно ничего. Он начинал отчаиваться, пока не обнаружил линию, проходящую через один из листов, затем поднес лампу ближе и осветил угол. "2E" — Джун, мне нужен листочек и перо, — спросил он, и Джун, не колеблясь, побежал по храму. Он повторял то же самое на всех страницах. "1C, 4D, 5A". Когда вернулся Джун, он начал рисовать линии, проходящие по буквам, и проставил нумерацию, принимая во внимание книгу, он бы не стал ее рвать, видимо, она была важна для одного человека. Поэтому, когда Джун держал лампу, Джонхан проводил каждую линию, точно копируя ее. Одну за другой он бездумно складывал их рядом с собой, сбиваясь со счета, напоминая себе, что ему придется пролистать страницы, чтобы убедиться, что он не пропустил ни одной. Ему пришлось вернуться к началу книги, чтобы просмотреть ее, и там он нашел ее под тем аккуратным почерком, на котором было написано посвящение: "Для Пака. Чтобы ты всегда помнил дорогу домой." — 5E сразу за воротами вельда, с той отметки, которую мы сделали вместе. От твоего лучшего друга: лёгкая омега. — Это план, — пояснил Джонхан, раскладывая исписанные листочки и начиная раскладывать их на полу. — Уджи делал нечто подобное, когда исследовал университет. — Вау, я чувствую себя супер-шпионом, — пробормотал Джун, тоже раскладывая листы. — Как он это сделал? Когда? — Книга была здесь очень давно, — ответил Джонхан, вставая и глядя на панораму, Джун разложил последний лист, создавая полную картину. Это были дороги, похожие на карту, заполненную прямоугольниками и несколькими изгибами, которые казались дверными проемами. Коридоры, комнаты, тропинки, которых, казалось, не было, потому что они не указывали на дверь, так куда они вели? Не было никаких указаний, не было никаких слов, кроме небольшого текста, который он нашел вместе с посвящением. Он поднес руки к голове и вздохнул, начиная ходить. — Это лестницы, — указал Джун на странные фигуры. — Это должны быть коридоры. Вау! Я никогда не был хорош в этих вещах. — Все просто, — голос Дино заставил Джуна и Джонхана подпрыгнуть. — Я знаю наизусть каждый коридор и дверь в храме. Я постарался запомнить их после того, как нашел секретную дверь и люк. Джонхан посмотрел на Младшего, тот стоял, скрестив руки, прямо у двери, его взгляд был устремлен на бумаги, в то время как лампа едва освещала его. Джонхан почувствовал легкий озноб. Дино повел себя по-другому, больше не приближался к Сынгвану и больше не разговаривал так, как раньше, казалось, он воздвиг стену, которую было трудно разрушить. Тем не менее, Джонхан мог видеть, каким маленьким и неопрятным он был на самом деле, всегда полон забот. — Ты знаешь, принадлежат ли эти чертежи храму? — спросил Джонхан, глядя прямо на него. — Нет, — ответил он, — комнаты в храме соединены, ни одна из них не соединяется в этих плоскостях, а коридоры шире. — Вздохнул Дино. — Это больше похоже на коридоры универа. Джонхан вздохнул еще громче, ударившись головой о страницы. Он мог поговорить с Уджи, мог обратиться к нему и сделать вид, что все забыл, но просить его о помощи было еще одним шагом к нормальному состоянию, которого Джонхан не хотел. Он не хотел, чтобы все казалось нормальным, потому что на деле ничего не было нормальным и решенным, и притворяться, что это так, головная боль просто стреляла в висок. Однако Уджи знал коридоры и комнаты школы, он мог решить этот секрет всего за несколько минут. Он взял книгу, чувствуя разочарование, и начал проводить теплом лампы по страницам. Ему нужно было что-то еще, еще одна подсказка, чтобы приблизиться, но ничего не было. Те же строки, которые у него уже были на листочках, та же фраза и та же нумерация, больше ничего. — Должно быть, здесь есть что-то еще. — Сказал он вслух. — "От той отметки, которую мы сделали вместе", — прочитал Джун. — Ханни, как ты думаешь, если мы поищем метку, это может помочь? — Я не знаю, какую метку ты имеешь в виду. — Врата вельда были отмечены, вот так, — указал Джун. — Я думаю, это имело бы смысл, если бы то, что мы ищем, тоже было бы помечено, что ты скажешь, Дино? — Это имеет смысл, — ответил Дино без выражения на лице. — Тем не менее, я сомневаюсь, что ты захочешь обыскать все этажи Пледис в поисках отметки. Он тяжело вздохнул. — Я должен сказать Уджи, — пробормотал он почти разочарованно. Он покачал головой. — Я жалок и бесполезен. — Ты думал сделать это в одиночку? Ты расстроен? — спросил младший, и Джун незаметно подошел, чтобы объяснить, только его ненужный шепот был слишком громким. — У них ссора из-за ядовитого парня, — объяснил бета. — Так сказать тихая война. — У них есть время на драку? Это абсурд, — вздохнул Дино, подходя к Джонхану и беря его за руку. — Хорошо, давай, мы найдем другой способ найти ответы, тебе не нужно разговаривать со своим странным парнем. Джонхана потянули, но он не пошевелился, его голова все еще билась о листочки, когда он пытался думать. Он не был таким умным, его способности были больше сосредоточены на том, чтобы... быть человеком, которого балует его семья, и устраивать драмы со своим внутренним полом, он был не таким, как Сынгван, у которого был выдающийся нюх, или как Минхао, который, по крайней мере, мог постоять за себя, а также не таким, как Вону или его внутренняя омега. Уджи, оказался, умнее, чем он думал. Джонхану нечего было делать одному. — Это карта, — сказал Джун, указывая на последний лист, 5-й. — Тогда почему бы тебе не поискать чертежи и не сравнить их? В универе должны быть где-то чертежи, верно? Это старое здание, за которым нужно ухаживать и реконструировать. Джонхан посмотрел на Джуна, а затем на Дино, как будто хотел высказать свое мнение. — В этом есть смысл, — сказал младший, пожав плечами. — Что ты будешь делать сейчас? Джонхан набрал воздуха и покачал головой. У него только начинала формироваться идея...