. . . . . . . . . . . . . . .
Демон. Так на него скалили клыки в деревне, хотя прошло уже полгода, как он начал жить с ними. Вернее, не совсем с ними: в деревню ему ходить запрещено не было, но спал и ел он всегда один, уходя куда-нибудь подальше. Почти ни с кем не контактировал, кроме Джейка и Нейтири. Ронал старалась сделать все, чтобы он не остался в племени, но против слова вождя пойти не могла. Тоновари принял сторону Джейка, иногда даже пытался поддерживать самого Куоритча, прося помощи с тяжелой работой. Помощь Тоновари была не нужна, но ему не нравилось смотреть на то, как молодой здоровый мужик сидит без дела целыми днями. Куоритч никогда не оправдывал чьи-то ожидания, и в этот раз не собирался. Жители деревни могут ненавидеть его сколько угодно, он здесь не ради них. Ронал старалась даже не смотреть на него. Но если вдруг их взгляды пересекались, она не упускала возможности зашипеть на бывшего полковника. Майлз всегда игнорировал эти плевки ядом в его сторону. Первое время Нейтири тоже скалила на него клыки. Первые пару недель, потом перестала. Ей нелегко было свыкнуться с мыслью, что они почти приютили в своем доме демона, из-за которого едва не погиб ее старший сын. Он остался совсем один, говорил Джейк, у него теперь есть только мы. Мы научим его. Все будет хорошо. И хотя ей все это крайне не нравилось, она не могла спорить с мужем. Однако она не подпускала Майлза к их хижине, не позволяла ему контактировать с детьми, не делилась едой. Еду Майлзу приносил Джейк, а спал Куоритч всегда один где-то на берегу. Нейтири не раз видела, как ночами Майлз сворачивается в клубок, как котенок, прижимая колени к животу, пытаясь хоть как-то согреться. Спать под сильным морским ветром очень холодно. Но потом Нейтири увидела то, что предпочла бы никогда в своей жизни не видеть. Демона выбрала Эйва. Как когда-то выбрала ее Джейка. Нейтири своими глазами видела, как крошечные огоньки подводного Дерева Души облепили ошарашенного Куоритча под водой, когда она вместе с мужем учила его плавать на илу. По взгляду Джейка она поняла, что он шокирован не меньше нее. А сам Майлз даже не понял, почему к нему вдруг прилипли эти странные светящиеся штучки. Месяц спустя он спас малышку Тук от острых акульих зубов. Она прижималась к нему всем телом, когда Майлз вынес ее на берег к подбегающим Джейку и Нейтири. Подбежали и братья с сестрой, Ло’ак едва не вгрызся клыками в шею Куоритча, решив, что это он обидел малышку. Позже сама Тук, успокоившись после испуга и истерики, наконец рассказала семье, что именно произошло. Куоритч благодарности не ждал. Никогда ни от кого не ждал. Поэтому он очень сильно удивился, когда на следующий день Джейк внезапно очень крепко обнял его. Крепче, чем должен, и дольше, чем должен. Майлз растерялся, не понимая, как на это реагировать. Джейк опалил горячим дыханием ему шею, и Майлзу даже показалось, что он почувствовал совсем невесомый поцелуй где-то в районе ключиц. Или не показалось? Спасибо, искренне произнес Джейк, заглядывая в медово-желтые глаза бывшего полковника. Джейк обрадовался, что не зря поверил в Куоритча. Нейтири и Нетейам резко смягчились. Больше никаких клыков, шипения и прижатых к голове ушей. Не стало злобы в глазах и сердцах. Нетейам, раны которого уже почти полностью зажили, стал чаще пытаться поговорить с демоном. Он уже совсем его не боялся. Он просил рассказывать, что такое армия, как Куоритч там служил и как все это устроено. Нетейаму не было никакого дела до армии, но ему так сильно хотелось, чтобы Куоритч просто говорил, что угодно, пусть даже ерунду. Нетейаму нравился его голос. Ло’ак продолжал держаться настороженно. Таил обиду, что Нетейам едва не погиб из-за Куоритча, при этом упорно игнорируя свою долю вины в произошедшем. Джейк начал все чаще прикасаться к Майлзу своими теплыми и грубыми руками. Начал все больше улыбаться Куоритчу. Аккуратно касался пальцами отрастающих волос полковника, как бы случайно задевал ухо, которое мгновенно поджималось вниз. Прости, давил улыбку Джейк, не знал, что они у тебя такие чувствительные. Майлза отчего-то очень смущали его слова. Нейтири, безусловно, была очень благодарна за спасение дочери, но прошлая боль, оставившая пламенный рубец на ее сердце, не давала ей так просто открыться демону. Она обратилась к Великой Матери за советом, и без того прекрасно зная, что та учит прощению и пониманию. Нейтири была уверена, что Эйва не просто так выбрала Майлза. Первый раз Нейтири прикоснулась к нему, когда он в очередной раз ушел на пляж спать один. Спать на пляже под открытым ветром непросто, она знала, что он очень сильно мерзнет по ночам. Она ступала по песку бесшумно, он не слышал ее шагов, поэтому испуганно вздрогнул, когда ощутил ладонь на своем плече. Не бойся, успокоила она, пойдем со мной. Именно Нейтири привела демона в свой дом. Внутри хижины было тепло, в центре горел огонь, который увлеченно поддерживал Джейк. Он широко улыбнулся, увидев, что его возлюбленная сама привела гостя в их дом. Нетейам и Тук искренне обрадовались новости, что отныне Куоритч будет спать в их хижине. Ло’ак и Кири недовольно поджали уши вниз. Это была первая за много месяцев ночь Майлза в тепле, и спал он крепко, хоть и несколько в стороне от всех. Через пару часов он проснулся оттого, что кто-то прижался к его боку. Открыв глаза, он увидел, что это малышка Тук вместе с Пауком. Куоритч улыбнулся, и всю оставшуюся ночь не спал, любуясь этими двумя.. . . . . . . . . . . . . . .
Волосы сильно отрасли. Они начали кудрявится и завиваться, и Майлз завел привычку пропускать через них пальцы, откидывая их назад. Раньше он никогда так не делал. Тук и Нетейам активно предлагают начать заплетать косы, но Куоритч отказывается. Пока что он не готов сделать это с собой, не позволено бравым воякам косички носить. — Я могу сам подстричь тебя, — предлагает Джейк, прекрасно понимая чувства бывшего полковника. Куоритч хмурится, глядя на него. — Зная тебя, ты сделаешь это криво. — Нейтири может тебя подстричь, — пожимает плечами Джейк, и Майлз невольно прижимает уши к голове, тем самым говоря «нет», — Норм тоже может. — Он меня до сих пор ненавидит. — Ну, тогда у тебя нет выбора, — Джейк выуживает из связки на плетеной стене хижины особо острый нож, — садись давай. И неохотно Майлз все же опускается вниз на пол, а Джейк садится за его спиной. Острое лезвие легко, почти невесомо касается виска, и Куоритч прикрывает глаза, стараясь не думать, как уязвимо себя ощущает. Если бы Джейк хотел его убить, заняло бы это меньше секунды. Он мог бы легко вспороть Майлзу шею, всего лишь спустив нож чуть ниже. Но Майлз всецело ему доверяет. А у Джейка давно уже нет намерения и желания причинить ему боль. Напротив, его пальцы мягко касаются кожи Куоритча, который находит это очень успокаивающим. Горячие пальцы на его шее и плечах посылают мурашки по спине. Он даже не замечает, как его хвост потирается о бедра улыбающегося во всю Джейка. Когда Салли аккуратно прикрывает своими пальцами его уши, чтобы случайно не задеть их лезвием, Майлз едва ли не мурлычет от приятных ощущений. Кожа сзади на ушах очень нежная, Джейк прекрасно это знает, поэтому не упускает возможности приласкать их. Он невесомо проводит кончиками пальцев по раковине, и слышит совсем-совсем тихий стон — Куоритч возбужден не меньше него. В какой-то момент Майлз чувствует прикосновение горячих пальцев к своей шее, а потом Джейк проводит шершавым носом по коже и оставляет на ней легкий маленький поцелуй. Куоритч коротко дергает ушами вниз, слегка поворачивая голову назад, видит довольно улыбающегося Салли. Джейк руками разворачивает его голову вперед и приступает к другой стороне. Хвост Майлза ласково ложится на чужое бедро, щекоча кисточкой. Закончив со стрижкой, Джейк протягивает ему кусок от разбитого зеркала, в котором Майлз придирчиво себя осматривает. Салли выбрил ему виски, как было раньше, но оставил длину по центру до косы, из-за чего коса теперь не выделяется так резко на его затылке. Майлз запускает пятерню в импровизированный ирокез, откидывает назад завивающиеся черные локоны. Смотрит на Джейка, ожидая его оценки. — Ты красивый, — просто выдает Джейк, — тебе очень идет. Майлз закатывает глаза, чем вызывает у Джейка смех. Его так легко вывести на определенные эмоции, и Джейк этим активно пользуется. Повинуясь своим эмоциям и своему телу, он привстает на цыпочки и целует Майлза — впервые. Куоритч растопыривает уши, словно бы удивлен, хотя втайне ждал этого всем сердцем.. . . . . . . . . . . . . . .
Майлз все больше времени проводит с детьми. Нетейам учит его стрелять из лука, а взамен просит показать приемы и удары. Они начинают занятия, как только Норм и Макс заявляют, что старшему можно двигаться в полной мере после ранения. Нетейам пытается вовлечь и Ло’ака в тренировки, но того это только все больше злит — «я с ним заниматься не буду». Туктирей почти не отходит от Майлза, все время только и крутится рядом с ним, как и Паук. Куоритч искренне наслаждается общением с сыном, который больше не ненавидит его, да и малышка Тук уже ему как родная. Кири смотрит на него с опаской, не подходит, не говорит. И хотя она явно видела изменения в нем, она не могла забыть ледяной острый нож, приставленный к ее горлу. Наверное, за это Кири не сможет простить его никогда. Ло’ак тоже злится. За револьвер, который Куоритч направил в его затылок прямо на глазах у Циреи. За то, что солдат Куоритча едва не убил его старшего брата. За то, что угрожал Кири. Ло’ак не понимает, как его родители могли пригреть на груди эту змею. Нейтири прекрасно видит отношение своих детей к Майлзу. Она понимает их чувства, хоть и не совсем одобряет. Нейтири тоже долго не могла разобраться в себе, но теперь она все больше тянется к демону, который уже давным-давно таковым не кажется. Она старается помочь своим детям. Пытается поговорить с Кири и Ло’аком, напоминает, что в сердце Великой Матери есть место для каждого. Ло’ак слушает внимательно, но делает свои выводы. Кири более восприимчива. Она видит, как на демона реагируют ее родители. Видит, как они искренне радуются, что он постепенно излечивается от своего «безумия». Видит, как отец все чаще прикасается к Майлзу — все более и более интимно. Как они делают это тайком, пока никто не видит. Как Нейтири все больше смягчается и уже сама требует внимания Майлза, его поцелуев. Как она мягко ласкает пальцами отрастающие волосы, как ухаживает за его косой. Нейтири прикасается к Майлзу с особым трепетом, и Кири не может точно понять, какие чувства это в ней вызывает. Кири радуется за родителей. Радуется, что они смогли впустить в свои сердца кого-то еще. Решая поддержать выбор родителей, Кири первая предпринимает шаги к примирению. Она договаривается с Тук, Пауком и Циреей, и в один день они вместе утаскивают ничего не понимающего Майлза в одну из других хижин. Там они проводят совсем короткий ритуал, важность которого Кири тщательно объясняет. Куоритч оказывается к этому морально не готов, и личность старого человека-полковника вопит в нем в ужасе, но ради примирения с Кири Майлз терпит все. И, кажется, старшая дочь Салли впервые тепло улыбается ему, и улыбка эта сердечная и искренняя.. . . . . . . . . . . . . . .
— Что это? — улыбается Джейк, когда Майлз появляется в хижине. — Ну-ка покажи. Джейк замечает обновку сразу же. Маленькую черную бусину в верхнем крыле хряща уха. Она совсем небольшая по сравнению с теми, какие обычно вставляют в уши На’ви. Подойдя ближе, Джейк видит, что бусинка вырезана из черного жемчуга и тщательно отполирована. Очень искусная работа. Кто-то явно вложил в это изделие много души и времени. — Это подарок от Кири, — губы Майлза трогает усмешка, — она сама сделала. Джейк удивленно топорщит уши. Ему не послышалось? Понимание приходит спустя пару секунд — Кири больше Майлза не боится. Джейк облегченно вздыхает, осознавая, что теперь между его старшей дочерью и бывшим полковником все будет хорошо. Джейк мягко касается кончиками пальцев и без того слишком чувствительного уха, которое после прокола стало еще чувствительнее. Куоритч коротко дергает им вниз, но после сразу расслабляет, нахмурив брови. — Нейтири будет рада, — выдает свою оценку Джейк. Упоминание о ней вызывает у Майлза покалывание вдоль позвоночника. Мнение Нейтири в последнее время очень важно для него. Заметив реакцию, Джейк утягивает его в крепкий поцелуй. Проникает в рот языком, почти рычит, когда Майлз с жадностью отвечает на поцелуй. Они задевают друг друга клыками, ощутимо, но не до крови. Ладони Майлза с силой оглаживают чужие бока, притягивают ближе к себе. Джейк поддевает руками края зеленой военной майки и стягивает ее с Куоритча, налетает на его шею поцелуями и укусами, оставляя следы своих зубов. На секунду Майлз задумывается, как на это отреагирует Нейтири, но Джейк прерывает его мысли очередным поцелуем. Салли тянет его вниз, и вместе они опускаются на плетеный пол их хижины. Джейк впервые не может сдержать свои руки — они оглаживают полосатую кожу, по тонкой талии до округлых мощных ягодиц. Нейтири стоит в углу, наполовину закрытая стеной, парни ее совсем не замечают, слишком увлечены друг другом. Она улыбается. Палец Джейка очерчивает губы Майлза, и тот сразу же послушно приоткрывает их, проходясь языком по пальцу. — Блять, — выдыхает Джейк, и наклоняется, кусая с нажимом чужое плечо. Куоритч дергается, напряженно вильнув хвостом, шлепнув кисточкой по чужому бедру. Джейк сразу же проходит языком по укусу, нежно, будто бы извиняясь. Он поднимает взгляд и видит, как Майлз активно облизывает его палец, проходясь по нему языком со всех сторон, прикрыв глаза. Джейк готов кончить от одного только этого вида. — Хороший мальчик, — стонет низко и осыпает лицо Майлза поцелуями. Он забирает палец из чужого рта и сразу целует в губы, влажно, хорошо. Джейку нравится целовать Майлза так же, как и Нейтири, но ощущения совершенно разные — целуя ее, он чувствует всепоглощающую любовь и нежность, она его опора в жизни. Целуя Майлза, он чувствует прилив адреналина, сердце бьется сильно-сильно, словно он прикасается к чему-то запретному, нереальному. И от этого ощущения еще ярче, сильнее. Когда Джейк тянется за своей косой, Майлз прижимает уши вниз и дергает хвостом нервно. Он не раз видел, как Джейк и Нейтири делали связь, и не раз задумывался, как это ощущается. Но он никогда не думал, что Джейк предложит связь ему. Майлз неуверенно косится на косу в руке Салли, поднимает на него свои большие желтые глаза. Джейк, безусловно, чувствует его напряжение. — А как же миссис Салли? — спрашивает Майлз тихо, неуверенно. — Она не против, — охотница появляется из-за плетеной стены. Майлз вздрагивает и прижимает уши к голове. Сколько она видела и слышала? Как долго она там стояла? Майлз внезапно ощущает себя пойманным в ловушку. С чужим мужем. Он ожидает, что Нейтири сейчас вцепится зубами в его горло, но этого не происходит. Напротив, ее губы трогает улыбка, и она медленно подходит к ним, раскачивая бедрами. — Любовь моя, — Джейк встает и подходит к ней. Они целуются, очень нежно, со всей любовью — Майлз не может отвести глаз. У него давно уже крепко стоит, терпеть это невозможно. Страшно хочется прикоснуться к себе, прямо поверх штанов, но он не двигается, глядя на них, и, кажется, даже не дышит. Джейк аккуратно снимает с груди Нейтири украшение, и прикасается губами к ее соскам. Нейтири тихонько урчит, гладит супруга по плечам, шее. Смотрит Майлзу в глаза, понимает совершенно ясно — он хочет ее. Его грудь часто и высоко вздымается, глаза горят. Он хочет ее. Хочет их. — Мой Жейк, — шепчет она, заглядывая в глаза мужу, и он понимает ее без слов. Он отпускает ее. Смотрит внимательно за каждым ее шагом. Смотрит на Куоритча. Тот вскакивает на ноги, распрямившись во весь свой высокий рост, и ждет, пока Нейтири подойдет к нему. Она касается ладонями его широких плеч, груди, смотрит ему в глаза. Ее рука останавливается над его сердцем, и Майлз не сдерживается — целует ее. Для этого Нейтири приходится встать на цыпочки, а ему довольно сильно склонить голову вниз. Джейк улыбается широко. Снимает свое украшение с бедер, оставаясь абсолютно голым. Подходит ближе, встает за спиной Куоритча. Целует крошечные светящиеся крапинки на шее Майлза, спускается ниже вдоль позвоночника. Прикусывает кожу на лопатке, оставляя след своих клыков. Майлз стонет, прерывая поцелуй. Оборачивается назад через плечо на Джейка, и сразу же чувствует поцелуй-укус в ключицы — от Нейтири. От их движений и прикосновений становится слишком жарко, Майлз теряется в ощущениях. Нейтири скользит ладонью по прессу на плоском животе, дергает ремень его шорт и стягивает их вниз. Рычит низко, сжимая пальцами его каменный член. Рука Джейка сразу же присоединяется к руке Нейтири, и Майлзу приходится собрать всю свою силу, чтобы не кончить прямо сразу же, как какой-то прыщавый подросток. Когда он дрочил себе сам, это не было даже в половину так же приятно, как прикосновения чужих рук. Член Джейка упирается ему под хвост, и Куоритч коротко прикасается к обрывкам памяти, которую дала ему RDA, пытается найти там воспоминания о похожих ощущениях. Не находит ничего. Он никогда не был с мужчинами, но сейчас, в его новом теле, ему не казалось это чем-то неправильным. И непонятно, то ли это чертовы мозги На’ви, толи он начал сдавать позиции. Джейк, словно почувствовав сомнения Майлза, тянется и кусает его за мочку уха. — Доверься, — просит, — тебе понравится. Они опускаются на плетеный пол. Джейк сзади прикасается к косе Майлза, почти невесомо, словно спрашивает — можно? Майлз оборачивается назад через плечо, коротко кивает, и Джейк соединяет их косы. Воздух из легких выбивает, рот Майлза приоткрыт как в немом крике, он пальцами с силой сжимает бедра Нейтири. Ей неприятно, но она терпеливо молчит, поглаживая ладонью его руки. Его хвост сплетается с хвостом Джейка. Нейтири тянется рукой и, коротко взглянув Майлзу в глаза, приплетает и свою косу тоже. Майлза пробивает дрожь, словно его окатили ледяной водой, после которой кожу приятно пощипывает — так это ощущается. Он удивляется, как его сознание сузилось до крошечной точки, в которой есть только они трое, и больше нет никого и ничего. Неужели так будет каждый раз? — Прикоснись к ней, — шепчет в поджавшееся ухо Джейк, берет его запястье в свою ладонь, и прикладывает к груди Нейтири, — почувствуй ее кожу. Пальцы Майлза мягко проходят по ее налитой груди, большим пальцем надавливает на сосок. Нейтири откидывает голову назад, стонет громко. Ей хорошо. — Прикоснись к ней, — снова шепчет Джейк, — здесь. Он тянется руками с двух сторон по узкой талии Майлза к украшениям на бедрах своей жены, и медленно распутывает их, обнажая ее. Майлз сразу же несдержанно вставляет в нее два пальца, ощущает, насколько она влажная внутри. Ее стон смешивается с низким рычанием в горле, Майлз чувствует, как вибрирует ее грудь под его ладонью. Нейтири откидывается назад на спину, ее волосы рассыпаются веером по плетеному полу, и Майлз думает, что она прекрасна. Она улыбается, мгновенно считывая его мысли. Майлз наклоняется к ней, коротко чмокает в губы, и поцелуями спускается вниз по ее шее, к груди. Прикусывает сосок, продолжая двигаться пальцами в ней, добавляет еще один. Джейк сзади прижимается к его спине, кусает в плечо. Майлз утыкается шершавым носом Нейтири в живот, вылизывает кожу языком, и ему все мало, мало, мало ее. — Поцелуй ее, — командует мягко Джейк, и Майлз по связи понимает, что он имеет в виду. Нейтири стонет, считав их мысли. Майлз опускается еще ниже, между ее широко раздвинутых бедер, и касается языком клитора. Нейтири подбрасывает от ощущений, ее стон почти крик, музыка для ушей двух мужчин. Джейк тянется пальцами в руки Майлза, просит ее убрать. Вместо этого уже сам Джейк вставляет в нее пальцы, собирая влагу. Приставляет влажные пальцы Майлзу под хвост, из-за чего тот испуганно вздрагивает, но Джейк и Нейтири быстро успокаивают его через связь. Сразу два пальца проникают в него сзади — Майлза трясет от разряда удовольствия, смешанного с легкой саднящей болью от проникновения. Он сбивается, потерявшись в ощущениях, перестав ласкать Нейтири, и она касается пальцами его волос, напоминая о себе. Он низко рычит и продолжает доводить ее до оргазма. Джейк входит одним резким толчком во всю длину сразу, проезжает членом прямо по простате. Майлз ахает, зажимается всем телом, прижав уши к голове. Ему требуется время, чтобы восстановить дыхание и привыкнуть к ошеломляющим новым ощущениям. Нейтири с Джейком терпеливо ждут. Нейтири гладит Майлза по волосам, по ушам, кончиками пальцев аккуратно касается темной бусины. Повинуясь рукам Джейка, Майлз оттопыривает зад кверху, грудью оставаясь на полу между ног Нейтири. Джейк с жадностью оглаживает руками полосатую талию и мощные ягодицы. Ему нравится тело Куоритча, ученые хорошо постарались. Красивый, думает он, и его мысли яркими всполохами разлетаются по косам. Нейтири согласно улыбается. Когда Майлз расслабляется и снова наклоняет голову к Нейтири, Джейк начинает плавно двигать бедрами. — Такой узкий, черт, — хрипит, скаля клыки. Нейтири распахивает свои большие глаза, и видит между своих ног Куоритча, что энергично ласкает ее языком и пальцами, видит его изящную длинную талию, сильную накаченную спину. Видит его широко расставленные бедра и мечущийся хвост. Ее Джейка позади него. Ее оргазм сбивает их дыхание, сердца словно останавливаются, чтобы после застучать воедино. За вечер они доводят ее до оргазма не один раз, а ночь длится и длится, и длится бесконечно долго.. . . . . . . . . . . . . . .
Ло’аку демон неприятен. Он старается избегать любого контакта с Куоритчем. При одном взгляде на этого урода Ло’ак чувствует мурашки на коже. Он никогда не забудет того ужаса, что пережил на корабле. Нейтири и Джейк возятся с ним, как с маленьким ребенком, все время рядом, учат всему, что знают сами. Ло’ак их выбор не одобряет. Ему обидно, что внимание родителей теперь приковано к Куоритчу. Он не раз задавался вопросом, как такое могло случиться. Цирея просит его быть терпимее и не таить злобу. Она всегда знает, что нужно сказать, потому что видит его. Все меняются, говорит она, сжимая его руку в своих маленьких ладошках, даже такие как он имеют шанс на исправление. Какой-то частью мозгов Ло’ак понимает, что она права. Джейк пытается с ним поговорить. По душам. По-мужски. Ло’ак даже смиренно выслушивает его долгую речь, словно соглашаясь, и Джейк отстает, думая, что разговор помог. Но Ло’ак все больше злится. Сделай уже с этим что-нибудь, как обычно огрызается Аонунг, стараясь поддеть младшего, или зассал? Ло’ак все больше тайком наблюдает за Куоритчем. Старается поймать его одного, без матери и отца, чтобы поговорить с глазу на глаз. Давно надо было это сделать, но он все не решался. Майлз постоянно ловит на себе взгляд больших медовых глаз, чувствует его спиной, но каждый раз улыбается Ло’аку как-то слишком по-доброму, игнорируя яд, летящий в его сторону. И улыбка эта его очаровательная могла бы расположить кого угодно, но только не Ло’ака. Он знает, какая темная душа скрывается за этой милой улыбкой и красивой мордашкой. Он много думает о том, как сказать Куоритчу, что ему тут не место. Ло’ак в разговорах всегда был слаб — предпочитал словам поступки. Куоритч продолжает делать вид, будто не замечает косых взглядов. Он уверен, что Ло’ак это перерастет, и в итоге отстанет. Но время идет. Все видят изменения в Майлзе. Ло’ак их тоже видит — не может не заметить. Даже Аонунг замечает, но все равно продолжает насмехаться над Ло’аком, называя его слабаком, что не может выгнать демона из своего дома. Ротхо называет его трусом. Говорит, что у Ло’ака нет силы воли, и он не может повлиять на присутствие демона в деревне. Впервые Ло’ак не знает, как ответить на эти издевки, потому что это не его выбор. Он устал от постоянных оскорблений и насмешек в какой-то момент даже перестал обращать на них внимание. Решение Ло’аку совершенно неожиданно подкидывает Аонунг. Однажды в его обычном потоке речи проскальзывает нечто новое, и у Ло’ака появляется идея, за которую младший сын Салли хватается, как за спасательный круг. Аонунг даже и не понял, что зародил в голове Ло’ака. Теперь Куоритч точно его выслушает. Ло’ак уверен, что сможет его заинтересовать. Осталось только выбрать подходящий момент.. . . . . . . . . . . . . . .
Ло’ак находит его в хижине. Куоритч сидит на полу у обруча костра, и когда Ло’ак появляется за его спиной, поджимает уши вниз. Чувствует не глядя, как подросток сверлит глазами его спину. — Хей, — приветствует, повернув голову через плечо на Ло’ака, но уши не расслабляет, держит прижатыми — чувствует опасность. В ответ получает напряженное молчание. Ло’ак проходит мимо Майлза и появляется в поле зрения, бывший полковник заметно расслабляется. Почему-то появление подростка за спиной вызвало у него странное чувство тревоги. Ло’ак медленно прогуливается по хижине, молчит, смотрит себе под нос. — Ловко ты, конечно, под крыло родителей залез, — все же говорит Ло’ак, не скрывая недовольства в голосе, — все только о тебе и говорят, какой ты классный и как всем помогаешь. — Тебе это не нравится, — не вопрос, утверждение. — Нет, — соглашается Ло’ак. — Тебе здесь не место. Взгляд подростка находит револьвер Куоритча рядом с компьютером отца. Ло’ак очень хорошо помнит этот самый револьвер, приставленный к его затылку. Это любимое оружие Майлза, он буквально везде его носит с собой, только в хижине достает из кобуры на ночь, чтобы почистить и привести в порядок. — Ну, в этом ты прав, — просто пожимает плечами Майлз, расслабляясь. Ло’ак внезапно упирается в него взглядом. Хмурится, растопырив уши. — Да ну? — Мне действительно здесь не место, — Майлз смотрит ему в глаза через огонь, — но так уж получилось, что я теперь здесь, с вами. Ты можешь ненавидеть меня сколько угодно, но это ничего не изменит. Ло’ак хмыкает. Ну да, конечно. — Слушай, — тяжело вздыхает Майлз, — мне жаль, что на корабле все произошло… так. Это был не я. Не настоящий я. Мною двигали не мои воспоминания и эмоции, и только. — Пытаешься извиниться? — Нет, — мягко хихикает Майлз, — извиняться — это не мое. Да и плевать тебе на мои извинения. В этом Куоритч точно прав. Ло’аку действительно плевать на его извинения. Он подходит к компьютеру отца, внимательно осматривает револьвер с гордым названием «Оса». Пытается представить, как может ощущаться его вес в руке. Аккуратно прикасается кончиками пальцев к холодному темно-зеленому металлу ствола. Майлз внимательно наблюдает за ним. Видит, что именно привлекло внимание подростка. — Нравится? — Да, — Ло’ак оборачивается на полковника, улыбается, решая сыграть в эту игру. — Хочешь, могу научить им пользоваться? — Куоритч улыбается, энергично двигая хвостом по плетеному полу. — Калибр девять миллиметров, убойная штука. Но здесь есть барабан, нужно учиться правильно им управлять. Ло’ак берет в руки револьвер. Пальцы сразу же удобно ложатся на рукоять, а указательный нежно, словно лаская, обнимает курок. Вес оружия он внезапно находит невероятно комфортным. Тяжелым, но приятным. — Очень хочу научиться, — улыбка Ло’ака становится еще шире, — мне нравится! Майлз искренне радуется, что наконец-то у него получилось сделать первые шаги к примирению с парнем. Слишком много времени прошло, и Майлз уже не думал, что это получится. — Тогда мы можем начать занятия завтра с утра, — предлагает Майлз. Ло’ак шевелит ушами, и выглядит очень увлеченным оружием в своих руках. О Куоритче, как о своем учителе, он никогда не думал. От этой мысли неприятно колет в груди. — Это, наверное, очень круто, — улыбка внезапно сходит с его лица, — но этому не бывать, прости. Ло’ак направляет на Майлза револьвер и стреляет. Оружие неприятно дергает в руке. Ло’ак вжимает курок второй раз. Два выстрела разлетаются грохотом по округе, подняв на уши всю деревню.. . . . . . . . . . . . . . .
Джейк прибегает первым спустя пару минут. И едва не падает в пол лицом, глупо запнувшись о свои же ноги. Шок. Полное непонимание. Ло’ак, замерший на месте с револьвером в вытянутой руке. Уши прижаты к голове. Его трясет. Майлз, лежащий на полу их хижины, весь в крови, и ее так много, так много… Прибежавшая спустя минуту Нейтири вскрикивает в ужасе, схватившись за голову. Ее крик приводит Джейка в себя. Он пробует прижать руки к ранам от пуль, но Майлз шипит-рычит, прижимая уши к голове, пытаясь отползти от рук, что причиняют ему еще больше боли. Он теряет много крови — Джейк знает, что это плохой знак, и делает все возможное, чтобы минимизировать потерю. Прижатые к ранам тряпки моментально становятся багровыми от крови. Немедленно вызывают Норма и Макса. Они прилетают так быстро, как только могут, и пара часов в ожидании проходит, словно в аду. Майлз несколько раз отключается от боли, но полностью вырубиться ему не дают, держат в сознании, заставляя сердце биться. Норм привозит с собой мобильный блок, и Майлза сразу же укладывают в него и погружают в наркоз, анестетиков для которого у них осталось совсем мало. Макс подключает Майлза к мониторингу, интубирует. Всю операцию Джейк и Нейтири находятся рядом и помогают, как могут. В какой-то момент сердце Майлза останавливается, и Нейтири не выдерживает — убегает в слезах, решив, что на этом все кончено. Джейк хочет последовать за ней, но собирается с силами и остается, помогая Норму с активными реанимационными действиями. Спустя минуту им все же удается запустить сердце вновь. После окончания операции Норм не дает никаких прогнозов. Он потерял слишком много крови, и он слаб. Следующая пара дней будет тяжелой. Повезет, если он выживет. Ночью Нейтири плывет к Дереву Души и умоляет Великую Мать не забирать Майлза. Джейк пытается поговорить с Ло’аком, но тот закрылся полностью — ни с кем не говорит, не ест и даже не смотрит на родителей. Он выглядит потерянным, словно не верит, что сделал это. Он почти убил демона. Он хотел как лучше, но в итоге причинил родителям нестерпимую боль и обиду, заставив Куоритча мучиться. У малышки Тук истерика, и ее не могут успокоить весь день и всю ночь. Я не хочу, чтобы он умирал, повторяет она, захлебываясь криком. Только к утру она, обессилевшая, засыпает на руках у Нетейама. Джейк и Нейтири не спят всю ночь, сидят рядом с Майлзом. Джейк ощущает свою вину в случившемся. Не доглядел, не почувствовал, не понял, что с его собственным сыном что-то не так. Как он мог быть так слеп? Нейтири прикасается к уху Майлза, ласкает нежную розоватую кожу, целует в висок, умоляя Эйву, чтобы он открыл глаза. Они пробыли вместе слишком мало, чтобы прощаться. Джейк гладит жену по спине, целует ее плечи, шепчет — все будет хорошо, все будет хорошо. Следующие несколько дней проходят без изменений. Майлз балансирует на грани, так и не приходя в сознание. Паук все время сидит рядом с отцом. Иногда его заменяют Нетейам и Тук. Кири боится заходить в мобильный блок. Боится, что Майлз умрет прямо у нее на глазах. Вместо этого она вырезает для него новую бусину, которую планирует вплести в его волосы, когда он очнется. Знает, что он будет против и будет всячески пытаться этого избежать, но Кири уверена, что сможет его уговорить. Ло’ак дома почти не появляется, все время проводит в открытом море. Его разрывает от осознания боли, которую он причинил своим родителям. Он думал только о себе. О своих чувствах. Чувства матери и отца его совершенно не волновали. Как теперь ему быть? Как теперь смотреть родителям в глаза? Теперь все время он думает только о том, как загладить вину. Тоновари приходит несколько раз, чтобы поддержать Джейка. Приходит и Ронал, но лишь единожды и очень неохотно, чтобы провести ритуал жизни, о котором ее просит Нейтири. Кажется, это даже дает какой-то эффект, потому что через пару часов Майлз все же приходит в себя. Он стонет от боли, а сильных обезболивающих у команды Джейка давно уже нет, поэтому Норм просто держит его на снотворном. Нейтири плачет — на этот раз от счастья. Великая Мать услышала ее.. . . . . . . . . . . . . . .
Найти Куоритча одного в мобильном блоке оказалось непросто. Ло’ак выжидал удобного момента несколько дней. И хотя Майлз уже мог ходить без поддержки, мать и отец все равно были почти всегда рядом. Майлз сидит на постели после перевязки, свесив ноги. Он собирается с силами, чтобы встать и пойти поделать хоть что-нибудь. Ходить и нагибаться все еще больно, но постоянно лежать и ничего не делать уже осточертело. Бесшумно появившийся в дверях Ло’ак неслабо его пугает, Майлз прижимает уши к голове, хвост нервно мечется по кровати, сбивая простыни. Ло’ак внимательно его осматривает. Майлз выглядит плохо. Сильно похудел, скулы стали острее, глаза кажутся еще больше на осунувшемся лице. Весь торс в чернушных синяках, которые кое-где выглядывают из-под тугих бинтов. Из руки торчит катетер. — Знаешь, стрелок из тебя так себе, уж прости, — Майлз усмехается в свойственной ему манере, пытается шутить, чтобы хоть как-то разрядить вмиг накалившуюся атмосферу. — Надо было целиться выше — в сердце. Чтоб наверняка. Ло’ак его шутку не оценивает. Он делает шаг ближе, из-за чего Куоритч еще сильнее поджимает уши вниз. Ло’ак долго молчит, глядя в чужие желтые глаза. Все пытается найти там отвращение, злобу, желание отомстить, но ничего этого нет. Разве такое возможно? Куоритч должен ненавидеть его за случившееся. Должен. — Если ты пришел закончить начатое, — хрипит Майлз, морщит нос от боли в сломанных ребрах, — то сделай уже это. Не надо так драматично молчать. Он кладет ладонь поверх бинтов, тихонько простонав от боли. Ребра треснули от ударной волны пули и, кажется, это даже больнее самих ран. — Я не собираюсь тебя убивать, — Ло’ак подходит еще ближе, почти на расстояние вытянутой руки. Ло’ак хочет сказать так много, но слова застревают в горле. Его руки дрожат от волнения, и Майлз, конечно, замечает это. — Тогда зачем ты здесь? — хмурится Майлз, наконец расслабив уши и навострив их торчком. — Почему ты не злишься? Майлз задумчиво молчит, не особо понимая, как реагировать на этот вопрос. — Почему ты не злишься на меня?! — рявкает Ло’ак, яростно дернув хвостом так, что он звучно шлепнул о металлическую стену. — Почему?! Майлз улыбается ему как-то совсем по-отечески добро. — Потому что тобой двигают эмоции, — пожимает плечами, — как зачастую и мной. В этом мы с тобой похожи. Быть может, мы когда-нибудь научимся их контролировать, и это станет нашей силой? Ло’ак пораженно смотрит на него, все еще не понимая, почему Майлз,находясь даже в таком состоянии, не свернул ему шею прямо в дверном проеме. Он внезапно расслабляет плечи, словно скидывает с них мертвый груз, что все это время давил на него. И как только у него получалось дышать под давлением этих эмоций? Майлз неловко встает, зашипев от боли, и притягивает подростка к себе, обнимает крепко-крепко, насколько позволяют сломанные ребра. — Дурила ты, Ло’ак. Все это время Нейтири стояла снаружи блока с пиалой вкусностей для Майлза, прекрасно слыша каждое их слово. Она улыбается.. . . . . . . . . . . . . . .