Год второй. Сентябрь.
— Ты рехнулся?! — в голосе Станислава мешались ярость и недоумение. — Немедленно сдай его на ликвидацию! Идею друга завести себе киборга бывший космодесантник не одобрял никогда — то еще удовольствие знать, что у тебя под боком живет машина для убийства, но с этим еще можно было смириться. В конце концов, запоминающееся военное прошлое — это только его военное прошлое, а киборгов и впрямь даже как нянек используют. А вот то, что эта машина оказалась вполне разумной и способной самостоятельно принимать решения… Ну как, как можно было к этому-то спокойно отнестись? Воспринять как должное? Сам бы он в таком случае и команду на самоликвидацию отдал, и всю батарею бластера для верности бы разрядил. Нет, Станислав не был сторонником тестирований киборгов от нечего делать. И терпеть не мог, когда в того, кто потенциально способен тебя на куски разорвать, тыкают палочкой, чтобы посмотреть на результат. Но искренне считал, что в определенных ситуациях в эти чудеса биологическо-инженерной мысли стрелять надо без зазрения совести. Потому что сорванный киборг уж точно не будет мучиться совестью оттого, что тебя в лучший мир отправил. — Стас… — Вениамин ожидал куда более эмоциональной реакции на свой рассказ, закончившийся словами «но я все равно не считаю его опасным», хотя основное возмущение друга было, кажется, еще впереди. — Но он же… живой… — Венька! Он — машина для убийства, только для этого и созданный. А теперь ты мне говоришь, что ты эту машину еще и не контролируешь. Станислав сердито плеснул себе коньяка — чая, пусть и крепкого, явно не хватало, чтобы держать себя в руках. Веньку, конечно, хитрыми лингвистическими конструкциями не удивишь, он сам будь здоров как загибать умеет. Причем, помимо интерлингвы, еще на центаврианском и латыни. Впрочем, сейчас бывшему космодесантнику хотелось не ругаться, а просто хорошенько встряхнуть друга, до которого вся серьезность ситуации явно доходила плохо. Или наплевать на все и самому связаться с DEX-компани. — Чтобы контролировать, не обязательно полностью управлять. А я уверен, что Дэн никому вреда не причинит. — Вениамин наоборот на редкость спокойно размешивал в полулитровой чашке пятый (или все же шестой?) кусочек сахара. Ну, киборг, ну, разумный, ну и что? Это поначалу было немного страшно — а вдруг его действительно «сорвет», со всеми веселыми последствиями? Но потом доктор понял, что человеческого в Рыжем куда больше, чем в иных людях. — Я не отрицаю, что он опасен. Но и ты опасен. И даже я. Но это не значит, что ты в любой момент можешь схватить свой бластер, а я свой скальпель, и пойти вырезать людей. На это отвечать было нечего, поэтому Стас ограничился только недоверчивым фырканьем и очередной долькой лимона. — Пойми… — продолжал убеждать друга Вениамин. — То, что в него встроен процессор, еще не делает его машиной. Так же как и отсутствие процессора не делает из кого-то человека. Пока он у меня — агрессии он не проявлял. И, судя по тому, что его списали, а не уничтожили — за время своей армейской службы тоже. Хотя мог бы. Ты же знаешь, их помимо всего прочего для тренировок используют. Но одно дело — механическая кукла, а другое — живое существо, не имеющее права показать ни отблеска эмоций. Я видел его шрамы. И помню, в каком состоянии он у меня оказался. Знаешь, это только на бумаге характеристика «Потеря до 30% массы тела за неделю без потери боевых качеств» звучит сухо и равнодушно. — Даже плотины иногда прорывает. — Станислав никогда не был сентиментальным, а уж сочувствовать DEX'у… — И мне бы очень не хотелось, чтоб его прорвало на тебе. — Не прорвет. Я не проверяю, как скоро у него затягиваются ожоги и при какой кровопотере он теряет сознание. — Я всегда поражался твоему оптимизму, — Стас сокрушенно покачал головой, — но сейчас он, кажется, граничит с самонадеянностью. — Ты хоть в курсе, где этот твой Дэн сейчас шляется? Дэн… Тьфу! Киборг с именем — в бредовом сне не приснится. — В курсе. В клинике, его снова дежурить припахали, — усмехнулся Венька, но потом едва заметно нахмурился и негромко продолжил. — Он и так был с именем. Мне, знаешь ли, неприятно было его «DEX'ом» называть. Равно как и слышать от него «хозяин». Предпочитаю уж «Рыжий» и «Вениамин Игнатьевич». А что до «настоящего» имени… Доктор вспомнил, как Дэнька испугался, когда его случайно раскрыли. Еще бы не испугаешься, когда страх перед мусоросжигателем и хозяйским приказом «умри!» преследуют чуть ли не всю осознанную жизнь… И как потом киборг долго не мог поверить, что, несмотря на его разумность, отношение к нему изменилось только в лучшую сторону. Да и сейчас, кажется, так до конца и не поверил. Хотя правильно говорят, что чужая душа — потемки. Да и то, это про человеческую душу. А уж что на душе у разумного киборга может твориться… — Посмотрим, приятно ли тебе будет, когда он с вежливым «Извините, Вениамин Игнатьевич», станет тебе голову откручивать. — Стас! — Венька все-таки не сдержался, не только повысив голос, но и не став скрывать раздражение. — Прекрати! Я прекрасно знаю, как ты относишься к Дэну. И к киборгам вообще. Но я не стану убивать живое и разумное существо, только потому что теоретически оно может быть опасно. Я осознаю весь риск и сознательно на него иду. Станислав досадливо поморщился. Ну вот как объяснить, что киборг — это не человек. И никогда человеком не будет. Да и с чего такой вывод, что эта машина не просто прикидывается, а действительно является полноценной личностью? У людей-то, в отличие от этих жестянок, детекторов не стоит. — Ну и делай ты что хочешь! Но все же подумай о моих словах. И, пока не поздно, сдай этого своего Дэна в DEX-компани. — Ладно, хорошо! — Вениамин решил, что проще согласиться, чем продолжать этот спор. Все равно ни до чего не договорятся, только еще сильнее поругаются чего доброго. — Я подумаю.* * *
Отключить систему фильтрации помех. Отключить систему усиления слуха. «Ладно, я подумаю…» Правда — 15% Лжет. Осознанно. Дэн на миг даже зажмурился, настолько болезненным оказалось понимание. Человек все решил. Еще бы. Сорванный киборг под боком. Даже удивительно, что этому его другу понадобилось столько времени на убеждение. Бежать. Не дожидаясь звонка в DEX-компани, не дожидаясь, пока за ним приедут. Потому что тогда придется убивать. Сожалеть о Станиславе или о тех, других, он не будет. Но убивать Вениамина не хочется. Он первый отнесся к нему, как к человеку, даже не подозревая о его разумности. И пусть в итоге и этот человек принес такое разочарование… Хорошо хоть теперь есть, куда уходить. Главное, чтобы это не подставило Рихарда и всех остальных. Или даже не соваться к ним? Нет, все же стоит поставить Рихарда в известность. Но как же обидно осознавать, что «четверка» в итоге оказалась права. Решить, что взять с собой. Хотя что уж тут решать? У него нет ничего, что могло бы помочь заговорщикам. То есть, ничего своего. А воровать он не будет. Да и времени на сборы у него нет. Просто накинуть куртку и тихо выйти из квартиры. И надеяться, что хватятся не сразу. Улицы казались абсолютно пустыми. Люди куда-то спешили, были чем-то заняты, но до одинокого рыжего киборга дела никому не было. Переулки, широкие проспекты, парк… Незаметно сойти с дорожки, попетлять между деревьев, срезая путь… На окраине города, сразу после промзоны, уйма заброшенных или недостроенных зданий, цехов уже нефункционирующих заводов. С одной стороны — наиболее логичное место для тайного убежища, с другой — если как следует его спрятать, то и не найдут. Даже если будут знать, где искать. Рассказать все Рихарду — доложить командиру или просто переложить ответственность на чужие плечи? Или просто нужно, чтобы то, правильное решение, принял кто-то другой, потому что у самого не хватит на это сил? Ну что же… Сил принять решение действительно не хватило. Зато хватит сил его исполнить. Иначе до конца жизни, какой бы короткой она ни была, не получится себя простить. Или исполнить самому — это последний шанс что-то исправить, если сейчас он все же совершает ошибку? Что если?.. Если он все же что-то не так понял, не расслышал, если детектор сбойнул? Наверное, надо было не сбегать, а попробовать поговорить с человеком. Но теперь уже ничего не переиграешь.