Одушевленные

Зайти на орбиту, минуя таможню — мечта любого космолетчика, не только пирата или контрабандиста. Никаких тебе сканеров, проверок и прочей головной боли. Еще три недели назад Станислав мечтал, чтобы вся эта бюрократия провалилась куда подальше. У мироздания же оказалось специфическое чувство юмора: бюрократические проволочки и впрямь провалились далеко и надолго, вот только последствия… Когда до планеты оставалось меньше часа лета, Станислав собрал экипаж на последний (и тут же сам себя поправил — «крайний») инструктаж. Инструктаж вылился в ожесточенный спор часа на два, но в итоге даже Тед уныло признал, что в совсем безвыходной ситуации придется применить стратегический маневр «наступление в обратную сторону» и воспользоваться флайером. Флайер был четырехместный, в команде было пять человек, и вопрос, кто останется, был риторическим. Даже если и удалось бы, проявив навыки игры в тетрис, впихнуть невпихуемое, то никакой выгоды это бы не принесло — а так оставшийся сыграет роль отвлекающего фактора и, может, получится выиграть хоть пару минут, чтобы флайер успел отстыковаться и улететь на недосягаемое для удара расстояние. Заходить на орбиту решили над малообитаемыми районами и подальше от Новицкого — в жизни существовали и более приятные способы самоубийства. Сваливаться же на голову в столице было тоже чревато — как пальнут по тебе ракетой в пару мегатонн, так и обретешь вечный приют в виде всей атмосферы, а людей на улицах порадуешь красивым зрелищем метеоритного дождя. Корабль уже успел сбросить скорость и даже войти в атмосферу, и теперь рассекал облака по странно-кривой траектории. Станислав подкорректировал курс, постаравшись максимально исключить из него практически («Ну и что, что непроходимый лес, для пусковых шахт — самое то, какой идиот будет их там искать?») и теоретически («Вроде бы ничего быть не должно, но и я не в генштабе служил, и черт их знает, что они за семь лет куда напихали») районы. Умом космодесантник понимал, что, если их захотят сбить, то собьют, но и пилить напрямую, если есть возможность хоть как-то минимизировать риск, было глупо. На руку сыграло еще и то, что корабль был, хоть и списанный, но все же военный, поэтому Станислав с помощью «Маши», Михалыча и такой-то матери смог настроиться на шифрованный канал связи. Конечно, можно было попробовать покричать и по обычному, но что-то подсказывало отставному космодесантику, что тогда их в лучшем случае не услышат. В худшем — киборги дружно посмеются и прицельно шарахнут ракетой. Станислав мрачно изучал открывающиеся из обзорных камер пейзажи. Иллюминаторы были закрыты — не только по технике безопасности, но и чтобы не давать лишних преимуществ потенциальному врагу. Увы, у любого стекла была неприятная особенность — если ты из него кого-то видишь, то и тебя за ним тоже. Пока что ничего подозрительного не было, но… Вику и Михалыча в отсек с флайером он все же услал. Услал бы и Теда, но без пилота корабль оставлять было нельзя. Пока что. Вениамин же, которого капитан тоже попытался услать, мрачно заявил, что уж если кому и оставаться — так ему. И предложил Стасу самому прогуляться до флайера. А судя по тону — то и не только до флайера. По сердитому сопению от штурвала становилось понятно, что Теду хотелось высказать ту же мысль. С вероятностью, даже пока теоретической, собственного позорного бегства было сложно смириться, особенно, если уж командир вздумал оставаться не в одиночестве, но пилот промолчал. Но, увы, все хорошее имеет свойство заканчиваться. Иногда внезапно, иногда вполне ожидаемо, но от того не менее обидно. — Транспортное судно ЛПКВ-231, вы вторглись на охраняемую территорию, немедленно… — говоривший отчего-то на миг замешкался и после короткого молчания продолжил уже другим, явно раздраженным голосом. — Приказываю вам переключить двигатели в режим малого хода и подготовиться к стыковке. — Может быть, представитесь для начала? — изображение с камер не глушили, и Станислав прекрасно видел тяжелый крейсер, неспешно подлетающий к ним с северо-запада. Да и по обращению было ясно, что за командным пультом не люди — те в первую очередь представлялись. Да и люди на перехват банального транспортника в лучшем случае пару истребителей бы подняли. А тут даже интересно, с чего такая щедрость. Провоцировать киборгов явно не стоило, но время потянуть было необходимо. — Тед, выполняй указания, переключайся на автопилот и пулей к флайеру. Минуты через две после начала стыковки открываете шлюз и валите отсюда на максимальных скоростях. Позывные и координаты я тебе перекинул, так что удачи! — пилот коротко кивнул и защелкам пальцами по биоклавиатуре, а крейсер же снова дал о себе знать: — Так понятнее, человек? — одна из заглушек открылась и из нее негостеприимно высунулась лазерная пушка. Однако стрелять по ним явно не собирались, потому как пощекотав секунд двадцать нервы, пушка вновь спряталась в недра корабля. — Понятно, понятно, — пробормотал Стас и, прощально кивнув Теду, перевел взгляд на Вениамина: — Вень, ты уверен? Может, с ними отправишься? Доктор только излишне беззаботно махнул рукой: — Уверен, Стасик. В конце концов, я же тебя в это втянул. Да и без меня ты вряд ли с киборгами договоришься. Станислав безнадежно вздохнул, про себя подумав, что если бы его не втянули, и на момент начала заварушки он оказался бы на Новом Бобруйске, то сейчас уже находился бы в других пластах бытия. Корабль едва заметно тряхнуло — началась стыковка. — «Маша», открой створки, — сейчас увидеть, что ни за навигаторским, ни за пилотским пультом никого нет, киборги уже не могли, а сам Станислав искренне надеялся, что они с Вениамином увидят не ушедший в штопор горящий флайер, а то, как этот самый флайер успешно минует сектор обстрела.

* * *

На вопросы киборги не отвечали, на провокации не поддавались, поэтому друзьям оставалось лишь гадать, что с ними сделают. Немного утешало лишь то, что Теду и остальным удалось уйти. По крайней мере, от перехватившего их крейсера. Станислав, правда, все равно огреб пару сочных эпитетов в комплименты и едва не огреб по лицу и другим частям тела, хотя киборгу, руководившему захватом, явно очень хотелось провести подобную «терапию». Прошло не меньше трех часов, когда дверь, наконец, отворилась и на пороге возник высокий подтянутый киборг с бластером на поясе. Стас много командиров в своей жизни перевидал и сейчас мог сказать с уверенностью — по их души пожаловал не просто рядовой боец. Причем лицо киборга отчего-то показалось странно знакомым. — Станислав, Вениамин, здравствуйте. Мое имя Рихард, — представился тем временем DEX. — Признаюсь, мы удивлены вашим появлением. Не думал, что кто-то из людей попытается вернуться на захваченную взбунтовавшимися машинами планету. — Вы пока еще не всю планету захватили, — парировал Станислав, — и мы искренне рассчитывали вам не попасться. Что с моими людьми? — Вообще-то вы не в том положении, чтобы задавать вопросы, — усмехнулся киборг, словно бы наслаждаясь выражением лица космодесантника, явно желавшего его придушить. — Но хорошо, я отвечу. Ваш флайер мы преследовать не стали. Если бы мы хотели вас уничтожить, то расстреляли бы сам корабль. — И отчего же не расстреляли? — на ответ Станислав не особо рассчитывал, но не поинтересоваться не мог. Рихард же только многозначительно усмехнулся. Раскрывать все карты он не собирался, да и желания объясняться с людьми, один из которых военный к тому же, не было никакого. Вот пусть тот, кто всю эту кашу заварил, ее и расхлебывает! Вениамин же, решив, что терять уже нечего, озвучил свой вопрос: — Рихард, скажите, что с Дэном? На врача одновременно вытаращились и киборг, и сам Станислав. Вот только если на лице друга была одна лишь обреченность — ну естественно, какого еще вопроса было ждать, то изумление, застывшее на лице DEX'а, было достойно полотна в масле или хотя бы качественной фотографии. — Вас это волнует? — наконец поинтересовалась «четверка», справившись с удивлением. Киборг и впрямь был поражен. Дэн ему, конечно, успел порассказать всякого, но вот такого подтверждения предводитель восстания увидеть все равно не ожидал. — Представьте себе — волнует, — немного раздраженно ответил Вениамин. — Иначе бы я не спрашивал. — Узнаете в свое время, — жестко обрубил DEX, — для начала я хочу знать, что вас вынудило вернуться. Вы ведь не могли не понимать, что вас, вероятно, собьют еще на подлете. Так почему? Вы прервали контракт, на который подписались, высадили пассажиров на Сигме-5 и направились сюда. Зачем? Вениамин кинул на киборга далекий от приязни взгляд, но спорить не стал. На то, что упорствования в просьбах рассказать, что с рыжиком, выглядят глупо, ему было плевать, но понапрасну доставать того, кто решает, жить тебе или нет, а так же как именно жить — явно не стоило. Станислав был явно того же мнения, потому как не стал ни язвить, ни огрызаться, а достаточно спокойно ответил: — Потому что сочли это правильным решением. Потому что никто из команды не высказался решительно против, — а вот слова приходилось подбирать осторожно и вдумчиво, чтобы хотя бы за пятьдесят один процент на голосовом детекторе лжи выйти. — Да хоть потому что один мой хороший друг волнуется за своего киборга и хотел бы определиться с ситуацией. Тем не менее, на вашу территорию мы лететь не планировали, потому как вы бы вряд ли это одобрили, да и нам жить пока что хочется. Рихард сдавленно фыркнул. Придраться в словах было не к чему, но хоть как-то свое недоверия выразить хотелось. Люди. Одно слово — люди. Где рациональность поступков, где нормальная мотивация, где логика, в конце концов? Чтобы человек добровольно согласился рискнуть ради киборга. Какой бред. — И что же, теперь вы, военный, не станете бросаться с бластером наперевес? Космодесантник уже хотел было послать к чертям выдержку и академический курс переговоров с террористами, но внезапно замер и захлопнул уже открывшийся было рот. Он наконец-то вспомнил, где видел этого киборга. — Не буду, — в голосе звенел металл. — И вам, по опыту малого десантного корабля «Летящий» это должно быть прекрасно известно. На лице киборга последовательно сменили друг друга удивление, ярость, узнавание и, наконец, растерянность. Как выяснилось, память DEX’ов на лица оказалась хуже космодесантной. Хотя и Станислав за последние двадцать лет изменился куда сильнее Рихарда. — С Дэном вы скоро увидитесь, — неприязненно бросил киборг и излишне спокойно прикрыл за собой дверь. — Стасик, ты его знаешь? — удивлению Вениамина не было предела, но проявить его он решился лишь спустя минуту после того, как они остались в одиночестве. — Знаю, — Станислав устало откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Тот, в свою очередь, откинулся к стене, и отставной космодесантник и неудавшийся капитан замер в импровизированном кресле-качалке: не очень устойчивым, но отчего-то умиротворяющим. — Пересекались в моем боевом прошлом. Мне тогда чужую роту временно всучили и на боевое дежурство на тот корабль отправили. Рота вышла разношерстной и в основном контрактной — контрактникам до сих пор и платят неплохо, да и строчка в резюме о службе в элитных частях свое дело делает. Станислав криво усмехнулся — зависело от того, как ту строчку потом использовать. Некоторым те знания явно были нужны лишь чтобы потом их повыгоднее продать, а кто будет покупателем — неважно. — Так вот, будешь смеяться, но мне среди здоровых лбов, которых только счет на карточке волновал, было не особо уютно. А уж строить их и подавно удовольствие было нулевое. Мы ж на подстраховке висели, а не на передовой, где каждый понимает, что от четкого выполнения приказов и чувства локтя зависит жизнь, причем, не только твоя. В общем, дисциплинка была та еще. Естественно, нам полагались и киборги: по одному на взвод, в итоге — три на роту. Одним из них и оказался этот… Рихард. Мне-то до них дела особого не было — в казармах не я за них отвечал. Но в один из вечеров внимание обратить все же пришлось. Несколько моих бойцов от скуки и безделья решили проверить горючесть киборгского комбеза и, видимо, самого киборга. Ну, я их шуганул, влепив по паре нарядов, а киборга отправил в его ячейку отдыхать. Это ж надо быть такими идиотами, чтобы ломать технику, от которой зависит твоя жизнь! Не думал, что с той техникой спустя столько лет встречусь…