***
К тому времени, как они втроем прибыли в квартиру Соупа, Кёниг узнал, что у Гаса новая татуировка и что Соуп и Роуч занялись сексом за неделю до его приезда. Соуп был совершенно бесстыден в описании того, что произошло той ночью, и Гас выглядел отстраненным, сообщив, что он слышал это уже четыре раза. Румянец Кёнига был в основном скрыт под маской, но уши все равно выдавали его, что не помешало Соупу подробно рассказывать о своих будущих фантазиях. В конце концов Соуп отвлекся от своих мыслей настолько, чтобы осознать, что именно у него есть ключ от дома, и ему открыть дверь. Его квартира была довольно современной и, несмотря на его низменные привычки, невероятно чистой. Кёниг вошел вслед за Гасом, разглядывая каждую деталь квартиры. В центре кухни стоял стол-островок, а в гостиной — огромный U-образный диван, занимавший большую часть площади. Роуч лежал на животе поперек середины дивана, скрестив ноги в воздухе, и играл на джойстике. Он обернулся, чтобы посмотреть через плечо, когда дверь со щелчком закрылась. — Ты вернулся! Эй, Кён, как поездка? — Он, как обычно сиял, и сел на колени, когда Соуп подошел, чтобы присоединиться к нему. Соуп нежно поцеловал Роуча в щеку и взъерошил ему волосы. Кёниг улыбнулся, увидев, что они так нежно относятся друг к другу, прежде чем Соуп повернулся. — Гас, не мог бы ты показать Кёнигу его комнату, чтобы он мог убрать свои вещи. Гас закатил глаза. — Да, конечно, я постараюсь не торопиться, чтобы вы двое могли спокойно отсосать друг другу, — сказал он саркастически, и Кёниг снова покраснел. Гас повел Кёнига вверх по лестнице в его комнату. — Они всегда пытаются дотронуться друг до друга, не удивляйся, если ты наткнешься на них хотя бы раз за время пребывания, — сказал Гас раздраженным, но веселым тоном. Кёниг усмехнулся рядом с ним и оглядел комнату, в которую его привели. Посреди комнаты стояла двуспальная кровать с прикроватными тумбочками по бокам, платяной шкаф с одной стороны и комод напротив. В углу комнаты стояло мягкое на вид кресло. Кёниг поставил свою сумку на пол и повернулся к Гасу, который тоже осматривал комнату. — Здесь есть ванная, которой я мог бы воспользоваться? Я бы хотел принять душ, в поезде было очень грязно, — тихо сказал он, снимая маску с ушей и кладя её в карман. Гас кивнул и указал в другой конец коридора. — Буквально прямо здесь, ты не пропустишь. Кёниг кивнул, увидев открытую дверь ванной. — Отлично, я быстро, и, надеюсь, к тому времени они закончат, — Он хихикнул, и Гас, забавляясь, покачал головой. — Будем надеяться. Я буду у себя, если понадоблюсь, — Гас быстро похлопал Кёнига по плечу и ушел в свою комнату. Кёниг подождал, пока он уйдет, прежде чем закрыть дверь, и начал рыться в своей сумке в поисках свежей одежды и туалетных принадлежностей. Найдя и то, и другое, он разложил готовую одежду на кровати и, схватив полотенце, направился в ванную. Кёниг положил свое полотенце на стойку рядом с раковиной и осмотрел душевую кабину Соупа. Это было похоже на попытку обезвредить бомбу, но на этот раз не было никакой угрозы, только риск ошпариться. После минутной возни Кёнигу наконец удалось разобраться, как работает душ, и пустить воду, пока он раздевался. Он быстро залез в душ и смыл с себя грязь, позволив себе постоять немного в теплой воде, просто расслабляясь. Закончив, Кёниг выключил воду и вытерся, обернув полотенце вокруг талии, пока чистил зубы. Убрав свои туалетные принадлежности, вернулся в свою комнату. Он улыбнулся, обнаружив на своей кровати упаковку соленых чипсов — подарок от Гаса. Он переоделся в чистую одежду и осторожно спустился по лестнице, задержавшись на нижней ступеньке и заглянув за угол. К сожалению, Гас был прав. Кёниг быстро вернулся назад, когда увидел, что брюки Соупа расстегнуты и Роуч находился очень близко к его промежности. Он не отодвинулся мгновенно, вместо этого затаил дыхание и оглянулся, совсем ненадолго. Пару секунд он наблюдал за работой Роуча, прежде чем вздрогнул, почувствовав руку на своем плече. Кёниг оглянулся, закусив губу, чтобы не издать ни звука. Гас на мгновение замер в замешательстве, прежде чем оглянуться, чтобы посмотреть, на чем сосредоточился Кёниг. Он вздохнул и закатил глаза, поднимаясь обратно по лестнице, ведя Кёнига за собой. Гас вошел в свою комнату, и Кёниг последовал за ним. Гас бросил на него взгляд, говорящий «давай, объясняй», и тот с ярко-красным лицом поиграл пальцами. — Я никогда раньше не видел, чтобы кто-то делал это. — Он запинался на словах и избегал смотреть Гасу в глаза. Гас выглядел смущенным, скрестив руки на груди. — Делал что? Кёниг был очень взволнован тем фактом, что теперь ему пришлось объяснять то, что он имел в виду. — То, что Роуч ....Я не знаю английского... — Замолчал он. Гас помолчал, размышляя, прежде чем ответить. — Минет? Кёниг сильно покраснел и закрыл лицо руками, узнав эти слова. Гас громко рассмеялся. — Ты никогда раньше не видел, как кто-то отсасывает?! Даже в Интернете? Кёниг покачал головой, и Гас перестал смеяться, он выглядел искренне потрясенным. — Черт... правда? Кёниг снова покачал головой. Гас молча подошел к двери и распахнул ее, увлекая Кёнига за собой. — Эй, вы, ублюдки! Закругляйтесь, мы показываем Кёнигу чудеса Интернета.***
Остаток дня они вчетвером провели на диване, укрывшись одеялами, за просмотром порнофильмов, чтобы просветить Кёнига. Гас сидел в одном углу дивана U, Роуч и Соуп — на другом, Кёниг — посередине, обнимая подушку и делая довольно преувеличенное выражение лица. — Зачем они его туда вставили? Разве это положение не причиняет вреда? Это может привести к ожогам от веревки! Она что, только что проглотила это?! Остальные трое мужчин покатывались со смеху, глядя на бедного солдата. — И-и-у, держу пари, это отвратительно на вкус. — Кёниг скорчил гримасу, не отрывая глаз от экрана. — Зависит от человека, который отсасывает, а также от человека, у которого сосут. В зависимости от их рациона вкус меняется, — сказал Роуч с невероятно самодовольной ухмылкой на лице. Он внезапно вскакивает, пугая всех при этом. — Дай мне минутку! — Остальные проводили его взглядом до кухни. Обменявшись растерянными взглядами, они слушали, как он шуршит чем-то. Через пару минут он возвращается в гостиную со стаканом белой жидкости в руке. Все трое мужчин посмотрели на него наполовину в шоке, наполовину с отвращением. Гас был первым, кто заговорил. — Ты только что.... подрочил в стакан? Роуч выглядел странно удивленным. — Что? Нет! Это сахарная пудра, смешанная с солью, она такой же консистенции, да и от вкуса не далеко. Кёниг покраснел и зарылся лицом в подушку. Роуч сделал ему копию семени, чтобы он попробовал. Соуп снова расхохотался, а Гас покачал головой. Кёниг вздрогнул, когда Соуп хлопнул его по плечу, издав смешок. — До настоящего далеко, но это даст тебе представление о том, на что это похоже, — сказал Роуч, передавая стакан. — Гэри...почему ты предположил, что именно у него будут отсасывать? — спросил Гас. Роуч пожал плечами. — Он сказал, что это невкусно. Я просто привожу его в качестве примера. Кёниг уставился на стакан, сморщив нос. — Я думаю, что подожду. Гас бросил на него взгляд. — Кого подождешь? — Спросил он, дразня. Кёниг застонал от досады и побледнел в ответ. — Я не это имел в виду! Просто я не хочу пить поддельное семя на глазах у своих друзей. Соуп съежился. — Кёниг... пожалуйста, называй это просто спермой. Гас и Роуч дружно рассмеялись, а Кёниг закатил глаза. — Я иду спать, спокойной ночи вам, странные люди. Как только Кёниг сел у себя в комнате, погрузился в раздумья. Он пристально уставился на стакан: не собирался брать его с собой, но он слишком устал, чтобы снова спускаться вниз, поэтому просто крепко держал его. Примерно через две минуты раздумий Кёниг мысленно хлопнул себя по щекам и окунул палец в стакан. Он мгновение смотрел на белую субстанцию на своем пальце, прежде чем закрыть глаза и засунуть палец в рот. Соленый привкус был очень сильным, и поначалу он съежился. Медленно он начал водить языком по пальцу, привыкая к вкусу и дочиста облизывая палец. Как только его палец стал чистым, он снова вытащил его и вытер о брюки. Он еще раз уставился на стакан, прежде чем откинуть голову назад и поднёс стакан ко рту, жидкость медленно потекла ему в рот. Кёниг позволил веществу растечься по его языку и спуститься в горло. Он закрыл глаза и представил, что это было из члена, а не из стакана. Он тихонько всхлипнул, когда остатки жидкости капнули ему в рот, брюки стали болезненно теснее, чем были десять минут назад. Кёниг открыл глаза и, покраснев, облизнул губы. Он поставил стакан на прикроватный столик и быстро переоделся в свободные спортивные штаны, прежде чем скользнуть в постель и практически спрятаться под одеялом. Он тихо вздохнул, позволяя холодным простыням остудить его пылающую кожу, они приятно касались обнаженной груди, и Кёниг позволил этому ощущению погрузить себя в сон.***
Кёнига разбудил стук в дверь. Он медленно поднялся и, шаркая, направился к двери, протирая глаза. Он приоткрыл ее и посмотрел вниз на Соупа, который держал в руках кружку горячего кофе и широко улыбался. — Эй, здоровяк! Уже почти час дня, мы думали, ты умер или что-то в этом роде. Глаза Кёнига расширились. — Час дня! Вторая половина дня?! Соуп усмехнулся и похлопал Кёнига по руке. — Эй, приятель, не ругайся. Мы усердно работали, и тебе важно немного отдохнуть. Кёниг заскулил и прижал ладони к глазам. — Я знаю, я просто... не привык спать допоздна. Соуп нежно потер его руку, втайне наслаждаясь тем, как акцент высокого мужчины становился сильнее по мере того, как он волновался. — Я знаю, приятель, я знаю. Все в порядке, ты можешь спускаться, когда захочешь, просто подумал, что разбужу тебя до прихода Гоуста. Кёниг бросил на него растерянный взгляд. — Ах, я не стал объяснять вчера, но отель выселил его прошлой ночью, так что он приедет сегодня, а не в субботу. Кёниг наблюдал, как Соуп провел рукой по волосам, придавая им еще более растрепанный вид. Он пару раз открыл и закрыл рот, прежде чем решил, что не хочет знать, и вздохнул. — Я думаю, все в порядке, во сколько он приедет? Соуп протянул кружку с кофе, и Кёниг взял ее, сделав небольшой глоток. — Около 16:00, сказал, что купит нам пиццу. Также еще одна причина, по которой я рассказываю тебе: у нас нет другой кровати, Гас отказывается делиться своим пространством, а Роуч сказал, что свернет мне шею, если я попытаюсь заставить его спать на диване. Кёниг сделал глоток из своей кружки, слушая, и понял, о чем спрашивает Соуп, еще до того, как тот закончил фразу. — Я не возражаю, он может быть со мной, — сказал он тихо. Соуп просиял, глядя на него. — Отлично! Я дам ему знать.***
Оставшееся до прихода Гоуста время Кёниг потратил на подготовку себя и своей комнаты. Каждый раз, когда он думал о том, что Гоуст будет жить с ним в одной комнате, его сердце замирало, а в животе порхали бабочки. Хотя Кёниг признался бы в этом последним, было совершенно очевидно, что он был влюблен в своего лейтенанта, и, конечно, ему еще предстояло найти ужасный предлог для флирта. Прайс и Роуч сразу же поняли это, поскольку знали Гоуста дольше всех, и слух распространился между остальными членами группы, за исключением одного человека, которому он был адресован. Соуп отвел Гоуста в сторону на базе, когда Кёниг был в отпуске из-за травмы, и дал ему несколько советов о том, как на самом деле заставить человека обратить на себя внимание. Гоуст выглядел так, словно собирался содрать с Соупа кожу заживо за предположение, что тот будет заниматься подобными вещами, но когда Прайс завернул за угол и одарил его взглядом «просто прими этот чертов совет», он понял, что у него нет выбора, кроме как прислушаться к человеку, у которого уже был партнер. Итак, ровно в четыре часа дня, памятуя о советах Соупа, он постучал и вошел в квартиру, в которой указанный мужчина жил вместе с остальными. Кёниг сидел на кухне, когда услышал стук в дверь и подскочил к великому Гоусту. Кёниг был одет в простые джинсы и свободную футболку, его обычный снайперский капюшон был заменен на медицинскую маску. Гоуст, казалось, был одет во все слои одежды в мире: толстое пальто, под которым было что-то похожее на две толстовки и две рубашки, половина лица закрывала балаклава с рисунком черепа, оставляя светлые вьющиеся волосы, что отвлекали Кёнига. Именно Гас, ущипнувший его за бедро, наконец вывел Кёнига из транса и вернул к настоящему. Он откашлялся и подошел к Гоусту, слегка помахав ему рукой. Гоуст ответил на этот жест коротким кивком, снимая пальто и ботинки, которые Соуп взял и убрал с дороги. — Хорошее путешествие, сэр? — спросил Кёниг, и его голос чуть дрогнул. Гоуст снова кивнул, прежде чем ответить. — Все было в порядке. В поезде воняло мочой, но путешествие было не очень долгим. Кёниг кивнул, лишь наполовину понимая, что сказал Гоуст, но все равно соглашаясь с этим. Соуп, казалось, заметил, что Кёниг борется с языковым барьером, и подтолкнул Гоуста локтем. — Ты говоришь с акцентом манчестера, приятель, переведи для бедняги. — Он наклонил голову в сторону Кёнига. Гоуст оторвал взгляд от борьбы со своими перчатками и заметил смесь смущения и растерянности на лице Кёнига. Он слегка усмехнулся и вернулся к своим перчаткам. — В поезде плохо пахло, но поездка была... гребаное дерьмо! — Закричал Гоуст и чуть не ударил кулаком дверь, пытаясь сорвать перчатку, но снова потерпел неудачу. Кёниг мягко шагнул вперед и взял Гоуста за руку, осторожно помогая ему снять перчатки. — Я рад, что для тебя это было не слишком долго, — сказал он самым мягким, спокойным голосом, который Гоуст слышал за все увольнительные. Обычно он не позволял людям прикасаться к себе, не говоря уже о том, чтобы помогать ему с простыми вещами, но в его сердце была особая дыра, в которую мог поместиться только Кёниг, поэтому он позволил ему. Остальные трое осторожно отошли в гостиную, позволяя двоим побыть наедине. Просто от греха. Гоуст молча наблюдал, как Кёниг снял вторую и сложил их друг на друга, прежде чем отдать обратно. Их пальцы соприкоснулись, когда Гоуст взял перчатки, и он почувствовал, как Кёниг слегка вздрогнул. Он поднял глаза и увидел, что Кёниг смотрит в сторону, явный румянец проступил у него под маской и на ушах. Гоуст мысленно усмехнулся, уши Кёнига всегда краснели, когда он был взволнован. Он задавался вопросом, станут ли они красными, если он коснется… нет, нет, останавливаемся, идем дальше. Кёниг повёл Гоуста в свою комнату, рассказывая о том, чем он занимался во время своего отпуска. Несмотря на то, что его лица не было видно, Гоуст слушал с большим интересом, он все еще хотел узнать все, что мог, об этом человеке. Как только Кёниг открыл дверь, он тут же снова ее закрыл, заметив одну вещь, которую забыл убрать... стакан. Вблизи можно было сказать, что это была просто сахарная пудра, но издалека она определенно выглядела намного хуже. Гоуст и Кёниг стояли лицом к лицу, Гоуст пытался протолкнуться мимо Кёнига, сказав ему, что бы это ни было, все не может быть так плохо, а Кёниг, покраснев, крепко держался за ручку двери и выставил руку, пытаясь остановить. Он знал, что в конце концов проиграет, но все равно вступил в бой, если это означало хоть небольшой шанс на успех. Как только Гоуст увидел, что Кёниг стал ярко-красным, он сразу же захотел узнать, что тот прячет. Учитывая, насколько скрытным был этот человек, это могло быть буквально все, что угодно, и Гоуст хотел знать. Обычно он терпеть не мог использовать своё звание, но в этот момент ему было слишком любопытно, чтобы обращать на это внимание, поэтому он вытащил удостоверение лейтенанта, и Кёниг неохотно отступил в сторону. Гоуст вошел в комнату и огляделся по сторонам. Ничто не казалось необычным, пока он не увидел. Маленький стеклянный стаканчик с... чем-то... внутри. С самой широкой ухмылкой на лице он шагнул к стакану и поднял его, изучая содержимое. Вблизи это выглядело совсем не так, как Гоуст первоначально предполагал, но он не собирался говорить об этом Кёнигу, по крайней мере пока. Он медленно повернулся к массивному мужчине, съежившемуся в дверном проеме. — Ты грязный мальчишка. — Он почти зарычал, поддразнивая. Кёниг был совершенно взволнован, смесь английского и немецкого слетала с его губ, когда он пытался объясниться. Гоуст просто стоял и наблюдал, пока тот не успокоился настолько, чтобы полностью объяснить по-английски. — Я... Это сахарная пудра с солью, Роуч приготовил ее для меня в качестве примера... — Он замолчал, слишком смущенный, чтобы закончить предложение. Гоуст собрался с духом, чтобы закончить вместо него. — Спермы? Кёниг слегка поморщился. — По крайней мере, используйте научное название, лейтенант! Гоуст рассмеялся. — Что, семя? Ты издеваешься. Никто так не говорит, если только ты не обращаешься к врачам, — сказал он между приступами смеха. Кёниг прикусил губу под маской и поспешил в ванную, запершись изнутри. Лицо Гоуста слегка вытянулось, и он быстро последовал за ним. — Кёниг? Приятель, да ладно, я пошутил, я назову это так, если хочешь. — Он постучал в дверь и подергал ручку. Она не поддавалась. Роуч поднялся по лестнице, обеспокоенный внезапным хлопком двери. — Гоуст, что... Гоуст выглядел смущенным из-за того, что его поймали, но отступил в сторону с легким оттенком стыда в голосе, но в основном скрытым повторяющимся весельем. — Кёнигу не понравилось, что я назвал сперму спермой вместо семени, и я посмеялся над ним, и теперь он смущен. Роуч слегка фыркнул, и Гоуст мгновенно расслабился. Он всегда считал не разумным злить этого парня. — Кёниг, у нас буквально вчера был этот разговор! Ты называешь это семенем и сперматозоидом это еще страннее, чем мы называем это спермой! — крикнул Роуч, барабаня в дверь. Гоуст снова рассмеялся, его очень позабавило, что это был не в первый раз, когда об этом говорили. Он наблюдал, как Роуч осторожно вскрывает замок ванной случайно попавшей в руки заколкой для волос и пинком распахивает дверь. Кёниг сидел спиной к двери, с лицом цвета помидора и притворно плакал. — Geh verdammt noch mal weg von mir! — Он практически взвизгнул и швырнул полотенце обратно в Роуча, который поймал его и хлестнул Кёнига по спине. — Не знаю, что ты только что сказал, но убери свою сучью задницу из моей ванной и перестань быть слабаком. Кёниг поднялся с пола и потащился в свою комнату, что-то напряженно бормоча себе под нос. — Ублюдки, die sich über mich lustig machen, können meinen Schwanz lutschen. Scheiße Arschlochschlampe. Роуч так резко повернул голову, что Гоуст мог поклясться, будто услышал хруст костей. — Я услышал слово «ублюдок»! Держи это дерьмо при себе! Кёниг выпустил дым и хлопнул дверью. Роуч, казалось, был готов ударить, но смех Гоуста отвлек его. Он улыбнулся, видеть, как этот человек смеется, было настоящей редкостью. Гоуст смахнул набежавшую слезу. — Я разберусь с ним, возвращайся к своему парню. Роуч закатил глаза и начал уходить, но остановился как вкопанный. — Подожди... Как ты... — Его прервал звук снова закрывающейся двери спальни. — Ублюдок слишком хорошо меня знает. Гоуст закрыл дверь прежде, чем Роуч успел сказать что-нибудь еще, и посмотрел на кровать. Кёниг сидел спиной к двери, скрестив руки и ноги, и надул губы. Гоуст покачал головой и шагнул вперед, положив руку ему на плечо. — Ну? Кениг обернулся, в замешательстве посмотрев на него. — Что? Теперь настала очередь Гоуста слегка покраснеть, но это было скрыто маской. — Что ты думаешь о... фальшивке? Кёниг снова быстро отвернулся и, схватив подушку, уткнулся в нее лицом. — Сэр, вы не можете задавать такие неловкие вопросы! Гоуст усмехнулся и сел рядом с Кёнигом, откинув подушку. — Вольно, Кёниг, у нас увольнительная. Мы просто друзья. — Сказав это, Гоуст ухмылялся, как бестолковый идиот. — Так скажи мне, тебе понравилось? Кёниг сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем быстро кивнуть головой, избегая зрительного контакта. Гоуст ухмыльнулся и, наклонившись ближе, прошептал: — Настоящая вкуснее. — Кёниг тихонько пискнул, и Гоуст быстро откинулся на спинку стула. — Но ты услышишь это не от меня. Может быть, однажды тебе удастся попробовать. Он подмигнул и встал. Он уже собирался уходить, когда его остановил нерешительный палец, засунутый за пояс. Гоуст остановился и посмотрел вниз на Кёнига, который сдвинул подушку так, чтобы она больше прикрывала его промежность, чем грудь, и Гоуст снова ухмыльнулся. — Что? — сказал он дразнящим голосом, как взрослый разговаривал бы с ребенком. — Ты чего-то хочешь? Кёниг почему-то покраснел еще больше, чем раньше, но все равно едва заметно кивнул. Гоуст отступил назад и положил руки по обе стороны от бедер Кёнига, его голос был низким, почти рычащим. — Тогда попроси об этом. Кёниг, наконец, встретился с Гоустом взглядом и снял маску, прежде чем прижаться губами к прикрытому рту Гоуста. Гоуст был немного удивлен его внезапной смелостью, но в любом случае ответил на поцелуй. Когда Кёниг отстранился, Гоуст немедленно сорвал с себя маску и снова прижался губами к губам Кёнига, издав негромкий звук. Этот поцелуй был более пылким, более отчаянным, и Гоуст быстро скользнул языком по губам Кёнига в его рот. Кёниг ответил на любезность тихим стоном и своим собственным языком. Гоуст подался вперед, не прерывая поцелуя, и оседлал бедра Кёнига, отбросив подушку в сторону. Больше не было смысла пытаться скрыть возбуждение. Гоуст держал Кёнига за лицо, и тот воспринял это как разрешение положить руки на бедра. Гоуст тихонько ахнул, когда Кёниг притянул его ближе к себе на колени, потирая задницу Гоуста о свою эрекцию. Он оторвался от губ Кёнига, их все еще соединяла дорожка слюны. — Мы становимся смелее, скажи мне, ты действительно хочешь попробовать меня на вкус? Кёниг кивнул и почти заскулил от слов Гоуста, прижимаясь бедрами к его заднице. — Используй свои слова, любовь моя, скажи мне, чего ты хочешь. Кёниг тяжело дышал и скользнул руками под рубашку Гоуста, проводя ладонями вверх и вниз по боку и груди. — Я хочу попробовать вас на вкус, пожалуйста, сэр, дайте мне настоящую сперму. Их зрачки расширились, и бедра Гоуста непроизвольно дернулись, когда Кёниг заговорил голосом, пронизанным похотью. — Тебе придется выбить из меня это к чертовой матери, я так легко не кончаю. — Гоуст застонал ему на ухо и стянул с него рубашку. Он потянул Кёнига, и они оба подвинулись так, чтобы снять брюки и боксеры. Гоуст был весь в поту из-за того, что все еще носил многослойную одежду, и Кёниг провел языком по груди Гоуста, слизывая с него соленую жидкость. Гоуст вздрогнул от его прикосновения и запустил пальцы в волосы Кёнига. Он позволил Кёнигу еще немного полизать и пососать свою кожу, наслаждаясь тем, что тот выглядел как любящий щенок, прежде чем нежно откинуть его голову назад и поцеловать еще раз. — Как бы сильно мне не нравился твой язык на мне, я бы предпочел, чтобы твой член был внутри меня. Ты можешь пососать мои соски позже, если будешь хорошо себя вести. Кёниг заскулил, но подчинился, полностью откинувшись на кровать. Гоуст отпустил его и наклонился, чтобы поднять брюки, откуда осторожно извлек пару пакетиков смазки. — Я сомневаюсь, что презерватив, который у меня с собой, подойдет, так что на этот раз нам просто придется обойтись без них. Кёниг поежился на словах «на этот раз», надеясь, что в будущем будут и другие «разы». Он внимательно наблюдал, как Гоуст методично раскрывает себя, стараясь согнуться и расслабиться, чтобы полностью принять Кёнига. Как только он счел, что готов, Гоуст открыл вторую упаковку смазки и вылил ее на член Кёнига, прежде чем расположиться над головкой. — Ты готов? — спросил Гоуст, удерживая член Кёнига на месте и потирая кончик о свой вход. Кёниг издал сдавленный стон, и Гоуст медленно опустился на него. Оба мужчины застонали от этого ощущения, Кёниг больше, чем Гоуст, но в той же манере. Гоуст несколько раз останавливался, чтобы приспособиться, пытаясь принять Кёнига целиком, и, наконец, через минуту или две он полностью сел на член. Кёниг нежно положил руки на бедра Гоуста, удерживая его на ногах, когда тот начал двигаться, раскачиваясь и кружа бедрами, дразня. В конце концов Кёниг больше не мог этого выносить и резко приподнял бедра, заставляя мужчину издать сдавленный стон. Гоуст бросил на него взгляд, говоривший, чтобы он больше так не делал, но Кёниг только заскулил, настолько он был в отчаянии. — С-сэр, bitte.... — Du willst es? Кёниг застонал, услышав свой родной язык, и крепко сжал бедра Гоуста в попытке взять себя в руки. — Bitte, bitte, bitte... Он был прерван тем, что Гоуст поднялся и резко опустился на бедра Кёнига. Он громко застонал, когда лейтенант начал быстро двигаться. Гоуст наклонился и грубо поцеловал Кёнига. — Как бы мне не нравились эти милые звуки, мы не одни в доме. Он продолжал смотреть в лицо Кёнигу, когда насаживался на его член, снова и снова ударяя себя по простате. Он почувствовал, как напрягся живот, движения стали более небрежными, поэтому заставил себя отодвинуться от Кёнига и полностью выпрямиться. Гоуст осторожно взял свой собственный член в одну руку, другую положил позади себя на ногу Кёнига, для поддержки, и прицелился на лицо Кёнига. Оргазм захлестнул его, живот полностью сжался. Кёниг последовал за ним, стиснув зубы и застонав при виде Гоуста сверху, с членом в руке и спермой, падающей ему на лицо. Гоуст долго кончал на Кёнига, переборщил со стимуляцией, оба члена обмякли. Он осторожно отстранился и подвинулся, чтобы лечь на бок рядом с Кёнигом. Он взял пальцами немного спермы с лица Кёнига и протянул их, чтобы тот попробовал. Кёниг снова покраснел, но все же дочиста облизал пальцы Гоуста. Тот внимательно наблюдал за ним, улыбаясь. Кёниг наклонился и поцеловал его, тихо прошептав ему в губы. — Ты прав, настоящая сперма действительно вкуснее.