Темная книга Уэнсдей Аддамс

      Дверной звонок был одним из самых раздражающих звуков в мире: за ним всегда следовали люди, которые нарушали её покой.       Уэнсдей самой пришлось открыть дверь. Энид носилась по всему дому в поисках потерянного кошелька. Всё как обычно.       Утреннее солнце на миг ослепило кареглазую, но уже в следующую секунду её слепила клыкастая белоснежная улыбка вампира.       – Давно не виделись, Аддамс, – Йоко как всегда была в солнцезащитных очках и с прекрасным раздражающим настроением.       Уэнсдей, мрачнее тучи, лишь нехотя отошла в сторону, пропуская девушку в дом.       – И я тебя очень рада видеть, – саркастично оскалилась Танака, пародируя голос девушки и проходя мимо нее вприпрыжку.       – Йоко! – блондинка бросилась на шею подруги, словно они не виделись сотню лет. Но, по меркам лучших подруг, три месяца – это действительно сотня лет.       – Прекрасно выглядишь, детка, – осмотрев подругу с ног до головы, присвистнула вампирша.       У Уэнсдей свело челюсть. Она ненавидела, когда брюнетка позволяла себе такие фразочки. Она никогда этого не понимала и всегда едва ли сдерживалась, чтобы не заехать по наглой клыкастой физиономии кулаком. Йоко расплылась в довольной улыбке, что дало Аддамс понять, что она сделала это намеренно, чтобы разозлить её, в этот раз.       Энид тоже это заметила. Она мило улыбнулась и обняла свою жену за талию, целуя в макушку. Челюсть медиума расслабилась, но убийственного взгляда из-под неизменной чёрной чёлки это не умерило.       – Где маленькие зубастики?       Словно по команде, в этот же момент по лестнице вниз чуть ли не кубарем скатились два растрепанных, взлохмаченных и ещё сонных ребёнка лет пяти.       – Должны были ещё спать, – недовольно вздохнула Синклер, наблюдая, как её малыши, хоть и были в людской форме, но на четвереньках подбежали к тёте Йоко, обнюхивая её ноги. Танака рассмеялась и взяла на руки Аллана, который в отличие от своей сестры никогда не сопротивлялся подобному. Маленькие пальчики тут же потянулись к очкам вампирши, не слишком аккуратно снимая их, оставляя девушку без защиты от солнца.       – Уверена, твоих рук дело, – хмыкнула брюнетка. Благо, все окна в доме были предварительно зашторены заботливой блондинкой.       – Не понимаю, о чем ты, – пожала плечами Аддамс, не выдавая на лицо ни одной эмоции.       Энид, мечась из одного угла дома в другой, появилась в гостиной, забрала очки из рук сына и засунула их в задний карман джинсов подруги под её довольный свист и недовольный строгий взгляд жены. К ним тут же потянулись проворные ручонки Рейвен.       – Нет, – строго сказала Синклер, пригрозив пальцем, на что девчушка смешно насупилась, но повиновалась. – Еда в холодильнике, всё разложено по контейнерам, подписано. На самом холодильнике на магните список, всё расписано по времени, – начала сумбурно объяснять блондинка. – Мы постараемся вернуться до полуночи, но...       – Лучше не постараться, а приехать, – перебила её Йоко. Неожиданная поездка Аддамсов по семейным делам как назло пришлась на полнолуние, и, если честно, Танака крайне размыто представляла себе, что делать в подобной ситуации.       – Я надеюсь, так и будет, – Энид тяжело вдохнула, оглядывая дом, и кивнула Уэнсдей, которая, бросив прощальный взгляд на вампира и потрепав девчушку по голове, направилась прочь из дома заводить машину. - Не давай им сладкого. Вообще. Они и так перевозбуждены. Если не успеем, посади их на цепь.       Йоко кивнула, хотя прослушала большую часть объяснений, играясь с Алланом, точнее дразня его: тыкая мальчику в нос, что тому явно не нравилось, он смешно морщился и пытался увернуться. – Будет сделано, кэп.       В конце концов, это был не первый раз, когда вампирша сидела с Аддамсами младшими, да и у самой девушки была дочь чуть старше их, поэтому она уж знала, что делать. Так что Синклер не переживала. Точнее переживала, но слегка. Точнее переживала, но максимально минимально, насколько это можно было сделать в ситуации, где она вынуждена была оставить детей, еще и в полнолуние, еще и с вампиром.       На самом деле, Энид больше бы доверяла Дивине, та была более ответственным родителем, если можно так выразиться. Но их маленькая Кайто недавно пошла в школу, поэтому они не могли составить Танаке компанию.       Блондинка тяжело вздохнула, снова всё осмотрев и проверив карманы и сумку. – Вроде всё, – девушка присела на корточки напротив дочери, которая до этого развлекалась тем, что подпрыгивала и висла на руках вампирши, пытаясь вынудить ту отпустить её брата. – Мамы скоро вернуться. Обними меня, – Рейвен не нужно было просить дважды, она крепко сжала шею матери маленькими, но очень хваткими ручками. – Ведите себя хорошо. Слушайтесь Йоко. Она потом мне всё расскажет, – Энид потрепала сына по голове, оставляя поцелуй на макушке. – А ты, – она указала на подругу. – Без приключений.       Танака отсалютовала ей двумя пальцами от виска. – Помните, что время у вас ограничено, так что не вздумайте устраивать брачные игрища на радостях от сплавления детей. Даже без быстрых перепихонов.       – Идиотка.       – Да ну. А то я не знаю, как это бывает, – усмехнулась вампирша, закрывая за блондинкой дверь.       Синклер плюхнулась на переднее сидение, закидывая сумку на заднее.       – Готова? – Уэнсдей прошлась по ней оценивающим взглядом, задержав внимание на лице девушки.       – Да, – выдохнула, будто собираясь с силами, Энид.       – Всё будет нормально. Танака уже учёная, и мы вернёмся вовремя, – Аддамс сжала руку жены, накрыв её своей, целуя костяшки пальцев возлюбленной.       Чёрный автомобиль тронулся с места, и они уехали в известном только им двоим направлении, ещё не зная, что вернутся они всё-таки не успеют.         Йоко оценивающе прошлась взглядом по мальчишке на её руках и девчушке, которые, как заколдованные, смотрели на закрытую дверь.       – Кому мультики?       Танака умела ладить с детьми. Благодаря своей открытости и природной харизме, она располагала к себе не только взрослых. Несмотря на то, что девушка являлась вампиром, маленькие волчата радостно виляли хвостами, завидев Йоко. Несмотря на переживания Энид, они хорошо ладили. Возможно, дело было в том, что подругу семьи они знали с самого рождения. Это действительно многое объясняло. Несмотря на разность видов и природные инстинкты, дети были привязаны к вампирше больше, чем другим друзьям пары.       Включив по телевизору Губку Боба (что не слишком одобрялось Уэнсдей), брюнетка принялась изучать список, оставленный на холодильнике. Что делать, она примерно помнила ещё с прошлых разов, тем более, у неё и свой ребёнок есть. "Что там делать? Поиграл, накормил и спать уложил", - как считала девушка.       Поэтому, погрев еду чуть раньше, чем положено (да простит ее Энид), на контейнере которой было написано "завтрак", девушка поставила тарелки перед малышами, пока они смотрели мультики. Овсяная каша была детям не очень по душе, и вампирша их прекрасно понимала. У блондинки была зацикленность на правильном питании своих волчат, впрочем, как и у Дивины, с одной лишь разницей в том, что Синлер кормила детей мясом, а сирена – рыбой, от которой Танаку уже тошнило в самом прямом смысле.       Пока Аллан недовольно, но как всегда спокойно ковырял пальцами кашу, размазывая её по тарелке, Рейвен начала закатывать истерику. Она показательно отодвинула от себя тарелку и надула губы. Йоко тяжело вздохнула, понимая, что покормить это сатанинское отродье ей всё же придется (иначе Энид ей голову откусит, и это не просто выражение). Она взяла тарелку и ложку в руки и села на корточки перед диваном, на котором расположилась недовольно сложившая руки на груди Рейвен.       – Послушай, я понимаю, что это не самая вкусная еда в твоей жизни. Я очень хорошо тебя понимаю. Но нам ведь не нужны проблемы от твоих родителей, да? – мягко говорила она, зачерпывая кашу. – Мне уж точно не нужны. Поэтому давай, ты скушаешь хотя бы половину, а я тебе за это дам банан? Хочешь? Или может хочешь, я его тебе прям в кашу порежу? Ты вообще любишь бананы, или это часть вашей диеты? – ребёнок никак не реагировал на слова, сверля её недовольным ярко-голубым взглядом. Танака тяжело вздохнула. – Смотри, паровозик летит, открывай ротик, – движения, которые она проделывала с ложкой, были больше похожи на муху, чем на поезд, но даже так дочь оборотня и медиума не поддалась на манипуляции.       Вампирша снова тяжело вздохнула. – Что ж, раз не хочешь по хорошему…        На этих словах маленькая темноволосая бестия резким движением, на которое Танака даже с вампирской скоростью не смогла среагировать, перевернула тарелку, выбив её из рук своей временной няни. Каша разлетелась во все стороны, пачкая и диван, и ковёр, и пол, но больше всего досталось брюнетке.       Отплевывая кашу, которая попала ей на губы, девушка с закрытыми глазами считала до десяти. Слегка дерганными и явно пропитанными отвращением движениями, она скинула пальцами комки овсянки со своих глаз, а затем открыла их, красными, словно заходящее солнце глазами, наблюдая за довольной клыкастой улыбкой девчушки. Как же она сейчас была похожа на Уэнсдей.       Среагировав на выброс вампирской злости, оба ребёнка одновременно ощетинились и оскалились, ещё совсем неумело зарычав. Танаке снова пришлось прикрыть глаза и досчитать в этот раз до двадцати, после чего её глаза вернули себе обычный тёмно-красный оттенок.       – Ладно, – девушка встала и подняла тарелку с пола, беря её двумя пальцами, как одну из самых отвратительных вещей в этой жизни, тоже самое она проделала с тарелкой Аллана, часть каши из которой была размазана не только по её краям, но и по столу, за которым он ел. Отнеся посуду на кухню и струсив со своего лица и волос остатки завтрака, девушка достала два банана и отдала их детям.       – Нужно убраться, – проскулила она и направилась на поиски швабры или метлы под любопытные взгляды голубых глаз.       Вампирша обрыла весь первый этаж в поисках подходящего оборудования для уборки, пока это "путешествие" не привело её к подвалу, в который она никогда прежде не заходила. Просто не было необходимости, а не потому, что это место её до чёртиков пугало. Спускаясь по деревянной лестнице вниз, Йоко уверяла себя, что это обычный семейный подвал, в котором небольшая семейка хранит вещи, которые могут понадобиться в будущем, и это вовсе не логово маньячки, где она прятала своё орудие пыток.       В целом, Танака оказалась права на половину, с одной стороны подвала, плохо освещённого одной единственной жёлтой лампочкой, действительно был типичный хлам вроде велосипеда, лыж, коробок с вещами, моющих средств, старой мебели, игрушек и подобного. А с другой... Вампирша сразу отвернулась, завидев пилу не самой обычной формы и стол со всякими склянками, как в фильмах ужасов.       – Лучше бы это была тайная секс-комната, ей богу, – пробубнила она про себя, стараясь игнорировать холодок, который прошёлся по её позвоночнику. Но слава тьме, тряпку и швабру она нашла быстро, а затем пулей вылетела из подвала, не желая видеть, что ещё скрывает тёмная его часть.       С отвращением на лице брюнетка принялась убирать следы плохого обращения с едой, и, если с полом проблем почти не было, то отдраить белый диван и ковёр было той ещё задачей. Мысленно матерясь и на характер детей, явно доставшийся им от очевидно не самого приятного Аддамса, и на белую мебель, и на свою подругу, которой она не могла отказать, и на всё на свете, под детские вопли, Танака из няни превратилась в домуборщицу.       Старательно занимаясь своей работой, пытаясь скрыть все следы от подруг так, чтобы они заметили их хотя бы, когда её ноги в этом доме не будет, Йоко не сразу заметила, что голоса детей, которые после перекуса устроили игру в догонялки, размахивая банановыми шкурками, сначала приглушились, а потом и вовсе затихли.       – Черт тебя дери, – выругалась девушка и устало провела тыльной стороной руки чуть выше лба, намереваясь стереть капельку пота, которая проступила от размышлений о том, что Уэнсдей вполне могла бы использовать свой стол пыток в наказание за порчу некогда белоснежной мебели. Но рукой она вляпалась в еще один прилипший к некогда чистым волосам комок каши. Её лицо тут же исказилось таким омерзением, что казалось, её схватил приступ. Сжав с силой руку в кулак, который неплохо потряхивало, вампирша снова посчитала, до тридцати в этот раз.       Она провозилась за уборкой чуть больше часа, абсолютно не понимая людей, которые говорят, что подобное времяпрепровождение их успокаивает. Нет, наоборот, брюнетка медленно, но верно закипала, считая всё дальше.       Отмыв пятно, Йоко стала сушить его феном. Из-за шума она не могла ничего слышать, поэтому когда прямо мимо её уха что-то просвистело, вся жизнь промелькнула перед кроваво-красными глазами. Вампирша замерла, как влитая, несмотря на мощный выброс адреналина. И только через пару секунд ступора, выключив фен, она обернулась за свою спину, увидев в стене напротив торчащую стрелу, которая покачивалась свободным концом. Медленно, всё ещё пребывая в состоянии шока, девушка повернулась обратно и посмотрела перед собой, обнаруживая близнецов в другом конце комнаты. Рейвен неловко держала арбалет, который был едва ли меньше её самой, норовя упасть вперед вместе с ним. Аллан стоял за спиной сестры со смешанными чувствами восторга и страха на как всегда бледном лице.       – Где. Вы. Это. Взяли? – по словам спросила Танака, стараясь не сорваться на крик. Со счета она уже давно сбилась, но продолжала мысленно считать, как будто пятьдесят шесть идёт за числом семьдесят один, а за ним двадцать десять.       Дети синхронно указали пальцем в сторону. Вампирша в мгновение ока оказалась рядом и выхватила из рук девочки оружие, которое оказалось ещё и довольно тяжёлым, и посмотрела в том направлении. В направлении двери в подвал, которую она не закрыла за собой.       Йоко закипала. С вампирской скоростью она оказалась у стены, выдернула стрелу, потом так же быстро схватила обоих детей на руки и усадила на диван прежде, чем они успели это понять, скрылась в подвале, вернулась с молотком и гвоздём, вбила его в стену чуть выше дыры, снова скрылась и вернулась с картиной, вешая её на прибитый гвоздь. Близнецы только и успевали крутить головами в разные стороны, наблюдая за размазавшимся во времени и пространстве силуэтом девушки, которая справилась со всем меньше, чем за полминуты.       Убедившись, что дверь закрыта плотно, Йоко довольно отряхнула ладоши друг от друга. В её список "косяков" за сегодня добавилась ещё одна проблемка, но девушка была довольна тем, как оперативно она её решила. Впрочем, от гнева хозяек это брюнетку всё равно не спасёт.       – Слава тьме, ты не такая меткая, как твоя мать, – клыкасто усмехнулась она, обращаясь к Рейвен. Танака предпочла думать о том, какой ребёнок был неуклюжий с этим огромным арбалетом, чем думать о том, что выстрели она всего на несколько сантиметров правее, и смеяться с этой ситуации было бы уже некому.       Йоко срочно нужно было принять ванную или на крайний случай душ, чтобы смыть с себя остатки каши, подвальную пыль и дыхание смерти. Она понимала, что не стоит снова оставлять маленьких извергов без присмотра, поэтому, заманив детей игрушкой, девушка вывела их на передний двор и пристегнула к дереву на цепь, так любезно оставленную Аддамс на случай обращения.       Дети подобным раскладом были недовольны, пытаясь манипулировать сначала жалобным скулежом, а потом угрожающим рыком, что было больше потешно, чем страшно. Засняв пару таких моментов на телефон и отправив видео жене, Танака убедилась, что цепь была достаточно надежно закреплена, но при этом у близнецов был доступ к игрушкам, и скрылась в доме.       После очень быстрого душа, по её ощущениям, и очень долго по ощущению волчат, девушка разогрела им обед и запустила в дом. Благо вторым приёмом пищи было мясо, и уговаривать малышей съесть хоть часть еды, ей не пришлось, хоть они и вели себя так, будто обиделись на няню за такую подлую выходку.       – Та нет, Див, всё нормально, – наблюдая из-за стены за временным умиротворением, Йоко убирала в корзину непонятно когда разбросанные игрушки, прижимая телефон к уху левым плечом. – Ну... нет, не без происшествий, но всё относительно нормально. Пока жива, и на том спасибо, – усмехнулась вампирша и снова взглянула на детей, чтобы убедиться, что те никуда не делись. Но маленькие оборотни шуточно (пока что) сражались, кому достанется последний кусок мяса.       – Что это значит? – послышался недовольный голос Дивины на том конце. Танака была уверена, что в этот момент она сильно сжала телефон, благо сирена не обладала такой же силой, а значит у них было меньше расходов на поломанные вещи.       – Ну, если коротко, то Аддамсы – типичные Аддамсы. И всё же, пока что я боюсь их старшую больше, чем... Нет, Рейвен, отпусти волосы брата! – Дивина пришлось убрать телефон от уха, когда в нём послышались крики.       – Что там происходит?       – Ладно, милая, мне пора, – у Йоко не было времени нормально попрощаться, поэтому она просто скинула звонок и в секунду оказалась рядом с обеденным столом, поднимая обоих малышей за шиворот футболок. Рейвен сжала в кулачке волосы Аллана, пока тот сцепил зубы на её другом предплечье. – Фу! – требовательно воскликнула вампир, встряхнув несносных волчат, после чего они нехотя расцепились. – Боже правый, это из-за того, что вы растете и перенимаете характер черно-белой мамаши или из-за полнолуния? Надеюсь на второй вариант.       Дети лишь смотрели на неё своими голубыми глазками, моргая словно ангелочки, но Танака уже прекрасно заучила, что они были волками в овечьей шкуре, что почти буквально. Не дождавшись никакого ответа, как и всегда, ведь близнецы обычно не разговаривали ни с кем, кроме родителей, с остальными играя в молчанку, девушка опустила их на пол, и оборотни тут же снова устроили игры в догонялки.       Йоко было сложно представить, как можно бегать после плотного приёма пищи, но, видно, за неё уже говорил возраст, и девушка снова скривилась в отвращении. Вампиры старели медленнее других видов изгоев, но всё же старели. Танака была на несколько десятков лет старше своих подруг и жены, но её физиологическое состояние наконец достигло того значения, как чувствуют себя люди слегка за тридцать.       Благо, в холодильнике лучшей подруги всегда можно было найти пару пакетов с кровью, которые блондинка специально припрятывала для вампирши на случай, если она снова заскочить в гости, если будет в их городе по работе. Так что, несмотря на то, что девушки уехали утром в срочном порядке и во время суматошных сборов вряд ли подумали про это, перекус нашёлся и для Йоко, немного восстановив её силы и нервные клетки.       На протяжении дня брюнетка ещё поиграла с детьми в догонялки, очевидно поддаваясь, иначе смысла играть с вампиром не было. Еще поиграла с ними в игрушки, правда, не так как рассчитывала с самого начала. Взяв в руки плюшевого медведя, она тут же выронила его обратно на пол, осознавая, что он был насколько пропитан слюнями. Впрочем, на землю медведь не упал, оказавшись в клыкастой пасти Рейвен, которая схватила его на лету и, продолжая сжимать его зубами и мотая головой, протянула обратно вампирше. И ей пришлось взять его самыми кончиками двух пальцев. Как оказалось, медведь в этом доме служит не товарищем для импровизированного чаепития, а игрушкой для команды "принесите". Йоко запуливала его на самый конец двора, и дети наперегонки на четырёх лапах, точнее ещё человеческих конечностях, бегали за ним и приносили обратно.       Танка очень надеялась на то, что подобные активные игры немного вымотают маленьких оборотней, и те станут спокойнее и послушнее, но, казалось, те вообще ни капли не устали только наоборот перевозбудились. Такое огромное количество энергии у таких маленьких созданий под вечер конечно же немного пугало девушку, но та понятия не имела, что с ней делать, вампирше ещё не доводилось сидеть с маленькими оборотнями перед полнолунием.       И чем ближе стрелка часов подкрадывалась к десяти вечера, тем меньше в детях оставалось от детей, буквально. Танака не заметила, в какой момент они стали передвигаться исключительно на четвереньках, обычно молчащие, близнецы стали издавать много всяких звуков, звериных правда, они рычали, выли и чесали себя за ухом ногой, как настоящие щенки. Это выглядело настолько же забавно, насколько пугало вампира. Она молилась тьме и всем богам, чтобы Уэнсдей с Энид успели вернуться до полной трансформации.       Поняв, что есть за столом они не смогут, Йоко поставила тарелки с ужином из нарезки мяса и овощей на пол, наблюдая, как дети в мгновение ока сметают это всё, как проголодавшиеся собаки. После чего малыши снова убежали играть друг с другом, напрочь игнорируя присутствие брюнетки, на что она облегченно вздохнула.       Нервно поглядывая на часы, стрелка которых близилась к одиннадцати, Танака держала уши востро, контролируя происходящее на слух. Не только у оборотней обострялись способности в полнолуние, вампирам тоже нужны были дополнительные силы и ресурсы, чтобы убегать от обезумевших и жаждущих их крови волков. Каждая минута тянулась мучительно долго, а парочки так и не было слышно. Психанув вампирша решилась на звонок, хоть и знала, как Уэнсдей это ненавидит.       – Ало? – раздался слегка уставший голос блондинки, но Йоко было не до "ало".       – Где вы? Время вообще видели?! – брюнетка шипела, стараясь не сорваться на крик. Энид, которую утомила дорога, успела заснуть по дороге домой, но, посмотрев на время, она тут же взбодрилась.       – Вот черт.       – Ага, я о том же.       – Нам ещё два часа где-то, – послышался спокойный, как и всегда, голос Уэнсдей. Танака в который раз за день стала считать.       – Педаль в пол до упора, Аддамс, у нас нет столько времени, – воскликнула она и осеклась, оглядываясь, не заставило ли это детей обратить на неё внимание.       – Йоко, мы спешим, как можем. Посади на цепь, и когда они обратятся кинь два куска мяса, но сделай это одновременно и в разные стороны, чтобы они не подрались, – голос Синклер был беспокойным, но она старалась сдерживаться.       – Если будут чрезмерно агрессивно себя вести, в нашей комнате на подоконнике стоит бутылка с водой и распылителем, – снова раздался голос медиума.       – Мне что, на них, как на котов, брызгать?       – Именно так, – в голосе брюнетки не было ничего, чтобы заставило усомниться в её словах и принять их за шутку или сарказм.       – Еб твою... – злясь зарычала вампирша, – Я вас прикончу!       – Если они не сделают это первыми с тобой.       Девушка оборвала звонок и выглянула на передний двор, где, имитируя бои, игрались два человеческих ребёнка с повадками собак. Ей правда было не до умиления или смеха сейчас. Решив не пугать и не провоцировать их лишний раз вампирской скоростью, Танака осторожно направилась в направлении оборотней. Заметив движение в свою сторону, близнецы удивлённо уставились на брюнетку, будто видели её в первый раз, их глаза уже горели ярко-голубым, который вот-вот мог перелиться в янтарный.       – Кис-кис-кис, - начала подзывать девушка, ступая ещё более медленно и аккуратно, но на подобное два волчонка явно не отзывались, и Танака мысленно отвесила себе подзатыльник. – Какое кис-кис? Они что кот? Так, спокойно, всё нормально. Это же ваша любимая тётушка Йоко, – она оказалась совсем близко и осторожно взяла Аллана на руки. – Всегда беспроигрышный вариант, – усмехнулась девушка, не наблюдая никакого сопротивления.       Но она рано радовалась, потому что, стоило ей направиться к дереву, на которое были закреплены цепи, её пронзило жгучей болью в предплечье. Как в фильме ужасов вампирша замерла, медленно переведя взгляд на место пульсирующей боли, чтобы обнаружить повисшую на её руке Рейвен, которая вцепилась в неё зубами.       Она закричала. Мысленно. Девчушка рычала и мотала головой, явно пытаясь вырвать из неё кусок мяса, что причиняло ещё больше боли. Йоко едва подавила желание разжать руки, выпустив тем самым Аллана, и струсить с себя клыкастого маленького волка, но, затуманенное болью, её сознание всё ещё оценивало ситуацию здраво, и что это были всего лишь дети, которым она не хотела причинять вред.       Проигнорировав рефлексы, требовавшие убрать источник боли, с вампирской скоростью Танака оказалась у дерева и посадила мальчика на землю, освободившейся рукой она стала осторожно, но уперто пытаться разжать клыкастую челюсть.       – Фу, Рейвен! Фу! – кричала она, практически переходя на визг. Отцепить от себя волчонка ей удалось, хоть и не с первого раза. Рей, нехотя разжав челюсть, упала на пятую точку, непонимающе уставившись на девушку, словно не ожидала такого исхода.       Защёлкнув ошейник на шее Аллана, Йоко вернула внимание его сестре, но та быстро пришла в себя и стала пятиться от неё назад, при этом утробно рыча.       – Да ладно тебе, – вампирша попыталась изобразить подобие улыбки, несмотря на боль в руке, но, заметив белоснежные длинные клыки, девчонка зарычала ещё громче и бросилась наутёк. – Да чтоб тебя!       Танака ринулась следом. Как только с вампирской скоростью она оказалась рядом, Рейвен юркнула в другую сторону, чуть ли не заставив брюнетку врезаться в дерево. Йоко понадобилась минута, чтобы уловить закономерность и просчитать траекторию побега. Действуя на опережение, она оказалась ровно там, куда собиралась перебежать девчушка. Вампирша едва успела схватить её до того, как та успела свернуть в другую сторону. Держа брыкающего ребёнка подмышками на вытянутых руках, Йоко проследовала к цепи.       – Перестань, блин, – скулила брюнетка. – Мне не нравится это даже больше, чем тебе. Поверь. Ой! – воскликнула она, услышав хруст костей. Тело Рейвен стало жутко и неестественно выгибаться, из-за чего Йоко пришлось отпустить её на землю.       Через пару секунд на неё уже смотрели два жёлтых волчьих глаза, оборотень снова зарычала и побежала в обратном направлении.       – Ну сколько можно? – разозлилась Танака, опять кинувшись в погоню.       Волчонок в своей новой форме оказалась ещё более проворной, длина лап наконец позволила девочке разгоняться на полную силу, не путаясь в человеческих конечностях. Она стала не только более быстрой, что отнимало у вампирши ее сверхъестественные привилегии в скорости, еще она стала более юркой и маленькой, забегая под фундамент дома и кусты, вынуждая брюнетку терять время в облегании препятствий, выматывая её всё больше и больше.       Йоко гонялась за маленьким непослушным комком, которая не отзывалась ни на какие команды и своё имя, около десяти минут под нетерпеливый и тоскливый вой Аллана. Рейвен во всей этой суматохе даже удавалось ему отвечать. Она явно получала удовольствие, обводя девушку вокруг пальца, наматывая уже сотый круг вокруг дома, пока Йоко устало, словно старуха, не навалилась на дерево, где был привязан другой волчонок, тяжело дыша.       – Чтоб вас, – Танака задыхалась, держа руку на груди и постоянно пытаясь сглотнуть отсутствующую слюну, чтобы хоть как-то увлажнить пересохшее и, казалось, покрывшееся трещинами горло. – Никогда... Больше... Не заставите… – тяжело дыша, причитала она, явно понимая, что чувствуют обычные люди, над слабостью которых она так часто насмехалась. - Ну хоть тебя успела привязать, – Йоко посмотрела на белоснежного щенка, который тут же навострил ещё не стоячие уши.       Рейвен тоже остановилась, прислушиваясь и начиная мотать хвостом их стороны в сторону, а потом разогналась со всей силы и напрыгнула на забор. Волченку не хватило совсем немного, чтобы его перескочить, но зацепившись передними лазами за верх забора и царапая дерево маленькими, но острыми когтями, она перебралась через него на улицу.       Танака, наблюдавшая за этим сначала с уверенностью, что у неё ничего не получится, а потом с открытым ртом от того, что она только что прозевала побег ребёнка, ринулась следом, правда, сил на это у неё совсем не было. Так что, когда она добежала до того места на заборе и заглянула поверх него на улицу в поисках пропажи, калитка со скрипом открылась, впуская во двор огромного волка, который в пасти нёс чёрный брыкающийся комок с виляющим хвостом. Аллан стал восторженно тявкать, как пёсик, виляя и прыгая на месте от нетерпения.       Сердце Йоко в прямом смысле замерло. Её инстинкты твердили ей бежать или нападать первой, чтобы защитить себя от могущественного оборотня перед ней, повернувшегося к ней спиной. Глаза налились кроваво-красным, а клыки удлинились, но вошедшая следом Уэнсдей, которая одарила её презрительным взглядом, вернули её нормальное самосознание на место.       Первым делом Аддамс отцепила волчонка, позволив ему накинуться на мать, которая в это время вылизывала Рейвен, с укусами любви. Понаблюдав за этой милой в любой другой ситуации, кроме этой, картиной, Йоко побежала в дом следом за Уэнсдей.       Та прямиком проследовав на кухню, достала два бокала и слегка наполнила их бордово-темным вином. Один из бокалов она, даже не смотря в её сторону, протянула вампирше, которая с благодарностью и слегка трясущимися руками приняла его.       Не чокаясь, они отпили. Аддамс сделала обычный глоток, затем стала раскачивать бокал круговыми движениями, наблюдая за тем, как вино окрашивает стенки. Йоко же осушила вино почти полностью за три огромных глотка, смотря в пустоту и морщась от алкоголя, который обжёг ей и так уже изрядно пострадавшее сегодня горло.       – Полагаю, сегодня был тяжёлый день, – наблюдая за подругой лишь боковым взглядом, задумчиво протянула медиум.       – Даже не представляешь, – без типичной ухмылки ответила Танака.       – Думаю, представляю, – Уэнсдей посмотрела на вампиршу и её взъерошенные будто после битвы со сворой диких псов волосы и протянула бокал.       Ощущая немую солидарность и благодарность, а также спокойствие и защищеность, Йоко сделала тоже самое, они чокнулись, осушая бокалы полностью. Когда кареглазая отвернулась, чтобы долить им ещё, вампир наконец обратила внимание на пульсирующую руку, которая начинала болеть всё сильнее. На бледной коже отчётливо виднелись дыры от детских зубов, с одним исключением только в необычно острые и длинные клыки, оставившие глубокие раны. По её предплечью была слегка размазана темно-бардовая, а местами черноватая кровь, а возле укуса виднелись тёмные маленькие венки, которые расходились в разные стороны от раны.       – Пройдёт, – заметила Аддамс, протягивая ей вновь наполненный бокал. – Они пока слишком маленькие, чтобы это могло убить тебя.       – Мне определённо полегчало, – наконец вернув себе привычный сарказм, хмыкнула Танака, явно начиная отходить от пережитого ужаса. Уэнсдей пожала плечами.       – У меня есть антидот, если что. Энид заставила меня ими запастись.       – Дай угадаю, он в подвале, да?       – Именно.       – Не думаешь, что это не слишком безопасно – хранить дома всякое оружие?       – Может для кого-то, – Уэнсдей снова пожала плечами. – Но картина, конечно, жуткая, – она уставилась на картинку, которую вампирше пришлось повесить, чтобы скрыть дыру от стрелы в стене. На ней была изображена какая-то женщина, смотрящая словно в пустоту перед собой, но, в отличие от Мона Лизы, она не улыбалась и сидела в абсолютно не естественной позе. – Энид не понравится.       Йоко впервые обратила внимание на содержание изображения, которое она нашла среди всего остального барахла в подвале. – Я подарю вам другую на годовщину.       – Изволь избавить меня от этого. Твоему вкусу я доверяю ещё меньше, чем Энид, – девушки снова чокнулись и наступило молчание.       Через окно на кухне они могли наблюдать за тем, как весело бегали маленькие волчата, задирая свою мать, поднимая маленькие пушистые жопки вверх и виляя хвостом как щенки.       – И всё таки вы опоздали, – протянула Танака, наблюдая за этой картиной с большими забавой и умилением, чем ещё пару минут до этого.       – Сама не в восторге, – ответила Уэнсдей, слепо смотря в окно и делая ещё один глоток. – Энид стала обращаться прямо в машине. Я чуть не потеряла управление. Пришлось остановиться на обочине и ждать, когда она вернёт себе контроль над телом,  а потом… – брюнетка вздохнула. – Пришлось постараться, чтобы запихнуть её огромную тушу в машину.       – Больше никогда не останусь у вас в полнолуние, – Йоко посмотрела на Аддамс, протянув бокал.       – Больше никогда не возьму Энид в дорогу в полнолуние.       Они чокнулись снова. Синклер, наблюдающая за ними через окно, слегка склонила голову на бок, а потом протяжно завыла, что быстро подхватили волчата. По спине Йоко прошёлся холодок, она залпом допила вино, в этот раз беря в руки всю бутылку, под неодобрительный взгляд карих глаз.       – Ты тут не одна.       – Я знаю, что у вас есть ещё.       – Точно не для тебя.       – Это ещё малая плата за нанесённую моральную и физическую травму.       – Справедливо.       – Дивина убьет меня, когда узнает. Обо всем.       – Да, – задумчиво протянула Уэнсдей, – Энид, когда вернется в человеческую форму, тоже.