… … …
План Вегаса больше не думать о Пите длился ровно двенадцать часов, поскольку он успешно использовал своё посторгазмическое расслабление, чтобы успокоиться, сделать домашнее задание, и отправиться спать. Однако сны Вегаса предали его, воспроизведя то, что произошло в таинственной комнате с Питом, в мельчайших подробностях, а также подкинув некоторые новые забавные идеи для действий, которые он мог бы провернуть с Питом. Вегас проснулся весь потный, обескураженный, возбуждённый и с ощущением сладости Пита на губах. Те странные чувства внутри него, о которых он не хотел думать, снова проснулись, распирая грудь изнутри так, как будто им было слишком тесно. Вегас перевернулся на бок, подмяв под себя одеяло. Что, чёрт возьми, с ним не так? Он никогда раньше не вспоминал о своих партнёрах на следующее утро. А тем более, не мечтал о них. Вегас глубоко вздохнул и попытался совладать со своим возбуждением, чтобы встать и пойти завтракать. Должно быть, ему всё ещё нужно прийти в себя. Его разуму требуется немного времени, чтобы признать, что с Питом покончено. Было ранее утро, поэтому обеденный зал был довольно пуст, когда Вегас сел за стол Слизерина, раскрыв перед собой учебник по Истории Магии, чтобы начать обдумывать очередное эссе, одновременно накладывая еду на тарелку. Хорошо. Теперь всё вернулось к норме. Вегас даже не осознавал, что периодически поднимал глаза во время еды и осматривал обеденный зал, пока не увидел Пита и Тэ, входящих внутрь, болтая о том о сём. Вегас сразу же отвел взгляд и вернулся к чтению. По телу разлилось тепло, а странное трепетание в груди разыгралось в полную силу. Вегас попытался забить на это и продолжить чтение, но потерпел неудачу. — Доброе утро, детка. Вегас невольно подпрыгнул и, взглянув вверх, увидел напротив себя Тайма, пытавшегося подавить зевок. — Чувак, я не могу дождаться выходных, — пробормотал Тайм наливая апельсиновый сок. Он приподнял бровь. — Почему ты так странно выглядишь? Вегас почувствовал себя сконфуженным, поэтому вернул взгляд к своей книге. При этом он не понимал ни единого слова на странице, пытаясь заставить себя выглядеть нормально, и одновременно физически ощущая присутствие Пита в Большом зале. — Просто нервничаю из-за этого грёбаного эссе, — ответил Вегас. Тайм снова зевнул, услышав это. — Понимаю. Преподаватели как с цепи сорвались, загружая нас домашними заданиями, да? Как будто нам не нужно готовиться к этим чертовым ЖАБА вдобавок ко всему. Вегас согласно хмыкнул, так усердно стараясь выглядеть нормальным, что чуть не налил апельсиновый сок себе на колени, а не в стакан. — Уверен, что с тобой всё в порядке, детка? Ты ведёшь себя очень странно. — Я в порядке. Вегас почувствовал на себе взгляд Тайма и через силу поднял глаза. Тайм приподнял бровь, пристально глядя на него, а затем его лицо осветила ухмылка. — Ты расстроен, потому что предвидишь свой проигрыш в пари, не так ли? Пари. Вегас замер со стаканом сока в руке, по его позвоночнику пробежали мурашки. Я снова забыл о пари. Вегас не вспоминал о нём с последнего напоминания Тайма после произошедшего в Астрономической башне. Он был так сосредоточен на том, чтобы приблизиться к избегающему его Питу… И теперь что-то странное поселилось у него в животе при мысли, что всё началось с пари. То, что случилось в той необычной комнате, и то, что произошло на вершине башни — ничто из этого не было ради пари. Потому что он забыл об этом. И теперь это казалось… компрометирующим. Как будто бросало тень на то, что по большому счёту было очень личными моментами. Но он победил. Вегас выиграл пари. Он должен рассказать Тайму, похвастаться. Вегас справился даже за неделю до крайнего срока. Вот только от мысли об этом, его горло сжалось в знак протеста, и слова застряли где-то в глубине. Нет. Подобная перспектива заставила Вегаса вздрогнуть. Это было всё равно, что пригласить Тайма посмотреть, как он занимается сексом с Питом. И эта мысль ему совсем не нравилась. Это ощущалось неуважительно. В конце концов, это был первый раз Пита! — Приём, Земля вызывает Вегаса! Вегас вырвался из своих мыслей и обнаружил, что Тайм ухмыляется ему. — Ты так расстроен из-за поражения, да? Думаю, я бы тоже расстроился, учитывая, что тебе понадобится новая метла, если хочешь избежать полёта на школьной в попытке выиграть следующий матч по квиддичу. Вегас продолжал ощущать себя необычно — все эти новые чувства кипели прямо под кожей. Ему пришлось постараться, чтобы не взглянуть на Пита, чувствуя себя как-то неловко теперь, когда он вспомнил о пари. Я рад, что Пит не знает об этом. — Да, ты прав, — пробормотал Вегас, демонстративно переводя взгляд назад в книгу. — Я беспокоюсь о победе в матчах по квиддичу, если мне придется лишиться своей метлы. — Я так и знал. — А ты дерьмовый сокурсник, ты знаешь это? — Вегас бросил на Тайма свирепый взгляд, пытаясь снять накопившееся напряжение. — Если бы у тебя было хоть какое-то чувство гордости за факультет, ты бы не пытался отобрать у меня метлу во время ответственного сезона. — Ну, и откуда мне было знать, что ты так сильно испортишь последний матч? — раздражённо выпалил Тайм в ответ. — Это случилось уже после заключения пари, детка. — Да, но всё-таки. — Не пытайся свалить на меня ответственность за свою ошибку, — Тайм сузил глаза. — Ты сдаешься? Я удивлён, что ты не лезешь из кожи вон, чтобы соблазнить его до истечения времени. Вегас сглотнул и решил, что ему, наверное, стоит немного набить себе цену. Ему просто нужно ещё немного времени, чтобы уложить всё это в своей голове, и он сможет сказать Тайму, что выиграл, а произошедшее больше не будет иметь значения. Как только его странные чувства стихнут, Вегас сможет забыть о Пите. — Чёрта с два я сдамся! У меня ещё полно времени. — Угум. Конечно, детка. Не могу дождаться, когда самодовольное выражение исчезнет с твоего лица после проигрыша. Я уже выиграл. Вегас поморщился внутренне, подавляя эту мысль. Ему просто нужно больше времени, чтобы всё улеглось. Времени подальше от Пита. Это поможет мыслить более трезво.… … …
Несмотря на уверенность Вегаса, что дистанцирование от Пита поможет решить его проблему с чувствами, оказалось, что с каждым днём ситуация только ухудшалась. Вегасу приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не пялиться на Пита во время еды, и с трудом удерживать себя от попыток выследить его между уроками. А чем дольше Вегас не смотрел на Пита, тем сильнее становилось трепетание в животе всякий раз, когда они оказывались рядом. Однако даже когда они не были в пределах видимости, Вегас не мог перестать думать о пуффендуйце. Он провёл весьма унылый пятничный вечер в библиотеке, пытаясь сосредоточиться на своей домашней работе, но каждый раз, когда отключался, то думал о том, что произошло накануне вечером. И хуже всего было то, что Вегас думал даже не о сексе. Нет, о сексе он, конечно, тоже думал. Потому что это было здорово. Один из лучших у Вегаса, потому что по какой-то причине его тело остро реагировало на прикосновения Пита. Однако, когда мозг отвлекался от эссе по Истории в его памяти возникало нечто другое. Это был звук голоса и выражение лица Пита, когда они разговаривали после. Особенно тот момент, когда Вегас рассказал ему о своём тайном желании открыть магазин и жить спокойной жизнью без амбиций. Он всегда думал, что люди будут смеяться над ним, если он скажет это вслух. Слизеринец? С такими незначительными, приземлёнными желаниями? Любой посмеялся бы. Вегас никогда никому не рассказывал этого раньше. Ни единого раза. Он не собирался предоставлять людям повод посмеяться над ним или самому размышлять о том, чего, как он знал, у него быть не могло. Однако по какой-то причине, когда Пит спросил, слова просто вырвались наружу. И вместо того, чтобы смеяться, Пит поддержал его. Приятными словами. Его голос был таким мягким и нежным… Вегас вырвался из этих мыслей и злобно замотал головой, прижав ладонь ко лбу. Что, чёрт возьми, со мной не так? Это был не первый раз, когда Вегас задавал себе этот вопрос, и видимо не последний. За субботним завтраком Вегас был предельно сосредоточен на своём тосте и демонстративно не смотрел в ту сторону, где в данный момент за столом Пуффендуя сидел Пит. И это в итоге привело к тому, что его застал врасплох Танкхун, шмыгнувший к нему в своей мантии. Зачем носить мантию в выходной? — Кузен, — фыркнул Танкхун, и Вегас поднял удивлённый взгляд. Танкхун перестал называть его по имени много лет назад, но ему было всё равно. Вегас тоже не любил своего кузена. — Что? — с опаской спросил Вегас. Танкхун драматично вздохнул. — Несмотря на мой здравый смысл, я приглашаю тебя на вечеринку сегодня вечером. Это было последнее, чего ожидал Вегас, поэтому он подозрительно покосился на своего кузена. — Что ты имеешь в виду под вечеринкой? — Ты никогда не был ни на одной? — саркастически ответил Танкхун, и взгляд Вегаса налился яростью. — И почему ты приглашаешь на вечеринку меня? — Она проводится для всех семикурсников, коим, к сожалению, являешься и ты тоже, — Танкхун драматично вздохнул, явно пытаясь выразить этим своё недовольство. — Это праздник нашего приближающегося выпуска. Я уговорил кухню приготовить нам немного еды и добыл поистине смехотворное количество огненного виски, — Танкхун посмотрел на него. — Приходи выпить. Ведь ты тоже выпускник. — Да, и безумно рад этому факту, — пробормотал Вегас, закатив глаза. Танкхун наклонился, пока не встретился взглядом с Вегасом. Понизив голос, он сказал: — И держись подальше от Пита. Я буду следить за тобой, — затем слизеринец ушёл, драматично взмахнув полами мантии. Бессознательно глаза Вегаса метнулись к столу Пуффендуя, и он случайно встретился взглядом с Питом — после того, как целый день избегал этого. Глаза Пита чуть расширились, и Вегас увидел лёгкий румянец на его щеках. Но вместо того, чтобы отвести взгляд, Пит одарил Вегаса лёгкой, неуверенной улыбкой, демонстрируя намёк на свои ямочки на щеках. И вопреки голосу разума Вегас почувствовал, как его желудок сделал переворот при виде этой улыбки. Он почувствовал, что рефлекторно улыбается в ответ, затем отвёл взгляд, демонстративно повернулся к своему тосту и попытался не обращать внимания на трепет в груди. Дистанция. Дистанция! Если сегодняшняя вечеринка устраивается для всех семикурсников, Пит тоже будет там, внезапно понял Вегас. Он сглотнул. Мне лучше держаться от неё подальше.… … …
— А мне кажется, что мой прежний наряд был вполне подходящим, — пробормотал Пит, покачав головой и взглянув на Тэ. Ранее он натянул на себя вещи, в который чувствовал себя комфортно, а Тэ, как всегда, заставил себя ждать, выбирая один из нескольких вариантов одежды. Пит не ожидал, что в конце концов Тэ заставит его переодеться и теперь на нём была рубашка, намного теснее, чем всё, что он носил обычно. Вырез был очень глубоким, поэтому Пит был рад, что Тэ научил его тому скрывающему заклинанию, потому что иначе засос, оставленный Вегасом, определенно был бы виден. Единственным преимуществом был чёрный цвет и то, что по крайней мере, Тэ разрешил надеть её с джинсами. — Это вечеринка, — терпеливо ответил Тэ. — Явиться на неё в том, что ты носишь каждый день на занятия, скучно. Зато теперь ты выглядишь горячо, — добавил он, бросив взгляд на Пита. — Особенно с этим вырезом. — Поверю на слово, — вздохнул Пит. Он немного кривил душой, поскольку перед уходом посмотрелся в зеркало и действительно думал, что выглядит неплохо, хотя это была просто вечеринка с другими семикурсниками. Он даже не знал, будет ли там Вегас. Эта мысль заставила Пита моргнуть. Он встряхнул головой, чтобы очистить голову (и перестать думать о Вегасе), когда они подошли к заброшенному классу, где проводилась вечеринка. Помещение находилось в более изолированной части замка, идеальное место, чтобы не привлекать лишнее внимание. И, судя по тому, что слышал Пит, несколько человек были заняты созданием скрывающих чар, чтобы удержать на расстоянии излишне любопытных студентов. Танкхун обрушился на пуффендуйцев почти сразу же, как только они вошли внутрь. Слизеринец выглядел на грани абсурда в ярко-розовой парадной мантии (правда его самоуверенность придавала образу настолько стильный вид, что остальные выглядели по сравнению с ним серыми мышками), он с энтузиазмом поприветствовал Тэ, а затем повернулся к Питу: — Ты потрясающе выглядишь, — констатировал Танкхун, встав между друзьями, обнимая их за плечи. — Давайте, там галлоны огненного виски и буквально гора еды. Всё из сказанного оказалось правдой, и вскоре Пит обнаружил, что держит стакан виски в одной руке и тарелку с едой в другой, наблюдая за толпой. Похоже, что все, кого он мог вспомнить, были тут. Комната заполнилась семикурсниками, все смешались друг с другом, болтали и смеялись, разделившись на большие и маленькие группы. По крайней мере, здесь были почти все, поправил себя Пит, потому что не наблюдалось никаких признаков Вегаса или другого слизеринца, с которым тот обычно тусовался. Пит скривился от этой мысли и приложил определённое усилие, чтобы сосредоточиться на Тэ и остальных. Его вообще-то не должно волновать, был тут Вегас или нет, если подумать, Пит не был уверен, что Вегас из тех, кто ходит на подобные мероприятия. В конце концов Пит не придумал объяснения лучше, чем то, что Вегас занят, ухлёстывая за очередным студентом на которого положил глаз. Эта мысль вызвала у Пита странное, горькое чувство, оседающее внизу живота, и он сделал большой глоток огненного виски, не обращая внимания на то, как напиток обжигал горло. Пит пришёл сюда повеселиться, а не думать о Вегасе. Хотя это было легче сказать, чем сделать. Пит не достиг особых результатов, и через какое-то время понял, что уже поздно, потому что краем глаза заметил, как в кабинет вошёл Вегас бок о бок со злобным слизеринцем, к которому у Пита давно возникла инстинктивная неприязнь. Вегас выглядел неоправданно хорошо в узких тёмных джинсах и белой футболке с чёрной курткой, и Пит не мог оторвать от него взгляд. Хотя, в конце концов его отвлёк Танкхун своей болтовнёй о планах на следующий поход в Хогсмид.… … …
Несмотря на своё решение держаться подальше от вечеринки, когда Тайм спросил, собирается ли он идти, Вегас ответил утвердительно. Всё в порядке, сказал он себе. Пита ведь может там и не быть. Но даже если он там и окажется, Вегас мог просто держаться от него на расстоянии. Выпивка отлично поможет отвлечься. Поэтому Вегас таки явился в сопровождении Тайма, немного опоздав, потому что Тайм настаивал на том, что опоздание повысит эффект от появления. Вегасу было на это плевать, и он просто, смахнув волосы с глаз, принялся осматриваться вокруг. Да, он знал здесь почти всех, хотя и не по именам. Как всегда, Вегас получил несколько неодобрительных взглядов наряду с гораздо более заинтересованными. Но его внимание привлекла лишь одна пара глаз, смотрящих на него. Пит стоял со своими друзьями — двоюродными братьями Вегаса (Кинну, по-видимому, разрешили прийти, хотя он учился на курс младше, к своему раздражению заметил Вегас), держащими в одной руке стакан огненного виски, а во второй — тарелку с едой. И, чёрт возьми, Пит выглядел хорошо. На нём были тёмные штаны, красиво обтягивающие бёдра, и самая узкая рубашка, в которой его когда-либо видел Вегас, демонстрирующая его бицепсы и грудь, которые Вегас рассмотрел всего несколько дней назад, поскольку Пит любил скрывать всё это под более свободной одеждой. Вегасу пришлось отвести взгляд и притвориться, что образ того, как эта тёмная рубашка облегает талию Пита, не запечатлелся в его мозгу. Он был здесь не для того, чтобы пялиться на Пита, он был здесь, чтобы забыть Пита. Огненный виски и танцы должны помочь. Тайм подошёл к столу с алкоголем, налил им обоим выпить, и тут же осушил свой стакан. Поскольку цель состояла в том, чтобы напиться, Вегас так и сделал, не обращая внимания на жжение в горле, когда напиток проскользнул внутрь. Затем, Вегас позволил Тайму налить себе ещё. Потребуется всего несколько минут, чтобы алкоголь подействовал, и если Вегас будет пить в постоянном ритме, то проведёт пьяным большую часть вечера. Однако этот план практически сразу провалился, потому что в какой бы части класса ни стоял Вегас, болтая с Таймом, он обязательно натыкался взглядом на Пита. Несправедливо горячего. И продолжавшего бросать на него ответные взгляды. Когда виски растёкся по телу Вегаса, заставляя того чувствовать себя тепло и приятно, слизеринцу пришлось кое в чём признаться себе, поскольку его взгляд в очередной раз остановился на талии Пита. Я снова хочу трахнуть его. Эта мысль немного сбила с толку и заставила Вегаса залпом осушить ещё один стакан. Слизеринец никогда не хотел кого-то больше одного раза. Ему было слишком скучно. Люди предсказуемы. Если ты побывал внутри кого-то хотя бы раз, то уже знал, чего ожидать в будущем. Но Пит… это было так хорошо, так возбуждающе. И было так много вещей, с которыми Вегас мог бы познакомить Пита, если бы тот дал ему хотя бы полшанса. Однако эта мысль сделала Вегаса немного несчастным. Он должен был держать дистанцию, чтобы справиться со странным трепетом в груди. Но слизеринец не хотел. Пит был здесь, бросал на него взгляды и выглядел чертовски хорошо. Вегас не хотел больше блуждать в своих мыслях, поэтому он выпил ещё виски, на шаг приблизившись к опьянению, и прислонился к стене, пока Тайм флиртовал с кем-то в другом конце комнаты. Вегасу не хотелось флиртовать сегодня вечером, не тогда, когда он был так рассеян. — Привет. Вегас поднял разочарованный взгляд, потому что надеялся увидеть Пита. Однако конечно же это был не Пит. Перед ним стоял гриффиндорец, имени которого Вегас не знал, темнокожий с чёрными вьющимися волосами, вовсю сверкающий ослепительно белой улыбкой. Раньше Вегас сразу бы заинтересовался. Он считал приглашение в языке тела этого парнишки. Однако по какой-то причине на этот раз живот скрутило от неприятного ощущения, и пришлось подавить очередную попытку бросить взгляд в сторону Пита. Тем не менее, Вегас подарил парню очаровательную улыбку. — Привет. Мы знакомы? — Нет, но я бы хотел с тобой познакомиться, — ответил гриффиндорец. — Меня зовут Лео, — он подошёл ближе и хлопнул длинными ресницами в сторону Вегаса. Это вызвало новый неприятный спазм в животе у Вегаса, и ему пришлось сдержать гримасу. Происходил лёгкий безобидный флирт, но даже это вызывало недомогание?… … …
Пит постепенно начал осознавать, что никогда в жизни не был так рассеян. По большей мере он хорошо проводил время, но казалось, что его разум был разделён на две половины: одна была сосредоточена на попытках поддерживать разговор с Тэ, Танкхуном и остальными. Однако Пит не был уверен, насколько хорошо он справляется с данной задачей, потому что вторая половина только и думала, что о присутствии Вегаса на вечеринке. Слизеринец действительно выглядел неоправданно хорошо. Настолько хорошо, что Пит продолжал украдкой бросать взгляды, не в силах сдерживать себя. Не имело значения даже когда Вегас повернулся спиной, потому что это просто привлекло внимание к тому, насколько горячо он выглядел в своих джинсах. И данный факт заставил Пита вернуться мыслями в комнату, к тому моменту, когда Вегас, наконец, снял с себя последнюю одежду и встал на колени, освещаемый огнём. Воспоминание вызвало у Пита необоснованный жар, и он сделал ещё один глоток огненного виски, отчаянно пытаясь сосредоточиться на разговорах вокруг него. Ему нужно перестать думать о Вегасе, потому что это превращается в бред. Тэ однажды предупредил его об этом, Пит не собирался превращаться в идиота, взрастившего никому не нужные чувства, хотя прекрасно знал, что этого делать не стоит. Однако голова Пита полностью опустела некоторое время спустя, когда он рискнул ещё раз бросить взгляд на Вегаса. С момента своего появления, слизеринец провёл большую часть времени в разговорах со своим другом, что заставило Пита снова задаться вопросом, почему у него такой дурной вкус, но это поведение можно было понять. А в данный момент… В данный момент Вегас общался с кем-то другим. Студент, по мнению Пита из Гриффиндора, так как в прошлом у них были один или два совместных урока. Довольно милый, отметил Пит, за исключением того факта, что, судя по выражению его лица и языку тела, он пытался флиртовать с Вегасом. Пит выпал из разговора и просто наблюдал за происходящим. Инстинкт взял верх и заставил сделать ещё один глоток огненного виски. В какой-то момент Пит осушил свой стакан и взял следующий, но и тот вскоре опустел. Однако Пита это не волновало, потому что он был слишком занят, наблюдая за Вегасом, и стараясь не обращать внимания на горечь, скапливающуюся внизу живота. Знать, что Вегас потеряет к нему интерес, это одно, но видеть его с кем-то другим — совсем другое, особенно когда этот кто-то (и тут Пит не мог лгать себе) был довольно привлекательным парнем. Пит допил свой напиток и взял ещё один, игнорируя взгляд, которым в процессе одарил его Тэ. Казалось, в комнате с каждой минутой становилось всё шумнее и жарче. Пит пытался сосредоточиться на окружении минуту или две, скользя рассеянным взглядом по лицам. Однако в конце концов он снова вернулся к Вегасу, и некое болезненное, горькое чувство усилилось, когда Пит увидел, как парень наклонился достаточно близко, чтобы его губы практически касались уха Вегаса. Даже с другого конца комнаты Пит мог видеть явное приглашение, он сглотнул, его грудь сдавило от увиденного. Однако то, что произошло дальше, заставило Пита удивиться, потому что Вегас не ухмылялся, не смеялся и не флиртовал. Он вообще ни разу не улыбнулся. Вместо этого слизеринец просто одной рукой отодвинул своего собеседника, и даже с другого конца комнаты Пит мог видеть, как Вегас покачал головой. Это настолько потрясло Пита, что он откровенно уставился на происходящее, не в силах отвести взгляд. А между тем болезненное ощущение внезапно утихло, оставив после себя странное чувство облегчения, совершенно сбивавшее с толку. Пит всё ещё смотрел, когда первые звуки музыки наполнили воздух, и поэтому вздрогнул, почувствовав прикосновение к своему локтю. Повернув голову, Пит обнаружил Тэ, наблюдавшего за ним с приподнятой бровью. Пит одарил его слегка виноватой улыбкой. — Эй, — сказал он, немного повысив голос. — Извини, задумался. — Угу, — ответил Тэ, и пожал плечами. — Идём, потанцуем! Ты молчишь всю ночь. Пит не был уверен, хочет ли он согласиться, но в конце концов пожал плечами и сделал ещё глоток. Отставив стакан в сторону, он последовал за Тэ на танцпол, стараясь при этом не смотреть на Вегаса.… … …
Несмотря на все его усилия, Вегас не очень хорошо проводил время. Он отказался от симпатичного гриффиндорца, потому что его отвлекал Пит. Вегас не хотел трахаться с кем-то ещё, что очень сбивало с толку. Обычно он был не против. А этот мальчик преподнёс себя на блюдечке с голубой каёмочкой. Но от этого у Вегаса скрутило желудок. Вегас пытался справиться со своим замешательством, выпив гораздо больше, чем обычно, подстраиваясь под Тайма (вернувшегося после неудавшегося флирта), пока не почувствовал лёгкое головокружение и немного расслабился. Возможно, это не так уж и важно, подумал Вегас. В конце концов, трахнуть кого-то дважды ничего не значит, не так ли? Тем не менее, он держал дистанцию, рациональная часть его разума шептала, что это плохая идея. С другой стороны, танцы казались напротив отличной идеей, поэтому, когда Тайм решил попытать счастья, флиртуя с кем-то ещё, Вегас направился в толпу танцующих и растворился в музыке. Ему наконец-то стало жарко и пьяно, приятно и свободно. Даже если Вегас всё ещё осознавал присутствие Пита в комнате, он больше не чувствовал, что это его мучает. После стресса и напряжения ночи это было приятное чувство, и Вегас с радостью позволил ему заполнить себя. Позже что-то заставило его поднять взгляд, и Вегас был смутно благодарен за мягкое тепло алкоголя, когда обнаружил, что смотрит прямо на Пита. Слизеринец уже собирался снова отвести взгляд, когда понял, что Пит смотрит на него в ответ и подходит ближе. На щеках пуффендуйца появился румянец, он выглядел немного растерянным, но целеустремлённым, и к тому времени, как Вегас его рассмотрел, Пит уже достаточно продвинулся сквозь толпу, чтобы оказаться прямо перед ним. Казалось, Пит находился между неопределённостью и решительностью, и как не старался Вегас, он не мог отвести взгляд от парня. Вокруг них танцевали другие студенты, но шум и суматоха отошли на второй план, потому что Вегас был сосредоточен на Пите — взгляде его глаз и слабом блеске его зубов, когда тот прикусил нижнюю губу. Пит в ответ смотрел на него взглядом, который Вегас не мог разобрать, хотя изо всех сил пытался понять. Однако через мгновение он забыл об этом, когда Пит сделал нечто неожиданное. Его взгляд по-прежнему был прикован к Вегасу, пока они танцевали, и вдруг Пит приблизился с лёгким вопросом во взгляде, а затем опустил свои руки и нежно прикоснулся к талии Вегаса. Пит снова прикасался к нему. И в этом не было ничего из ряда вон выходящего — они танцевали на вечеринке, было нормой если кто-то держал за талию своего партнёра по танцу. Но что-то в этом (прикосновение, то, как Пит выглядел в обтягивающей чёрной рубашке, его зубы всё ещё кусавшие нижнюю губу, вырез, обнажающий ключицы), заставило кровь Вегаса закипеть. Ему уже было жарко из-за огненного виски, а теперь у него закружилась голова от близости Пита и того факта, что тот был рядом и прикасался к нему. Это было неожиданно слишком, и все прежние разочарования и намерения Вегаса испарились. Он схватил Пита за одно из запястий, заметив удивление, мелькнувшее у того на лице, а затем резко повернулся на каблуках и, слегка пошатываясь, потащил пуффендуйца за собой. Они протиснулись сквозь толпу, и Вегас устремился к выходу из класса, чувствуя себя невыносимо жарко. Всё его тело покалывало от нарастающего возбуждения и острой потребности в уединении. Оказалось, скрывающие чары работали — в коридоре за пределами вечеринки было тихо до жути. Тем не менее, Вегас достаточно соображал сквозь свой пьяный туман, чтобы притащить Пита подальше от толпы людей в другой коридор, тот, который, насколько он помнил, был заброшен. В этом тёмном, пахнущем затхлостью коридоре было всего несколько дверей, и они, вели в неиспользуемые классные комнаты. Вегаса это не заботило. Ему просто нужно было какое-то подобие уединения, которое он и получил. Он повернулся и швырнул Пита к ближайшей стене, о которую тот ударился с удивлённым вздохом, а затем приблизился к нему, крепко прижимаясь бёдрами и грудью. Пит издал тихий звук, широко раскрыв глаза, но Вегас был слишком сосредоточен на своей цели — поцеловать соблазнительные губы Пита, что он и сделал, грубо вторгаясь в приоткрытый рот. Он услышал, как Пит издал ещё один звук, но на этот раз он был другим, почти похожим на стон. Мгновением позже за этим последовало ощущение, как Пит слегка изогнулся там, где его прижимали к стене, поднял руки и обвил ими Вегаса, крепко прижимая того к себе, отвечая на поцелуй, с лёгким придыханием. У Вегаса от этого закружилась голова, но было чертовски приятно снова ощущать Пита у стены, тесно прижимаясь с ним телами, и переплетаясь языками во время глубокого поцелуя. На вкус Пит был как смесь из огненного виски и его обычной сладости, и этого было достаточно, чтобы свести Вегаса с ума. Прижимаясь своими бёдрами к бёдрам Пита, Вегас почувствовал, что тот начинает твердеть, и это вызвало у него резкий выдох в губы, а пальцы Пита сжались на его куртке. В конце концов, у Вегаса голова закружилась настолько, что ему необходимо было пополнить запас воздуха в лёгких, поэтому он отстранился, но всё ещё не был готов отпустить свою добычу, поэтому просто наклонился и принялся целовать шею Пита, двигаясь к плечевому суставу, где вырез рубашки оголял большой участок его чувствительной кожи. Пит снова изогнулся, издавая тихий стон, одна рука поднялась, чтобы запутаться в волосах Вегаса, а сам Вегас тоже почувствовал твёрдость в своих штанах, и, чёрт возьми, это было приятно. — Ты знаешь, как сильно я этого хотел? — прорычал Вегас, и укусил Пита за шею. Рука Пита сжалась в его волосах, он издал удивлённый вскрик, но за ним последовал ещё один стон, а по телу прошла волна дрожи. — Вегас, блядь… — выдохнул он срывающимся голосом. И если у Вегаса до этого слегка кружилась голова, то голос Пита, произносящий его имя, вызвал настоящий ураган. Вегас тихо зарычал, лизнул шею Пита, и укусил его за мочку уха, потянув за неё достаточно грубо. Пит тихонько захныкал и начал извиваться, потираясь об уже довольно твёрдый член Вегаса. Слизеринец застонал и позволил мочке уха Пита выскользнуть из его зубов. — Ты охуенно выглядишь в этом, — пробормотал он, поднимая нижний край обтягивающей тёмной рубашки вверх, чтобы схватить Пита за голую талию, и сжать её. — Оделся так, потому что хотел, чтобы я тебя раздел? Пит ахнул и снова заёрзал, очевидно, раздумывая над тем, что сказал Вегас. — Возможно, — ответил он, затаив дыхание. Этот ответ заставил жар пробежать по позвоночнику Вегаса и свернуться в животе, дико пульсируя. Он был уже настолько возбуждён что хотел содрать с Пита эту одежду и трахнуть его до потери сознания, но тихий голос в его голове услужливо напомнил о том, что они в коридоре, где любой может пройти мимо и увидеть их. Голос разума победил, и Вегас огляделся, чувствуя себя хмельным и слабо соображающим. Его глаза остановились на двери в нескольких шагах дальше по коридору в надежде что, она откроется. Вегас снова схватил Пита за запястье. — Идём со мной, — больше потребовал он, чем попросил, а затем снова потащил Пита, последовавшего за ним нетвёрдой походкой, к двери и подёргал ручку. Дверь была заперта, но Вегас был пьян и полон решимости, поэтому достал палочку. Потребовалось несколько попыток, чтобы сфокусировать взгляд, но в конце концов он сотворил правильное заклинание, и дверь со щелчком открылась. Вегас оглянулся и был очарован выражением лица Пита — раскрасневшийся, захмелевший, снова призывно закусывающий нижнюю губу, на шее ярко расцвели следы зубов Вегаса. Чёрт, почему он вообще пытался держаться подальше? Вегас втащил Пита внутрь и захлопнул дверь, тут же прижимая его к ней спиной и грубо целуя. Руки уже двигались вниз, чтобы проскользнуть сзади под джинсы и сжать ягодицы пуффендуйца. Пит задохнулся, а затем заскулил ему в губы, после чего его руки обвились вокруг шеи Вегаса, спина выгнулась, прижимая их тела друг к другу. И явная демонстрация того, как сильно Пит хотел его вернуть (их тела, прижатые друг к другу, твёрдость возбуждения Пита, прижимающегося к бедру Вегаса, то, как он стонал в его рот), вызвали у Вегаса желание ни за что не позволить Питу выскользнуть из его объятий. Так что Вегас максимально приблизился к нему, прижимая всем весом к двери, позволив своим рукам исследовать тело Пита, пока он целовал его до потери пульса. И на этот раз Пит делал то же самое — его руки скользнули под футболку Вегаса и, пройдясь по талии, направились вверх по спине, Пальцы Пита впивались в мышцы всякий раз, когда Вегас прижимал их бёдра друг к другу. В воздухе не было ни капли прежней нерешительности. По факту это Пит первым прижал руку к твёрдому члену Вегаса через джинсы, заставив того удивленно выдохнуть в рот Пита. Как и прежде, прикосновения Пита посылали разряд, превращая тело Вегаса в провод под напряжением, каждое из них казалось преувеличенным и интенсивным. Вегас не был уверен, как долго они стояли, прислонившись к двери, просто целовались, ощупывая друг друга, прижимаясь бёдрами и время от времени отстраняясь, чтобы перевести дух, прежде чем один из них рвался продолжить начатое, когда вдруг Пит вздрогнул и принялся вырываться из объятий Вегаса. Сначала это заставило слизеринца недовольно замычать, но в конце концов он отстранился и позволил Питу полностью освободиться из его хватки. — В чём дело? — спросил Вегас, смутно осознавая сквозь пьяный туман, что его голос звучит совершенно надломлено. Пит прикусил распухшую от поцелуев нижнюю губу, что очень отвлекало внимание, а затем сказал: — Можно мне?.. Он не закончил свою мысль, вместо этого схватив Вегаса за бёдра и развернув его так, что удивлённый слизеринец ударился спиной о дверь. Затем, снова закусив нижнюю губу, Пит опустился на колени на пол, руки начали возиться с застёжкой на джинсах Вегаса. Происходившее было настолько горячими, что у Вегаса закружилась голова, и ему пришлось облокотиться о дверь, чтобы устоять на ногах. Прежде чем он смог прийти в себя достаточно, чтобы что-то сказать, Пит сунул руку в его трусы, и Вегас смог издать лишь сдавленный звук, в ответ на немного неумелые, но энергичные ласки Пита. Затем пуффендуец стянул трусы достаточно низко, чтобы вытащить член Вегаса, и жадно заглотил его. Внезапный, неожиданный влажный жар его рта (каким бы неуклюжим ни был Пит) заставил голову Вегаса откинуться назад и удариться о дверь, одна из рук запуталась в волосах Пита, чтобы удержаться, пока голова Вегаса кружилась. Пит издал довольный звук, и его вибрация прокатилась по всей длине члена Вегаса. Одна из его рук легла на бедро Вегаса и зафиксировалась там, когда Пит начал сосать, выдавая свою неопытность, сосредоточенно на пробу взял член Вегаса глубже в рот, а затем отстранился, пытаясь войти в нужный ритм. Если бы Вегас был трезв, он определённо взял бы ситуацию под свой контроль и обучил бы Пита этому, отделавшись наименьшим ущербом. Однако, он был пьян и несмотря на то, что чувствовал себя оцарапанным от действий Пита, всё, что он мог сделать, это просто запустить обе руки в волосы пуффендуйца и держаться за них. Он почувствовал, как Пит выпустил член изо рта, и на мгновение туман в голове развеялся, но затем Пит на пробу провёл языком по головке его члена, и Вегас, инстинктивно дёрнулся вперёд со стоном: «Ох, бля!» Пит издал ещё один довольный звук, и снова заглотил его полностью. Когда Пит протолкнул член Вегаса в горло и немного поперхнулся, Вегас задохнулся: «Чёрт возьми!» Это заставило Пита замычать, и когда Вегас посмотрел вниз, сквозь туман, он обнаружил, что взгляд Пита прикован к его лицу, глаза немного слезятся, розовые губы непристойно обхватывают член, волосы в беспорядке. — Ты великолепен, — выдавил Вегас, и Пит снова замычал, а затем заглотил его член ещё глубже, сумев на этот раз обойти рвотный рефлекс. Вегас снова издал сдавленный звук и откинул голову назад, закрыв глаза. Он никогда бы не подумал, что будет настолько чувствителен к любительскому минету, и всё же обнаружил, что тяжело дышит, возбуждение закипает, и он на грани. Вся обычная выносливость, исчезла, но Вегасу было плевать, потому что он был пьян, а Пит отсасывал ему в этой тёмной комнате. — Я сейчас… кончу! — выдохнул Вегас, посмотрев вниз и увидев, как на лице Пита промелькнуло решительное выражение. Без промедления Пит снова заглотил его, двигаясь слишком нетерпеливо, ему снова удалось подавить рвотный рефлекс, и тогда член Вегаса оказался у него в горле. Спина слизеринца выгнулась, он выкрикнул имя Пита, и кончил, запрокинув голову и крепко вцепившись пальцами в волосы пуффендуйца. Пит с жадностью проглотил всё это, довольно мыча, и продолжал сосать и облизывать головку, пока подобная стимуляция не стала невыносимой для опадающего члена Вегаса, и ему пришлось дёрнуть Пита за волосы, морщась, глядя вниз и тяжело дыша. Пит ухмыльнулся ему, выглядя полностью довольным собой, с розовыми опухшими губами и слезящимися глазами. Вегас дрожал после оргазма и хотел попробовать свой вкус на языке Пита, поэтому дёрнул пуффендуйца за локоть и притянул к себе, жадно целуя, обхватывая края его челюсти обеими руками. Рот Пита был смесью сладкого, горького и острого из-за нотки огненного виски. Это заставило Вегаса застонать, прижимая Пита к себе, и прислонившись спиной к двери, пытаясь прийти в себя. Он чувствовал, как Пит выгибается к нему, обеими руками сжимает его куртку, и осознал, что пуффендуец всё ещё довольно твёрд, когда они прижались бёдрами. Что ж, Вегас уже чувствовал, как его возбуждение возвращается, поэтому знал, что ещё один раунд не будет проблемой, особенно в нетрезвом состоянии. Он так сильно хотел трахнуть Пита, что это стало навязчивой идеей. Вегас обвил рукой талию Пита и резко сжал, что заставило пуффендуйца тихонько заскулить и прижаться к нему, выгибаясь дугой в явном отчаянии. Это стало последней каплей. Член Вегаса уже начал шевелиться, и он знал, что тот скоро снова встанет, поэтому не видел ничего плохого в том, чтобы подготовить Пита уже сейчас (дайте Вегасу награду за его тяжёлую работу). Он отстранился достаточно далеко, чтобы смутно оглядеть комнату, изучая наполнение. Очевидно, они находились в старом классе, явно заброшенном если судить по отсутствию книг и декора. Здесь было не слишком пыльно, и за это спасибо. Глаза Вегаса остановились на ближайшей парте. Сойдёт. Он грубо схватил Пита под локоть и снова потащил за собой, сжимая пальцы так сильно, что, вероятно, останутся следы, но Вегас не обращал на это внимания в пьяном угаре. Кроме того, Пит тяжело дышал, его зрачки расширились, он явно покраснел, что было видно даже в полумраке комнаты, освещённой только лунным светом, льющимся из окон. Вегас особо не раздумывая, просто швырнул Пита грудью на стол, отчего Пит удивлённо взвизгнул. Не обращая ни на что внимания, Вегас потянулся, чтобы расстегнуть штаны пуффендуйца, а затем без особого изящества стянул их вниз, сосредоточившись на своей миссии. Пит немного вздрогнул, но позволил Вегасу опустить их себе до колен. План Вегаса состоял в том, чтобы быстро подготовить Пита, но тут он взглянул на оголённую задницу и… как он мог не заметить в прошлый раз, насколько она офигенная? Хотя, Пит тогда в основном лежал на спине, но, чёрт возьми, это самая красивая задница, которую когда-либо видел Вегас. Где-то на задворках своего неясного, затуманенного алкоголем разума Вегас вспомнил, как однажды, они с Таймом обсуждали позы для секса, и тот рассказал ему о римминге. Вегас никогда раньше не горел желанием сделать это с кем-то — подобное казалось излишним. Но сейчас, когда восхитительная задница Пита была выставлена на его обозрение, а он был пьян, Вегас подумал, что это отличная идея. Сжав руками ягодицы Пита (они были крепкими и мускулистыми, но довольно упругими, и Вегасу это нравилось), он раздвинул их, и наклонился, проведя языком прямо по колечку мышц. Тело Пита выгнулось, он издал высокий сдавленный стон, за которым последовал царапающий звук, когда он явно пытался найти способ схватиться за что-то. — Вегас! — выдохнул Пит, и в его голосе смешались удивление и возбуждение. Вегас усилил хватку и попытался проникнуть языком в тугое кольцо, но Пит сжался, прерывисто дыша. Ничего страшного, Вегас был настойчив. В конце концов, Пит вспомнил, что нужно расслабиться, и Вегасу удалось скользнуть кончиком языка внутрь. Это заставило Пита застонать и снова выгнуться. Даже пьяный Вегас мог видеть привлекательность происходящего. Прерывистое хныканье Пита и то, как он задыхался, когда Вегас кружил языком по кольцу мышц, прежде чем погрузить его ещё глубже, вызвало у Вегаса пьянящее ощущение силы. Это было похоже на то, как кто-то разваливается на части, пока ему делают минет, но лучше. В мгновение ока Пит превратился в нечто корчащееся на столе, издавая прерывистые всхлипы и вздохи, а член Вегаса снова затвердел, и его пьяный, затуманенный похотью разум указывал на то, что пора переходить к следующему шагу. Он нащупал в кармане свою палочку, и некоторое время пытался её безрезультатно оттуда выудить, из-за чего Вегасу пришлось полностью отстраниться. Пит обмяк, тяжело дыша, и развалился на столе, а Вегасу наконец удалось вытащить палочку из кармана и наложить на ладонь заклинание смазки, а также отбросить палочку в сторону, чтобы она с грохотом покатилась по полу и вернулась к его ноге. Когда Вегас попытался протолкнуть в него сразу два скользких пальца, Пит издал тихий стон, и они легко скользнули внутрь. Пит вздрогнул и заскулил, когда Вегас нетерпеливо проникал всё глубже, быстрее, чем обычно, желая скорее добраться до той части, где он сможет снова оказаться внутри Пита. Но всё же слизеринец не смог удержаться, и снова провёл по колечку мышц языком одновременно разводя пальцы, на что Пит вздрогнул и издал отчаянный стон: «Вегас!» Ощущение трепещущего и сжимающегося нутра Пита привело Вегаса в лёгкое безумие, и он протолкнул третий палец, возможно, слишком сильно и быстро, но Пит не жаловался. Наоборот, когда Вегас в очередной раз обвёл языком его вход, Пит выгнулся в его сторону, снова выкрикнул имя Вегаса на этот раз громче. Пьяным разумом Вегас отметил, что никогда не устанет слушать, как Пит выкрикивает его имя таким надломленным голосом. В ту же секунду, когда Вегас остался доволен тем, как растянут Пит, он снова схватил свою палочку, наложил заклинание смазки и, пошатываясь, выпрямился, одновременно пытаясь спустить штаны ещё ниже и в то же время смазать себя. В итоге смазка попала на штаны, но Вегасу было плевать, потому что в следующий момент он обхватил руками бёдра Пита и прижался к его сводящему с ума жару. Пит тут же выгнулся назад, его внутренности снова затрепетали, он отчаянно застонал, сжимая руками край стола для поддержки. Вегасу не нравилось, что он не может видеть лицо Пита, но он был слишком нетерпелив, чтобы исправить ситуацию. В следующий момент он резко двинул бёдрами вперед, погружая член глубоко внутрь Пита, что вызвало удивленный визг, а затем дрожь по всему телу пуффендуйца. Вегас слышал его прерывистое дыхание, а затем Пит изогнулся под ним, бёдра слегка дернулись, как будто он не мог решить, прижаться спиной к Вегасу или опуститься на стол. Пит снова вздрогнул, а затем застонал и замер, костяшки пальцев побелели там, где он держался за стол. — Вегас, пожалуйста, — выдохнул Пит. — Я позабочусь о тебе, прелесть, — сквозь зубы ответил Вегас, отстраняясь и снова проникая внутрь. Тело Пита дёрнулось, он издал тихий, удивлённый стон, а затем немного изогнулся, бёдра качнулись, и он прижался спиной к Вегасу, нетерпеливый и отчаянный. — Да, — простонал он, затаив дыхание. Вегас понятия не имел, чем он заслужил такую реакцию, но он никогда не откажет Питу, когда тот так умоляет. Слизеринец сжал пальцами бедра Пита и задал безжалостный ритм, двигаясь внутрь и наружу, возможно, с меньшим мастерством, чем обычно, но Пит, похоже, не возражал, судя по тому, как он извивался и скулил. Стол издал несколько протестующих скрипов, которые они оба проигнорировали, слишком погрузившись в дымку опьянения и похоти. По мере приближения оргазма (опять же, гораздо быстрее, чем обычно, но ему было совершенно наплевать), Вегас удостоверился, что отрегулировал угол правильно, чтобы задеть простату Пита, заставляя того задыхаться. Тело Пита сжалось вокруг его члена, во время следующего толчка. А когда Вегас наклонился, чтобы протянуть руку и обхватить член Пита, угол стал ещё лучше, его толчки каждый раз стимулировали простату, и Пит превратился в корчащееся месиво на столе, выкрикивая имя Вегаса, царапая ногтями стол в поисках опоры, тяжело дыша, и приближаясь к краю. Вегас мог чувствовать сигналы в теле Пита, оповещавшие о приближении оргазма, поэтому он ускорил темп, сжимая пальцы вокруг члена Пита, надрачивая его безжалостно быстро, и продолжая вбиваться в него так сильно, что стол грозил развалиться. Пит достиг предела в одно мгновение, испустив прерывистым всхлипом имя Вегаса и крепко сжавшись вокруг него, кончая. Вегасу хватило всего трёх толчков, чтобы последовать за ним, и со стоном излившись внутрь Пита, рухнуть на спину пуффендуйца. На несколько мгновений ничего не имело значения, кроме абсолютного блаженства момента. Вегас чувствовал себя расслабленным, дрожащим и сверхдовольным, всё ещё слишком разгорячённым и немного дезориентированным от немалого количества выпитого. Пит время от времени немного шевелился и мычал под ним. Они всё ещё были связаны. Через некоторое время Вегас достаточно пришёл в себя, чтобы понять, что Питу, вероятно, неудобно, когда его вдавливали в стол, и вышел, что заставило Пита немного вздрогнуть. Вегас пошарил вокруг в поисках своей палочки, шепча проклятия, затем, найдя её, убрал беспорядок, и стащил обмякшее тело Пита со стола. Они уселись на пол, Пит устроился на коленях у Вегаса, всё ещё наполовину раздетый и совершенно пьяный. Пуффендуец выглядел измученным, выжатым и чертовски великолепным, и от этого Вегасу захотелось поцеловать его, что он и сделал, приложив ладонь к лицу и пробуя его на вкус глубоко, медленно, мягко. Пит тихо замычал и поцеловал его в ответ, поддавшись его энергетике. Некоторое время они вот так сидели, целуясь нежно, но глубоко, пока Пит не сместился и не толкнул Вегаса на пол. Слизеринец без возражений подчинился и позволил Питу лечь на себя, снова жадно целуя. Он не хотел останавливаться. Он не хотел останавливаться никогда. Он хотел, чтобы Пит был на нём, под ним, рядом с ним, всегда. Они целовались довольно долго, пока их губы не онемели, и стало не хватать воздуха. Вегасу было немного неудобно на полу, но, когда Пит, наконец, оторвался от его рта только затем, чтобы прижаться к его груди, спрятав голову под подбородок Вегаса, тот решил, что скорее умрёт, чем пошевелится. Поэтому слизеринец провёл пальцами по волосам Пита и закрыл глаза, всё ещё пьяный, сытый и уставший. Ни один из них не пошевелился, погрузившись в глубокий алкогольный сон.