Невозможное сочетание. Книга 4. Проклятые острова.

На широком плацу под плеск волн и крик чаек носилась черная тень. Эта тень черной стрелой двигалась от манекена к манекену, каждый раз мочаля их когтями и вырывая клыками набитые соломой шеи. -Резче двигайся, резче! – подбадривал гепард своего ученика. – Когтями работай, а не пастью, ты ж не собака! Тем не менее гепард был доволен своим учеником, ведь тот мало того, что достаточно быстро смог овладеет скоростным вариантом кошачьего стиля, но еще и частично смог вплести в него стихию скорости своего учителя. Да, затратно по чакре. Да, недолго. Но десяти секундное ускорение, во время которого Саске успевает приличное полено перемолоть в опилки все-таки того стоит. А уж если он сможет и дальше идти по пути скорости… И вот когда остался последний манекен, Саске на мгновение замер перед ним и, набрав воздуха в грудь, выдохнул большой шар голубого огня, что буквально испарил последний манекен и, прочертив длинную обугленную полосу по плацу. -Да кто там опять блядь с огнем балуется! – раздался крик камышового кота, что одним движением лапы зачерпнул морскую воду и затушил тлеющие угли. – Хулиганы! -Упс… - только и выдал Саске. -Вот тебе и упс. – покачал головой гепард. – И сколько раз я тебе говорил, что начинать нужно с малого, с тоненькой струйки пламени и маленьких шариков? Хочешь снова на прием к тете медику? -Неть… - испуганно поджал ушки Саске. В последнее время у медика характер совсем испортился, еще бы, беременна уже во второй раз. Не, вылечить то она вылечит, но мозги прополоскает на тему суицидальных наклонностей до девственного блеска и попадать к ней второй раз мало кому захочется. Бедные ее мужья… Совсем подлапниками стали. -Ладно уж, обошлось и хорошо. – вздохнул гепард, заметив приближающуюся к ним черную кошку. – Иди уже, котенок. Кивнув своему учителю, «котенок» расплылся в улыбке и тут же подбежал к своей служанке, что стала для него практически матерью за проведенное в океане время. -А я вам покушат ринесла, Саске-сама. – улыбнулась она, хватая зубами со спины сверток с рыбными палочками. -Сколько раз я тебе говорил, просто Саске. – улыбнулся черный кот и аккуратно откусил обваленный в панировке и обжаренный в масле кусочек рыбы. -Увы, но по этикету не положено. – покачала головой пантера. – Я всего лишь ваша скромная слуга. -Тогда я приказываю тебм-м-м! – начал говорить Саске, но потом возмущенно замычал. -У вас что-то на морде. – сказала Кесса и продолжила невозмутимо его умывать. На что гепарду оставалось лишь хмыкнуть и уставиться на горизонт. -Остров! – раздалось внезапно с наблюдательной башни. – Небольшой. Зеленый! -Готовность номер один! – тут же прокричал Саске, усиливая чакрой голос. – Команда зачистки, прочесать остров на предмет хищников и добычи. Команда травы, пошарьтесь по лесам в поисках полезных растений грибов, ягод и прочих даров природы. Команда дерева, на вас рубка леса. Команда камня, прозондируйте почву, возможно здесь есть уголь или что-нибудь еще… За долгое время скитаний по океану, года здесь проблематично отсчитывать, полураздолбаный кошачий флот с беженцами разительно преобразился. Разительно преобразился. Начать наверное стоит с того, что корабли, что были построены камышовыми котами были… дерьмо. Иначе и не скажешь. Постоянно что-то ломалось, протекало, трескалось и чуть ли не разваливалось. Что поделать, в крупнотоннажном судостроении их опыт был равен нулю. Вот и получилось… что получилось. С горем пополам флотилия смогла добраться до небольшого островка, буквально пару километров в поперечнике, где благополучно и посадило едва плывущие корабли, даже несмотря на помощь чакропользователей, на песчаную мель, дабы совсем не затонули. И ежу было понятно, что долго на этом острове оставаться нельзя, иначе он станет кошачьей могилой, поэтому был созван консилиум, на котором выдвигались самые идиотские, безумные и фантастические идеи. И в итоге выслушав все предложения, почесав тыковки, подолбившись головой о стволы тропических деревьев, в изобилии растущих на этом острове, начали… творить. Севшие на мель корабли были вытащены на сушу и безжалостно разобраны до последней деревяшечки и гвоздика. Целые корабли, что стойко перенесли путешествие были внимательнейшим образом изучены и так же разобраны на материалы. И началась глобальная стройка. Все кошачье племя работало в едином порыве, как никогда раньше. Каждому нашлось одно из тысяч дел, что нужно было сделать. Кто-то валил тропический лес, выкорчевывая из земли даже пни. Кто-то вытапливал смолу и деготь из поваленных деревьев. Кто-то, отстраивал временные каменные дома при помощи стихии земли. А кто-то, разведя в них жаркий огонь, перековывал железные останки как разрушенных, так и разобранных кораблей в нечто новое. Насколько был прекрасен вид слаженно трудящихся котов, настолько же был ужасающ результат их действий… Зеленый вулканический остров, что изумрудной жемчужиной переливался в лазурной синеве океана, медленно но верно увядал. Выкорчевывались деревья, выкапывались травы, вылавливались животные и птицы а плодородная земля срывалась и фасовалась по наскоро сколоченным ящикам. Да что тут говорить, если даже скальный пик в центре острова, что представлял из себя потухший вулкан, коты срыли при помощи техник земли и распотрошили в поисках полезных ископаемых. Но при всем своем ужасающем результате, слаженный труд котов привносил в мир нечто удивительное. Нечто новое и поражающее, что росло рядом с островом. Ведь коты задумали не много не мало, а построить целый плавучий город, способный вместить с комфортом все кошачье племя, сколько бы им не пришлось скитаться по морским водам. Сначала были сколочены из досок широкие деревянные понтоны, что были стянуты железными полосами и основательно просмолены. На эти понтоны стелился деревянный настил, также просмоленный и пролаченный, особенно снизу. Получившиеся плоты, или вернее сказать секции, стягивали кожаными ремнями, позволяя отдельным плотам немного смещаться друг относительно друга, давая гарантию, что, в отличии от жесткой конструкции, которая так же обсуждалась, получившийся огромный плот не разломится на волнах. А потом на этом плоте начали расти здания. Самых разных форм и предназначений, от общих бараков, с подвесными гамаками и соломенными подстилками для сна, светлых столовых, с привинченными к полу столами, совмещенными с кухнями и даже небольшая больница, куда оперативно свезли все спасенные и собранные на острове лекарственные травы. Однако город не город, без хозяйственных построек, поэтому на самых широких понтонах были сооружены большие склады, куда стекались остатки древесины, что по каким-то причинам пока не пошли в дело, оставшиеся железки, ткани и многое другое. Казалось бы, зачем тогда котам целые склады, если эти остатки вполне можно было распределить по кладовым для срочного ремонта или чего либо еще. Однако когда на склад начали поступать необработанные бревна тропических деревьев, целый пласт каменного угля, раздробленного на нужные фракции и сложенный по корзинам, целые блоки сырого губчатого железа, которые сейчас в авральном режиме нарабатывали чадящие как целый вулкан кузницы, переплавляя найденную железную руду, и многое-многое другое. В авральном режиме склад начал расширяться все больше и больше, пока наконец не занял весь огромный понтон, отведенный не только для него, но и для центрального паруса. Впрочем, коты, почесав тыковку, плюнули на это дело, и просто напросто прицепили парус прямо на крышу здания, проведя опорный столб прямо через него. Однако складом коты не ограничились. Около госпиталя поспешно строится оранжерея, где на принесенный с острова плодоносный грунт высаживаются не только семена, но и аккуратно выкопанные целебные растения, специи и прочие травы. На нескольких понтонах ягуарунди возводили целый сад, натаскав выкопанный с острова грунт и посадив в него плодовые деревья, кусты и прочую зелень, что должна была не только разнообразить рацион, но и служить некой отдушиной. Клочком привычного места в бескрайней синеве. Некоторые понтоны были отданы под мастерские. И не только под древорезные, камнетесные и прочие, но и под кузни. Для которых специально, при помощи редких чакропользователей со стихией металл, прокатывались листы железа. Именно этими листами оббивались внутренности кузни, для предотвращения пожаров. Этими же листами покрывался отдельный понтон, на котором отстраивалась отдельная но не менее значимая постройка. Академия. Место, где маленькие котята будут постигать искусство чакры по умолчанию должно быть прочным, дабы выдержать шалости и игры юных чакропользователей. Наконец, стройка была закончена. Уставшие коты, что вытягивали из себя последние силы, выдавливали последнюю чакру наконец-то могли вздохнуть с облегчением и отпразновать обретение нового временного дома. Вот только сил оставалось не так уж и много и хватило их только на то, чтобы доползти до жилых бараков и рухнуть на первую же попавшуюся кровать, вне зависимости от наличия или отсутствия в ней кого либо еще. Завалиться и заснуть крепким, глубоким, но таким счастливым сном. А пока большая часть экипажа нового чуда света, плавучего города, счастливо пребывала в объятиях сна, меньшая занималась подготовкой города к отплытию. И вот раздался басовитый рык капитана, с гулким звуком натянулись цепи, поднимая чугунные якоря с морского дна, захлопали паруса, зашумели волны и плавучий город медленно поплыл вперед. Поплыл, унося на себе сладко спящих котов, ни один из которых не так и не проснулся от грохочущего шума. Поплыл, оставив за собой голую скалу, бывшую ранее зеленым островом. Изумрудом посреди океана. Так и началось бесконечное путешествие кошачьего племени по безбрежным просторам необъятного океана. Шло время. Плавучий город совершенствовался становился все лучше и лучше. Он будто рос со своими создателями. Да и создатели росли над собой, подстраиваясь под новые обстоятельства. Общество котов постепенно менялось и подстраивалось под обстоятельства. Во-первых, прежде всего был принят закон о регулировании численности кошачьего племени. По этому закону численность каждого вида кошачьих не должна превышать определенный лимит, но и не должен падать ниже определенного порога, чтобы обеспечить не только комфортное проживание всем котам, каждый из которых хочет есть, спать и проводить досуг, но и обеспечить выживание каждого уникального вида кошачьих. Если и так достаточно многочисленных видов этот запрет мало коснулся, разве что в теплицах при госпитале были высажены дополнительные травы-контрацептивны, менее многочисленные рода обрадовались, а вот исчезающие… Один кот в итоге начал прятаться от толпы самок, жалостливо умоляющих заделать им котятков. В итоге чуть не умер, от обезвоживания. Ибо эти дурры, по другому и не скажешь, додумались накачать его афродизиаком. А потом буквально заездили, выстроившись в очередь. На следующий день весь город собрался посмотреть на наказание малолетних дурр, перед которыми ровными шарами выхаживал Саске и читывал на чем свет стоит. Было бы смешно, если бы не было так грустно, ведь будущий папаша, а десять кошечек все-таки залетело, бежал от своих благоверных на другой конец города и возвращаться не собирался. Мол, он свою роль выполнил, пусть теперь его дети удовлетворяют этих бешенных самок. Не менее печальной ситуация была с медиком, за чью лапу коты устроили такую свару, что чудом не разнесли весь город. А потом пришел медик, раздал всем пиздюлей и, скрутив валяющихся в отрубе самцов, утащила их в свою комнату. Через несколько дней она выкинула истощенных самцов, у которых рожа была настолько довольной, что Саске лично скормил каждому по лимону. А так же назначил месяц драить палубу за то, что без главврача работа госпиталя три дня была парализована. Единственным исключением из этого закона оказался Саске. Ну как исключением, он пока маленький, Кесса бесплодна, а других пантер в округе не наблюдается. Так что вопрос, что называется, завис в воздухе. И во-вторых, был принят закон о сохранении и приумножении знаний. Вроде бы ничего страшного, но каждый, кто что-то умеет, от ловли рыбы, до метания огненных шаров во вражин, должен был записать свой опыт максимально понятными словами записать в отдельную книгу и сдать библиотекарям, что внимательнейшим образом изучат его и в итоге сведут в учебник для молодежи. Некоторым не понравилась такая практика и они начали демонстративно игнорировать этот закон, не желая делиться знаниями. Таких нежелальщиков по распоряжению Саске распределяли на работу в новообразованную академию, где котятам преподавалась не только общие знания, но и методики развития чакры, чтобы каждый котенок владел ей на хоть каком ни будь уровне, что в будущем значительно облегчит ему жизнь. В итоге коты хочешь не хочешь начинали рассказывать галдящей малышне нужную программу, а со временем и сами того не замечая начинали делиться жизненным опытом. Некоторые из них, вроде котов в годах, даже полюбили общаться с озорной молодежью и даже после окончания срока наказания оставались преподавать. Естественно Саске тоже посещал академию, внимательно слушал учителей, под присмотром гепарда познавал тонкое искусство чакры. Более того, Саске учился не только тому, что положено знать Главе, но всему, что можно было научиться. После академических занятий Саске мелькал то тут, то там и постоянно дергал взрослых, заливая их буквально водопадом вопросов и прося научить. И в взрослые коты и кошки охотно шли на контакт, отвечая, показывая и рассказывая. Так что к своему подростковому возрасту Саске не только являлся достаточно умелым бойцом, но и обладал целым ворохом разнообразных знаний, начиная от рыболовства и добычи соли и заканчивая плетением корзин и металлообработкой. А уж какой статный вырос, все кошечки на него заглядывались. -И еще кое-что. – выдал Саске. – Постарайтесь не оставлять здесь голые скалы, как в прошлый раз. Кто знает, может через время судьба снова занесет нас на этот островок и он снова порадует нас зеленью, а не серостью камней. -Мы предупредим всех. – серьезно кивнули главы групп дерева, травы и земли. – Постараемся взять столько, сколько нужно, не более. -Идите. – кивнул Саске, напитав чакры лапы и прыгнув прямо на воду. – А я прогуляюсь. И медленной рысью побежал по направлению к острову и двумя прыжками скрылся среди зарослей. Шумела листва, стрекотали птицы, лес жил своей жизнью, не обращая внимания на вторженца. Да и сам Саске не спешил тревожить его покой, полной грудью вдыхая лесной воздух и наслаждаясь звуками природы. Медленно бредя только в произвольном направлении, Саске буквально отдыхал душой. Никаких тебе тренировок, лекций учителей, проблем, которые надо решить вотпрямсчаз и прочего. Только они дикая природа… Внезапно с правой стороны послышался треск, а следом кошачья ругань на криволапого идиота, которого рожали против шерсти. А затем треск повторился. Поняв, что добытчики не дадут ему побыть в одиночестве, Саске тряхнул головой и начал удаляться все дальше и дальше, в глубь острова. Пока не вышел на противоположном берегу. -Красиво… - задумчиво пробормотал Саске, разглядывая местный коралловый риф, в котором то и дело сновали разноцветные рыбки. И пусть лазурная синева ему уже до чертиков надоело, но вот коралловые рифы ему попадались не часто, поэтому полюбоваться на них стоило, прежде чем их прошерстят медики и от красоты останется лишь блеклое подобие. Сколько он так просидел на песчаном берегу, неизвестно, но день клонился закату, а у его бока посапывала Кесса, доверчиво уткнувшись в него носом. -Вставай, засоня. – ткнул он ее лапой. – Пора назад. -Не хочу, мам… - сонно пробормотала она. Не став больше тревожить свою служанку, Саске меланхолично уставился в даль. Его голову наполняли грустные мысли. -Вот только внезапно он с силой толкнул лапой Кессу, что она аж перекувыркнулась. -Господин? – тут же вскочила она. –Я… -Ты это видишь? – оборвал ее Саске, кивнув на горзонт. -Хм-м-м… - присмотрелась Пантера. – Какой-то туман… -Не просто туман… - хмыкнул Саске. И радостно оскалился.