Невозможное сочетание. Книга 4. Проклятые острова.

-И так, что мы имеем... – говорил я себе под нос, тасуя листки бумаги, словно карты. – Имеем мы кучу органов. Даже не органов, а... кусков. И что мне с ними делать спрашивается? Решив немного освежить в памяти детали, я начал распечатывать и осматривать содержимое печатей одно за другим. Чего здесь только не было, когти, кишки, рока, куски кожи с шерстью и чешуёй, костяные пластины, клыки, кости, глаза... Полный набор, так сказать. Двойной. При внимательном осмотре, я смог разделить эту кучу на три кучки поменьше. Первая кучка, явно демонические потроха. Костяные пластины, грубая кожа, чешуя, шипы и прочее... почти готовый набор, собери демона. Вторая кучка, это однозначно все звериное. Шерсть, когти клыки... череп большой кошки, хвост... Я, конечно, не эксперт в анатомии, но при должном старании из этих кусков вполне можно было бы слепить что-то более-менее похожее на Луну. Не саму Луну, естественно, немного форма черепа другая, цвет шерсти не с голубым, едва заметным отливом, а угольно чёрный. Но пантера получилась бы все равно достаточно красивой. Наверное... сложно судить по кучке органов. Ну и в последней куче были органы, которые я не сумел однозначно отнести в две предыдущие кучки. Кусочки мозга, потроха, какие-то кости, ребра... -И что мне со всем этим богатым внутренним миром делать? – вновь спросил я себя, запечатывая обратно последний кусок. – Съесть? Чета, честно говоря, не хочется. А больше я не представляю, что делать с этим пазлом... Пазлом... а в этом что-то есть, всерьёз задумался я над пришедшей в голову мыслью, а что, если попробовать собрать этот конструктор? Насколько бы бредовой не была эта мысль, но, честно говоря, что я еще мог придумать? Похоронить? Очень смешно. Но вообще идея в принципе не лишена здравого смысла, как бы абсурдно это не звучало. Это ведь не реальный мир, где «фарш нельзя провернуть назад», а подсознание, со своими логичными, хоть и иногда бредовыми законами. Так что тут это правило вполне может не работать. -Да что тут думать, делать надо! – фыркнул я на себя, пододвегая к себе стопку печатей с демоническими запчастями. – И так... Берем сердце, распечатываем. Чуть не роняем от того, что эта падла продолжает биться. И ищем что-то что можно к нему прицепить. Что оказалось очень даже непростой задачей. Это только кажется, что в теле разнообразные потроха навалены кучей, на самом деле, они соединены в строгой последовательности и строгими связями. Которые мне пришлось искать в куче непонятных кусков. -Вроде эта подходит! – устало сказал я, держа в руках кусок вены... аорты... крупного сосуда в общем. – Надеюсь получится... Взяв обе части в вытянутые руки, я начал их медленно сводить вместе, внимательно отслеживая ситуацию шаринганом. И, как оказалось, не зря. По мере сближения два куска начали будто бы притягиваться друг к другу все сильнее и сильнее. А стоило им оказаться буквально на расстоянии ладони друг от друга, как они буквально рванули друг к другу. И если бы не вспышка чувства опасности, что произошла, а мгновение до рывка, то я бы с этими штуками не совладал. -Правильно я не хранил вас в общей куче. – отбросил я куски в разные части пагоды. Да и вообще, стоит ли собирать этот пазл? Вдруг получится сильный демон, который захочет меня прибить? А может быть этого демона надо будет прибить, чтобы его ассимилировал мой мир? Как и кошку? Почему-то от последней мысли сердце сжалось от какой-то странной тоски... Да и без неё мне бы не хотелось убивать пантеру, так похожую на Луну. Даже если это не она. -Но похоже, пока я не использую эти штуки мне не выйти. – вздохнул я, глядя на кучки листков. – Хотя... А ведь кошка и демон должны быть антагонистами! Как демоны со смоляными котами. И если попробовать создать существо сразу из обоих типов частей, то из-за внутреннего конфликта существо ослабнет! И убивать такого уродца будет не так жалко. Окрылённый такой интересной идеей, я с энтузиазмом приступил к ее проверке. результаты были... интригующими. Стоило мне только начать сближать сердце демона и сосуд пантеры, как я сразу же почувствовал их недовольство. Казалось бы бездушные куски мяса начали чуть ли не рычать, выворачиваться и всячески сопротивляться, когда я их соединял. Но вот когда соединил... Сопротивление тут же прекратилось. Более того, я начал смутно ощущать получившийся орган, как часть себя. Как часть своего внутреннего мира. Смутно, нечётко, будто бы конечность, которую отлежал во сне и которую почти не чувствуешь, но вот именно что почти. -Это.. интересно... – сказал я, смотря на бьющееся сердце. – Если я его чувствую, то могу и управлять формой... Меня словно бы охватил порыв вдохновение. Высыпав все артефакты из печатей, я начал... творить... Словно бы именитый художник, я придирчиво осматривал каждый кусок, прежде чем соединить его с другим тщательно отобранным куском. Коготок к косточке, косточку к косточке, на косточку мышцу, связку и хрящ. Я был будто бы скульптор, что высекал из мрамора статую, а так же стекольщик, что складывал изящный витраж, а может быть гончар, что лепил изящный фарфор, но может все вместе. Словно бы само вдохновение вело меня. Разве что только одно раздражало, какой-то шум на заднем фоне. Словно бы комариный писк, или лай собак под окном в раннее утро. И постепенно он становился все громче и громче... -Ой, да заткнитесь вы уже! – рявкнул я, выпадая из творческого транса. Чтобы тут же быть оглушённым какофонией. Какофонией боя. Взгляд со стороны. После уничтожения осколков и смоляных пятен окружающее пространство будто бы вздохнуло с облегчением. И пусть на нем ещё оставались рваные раны, что уродливыми проплешинами зияли на зелёной траве, однако они постепенно затягивались. В обычной бы ситуации, подобные раны могли бы рубцеваться годами, если не десятилетиями, да и личности был бы нанесён соответствующий ущерб, однако не в этот раз. Действия Саске при всей их внешней варварскости были весьма точны и деликатны. Он словно бы изнутри уничтожил очаги заражения и позволил подсознанию поглотить высвободившуюся силу. Которую то пустила не только на заживление, но и на собственное усиление. Однако, вопреки мыслям Саске, он боролся лишь со следствиями, но никак не с причиной. Ведь причина для него была на недосягаемой высоте. Буквально. Кроваво-алые и тёмно-фиолетовые трещины парили в небе, извиваясь, подобно спрутам в воде. Сцепившись в смертельной схватке, они рвали бы друг друга на части... если бы не одно забавное но. Они переплелись. Словно бы две спутавшиеся сети они не могли двинуться ни туда ни сюда, дабы продолжить бой. И ни один не собирался уступать другому, а о сотрудничестве вообще не шло речь, дабы расплестись. Ведь это было физически невозможно. Ведь трещины уже успели не просто переплестись, но и начать срастаться. Вот им и оставалось только пытаться выпить друг друга, цепляясь за любую возможность стать хоть чуточку сильнее и выпить оппонента. И единственным вариантом было поглощение подсознания и полный захват тела с дальнейшим поглощением. А уже затем избавлением от наглого конкурента, который точно копирует все его действия. Вот только изначальный владелец был явно против такого расклада. Более того, он смог успешно уничтожить все очаги и спрятать их сердца. Заперев тем самым их в вечном цикле взаимного пожирания. Но недавно потерянные сердца снова вернулись в мир. И каждый из них поспешил заполучить их обратно. Ведь кто первым получит сердце, тот и победил. А если уж и не одно... То соперника точно ждет поглощение. POV Саске. -Пиздец... – только и смог выдавить я из себя. – Полный пиздец. Ибо округа попросту кишела демонами и смоляными котами. Они были буквально повсюду, укрывая землю сплошным ковром. Они метали друг в друга огненные шары, рвали когтями, жрали... и самое главное, не делали различия между своими и чужими. Все жрали всех. А самое главное лезли и лезли... прямо ко мне! Прямо на небольшой островок, превратившийся в огромную колонну посреди большого, сожранного огромной кляксой озера. Именно с этой колонны я сейчас лицезрю эту поистине адскую мясорубку. Или может быть хищную воду, что плескалась и пенилась в попытках пожрать саму себя? Но всё-таки... -Откуда вы блядь взялись?! – чуть ли не крикнул я, морщась от фантомной практически боли. И словно бы в ответ на мои слова с неба упала небольшая черная капля, что разбившись о землю, тотчас же сформировалась в смоляного кота. Затем кроваво-красная капля, что оставила после себя демона. Затем снова черная, красная... С неба буквально лился дождь, поставляя войска в эту адскую мясорубку. Каждую секунду от красных и фиолетовых трещин отделялась капелька, чтобы при приземлении обратиться врагом и вступить в бой. Почему эти капельки не приземлялись на этом островке я не знал, да и знать не хотел. Я чётко осознал, стоит только какой-нибудь образине стать достаточно большой и достаточно сильной, как мне придет откровенный кирдык. И отнюдь не потому, что я не успею ее убить, нет... Ведь стоит только мне обратить на себя внимание, как меня сметут. И не остановят их ни неумение лазать по стенам, ни высота, ни другие твари... Стоит мне только заявить о себе, как они бросятся, а меня. Вернее, на то, что я у них отнял. На артефакты... И только вопрос времени, когда это случится. -И бежать некуда... – чуть ли не сплюнул я. – Окружили, падлы. А надо ли, внезапно проскочила в голове мысль, ведь я почти закончил. Недоуменно обернувшись к куче разнообразных потрохов, я был вынужден констатировать, что таки да. Закончил. Почти. На полу мраморной пагоды, в центре которой мы когда-то с Курамой разместили сгусток негатива, лежал уже не суповой набор, а жертва убийцы расчленителя. То есть не отдельные мышечные волокна, осколки костей и части органов, а практически полноценное тело. Только побывавшие в руках у мясника. Но которое вполне можно собрать обратно даже особо не ломая голову, что и куда пихать. Чем я, собственно, и занялся. Первым делом я начал набивать уже собранное туловище разнообразной требухой. Настолько разнообразной, что аж непонятно, как я такое своял во время вдохновения. Однако, стоит признать, все эти непонятные части не просто помещались в распоротом туловище, даже просились на определенные места. Закончив укладывать кишки внутрь, я принялся прилаживать к телу лапы, одну, вторую. Затем верхние лапоруки. Одну, вторую... третью, четвертую. А затем и голову. -Красавица. – без ложной скромности заметил я, глядя на скалящуюся на меня фигуру. – Вот только голая ты мне не очень нравишься, давай-ка тебя оденем. И тотчас же начал прикладывать к голым мышцам выкройки из шкуры, словно бы правда одевая ее. И ведь какая красавица получилась, черная, с багровым отливом и затейливым рисунком шерсть. Милые, но до жути острые саблевидные зубы, что выпирают из-под верхней губы. Прямо взгляд не оторвёшь. -Ну что, девочка... или не девочка... – с сомнением посмотрел я на приличного размера свисающие шары, что прикрывали щель вагины. – В общем, последний штрих. Беру в правую руку лежащее на полу сердце. Здоровое, буд.-то бы выточенное из розового кристалла, на котором переплелись алые и черные прожилки. Беру в левую руку второе сердце. Черное, блестящее, будто бы покрытое земляным маслом и красными прожилками, что будто бы тлели изнутри. А затем одновременно вложил их в грудину. И с треском рёбер захлопнул ее. ТУ-ДУ-ДУ-ДУН! Стоило только прозвучать сдвоенному сердцебиению, как на всю округу опустилась тишина. Абсолютная тишина. Даже звуки схватки стихли. ТУ-ДУ-ДУ-ДУН! А после второго начался самый настоящий концерт. Со всей округи раздался рёв, пополам с ором котов, которым прищемили яйца. Рев и вой боли, буд-то бы пожирают заживо. -А может быть и вправду пожирают... – тихо сказал я, медленно отступая к гроту. Ведь из-за обрыва к получившейся мясной статуе рванул туман. Кроваво-красный и темно фиолетовый. И в этом тумане явственно можно было разглядеть очертание кошек и демонов. Которые яростно сопротивлялись и пытались зацепиться за мрамор. Но их тела быстро испарялись и уже полупрозрачные силуэты поглощались шестилапой пантерой. И таких силуэтов были сотни. Они стягивались к пантере со всех сторон, словно бы в гигантском водовороте. Словно бы гигант вдыхал облако.... Пока наконец не исчезли, впитавшись в ее тело. ТУ-ДУ-ДУ-ДУН! А после третьего удара... Словно бы начало визжать само пространство. Сдвоенным голосом оно начало вопить так, что у меня уши заложило. А потом пагоде снесло крышу. Буквально разметало на обломки, отбросив меня ко входу в грот. -Тфу -тфу... -поднимался я, отплевываясь от каменной пыли. – Какого... Дальнейшие слова застряли у меня в глотке, ибо зрелище открылось настолько прекрасное... настолько же и жуткое. Всю площадку с разрушенной пагодой объяло мистическое сияние, напоминающее ночное небо. И в этом сиянии отчётливо виднелись багрово-красные и темно-фиолетовые трещины, что словно бы водоросли колыхались в воздухе, кружась в причудливом танце. Однако, если присмотреться, то красивые пируэты и плавные движения были признаками агонии. Словно бы схваченные за хвост угри, трещины змеились по пространству и пытались вырваться из крепкой хватки пожирающей их мясной статуи. Однако они были обречены. Медленно, но верно трещины зарастали. От края к самому центру. Где и находилось собранное мною тело. Вроде бы и радоваться надо, что проблема рассасывается, а вроде бы и боязненно. Вдруг и меня сожрёт? Мама дорогая, что я сотворил? ТУ-ДУ-ДУ-ДУН! -Ик! – непроизвольно икнул я, заметив, как дёрнулась рука «просто статуи». Может это были просто нервы, может у меня галлюцинации, а может просто я устал... Но стоило мне увидеть это движение, как я тут же бросился бежать. Быстро и без оглядки. Прямо в гостеприимно распахнувшиеся ворота, что ведут в домен к Кураме. Взгляд со стороны. На развалины мраморной пагоды опустилась тишина, лишь ветер ласково трепал зелёную траву. А также тонкие трещины, что раньше были словно провалы в пространстве, а теперь и вовсе напоминали тонкую паутинку на стекле. Которая зарастала будто бы ее и не было. ТУ-ДУ-ДУ-ДУН! С последним сдвоенным ударом сердец, багровые и тёмно-фиолетовые трещины окончательно пропали, а мясная статуя пошла волнами. Хотя... уместно ли ее теперь называть статуей? Волны обновления прошлись по ее телу, словно бы опытный редактор по тексту писателя. Исправлялись мелкие помарки при соединении мышечных волокон, сосудов, связок и прочих мягких тканей, швы на шкуре разглаживались, правильно соединялись нервы, особенно в глазах, которые начали наливаться красным цветом и раскручиваться запятыми. Первая... вторая... третья... Пока наконец все три не слились в круговороте, образовав совершенно новый рисунок. А затем, с громким треском и хрустом суставов, уже живая пантера потянулась. И начала разминать свои трещащие пальцы. А затем сделала шаг. - Хс-с-с! Ну... Саске... Вот нахрена он мне такие шары приделал? – с трудом выдавила она из своего пересохшего горла слова. - Как вообще мужики так ходят?!! Скривив морду от боли, пантера широко расставила ноги и поковыляла к выходу из пагоды, мысленно матеря криворукого Учиху. А затем, встав на все шесть лап, недовольно цыкнула и взмахнула головой. Со стороны казалось, что время на мгновение остановилось... чтобы затем обернуться вспять. Мраморные обломки, что разбросало взрывом по всей округе, словно бы в обратной перемотке воспарили и начали собираться обратно в красивую мраморную пагоду. Даже постамент, над которым когда-то парил ещё маленький сгусток негатива восстановился. -А тут у тебя неплохо. Вот только за это я тебя не буду наказывать... сильно. – сказала она, осматривая местность. – А с тобой я потом разберусь. И забив на все дела, развалилась на мягкой зелёной траве, подставляя своё черное пузико яркому и тёплому солнцу. И абсолютно не обращая внимания на большую шарообразную хрень, будто бы состоящую из сотен или даже тысяч озлобленных лиц, что появилась на небе. Даже если в глазах каждой озлобленной рожи горел Мангеке Шаринган.