Spin and Fall

Брайан вошёл в конференц-зал ровно в 7:00, довольный, что все в сборе и готовы к отчёту. За последний месяц коллектив «Киннетика» сильно сплотился и действовал слаженно, каждый старался внести вклад в общее дело. Единственным слабым звеном была Кэрри Йорк, глава художественного отдела, которая, хотя и значительно улучшила свою производительность, похоже, не совсем понимала видение Брайаном компании. Она долгое время вращалась в академических кругах, поэтому создавалось впечатление, что ей нелегко приспособиться к деловому образу мышления. Тед выступил с финансовым отчётом. Брайан придерживался политики открытых дверей, щедро платил сотрудникам и предоставлял им возможность участвовать в прибылях. Поначалу немногие проявили интерес, но стремительный взлёт «Киннетика» на рекламной сцене и сопутствующий ему рост стоимости компании привлекли массу желающих. Теду и Синтии, вложившим свои сбережения в агентство на раннем этапе, принадлежало по 5% акций, и теперь на них смотрели с завистью. Синтия совмещала должности вице-президента и личного помощника Брайана. Она отчиталась о новых клиентах и ближайших перспективах, а затем рассказала об усилиях четырёх младших менеджеров по рекламе в развитии бизнеса. До сих пор Брайан никого из них не повысил до должности главного менеджера, и ситуация останется прежней, пока он обеспечивает 75% прибыли агентства в одиночку. Синтия перечислила в обзоре за неделю завершённые кампании. У Брайана имелись все основания быть довольным. Пять рекламных кампаний, каждой из которых можно искренне гордиться. И Conaussy — одна из них. Эмбер Миллер, ответственная за проект Conaussy, доработала его и улучшила дизайн. Она справилась на отлично, в принципе, не имея выбора, потому что Брайан всё время стоял у неё над душой. Однако совсем без проблем не обошлось. Возникли трения с Кэрри, которая, по мнению Брайана, не зная, как использовать индивидуальные сильные стороны членов своей команды, поручила художественное оформление не тому человеку. В обход её Брайан переназначил работу, и всё получилось замечательно. Эмбер должна была вылететь в Сиэтл в четверг на заключительную презентацию полностью готовой к запуску кампании Conaussy. Сэнди Брайерсон доложила об их единственном городском проекте — продвижении общественного транспорта. Она учуяла возможность в этой сфере, заполучила контракт и прекрасно со всем справлялась. Сэнди нравилась Брайану, хотя он как-то и надрал ей задницу из-за её скверной привычки откладывать дела на потом. Зная кампанию Сэнди вдоль и поперёк, Брайан на минуту отключился. Последние несколько недель он почти не думал о поездке в Сиэтл, без проблем вернувшись к привычной жизни. Он чувствовал себя прекрасно, держа ситуацию под контролем. Каждую ночь посещал заднюю комнату «Вавилона», оставляя за собой шлейф осчастливленных парней. Тусовался с друзьями, лишь изредка теряя терпение от их бессмысленных разговоров. И старался придерживаться своего обещания звонить Гасу в Канаду через день. Но законченная кампания Conaussy вернула всё обратно. Он что, действительно позволил какому-то маленькому твинку трахать себя много раз подряд? И ему это настолько понравилось, что он разрешил трахнуть себя лицом к лицу, скакал на члене парня, кричал от удовольствия, кончая, и терял сознание? Неужели он на самом деле допустил, чтобы этот мальчишка продолжал трахать его даже после того, как он полностью удовлетворил свою потребность быть снизу? Всё это представлялось совершенно нереальным, а сам Джей Ти казался почти фантазией. Умный, красноречивый, напористый Джей Ти. Брайан вспомнил их разговоры. Красивый и сексуальный Джей Ти. Член Брайана дёрнулся при мысли о минете на танцполе в Purr под завистливыми взглядами окружающих. И, наконец, секс с Джей Ти. Маленький белокурый красавчик был его лучшим любовником, таким же сексуальным, как и он сам, раскованным и щедрым, с богатым воображением. Они были необычайно совместимы. Учитывая, что его всё время имели в зад, поразительно, насколько славными, надо признаться, оказались воспоминания. Обычно он вспоминал о подобных поездках, если вообще вспоминал, как об избавлении от потребности. Но эта поездка в Сиэтл осталась в памяти одной из самых приятных в жизни. Наравне с Белой вечеринкой в Майами в 2002 году… Что ж, как бы здорово ни было, всё закончилось. Брайан переключился на встречу и смог сосредоточиться и уделить ей максимум внимания. ***** Следующий день выдался не по сезону тёплым и солнечным. Брайан решил сменить пальто из верблюжьей шерсти на кожаный плащ. По привычке обыскав карманы, прежде чем повесить пальто в шкаф, он обнаружил во внутреннем нагрудном кармане, где всегда держал стодолларовую купюру, визитную карточку. Лаконичная надпись на 18-граммовой лазурной бумаге, выполненная тёмно-серым 12-точечным шрифтом, гласила: JT@gmail.com. Брайан очень долго смотрел на визитку. Затем положил её на кухонный стол и ушёл на работу. По дороге он купил латте для Синтии и, оказавшись в офисе, начал просматривать различные идеи, которые Грант Мид, один из младших менеджеров, прислал ему для новой кампании Brown. Прервавшись на середине, он открыл электронную почту и, прежде чем успел передумать, набрал адрес Джей Ти и короткое сообщение. Буду в Сиэтле с 9 по 13 марта. Мне забронировать отель? Потом, поняв, что сообщение будет от B.Kinney@Kinnetik.com, он удалил его, завёл учётную запись G-mail под именем Aidan157, переписал письмо и нажал «отправить». Посмотрев на часы, Брайан дал Джей Ти два часа. Если к 11:52 ответа не будет, он забудет обо всём. Брайан уже собирался закрыть браузер, когда в почте появилось сообщение в папке «входящие». Сердце сильно забилось в груди. Да, письмо было от Джей Ти. Не надо бронировать отель. Приглашаю к себе. У меня нет обслуживания номеров, но есть кровать «Калифорния Кинг» и простыни из египетского хлопка плотностью 600 нитей. О, и огромный стояк, благодаря тебе. Если приедешь после трёх, я заберу тебя из аэропорта, и ты сможешь отсосать мне по дороге. Брайан громко расхохотался и набрал номер Эмбер. — Эмбер Миллер. — Эмбер, это Брайан. Оказывается, в следующие выходные мне надо быть в Сиэтле. Поэтому я сам проведу заключительную презентацию Conaussy. — О, это здорово! В пятницу день рождения дочери, и я думала, что пропущу его. Дочка будет так счастлива! — Почему ты мне не сказала? Мы могли бы перенести встречу. — … — Эмбер? — Э-э… ну, э-э… — Понятно. Я грёбаный людоед… Эмбер, дети всегда должны быть на первом месте! Умей постоять за себя. Покажи, наконец, характер! Раздражённый, Брайан повесил трубку и вызвал в кабинет Синтию. — Синтия. Оказывается, в пятницу у ребёнка Эмбер день рождения. Поэтому в Сиэтл полечу я. — Чёрт возьми, Брайан! Нельзя было сообщить чуть раньше? Я изменю пятничное расписание, но на этом всё. Меня не волнует, как поздно тебе придётся лететь, но в четверг ты уйдёшь с работы только после своей последней встречи. Ах, да… Женщина с характером. — Во сколько у меня последняя встреча? — С двух до трёх. — Так это же замечательно. — Можно подумать, у тебя есть выбор думать по-другому! Снова «Эджуотер»? — Нет. Никакого отеля. Я остановлюсь у друзей. — Даже так? — Да. И не вздумай заказать билеты в «Юнайтед». — Брайан, сколько лет я занимаюсь организацией твоих полётов? — Неважно. Лишний раз напомнить не помешает. «Как смеют "Юнайтед" не подавать J&B во время полёта! Варвары!» — передразнила Синтия Брайана и ушла, сверкая красными подошвами лабутенов. Ухмыльнувшись, Брайан вернулся к работе. Но через двадцать минут встал, пошёл в ванную, запер дверь и спустил брюки. Опёршись левой рукой на дверь, он повернулся лицом к зеркалу и представил, что член находится не в его правой руке, а во рту Джей Ти. Он прикусил губы, чтобы подавить стон при воспоминании о том, как Джей Ти впервые отсосал ему, и о том, что последовало за этим, и меньше чем через минуту забрызгал спермой всю раковину. Он не стал притворяться, что одного раза может быть достаточно, и продолжал дрочить, воскрешая в памяти наиболее яркие моменты пребывания в Сиэтле, пока не достиг второго оргазма, менее взрывного, но не менее приятного, чем первый. Затем он привёл себя в порядок, вернулся к работе и смог, наконец, сосредоточиться. ***** Тед увлечённо занимался расчётами, когда позвонила Синтия. — Тед, ты можешь провести встречу с городским инспектором в пятницу? Брайан уезжает из Питтсбурга. — Думаю, что смогу. Я в курсе дела. Проблем возникнуть не должно. А куда Брайан направляется? — В Сиэтл. В пятницу у дочери Эмбер день рождения, поэтому он проведёт заключительную презентацию Conaussy. — Эмбер знала об этой встрече уже две недели. Почему она не перенесла её? — Не имею ни малейшего представления. — Полагаю, снова номер в «Эджуотере»? Прошлый счёт был весьма впечатляющим. — Нет, Брайан остановится у друзей. — Э-э? — Не спрашивай, я сама без понятия. — Всё любопытнее и любопытнее. — Тед? — Что? — Живи своей жизнью. Тед рассмеялся и повесил трубку. Две поездки в Сиэтл чуть больше чем за месяц? Что было в Сиэтле? ***** Тед думал, что четверг должен быть напряжённым днём для Брайана из-за необходимости лететь по делам сразу после полного рабочего дня. Однако по дороге в аэропорт, куда его снова вёз Тед, Брайан пребывал в удивительно хорошем настроении. «Во вторник я позвонил в небольшую компанию Benex в Сиэтле. Она производит аппараты для измерения артериального давления, которые можно увидеть даже в крупных аптеках. Хотя точность измерения тонометров очень высока по сравнению со средними показателями, Benex занимает всего 4% рынка. Я собираюсь это изменить, — сообщил Брайан голосом, полным энергии. — Я потратил полночи на разработку очень агрессивной кампании, направленной на то, чтобы довести долю Benex на рынке как минимум до 15%. Встреча назначена на вторую половину дня в пятницу». Тед подумал — возможно, в желании поиграть в рекламного менеджера и заключается вся эта история с Сиэтлом. Брайану просто нужно снова бросить себе вызов, вернуться к корням — заняться тем, что ему редко удаётся делать в качестве генерального директора, что он любит и к чему имеет природный дар: разрабатывать кампании от начала до конца. Что ж, в прошлый раз «Киннетик» получил контракт на триста тысяч долларов. Брайан восхищался красотой Пьюджет-Саунда, рассказывал о великолепном тренажёрном зале, в который ходил. Поделился своим недоумением — как люди могли привыкнуть к кофе Starbucks, учитывая, что он пережарен до такой степени, что зёрна утратили всю мягкость и вкус. Брайан… болтал. Словно взволнованный ребёнок, направляющийся на ярмарку. В аэропорту он схватил свою сумку и сказал: «Я возьму такси в воскресенье вечером. Хороших выходных, Тед». Брайан был… тактичен? — Я встречу тебя, — сказал Тед. — Всё равно не занят. Блейк будет работать. — Теду не давало покоя любопытство. Возможно, в воскресенье ему удастся выяснить, что же такого привлекательного было в Сиэтле. — Не хочешь потом выпить? — спросил Брайан. Он возвращался в Питтсбург в половине одиннадцатого вечера. Когда такое было, чтобы Брайан искал общества Теда? Ну, если не считать тех неловких недель после того, как он столкнул Майкла со скалы обожания Кинни в объятия доктора Дэвида. — Почему бы и нет? — живо ответил Тед. Брайан улыбнулся и ушёл. Судя по выражению его лица, он уже оставил Питтсбург позади. ***** Джастин печатал девять копий своей диссертации, время от времени останавливая принтер и добавляя бумагу. Чтобы скоротать время, он решил проверить G-mail. Джастин редко это делал. Почти все важные письма приходили на его корнуоллский адрес. На почту G-mail ему присылали сообщения мать, сестра и иногда какой-нибудь парень, которому посчастливилось получить его визитку. Большинство сообщений были дубликатами комментариев к художественным работам, размещённым в интернете. Он уже читал комментарии, поэтому отправил всю цепочку писем в корзину. Одно письмо, пришедшее четыре дня назад, было от Молли, а другое — от П.Донахью, Джастин предположил, что его прислал симпатичный темноволосый парень, с которым он познакомился в баре «Кафф». Джастин открыл оба письма и ответил на них. Его невероятно сообразительной, одарённой сестре Молли было четырнадцать, она училась в консерватории Денверского театра и сейчас очевидно переживала какой-то период, если судить по её новой фотографии, где у неё фиолетовые волосы и кольцо в носу. Джастин очень надеялся, что из-за Молли у их отца появится язва. Кровоточащая язва. Сестра отказалась поступать в старшую школу Академии Сент-Джеймс в Денвере, и Джастин любил её за это. Молли всем сердцем хотела учиться в Школе исполнительских искусств Тэтчер* в Охае в Калифорнии и подала заявление за спиной родителей, отправив запись своего выступления в роли Астрид Магнуссен в «Белом олеандре» вместо прослушивания. И её приняли. Джастин не рассчитывал, что она выиграет битву, но, желая дать ей как можно больше боеприпасов, со злорадным чувством перевёл пятьдесят тысяч долларов на оплату первого года обучения и питания в школе. Чем больше раздоров и конфликтов ему удавалось разжечь в доме Тейлоров, тем счастливее он был. Второе письмо действительно оказалось от парня из «Кафф», Патрика Донахью. Джастин пригласил его выпить к себе домой в субботу вечером. Джастин уже собирался закрыть почту, когда заметил ещё одно сообщение. Неужели он что-то пропустил? Нет, сообщение было новым. От Эйдана 157. Чувствуя прилив адреналина и стараясь не надеяться на многое, он открыл его. Буду в Сиэтле с 9 по 13 марта. Мне забронировать отель? Эйдан приезжает в город. И хочет его снова увидеть. Джастин расплылся в широкой неконтролируемой улыбке, встал, сделал несколько шагов, а потом запрыгал, словно ребёнок, вопя от радости. Брюки спереди стали немного тесноваты. Он снова сел, напечатал ответ, нажал «отправить» и откинулся на спинку стула, вспоминая, как отсасывал Эйдану в клубе, на танцполе. Промежность Эйдана так приятно пахла, а его сперма была чертовски сладкой на вкус. Джастин расстегнул ширинку, и член с готовностью выскочил наружу. Он начал дрочить, представляя момент, когда Эйдан трахал его в рот, а возбуждённые парни смотрели на это. Ему потребовалось меньше пяти минут, чтобы кончить себе на рубашку и руку. Чёрт! В восемь нужно быть на занятиях. Джастин быстро привёл себя в порядок и надел чистую рубашку. Затем разложил восемь экземпляров диссертации вместе с заявлениями о приёме на работу по отдельным большим конвертам, намереваясь сегодня же их отправить. Последний экземпляр он оставил для своего научного руководителя. Не сомневаясь, что диссертация пройдёт проверку, Джастин не видел смысла дожидаться результата, чтобы начать искать работу. После занятий Джастин дрочил ещё два раза. Сосредоточиться не удавалось. Тогда он отправился в «Кафф», привёл домой высокого, стройного темноволосого парня и трахал его без остановки больше часа, дважды кончив ему в задницу и один раз по всему телу. Как обычно, Джастин был любезен, позволил парню принять душ и отвёз его домой. И, по обыкновению, поблагодарив за приятный вечер, проигнорировал попытки узнать его номер телефона или договориться о повторной встрече. Вернувшись домой, Джастин окинул окружающую обстановку критическим взглядом. Эйдан прилетает через три дня. Блядь. Раньше он никогда бы не подумал, что будет беспокоиться о том, какое впечатление производит его квартира. Вдоль стен стояло несколько картин. Он так и не удосужился их повесить. Исправлять ситуацию и делать это сейчас, когда есть надежда вскоре уехать из Сиэтла, казалось бессмысленным. Книги были разбросаны по всей гостиной, гора чистого белья, никогда не убывающая в объёме, лежала на стуле, альбомы для рисования и отдельные листы покрывали почти всю доступную поверхность, а ворох нераспечатанной корреспонденции из почтового ящика высотой в полфута занимал место у входной двери. В холодильнике не было ничего, кроме «Перье» и попперсов. Ну, в общем-то, Эйдан не ел… Кстати, что за хрень, почему он не ел? Джастин не пользовался кухней, за исключением вазы для фруктов, наполненной «Розовыми Дамами» — его любимыми яблоками, и уплотнителя мусора для удобства и редкого выноса отходов. Хм. У него не было ни тарелок, ни столового серебра. Только один очень острый нож и стеклянная миска, деревянная ложка и форма для выпечки хэш-брауни — его обычный подарок на вечеринку. Ванная комната сияла безупречной чистотой, по-другому у Джастина просто не могло быть. Однако и здесь требовалось внимание. Двадцать разных флаконов с шампунем и кондиционером, чтобы не казаться грёбаной королевой, придётся выбросить. Верхняя полка аптечки и вовсе не должна попасться на глаза такому проницательному человеку, как Эйдан. Золофт, Ксанакс, Тразодон. Это и тот факт, что он никогда не употребляет алкоголь, несомненно, выдадут его с головой. В настоящее время панические атаки случались редко, он обходился без посторонней помощи и спал без кошмаров, а две ночи с Эйданом вообще спал самым блаженным и глубоким сном впервые за последние годы. Тем не менее, в памяти времена, когда всё было иначе. Эти лекарства необходимо разместить где-то в другом месте. Препараты от аллергии и астмы можно оставить. Джастин проверил дату на Эпипене. Годен ещё шесть месяцев. Точно так же, как презервативы и смазка, его ингаляторы и шприц-ручки с Эпипеном находились повсюду — в квартире, в карманах одежды, в сумке-мессенджере, в машине. Он ненавидел больницы и не собирался туда обращаться из-за реакции на какой-то аллерген, например, на стручковый перец, скрытый в составе пищи. Пять различных видов смазки — не слишком ли много? Джастин усмехнулся. А как насчёт коробки с новыми зубными щётками и флакона жидкости для полоскания рта промышленного размера? Чересчур откровенно? Нахуй. В первый раз они с Эйданом трахались три часа. Джастин любил трахаться. Много. И не стыдился этого. Ну и что, если ему нравятся партнёры со свежим дыханием? В спальне был порядок. Джастин любил чистые простыни. Купив комплект тонких хлопковых покрывал в «Икее», он трахал парней на кровати, застеленной покрывалом, которое затем снимал и стирал. Если кто-то оставался на ночь, простыни потом обязательно менялись. Вместительные выдвижные ящики в основании огромной кровати были заполнены простынями самого лучшего качества тёмно-синего, тёмно-серого и тёмно-фиолетового цветов. На фоне этих цветов его тело выглядело потрясающе. Ведь нужно использовать свои сильные стороны. Шкаф и комод стояли наполовину пустые, так как бóльшая часть одежды была свалена на стуле в гостиной. Пожалуй, хотя бы клубные и выходные костюмы, всё ещё находящиеся в пакетах из химчистки, следует повесить на дверные крючки спальни. Кто знал, что из-за приезда Эйдана в квартире окажется столько работы? Джастин ухмыльнулся, ничуть не обеспокоенный. Будучи сам в некоторых моментах зацикленным на аккуратности и порядке, он сел и составил список, что хотел бы сделать до визита Эйдана. Затем, с чувством выполненного долга, лёг в постель и ещё раз подрочил, медленно, томно, точно так же, как планировал трахнуть Эйдана в их последнем раунде перед сном в четверг. Он позволил себе полностью расслабиться, постанывая, охая и вскрикивая, когда кончал. Блядь. Он не мог дождаться… ***** Когда Брайан вышел из аэропорта, было совсем темно и лил сильный дождь. Но Брайан приготовился к сюрпризам сиэтловской погоды, надев плащ Burberry поверх костюма от Armani и ботильоны Prada и захватив с собой возмутительно дорогой зонтик Kasa. Audi TT появилась перед ним словно из ниоткуда и припарковалась с заносом. Багажник распахнулся ещё до полной остановки машины. Брайан усмехнулся на столь эффектное появление, бросил сумку в багажник, открыл пассажирскую дверь, сел и, прежде чем закрыть дверь, сложил зонт, нажав кнопку на ручке. Зонт превратился в миниатюрный и элегантный свёрток. Ему нравилась эта чёртова вещица. Брайан повернулся к Джей Ти и, сражённый его улыбкой, внезапно осознал, как сильно по нему скучал. Он обнял Джей Ти за шею, притянул к себе и поцеловал в губы. Брайан наслаждался нуждающимся стоном Джей Ти, когда их губы встретились, его вкусом, дразнящим язычком и жадным откликом. Он полностью растворился в поцелуе и слегка подпрыгнул, когда полицейский постучал в окно и сказал с ухмылкой: «Проезжайте, любовнички, не задерживайте движение». Это было просто обычное, вежливое замечание. Брайан любил Сиэтл. Выехав из аэропорта, Джей Ти встроился в плотный транспортный поток. Воспользовавшись тем, что он сосредоточился на загруженной, скользкой дороге, Брайан принялся его рассматривать. Чувствуя на себе пристальный взгляд, Джей Ти то и дело быстро оглядывался на Брайана с красивой улыбкой на губах. Во время очередной заминки в движении он открыл охлаждаемый подстаканник на приборной панели с дорожным стаканчиком из нержавеющей стали внутри и спросил: — Ты всё ещё на жидкой диете? — Да. — Брайан сел на диету в понедельник, как только получил ответ от Джей Ти по электронной почте. — Тогда это для тебя. — Джей Ти протянул стаканчик. Брайан сделал осторожный глоток. Это был смузи. Смузи из гуавы, из Six Seven, если он не ошибался. Потрясающе и очень желанно, поскольку он умирал с голоду. Six Seven находился далеко от аэропорта. Джей Ти пришлось сделать огромный крюк от Капитолийского холма, где, как знал Брайан, он жил, что явно заняло не менее часа из-за интенсивного движения в это время суток. — Спасибо, — сказал Брайан, прежде чем с наслаждением выпить. Джей Ти улыбнулся, явно радуясь, что доставил удовольствие. Брайану захотелось поцеловать его снова, прямо сейчас. Но холодный рассудок возобладал. При таком потоке машин, в темноте, в дождливую погоду вождение требовало от Джей Ти полного внимания. Вскоре они въехали на мощёную парковку, занимавшую часть лужайки перед красивым довоенным кирпичным зданием в элегантной старой части гей-квартала, о существовании которого Брайан, считавший Капитолийский холм всего лишь Бродвей-авеню, никогда бы не догадался. Дождь, наконец, прекратился. Они вышли из машины и направились к старинной кованой двери из металла и стекла, для открытия которой требовался мастер-ключ, затем поднялись на один пролёт по великолепной деревянной лестнице к другой старой двери, на этот раз из цельного дуба. В освещённом латунными люстрами коридоре пахло пчелиным воском. Джей Ти открыл дверь, включил несколько ламп, щёлкнув старомодным выключателем, швырнул ключи на консоль и сбросил кожаную куртку на пол. Закрыв за Брайаном дверь, он прижал его к ней, опустился на колени, расстегнул ремень и ширинку на брюках Брайана и занялся его освобождённым членом. Брайан выронил сумку из рук, опёрся спиной на дверь, откинул голову назад и погрузился в блаженные ощущения. Хотя Брайан с нетерпением ждал других вещей, он действительно хотел, чтобы Джей Ти при встрече позволил ему кончить первый раз именно так. Он мечтал о минете Джей Ти с тех пор, как они расстались. Последние несколько недель, думал о его губах, языке и... ох, чёрт... о том, что происходило прямо сейчас, каждый раз, когда ему отсасывали. Ни один из тех минетов не мог сравниться с творящимся сейчас волшебством. О боже, твою ж мать! Брайан закусил губы, пытаясь сдержать звуки, угрожавшие вырваться наружу. Но когда Джей Ти проделал что-то невообразимое своим горлом и языком, отбросил всякую видимость контроля и закричал от удовольствия. Он растворился в экстазе, кончая и чувствуя, как Джей Ти жадно пьёт его, словно он был живительной влагой в пустыне… Поднявшись с колен, Джей Ти натянул на Брайана брюки и, чтобы они хоть как-то держались на нём, не заморачиваясь ни с молнией, ни с ремнём, застегнул их на металлическую пуговицу на ширинке. Брайан всё ещё пытался отдышаться и обрести дар речи. Погладив Брайана по лицу прохладной ладонью, Джей Ти извинился: — Чёрт, Эйдан, прости. Я даже не дал тебе времени снять плащ. — Он покраснел, на самом деле смутившись. — Я… я просто с таким нетерпением ждал возможности снова попробовать тебя на вкус. Мне… мне так нравится твой вкус, твой запах. Брайан притянул Джей Ти к себе и поцеловал. Он уже овладел способностью говорить, но решил, что сейчас лучше использовать свой язык для поцелуев. Прижавшись телами, запустив руки в волосы друг друга, они долго целовались у входной двери, и Брайан наслаждался каждой секундой. Когда они наконец оторвались друг от друга, то улыбнулись друг другу, и Джей Ти сказал: — Добро пожаловать. Проходите. Позвольте повесить ваш плащ. Посмеиваясь, Брайан снял свой модный Burberry, который Джей Ти повесил в шкаф возле входной двери, потом пиджак, также отправленный Джей Ти на вешалку. А зачем останавливаться на достигнутом? Брайан протянул Джей Ти галстук, скинув обувь, снял и вручил ему брюки. Носки, рубашку и майку он просто сбросил на пол. Джей Ти хихикал, наблюдая, как Брайан раздевается. Аккуратно повесив его брюки, он стянул через голову футболку с длинным рукавом, снял ботинки, носки и сбросил джинсы. И, когда они оба оказались обнажены, произнёс гостеприимным голосом хозяина: «Не желаете ли совершить экскурсию по этому дому? Позвольте показать вам спальню». Подхватив сумку гостя, он пошёл первым, снова хихикнув, когда Брайан шлёпнул его по голой заднице. Брайан оценил, что Джей Ти нашёл время повесить сумку на дверной крючок спальни, прежде чем повернуться к нему. Бледная кожа Джей Ти светилась в мягких матовых лучах круглой лампы, его потрясающий член был твёрдым и блестел от предэякулята, а глаза потемнели от возбуждения. — Можно я съем твою задницу? —серьёзным голосом спросил ДжейТи. — Пожалуйста, позволь мне вылизать её. — Он будто просил сделать ему одолжение. Брайан, который с радостью умолял бы о такой привилегии, быстро лёг на кровать, положил голову на подушку и раскинул ноги в знак приглашения. — О Боже, — сказал Джей Ти с лёгкой дрожью в голосе. — Какой же ты красивый. Я так сильно тебя хочу. — Он подошёл к кровати, подложил подушку под бёдра Брайана и, обхватив руками его раздвинутые ноги, принялся за дело. Пока язык Джей Ти вылизывал его задницу от подёргивающегося ануса до яиц и обратно, пробуждая и ублажая мириады нервных окончаний вокруг входа, Брайан примирялся с фактом, что его снова собираются трахнуть. Хотя он готовился, голодал и помнил, как сильно ему понравилось в прошлый раз, но вплоть до настоящего момента по-прежнему не мог этого принять. Он, топ до мозга костей, должен добровольно отказаться от своей роли, когда абсолютно не испытывает желания быть снизу? Просто немыслимо. Но тёплый язык творил что-то невероятное, пробудив ощущения, о существовании которых Брайан даже не подозревал. Сквозь дымку блаженства он слышал, как Джей Ти стонет, облизывая и посасывая его дырку, и знал, что Джей Ти нравится то, что он делает. И когда палец присоединился к языку, а затем ещё два пальца заменили язык, Брайан начал хотеть этого. И вскоре захотел так сильно, что стал просить: «Трахни меня, Джей Ти, боже, пожалуйста, трахни». Три пальца с их охуенными, сводящими с ума мягкими постукиваниями по простате, наконец… о, чёрт возьми, да… заменила внушительная грибовидная головка. Растяжка, ощущение наполненности и доение простаты. Джей Ти между его ног, в нём, на нём. Смотрит с чем-то вроде благоговения и повторяет: «Эйдан, Эйдан, Эйдан, о боже мой, Эйдан», заставляя Брайана сильно пожалеть, что он не назвал своё настоящее имя. Джей Ти целует его, страстным поцелуем, и у Брайана кружится голова ещё до того, как удовольствие расплавляет все мысли в цвета, взрывающиеся под веками подобно фейерверку. Его тело превращается в не что иное, как в чистую радость, которая наконец изливается из члена, и он оказывается поглощён сладчайшей чернотой... Он проснулся от очень приятного ощущения полотенец на своей коже, одно, тёплое, очищало грудь и живот от спермы, а другое, почти горячее, успокаивало дырку и избавляло от слюны и смазки. Это было просто роскошно… Джей Ти лёг рядом с Брайаном, положил голову ему на плечо и улыбнулся. Брайан улыбнулся в ответ и поцеловал его в губы. — Я закончил диссертацию, — сообщил Джей Ти. — Сдаю в понедельник. — Ты доволен? — Брайан подавил желание расспросить о диссертации, узнать на какую степень магистра Джей Ти претендует, потому что не хотел отвечать взаимностью и рассказывать что-либо о своей жизни в Питтсе или, что ещё хуже, лгать Джей Ти. В прошлый раз они обошлись без подробностей, и это было прекрасно. — Очень доволен. Не могу поверить, что учёба почти закончена. Поскольку ты вернулся, полагаю, та деловая встреча прошла хорошо? — Джей Ти, казалось, без слов понял, что Брайан не хотел делиться личным. Брайан был благодарен за уважение к его частной жизни. Хотя ему и было немного любопытно, что Джей Ти думает о нём. — Просто замечательно. Мы подписали контракт. Завтра заключительная встреча. Я связался с ещё одной компанией, надеюсь и её заполучить в партнёры. Еду туда завтра после обеда. — Ты выглядишь невероятно сексуально в своём костюме. Только из-за этого одного, уверен, ты всё получишь, — поддразнил Джей Ти. Брайан, который прекрасно знал, как горячо он выглядит в деловом костюме, был удивлён, насколько ему понравился комплимент. — Всё это часть плана. Если мне повезёт и на встрече будет присутствовать педик, влияющий на принятие решений, я могу трахнуть его в сортире. Это тоже срабатывает каждый раз. Джей Ти расхохотался, не подозревая, как часто Брайан поступал именно так, работая на Райдера и «Вангард». Но теперь уже нет. Клиенты выбирали «Киннетик», основываясь исключительно на достоинствах предлагаемой рекламной кампании. Брайан позаботился об этом. — Я буду дома к шести, — сказал Джей Ти. — Хочешь куда-нибудь выйти? — Ты играешь в бильярд? — спросил Брайан. Джей Ти приподнялся на локте и посмотрел на него с дерзкой ухмылкой: — Подобно богу. — Да неужели? — Брайан усмехнулся. — Звучит определённо как вызов. В таком случае, самоуверенный мальчишка, предлагаю следующее: давай договоримся, что победитель в пяти партиях завтра ночью будет топом. Это был выстрел в темноте. Брайан понятия не имел, какой реакции ожидать. От его внимания не ускользнуло, что солнечный свет в улыбке Джей Ти на мгновение померк. Однако блондин не колебался в своём ответе: — Я всегда топ, Эйдан. И не бываю снизу ни при каких обстоятельствах. Но я принимаю твои условия, потому что знаю, что надеру тебе задницу. — Полегче, малыш. Возможно, тебя ждёт сюрприз. — Брайан, как он сам о себе говорил, чертовски хорошо играл в бильярд, особенно в трезвом состоянии. Джей Ти закатил глаза: — Пф-ф-ф! Ах так? Теперь Брайан действительно с нетерпением ждал завтрашнего вечера. — Мы можем пойти потанцевать потом, если ты не против. — Джей Ти снова положил голову Брайану на плечо. — Отлично. Есть на примете другой клуб? — Предлагаю пойти в «Ребар» — лучшее место для танцев. У них классный ди-джей, но публика довольно смешанная. — Ты хочешь сказать, что минета на танцполе не будет? — пошутил Брайан. — Без шансов. Там все очень заняты танцами, меня просто затопчут, не заметив на полу на коленях, — объяснил Джей Ти. — И мокрого места не останется, — добавил он с усмешкой и широко зевнул. — Похоже, малышам пора спать, — поддразнил Брайан, который и сам уже порядком устал. Всё-таки разница во времени составляла три часа. Джей Ти снова приподнялся на локте и сказал совершенно серьёзно: — Сначала я должен трахнуть тебя ещё раз. — Он прижался пахом к бедру Брайана, его член был твёрдым, как бейсбольная бита. — Я хочу трахать тебя сзади, глубоко, долго и медленно, пока не почувствую, что полностью обессилел. Пожалуйста? Он был таким чертовски милым. Брайан в знак согласия поцеловал его в губы. Задница Брайана ещё была расслаблена, но Джей Ти подготовил его в полной мере — нежно и основательно растянул, осыпая поцелуями спину и лаская свободной рукой. Потом легко и плавно вошёл. И, как было заявлено, трахал Брайана долго и глубоко, с идеальным контролем. Выходя, он останавливался перед наружным сфинктером, замирал на несколько секунд и толкался назад до упора, затем снова выходил и, скользя большой головкой вдоль простаты, мягко доил её, заставляя Брайана кричать от удовольствия. Это было так чертовски хорошо. Боже, да. Так прекрасно, безукоризненно совершенно. Брайан завис на краю, по всему телу пробежали мурашки, яйца поджались, пальцы ног подогнулись, волосы на затылке встали дыбом. И всё же он не кончил. Джей Ти удерживал его в этой точке совершенства. Вся кожа покрылась потом, сердце билось так сильно, что было слышно, как кровь течёт по телу, а он продолжал сохранять равновесие в этом… раю, любя его, любя член внутри себя, любя мужчину, который заставил его чувствовать себя так удивительно хорошо, любя жизнь, позволившую ему пережить этот момент, любя мир за то, что он создал его мужчиной. «Эйдан, это так замечательно… О чёрт, я хочу, чтобы это никогда не кончалось. Нет ничего подобного этому. Нет ничего лучше, чем трахать тебя… Но я больше не могу держаться, не могу…» Джей Ти обхватил член Брайана и начал ему дрочить. Он двигал рукой медленно, в такт своим толчкам. И Брайан, наконец, сорвался с края, на котором балансировал, казалось, целую вечность. Экстаз его освобождения был абсолютно умопомрачительным и сопровождался необузданным и первобытным криком. Джей Ти не ускорился, даже кончая, его член пульсировал в заднице Брайана, а сам он выкрикивал то, что обычно вырывается, когда удовольствие затмевает всё остальное, а потом сразу забывается: «Эйдан, боже, Эйдан, я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя…» Джей Ти упал сверху, и Брайан, греясь в приятных ощущениях, словно в лучах солнца, и вдыхая запах их смешанного пота, наслаждался тяжестью его тела. Минуту спустя послышался тихий храп, и Брайан рассмеялся. Он перекатился на бок, чтобы сбросить Джей Ти на кровать рядом с собой. Поскольку это движение вытащило член Джей Ти из его задницы, он посмотрел, «ушёл» ли вместе с членом презерватив, и, убедившись, что всё в порядке, вздохнул с облегчением. Невозможно было поверить, но малыш по-прежнему спал. — Солнышко! Проснись! Время душа. — Брайан понятия не имел, откуда взялось это прозвище, но когда Джей Ти улыбнулся, не открывая глаз, подумал, что оно ему идеально подходит. — Неси меня, — сказал Джей Ти. — Это твоя вина, что я не могу пошевелиться. Оргазм повредил мой позвоночник. Я собираюсь подать в суд. На твоей заднице должно быть правительственное предупреждение. Задница Брайана в чём-то виновата? А что насчёт члена Джей Ти? Этот вредоносный инструмент, очевидно, сделал Брайану лоботомию, потому что как ещё можно объяснить его решение пощекотать блондина? Брайан, блядь, Кинни не обнимался, не занимался посткоитальным милым дурачеством, он не ходил на свидания и не трахался дважды с одним и тем же парнем и уж точно не летал три часа, чтобы подставить задницу. Да этот член просто оружие массового уничтожения. Джей Ти визжал, как девчонка, и молил о пощаде, но Брайан смилостивился, только когда он пропищал, что сейчас описается. Пока Джей Ти переводил дыхание, они смотрели друг на друга и ухмылялись, как дураки. Затем встали, приняли душ в изысканной ванной комнате, отделанной чёрно-белым кафелем, почистили зубы, воспользовались зубной нитью и, в изнеможении упав в кровать, устроились в позе ложечек. Через пару минут Джей Ти сказал: — О, кое-что вспомнил! Я пригласил одного парня к себе в субботу вечером, прежде чем узнал, что ты приедешь. Хочешь, отменю встречу, или, может быть, попробуем секс втроём? По какой-то причине мысль о том, чтобы смотреть, как Джей Ти кого-то трахает, была совершенно невыносимой. Однако, он бы с удовольствием трахнул кого-нибудь, если бы Джей Ти наблюдал за ним. Брайан смирился, что ему, похоже, не светит быть сверху с Джей Ти, но, без сомнения, хотел, чтобы Джей Ти увидел, насколько он хорош в роли топа. — Если ты будешь трахать только меня, то я в деле, — сказал Брайан. Джей Ти усмехнулся. — Забавно. Моё единственное условие — тебя трахаю только я. Брайан рассмеялся: — Ну, это само собой. Поверь, никак иначе не будет. — Он поцеловал Джей Ти за ухом, подтверждая свою теорию фронтальной лоботомии, закрыл глаза и заснул. ***** Джастину нравилось наблюдать за неверием на лице Эйдана, когда он одним ударом загнал в лузы три полосатых шара на первом ходу. Джастину даже стало немного жаль его. Эйдан выиграл жеребьёвку, разбил пирамиду и забил три шара подряд. Он был очень хорошим игроком. Но дело в том, что Джастин занимался бильярдом профессионально, последние три года используя выигрыши в турнирах для оплаты учёбы в бакалавриате. Это было «наследство» от его любимого дедушки по отцовской линии, профессионального игрока в бильярд. Дедушка начал учить маленького Джастина играть, когда тому едва исполнилось пять. Крейг, отец Джастина, ненавидел, что его сын унаследовал дар своего деда, поскольку сам был посредственным игроком. Во время всех каникул, начиная с четырнадцатилетнего возраста, Джастин принимал участие в профессиональных турнирах под бдительным присмотром деда. Когда Фред Тейлор умер от обширного инсульта, Джастин, на тот момент учившийся в последнем классе средней школы, потерял не только лучшего друга, но и единственного человека, который знал, что ему нравятся мальчики. Джастин помелил кий и забил последний, восьмой шар. Теперь Эйдан смотрел на него с улыбкой, очевидно, окончательно удостоверившись в том, о чём его предупреждали. Просто потому, что умел, Джастин заставил белый шар отскочить от всех четырёх бортов, прежде чем попасть в чёрную восьмёрку, которая, в свою очередь, медленно покатилась по зелёному сукну, задержалась на краю лузы, а затем, словно нехотя, упала в неё. Эйдан ухмыльнулся и низко, театрально поклонился, «самоуверенный мальчишка» выиграл три партии из пяти, не оставив ему ни малейшего шанса. Джастин радостно рассмеялся. Эйдана нисколько не беспокоило, что его превзошли. Его эго, видимо, могло это вынести. Помимо их потрясающих сексуальных отношений, Джастину очень нравился Эйдан. Интересный, остроумный, он уважал чужое мнение и, несмотря на природную склонность к соперничеству, похоже, был способен смириться с поражением, не принимая его близко к сердцу. Джастин подошёл к Эйдану и притянул его к себе для долгого жаркого поцелуя, хотя они находились в ирландском баре на 23-й улице, далеко от гей-квартала. Но это был Сиэтл. Худшее, что они могли бы получить, — это приподнятую бровь… или две. Когда они отстранились друг от друга, рядом с ними оказался парень. Джастин почувствовал напряжение в теле Эйдана. Но парень только спросил: — Ребята, стол свободен? Джастин протянул ему кий и ответил со смущённой улыбкой: — Да… извини! Парень рассмеялся и подмигнул: — Всё нормально, глядя на вас моя девушка так завелась. Они уже собирались сесть за барную стойку, когда Эйдан остановил Джастина. — Джей Ти, боюсь, нам придётся вернуться к тебе. — Ты в порядке? — Нет. — Тебе нужен врач? — Ну, помощь не помешала бы. — Что болит? — Ужасно, ужасно уязвлённое самолюбие. Есть только одно лекарство: долгий, глубокий минет. Джастин расхохотался. Боже, на секунду он действительно забеспокоился. Теперь же мысль о мускусном аромате яиц, об ощущении большого члена у себя в горле, о вкусе предэякулята и спермы Эйдана возбудила его в считанные секунды. — Уязвлённое самолюбие требует немедленного внимания, поскольку может причинить невыносимые страдания. Давайте, сохраняя спокойствие, побыстрее вернёмся в квартиру. Будьте готова снять джинсы и сесть на диван, как только мы туда доберёмся, я позабочусь об остальном. На танцы они так и не попали. После исцеления ушибленного эго Эйдана Джастин каким-то образом оказался прикованным наручниками к кровати с завязанными глазами и с зажимами на сосках, которые жестоко мучили его, доставляя восхитительное удовольствие. Эйдан взял эти игрушки с собой в командировку! Задницу Джастина тщательно вылизали. Затем ему отсасывали до тех пор, пока он не стал умолять позволить ему, «пожалуйста, пожалуйста!», кончить. Наконец Джастина оседлали, и он, чувствуя жар, окруживший пульсирующий член, и горячую сперму наездника, брызжущую на грудь, кончил с криком. Потом они сделали это лицом к лицу. В любимой позе Джастина с Эйданом, когда он держал ноги Эйдана у себя на плечах и смотрел, как великолепный член Эйдана скользит в кулаке, а собственный член входит и выходит из краснеющего от удовольствия любовника. Джастин не мог насытиться, наблюдая, как Эйдан внезапно покрывается испариной и начинает бороться, пытаясь сохранить контроль и не закричать, но проигрывает этот бой, изумляясь собственному удовольствию. Джастину нравилось видеть, как Эйдан, влекомый физическим «я», распадается на части, оставляя все мысли позади. Затем они трахнулись ещё один раз. Джей Ти неподвижно стоял на коленях, а Эйдан на четвереньках насаживался на его член. Было необычно уступить контроль в такой позе, сопротивляться желанию схватить Эйдана за бёдра и начать вбиваться в него, но Джастин всё больше и больше осознавал его потребность во властной роли. Да и ощущение, когда оргазм буквально высасывается из тебя, было на самом деле фантастическим. После того, как Эйдан предложил, чтобы призом для победителя пяти партий в бильярде стала роль топа, в Джастине что-то словно угасло. Он до последнего предпочитал надеяться, что Эйдан только боттом. Э-эх, чёрт… Конечно, это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Всё в Эйдане кричало: «Я ТОП!» Пассивы в Purr ни капли в этом не сомневались, когда строили ему глазки. Непонятно только, почему Эйдан не попытался переломить ситуацию раньше. Когда он написал по электронной почте, что приедет, Джастин не мог не надеяться. Глупо действительно. Эйдан даже не догадывался, насколько Джастин уже пошёл на компромисс, до какой степени потерял контроль, доверившись ему. Ведь позволить связать себя было огромным испытанием для Джастина. Между раундами они нежились в объятиях друг друга и разговаривали. Как и прежде, их беседы были вдохновляющими, приятными и самыми разнообразными. Они обсуждали культовые книги и фильмы и то, что сделало их такими, экономическое влияние на мир продолжающейся пандемии СПИДа в Центральной Африке, искусство изготовления фарфора в Японии, значение возрождения татуировок в 1990-х и так далее. Их речи взаимодополняли друг друга. Если возникали разногласия, то, не ограничиваясь своими устоявшимися убеждениями, они с готовностью обсуждали расходящиеся мнения, расширяя таким образом свой кругозор и учась друг у друга. Утром они вместе отправились в спортзал, но тренировались порознь. Джастин вначале занимался в классе степ-аэробики, а затем делал растяжку и разогрев нижней части тела. Эйдан, как и в первый раз, отказался от посещения «дикого» класса аэробики и крутил педали на велотренажёре, потом работал над верхней частью тела. Они оба присоединились к Abs-buster тренировке, объявленной по системе громкой связи. Джастин старался не пропускать эти занятия. Двадцать минут, и он взмок от пота, его измученный пресс пылал. Он стонал, как и все участники, и смеялся вместе с Эйданом, когда они встречались взглядами. В конце тренировки Сэнди, «фасилитатор» Abs-buster, наблюдавшая за всеми с лёгкой садистской улыбкой на лице, провела заключительные упражнения — расслабляющую растяжку проработанных мышц. После взаимной дрочки в душе спортзала, где их чуть не застукали, когда в душ вошёл другой парень, а сперма Эйдана всё ещё стекала в канализацию, они пошли перекусить. Вернее, Джастин пошёл перекусить, а Эйдан сопровождал его со странной смесью из ростков пшеницы, протеина и ананаса, которую он купил по дороге в «Джамба Джус». На вопрос Джастина, когда заканчивается его голодание, он ухмыльнулся и ответил: «В воскресенье в 4:00». Это было время его вылета из Сиэтла. Джастин не стал больше ничего спрашивать, решив, что если Эйдан захочет, то сам всё объяснит. Из-за проливного дождя они провели вторую половину дня в музее Experience Music Project**, где Эйдан заворожённо читал дневник Джимми Хендрикса. Джастину не слишком нравились необычные внешние формы музея. Оказавшись потом в кафе, они заговорили об архитектуре. Эйдан прекрасно разбирался в этой теме, и его критика работ известных архитекторов Сиэтла была не только интересной, но и забавной. Они оба смеялись над башней Пениса (так жители Сиэтла называли муниципальное здание), которая послужила ледоколом в их отношениях. ~~~ Патрик Донахью, был приглашён «выпить» в восемь. Перед его приходом они обменялись минетами в ду́ше. К тому времени, как раздался звонок интеркома, они были одеты. Эйдан выглядел горячо и расслабленно в wife beater и идеально сидящих джинсах с расстёгнутой верхней пуговицей. Он был босиком. Джастин посмотрел на его ступни и снова поймал себя на мысли, до чего же они сексуальны. Джастин знал, что в кремовых узких брюках с посадкой на бёдрах и ультратонкой красной футболке с длинным рукавом тоже выглядит очень хорошо. Он немного нервничал. Патрик не ожидает секса втроём. Патрик присоединится к Эйдану. Плюс их удивительная сексуальная химия. Всё это может привести к неоднозначным результатам. — Я встречу его, — сказал Эйдан. Он нажал кнопку интеркома, открыл входную дверь и стал ждать Патрика. — Э-э… Привет! Я случайно не ошибся адресом? Мне нужен Джей Ти. — Нет, всё верно, заходи и позволь мне взять твоё пальто. Джастин глубоко вздохнул. Шоу началось. Он встал с дивана и сказал с улыбкой: — Привет, Патрик! Не хочешь чего-нибудь выпить? Выбор, правда, несколько ограничен. У нас есть бурбон и… бурбон. О, и бурбон со льдом. Патрик хихикнул: — Я буду бурбон. — Отличный выбор, — Эйдан отсалютовал своим наполовину полным стаканом. Джастин протянул Патрику двойную порцию. — Не знал, что ты с кем-то живёшь, — обратился Патрик к Джастину. — Я живу один. Мой друг Эйдан в Сиэтле по делам, — объяснил Джастин. — О… Э-э… Не хотелось бы мешать, я могу… — Я в городе по делам и для удовольствия, — с улыбкой прервал Эйдан Патрика, затем наклонился к нему и прошептал что-то на ухо. Патрик сразу расслабился и, улыбнувшись в ответ, сказал: — О, чёрт возьми, да! Эйдан одним глотком допил бурбон, ловко снял с Патрика рубашку поло, взял его лицо в ладони и поцеловал. Джастин улыбнулся и забрал у Патрика почти пустой стакан, пока тот не упал на пол, затем подошёл к Патрику сзади и начал расстёгивать его джинсы. Стон Патрика заглушил рот Эйдана, когда Джастин добрался до его члена. Хм. Он необрезанный, класс! Патрик снял обувь, Джастин спустил его штаны и нижнее бельё. Когда Эйдан повёл его в спальню, он на ходу выбрался из спущенных штанов и трусов, оставшись только в носках. В спальне Эйдан продолжал целовать его в губы, а Джастин, прижавшись сзади, покусывая и посасывая его шею и плечи, одной рукой ласкал его член, другой пощипывал соски. Член Джастина за считанные секунды превратился из твёрдого в каменный, когда они с Эйданом поцеловались через плечо Патрика. Они ласкали тело между собой до тех пор, пока Эйдан не поймал взгляд Джастина и после нескольких секунд зрительного контакта не сказал: «Раздевайся, Солнышко, и ложись на кровать». Солнышко. Это был второй раз, когда Эйдан назвал его так. Почему ему это так нравится? А что означает этот взгляд? Эйдан просит разрешения быть главным? Джастин нисколько не возражал, чтобы он руководил. Эйдан обошёл Патрика, попутно осыпая его поцелуями, и прижался сзади. Он посасывал шею Патрика, надрачивал его необрезанный член и тихо говорил ему на ухо, пока они смотрели, как Джастин снимал с себя одежду: — Посмотри, какой он красивый, Патрик, эта кожа, эти волосы, эта потрясающая задница, этот великолепный член. Он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видел… Ты можешь смотреть, мой друг, но этот член мой, эта задница моя. Он не трахает тебя, и ты не трахаешься с ним. Встретившись взглядом с Эйданом, Джастин увидел в его глазах собственнический огонёк, говоривший о серьёзном отношении к каждому произнесённому слову. Джастин улыбнулся. Хотя Патрик был на пару дюймов ниже Эйдана, с более тёмными волосами и карими, а не ореховыми, глазами, их телосложение было схожим: длинные рельефные мышцы на идеально пропорциональном теле. Они прекрасно смотрелись вместе. — Ты хочешь отсосать ему, Патрик? — спросил Эйдан. Твёрдый член Патрика дёрнулся, и он облизнул губы: — О, да! — Иди к нему. Патрик забрался на кровать, проложил поцелуями дорожку вверх по ногам Джастина и развёл их в стороны. Он начал ласкать внутреннюю поверхность бёдер Джастина и брать в рот его тяжёлые яйца, одно за другим. Это было хорошо, возбуждающе. Затем он поцеловал и облизал его ствол, пососал выделяющийся предэякулят и взял головку в рот. Джастин наблюдал за Эйданом, который разделся и медленно дрочил, следя за действиями Патрика. Когда Патрик, пытаясь принять поглубже в рот, подавился большой головкой, Эйдан встретился глазами с Джастином и улыбнулся. Он никогда не давился, делая горловой минет, хотя в случае с Джастином это была совсем нелёгкая задача. Патрик старался изо всех сил, и, по мнению Джастина, был довольно хорош. У него имелась манера сосать, прижимая член к нёбу, что было, «хм, да, вот так, о, да», очень приятно. Эйдан подошёл к кровати и поставил Патрика раком. Не сводя глаз с Джастина, он начал готовить Патрика автоматическими, уверенными движениями, свидетельствующими о большой практике. Что-то в Джастине ещё немного угасло. — Съешь его задницу, — приказал Эйдан Патрику. — Трахни языком. Несмотря на то, что глаза затуманились от вожделения, три пальца входили и выходили из задницы, Патрику удалось дотянуться до подушки и, подложив её под бёдра Джастина, сделать, что ему велели, и сделать это хорошо. Патрику, явно, и самому нравилось — он атаковал дырочку Джастина с восторженным стоном . О, да… В этом он тоже был хорош… Джастин закрыл глаза, наслаждаясь вниманием, уделяемым его заднице и восхитительной дрочкой Патрика. — Открой глаза, Джей Ти, будь со мной, — сказал Эйдан почти резко. Они встретились взглядами. Эйдан одним плавным движением вошёл в Патрика и замер. Патрик ахнул и перестал обслуживать Джастина, переводя дыхание. Но как только Эйдан начал вбиваться в него, он снова принялся трахать языком дырочку Джастина и ласкать его член в том же ритме. Эйдан пристально смотрел на Джастина и, демонстрируя своё удовольствие, умело трахал Патрика, крепко сжимая его бёдра. Джастин приближался к кульминации. Физическое наслаждение было острым, но в нём чувствовалась сладкая горечь. Патрик кончил первым, когда Эйдан пару раз приласкал его член, чтобы довести до оргазма. Затем Эйдан в последний раз глубоко погрузился в задницу Патрика и отпустил себя. Не сводя глаз с Джастина, он мягко, почти умоляюще протянул: «Джей Ти». Джастин закрыл глаза от переполнившего его удовольствия и излился в тёплую глубину рта Патрика. Весь потный Патрик рухнул рядом с Джастином, посмеиваясь. Эйдан вклинился между ними, ухмыляясь, шлёпнул Патрика по заднице и, притянув Джастина в объятия, положил его белокурую голову себе на плечо. Он поцеловал Джастина в висок, расслабленный, счастливый, и спросил: — Может быть, в душ? — О, да, желательно, — оживился Патрик. — Вы идите, — сказал Джастин. — Я присоединюсь к вам через минуту. Эйдан поцеловал Джастина глубоким нежным поцелуем, его язык был мягким и ласкающим. Двое темноволосых мужчин встали и пошли в ванную, игриво подталкивая друг друга и щипая за задницы. Джастин невольно рассмеялся, глядя на них. Он потянулся. Это было хорошо и весело, но совсем не так, как когда они с Эйданом занимались л… трахались наедине. Джастин знал — на этот раз Эйдан уйдёт и больше не вернётся. Он понял, что Эйдан говорил ему, о чём просил, трахая Патрика. Но этого Джастин просто не мог ему дать. Для Джастина всё ещё оставалось загадкой, почему Эйдан без малейшего колебания уступил ему при первой встрече и почему вернулся за «добавкой». Теперь стало так очевидно, в чём заключались его предпочтения. Джастин даже не думал, что Эйдан универсал. Судя по тому, как он сейчас трахал Патрика, не было никаких сомнений, что он абсолютный топ. Какой бы странный импульс ни толкал его снова и снова уступать Джастину, он почти исчерпал себя. Каким бы волшебным ни был секс между ними, Эйдан возвращался к своей истинной природе. Они провели вместе всего несколько дней. Нельзя позволить боли в груди одержать верх. Эйдан уйдёт, и всё вновь будет хорошо, а это… совершенство, которое они разделили, навсегда останется приятным воспоминанием. Джастин ещё раз потянулся, встал и направился в ванную. В стеклянной душевой кабинке Эйдан снова трахал Патрика, жёстко и быстро. Он выглядел великолепно, его движения были мощными и плавными, голова запрокинута назад, рот слегка приоткрыт от удовольствия. Когда сперма Патрика брызнула на стеклянную стенку душа, он кончил, зарычав, а затем положил подбородок Патрику на плечо, переводя дыхание. Когда Эйдан открыл глаза, Джастин встретился с ним взглядом, ухмыльнулся и сказал, поддразнивая: — Надеюсь, горячая вода ещё осталась… Эйдан с Патриком ушли, а Джастин долго стоял под душем. Эйдан был… Джастин вздохнул. Эйдан был всем, чего он когда-либо хотел. И он видел, что тоже нравится Эйдану, что Эйдан получает удовольствие даже просто от общения с ним. Но какой бы ни была «загадка» этого прекрасного мужчины, Джастин знал, что не в состоянии удовлетворить его потребность. И всегда будет не в состоянии. Если только… Нет. Он больше не пойдёт по этому пути. Никогда ничего хорошего из этого не выходило. Надо жить реальностью, а не фантазиями о том, что могло бы быть… Джастин удивился, когда, выйдя из душа, обнаружил, что Патрика нет, свет выключен, за исключением матового круглого светильника в спальне, а Эйдан, прислонившись спиной к изголовью кровати, сидит голый под чистыми простынями и смотрит в свой ноутбук. Как только Джастин вошёл, Эйдан быстро закрыл ноутбук и тепло улыбнулся. — Ещё пять минут, и я вызвал бы спасателей, — пошутил он. — Извини, я не знал, что ты меня ждёшь. Эйдан откинул простыню, приглашая в постель. Когда Джастин лёг, Эйдан выключил свет, обнял его и, немного помолчав, спросил: — Джей Ти, с тобой всё в порядке? — Да. — Чушь собачья. — Ладно, нет. Иногда случается, что я позволяю несущественным мелочам влиять на свою жизнь. Но скоро со мной всё будет в порядке. — Дело не в… моём трахе с Патриком? Джастин усмехнулся: — Нет, конечно, нет. Я рад, что вы хорошо провели время. Просто показалось… показалось, что ты меня о чём-то просил. Хотя, возможно, я и ошибаюсь. Так вот, как бы мне ни хотелось, чтобы было иначе, если ты действительно просил, мой ответ — нет. — Что ж… — Ты просил? — Джей Ти, секс с тобой был… потрясающий. Это как… — Знаю. Я тоже участвовал. — Пиздёныш, обязательно надо поддеть… Джей Ти… Я — топ. Просто немыслимо, что с тобой я с готовностью… э-э… — Подставлял задницу? — И неоднократно. Но я знаю, как невероятно хорошо было бы, учитывая химию между нами… трахнуть тебя. Но дело не только в этом, Джей Ти. Мне нравится быть с тобой, тусоваться, просто разговаривать, работать бок о бок, обнимать тебя. Просыпаться рядом с тобой. Но я... я хочу трахнуть тебя, потому что… потому что я хочу тебя. Джастин боролся, но и с крепко зажмуренными глазами слёзы гнева текли по его щекам. Он чувствовал бессильную ярость, которая съела бы его заживо, позволь он ей взреветь так, что кровь молотком стучала бы в висках. Джастин сделал три глубоких медленных вдоха и оттолкнул гнев назад. Даже для собственных ушей его голос прозвучал слишком ровно, когда он сказал: — Мне жаль, Эйдан. Но я не могу дать тебе то, что ты хочешь. — Никогда вообще? — Нет. Не размыкая объятий, Эйдан поцеловал Джастина в висок, возможно, признавая неизбежный конец того, что у них было? Джастин не пытался заснуть. Он запоминал звуки, издаваемые Эйданом, запах его кожи, тепло прикосновений, ритм его дыхания. Слова Эйдана, прозвучавшие почти час спустя, были настолько тихими, что он даже не вздрогнул от неожиданности. — Тогда я возьму то, что ты можешь дать, Джей Ти. Пожалуйста, я хочу, чтобы ты был во мне. Сердце Джастина билось так сильно, что его рука дрожала, когда он ласкал тёплую кожу груди Эйдана. Их поцелуй был мягким и мучительно сладким. Джастин позволил собственным желаниям направлять его. Хриплые крики удовольствия Эйдана быстро довели его до предела. Они достигли завершения вместе, их пальцы переплелись, тела покрылись потом, сознание наполнилось наслаждением, не оставив места мыслям или тревогам. Эйдан кончил себе на грудь. Джастин слизал всю сперму с его груди и, положив голову туда, где билось сердце возлюбленного, сразу же заснул.