Алгоритм другой реальности

Детектив убойного отдела Лайонел Фаско переступает порог своего родного служебного помещения, опираясь на трость, и застывает на месте, оглушенный аплодисментами. Его тут же окружают, хлопают по плечу, на разные лады выражая свою радость по поводу его возвращения, а на его рабочем столе красуется внушительных размеров букет белых роз. Понятное дело, что кое-кто из коллег не испытывает к нему особой приязни, но все равно чертовски приятно хотя бы разок в жизни искупаться в лучах славы и всеобщего признания. С некоторых пор Фаско успел осознать, что самые ценные в жизни вещи не купишь за деньги. Картер с улыбкой делает шаг ему навстречу, дружески обнимает, и на искренность с ее стороны уж точно можно рассчитывать. - У тебя усталый вид, - замечает он словно невзначай, с оттенком тревоги вглядываясь в ее лицо. - Зато у тебя цветущий, так что будешь сиять за нас обоих, - отшучивается она. - Я неплохо выспался, - присев за стол, Фаско бегло просматривает скопившиеся бумаги, - хотя от недельного отпуска на Канарах все равно не отказался бы. - Забудь. Во время твоего отсутствия мне приходилось вкалывать за двоих, теперь твоя очередь. А я, пожалуй, возьму парочку выходных. Он лишь покорно вздыхает, открывая папку, что лежит сверху внушительной стопки. Спустя четверть часа, оторвав взгляд от монитора, Картер видит краем глаза, сквозь стеклянную перегородку, человека в строгом костюме, только что появившегося в отделе, и, отложив работу, поднимается из-за стола, провожаемая озабоченным взглядом напарника. - Агент Мосс. Я так понимаю, вы здесь не случайно. - Здравствуйте, детектив. Найдется минутка? - Для вас, конечно же, найдется. Уединившись с Картер в комнате для допросов, и плотно прикрыв дверь, Мосс открывает дипломат и достает оттуда несколько утренних газет. - Вы уже наверняка в курсе. Бегло глянув на крупные заголовки, Картер кивает. Файлы из секретного архива ЦРУ, попавшие в Интернет из неизвестного источника, взбудоражили всю блогосферу и вызвали широкий отклик в прессе. - Так вы за этим сюда пришли? Вам поручили расследование? - Не лично мне, но я принимаю участие. - И что вы хотите от меня? - Вы были там с самого начала, возможно, видели, или слышали что-либо, что могло бы пролить свет на всю эту историю с заложниками. Картер задумчиво хмурится, а потом медленно качает головой. - Боюсь, вы обратились не по адресу. С самого начала департамент полиции держали на расстоянии, практически лишив доступа к информации о происходящем. Все, что я видела и слышала, в итоге появилось в прессе. Ваши коллеги наверняка осведомлены куда лучше. - Вы уверены? – склонив голову, Мосс глядит на нее как-то чересчур испытывающе или, возможно, у нее разыгралась паранойя. - В любом случае – если вы вспомните что-либо, любую мелочь, позвоните мне. - Разумеется. Вы всегда можете на меня рассчитывать. Бывают такие минуты, когда находишься в полной гармонии с окружающим миром, а окружающий мир находится в полной гармонии с тобой, когда исчезают бередящие душу воспоминания и печальные мысли, исчезает постоянная ноющая тупая боль в шее и ноге, а на смену всему этому приходит ощущение легкости и эйфории. Жаль, но такие минуты не могут длиться вечно, они утекают как песок сквозь пальцы, заканчиваются в той точке времени и пространства, в которой прекращается действие очередной таблетки обезболивающего. А потом на смену легкости и эйфории приходят опустошение и упадок, мир становится бесцветным и горьким, будто пропитавшись дымом от сгоревших иллюзий. Финч очень хорошо усвоил это в свое время, так что старался даже в самые плохие дни максимально ограничивать прием таблеток, но нынешний день, пожалуй, можно было назвать наихудшим, и, в итоге, он позволил себе эту поблажку. Его собственная кровать, несомненно, куда удобнее, чем кушетка в библиотеке, а кружка с горячим бульоном приятно греет ладони. Риз чем-то занят на кухне – оттуда периодически слышится звон посуды и негромкое бормотание радио, и доносящиеся до Финча звуки рождают неизъяснимое ощущение уюта и покоя. Он пытается уговорить себя, что все это тоже вызвано таблетками, но потом, махнув рукой, просто наслаждается моментом. Риз появляется через некоторое время, заглядывает в его кружку, укоризненно качает головой. - Допивай, а то остынет. Финч допивает бульон несколькими глотками, ставит пустую кружку на прикроватную тумбу, и приподнимает бровь, разглядев на напарнике клетчатый передник, пестреющий желто-голубыми мелкими цветами. - Мило. Из тебя бы получилась чудесная домохозяйка. Тот странно глядит на него, прищурившись и склонив голову, потом совершенно невозмутимо произносит: - Я в этом даже не сомневаюсь. У меня вообще множество скрытых талантов. - Нет, я серьезно, - кажется, Финча увлекает эта идея. - Сколько времени уже нет новых номеров? - Четвертые сутки на исходе. Такого раньше не было. - Я допускаю мысль, что на Машину воздействует вирус, и в данный момент ей приходится бороться с его атаками. Возможно, мне удастся повлиять на ситуацию, я как раз работаю над этим. А если у меня не получится? – Финч облизывает внезапно пересохшие губы. - Что если мы ее потеряем? Ты задумывался о таком вот раскладе? Риз заметно мрачнеет, мотнув головой, медленно произносит: - Честно говоря, мне не хочется об этом думать. Потому что когда я начинаю об этом думать, то первая мысль, которая приходит в голову – я перестану быть тебе ну… - Нет. Даже не начинай. Когда я говорил, что тебе необходима цель и необходима работа, то я не имел в виду, что ты должен жить исключительно ради этой самой цели и ради работы, и умереть за нее. А после того, как я узнал тебя ближе, я тем более далек от подобных мыслей. Так что выбрось из головы эту чушь. Хорошо? Впившись в лицо напарника требовательным взглядом, Финч дожидается его кивка и удовлетворенно вздохнув, устраивается удобнее, откинувшись на подушки. Сняв передник, Риз присаживается на край кровати с непонятным выражением лица. - Вообще-то, когда я говорил про свою нужность, то имел в виду не только работу. Финч поворачивается к нему, ощущая, как сердце вдруг пропускает удар. Что ж, рано, или поздно этот разговор должен был состояться, нельзя просто оставить все как есть, в конце концов. Хотя это весьма соблазнительно. Возможно, оно и к лучшему – поговорить об этом сейчас, потом может не представиться подходящего случая. - Джон, я… много думал о том, что случилось перед тем, как мы получили номер Кьюсака. Я понимаю твои мотивы. Нельзя отрицать, что мы привязались друг к другу за это время, но ты не можешь… - Финч запинается, ощущая, как предательски горят уши, - не можешь испытывать ко мне сексуального влечения. Риз слегка склоняет голову набок, не меняя выражения лица, а тон его голоса абсолютно ровный. - Ты сейчас кого пытаешься убедить, Гарольд? Себя или меня? - Я никого не пытаюсь… - судорожно сглотнув, Финч мотает головой, уже сожалея о сказанном, и о том, что еще предстоит сказать. - Я думаю, после того, как я увидел Грейс с тем парнем из редакции журнала, окончательно решил оставить её в покое и двигаться дальше, что-то изменилось в моем поведении, что-то, что ты воспринял как желание… сблизиться. Как-то так. Наверное. Не знаю. И ты… ты неоднократно говорил, как дорога тебе эта работа, тебе ведь раньше приходилось… сближаться с людьми по долгу службы, судя по твоему досье, поэтому… - запнувшись в очередной раз, Финч окончательно замолкает, испытывая нестерпимое желание провалиться сквозь пол, или хотя бы зажмуриться и натянуть на голову одеяло. Он думает, что если Риз сейчас поднимется, уйдет и никогда больше не выйдет на связь, то он даже не удивится. Пару секунд он сидит, уставившись в одну точку и ощущая, как все вокруг будто расплывается в тошнотворно-мутном мареве, потом слышит голос Риза. - Спасибо, Гарольд, - обернувшись, Финч глядит на напарника почти испуганно, а тот, как ни в чем не бывало, продолжает: - Спасибо, что сказал то, что думаешь на самом деле. От тебя чертовски сложно добиться откровенности. - Нет, ты не понимаешь… - Это не важно. Мне сейчас важно знать лишь одну вещь – когда ты решил двигаться дальше, то ты на самом деле начал испытывать желание стать мне больше, чем просто другом? Ответь честно еще на один вопрос. Пожалуйста. Финч вновь отводит взгляд; мысли хаотично прыгают в его голове и, кажется, ему уже даже нет нужды отвечать вслух на заданный вопрос – он полностью выдал себя своими поведенческими реакциями, а Риз неплохой психолог, как и полагается агенту внешней разведки. - Джон, послушай, я бы никогда даже мысли не допустил использовать тебя таким вот образом, я никогда не стал бы… - Слушай, кто я, по-твоему? Двадцатилетняя выпускница колледжа, работающая у тебя секретарем? Я большой мальчик, Гарольд, и вполне способен решить чего я хочу, а чего не хочу. Сделав глубокий вдох и выдох, Финч сглатывает комок в горле и, кашлянув, осторожно произносит: - Так чего же ты хочешь? Риз улыбается уголками губ и глядит с теплотой, от которой у Финча все переворачивается внутри и обмирает, будто перед прыжком с высоты. - Как насчет свидания, Гарольд? Я бы этого хотел. - А что… что мы будем там делать? Финч вновь краснеет, осознав, насколько глупо прозвучал его вопрос, но улыбка Риза делается шире, а во взгляде сквозит лукавство пополам с удовлетворением. - Все, что захотим. Ведь это здорово – делать все, что тебе хочется. Можно, например, проверить на практике твою теорию о том, что я не способен испытывать к тебе сексуальное влечение. Ну, так как? - Боюсь, что дела не позволят… - Да ладно. Даже при нормальной работе Машины у нас выдавались свободные дни. Давай же, соглашайся. Финч молча глядит на него, не шевелясь и не мигая. Сейчас у него такое чувство, будто он уселся в вагончик на русских горках, и этот вагончик вот-вот рванет вперед, потом ухнет вниз с невероятной скоростью, а затем снова наверх и закрутит мертвую петлю. - Хорошо. Я не против.