Зачем?...

       Холод. Дикий холод, пронизывающий моё тело от кончиков волос до пят. Будто я находился где-то на Аляске, с суровыми холодными зимами, а я вышел на улицу в майке и трусах, посреди февраля. Хотелось согреться, спрятаться или укутаться в плед, и пить горячий шоколад, сидя на кровати. Но я не знал, где я и как я тут оказался, а значит, я бы не смог реализовать запланированное.        Неожиданно холод пропал, остаточным было лишь приятное морозное покалывание по коже. Мне резко становилось хорошо, будто я находился сейчас под чем-то. Мои мысли были пусты, думать абсолютно не хотелось ни о чём. Я просто лежал, наверное, улыбаясь сам себе. Я будто находился в каком-то трансе или экстазе, мне не хотелось вставать с того места, где я лежу. Я просто валялся, кажется, на мягкой земле, и постепенно начал осознавать, что Я ничего не помню. Я не помню своей семьи, кем я был до этого самого момента.Я не помнил школу, просто знал это слово, не помнил о том, чем я занимался, сколько мне лет. Лишь только имя. Джерард. Моё ли оно? Я не знаю. Господи, кто же я такой?        Неожиданно я услышал голос. Нежный, певучий голос, призывающий меня встать и куда-то идти. Он казался таким знакомым… Но чей он? Не знаю, но мне хочется это узнать. И я выполнил приказ неизвестного, вставая и осматриваясь. Всё было белоснежным и чистым, не тронутым человеком. Такое ощущение, что я находился на небесах. Правда ли это? Не знаю.        Сколько я шел, не знаю. Местность была той же самой, часов у меня не было, но я шёл дальше, ведомый этим красивым голосом. Неожиданно, я увидел вдалеке золотые ворота. Необычные, старинные, сделанные аркой. На них были изображены цветы и ветки какого-то дерева. Красиво. Мне очень хотелось пройти туда, узнать, что они скрывают. И я побежал к ним. Неожиданно для себя, Я побежал. Ворота всё приближались, а вместо голоса я начал слышать пение. Красивая песня, которую я будто бы когда-то слышал. А слышал ли я её по-настоящему? Почему я ничего не помню? Что происходит? Слишком много вопросов и так мало ответов.        И вот, я был у ворот, возле которых стояли двое. Черноволосый мальчик лет двенадцати в обычной байке и шортах и светловолосый мужчина в деловом костюме. Мужчина был не знакомым, а вот подросток… Казался каким-то знакомым, будто я его знал. Кто он?        — Здравствуй, Джерард. Как я знаю, ты хочешь пройти за эти ворота. Но пока ещё рано. Прежде, чем пройти за эти или другие ворота, — он показал вдаль, где стояли другие ворота, которых я не заметил. Огненные, жуткие ворота. Туда я точно не хотел бы попасть, — мы должны посмотреть, каким ты был во время своей смертной жизни. — смертной жизни? Это значит, что я умер? Но как? И когда? — Посмотри на этого мальчика, — продолжил мужчина, — это ты в детстве, и он будет сопровождать нас в глубинах твоего прошлого. Не бойся его: он — та часть тебя, которой ты когда-то являлся. Он — чистая и девственная часть тебя. Посмотрим, как ты изменился за годы, и в какую сторону, — мужчина тепло улыбнулся, будто понимал, что мне страшно. И, что странно, мне стало спокойно. И чуть позже, Я понял, почему.        Я-младший взял меня за руку. Он слабо улыбнулся мне, и это было последнее, что я увидел. Неожиданно, что-то изменилось, мы переместились в другое, более полное цветами, но такое тускловатое место. Оно мне было знакомым, но я не помнил, почему.        — Это наше детство. Оно пролетит быстро, не переживай, мы долго тут не будем, — и действительно, время в этом месте длилось как при быстрой перемотке, как какой-то фильм. Моя автобиография.        И тут, Я вспомнил: и мать, и бабушку, и брата с отцом. Мы были счастливыми, мы были семьёй. Жили вместе, дружно и весело, каждый праздник собирая пышный стол, каждое лето ездили в аквапарк или поход. Но вскоре всё изменилось.        Мне лет 7-8. Я вижу, как отец и мать ссорятся, отец дал матери пощечину, она кричит что-то по развод. А я стою, держа брата за руку. Брат плачет, а я стараюсь быть сильным. Я старший брат, поэтому должен держаться ради младшего. Я должен быть смелым, бесстрашным, помогать и поддерживать его. Лишь бы его не коснулась боль и грусть, которую я испытывал тогда.        Как я понял, родители развелись. Майки и меня разделили: Я остался с матерью, брат с отцом. Семья раскололась. Её больше нет.        — Теперь будет подростковый возраст и настоящее, до твоих восемнадцати, — сказал мужчина. Он нахмуренно следил за тем, что происходило в моей жизни. Кажется, он даже сочувствовал мне. И мы снова куда-то переместились.        Дальше, события были слишком печальные, причиняющие мне боль. Издевательства в школе, смерть бабушки, алкоголизм матери, смерть отца, из-за чего брат вернулся к нам в семью, что меня тогда обрадовала, хоть и оставался неприятный осадок от осознания того, что отца больше нет. Но жизнь налаживалась. И после того, как Майки вернулся, а я перешёл в девятый класс, у меня начали появляться друзья.        Первым был Фрэнк — мой самый лучший и первый друг. Кажется, он был мне даже больше, чем просто другом. После, появились Рэй, Боб и Грэг. И я какое-то время был счастлив, не смотря на издевательства одноклассников. Мы гуляли вместе, собирались друг у друга, играя в плойку или игры на компьютере, смотреои фильмы. Всё было нормально, как у обычных людей Но так не могло продолжаться долго.        Так кто же меня убил? Я был уверен, что это несуицид, Я не мог так просто взять и покончить с собой. Ответ на этот вопрос нашелся сам собой. И был неожиданным. Меня действительно убили. И этим человеком был Фрэнк.        — Тело твоё было найдено в пять утра, на улице, в твоём родном городе. Ты лежал на тротуаре, весь в крови. На тебе были ссадины, у тебя была разбита губа. Но полиция даже не обратила на это внимание, вписав в протокол о самоубийстве и закрыв в последствии дело. Но тебя убил Фрэнк Айеро, — констатировал факт мужчина. А я до сих пор не мог отойти от всего, что со мной произошло. Почему Фрэнк так поступил? Он же был моим единственным другом, тем, кто меня понимал и любил таким, каков я есть — странным парнем, ходившим в вечно растянутом свитере, угрюмым, художником, зависающим в кабинете рисования в школе. Он дружил со мной из-за моей души, а не из-за внешности или популярности, нет. Ему было на это плевать, хотя его и считали одним из крутых парней… Нет, Фрэнки так бы не поступил, этого просто не может быть!        — Он избил нас за то, что ты признался ему в любви. В тот день, на крыше. Он разозлился, избил тебя, после чего толкнул вниз. Ты упал с крыши семиэтажного здания на Джексон стрит. И не выжил, — подал голос маленький я. — Он не любил нас. Поэтому он так поступил. Твоя смерть была неожиданностью для всех. Я понимаю, что у тебя в голове крутится вопрос, зачем он так поступил? Я знаю, потому что я — это ты. Но не злись на него. Не вини и не ненавидь. Он это сделал случайно. Поэтому ты и должен его простить.        Простить? Как я мог простить того, кто меня убил? Это… Это невозможно, для того, чтобы простить, нужно много времени, хотя… Я люблю Фрэнка. Люблю больше жизни. Он был моим первым другом, спасал меня от хулиганов, он разглядел во мне то, что не видел никто. Без Фрэнка я бы не полюбил эту жизнь. Так зачем он так поступил? Зачем убил меня?       Мои размышления длились, кажется, вечность. Я даже сел на пол, обдумывая всё, что узнал, и как можно простить Фрэнка. Но вскоре, Я начал понимать, что это не его вина.        Но тут я понял, что я не ненавижу его. Зная миролюбивого Фрэнка, который был против драк и насилия, Я знал, что ему тоже будет больно и плохо. Он будет чувствовать вину всю жизнь, и мне стало его жаль. Мне-то уже будет всё равно, а ему будет тягостно всю жизнь, до самой смерти ему нести груз вины и боли. Поэтому, тут был только один выход.        — Я его прощаю, — сказал я, смотря на мужчину. Тот ласково улыбнулся, возвращая меня в белое помещение.        — Молодец. Ты справился с испытанием. И теперь я вижу, что ты чист. Можешь идти в Рай. Там тебя уже ждёт Хелена, — ворота были открыты. И я побежал, видя по ту сторону бабулю.        И я снова стал маленьким счастливым ребенком. Лёгким и беззаботным. Я прыгнул на руки бабушке, она усмехнулась, крепко обнимаю меня.        — Я скучал, ба.        — Я тоже, малыш-Джи, — сказала Хелена, опуская меня на землю. Она взяла меня за руку, и мы вместе отправились в Рай. Теперь я точно был счастливым. Я снова маленький, со мной бабуля и папа, живые. И мне не чужды ни боль, ни страх. Мне спокойно и так светло на душе, чего не было уже давно. Но я никогда не забуду о Фрэнке и брате. Я скучаю по ним, да. Но я надеюсь, что они счастливо проведут свою жизнь, после чего, мы встретимся вновь.

От автора

       А где-то в Нью-Джерси, в Бельвиле, Фрэнк сидит на подоконнике и курит, смотря в окно. Ему больно, ему грустно. Он скучает по Джерарду, он сожалеет о своём поступке. И ему безумно больно. Ведь он тоже любил этого черноволосого молчаливого художника, любящего кофе и пирожные Твинки. Он любил его воронье гнездо на голове, его мелодичный голос, его «черно-юмоские» шутки. Он любил смотреть, как Джи спит. И ему просто невыносимо без парня.        Уже прошло два года со смерти Джерарда, а Фрэнк не может снова заставить себя жить дальше. Он просто потерял смысл этой жизни, он не знает, как жить и что делать дальше. И каждый вечер, после работы, он сидит на этом самом подоконнике, курит, говорит в пустоту одно лишь слово «Прости». Жаль, Джи больше не услышит этих извинений.        — Я тебя люблю, — сказали Фрэнк, выбрасывая окурок в окно и закрывая форточку. Он устал. Пора ему наконец поспать.