Отчаяние

Тень шлепает вниз по ступеням. Быстро он вернулся. К груди он прижимает большой черный кристалл, тускло поблескивающий в неярком подземном свете. Он явно доволен собой и даже мурлычет себе под нос какую-то песенку. - Кристалл, достойный украсить королевские покои, - говорит он. Проходя мимо Короля, он останавливается и задирает голову. - Интересно, что ему снится? Но ответить ему некому – и Тень, хоть и не сразу, опускает голову, крепче прижимает к груди кристалл и пробирается в свою пещерку. Там он долго ищет для кристалла подходящее место, наконец устанавливает его на выступ стены и, отойдя на шаг, с гордостью смотрит на дело своих рук. Чем красивее и уютнее становится жилище, тем быстрее бегут в нем минуты. Четыреста дней – немалый срок. «Еще чуть-чуть», - думает Король. Он плывет в безвременье, сам не зная, сколько уже прошло и сколько еще осталось – но знает, что Тень, его верный страж, разбудит его в назначенный час. Сквозь дымку грез он наблюдает, как Тень неутомимо шлепает по коридорам, пыхтя, сдвигает с дороги преграждающие путь камни, скрипит мелком по бумаге – и гулкая тишина, затопившая подземные залы, ненадолго отступает. «Надеюсь, Король не будет возражать, если я позаимствую одну из его книг», - озабоченно говорит Тень, подбирая с пола ветхий томик. И при звуке своего имени обессиленный Король, медленно цепенеющий в своем одиноком сне, снова встряхивается. Он знает, что это была правильная мысль – вдохнуть дотлевающую искорку жизни, уже не способную заставить двигаться его массивное тело, в сиротливый кусочек угля, упавший к нему на ладонь. Он знает, что без Тени, который хранит его королевство, помнит о нем и ждет его возвращения, он бы давно и окончательно окаменел. Но он все-таки чувствует себя виноватым перед Тенью: ему ли не знать, как мучительно долгое ожидание. Они вышли из земли, его дети, отстроили эти залы и наполнили их светом; но со временем они пресытились подземными чудесами и захотели иного, и он обещал их ждать, когда самые смелые из них робкими группками впервые вышли на поверхность. Он ждал, пока они обживали поверхность и строили там новые города, в десятки раз больше и просторней оставленных ими под землей; он ждал, пока они избирали себе новых королей и забывали о старом. Их глаза привыкли к дневному свету и отвыкли от пещерной тьмы; они стали бояться проложенных ими когда-то туннелей, которые их живое воображение населило фантастическими чудищами, и они завалили камнями проход под землю и забыли о своих корнях. Никто больше не произносил имени Короля, не искал его мудрости и защиты, и он из последних сил старался удержать от обветшания хотя бы те залы, что были ближе всего к его покоям, и вопреки всему ждал – пока не почувствовал, что скоро у него не хватит сил даже на это. Он с тревогой смотрит, как Тень все больше времени проводит в верхних, заброшенных туннелях, опасно близко к поверхности. Иногда тот забирается так далеко, что взгляд Короля его уже не достигает. Иногда засыпает прямо на каменном полу и во сне что-то отчаянно бормочет о солнце и тьме, о том, что ему так хочется увидеть, и о том, от чего он вынужден отказаться. Иногда останавливается перед Королем и долго смотрит вверх, запрокинув голову, будто ждет ответа. «Еще чуть-чуть», - беспомощно думает Король. Еще немного, и он сможет наконец расправить плечи – и тогда наступит новый мир, в котором не будет места страху и томительному ожиданию. Этот день придет. Только он не знает, когда. И никто не знает, кроме Тени. Лишь бы тому хватило сил.