Часть вторая
ВОДА Сехун
Они стоят рядом, спускаясь в лифте на подземный этаж. Никто не говорит ни слова, но оба, не поворачивая головы, краем глаза осматривают друг друга. Сехун расслаблен, руки спрятаны в карманы брюк, смотрит вперёд. И едва слышно сопит. На запястье поблёскивают часы, стоимость которых по-любому превышает полугодовую зарплату Бэкхёна. А может, и годовую. Фигура у Сехуна, как у подростка: худощавая и слаженная, под лёгкой рубашкой с расстëгнутой верхней пуговицей проглядывается рельеф мышц. Он явно часто посещает спортзал в отличие от Бэкхёна. Бэкхён держит папку с документами двумя руками, опустив её вниз, и нервно постукивает по ней пальцами — прямо само спокойствие и равновесие. Сехун, может, и замечает это, но вида не показывает. У него вообще какая-то высокомерно-равнодушная маска вместо лица. Пока они ждут лифт, не произносят ни слова. На собрании Бэкхён его только тихо поприветствовал, от шока забыв повозмущаться. Почему это к ним в отдел посылают чьё-то непристроенное дитя? Он просил нормального лаборанта, который будет способен работать, а не… это. Бэкхён еле держится до конца собрания, совершенно неспособный сосредоточиться на повестке. Догадаться, кто сидит перед ним, несложно. Видимо, Сехуну нужно сопровождение в виде влиятельных родственников, чтобы упрочить своё положение. А чего его так низко послали? Могли бы куда-нибудь на верхние этажи, к Чанёлю под крыло, например. Бэкхён не знает как заговорить с любовником своего мужа. Вся эта ситуация кажется ему абсурдной. Мало того, что они с Чанёлем работают в одной фирме, так теперь ещё и этого сосунка придётся терпеть. Бэкхён на такое не подписывался. Сехуну всего двадцать четыре, как он понимает из резюме, это даёт Бэкхёну право забыть обо всех нормах уважения и гонять его по полной, только как это оценят окружающие, тот ещё вопрос. Бэкхён хмыкает, думая о том, что Чанёлю досталась пара моложе его почти на семь лет. Ладно, пусть понянчится, он же любит детей. Сехун на него косится, услышав смешок, и явно что-то себе додумывает. Конечно же, его статус не позволяет даже замечать подобных Бэкхёну. Ничего, Бэкхён и не таких укрощал. Вот внешность Сехуна явно даёт тому преимущество. Бэкхён тихо злится, стоя возле омеги выше его на полголовы. Рядом с ним он чувствует себя уродливым гномиком. На будущее Бэкхён делает себе пометку: не находиться ближе трёх метров для сохранения чувства собственного достоинства. Они выходят на первом подземном этаже и идут по коридорам. — Запоминай дорогу, — говорит хриплым от напряжения голосом Бэкхён. — Здесь теперь твой дом родной. Бэкхён идёт, не задерживаясь, и не оборачивается проверить, если Сехун за ним следует. Шаги того слишком лёгкие и их почти не слышно. Они доходят до последней двери с табличкой «Экспериментальная исследовательская лаборатория», на которой снизу кривым почерком дорисовано «То Чаво На Белом Свете Вообче Не Может Быть».* Бэкхён открывает дверь электронным ключом и пропускает Сехуна вперёд. — Это лаборатория. Мы здесь проводим практически всё время. У меня офис наверху, поэтому в зависимости от проекта я могу находиться в разных местах. Ты будешь постоянно здесь. Бэкхён открывает дверь их с Чондэ кабинета и заглядывает внутрь, надеясь, что напарник свалил куда-нибудь по делам. Но не тут-то было. — И как оно? — орёт Чондэ со своего места, разгребая коробку с волшебной травкой. Бэкхён закатывает глаза, быстро бросает папку на свой стол и выходит, пока Сехун не решил последовать за ним. — Приберись тут, — шипит он и захлопывает дверь за собой. Сехун стоит возле входа и читает на небольшой доске надписи, которые они оставляют, как сообщения друг другу. Бэкхён мысленно даёт себе подзатыльник и обещает заняться дисциплиной в отделе, а то совсем распоясались, крысята, оставляют своему руководителю послания в виде: «Бэкхён — вредная какашка», «Я не виноват. Меня заставили унести у вас серную кислоту», «Кто мне должен денег?», «Отсюда, твоего деда, выход только через крышу!»** И даже цитаты из песен: «Всё смешалось в кучу: люди, лошади, цветы. А рядом с бочкой рома веселимся мы».*** Тут ещё и послание от Чондэ осталось, когда Бэкхён только пришёл к нему в лабораторию: «1. за вами тайно следят невидимые гномы 2. они злокозненные и невидимые, поэтому следят тоже невидимо 3. доказательства этого, соответственно, тоже невидимы» У Чондэ есть целая теория, как это расшифровывается. — У нас несколько подотделов: разработки, генетики и биохимии, клинических исследований. Над нами сидит ещё куча всяких фокусников: менеджеры, продажники, но с ними не так интересно. Пойдём, познакомлю с остальными. По Сехуну не понятно: то ли он понял, но делает вид, что нет, то ли вообще не слушает. Лицо не отражает действительность. Только брови иногда дëргаются в виде реакции на какое-нибудь замечание. Бэкхёну всё равно: пусть сам разбирается. Они идут в самый конец, где сидит Кенсу. Бэкхён стучит и, когда слышит тихое «открыто», входит внутрь. — Привет! Я ненадолго, — улыбается ему Бэкхён, надеясь, что Кенсу не начнëт вытрясать из него душу. — Привёл тебе новичка на знакомство. Это О Сехун. Тот здоровается и кланяется, а Кенсу лишь отрывается от бумажек и смотрит долгим взглядом, изучая. Сехун тушуется, ему явно некомфортно. Зато Бэкхён усмехается, потому что знает, какое впечатление производит Кенсу: будто сразу лезет под кожу проверять, настоящее ли у тебя сердце. — Это До Кенсу. Он работает вместе с Ли Тэмином. Тот сейчас в Японии, занимается тестированием новых медикаментов. Точнее они ищут добровольцев и проверяют потом результаты. Если интересно подробнее, спросишь у них. — Ну да, конечно, — бурчит Кенсу и смотрит на Бэкхёна. — А посолиднее не могли кого-нибудь найти? — Ты и обо мне так говорил, — защищается Бэкхён. — Моё мнение не изменилось. Кенсу пожимает плечами и переводит взгляд обратно на экран. Бэкхён вздыхает и жестом показывает Сехуну, чтобы выходил. Кенсу всегда немногословен и не любит чужих у себя в логове. — Рядом находятся Тэн и Лукас, — продолжает Бэкхён и идёт к соседней двери. — Если нужна помощь с генетикой — это к ним. Бэкхён стучится и открывает дверь, желая побыстрее закончить эту экскурсию. Почему только он чувствует себя неловко? — Приве-е-ет, — расплывается в улыбке Тэн. — О, у нас гости! Эти ребята всегда рады шухеру, поэтому выступать тамадой Бэкхёну не приходится. Тэн и Лукас сами рассказывают о себе и своей работе. Сехун слушает, переводя взгляд с одного на другого, и иногда выдавливает из себя скромную улыбку. — Читтапон Личайяпорнкул, — представляется Тэн и протягивает руку. — Как? — Читтапон Личайяпорнкул, — повторяет Тэн, хихикая. — Что, сложно запомнить? — Вовсе нет, приятно познакомиться, — мямлит Сехун. Бэкхён в очередной раз усмехается, зная, что тот не сможет с первого раза повторить настоящее имя Тэна. У него уже появляется несколько идей, как можно подсластить жизнь новичку. Когда они возвращаются к Чондэ, тот уже спрятал их бессмертный запас травы и работает над отчётом с пробниками. Зараза, ещё и очки напялил для важности. А Бэкхён припёрся на собрание с дурацким стикером, который до сих пор греет карман. — Добрый день, — здоровается Чондэ, уже сообразивший, что к ним пожаловали с гостями. Бэкхён старается сдержать улыбку и косо смотрит на Чондэ, пытаясь тому показать, что он переигрывает. — Ким Чондэ, — представляет его Бэкхён. — Это О Сехун. Он будет с нами работать. — Очень приятно, — Чондэ встаёт и протягивает руку. — Это наш новый лаборант? Быстро они, однако. Всего-то полгода прошло. Вот теперь повеселимся! Чондэ начинает тараторить, а Бэкхён в это время отходит к своему столу. Как всем объяснить, кто такой Сехун, это надо ещё придумать. — Мы тебя усадим, наверное, за тот свободный стол, — продолжает Чондэ, стараясь выглядеть дружелюбным. — Только нужно вначале хлам разобрать. У нас давно не было третьего лаборанта, поэтому мы его используем, как дополнительную поверхность. Ты садись на диван, что как не свой! Тебе сколько лет? Где ты раньше работал? — Двадцать четыре, — отвечает Сехун, когда представляется возможность. — Я учился в Англии и недавно вернулся в Корею. — Оу, — удивляется Чондэ и смотрит на Бэкхёна, видимо, не понимая, что это за диковина такая перед ним. — У вас здесь всего две омеги и полно бет. И совсем нет альф, — неожиданно выдаёт Сехун. — У тебя с этим проблемы? Если хочешь развлечься, то тебе наверх к финансистам, — отвечает Бэкхён, на что Сехун лишь вскидывает бровь. — Там альф полно. — Где у вас здесь туалет? — спрашивает Сехун, чтобы не отвечать на вопрос. — Я могу отлучиться? — По коридору налево, — Бэкхён провожает Сехуна взглядом, когда тот выходит. — Это ещё что такое?! — нападает на Бэкхёна Чондэ, когда тот усаживается за стол и наконец-то устало выдыхает. — Ты как запрос оформлял, когда просил найти нам нового человека? Это что за тепличный экспонат? — Всё намного хуже, Чондэ-я, — выдыхает Бэкхён и поворачивается. — По нему разве не видно сразу, что он по блату? Вдобавок это новая пассия Чанёля. Чондэ открывает рот от удивления и смотрит на дверь, будто сквозь стены может рассмотреть Сехуна. — Они издеваются?! — взвизгивает он от возмущения. — У нас, бля, работы невпроворот, разработки на несколько месяцев с опозданиями, а они нам в помощь вот это дают?! — Говорят, юное дарование, — иронично добавляет Бэкхён. — Да хоть сам Эйнштейн! А отказаться нельзя? — Чондэ распыляется в негодовании, а потом вдруг спрашивает: — Ты как? — Да при чём тут я?! Бэкхён отворачивается, не желая продолжать эту тему. Чанёль его в конце концов вынудил играть в шведскую семью. Что им делать с Сехуном, он без понятия. Ясно же, что он, как вчерашний студент, совершенно бесполезен, натаскивать его некогда, да и надо выяснить, если он вообще способен к быстрому обучению. Тем временем Сехун возвращается обратно и останавливается в дверях. Выглядит так, будто ждёт, что ему выдадут планшет и он будет весь рабочий день резаться в игры. Он молчит и смотрит на них, словно делает одолжение своим присутствием. Скорее всего, ему уже рассказали про Бэкхёна и, судя по довольной роже, рассказы недалеки от правды. — Ну, думаю, мы можем начать с миниэкскурсии по нашей лаборатории. Чондэ решает перехватить инициативу, так как Бэкхён притворяется, будто бы он в домике. Чондэ идёт вглубь кабинета и рассказывает, как пользоваться ультрафиолетовыми лампами, где у них кухня и библиотека. — Тут наши рабочие места. До завтра мы попробуем разгрести кучу, чтобы тебе было где работать. Там у нас мышки для исследований, — Чондэ отводит Сехуна к стелажу с клетками и показывает грызунов. — У нас есть график дежурств. Каждую пятницу необходимо вычистить все клетки и подготовить еду на выходные. В эту пятницу дежурю я, в следующую — Бэкхён, но думаю, ты можешь сразу присоединиться, чтобы понаблюдать за процессом. Чондэ достаёт одного мышонка и показывает Сехуну, тот заметно дëргается и отказывается взять грызуна в руки. На немой вопрос Чондэ, Сехун неохотно признаётся: — Не люблю мышей. — А как ты опыты в университете проводил? — удивляется Чондэ. — У вас что, не было прикладной медицины? — Мы не ставили опыты, там запрещено мучить животных. В другом конце слышно как рука Бэкхёна встречается со лбом. Чондэ на это поджимает губы и возвращает мышонка на место. — Ну, прости. Опыты на котятах и щенках нам никто проводить не разрешит. Сехун пожимает плечами, но на всякий случай отступает подальше от клеток с мышами. — Я, наверное, всё рассказал. Что с тобой дальше делать, пусть решает Бэкхён. Чондэ и рад бы помочь, но не он здесь руководитель и чем занять новичка он, конечно, придумает, но вид напряжённой спины Бэкхёна начинает его раздражать. Чем быстрее тот примет реальность, тем легче им будет вместе работаться, тем более что Сехун вовсе не выглядит возмущëнным, хотя цели его присутствия здесь пока неясны. — Пусть идёт домой, — отзывается Бэкхён со своего места и даже не оборачивается к ним. — Уверен? — спрашивает его Чондэ, когда возвращается за свой стол. — Первое марта завтра. Значит, полный рабочий день начнётся завтра. Сегодня меня просили только ознакомить со всем. Чондэ поворачивается к Сехуну и пожимает плечами. Тот стоит посреди кабинета и не собирается куда-то идти. Он здесь не к месту, но заставляет чувствовать себя неловко всех остальных. — Всем бы такого начальника, — шутит Чондэ и чешет затылок. — По-видимому, можешь быть свободен. Завтра в восемь утра — на месте. Дорогу найдëшь? — Мне нужно найти выход на парковку, — наконец-то произносит Сехун. — Для этого тебе нужен пропуск, — встаёт со своего места Чондэ и идёт к двери. — Давай, я тебя провожу. Сейчас лучше подойти на стойку регестрации, они тебе дадут временный, а завтра с утра — сразу в отдел кадров, чтобы оформить доступ. Иначе будешь скакать под дверью, пока кто-нибудь из нас не придёт. Они уходят, а Бэкхён наконец-то может расслабиться. Он валится на стол и тяжко вздыхает. В реальность его возвращает подзатыльник от Чондэ. — Если так будет каждый день, я на хрен уволюсь! — возмущается он, стоя над Бэкхёном. — Что это вообще было? — Что ты предлагаешь с ним делать? — не отстаёт Бэкхён, хотя понимает, что Чондэ прав. — Обучать и работать, Бэкхён! Что же ещё? Чондэ проходит к дивану и падает на него. Ясно, что Бэкхён первое время будет пытаться самоизолироваться, но не на рабочем же месте! На них и так давят все, кому не лень, так ещё надо возиться с новичком, который тоже не жаждет идти на контакт. — Как так вообще получилось? Чья это инициатива? — Наша с тобой, я полагаю, — Бэкхён отрывается от стола и смотрит на Чондэ с определëнной долей отчаяния. — Мы с тобой захотели подмогу. Сехун пришёл на собеседование. Там познакомился с Чанёлем. А дальше можешь додумать. — Вашего же дедулю! — негодует Чондэ и принимается тереть глаза, сняв очки. — У меня вообще один мат в голове, — поддерживает его Бэкхён. Они молчат какое-то время, наблюдая, как бегают мыши в клетках. — Мы точно уже не можем от него избавиться? — решается наконец-то Чондэ. — Может, его извести, он и сбежит сам. Видно же, что тяжёлой работой не занимался. — Да по нему вообще ничего не видно! Молчит как партизан и снисходительно улыбается, — Бэкхён имеет в виду не только потенциал Сехуна, у него на самом деле к нему много вопросов, которые он не будет задавать. — Не люблю собеседников, которые то и дело прерывают мои рассуждения своим молчанием,*** — цитирует Чондэ. Бэкхён грустно улыбается, но продолжает свою мысль: — Я не могу его заставить хоть что-то делать. Я и так в Сети — самый главный мусоро-принимальщик на данный момент. Меня загнобят, если я ему хоть что-то криво скажу. — А ты не говори криво, — перебивает его Чондэ. — Ты же здесь мастер красноречия. — Я не об этом, — мотает головой Бэкхён. — Тут два варианта: либо я пресмыкаюсь перед Чанёлем и пытаюсь его задобрить, либо мщу его любовнику. — Вариантов не может быть два. Тогда это ловушка, и третий вариант умалчивается. Ты умный — ты разберëшься.