Питерские весенние рассветы

Тьма. Такая мягкая, окутывающая, ослабевающая… Это сон. Уютный сон, в котором нет ничего. Ни образов, ни чувств, ни звуков и вообще каких-либо ощущений. Он не напрягал, а потому давал отдых, как телу, так и разуму. Такая вот длительная передышка. Но и она вскоре разрушилась. Луч солнца скользнул к лицу, ласково грея… И нещадно ослепляя и без того закрытые глаза. Уютная тьма в один миг разрушилась, а сонная нёга бесследно растворилась. Андрей шумно вздохнул, уткнувшись лицом в изгиб локтя, безуспешно пытаясь заснуть снова. Не вышло. Он проснулся и всё, что осталось от отдыха — утренняя лень. Тихо и недовольно промычав, Князев потянулся, чувствуя, как занемела правая рука. Ну да, на ней ведь Миша спал. Точнее, продолжает спать, шумно и сладко посапывая. Мужчина невольно заулыбался, сдерживая смешок из-за того, что Горшенев невольно пускал слюни. Подушка под ним уже промокла. — Миха, проснись. В ответ лишь раздался храп. — Миха, вставай, на репетицию опаздываем. И снова ответа нет. — Миха, ракета! И на это никакой реакции. — Миха, рожаю! Конечно же и здесь в ответ ему был только храп. Андрей невольно засмеялся, зная, что и это не разбудит мужчину. Аккуратно убрав руку из-под чужой головы, Князев поднялся с кровати. Натянув на себя штаны, он направился на кухню. Яркий, но мягкий рассвет окутал квартиру как только мог. Янтарные лучи расположились на полу и стенах, словно бы растекаясь, как жидкое золото. За окном уже раздавалось ненавязчивое щебетание птиц. В городе уже было шумно, несмотря на то, что время едва ли семь часов. Оно и понятно, кто-то ведь на работу спешил, а кто-то просто по делам… Невольно залипнув на рассвет, Андрей едва успел убрать турку с плиты. Горячий кофе оказался перелит в две кружки. В холодильнике ожидали бутеры на сейчас и пиво на вечер. И никуда идти не надо, потому что выходной. Идиллия. Взяв с собой свою кружку, мужчина натянул на себя куртку и направился на балкон. Поставив кофе на подоконник, он достал из кармана сигареты, закуривая и слегка щурясь из-за утреннего солнца. Красота… Князев берёт в свободную руку кружку, делая довольный глоток… — А меня подождать не мог, е-мое? Едва не подавившись от внезапного появления Миши, Андрей ставит кофе обратно на подоконник. Повернувшись к мужчине, он, всем своим видом показывая возмущение, делает затяг. — Давно проснулся? — Да вот, минуту назад. Мог бы и разбудить, епт, — Горшенев подходит ближе, улыбаясь. — Дак, я пытался. Сон у тебя богатырский, Мих, — хмыкает Князев. — Не пизди, Княже. Миша, опершись на перила балкона, довольно подставляет лицо весеннему солнцу. Ласковому такому, утреннему, яркому… Андрей невольно залипает, пытаясь оставить этот момент в своей памяти. Он обязательно нарисует своего любимого в ближайшее время. Обязательно таким, каким Горшенев является сейчас: домашним, слегка заспанным, потрепанным. Даже и не подумаешь, что этот человек — грозный анархист и истинный панк. Теперь курили вдвоем. Рассвет уже закончился, перетекая в простое утро. Новый день наступил. И начался он вполне хорошо. А, как только они докурили и Миша схватил своего Княже на руки, таща в теплую квартиру, стало и вовсе весело. — Мих, ну хорош! Поставь меня, живо! Я велю тебя казнить! — кричит в шутку Андрей, безуспешно брыкаясь, — Ты ж едва держишь меня. Уронишь! — Вот ещё, — Горшенев, с трудом, но дотащил мужчину до кухни, — Княже на руках принято таскать. — Ой, завали… Лучше принеси мой кофе. Давай завтракать. — Как прикажешь, епт. Князев довольно улыбнулся, практически растекшись по стулу. Как же, все-таки, сейчас хорошо. Никуда не надо… Вот бы так всегда было. Но нет, увы. Завтра на репетицию, через пару недель в тур, а после надо будет заняться новым альбомом. Параллельно с этим, Андрей хотел бы порисовать что-нибудь, развить свою вселенную песен ещё больше, ведь того требовала его творческая сторона. — Че хмурной такой? — Миша поставил перед ним кружку с наполовину выпитым кофе, затем направившись к холодильнику. — Думаю вот… Дел столько, — честно отвечает Князев, — Завтра уж точно. А сегодня надо, как минимум, прибраться. — Нахуя? — Горшенев притащил бутерброды, сразу хватая приглянувшийся, — И так чисто. Ну, может, легкий творческий беспорядок, но оно так и надо, понимаешь, да? — Ага. Легкий творческий срач. — Ну-ну, Княже! Хата моя, мне и решать, когда тут порядок, — мужчина сел за стол, — А сегодня предлагаю… Ничего. — Это как? — А вот. Пожрем и завалимся, нихера делать не будем. В ответ Андрей улыбнулся и потянул руку к голове Миши, благо, что сидели сейчас рядом. Потрепав его по волосам, Князев решил, что да. Пошло всё куда надо. Сегодня они отдыхают, отдаваясь утренней лени, а завтра уже и дела и заботы. Сегодня они наслаждаются хорошим днем. Сегодня они просто будут друг у друга.