Когда разверзается Бездна

Крисанию поражало все, а кое-что даже пугало. Жрице уже приходилась ездить на странных самодвижущихся агрегатах, которые назывались автомобилями, и огромный черный механизм, названный джипом, напугал ее только размерами, так что Владимиру пришлось поднять ее и посадить на сидение, после чего темноволосый красавец пристегнул пассажирку ремнем. Чтобы не испугаться еще больше, Крисания стала смотреть в боковое окно, удивляясь странному пути: по обочинам то пролетали мимо них железные устройства, то скакали всадники, то ревели странные создания, похожие на драконов – по словам спутника, они просто проезжали многие миры и века, что на дорогах Межврения случается часто. Утомленная красавица закрыла глаза, вспоминая свой отъезд из Обители тамплиеров. Эта холодная и властная Наталия тогда сильно ее удивила тем, что сняла с шеи цепочку с небольшим кулоном белого металла, в который был вставлен синий камешек, и сказала, что это – оберег. История сильной, несгибаемой, но столь несчастной женщины потрясла жрицу до глубины души. Оказалось, юная Мысль еще в четырнадцать лет полюбила единожды и на всю жизнь, отдав сердце мальчику на два года старше себя, что был очень красив, спортивен… словом, полная ей противоположность, но со столь же прекрасной, как и у нее, юной и нежной, душой. Юношу звали Мэттью, он попал в отряд Проникателей незадолго до того, как Наталии исполнилось восемнадцать – брачный возраст в их мире, - и накануне свадьбы погиб. С тех пор она и была льдом, и Аланну отторгает потому, что в ней гены Мэттью, а сам прекрасный возлюбленный превратился в существо из чистого света, таких называют ангелами. - Это подвеска – его меч, - пояснила Мысль, - на Лане такой же, но я приказала его никому не отдавать, а мне можно, я офицер и сама себя защищу. С этими словами эта, несомненно, несгибаемая женщина застегнула цепочку на шее жрицы. Дорога привела Владимира и Крисанию к большому и красивому дому, таких жрице еще видеть не приходилось: деревянный, как в Утехе или какой-либо иной деревне, на первом этаже он был обложен камнем, окна были огромными, в белых рамах, украшенных чем-то вроде деревянных же кружев, за фасадом угадывался большой двор и тенистый сад. На крыльцо вышла молодая девушка в коротеньком сером платье, стриженные волосы ее были того же цвета и оттенка, что и у Владимира, возле босых ног, весьма длинных и стройных, крутились огромный черно-серый с разводами кот и маленький, очень похожий на лисенка, песик. Засмеявшись, она помахала рукой машине, Логинов улыбнулся: - Это Лариса, моя дочь. Собственно, а чего удивительного? Мужчина явно старше Мысли, пусть и ненамного, а ей – Крисания точно знала от Каэтаны – уже чуть за сорок, хотя тело было словно бы «заморожено» в возрасте двадцати семи лет, и выглядит женщина максимум на двадцать два. Нет, истинный возраст всегда надо читать по глазам. Девушка на вид была не старше Аланны, но не обладала ее женственностью, смотрясь скорее как чей-то юный оруженосец или наемник, привыкший переодеваться в мужчину; стремительность и точность движений выдавали в ней воина. Нежно обняв отца, Лариса протянула руку его гостье: - Зовите меня Лара… или сразу на «ты»? - Крисания, - кивнула ей жрица. - Лучше Крис, так коротко и красиво, - скорректировала темноглазая девушка, ярко улыбаясь, - а я как раз полдник приготовила, кстати, так что прошу к столу. На закрытой веранде с огромными, почти до пола, окнами, обнаружился покрытый воздушной скатертью столик, куда Лара выставила тарелки с лежащими на них приборами, а в салатницах и вазах под салфетками были наготовленные ею яства (назвать это едой не получалось): два вида салатов, с овощами и рыбой, тонкие блинчики, для которых она поставила в середину стола мед («Хорошо тетка не приехала, у нее аллергия, я стараюсь лишний раз и не дразнить»), жаркое с картофелем в качестве основного блюда и в роли легкой закуски крошечные ломтики курятины в панировке. Хозяин дома улыбнулся дочери, заметив, что она превзошла сама себя. Во время трапезы кот по кличке Стивен залез на подоконник и с него довольно бесцеремонно улегся Крисании на колени, чем поверг в шок хозяев: прежде к незнакомым людям он так не шел, так как изволите понять сие? Ответов у отца и дочери не было. Лариса, правда, подумала про себя, что, если верно, что жениха следует кошкой испытывать, то не надо ли так же и невесту? Она знала тайну своего рождения, такую же, как у троюродной сестренки Аланны – Лара была результатом слияния генов отца с материалами его возлюбленной, без вести пропавшей уже так давно, что она, скорее всего, уже мертва, а отец однолюб, как и тетка. Кажется, маму звали Ольгой. Нет, не дело, что отец всю жизнь бобыль, а Крисания весьма милая особа, и кот ее сразу признал, может, и получится их поженить. Ей, Ларке, уж восемнадцать, надо жить своей жизнью. Пока молодая хозяйка размышляла, на стройную ножку Крисании положил лисью мордочку Маркус, потерся как кошка и лизнул – тоже признал, маленький хулиган. Да уж, не бывает таких совпадений. Сама жрица была рада животным, они были настолько милыми, что вызывали желание гладит их и целовать, какое уж тут раздражение или протест; в этом доме вообще было легко и спокойно, умиротворяюще даже. Хозяева казались очень душевными людьми, Лара, пусть и немного дерзкая, явно сердечная девушка, не даром сестра Ланы, пусть и троюродная. Хорошо, что только Наталия в их семье такая ледяная, вроде нее самой до того, как Крисания по глупости влюбилась в Рейстлина… сердце вновь пронзила тонкая игла: забыть пока не получалось, хотя мучительная боль уже немного, но улеглась. На запястье хозяина что-то сверкнулось, он извинился и вышел, Крисания осталась за столом. - Не иначе, тетка звонит, - хмыкнула его дочка, - беспокоится. - О чем? – спросила жрица. - Ответственная очень… еще компота, Крис? - Благодарю. Логинов вернулся за стол довольно быстро, описав двоюродной сестре встречу Крисании с Ларисой, что вызвало у нее немного ядовитое замечание, что девчонка явно их сватать будет. Ладно, поживем – увидим. Засунув кисти рук в рукава, Ната стояла у деревянного причала и смотрела на реку – здесь, на Мемори, словно растворилось время, потому что планета еще только осваивается, и не поймешь, то ли будущее включило в себя прошлое, то ли прошлое подчинило будущее. Одинокая женская фигура, должно быть, напоминала со стороны кадр из древнего кинофильма «Душа», очень уж одежда Наты напоминала наряд Софии Ротару в ключевой сцене в аналогичных декорациях, только комплекция другая и короткие волосы не черные, а каштановые. Размышления ее мучили точь-в-точь такой же степени горести. Может, зря она, отдавая оберег Крисании, рассказала о нем всю правду? Не растрезвонила бы жрица! Хотя какая теперь разница, Мэтти так далеко, что порой и не докричаться, только и приходит на помощь, когда нет иного выхода. «Проклятье! Мэтти, я все еще люблю тебя…» Следовательно, сердце не мертвое, а осталась она тогда не жена еще, а вдовица, потому и решила быть вечной вдовой своего единственного возлюбленного, пока эту решимость не поколебали более чем через двадцать лет те глаза, что глядят сквозь плоть и зрят, как уходят жизнь. Похоже, колдун стал оживать лишь тогда, когда потерялось навеки именно это его свойство. Девушка натянула на нос воротник куртки и вздохнула: остался финальный рывок, но пойди придумай, как окончательно завалить Такхизис, потому что уловки и увертки уже кончаются, а она что-то тоже не дура. В финале решено было выпроводить Рейстлина с Даламаром на Кринн, на что Лана неминуемо устроит вселенский плач, но слушать ее, конечно же, никто не будет, тут аббатиса хороший союзник – запрёт в комнате, и никаких проблем. Почему-то вообразилось, что эльфа придется утаскивать силой, видимо, пресловутая чуйка напела. Хватит любования природой, пора думать, какой план будет на сей раз. - Нашлась… Голос Рейстлина был тих и спокоен, словно он впитал силу этой воды, заставив расшатанные нервы вмиг стать железными, ведь, как не крути, а трудно быть богом. Мысль исподволь залюбовалась его красотой, несмотря на то, что черная фигура на фоне такой вот пасторали смотрелась чуждо, и это, наверное, первыми осознали жители Утехи, его родной деревни. Легкий ветерок, шевеливший ее собственные вьющиеся прядки, очень красиво и поэтично развевал седые волосы мужчины, задумчивое лицо казалось изваянным талантливым скульптором. - Каков наш план? – спросила она, стараясь не думать о том, как жаждет прикоснуться к этому живому серебру, столь теплому и мягкому. - Наш? – Рейстлин взглянул в глаза цвета солнечного затмения. – Ты уверена, Тата? С тех пор, как у него возникла привычка называть ее на манер своего родного измерения, на девушку будто детством повеяло, но Мысль резко придушила в себе сентиментальный порыв. - Раз уж начали вместе, надо доводить до конца. - Верно, - магу хотелось взять ее за руку, сплести их пальцы, будто давая себе иллюзию того, что он не один, но лучше не давать себе слабину. – Тогда возьми вот это. На ладони у него лежал кулон в виде раскрывшего крылья ворона, длинная надежная цепочка была заговорена от потери и повреждений – амулет из стали должен отбить любую магию, он давно его выкрал, еще у Фистандантилуса, и спрятал надежно, даже Даламар не знал о существовании вещицы, но самому не пригодилось, и так силен. Наталия не маг, ей защита очень нужна. Женская рука накрыла фигурку, пальцы перехватили цепочку. - Спасибо. - И не снимай, - зачем-то попросил колдун. Мысль отвела взгляд, затем набросила цепочку на шею, а подвеску спрятала под куртку. Ей было почти все равно, чувства сменились обреченным спокойствием, а перед внутренним взором вдруг мелькнуло то, как она сидела с магом в день их первой встречи: ковер мха, расслабленное тело на нем, голова Рейстлина покоится на ее коленях… спит… вечным сном… Стоило встряхнуться, как и видение, и дурацкие мысли словно ветром из мозга выдуло, да и что за пораженческое настроение? Ни в какой саге героев за просто так не убивают, они всегда сначала очень сильно мучаются, оттягивая время и давая друзьям возможность себя спасти. Ладно, они не в саге, не в эпосе, не в кино и не в дурацкой книжке, в реальном мире убивают быстро и без затей. Хватит! А то так и сбрендить недолго. Откуда-то в памяти всплыли строки (явно слышала прежде песенку): Шагни В эту сферу огня, Светом стань для меня, Мы взлетим, словно два крыла! Да, надо сходить к Ментору, она явно с ума сходит, и по какой идиотской причине – из-за мужика! Тьфу! Но Рейстлин все еще смотрит в глаза и вдруг тихо шепчет: «С тобой, вместе дотла сгорю…». - Чего? – нахмурила брови Мысль. - Я сказал, что снимать нельзя. - Это я поняла, а потом? - Больше ничего, - ответил маг, но девушка ему не поверила.