62 автобус ходит всегда

      IV       “Итак, — спрашиваю я, — кто сегодня ответственные за заправку?”       Мерсо, не открывая глаз, сообщает:       — И Сан. Дон Кихот. Рёшу.       “Вот зараза!” — щёлкаю я.       — Коварная злодейка Рёшу поплатится за своё предательство, эсквайр-менеджер! — обещает Дон Кихот. — Сейчас догоню их и…       — Ничего, — говорит И Сан. — мы справимся и вдвоём. Просто укажи на нужное отражение.       Тут мне приходится крепко задуматься (и это, забегая наперёд, как раз и было первым признаком надвигающейся катастрофы).       С Дон Кихот всё всегда просто. Дон Кихот в том мире, где наша Компания является частью корпорации W, так искренне гордится своей работой, что готова ею заниматься двадцать пять часов в сутки, восемь дней в неделю. С оружием, созданным с помощью Сингулярности W-корп, можно аккуратно разрезать живых людей на кусочки по суставам без лишних потерь крови и компактно запихнуть в автобус. Если бы мы только не достали остальных ребят просьбами поработать сверхурочно…       Пока основная часть грешников отправляется отдыхать в свои камеры, мы выходим на парковку.       Дон стоит рядом, раскачиваясь с пятки на мысок, И Сан зажмуривает глаза, готовясь слиться с одной из привычных своих идентичностей. Ждёт. И…       — Менеджер-эсквайр, вы не можете сами стать топливом! — вопит Дон Кихот.       “Помолчи, пожалуйста, — прошу я, почти наполовину засунувшись в пасть Мефа, и пытаюсь нащупать там свежую прохладную цепь. — Я ищу.”       Тысячи голосов зовут меня из безбрежного моря возможностей. Из них я отсекаю одну двенадцатую — и среди них ищу знакомые-незнакомые голоса.       Так, И Сан из Клинков неплохо справляется с такой работой, но нередко, увлекаясь, ухитряется кого-то убить. Для того, чтобы поесть, Мефу нужны живые люди, чем живее и чем целостнее их оболочка — тем лучше. И Сан из секции Семь не видит никакого интереса в истреблении Крыс — да и вообще кого угодно, кто не способен бросить вызов его интеллекту.       “Уж не меня ли ищешь?” — окликает меня один из голосов.       “Меня — это кого?” — удивляюсь я в ответ.       У И Сана всегда был спокойный голос, но этот — ласковый, весёлый и кажется знакомым больше, чем остальные. Мне нравится этот голос.       Он довольно-таки синий.       И напоминает мне о Синей Звезде, которую мы встречали в одном из “зеркальных коридоров”, очень приятной как с визуальной, так и с… гастрономической точки зрения.       Наверное, это называется так?       Родя очень часто называет “вкусными” вещи, которые не имеют отношение к еде, но приносят приятную сытость на других уровнях. Мне ещё не приходилось на своей памяти есть еду, как нормальные люди, поэтому не могу ассоциировать “вкусно” с ощущениями от тела. Но это вовсе не значит, что грех чревоугодия совсем мне чужд.       “Сюда, это я, И Сан”, — отвечают мне.       “Да вы все здесь И Сан”, беззлобно огрызаюсь про себя, но послушно потягиваю на себя умозрительную “синюю” цепь. Цепь натягивается и сопротивляется, — как обычно, стоит ей уцепиться за по-настоящему интересную личность.       — Данте, уровень рефракции… — осторожно окликает меня И Сан из моего мира.       “У меня всё нормально, просто он — ты, — немного застрял. Ха. Ха.”       Тик. Тик.       — Пацанва, вам помочь чем? Движок заглох? — любезно интересуются у нас.       Вид у подошедших людей, впрочем, вовсе недружелюбный. Крысы. Какими бы вежливыми ни казались с первого взгляда, всегда преследуют одну цель.       — Нам может помочь только снижение вселенской энтропии, — вздыхает И Сан.       — Чё?! — переспрашивает вторая Крыса.       — Давайте мы ваш нерабочий движ по-быстрому скрутим, а свой поставим? — с деятельным дружелюбием, которое становится всё более подозрительным, предлагает первая. — Есть любые модели! На всё про всё — минуток пятнадцать.       “Подождите, главное не ссорьтесь с ними. Я уже почти…”       — Злодеи! — рявкает Дон Кихот, навострив своё копьё. — Думаете, ваши мошеннические схемы могут просто взять и сработать?!       — Ты кого тут мошейниками назвал, мелкий? — возникает третья Крыса. — Допиздишься — мы всё ваше корыто на гайки разберём!       Возможно, услышав столь незавуалированную угрозу в свой адрес, Мефи наконец сменяет гнев на милость; возможно, что-то ещё. Но сопротивление, которое секунду назад казалось почти непреодолимым, вдруг пропадает совсем. Не ожидав такого поворота, я, конечно же, падаю самым неудачным образом из возможных. Кажется, лодыжка подвернулась каким-то неестественным образом. Ничего страшного — по сравнению с тем, что приходится терпеть каждый день, это почти не больно. Ослепляет боль всего секунду.       “Позвав” Дон Кихот из мира W-корп, я готовлюсь к тому, что сейчас надо будет смотреть очень-очень внимательно…       И понимаю, что всё уже закончилось.       “Вот чёрт!” — говорю я.       — Вот чёрт! — в досаде повторяет за мной Дон Кихот, глядя на асфальт у себя под ногами.       — Осторожно, дирижёр: стихия Красного Взора набирает силу.       Незнакомый мне И Сан ленно берёт меня за шиворот и пытается установить на ноги.       Действительно. На асфальте стремительно расползается лужа крови с аккуратно нарезанным на маленькие ровные кусочки нашим топливом.       “Ты…”       Я поднимаю циферблат часов к И Сану, знакомому — и незнакомому одновременно; начать хоть с того, что вместо обычного форменного чёрного плаща компании Лимба на нём — очень похожий на мой, только сшитый из нескольких слоёв лоснящейся полупрозрачной ткани — бесцветной, лазурно-синей и какой-то радужно-голографической прослойки между ними. В воздухе между слоями этого причудливого дождевика очень красиво реверберирует холодный свет, отражаясь в бликах то зелёным, то белым, то малиновым.       Свет вообще может реверберировать, или это какое-то другое слово?       Этот И Сан в возмутительно красивом форменном плаще, с косой вместо стилета, смотрит на меня как будто сверху вниз в терпеливом ожидании чего-то.       Похвалы.       “Сп… спасибо?” — говорю я. Просто потому что не знаю пока, как с ним говорить.       — Ты, ты, ты всё испортил! Теперь столько убирать придётся, — хнычет Дон Кихот. — Ну зачем ты так?!       — Зачем? — искренне, кажется, удивляется новый И Сан.       — Топливо! — шипит на него Дон, за что моя ей искренняя благодарность. — Мы должны были засунуть их достаточно целыми, чтобы они выжили, но достаточно разрубленными, чтобы было удобно жевать! Ты что, в первый раз на заправке, что ли?!       — Лучше быть одним, чем с кем попало быть и лучше голодать, чем есть чего попало, — брезгливо поморщившись, замечает И Сан. — И это всё? Все на сегодня?       “Ну…” — тикаю я.       — Господа дирижёр, — нежно улыбнувшись, И Сан обнимает меня, что, безусловно, очень помогает стоять на ногах. — Любая музыка начинается с тишины, но одной секунды тишины недостаточно для хорошей музыки. Зовите меня, только когда сварите по-настоящему годный джем. М-м?       “Подожди! — почувствовав, как его личность осыпается на моих пальцах стеклянной крошкой, окликаю я. — Я, мы, мы не хотели тебя обидеть! Но перед тем, как убивать кого-то в следующий раз, дождись сначала моих указаний! Договорились?!”       — Как вижу, у нас… получилось, — замечает другой, уже наш, И Сан, шмыгая носом.       “Вергилий тоже в итоге куда-то ушёл, — рассуждаю я. — Возможно, мы сможем найти… ещё кого-нибудь…”       V       Мы никого не нашли, кстати.