Невыполнимое желание

      Непроглядная темень накрыла город. Только изредка в ней мелькали еле заметные огоньки фар проезжающих машин. Окна квартиры Роберта Владимировича смотрели в сторону старого футбольного поля, на котором раньше играла юношеская сборная города. Время шло, молодёжь выросла и разъехалась по более урбанизированным городам. Играть стало некому, стадион опустел. Чего ещё ждать от маленького городка в глубинке Подмосковья?         На столе завибрировал телефон. Чуткий сон Роберта Владимировича был бессовестно прерван. Взяв телефон в руки, молодой человек не сразу понял, кто посмел потревожить его в столь поздний час. Вскоре ему удалось разглядеть на экране имя смертника: «Эдик».         - Да, - раздражённо бросил он.         - Забери меня, пожалуйста, - зарыдал в трубку Эдуард Валерьевич, - Мне больше некуда податься…        - Какого хрена вообще происходит? – недоумевал Роберт Владимирович.         - Забери меня, пожалуйста, Робушка, забери меня отсюда, - продолжал он рыдать.        - Ты пьяный что ли? – на этот раз спокойно спросил историк.        - Ну… чуток есть, да, - подтвердил химик. – Так ты заберёшь меня?         - Скидывай адрес, алкоголят хренов, - вздохнул он и повесил трубку. Вскоре на телефон пришло уведомление с коряво написанным адресом. Накинув на себя первое, что попалось под руку, Роберт Владимирович вызвал такси. Пока ждал машину, успел выкурить три сигареты. Нервы его были на пределе. Пытаясь отвлечься от нахлынувшей волны напряжения, он принялся рассматривать окна своих новоиспеченных соседей. В некоторых из них всё ещё горел свет. Когда в одном из окон показалась худая женская фигура, он не на шутку испугался. Благо, что такси уже подъехало к пункту назначения, и Роберт Владимирович без происшествий добрался до указанного коллегой адреса.         Покинув душный салон, историк не сразу понял, куда приехал. Он и представить себе не мог, что в городе имеется подобного рода «заведение». У входа в здание было чёрным по белому написано «Вишенка». Роберт Владимирович слегка замешкался и ещё раз перепроверил указанный в сообщении адрес. Всё сходилось.         Бордель был полон девиц соответствующего поведения. Они в силу своей профессии обслуживали мужчин страдающих дефицитом женского внимания. Роберт Владимирович так увлёкся поисками своего новоиспеченного друга, что в какой-то момент упёрся в чью-то массивную задницу. Брюнетка игриво покачала бёдрами и слизала с пальцев какую-то вязкую белую жидкость. Роберт Владимирович оттолкнул от себя прилипчивую проститутку и прошёл в импровизированную гардеробную, где собственно и обнаружил в стельку пьяного Эдуарда Валерьевича.       - Ты в своём уме вообще? – распсиховался историк, - Нахуй ты так нажрался?!          - Не ори. Мне и так херово… Вот скажи, что я делаю не так? Почему она меня бросила? Почему, Робушка? Я ведь хороший мальчик, - зарыдал он.          - Вы с ней даже не встречались, Эд, - смягчился Роберт Владимирович.          - Спасибо! И без тебя знаю, - огрызнулся химик.          - А чего ты хотел, алкоголик хренов? Думаешь, твои рыдания заставят Анастасию Владимировну бросить Алексея Викторовича? Это так не работает, Эд. Девушку добиваться нужно, а не покупать крокодильими слезами!          - Тоже мне, романтик херов. Только и умеешь залезать под юбки учениц своими грязными пальчиками, - рассмеялся он, но тут же получил по морде.          - В отличие от тебя я не страдаю комплексом неполноценности, - оскалился историк, - Держите себя в руках, Эдуард Валерьевич! В противном случае я заставлю вас ответить за сказанные ранее слова.          - Ладно, извини, погорячился, - удрученно вздохнул он, - С кем не бывает?          - Помолчал бы уж лучше, - присел Роберт Владимирович на корточки рядом с распластавшимся на полу Эдуардом Валерьевичем, - Давай, выкладывай. Что у тебя там стряслось?          - Настюха с Викторовичем мутит. А со мной не хочет. Что она вообще нашла в этом бородатом извращенце? Он не достоин её!          - А ты достоин?          - Не знаю. Не задавай мне таких сложных вопросов!          - Мой тебе совет, дружище – оставь её в покое. Она полюбила Викторовича, понимаешь? Ты не можешь решать за неё.          - Не смей так говорить! Она просто ошиблась… Скоро Настя поймёт с кем связалась, и тогда я любезно предоставлю ей себя.          - Ты так в этом уверен?          - Да, блять, уверен! – заорал он так, что все посетители разом повернули головы в сторону пьяного горе-романтика.          - Пошли, - взял его под руку Роберт Владимирович, - Пора возвращаться домой.          - У меня нет дома, - запротестовал он, - И никогда не было. Мой дом там, где есть Настенька.          - Если не перестанешь ныть, то я просто уйду! Ты мужик или баба, блять? Распустил здесь сопли по ерунде! Ну и что, что она с Викторовичем спит? Тебе то какое дело? Живи своей жизнью и наслаждайся! Тоже мне, нашёл проблему…          - А ты, я вижу, через огонь и воду прошёл, - начал Эдуард Валерьевич, - Медные трубы! Ты кто такой вообще, чтобы мне указывать? Самый умный что ли?          - Уж поумнее тебя буду, - прошипел сквозь зубы Роберт Владимирович.          - Ты? – рассмеялся он, - Да ты и гроша ломаного не стоишь!          В этот момент железное терпение Роберта Владимировича дало трещину. Он еле сдержал себя, чтобы в очередной раз не вмазать Эдуарду Валерьевичу между глаз. Тот в свою очередь заливался злорадным смехом, а виноват тому был выпитый ранее алкоголь. Покинув душное, пропитанное развратом здание, учитель остановился у фонарного столба, чтобы перевести дух. Разговор был не из лёгких и изрядно потрепал нервы молодого человека. Он вновь достал из кармана полупустую пачку дешёвых сигарет и закурил. Глубокая затяжка отозвалась в лёгких жгучей болью, перекрывающей поступление кислорода. Дышать стало настолько больно, что на его глазах невольно выступили слезы. Выругавшись про себя, Роберт Владимирович швырнул догорающую сигарету на проезжую часть и поспешил удалиться с места происшествия.          С наступлением утра дышать стало намного легче, ведь жгучая боль, вызванная злоупотреблением дешёвых сигарет, прошла. Бодрость духа Роберта Владимировича оставляла желать лучшего. За эту ночь он не только умудрился поругаться с новоиспеченным коллегой, но и напрочь позабыл о запланированном походе в поликлинику. Будильник не сработал, ведь телефон как оказалось был разряжен. Почистив зубы и собрав все необходимые документы в рюкзак, молодой человек покинул квартиру. На улице моросил дождик. Солнце ещё не успело выглянуть из-за туч. По образовавшимся на асфальте лужам можно было сделать вывод о том, что дождь лил всю ночь и только сейчас сбавил темпы. К счастью путь до поликлиники лежал по покрытому гравием тротуару, а не по грязной тропинке, которую годами вытаптывали местные пенсионерки.          Роберту Владимировичу пришлось простоять в нескольких очередях, чтобы сдать анализы. Затем следовало обойти ещё целую кучу врачей и только потом взять обходной лист. Очередная толкучка у затхлого кабинета терапевта сводила историка с ума. Мало того, что неугомонная пенсия поджимала его со всех сторон своими громоздкими сумками, так ещё и врач посмел объявить, что у него обеденный перерыв. Попросив одну из болтливых старушонок посторожить место в очереди, Роберт Владимирович присел на дальнюю скамеечку у окошка. Свежий воздух слегка взбодрил его помутневший разум. Во всей этой больничной суете он не сразу понял, что находится рядом с процедурным кабинетом.          - Здравствуйте, Роберт Владимирович, - послышался тоненький девичий голосок, - Какими судьбами здесь?          Встретить в поликлинике Ульянову Валерию уж точно не входило в планы историка. Её вид вызвал у него лёгкое недоумение. В школе он не обращал на неё особого внимания, но сейчас обстоятельства складывались иначе. Лера стояла перед ним с передвижной капельницей, игла которой была введена в подкожную вену её тоненькой ручки. Лицо её было бедным и худым, а на руках прослеживались чёткие очертания локтевой и лучевой костей.        - Здравствуй, - поздоровался он не сводя с неё глаз, - Я на медосмотр пришёл, а ты… как я понимаю тоже?          - Хах, - усмехнулась она, - А по мне видно?          - Нет.          - На самом деле я сама не до конца понимаю, как это произошло, - начала она, - Меня здесь быть не должно.          - Понимаю, - оглянулся он в сторону очереди.          - Да я не об этом. Я об… индивидуальных особенностях моего организма.          - И что же это? – приуныл Роберт Владимирович.          - Вы пьяный что ли?          - Я? Нет, конечно. Просто не выспался.          - Так вот… Вы слышали о таком заболевании, как расстройство пищевого поведения?          - Слышал конечно. Только я и подумать не мог, что ты имеешь к нему какое-то отношение, Ульянова.          - Мне расценивать это как комплимент или как очередную колкость с вашей стороны?          - Как пожелаешь.          - Хорошо. Значит все таки колкость…          - Хах, а ты смышленая оказывается. Хоть что-то радует.          - А чего так? Настроение с утра кто-то испортил?          - Скорее ночью...          Между ними на мгновение повисло неловкое молчание. Роберт Владимирович смотрел в пол, боясь встретиться с потускневшим взглядом карих глаз своей ученицы. Лера в свою очередь рассматривала лекарственный препарат, который медленно стекал в капельницу. Вскоре с обеда вернулся долгожданный терапевт. Очередь оживилась, и пенсия одна за другой начала спорить о том, кто где должен стоять. У Роберта Владимировича не было ни малейшего желания идти и отстаивать свое законное место в очереди. Он предпочёл остаться на скамейке.          - Сядь ты уже. И так еле на ногах держишься.         - Хах, а я всё жду, когда же вы разрешите мне нарушить ваше личное пространство! – рассмеялась она.          - Когда в обморок упадёшь, Ульянова, - встал он со скамейки, - А будешь дерзить, я тебя со следующей же недели на дежурство в столовую отправлю.          В этот момент дверца кабинета, из которого пару минут назад вышла Лера, приоткрылась. В коридор выглянула угрюмая физиономия Татьяны Федоровны. Её глаза были пусты, а волосы как будто бы обрели седоватый оттенок. Схватившись за дверной косяк, она исподлобья оглядела свою больную дочь, а затем покосилась в сторону Роберта Владимировича.          - Ох, здравствуйте, - поздоровалась она, не скрывая удивления.          - Здравствуйте, - поприветствовал её Роберт Владимирович.          - Лер, ну чего ты стоишь? – резко выпалила Татьяна Фёдоровна, - Посидела бы лучше в кабинете. Чего глаза людям мозолишь?          - Вот и я о том же, - согласился с ней историк.          - Ага, конечно, - сморозила девушка.          - Посиди пока в коридоре. Справку возьмём и пойдём. Не хватало мне ещё здесь внезапных обмороков, - пробормотала Татьяна Фёдоровна и исчезла за дверью.          Очередь к терапевту постепенно уменьшалась. Бабка-бронировщица стояла в двух метрах от двери, отгоняя от себя нетерпеливую молодёжь, рвущуюся к терапевту за больничными листами. Лера сидела рядом с Робертом Владимировичем. Их плечи слегка соприкасались. Тело историка заметно напряглось; костяшки пальцев крепко сжали подлокотники с обеих сторон. Плечи Роберта Владимировича начали дрожать от перенапряжения.          - Вы меня боитесь? – спросила Лера, повернув голову в сторону дрожащего учителя.          - Ещё чего, - с иронией промолвил он.          - Ну ночью вы меня явно испугались, - рассмеялась она.          - Нечего было у окна стоять в такой поздний час. Любой бы испугался.          - Если бы я знала, что там будете стоять вы, то оделась бы как Самара Морган из «Звонка».          - Ты итак на неё похожа. Думаю, это как раз тот случай, когда копия по всем параметрам превзошла оригинал. Браво, Лера! Так держать!          - Очень смешно, Роберт Владимирович, - сказала девушка, опрокинув голову на спинку стула.         - А вот не нужно доводить меня! – ухмыльнулся он.          - До чего?         В этот момент из кабинета вышла Татьяна Фёдоровна. В руках она держала заветную справочку, гарантирующую двухнедельное освобождение от ненавистной физкультуры с Романом Глебовичем. За ней вышла медсестра и избавила Леру от передвижной капельницы. Распрощавшись с Робертом Владимировичем, они покинули здание городской поликлиники. На входе их поджидал глава семейства.          По приезде домой Лера решила, что проведёт остаток дня за просмотром сериалов. Будняя суета порядком наскучила ей, а идти гулять с Элей ей не хотелось. Режим девушки был сбит, а внутреннее состояние оставляло желать лучшего. Потеряв всякий интерес к жизни, Лера забила болт на уроки и провела выходные в полном одиночестве. Когда настала пора собираться в школу, девушка с ужасом осознала, что не готова начинать новую жизнь. РПП, депрессия и частые неврозы стали единой составляющей её серой жизни.