ХХХ
Кларк прошла к своему столу в офисе и громко опустила на него коробку доверху наполненную какими-то вещами и мелочами. Сумка упала на пол. Октавия подняла голову от документов, что внимательно изучала и озадачено посмотрела на щипцы для гриля торчащие из коробки. Не успела она задать вопрос, как Кларк опередила ее. — Забрала вещи из дома Финна. Он в своем треклятом баре. Опять. Где ему еще быть?! Видела его тачку. Точнее, то что от нее осталось забирал эвакуатор. — выпалила Кларк и шлепнулась на стул, сложив руки на столе. Октавия нахмурила брови, не совсем понимая. Это, конечно, не редкость для Финна вляпаться в какую-то мутную историю, но странное выражение лица Кларк заставило ее недоумевать. — Подожди, дальше больше. Я съездила за сумкой, что оставила на Park st. Но ее там не оказалось. — вскинула руки Кларк, будто это панч лайн какой-то неведомой для Октавии шутки и настало время смеяться. Но было не смешно. Совсем. Где шутка-то?! — Как и авто Лексы. Где мое барахло?! — У Вудс. Будем надеяться. — это ей казалось самым вероятным развитием событий. Финн дальше носа своего не видел и тем более не вспомнил бы про сумку Кларк. Не говоря уже о том, чтоб позаботится о ее сохранности. Человек, что распихивает все по своим многочисленным карманам, наверное и не слышал о сумках. Для него это так — штука чтоб занять руки. И положить всю «нужную» для девушки дребедень в одно место. Где окончательно потерять все что угодно среди всего остального крайне важного и не понятного. — Мне не по себе, О. — начала выражать беспокойство Кларк, опустив голову на руки и тяжело выдохнув. — Если сумка у нее, то куда она подевалась? — Может что-то в сумке могло ее озадачить? — Октавия подбирала варианты, понимая странность исчезновения Лексы. Такое поведение совершенно не свойственно Лексе. На сколько она могла судить по рассказам Линкольна. Его рассказы, а он всегда говорил о ней в положительном ключе, отражали ее порядочность и отзывчивость. Хоть последнее время он подчеркивал ее замкнутость, но этот факт никак не коррелировал с ее качествами. — Сейчас я позвоню Линкольну. А ты посиди спокойно и не накручивай себя. — решила успокоить ее Октавия, доставая сотовый из внутреннего кармана куртки, что весел на спинке стула. — Может он что знает. И убери эту чертову коробку. Щипцы меня сбивают с мысли. Так и вижу, как ты пыхтишь, волоча гриль с заднего двора, но таксист машет руками с оторопевшим взглядом. И ты признав свой просчет, тыришь что можешь унести. — Было бы здорово. — выдохнула Кларк, на предложение о звонке хоть кому-то кто в состоянии помочь и усмехнулась на остальное. Все по тому, что Октавия точно угадала, что происходило в их «гнездышке». Реакция таксиста вполне была понятна. Кларк не хотела, чтоб ее бывший пользовался тем, что она купила на свои деньги. Хотя дела обстояли еще хуже и принципиальнее. Этот самый гриль она купила на деньги мамы, что с клянчила на кануне какого-то праздника. Ведь ее благоверный любил строить из себя мужчину. Добытчика. И не сбавлял напора убедить Кларк, как эта громадина будет украшать их не ухоженный двор лишь своим присутствием. И как Финн, одев светлую рубашку, будет жарить ребрышки под своим эксклюзивным соусом. А Кларк, как экранная домохозяйка, будет в светлом тонком платье. Среди эстетики поваленного дерева и засохшей лужайки. Где, ко всему прочему, гадил соседский пес, пролезая через огромную дыру в изгороди. Ее заколотить было не посильным трудом для него. И в конце концов, Кларк устав от всего этого, заткнула лазейку для шпиона мешком для мусора. Кстати о соусах к мясу. Такой рецепт мог выдумать только Финн. Это его прерогатива, сделать все хуже некуда и еще чуть-чуть. Даже напрягаться не нужно. Он поливал мясо пивом и жарил до состояния «Адский Медиум». До хруста и проблем с поджелудочной. Кларк и хотела бы сделать по другому, но «это не женское занятие жарить мясо» и вообще… Кларк вернулась к сказанному ранее и тут же вопросительно дернула бровью. — Подожди, а твой парень тут причем? Октавия?! — Кларк наклонилась над столом рассматривая глупую улыбку подруги. Кто-то явно что-то скрывал. А ей сейчас не до секретов. Что бы это ни было, сейчас не тот момент. — Они работают вместе, Кларк. Давно нужно было все тебе рассказать. — начала Октавия и замолчала, подбирая правильные слова. Все зависит от формулировки и подачи материала. Октавия знала это и сжимала губы. Перспектива получить по физиономии чем-то тяжелым не прельщала. От слова совсем. — Что рассказать? — с нетерпением, спросила Кларк. — Боже не томи. Выкладывай. — Ну, то что это наша идея вас познакомить. Вы хорошо подходите друг другу. — оправдывалась Октавия, не смея поднять глаза, роясь в телефонной книге. — Она не знала, как и ты в прочем, про наш план. Просто так было проще заставить ее выйти за рамки. Линк ее давно знает и говорит, что она мало была похожа сама на себя в последнее время. Закрылась. Что-то произошло в их семье. Он не уточнял, что именно. А после вашего знакомства она стала больше говорить на отрешенные темы. Шутить. Меньше говорить о работе. Ей явно пошло это на пользу. Да и тебе тоже, Кларк. — Октавия радовалась своему поступку, в то время как Кларк становилась мрачнее. — Ты наконец ушла от этого придурка. И даже если ты не будешь со мной разговаривать впредь, то я все равно убеждена в правильности нашего поступка. Никто от этого не пострадал же?! — Я в этом не уверена, Окти. На что способен Финн и его дружки. Я слышала, что компания у него неприятная, но не хотела воспринимать серьез. И учитывая ее нрав… — взялась за голову Кларк. На подругу она злилась. Сильно. Но сейчас сорваться и высказать о таком глупом поступке той, делу не поможет. Пожурить можно и позже. И она это обязательно сделает. Они обе знали об этом. — Как оказалось я их совсем не знаю. Она закрыла лицо руками, слыша как отодвигается стул на котором сидела Октавия и ее тихие шаги. Она знала, что подруга пытается ее утешить. Но это не возымеет успеха. Цепь событий уже куется. И всему виной она сама. Ее не сдержанность и похоть. И Лекса. Которая не пойми где. И что с ней. Может она где-то развлекается и совершенно не думает о Кларк. А может Финн слетел с катушек, на почве череды своих неудач, и убил ее. Выместив все накопленное на одном человеке. На Лексе. Стало совсем плохо. Кларк не хотела верить в столько ужасающее развитие событий, но и заручится в обратном не могла. Чужая душа потемки. Как говорится. — Нужно найти Лексу и убедиться, что она в порядке. Все остальное меня мало волнует. — Кларк выдохнула плотный воздух, стоило только Окти коснуться ее плеча. А что если все эти сплетни, что говорили знакомые, а она отмахивалась, правда?! И она обрушила всё это на Лексу. Что если всё еще хуже?! — Надеюсь она закрылась у себя в квартире и пьет виски или уехала по делам, забыв предупредив близких. — рассуждала Кларк, ища поддержки своей теории в глазах Октавии. — Сомневаюсь, Кларк. — ответила она не то, что ждала Кларк. Чем окончательно добила.ХХХ
От сильной тряски Лекса проснулась. Она посмотрела по сторонам и испугалась. Салон самолета был абсолютно пуст. Она была в нем совершенно одна. Одна в огромном Боинге. Пристёгнутая ремнем безопасности к сидению в среднем ряду. Освещение раздражающе мигало. Лекса вцепилась руками в подлокотники до побелевших костяшек. Где она? Какого черта происходит?! Кислородные маски, как по команде, выскочили над сидениями. Но только не над ее. Она вздрогнула. В иллюминатор ничего невозможно было рассмотреть. Непроглядная и бесконечная тьма. Если бы не вспышки света и непрекращающаяся тряска, то можно было подумать, что самолет стоит в темном ангаре. Ей бы этого хотелось. Нажав на вызов стюарда, она ждала как миссию его появления. А что оставалось делать? Отстегнуть ремень безопасности в турбулентность?! — Плохая идея. Не понимая как она сюда попала и что вообще происходит, Лекса дышала все громче и чаще. Не прекращая сжимать подлокотники и осматривая салон в надежде увидеть хоть кого-то еще в этом странном месте. Паника начала спадать лишь когда шторка, отделяющая салон от откидных мест стюардов, приоткрылась и девушка в униформе не известной ей авиакомпании стала быстро приближаться к ней. Лекса сначала хмурила, всматриваясь и открыла рот не имея возможности вымолвить хоть что-то, когда та наконец сравнялась с ее местом в салоне. Тело парализовало от ужаса. А язык онемел. Он увеличился в разы по ее ощущениям. И будто заполнил все пространство. — Что с тобой, Лекса? У тебя испуганный вид. Я бы даже сказала мертвенно-бледный. — в пустых глазницах была все та же тьма, что за иллюминатором до этого видела Лекса. — Какой был у меня, когда спустили и развязали простынь на моей шее. Может тебе воды, Лекса? — Сэм, что… что… — никак не могла совладать с собой Лекса и больше походила на рыбу, оказавшуюся на берегу. Язык уже упирался в зубы и продолжал заполнять ее рот. Лекса стала задыхаться, дергая ремень, но тот не поддавался. — Скажи мне. — продолжала стюардесса, наклоняясь все ниже к погрузившейся уже до предела в сидение Лексе. — Я просила не отправлять меня в клинику? Я умоляла не дать отцу это сделать? — повышала голос она, что заставляло ту зажимать уши от боли. — Я хотела просто уехать подальше от нашего города. С тобой. — Я… Мне нет прощения. — выдавила Лекса из себя с огромным трудом слова, которые она считала чистой правдой, но никогда не произносила вслух. Сестра наклонилась к самому лицу той и прошипела голосом полным ненависти. — Да, Лекса. Ты права. Ты не стала меня слушать. — Сэм говорила ровно, спокойно, но продолжая дырявить сестру пустым взглядом. — Отмахнулась. Мне нужно было другое, а не вечные уколы, врачи и разговоры психов сидящих кругом. А потом ты перестала приезжать. Бросила меня! — Это не так. Отец считал, что будет лучше мне пожить в другом месте какое-то время, пока ты не поправишься. — Лекса зажмурилась, ожидая чего-то намного страшнее чем сейчас. Но и этого было достаточно для остановки сердца. И она мысленно надеялась на это. На приступ, что закончит все это. Сердце колотилось так быстро и громко, не оставляя сомнений в быстром исходе. Но ничего не заканчивалось и голос сестры продолжал говорить прямо у ее лица, продолжая эту пытку. Пуская его по новому ветку страданий для Лексы. — Ты меня бросила, Лекса. Пребывание там стало еще более невыносимым. Ночью, накануне моего дня рождения, я… думала о тебе… делая ЭТО. — ткань коснулась открытых частей тела Лексы и та изо всех сил дернулась на сидении, не имея возможности спихнуть или прекратить все это. Она прекрасно понимала, что это та самая простынь. От чего слезы навернулись на глаза и страх сковал сердце. Лекса шептала слова прощения себе под нос, не смея открыть глаза. Молясь, что бы это наконец-то прекратилось. Как угодно. Любым исходом. — Ненавидела тебя и хотела причинить тебе ту же боль, какую ты причинила мне. Это не передать. Когда все горит внутри и ты ничего не можешь с этим сделать. Хочется разодрать себе грудную клетку. Лишь бы все закончилось… — Лекса, тебе пора. Эй, Лекса?! — голос охранника прозвучал совсем рядом, почти у самого уха, и Лекса повернула голову. — Мистер Вудс внес залог и ждет тебя на улице. Она встряхнула головой, сбрасывая вязкие и неприятные ощущения. Камера была ей такой знакомой и она была рада оказаться здесь. Как бы это глупо не звучало. — Готовься тебя будут отчитывать. — улыбался он, явно строя теории, как будет ругать ее богатый папаша, дергая ремень. — Он как лимон съел. Настолько ему не понравилось посещать нас с визитом. — Не сомневаюсь. — закатила глаза Лекса. Шаблонные, поверхностные, тирады от отца она знала наизусть. От них даже тошнило. Можно было смело вспоминать текст какой-нибудь песни и забыв рифму подбирать свою, на столько ему было безразлична реакция Лексы. Главное было выполнить свой отцовский долг. Так думала Лекса. Но было ли это так на самом деле? Она не могла сказать. Сейчас она совершенно не была хоть в чем-то уверена. В голове вертелось все и сразу. Хаотично, пересекаясь и сталкиваясь. Путаясь и смешиваясь. Хотелось ударить себя по голове. И по сильнее. Но при условии, что это хоть немного бы помогло. НО… — Но ему полезно, иногда быть среди обычных людей. А то он уже забывать стал какого это. — она вытерла выступивший пот со лба и встала. Оглядев камеру в последний раз, она направилась к выходу улыбаясь охраннику. Он такой дружелюбный. Будто его ничего не терзает. Это вообще возможно? Или он так хорошо это скрывает? Как она сама. — Лекса? Мисс Вудс, можно вопрос? Но он не деликатный. — вдруг спросил он, двигаясь за ее спиной по коридору участка, не поспевая. Она кивнула, ожидая тех же расспросов про Финна и ее быстрое попадание в участок. Снова. К чему она была равнодушна. — Вы намереваетесь объявить войну бизнесу вашего отца и Мистера Джаха? Она остановилась как вкопанная, после этих слов и охранник не ожидая воткнулся в ее спину. Сделав пару шагов назад и осознав свою ошибку сполна, он замялся и стал бегать глазами по стенам и плакатам на них. Встречаться с ней лицом к лицу он не хотел, но и сбежать не мог. А хотелось. Вот так любопытство одного человека разрушило жизнь другого. Удивление? Шок? Не понимание? НЕТ. Это не те слова, что почувствовала Лекса за эти пару десятков секунд, что стояла в этом сраном коридоре. Ярость и гнев?! Да, больше подходило. Но при условии возведения в сотую степень. Зубы заскрипели. Лекса повернулась с взглядом полным ненависти и прошипела: — Бизнес? — сделала она шаг к тому, кто только что открыл ей глаза на очевидное. И они тут же помутнели. Как два самых богатых человека, их небольшого городка, стали столь влиятельны и столь независимы так быстро? Недвижимость? Бар на отшибе с кучей шпаны? За пару лет и с такими налогами могли позволить себе все что угодно? Бред. И почему она не думала об этом раньше? Все просто. Кому было дело — заткнули рты пачками купюр. Кому-то не было дела. А она была занята чувством вины. Полностью. Как восковая фигура, Лекса была окутана ей и не видела, да и не хотела видеть ничего. Но теперь все по-другому. Будет по-другому.