Я только танцую

— Мне страшно поинтересоваться, как это понимать?  Взвинченного Венти пришлось почти насильно оттаскивать от Кадзухи, который не рассчитывал на настолько бурную реакцию. Хэйдзо, выступавший в роли того, кто оттаскивал, чувствовал себя личным телохранителем. — Вень, это не наше дело… — Это наше дело! Это мой бро! Бро, как это понимать?!    А Венти и не планировал униматься, на что у Кадзухи был лишь один беспроигрышный вариант, который работал во всех случаях и пока исключительно с Венти, к сожалению.  Во рту излишне любопытной особы в миг оказалась шоколадная конфета, на которую тот тут же отвлекся и был уже не настолько настроен выяснять все правды и неправды. — Ладно, но если я увижу это еще раз, то одной конфетой ты не отделаешься, мистер скрытность!  Хэйдзо лишь пожал плечами, вздыхая и легонько пихая нахохлившегося Венти.   Кадзуха был благодарен другу за то, что тот пытался сделать хоть что-то, хоть по итогу последнюю конфету и пришлось отдавать Венти. Объяснять ему, почему его доныне относительно небогатый одногруппник планировал ехать домой на шикарной БМВ не хотелось ни Кадзухе, ни Хэйдзо.   В «друга» он бы точно не поверил, а Каэдэхара пока не настолько ему доверял, чтобы разбалтывать подробности личной и не очень жизни.  — Пока. — Пока.  Взгляд Хэйдзо, который Кадзуха словил прежде, чем направиться к двери из универа, был несколько взволнованным. Именно поэтому после того, как в лицо ударил прохладный северный ветерок Кадзуха смог облегченно выдохнуть. Он всегда мог рассчитывать на друзей, тех немногих, которые знали не все, но хотя бы переживали за него. — Привет еще раз.  Скарамучча поздоровался с Кадзухой через приоткрытое окно. Ответ на приветствие же получил лишь тогда, когда парень уселся в машину. — Привет. — Не возникло проблем из-за меня?- Скара хихикнул тихонько, строя хитрую улыбку. Наверное ему хотелось услышать то, как друзья Кадзухи отреагировали на незнакомца в дорогой машине. — Одна единственная болбатливая проблема была устранена очень быстро, а Хэйдзо, как ты знаешь,- щелкнул ремень безопасности, после чего Кадзуха спокойно уложил рюкзак себе на колени,- знает о тебе. — Как о ком? — Как о тебе, Скара. Поехали, а? Хочу поскорее начать, поскорее закончить и лечь спать.  — Чего весь на взводе-то?  Скарамучча крайне внимательно относился к любому изменению настроения Кадзухи. Особенно сейчас, когда его собственное настроение было очень хорошим.  — Мать звонила.  Повисла минутная пауза, за которую Кадзуха с удовольствием бы уснул, но ему не предоставили такой возможности. — Чего хотела?- Скарамучча не знал, что спрашивать, потому что тема мамы для Кадзухи точно была триггерной. Не хотелось лишний раз нервировать и без того взвинченного парня. Возможно стоило просто дать ему время прийти в себя. — Ла ла ла…- пробубнил себе под нос, вздыхая и отворачиваясь к окну, пытаясь подавить агрессию. Не хотелось сейчас выплескивать ее на Скару,- просила скинуть денег. — У нее проблемы с деньгами? — У нее проблемы с головой. — Тебе денег скинуть?- таки поинтересовался Скара. Обычно, если с подобными рассказами приходила Мона, это значило, что она рассчитывала на помощь друга. — Только этого не хватало, в долги влазить,- отмахнулся Кадзуха, который взял в привычку не занимать денег ни у кого. — Да какой долг? Мы ж друзья, чисто помощь. Скарамучча готов был поклясться, что взгляд, которым его очертил Кадзуха был чем-то слишком глубоким и за гранью его понимания. Кажется, Каэдэхара был оскорблен, хотя точно сказать было сложно. По Кадзухе вообще что-то точное сказать было сложно. Тепло-холодно ей богу. — У меня есть деньги. Я могу обеспечивать ее сам, но меня это очень бесит. — Бесит, когда кто-то пытается использовать тебя как кошелек?- на лице Скары мелькнула улыбка. — Бесит, когда этот человек сначала испортил мне детство и пубертат, а потом на мои деньги покупает всякие хрени своему ухажеру. — О как. Неожиданно. Твой отчим? — Какой отчим? Господи. Он не продержится с ней и полугода. В случае с моей матерью не более, чем секс-игрушка. — Он? — Он. Тишина была несколько неловкой. Скарамучча не первый раз замечал откровенность Кадзухи и его абсолютно наплевательское отношение к выбору слов и выражений. Впрочем, это точно заслуживало похвалы, потому что все его речи можно было воспринимать буквально. Он говорил честно, так, как думал. Это было очень важно для Скары, наверное поэтому ему и нравилось общаться с Кадзухой. — В любом случае ты хороший сын, раз при всех этих обстоятельствах продолжаешь помогать ей. — Наверное. Надеюсь,- Кадзуха лишь кратко кивнул, упираясь головой в боковое стекло. Он выговорился и действительно почувствовал себя лучше. Скарамучча неплохо выполнял роль поддерживающего слушателя, когда это было нужно. Кадзуха не знал была ли в этом его заслуга, но с каждым новым разговором Скара действительно становился все более расположенным. — А у тебя же мать шишка? — Типа того. Снова замолчали, но Кадзуха решил, что раз уж наметился вечер откровений стоило продолжить расспросы. — Ты на нее работаешь? — Можно и так сказать. В ее фирме. Она говорит, что…- Скара вздохнул, крепче вжимаясь в руль и хихикая,- возможно скоро я стану владельцем половины ее точек. Я не рассчитывал, что она вообще что-то отдаст мне под управление, тем более так рано. По ее мнению, я уже достаточно повзрослел, чтобы выбить из головы всякую дурь. — Разве это не так?- удивился Кадзуха. Скарамучча может и был тем еще авантюристом, когда дело касалось некоторых развлечений. Но, судя по тому, что рассказывал он сам, вещей, присущих обычно богатым молодым людям, он не делал. Вредных привычек почти не имел, в отличии от того же Тартальи, не торчал и курение бросил. Ответственность и умение поладить с людьми у Скарамуччи тоже имелись. Дело было лишь за практикой, потому Кадзуха и не понял, откуда взялся такой странный повод для тревоги. — Может быть и так, но…- вспомнился вдруг ночной разговор и неприятное ощущение после него,- я боюсь, что подведу ее. Она заслуживает лучшего наследника, чем я. Вот как-то так,- Скарамучча решил быть честным и сказать, как есть. Кадзуха точно был тем человеком, которому стыдно было бы соврать. — Я думаю, ты себя накручиваешь. — Правда? — Ага. Ты варишься в этом с детства, у тебя есть небольшой опыт. Почему бы не попробовать? Тем более, я уверен, она тебя подстрахует, если что. — Все равно страшно. — Тебе бы загоняться поменьше, Скар…- подметил Кадзуха, смягчая и тон голоса, и взгляд, направленный на собеседника. — Знаю. Стараюсь. Может когда-нибудь и получится. — Мне кажется, мы ездим кругами. Кадзуха сверил время на часах. Выехали от универа они в половине седьмого (пять пар в день не жалели никого), а катались по итогу почти час. Скарамучча явно чутка отвлекся от дороги. — Тебе не кажется, прости, задумался. Горе-водитель быстро понял свою ошибку и вспомнил, на каком повороте выехал слишком рано (если учитывать, что все они были внешне почти одинаковыми, то и винить Скару было не за что). По приезде Кадзуху уже клонило в сон. Просто потому что Скарамучча не хотел продолжать разговор за рулем, а вывернуть тему в другое русло у них не получилось. Так и просидели почти в полной тишине под легкий, еле слышный джаз, который Кадзуху и вовсе убаюкал. — Каз. — М? — Пошли я тебя покормлю. Кадзуха от упоминания еды улыбнулся. Казалось бы, большую часть денег он откладывал и логично, что огромных трат не совершал, но забывать брать мелочь в универ было уже чем-то совсем невообразимым. Да и тело приходилось держать в презентабельном виде. Плюс килограмм, минус килограмм и вес приходилось нормализовывать, чтобы чувствовать себя уверенно на сцене. Чаще Кадзуха недоедал, чем переедал, поэтому предложение покушать было очень кстати. — Чем потчевать будешь? — Потчевать?- с тихим смешком уточнил Скара. — У меня голова не варит, скажи спасибо, что я сказал хотя бы что-то понятное. — Ну, что уж тут сказать. Спасибо, сударь, потчевать нынче буду вас макаронными изделиями с мясом куриным да салатом овощным. Барин изволит чего-нибудь еще? Не переставая смеяться, оттарабанил Скара, пока Кадзуха смотрел на него снисходительно осуждающе (казалось, что так умел только он). К счастью, оба понимали, что шутки даже после пяти изнуряющих пар никто не отменял. — Ты безнадежен. И сколько бы едких слов не использовал Кадзуха в адрес Скары, они не воспринимались всерьез. Шутливый тон улавливать было просто. Жаль только, что когда Кадзуха говорил на серьезные темы, часто Скара мог лишь хлопать глазами, не зная, что ответить. Поддержать? Успокоить? Дать совет? Какой совет, если сам Скарамучча не знал, что с этим делать? Совет по ситуации, с которой ты никогда не сталкивался? Вот и сам Скара понимал, что что бы он не сказал оно все равно вряд ли помогло бы. Поэтому вариант поддержки и успокоения ему нравился в разы больше. С поевшим и относительно отдохнувшим человеком Скаре общаться было уже гораздо проще. Что уж там говорить, Кадзуха сам быстрее шел на контакт после утоления базовых человеческих потребностей. Скара и не заметил, когда резко переведенный на часы взгляд засек девять вечера. Он вернулся глазами к Кадзухе, сидящему напротив, и вдруг потерялся. Из головы вмиг вылетели слова о том, что начать и закончить стоило пораньше. Как же у Кадзухи это получалось? Получалось быть таким обаятельным и притягательным. Скара и сам не заметил, когда это случилось. Когда стало так приятно проводить с ним время, когда появилось желание узнавать о некогда совсем незнакомом человеке все. — Скар… Все хорошо? Внимательный взгляд алых глаз переместился на белые руки. Пальцы Скары скользили по ладоням Кадзухи, не решаясь зацепиться за них. — Пойдем, а то опять поздно ляжешь. Прости. — За что?- удивился парень. — Ты же не любишь, когда…- Скара убрал руки от Кадзухи и направился к выходу из кухни,- пошли, в общем. Перечить не хотелось, Кадзуха слишком устал для этого. Но слова Скары его задели. Неужели он правда так волновался по поводу личной неприкосновенности друга? В таком случае он действительно был гораздо более мягким, чем мог казаться. А возможно так было только с Кадзухой. Проверить, к сожалению, было нельзя. — Мне раздеваться?- поинтересовался спокойно, будто уже привык даже совсем. На этот раз внимание Кадзухи привлекла уже попадавшаяся до этого на глаза картина. Скарамучча на ней не был ничем стеснен. Даже если он и переживал по поводу того, в каком виде будет висеть на стене в такой важной для него комнате, то на момент рисования и позирования его это точно не волновало. — Нет. — Что?- От разглядывания правда очень красивого юношеского тела Кадзуху отвлек неожиданный отрицательный ответ. — Ну, точнее, да, но не полностью. В общем,- Скара закрыл шкаф в углу комнаты и подошел к Кадзухе, держа в руках что-то светло-бежевое с мелкими узорами,- надень это. Взгляд Кадзухи сделался вопросительным, сначала переместился на Скару, потом на пушистую вещицу в его руках. Пушистой вещицей оказался теплый свитер под горло средней длины со светло-коричневыми сердечками на рукавах. — Неожиданно, но окей,- Кадзуху это улыбнуло. Теперь ему точно будет тепло, да и сам свитер выглядел очень милым. — Ага. — А это… мне его прям на голое тело надевать? Скара задумался, еще пару раз пробежался глазами по Кадзухе, взвешивая все «за» и «против». Хотелось изобразить его в чем-то по-домашнему уютном. Такая потребность возникла неожиданно, но ее реализация была пока не очень понятной для Скары. — Да, давай. Там посмотрим. Все пожелания Скары Кадзуха выполнял беспрекословно. Да и идея со свитером была гораздо менее неловкой, чем полное ню. Это радовало, да и было в этом что-то очень… милое, наверное. После вкусной домашней еды, которую, как признался Скара, он готовил очень редко, и болтовни ни о чем вообще не хотелось угадывать около пошлый подтекст в действиях и словах друг друга. Так считал Кадзуха да и Скара тоже, вот только он не мог этого настолько четко сформулировать. Ему просто очень хотелось почувствовать спокойствие и домашний уют в своей квартире. Вместе с уходом Кадзухи почему-то уходил и он. Вот Скаре и было необходимо как можно чаще видеть его у себя. Это были новые и очень приятные эмоции. Видимо именно так выглядело чудо дружбы… — Просто сесть как мне нравится? — Да, садись как удобно и волосы распусти, тебе так идет очень. Кадзуха хихикнул, снимая резинку со светлых волос. — Ну, вот так можешь и сидеть. — Угу. Завороженный взгляд Скары улавливал и Кадзуха. Он был чем-то вроде одного большого комплимента, который парень мог делать совершенно без слов. И это был очень приятный комплимент. Кадзухе странно было это осознавать, но внешне очень ветреный Скара оказался куда более интересным и стабильным человеком. — Дырку просверлишь. — Ты очень красивый. Кадзуха удивлялся каждый раз, когда Скара говорил это так просто, будто бы даже не смущаясь. Наверное так и было, но лишь до определенного времени. Скара точно не мог сказать, когда это время наступило, но после него комплименты стали даваться чуть труднее и начали слегка смущать. Точно меньше, чем в тот раз, когда парень буквально расположился на коленях перед полностью обнаженным Кадзухой, но все же смущать. Объяснения таким странностям Скара все еще не мог дать. Физиология и только. Только физиология обычно действовала чуть ниже, а Скара чувствовал что-то странное еще и выше, в районе груди. Как тогда ночью, когда пришлось засыпать под громкие стуки собственного сердца. — А как твои другие,- Кадзуха задумался, подбирая слово,- модели реагировали на картину с тобой? — Эту?- Скара ткнул кисточкой в сторону своего обнаженного полнороста, на что получил одобрительный кивок,- ну как. Обычно. Не помню чего-то особенного. Я и сам на него никак не реагирую, почему другие должны? — Думаю просто все. — О чем? — О вчерашнем. Не понимаю, чего ты стесняешься, если выглядишь вот так,- указал на картину одними лишь глазами, чтобы не менять позу. — Там я выгляжу гораздо лучше, чем в реальности. — Не думаю так. — А ты видел?- внимательные синие глаза уставились на Кадзуху из-за мольберта, сбивая его с толку. — Пока нет. — Пока? — Мало ли что. Повисла неловкая пауза. Кадзуха вроде как и понял, что сказал не подумавши, а вроде как… Возможно стоило сказать Скаре о том, что, кажется, он успел понравиться немного больше, чем просто друг. — Раз уж ты считаешь себя среднячком, то почему я красивый? М? Ты можешь как-то описать меня, чтобы я понял, в каком месте я красивее, чем человек, которого вижу перед собой и на картине. Скара задумался, пробежался взглядом по кукольному личику, ярко-красным глазам с пушистыми белыми ресницами, белым бровям, взъерошенным волосам и тонким белым ногам. Разве стоило вообще объяснять, почему Кадзуха выглядел как ангел? Разве он нуждался в этом, если все было и так видно? — Я художник, а не поэт. Ты можешь посмотреть на конечный результат и все понять. Ну как? Как иначе он смог бы все это объяснить? Объяснить, что Кадзуха был восхитительным. Не просто сексуальным, а именно восхитительным. Как картина, как шедевр искусства. И это было странно для Скары. Разве шедевр, нарисованная картина могла быть столь интересной и глубокой изнутри, настолько же, насколько и снаружи? Чтобы ее хотелось изучить не только с внешних сторон, но и внутри, покопаться во внутреннем мире и истории. Как, по мнению Кадзухи, он должен был это объяснить? — Ты так и не заплатил мне за прошлый раз,- на белом, как снег, лице сверкнула улыбка. — Заплачу за оба,- снисходительно кивая, отрезал Скара. — Я шучу. — В смысле? — Мне твоей прошлой суммы еще хватит на ого-го сколько. — И что? Мы же вроде договаривались, что я хочу платить тебе за работу. — У меня есть работа. — Знаешь…- парень оторвался от мольберта, сосредотачивая все свое внимание на Кадзухе,- меня это волнует. — Что?- совсем не понял такой серьезности, а потом и вовсе смутился,- правда? — Да. Не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. — Я привык. — Я не привык…- Скара вздохнул, возвращаясь к картине, чтобы успокоиться,- я знаю, какого это чувствовать себя уязвимым, и я не хочу, чтобы это происходило с тобой… Я вряд ли смогу понять твою систему «не занимать денег, не брать денег, ради всего корячиться самому», но я правда пытаюсь. И все же, я очень надеюсь, что… — Что? — Сам же знаешь. Не хочу тебя этим нервировать. Конечно же Кадзуха знал, о чем говорил ему Скара. Но вот так бросить работу и жить буквально на содержании у другого человека, пусть даже и привлекательного во всех смыслах, Кадзуха не мог. Это был какой-то нонсенс, что-то слишком невообразимое. — Скара. — М? — Обещай, что отреагируешь спокойно. Для чего придумали эту фразу было непонятно, потому что как и всегда эффект от нее был обратный. Скара напрягся. — Обещаю. — Скарамучча,- Кадзуха сглотнул, успокаивая себя внутренне, теша надеждой, что его если не примут, то хотя бы поймут,- ты мне нравишься. Я, кажется, влюбился…