Леди-альфа

      Да не планировали они объединяться.       За века соседства Аррогана и Королевство более чем комфортно чувствовали себя по отдельности.       Арроганцам нахрен не упала головная боль в виде странных выборов на трон Королевства: что за дикий пережиток, гладиаторские бои устраивать и пусть победит сильнейшая пара?       Королевству, где демонов и оборотней было примерно поровну, а остальные расы относились к нежно лелеемому меньшинству, нахрен не упали на троне снобы-ирбисы с их бесконечными табу, борьбой за чистоту расы, да ещё с их дурацкими непролазными горными тропами. Предложение породниться и объединиться в итоге наталкивалось на вялое «ну вроде как и надо» на публику, и глухое «хрен им, а не династический брак» на любых дипломатических переговорах.       И, разумеется, чтобы ни у кого из них НЕ оказалось суженых за границей, тоже активно молились оба венценосных семейства.       И вот нате вам. И ладно бы, мать-её-так-природа! кого из мелких дворян зацепила, ан нет — замахнулась сразу на обе правящие семьи!       Джин (спасибо Кену!) арроганское посольство давно облазил сверху донизу (чаще всего в нетрезвом виде, но на волчий нюх и память оно не влияло). Он без интереса оглядывал Малый зал: каменные стены, с которых кое-как скололи выпирающие куски, придав им примерно ровный вид, и создав полную иллюзию нахождения в пещере; грубая мебель, хотя для такого топорного эффекта, который органично смотрелся со стенами, мастерам и дизайнерам пришлось немало потрудиться. Зато потолок был относительно нормальным, ровным, в угоду гостям: Малый зал использовался для неофициальных встреч и дружеских пьянок, и ирбисам не хотелось создавать у них над головой ощущение давящего камня. Светлячковые мелкие лампы грамотно распределили свет, выхватив обе группы: ирбисов с одной стороны, троицу принцев с другой, и тонким лучом осветив зависшего между группами Кена, как застигнутую врасплох любовницу между мужем и женой.       Арроганцев вроде было немного: помощник посла, капитан охраны посольства и три охранника. Помощник, совсем ещё молодой альфа, недовольно уставился на Кена — тот, по протоколу, не должен был вести переговоры и захапал эту роль из-за давнего знакомства с Джином. Но количеством видимой охраны обманываться не стоило, ещё с десяток снежных кошек сторожили в темноте коридора за спинами не совсем официальной делегации.       Самому Кену, который примчался из покоев княжны, и колебался, к какой из групп примкнуть, хотелось к принцам Королевства по многим причинам. Основная заключалась хоть в каком-то контроле полудемонов-полуоборотней, и подкреплялась второстепенными: Джин — друг-собутыльник, а он сам, как пресс-секретарь, за связи с общественностью отвечает хвостом лично. Но в этот раз пришлось отдать предпочтение своим.       — Ты дуайенавызвал? — прошипел личный помощник посла. Дел, как у любого помощника, у него было от хвоста до кончиков усов, зато власти — с кошачью слезинку. И сейчас он был очешуеть как недоволен тем, что Кен отжал даже эти крохи.       — С утёса херакнулся? — так же прошипел ему в ответ Кен. — Посол на ярмарке, и не дай Баст вернётся!       — Почему? — изумился помощник.       — Потому что визит принцев к предполагаемой суженой вне основного регламента! Пока он гуляет — есть шанс провернуть всё тихо, на неофициальном уровне. Тебе напомнить, что нам брак с Королевством на хер не упал? Так что цыц! Авось на мягких лапах отделаемся малой головной болью, если только этот волчище опять чего-нибудь не отчебучит… — шёпотом огрызнулся Кен.       «Волчище» прищурился через весь зал, будто не только слышал, но и прекрасно понимал исконный арроганский сплошь из горловых мяукающих ноток, и показал сначала двумя пальцами на свои глаза, а потом тыкнул ими в Кена — «я за тобой слежу»!       — Понял… — скуксился помощник, который уже в мечтах видел, как ему перепадает кусочек славы и строчка в летописях, после заключения брачного союза между Королевством и Арроганой, с последующим слиянием двух государств.       — Хоть бы это оказался Хонбин, — еле слышно взмолился Кен. Сводным братом он был готов пожертвовать без малейших раздумий, во имя спокойствия двух государств. Он беспокойным взглядом снова оглядел принцев. Теперь в форму королевских гвардейцев были обряжены все трое. Шуга на ярмарку вырядился в неприметный наряд в стиле кэжуал, в котором легко и непринуждённо сливался с толпой. В кутерьме погони он так и оставался в человеческой ипостаси. Зато во дворе посольства, едва Кен пригласил принцев в Малый зал, решил, видимо, что не подобает Его Высочеству отличаться от братьев. И прямо на ходу обернулся, вызвав изрядный переполох в рядах охранников. Он почти слышал, как ирбисы напряглись от макушек до пяток, готовые тоже сбросить человечью личину — три центнера белого тигра-альфы заставят напрячься кого угодно. А на следующем шаге уже шёл обычным человеком в такой же, как у Джина с Хосоком, форме.       — А вы вообще в курсе, что княжна Арроганы — альфа? — шепнул Джин одними губами братьям, припомнив нынешнюю династическую линию княжества.       Шуга с Хосоком были ещё как в курсе. От их слащавых улыбок у ирбисов зубы сводило, потому что под сахаром лимонная кислота недовольства считывалась на раз.       Нежелание семей родниться и так грозило всем троим целым ворохом неприятностей. А суженая-альфа…       …они будут обречены на борьбу за власть в семье, вечное доминирование даже в такой бытовой мелочи, как «передай соль!» И покоя им всем, связанным истинностью, не будет…       — Может, ещё успеем свалить? — тоскливо предложил Хосок с молчаливой поддержкой брата.       — Нас заклеймят трýсами… — тем не менее возразил Шуга.       — Храбрости свалить сейчас нужно больше, чем остаться, — мрачно шепнул Джин, — но кошки этого не поймут. И…       — Нас заклеймят трýсами, и неизвестно, какой из двух скандалов будет хуже, — спрогнозировал Хосок.       — А всё ты, — пробурчал Шуга, и Джин услышал в его голосе почти незаметный тигриный рык, — ломишься вечно напролом, не подумав…. Жили мы себе без суженой — ну и чёрт с ней, прожили бы дальше…       Прожили, кто бы сомневался. Идеальное попадание на самом деле редкость — оборотни прекрасно создают пары и с теми, кто им просто подходит по запаху. Королевское Бюро Статистики утверждало, что для нормальной семейной жизни достаточно пятидесяти процентов совпадения, хорошей — семьдесят, счастливой — девяносто. Но вечная сказка об истинной любви, когда внутри исчезает сосущее чувство пустоты, когда перестаёшь быть всего лишь осколком, становишься частью чего-то прекрасного, цельного и единого, так и живёт в мифах всего Королевства. А тоскливая пустота грызёт изнутри не только одиночек. Она тревожит души даже у счастливых вроде бы пар, заставляя ни с того ни с сего выть иногда на Луну.       У суженых совпадение зашкаливает от девяносто пяти до сотни. Едва коснётся носа тонкая нить запаха даже в плотной толпе — самого близкого, самого родного, который словно возвращает в давно потерянный дом, — и всё, чувство тревоги, не-цельности разрастается, начинает рвать сердце на части, исчезая только тогда, когда суженый окажется рядом и позволит себя обнять.       Ответить Джину было нечем. Близнецы могли бы после ярмарки обмануть сами себя — приснилось, показалось, и забыть (или забыться) в итоге. Но коридоры посольства Арроганы пропахли этим самым вкусным, родным запахом альфы-ирбиса, и теперь шанса соврать самим себе у них больше не было.       Сбегать тоже было поздно: в глубине коридора мелькнул лучик света и обе группы напряглись, ожидая, пока в зал войдёт княжна.       Джин, ловя первую волну княжеского аромата, задрал нос. И беспокойно оглянулся на братьев.       Что ни говори, столкнуть их всех Карма выбрала время офигеть неудачное. В запахе отчётливо чувствовалась сладкая тонкая нота. Два-три дня до гона у альф — и феромоновый слой естественного аромата меняется с ровно-спокойной подложки на дерзкий и будоражащий основной тон. Он ясно предупреждал чувствительные волчьи носы: надумаете дерзить — сорвусь, бешеным вихрем кинусь за нахалом и накажу… А вот как накажу, вопрос спорный. Нервный альфа в предгонном состоянии мог неосторожную жертву уронить и просто поурчать в ухо, наобниматься всласть и как ни в чём не бывало уйти. А мог и цапнуть как следует, иногда до несовместимых с жизнью травм.       Ирбисы вытянулись по струнке, сдвинулись, сплотились. Охранники из коридора неуловимо втянулись в зал: защищать княжну от альф или альф от княжны — как карта ляжет.       Джин невольно обернулся на движение Шуги с Хосоком, которые тоже задрали носы. И смотрел, как расширяются глаза у близнецов, как вечно свербящее чувство неполноценности уходит, а на его место приходит удовлетворение, словно в картину их мира улёгся последний кусочек паззла.       В ароматах этого мира только что появился новый — запах трёх огромных разных кошек, ставших единым целым.       В Малый зал вплыла княжна Арроганы.       Она могла быть какой угодно — слишком высокой, слишком толстой, слишком нескладной, — но после её запаха, что окутал близнецов, внешность ни имела ровно никакого значения. Да будь она хоть пятиголовой с тремя хвостами и в чешуе — им было бы всё равно.       Но княжна была милой. Обычной милой девушкой, по-королевски ухоженной, невысокой, гибкой и стройной, как все кошачьи, с плавными бесшумными движениями и толикой притягательной неуклюжей грации, присущей молодым кошкам. И величием, выпестованным с рождения в королевской семье, доходящим до заносчивости и гордыни. Оно читалось в уложенных сеточкой волосах, идеально-мешковатом для предгонного состояния платье, что струилось вокруг фигуры. Слышалось в негромком уверенном стуке каблуков по полу. Отражалось в презрительном взгляде желтовато-серых глаз, которым княжна — несмотря на то, что она точно чувствовала отныне родной аромат, — всё же окинула принцев.       — Княжна Арроганы, Её Высочество Айн’кир-То, — начал их представлять по очереди Кен. — Его Высочество принц Ким Сокджин, Его Высочество принц Мин Юнги, Его Высочество принц Чон Хосок…       Джин улыбнулся как можно более успокаивающе. Нет, ну правда, они хорошие волки… коты… демоны… принцы… лять! Ладно, они просто хорошие парни, а он ещё и женат, так что ей ничего грозит… ну, кроме того, что суженых у неё два! Старший брат втянул воздух носом ещё раз… и застыл, не в силах поверить тому, что почуял даже сквозь предгонный аромат княжны. Сторонний запах лежал прямо на ней, въелся в неё, и концентрировался на неприметной мужской тени за её спиной.       Джин упёрся туда взглядом. Ему пришлось покопаться в памяти, чтобы вспомнить того, кто за ней маячил и прикидывался (только прикидывался!) телохранителем-бетой. И взмолился, чтобы коты не учуяли его запаха на их (теперь только их!) княжне.       А затем взбесился. Джин не имел права беситься — как принц, как посол, как брат — но взбесился. Суть альфы не то, чтобы давала выбор, ставя границы между своими и чужими.       Едва он почуял, как смешались запахи близнецов и княжны, сплетаясь в единый Истинный тон, как мгновенно отнёс Айн’кир-То к «своим», перестав считать просто какой-то там наследницей какого-то там приграничного государства. И вот, на «своей» отчётливо лежал запах чужака, который её касался ещё пару секунд назад в коридоре, и никакие блокираторы и освежители Малого Зала не могли это скрыть от демонского нюха оборотня. У него верхняя губа невольно дёрнулась, обнажая зубы и Джину понадобилась вся выдержка, чтобы не рявкнуть на «чужака».       Может, ему всё-таки показалось? Он, в конце концов, не в привычном для себя пространстве!       — Ваше Высочество, — Джин поклонился по всем правилам дипломатического этикета. — Не знаю, с прискорбием или с радостью сообщить вам новость, но я могу констатировать со всей уверенностью, что ваш запах и запах моих братьев, коим было феем предсказано иметь одну суженую на двоих, совпадает…       — На сколько процентов? — резким голосом спросила Айн’кир-То. Джин с изумлением вгляделся в неё. Нежелание тут находиться, глухое сопротивление и упрямое отрицание в слишком высоком тоне голоса выдавали нервозность. Страх. Ярость.       Почти ненависть.       — Я бы дал восемьдесят процентов, когда уловил ваши запахи впервые на ярмарке….       — Пф! У меня треть княжества совпадает со мной на восемьдесят процентов!       — … но учуяв вас так близко, дам не меньше девяносто семи.       Айн’кир-То молча смотрела на Джина. Только на Джина, неподвижным кошачьим взглядом, в котором застыла острыми гранями непокорность, кристаллизованный лёд отторжения, но никак не радость обретения суженых. На Хосока с Шугой, замерших по обе стороны от старшего брата, она даже не взглянула. Будто то, что они оставались на периферии зрения, могло как-то помочь от них отстраниться.       — Не хочу! — громко, отчётливо и зло выпалила Айн’кир-То.       — Ваше Высочество? — Джин откровенно изумился. Во фразе и тоне княжны не только этикетом, там даже обычной вежливостью не пахло.       — Я не желаю быть суженой ваших братьев, принц, — подтвердила она, сведя его высокое звание всего лишь до обычного «принца». — Не желаю быть принцессой Королевства, не желаю вас даже видеть на нашей земле! Вы ведь понимаете, что так нагло вторгаясь в посольство, фактически вторглись в Аррогану? И если целью вторжения было всего лишь сообщить о совпадении, претендующим на истинность, то благодарю за визит, но он окончен. До свидания!       — Ваше Высочество, — прошипел за её спиной Кен. Телохранитель качнулся почти незаметно глазу, придвигаясь к княжне сзади. Джин еле сдержал порыв сжать кулаки — так бесила его эта почти безликая тень в маске, и с длинной чёлкой, закрывающей глаза.       — Но, Ваше Высочество, вы даже не позволили вашим суженым представиться! — воскликнул Джин. Нет, правда, этикет можно послать к ебеням, но не позволить при заявленной истинности скрестить руки и дать их обнюхать оборотню — это вопиющее нарушение приличий, принятых в цивилизованном обществе.       — Истинность — не повод для знакомства, — холодно ответила Айн’кир-То расхожей в Аррогане пословицей, — Мой гон вот-вот начнётся, и я точно не буду проводить его с принцами Королевства. Все встречи между нами регламентируются на высшем уровне, и максимум, что могу предложить — посетить наше княжество, согласовав предварительно встречу после гона.       — Ваше Высочество, но это просто невежливо! — не сдержался импульсивный Хосок. Джин буквально кожей ощущал, как ягуар и тигр медленно, но верно начинают беситься от невозможности подойти ближе к «своей».       Айн’кир-То перевела на него взгляд — такой холодный, что впору заморозить все Острова, и снова замерла в ледяной неподвижности.       — Я альфа и княжна! — повысила она голос, в котором теперь отчётливо слышались истеричные нотки. — Или вы надеялись, что я, как какая-то течная омега, разложусь тут перед вами от радости, что эта ваша собака, — она презрительно фыркнула в сторону Джина, — якобы унюхала нашу истинность? Я предпочту меньший процент совпадения, но с омегой, чем лежать между двумя альфами! — Княжна бросила на них по взгляду — как проткнула острой шпагой. — Что за мерзость… Подите вон!       Охнули от изумления не только принцы. Тревожный шёпоток промчался по рядам ирбисов. Кен рот открыл от изумления, невольно выдав то, что княжну он почти не знал. А Джин немедленно заподозрил, что сопротивляется княжна из-за тени за её спиной. Неужели она в этого бету влюблена настолько сильно, что отрицает и истинность, и все правила этикета?       И будто подтверждая его подозрения — тень придвинулась ещё ближе и, кажется…       … посмела протянуть руку и коснуться княжеской спины.       — Собака? — уточнил очень вежливым опасным тоном Шуга.       — Мерзость? — обиженно переспросил Хосок с рычанием, почти неслышно клокочущим в горле.       Запахи в зале взболтались, смешались коктейлем, вызывая у Джина священную ярость. Близнецы, гон которых тоже был на подходе, княжна со своей непримиримостью, и жуткий для его носа чужой запах на ней почти не оставили выбора волку-альфе, защищающему «своё».       Кроме ещё одной дурацкой выходки.       Джин текучим движением в мгновенье ока преодолел разделяющее его с Айн’кир-То расстояние и с воплем:       — Мне не для себя! — втянул носом воздух почти у лица княжны.       Кен охнул, хватая его за талию и пытаясь оттащить.       Но было поздно.       Джин сумел заглянуть за спину девушки, и увидеть, как ладонь телохранителя нагло лежит на талии княжны.       Он вскинул взгляд.       Сталь скрестилась со сталью. Глаза Джина зажглись жёлтым огнём, ладонь, которую телохранитель вскинул в защитном жесте, замерцала фиолетовым.       Джин невольно обнажил клыки. Телохранитель движением мягче воды поменялся с княжной местами, задвинул себе за спину. Тонко свистнула сталь катаны, выдернутой из ножен. Близнецы напряглись, готовые к бою, по спине старшего предсказав заварушку.       — Забираем её и в жопу этих кошек! — прорычал волк.       — Ты ебанулся! — ахнул Кен, который изо всех сил тянул Джина назад. Ему удалось оттащить его на шаг — а затем светлячковые лампы вдруг рухнули малиновой сетью вниз. Джина расплющило о пол, и он увидел, как близнецы упали на колени под тяжестью малинового света. Телохранителя тоже приложило — но охрана, которая осталась стоять на ногах, забрала и его и княжну, бегом утаскивая в коридор.       А их, грубо тряхнув за шиворот, слабых, разбитых и неспособных обернуться, попросту выставили за ворота.       Посреди Малого зала остался Кен, да замер помощник посла у стенки с тайным выключателем, активирующим ловушку.       — Как я и говорил — дипломатический пиздец! — подвёл итог «встрече» Кен. — Мало того, что посрались с Королевством, так ещё и наше новое оружие против демонов раскрыли. И слава Баст, что это всё пока на неофициальном уровне!